Девочка с собакой и булочкой вышли. Дождь тут же уступил для них узкую сухую дорожку. Трамвай «Гостевая» подкатил без лишних звуков. Кондуктор в вязаных перчатках кивнула девочке и булочке одновременно — к таким пассажирам у неё особая нежность.

— До «Поясним на пальцах», — сказала Собака водителю.

Бюро находок, обменов и прочего пряталось в арке, где обычно живёт эхо. На двери мелом было выведено: «Объясняем ласковые формы предметам и людям». За столом сидел человек, в лице которого уютно отражались чужие окна.

— Случай понятный, — сказал он, выслушав историю. — «Коричка» — это не ошибка. Это корица, согласившаяся стать ближе. Ей не спираль нужна, а косичка. Есть у нас такая услуга: «заплетём вкусом».

— А обмен? — насторожилась булочка, всё ещё тёплая в руках девочки.

— Щепотку вашего «мне положено» на вес нашего «на двоих», — ответило Бюро. — И ещё — привычку ставить выпечку так, чтобы свет всегда дышал ароматом. Оконный сахар прилагается.

Девочка достала из волос маленькую запасную ленточку — у серьёзных косичек такие всегда есть — и положила её на стол. Булочка отщипнула от себя крошку своего «мне положено» и не стала спорить: рядом с лентой это смотрелось правильно.

Бюро вынуло коробочку с надписью «Корица на две дорожки и одну тайну» и тонкую стеклянную линеечку — подоконник в миниатюре. Девочка усадила булочку на линеечку, чтобы свет её нашёл. Собака положила рядом своё тире — на случай, если словам понадобится мостик.

— Запоминайте, — сказал человек. — Косичка плетётся из трёх прядей: аромата, тепла и внимания. Две у нас есть. Третью принесёте вы. Смотрите не глазами, а запахом.

Девочка наклонилась, вдохнула и вдруг поняла, как это делается. В её собственной косичке зашевелились воспоминания: ночные прогулки по лужам, школьный смех и вчерашняя похвала за чтение вслух. Она легонько встряхнула лентой, и корица легла на булочку тремя тонкими дорожками — не спиралью, а именно косичкой. Одна прядь — пряность, другая — тёплый воздух из печи, третья — её собственная вера, что всё получится.

Булочка выдохнула — так выдыхает человек, у которого наконец нашлась причёска. На её макушке зазвенела сахарная пыль, как солнечный луч на чистом стекле.

— Теперь — на двоих, — напомнило Бюро. — Так вкус держится крепче.

Мы вернулись. Пекарь поставил на стол стакан чая и полоску «оконного сахара» — его здесь нарезают ножом, как тонкий лёд света с шестого этажа, где никто не живёт. Девочка аккуратно разломила булочку: половину себе, половину — булочной тени, которая скромно стояла в углу и ни на что не претендовала. Тень осторожно взяла свою долю — разумеется, не руками, — и её острые углы тут же стали мягче.

Собака понюхала воздух и, довольная, вернула тире на ошейник: мостик больше не требовался.

— А мне за помощь что-нибудь положено? — спросила девочка, но не с интонацией «мне положено», а с той, с какой делятся.

— Положен завиток уверенности, — сказал пекарь и протянул ей маленький бумажный пакетик. На нём было напечатано: «Не бояться». Внутри лежала коричная пылинка и белый билет «до дома». Билет можно было сложить вдвое, если бы дорога вдруг захотела стать длиннее.

Девочка спрятала билет в карман, ленту вернула косичке, а половинка булочки в её руке пахла так, как пахнет слово «получилось». Она поблагодарила вслух всех: булочную, Бюро, Собаку и дождь, который к этому времени перестал играть с буквами и сложил из них тихое «можно».

На улице тень от её косички ложилась на асфальт ровно, без спешки. Трамвай «Гостевая» звякнул, будто подмигнул, и поехал дальше — у него тоже были дела: возить по городу причины. А девочка шла и отщипывала крошки — не голубям, а подворотням и старым ступенькам, чтобы им было чем пахнуть вечером. И пахло корицей и вниманием.

До конца дня в булочной продавали только «булочки с коричкой». Именно так, с «чкой». Потому что в петербуруском языке это корица, которая решилась на близость. И если кто-то в очереди пытался поправить, пекарь лишь улыбался и молча ставил на прилавок стеклянную линеечку — тонкий вход для света. После этого вопросы обычно заканчивались.

Это правило, оно простое, как сахарная пыль: в нашем городе ласковые слова — самые рабочие. А девочкины косички — это не просто причёски, а способ заплести день так, чтобы он не распустился под дождём. Если вдруг не получится — заходите в «В обмен на сомнения». Там ваше упрямое «мне положено» мягко обменяют на тёплое «на двоих», а потерянные завитки вернут на место.