С последним получилась небольшая заминка. У меня очень чувствительные глаза и скорость реации "нихрена себе вы быстрая", по словам невролога. Так что когда мне дули в глаз воздухом, я закрывала его быстрее, чем медсестре удавалось померить нужный параметр. После седьмой попытки с правым глазом она перешла на левый, и его удалось померить с пятого раза. Однако правый глаз не сдавался, и немного злая медсестра отправила меня к другим приборам. Наконец, под конец обследований, глаз смирился со своей участью, моргнул медленнее обычного, и замерения удались.

В конце медсестра сказала, что сейчас закапает капли, и они будут немного щипать. "Немного щипать" вылилось в то, что я взвыла, вертанулась на стуле, матернулась, зашипела, и скрючилась, хватаясь за лицо руками. По ощущениям, мне закапали в глаз серную кислоту. Медсестра шарахнулась в сторону, немного постояла, и очень осторожно спросила, когда я буду готова закапать следующий глаз. Я щелкнула в ее сторону зубами, после чего она все осознала и молча ждала. Следующий глаз она закапывала с вытянутой руки и предусмотрительно отскочила, когда я снова скрючилась от боли, долбанув ногой об пол. После чего у меня взяли анализы крови, заверили, что противопоказаний на операцию нет, роговица у меня толстая, есть что срезать, дали ценные указания по подготовке (не носить линзы за неделю до операции и капать капли) к операции и отпустили. Кстати, зрачки после тех капель были по-наркомански огромные, люди немного косились на меня в метро.

Операция

В день операции я уже с утра поняла, что это будет непросто. Операция была назначена на 9 утра, а добираться до клиники нужно час. Вообще, кто придумал ранние операции? Мол, а давайте люди не выспятся, будут злые, тревожные и раздраженные. В моей ситуации все осложнялось тем, что меня разбудил что-то уронивший сосед сверху. А когда меня кто-то будит, из-за особенностей сосудов глаза болят весь день так, словно их что-то режет и жжет. Это не идет ни в какое сравнение с усталостью от монитора, поверьте. Когда я пыталась объяснить это офтальмологам, они лупали глазками и предлагали увлажнящие капли, что вообще никак не помогает. Так что в клинику я уже приехала взвинченная.

Там мне дали водичку и атаракс (дают всем пациентам), но его эффект равнялся нулю. Перед самой операцией в глаза вставляют расширитель - чтобы они были открытыми, что логично. Представьте, что вам и так больно держать глаза открытыми, а в них еще суют какую-то металлическую штуку. Хирург по сути держал мне голову силой и даже явно уже хотел треснуть по ней, так как я буквально не давала раскрыть себе глаза. Наконец, мне впихнули этот расширитель, и потом закапали обезболивающие капли. После чего глаза перестали вообще что-либо чувствовать, и я хоть немного расслабилась. Вообще это интересный вопрос - почему бы не закапывать калпи до вставления расширителя?..

Во время самой операции не больно. Да, страшно и неприятно, когда в глаз вставляют что-то вроде иглы. Надо лежать и не двигаться, и не двигать головой во что бы то ни стало. Ну и следовать указаниям хирурга смотреть на зеленую точку. В целом все занимает около 10 минут.

После операции меня буквально за ручку вывела из кабинета медсестра, отвела в спец комнату, где уже была одна такая бедолага, и дала плед. Она предупредила, что глаза может начать немного жечь, когда наркоз отойдет. Через 10 минут пришла еще одна девушка после операции, и к этому времени наркоз стал отходить. С каждой минутой я убеждалась, что у меня и медсестры совершенно разное понимание слова "немного жечь". Я начала грызть плед. Соседка задумчиво сказала, что никакой боли и жжения не чувствует. Если бы мне не было так больно, я бы подошла и устроила ей и боль, и жжение. Но я была слишком занята прогрызанием дырки в пледе.

Кстати, в это время окружающий мир уже видно, но он размыт и в тумане.

Вероятно, беспокоясь за плед, ко мне через десять минут подошла медсестра и мягко спросила "Не справляетесь..?". "Да..." - прохрипела я, оторвавшись от пледа. "Сейчас дам капельки", - нежно пропела медсестра. Когда она подошла с каплями, я вырвала их из ее рук и залила глаза. Наступило бесчувствие и блаженство - точно как во время операции. Я успокоилась, выплюнула плед, и медсестра отправила меня на постоперационную проверку. Мне сказали, что все прошло отлично, и отправили домой, напомнив прийти завтра.

Вообще, обычно после операций людей встречают, но меня встретить было некому, так что я вызвала яндекс-такси. Тыкала в кнопки я по сути по памяти, так как экран телефона после операции крайне размыт. К середине поездки домой обезбол снова стал отходить. Я погрызла шапку, потом перешла на рюкзак. Однако это не помогало, поэтому я стала поскуливать. О приближении к дому я узнала только по опредленным поворотам машины, которые хорошо выучила. За окно было смотреть больно, как и вообще открывать глаза.

Снег слепил глаза так, что я буквально шла от машины, опустив на глаза шапку. Когда я переступила порог дома, глаза уже жгло вообще невыносимо. Я скинула пальто, ботинки, упала на пол, и закричала. Забегая вперед, скажу, что я валялась на полу и кричала час, иногда ударяя ногой по стене или полу.

Это странное ощущение - знать, что с тобой физически все в порядке, но при этом испытывать сильнейшую боль.

Трижды я звонила в больницу, где в перерывах между криком сбивающимся шепотом говорила, что мне все еще дико больно. Мне говорили, что жжение уже должно проходить и рекомендовали если что, вызвать скорую. В какой-то момент я доползла до прописанных капель, стоящих на комоде и вроде стало чуть менее больно. Ну или просто время все-таки пришло. Я хотя бы перестала кричать.

Конечно, я все еще лежала с закрытыми глазами и через час уже даже начала залипать. Наверное, если бы я поспала, мне было бы легче, но сверху туда-сюда гонял по квартире мелкий пиздюк. С его родителями у меня был конфликт, в ходе которого они осознали, что нехорошо долбать об пол раскладным диваном и долбить пятками по полу по утрам. Но пиздюк был откровенно туп, и без родителей его поведение не поддавалось корректировке. (Пиздюк, надеюсь, у тебя все плохо.)

Однако боль уже не была острой, хотя и оставалась ощутимой, так что я поела гречку с котлетой, и легла слушать приключения Швейка (аудиокниги это вещь). Туман в глазах рассеивался. Конечно, о чтении или фильмах речи не шло, да и не рекомендовано этого делать. Глаза выглядели совершенно обычно, никакой красноты или вообще видимых следов вмешательства.

На следующий день я выспалась, и боль, именно боль из глаз ушла. Конечно, в них было ощущение песка, и оно сохранялось около двух недель после операции, уменьшаясь с каждым днем. Осталась легкая дымка в глазах, которая тоже довольно быстро прошла через несколько дней. Однако она изредка появлялась в течение года после операции, но легко "смаргивалась". На данный момент дымки в глазах не было уже более года.

Наверное, все знают, что при сильной боли организм выплескивает кучу эндорфинов, пытаясь снизить эту боль. Поэтому на следующий день после операции мне было прямо-таки кайфово. Я была на расслабоне и вообще мир меня радовал. Радовал холод, радовали курящие на остановке люди, радовало синее небо. Надев солнцезащитные очки, как и было положено, я поехала в клинику к доктору, который, внимательно глядя мне в глаза, спросил, как я себя чувствую.

- Сейчас - хорошо, - ответила я, также внимательно глядя ему в глаза.

- Да, у некоторых людей бывает повышенная чувствительность, - задумчиво молвил доктор.

Ну конечно, ему доложили, что я звонила в клинику и кричала в трубку. "Сука ты сука", подумала я, но промолчала. Эндорфины все-таки действовали.

Мне напомнили капать капли, не заниматься спортом в течение недели на всякий случай и приходить через месяц на осмотр.

Капель было аж три вида. Первый надо было капать три дня (и до операции в том числе), вторые неделю, третьи - месяц, и все несколько раз в день. Я постоянно ходила с мокрыми глазами. В остальном неудобств не было - никаких ограничений в жизни после данного типа операции не предусматривается. Ладно, красить глаза не рекомендуется хотя бы неделю.

Могу сказать, что чувствительность глаз после операции высоченная - помню, как я шла на работу при январском солнце, и прямо таки рыдала, так как оно слепило меня, отражаясь от белого снега. Это проходит через несколько месяцев - просто носите с собой солнцезащитные очки.

Примерно через год после операции, уже в Ирландии, я проходила полноценную проверку зрения для получения ученических водительских прав. Там мне выявили очень слабое расхождение в остроте зрения между глазами, но в жизни оно никак не заметно.

Довольна ли я, что сделала операцию? Да, конечно. Видеть без очков и линз просто офигенно. Не платить за это все тоже офигенно. К моменту написания этого поста прошло почти три месяца с момента операции, и я реально забыла, каково это, не видеть без дополнительных девайсов.

По традиции, видео о том, как еще я готовилась к переезду в Ирландию, советы и личный опыт.

Дважды осматривали неврологи. Поставили нейропатию. Прописали кучу всяких колес. Для начала я вспомнила, что десять лет назад мне помог с подобными болями финлепсин, выписали его. Потом заменили его на Лирику, на ночь дуосентру. Все ещё пью миорелаксант, потому что самая жуткая боль у меня - если я переворачиваюсь и не могу вовремя расслабить мышцы спины, тогда они перенапрягаются и место операции сводит так, что хочется выйти в окно. Таблетки слабые, но если они хоть немного помогают, буду пить дальше. Ко всему этому пьются нейромидин, нейромультивит.

Огромное спасибо, что рядом со мной сейчас мама. Моя мамочка, мой лучший друг, без нее я бы пропала. Это она ругалась с врачами в больнице, выбивая мне вызов невролога, когда хирурги всем консилиумом записали меня в психосоматические придурки. Это она бегала по врачам, собирая для меня рецепты лекарств. Это она покупает их и аккуратно по времени спаивает мне, потому что у меня в голове от страха и боли манная каша и памяти никакой. Это она бегает по ночам ко мне, чтобы обезболить и подержать за руку, если я опять неудачно повернулась и ору от боли. Это мама, простите, выгребает из-под меня г*но и выносит утку. Сейчас она живёт с нами, мной, мужем и дочкой, и это мамочка отвлекает от меня ребенка, чтоб мелкой не захотелось попрыгать на мне или слишком сильно обнять. Муж тоже помогает, но сейчас я его сильно не дергаю, на нем и так две недели был ребенок и весь быт, что мужчине труднее и непривычнее (но ура, я научила его, как стирать в машинке!), да ещё и весь финансовый вопрос сейчас тянет муж. Работала я неофициально, совсем недолго и мне не хватило совсем немного времени, чтобы донести документы в кадры... Соответственно, я без больничного, без выплат, без денег.

Сейчас матушка активно копает тему, чтоб собрать документы и отправить меня долечиваться куда-то в Питер. Зная мою маму, она справится. Она способна гору прогрызть, если ей надо и если это поможет мне.

Частенько плачу от боли и безумного желания встать. Настроение скачет от надежды до полного отчаяния. Не привыкла быть зависимой и сейчас полной ложкой ем вот это состояние беспомощности, когда ж*пу себе подтереть не можешь сама. Сегодня впервые за две недели мне помыли голову. Радостно.

Следите за спиной, братцы, следите!

Как только (если) встану, в планах попасть в отделение реабилитации. И записаться на аква-аэробику.

И наконец-то выглянуть в окно