При всей элементарной простоте такого развлечения, рано или поздно все равно попадаешься — какой-нибудь план действий или очередное понимание чего-нибудь утилитарного выглядят слишком реальными, чтобы просто сидеть и смотреть, как заряд рассеивается сам собой. И тут уже не до того, чтобы опознавать эти сполохи в уме, как пустые представления — не говоря уже о том, чтобы такими же нереальными узнавать ощущения, переживания окружающей обстановки и все прочие относительно стабильные декорации так называемого бодрствования. Вовлечение в мысли моментально ведь и во все эти переживания погружает, как будто вы и правда внутри, а все эти звуки, объекты и цвета — снаружи.

Ну, замечали, наверное.

Обезвредить эту заразу проще, если привыкнуть замечать, что у любой мысли есть два "конца": то, О ЧЕМ она (как бы о чем), то есть собственно образ или тема — и то, ОТКУДА она. Ну, или о ком. Подразумеваемый источник такой, не столько даже точка, сколько воображаемый объем, из которого мысль будто бы устремляется куда-то наружу, к чему-то как бы внешнему по отношению к этому генератору мышления.

Этот отправной пункт обычно не в фокусе, как будто с ним давно все ясно. Ну, я и я, чего тут разоблачать. Ядумаю, явижу, япланирую, яощущаю и яидунагоршок.

А между тем.

Ничто ведь не мешает опознавать эту коренную мысль именно как мысль, до того, как ее последствия сгустятся в дневной маршрут. Прямо вот по мере возникновения очередных планов и задач — смотреть на их предполагаемого автора и адресата, убеждаясь в том, что ничего, кроме принятого на веру пустого предположения там никогда не было. Совсем немного такой практики, и однажды вы обнаружите, что больше не способны снова стать сумасшедшим. По крайней мере, всерьез.

И уже потом, когда вы не в центре этого ментального облака, можно было бы аккуратно взглянуть на прочую окружавшую вас обстановку, на предмет того, действительно ли она кого-то там окружает и не является ли весь набор переживаний тела в мире — таким же точно локальным миражом ощущений и восприятий, как и то индивидуальное мышление, в центре которого вы в силу невнимательности и долгой практики привыкли себя с утра и до вечера находить — или, скорее, предполагать.

Освобождение из нереального через разоблачение мнимой реальности самого заключенного, так можно этот метод описать.

Впрочем, как говорится, наше дело предложить.

Или вот, предположим, позволяла бы разрешающая способность сенсоров воспринимать не только поверхность, но и, скажем, молекулы с атомами. Как бы в таком случае выглядели теперешние столы, стулья и все прочее? Надо полагать, в той стороне клубились бы протоны с электронами, разные атомы то дело слипались бы в молекулы, а те -- составлялись бы то в одну, то в другую конкретную "форму", причем назначение, цвет ее и поверхностная текстура были бы совсем не определяющими признаками во всей этой текучей трансформации мира.

И даже без таких экстремальных способностей и долгоиграющей памяти, прямо вот в этот же самый момент, когда кто-нибудь на свой стул пялится -- для нескольких миллиардов точно так же устроенных существ никакого переживания стула совершенно однозначно нет. Из чего-то другого их сенсорный поток состоит. Даже рядом расположенный сибс или стопроцентный близнец, смотрящие такими же глазами в том же направлении, никакого вашего стула не переживают -- у них он пусть даже почти такой же, но все равно другой. Свой собственный.

Кстати говоря, сакраментальный вопрос "кто я в этом потоке", он не про то, что нужно кого-то смотрящего найти. Скорее, для того, чтобы обнаружить несуществование любого отдельного наблюдателя тех или иных субъективных впечатлений. Любое "вот я, смотрю" -- такой же условно существующий объект, как и все прочие. Но это так, к слову.

Ну и вот. Если веру в независимое и самосущее бытие мебели и прочих элементов так называемого окружающего мира удалось хотя бы немного подразмыть -- если удалось догадаться, что всё ощутимое, юзабельное и факабельное на самом деле никогда не существовало в том виде, в каком оно "непосредственно переживается", что стабильность и неизменность предметов держится только на слишком краткой памяти и ограниченности перцептивных ресурсов (и скорее создается от момента к моменту, чем реально существует) -- можно было бы начать непосредственно видеть этот самый окружающий мир таким же точно набором впечатлений, как и, например, мышление.

Проверьте сами: представление о стуле и какой-нибудь непосредственно переживаемый стул -- разве они чем-то принципиально отличны друг от друга? Одно более явно не существует, другое длится дольше, побогаче и постабильней в деталях, вот и вся разница.

Но при этом, и то, и другое -- видно благодаря чему-то одному. Назовем это, благодаря чему ясно видны любые мысли и любые впечатления, вниманием. Или так: ВНИМАНИЕМ. В котором то и дело проявлены воспоминания, планы, динамическая голограмма твердого внешнего мира и некий сидящий за глазами наблюдатель этого всего. Как бы сидящий за как бы глазами.

И вот вопрос.

Если не сползать интересом к тем или иным впечатлениям, текущим, желаемым или воспоминаемым, а заинтересоваться самим этим волшебным всё проявляющим вниманием, как таковым -- это действительно так сложно, обнаружить, что оно тут постоянно есть, хотя и без малейших собственных качеств, признаков и проч.?

И если оно таки тут -- какое оно, на самом деле?

Как вам кажется?

.

.

.

Просто спросил, извините.