Позвонил мне инопланетянин по скайпу. Зовут его Артур, а фамилия его на «ян», звонил он из свободной Латвии, на которую лет 25 назад распространилась могучая и живительная европейская цивилизация со всеми неотъемлемыми правами человека и его меньшинств, а также правами животных. В его паспорте человеко и праволюбивые европеоидные власти заглавными буквами пропечатали - ALIEN, потому я по старой дружбе числю его среди зеленых человечков, не смотря на выразительную араратскую внешность. С пришельцем мы вспомнили дела давно минувших дней, живых и ушедших приятелей, а я еще припомнил мой первый визит в Ригу, начавшийся с мистических явлений на ее узких улочках.
…
Несколько серьезных союзных органов запланировали большое совещание в Риге, мои московские дружбаны ввиду срочности пригласили меня туда телефонограммой (факсов тогда не было). Заполучив в канцелярии журнал записи телефонограмм и пользуясь отлучкой секретарши, я смело проник в прокуренный кабинет босса, поскольку имел на это право, занимая приличную строчку в иерархии должностей нашей конторы. Читая в журнале мою фамилию, босс скислил рожу, но отпустил, велев при этом привезти ему из Риги бутылку ликера «ванаталин». За неимением времени и охоты, я не стал доказывать старому маразматику (мне в молодые годы казалось, что так оно и есть, хотя ему было чуток за 50), что Таллин не в Латвии, и с охотой согласился, в надежде на то, что за неделю моего отсутствия он в праведных трудах забудет наказ.
Выскочив с журналом в руках из кабинета в светлую и просторную приемную, я прямым ходом уперся в появившуюся секретаршу Альбину. Она деловито уселась за стол с машинкой и кучей телефонов, а стол тот был под большим мандариновым деревом в огромной кадке, на ветвях дерева оптимистично красовались два зарумянившихся плода.
— Куда на этот раз? — спросила и ехидно улыбнулась Альбина, вставляя бланк командировочного удостоверения в пишущую машинку.
— Босс требует, что б я немедленно летел в Ригу для решения одного сверх сложного дела, — отвечал я, возвращая журнал с резолюцией, написанной боссом по диагонали, как было тогда принято: «В приказ». При этом я напустил на лицо важный вид утомленного тяжкой службой подчиненного.
— Некоторым везёт — вздыхает Альбина и пытается воспроизвести мелодию шлягера, — ночью в узких улочках Риги слышу поступь гулких столетий…
— Куда там везёт…, Рига хороший городок, да то ж не Париж — заключаю я вполне резонно, поскольку год назад ездил в командировку в столицу Франции, — песню оставь, дави на клавиши.
— Почти Европа, всё тебе не то, и так объехал кучу стран и весь Союз, не всем так везёт — продолжает ехидничать.
— Везет только дуракам — съязвил я, но ожидаемой реакции не последовало, потому пришлось сменить тон — повезёт и тебе, у тебя все еще спереди, найдется любитель фруктов, который прихватит эти два мандаринчика, — продолжал я, ударяя в последнем слове на два первых слога и приближая к ее груди свои раскрытые вперед ладони.
— Брысь, не твоё! Организацию, какую печатать? — спросила Альбина, сладко улыбаясь от предчувствия обещанного везения, приправленного легкой сексуальностью, не подозревая, что я только что приравнял её к дуракам.
— Сейчас не пиши, кто по прибытии в Риге печать поставит, того потом и впечатаешь, — командую я — а обратный номер телефона из телефонограммы запиши, да еще позвони в кадры, пусть сделают приказ, надо еще получить командировочные.
Получив в кассе 150 полновесных рублей, на которых вместо уже привычных статуй и мостов гордо красовались башни Кремля, созданные сотни лет назад трудами итальянских гастарбайтеров, а также профиль вождя с бородкой, я послал за билетом молодую специалистку, пообещав за оказанную услугу отгул в её очередной «женский день». Да, то были времена, когда рубль был настоящей деньгой, а 3 копейки занимали в кошельке почетное место, потому что ими можно было оплатить поездку в трамвае, хотя можно было такую глупость не совершать, так как весь общественный транспорт двигался без кондукторов.
Позвонил по записанному номеру в Москву в оргкомитет, чтобы дали разъяснения по поводу прибытия и размещения в гостинице. Оргкомитетовская дама важным голосом министерского работника долго объясняла мне высокий уровень (будет сам зам правительства) и высокий класс этого замечательного симпозиума и в конце, выяснив, что я планирую прибыть самолетом, донесла до меня важную мысль: «Каждый рейс мы будем встречать в аэропорту Риги и развозить по гостиницам. Не волнуйтесь, мы позаботимся, чтобы Вам было удобно». Обещанный совершенно не советский сервис вдохновлял и вселял надежды.
Осталось предупредить жену, что и было сделано звонком ей на работу.
— Куда на этот раз? — тот же вопрос от супруги, но звучал он без эмоций, а получив ответ, она спокойно заметила, — совсем ты, дорогуша, изъездился, не к добру… Мне бы, горемыке, тогда задуматься о добре и о зле частых командировок от молодой и красивой жены, но это уже будет совсем другая история.
Не дожидаясь конца рабочего дня, я забежал домой за вещичками и двинул в аэропорт. С одной промежуточной посадкой прилетел в Ригу в 10 часу апрельского холодного вечера. Шествуя с жидкой толпой пассажиров под свирепым и сырым балтийским ветром от трапа Як-40 к ярко освещенному зданию вокзала, я вдруг с пронзительной тоской понял, что меня тут никто встречать не будет. Поскольку московские организаторы мыслили по-московски (как мыслят все москвичи и до настоящего времени – за МКАДом ничего путевого нет), оргкомитет явно не предполагал, что из моего города есть прямой рейс в Ригу. Нехорошие ожидания оправдались, в пустом зале я не заметил кого-либо похожего на сотрудника оргкомитета. Мелькнула надежда, что будет из Москвы еще рейс, и организаторы появятся, но в справочной меня отрезвили, сообщив, что на сегодня все рейсы в аэропорт уже прибыли.
Пришло в голову: «Рига мне мстит, не надо было язвить». Я присел в зале ожидания на лавочку и пришел к нерадостному выводу: «Не знаю, к кому приехал и где ночевать». По московскому телефону мне сейчас вряд ли кто ответит, а в те времена просто так в гостиницу не придешь: «Дайте номер!». В первые секунды готов был горестно вздохнуть на манер киношного пьяного хирурга: «Лучше бы я улетел в какой-нибудь другой город», но тут припомнилась реплика собутыльника: «Решено, мы пойдем простым логическим путем». Совещание крутое, а это означает, что в этом деле замешан Госплан и Госснаб. В каждой республике свой Госснаб, а там ночью есть оперативный дежурный, мало ли что потребуется в непредвиденных случаях. Номер телефона дежурного можно узнать по 09. Так и есть, звоню из автомата, получаю номер дежурного, отвечает дежурный, он в курсе и любезно дает телефон гостиницы, где разместились представители оргкомитета. Современные читатели должны понять, что все разговоры были на русском языке, что-либо другое даже в голову не приходило. Три звонка и я практически у цели, в очередной раз подтвердилось на практике правило, что среди миллионов людей с гарантией можно найти нужного человека, сделав не более 4-х успешных звонков.
Звоню, оргкомитет извиняется, что не может послать за мной «рафик» (кто не в курсе – это микроавтобус), так как все водители уже отпущены. Гостей много, поэтому размещение в нескольких гостиницах, дают адрес: ул.Горького, дом 33 и замечают, что брать такси совсем не обязательно, далее объясняют, как можно быстро и удобно доехать общественным транспортом, после чего произносят магические слова: «Морская гостиница».
Через 40 минут я в центре города, миновав два квартала, выхожу на ул. Горького, которая параллельна главной улице. Озираюсь, желая увидеть неон отеля, изображающий волны океана и якоря, а также приветливый свет и музыку из окон ресторана и толпы посетителей у входа. Но нет, улица тихая и безлюдная, мало освещенная. Миную дом 31, вот он 33, но нет, это уже дом 35. Решил, что в темноте не разглядел, прошелся в обратном порядке: 37, 35, 31, 29 и никаких намеков на гостиницу. Прошелся по четной стороне улицы, там всё в порядке, то есть 33 дома не значится. Изучаю архитектуру, дом 31 это унылое здание с входом в центре, какое-то учреждение, света в окнах нет. Дом 35 жилой, два выхода прямо на тротуар. Нахожу автомат, звоню в оргкомитет, девушка ласково объясняет, что в этот отель было направлено 8 гостей, никто не звонил, значит, все гости нашли эту гостиницу.
Без аптеки, но почти по Блоку, время к полночи, улица пустынна и темна, ветер и дождь. Продолжаю поиски, вспоминая не к месту свои язвительные замечания относительно Риги. Однако, по грехам и мука. Еще одна ходка мимо дома 31, замечаю, что в торце здания есть еще один вход под козырьком, по сторонам от входной двери две длиннющих вывески учреждения. Захожу в подъезд дома 35, нагло стучусь в квартиру, прошу не открывать, а только ответить на вопрос «Где дом 33 и морская гостиница?». Мне через дверь отвечают: «Рядом!». Мистика продолжается…
Звоню из автомата в оргкомитет еще раз, прошу разместить в другой гостинице, которая реально существует. Девушка-организаторша отвечает, что мест иных нет, а в морской гостинице мне забронирован капитанский люкс из двух комнат. Я настаиваю, за настойчивость получаю намеки на моё пьяное состояние. В полном унынии вешаю трубку и снова направляюсь на борьбу с мистикой в узких улочках Риги.
От холода, голода и тоски по крову сдаюсь, решаюсь снова звонить, надо найти монетку. Дождь усиливается, прячусь под козырек у торцевого входа. Последняя монетка, годная для звонка по автомату, падает из озябших рук, я наклоняюсь и вижу, что в бетонном полу крыльца выполнена инкрустация кусками цветного мрамора в виде красивого якоря, обвитого, как и положено, цепями. Надежда на избавление от лукавого мелькнула в моем сознании. Оказывается, я стою у входа, который выполнен вовсе не в унылом казенном стиле, а вполне себе арт-нуво: резная дубовая с фигурным вырезом стекла дверь и витиеватый металлический козырек. Но тут из двери выходит миловидная женщина средних лет в сопровождении коренастого пожилого мужика.
— Вы к нам? — осторожно вопрошают миловидная.
— Я тут под козырьком от дождя, опять же тут фонарь, надо найти монетку, чтобы позвонить — вежливо объясняюсь и готов был далее отчаянно просить о помощи. Но не успел и рта раскрыть, как слышу вопрос ко мне.
— Мы ждем гостя, нам позвонили, что он не может найти дом, хотя где-то бродит рядом. Вы тут пьяного не видели?
— Я…это он, …то есть я это, я трезвый — отвечаю, заикаясь и невпопад от радости.
— Э… ну… и… — смутилась миловидная, сощурившись и сморщив нос.
— Это и есть дом 33? А где же номер? — задаю явно бесполезный вопрос.
— Вот это он и есть, стоит торцом к улице и пристроен к 31-му, а номер дома есть посередине, из поперечной улочки видно, но она перегорожена забором ввиду ремонта — деловито разъясняет мужик.
— Но где же отель?
— Вот, читайте — мужик указывает на вывески, — тут на двух языках.
------------
Латвийская советская социалистическая республика
Министерство рыбной промышленности
Главное управление по добыче морских ресурсов
Второй хозрасчетный рыболовный трест четвертого участка акватории рижского залива
Управление кадров и жилищно-коммунального хозяйства
Дом межрейсового отдыха моряков
-------------
….
Алиен поржал со мной от души и сообщил, что Максима Горького латыши отменили, улица теперь носит имя классика латышской литературы Кришьяниса Валдемара. Отдыхают ли теперь на ней моряки, ему не известно, обещал уточнить…
