Инквизитор часть 2 глава 5
***
Явившись в офис, а называть это место она привыкла только так, Ольга подставила пустой стакан под теплую коричневую струю свежезаваренного кофе. Здесь он был превосходный, не в пример тому, который был у неё дома. Вкусный кофе в рабочем ангельском месте. Она подняла стакан, запах был, естественно, тоже прекрасный.
Да. Хороший кофе, новый день, почти такой же, как и остальные, если бы не одно но. Она теперь знает, кто убийца. И что самое прекрасное, так это то, что даже идти далеко не надо. Он здесь, просто руку протяни до хлипкого горла.
– Знаешь, я почти уверен, что скоро нам его запретят, – сказал Михаил, подставляя свою чашку под такую же коричневую кофейную струю.
– А?
– Я о кофе, – улыбнувшись, уточнил он, показывая пальцем на автомат, – справишься? Если отменят?
– Буду таскать в бутылке из-под виски, – сухо бросила она, поворачиваясь к нему лицом.
Как всегда строгий, ухоженный, он идеально подходил к своему костюму, высокому званию и улыбке, столь импозантно смотревшейся на главном гончем страны. Впрочем, как и всегда. Она едва не присела в реверансе. Больно уж качественным выглядел этот инквизиторский продукт.
– Кто-то в хорошем настроении? – прищурился Михаил. – Могу узнать, почему?
– Любимая работа. Любимый начальник.
– А скоро и новый офис. Я хочу, чтобы нас перевели в центр. Присмотрел один из небоскребов. Два этажа для начала. Мы же формируем новый имидж – никаких застенков. Все модно и в стиле хайтек.
– Даже иконы?
– Да. Ты не поверишь, что могут сделать господа дизайнеры, если им как следует заплатить. Я видел их эскизы. Это очень изысканно.
― Я думала, что тебе нравится наш пропахший ладаном подвал.
– Все меняется. Подвал – это прошлое. Небоскребы – настоящее. Если мы хотим развития и новых вершин, то надо идти в ногу со временем. Подумай – огромные окна, свет. И ведь чем выше, тем ближе к Богу.
– Тогда уж пентхаус.
– Пока денег не хватает. Но я думал об этом и, в принципе, предложил. Если все будет хорошо, можно и повыше забраться.
– Только в идеальном месте нет места для кофе?
– Да я сам до конца не понял идею. Вроде как кофеин враждебен церковной идеологии. Но никто не мешает пронести небольшую кофемашину и поставить где-нибудь в углу.
– Ого как! А ведь ты сам выбрал подвал.
– Да, я помню. Он отслужил свое.
– Вот оно как! – Ольга с печалью посмотрела на опустевший стакан. Хорошее всегда заканчивается быстро. Она подставила второй стакан. Теперь можно пить и по два. Нужно много энергии. И меньше сна.
– Знаешь, я тут подумал, у меня для тебя кое-что есть.
– Хм? – она повернулась к нему, коснувшись губами новой порции кофе.
Михаил улыбнулся и, вытащив платок, аккуратно провел над её губами. Пенка, её оказалось так много, что, видимо, пришлось вытереть. Ольга вздохнула, эти мужские подачки всегда, сука, так романтичны.
― Есть дело. Важное. Хочу, чтобы ты им занялась.
– Какое?
– Тебе понравится. Есть девочка. Немного не в себе, но не настолько, чтобы можно было её посадить в психлечебницу.
– А что, мы теперь вызволяем девочек из психлечебниц?
– Инквизиция – это, прежде всего, борьба за правое дело. И это мы должны заниматься теми, кто заподозрен в сектанстве. Или, точнее, одержимостью.
– Она одержима?
– Да, немного. Впрочем, вот здесь информация по ней, – он протянул ей папку, – это то, что нашел я.
– Даже так? И что же я должна сделать?
– Пока лишь добыть мне те сведения, которые меня заинтересуют больше этих. А там, в идеале, мы должны перевести её к нам. Но это в идеале.
– Чем же она так важна?
– Я пока не знаю. Но все её перемещения незаконны. Само её содержание в лечебнице незаконно. Этим должны заниматься мы, а не центральный аппарат. Лишний козырь – вот как бы я её назвал.
– Я оперативник. Это больше для сыскарей.
– Ты больше чем оперативник. И это не просьба, это приказ. И ты должна его выполнить, – холодно заметил гончий.
– Раз приказ, то выполню.
– Спасибо. Рад, что ты всё правильно поняла.
Ольга посмотрела на икону позади Михаила. Черт, неужели даже сектант больше знает о том, что происходит у них, нежели она. Что происходит-то? Когда все инквизиторское движение стало настолько прозрачным? Или он не сектант? Он от церкви? Просто наемник.
– Да. Правильно, – сказала она отстраненно. – Это всё?
– Ты с этим-то справься.
Она кивнула и убрала папку под мышку. Мир изменчив. И да, она будет послушной, вежливой, какой ты, Миша, хочешь. Она будет любой для тебя, для Константина, для всех в этом адовом кругу. Ведь все равно конец один.
Она вздохнула. Как бы ты, Оля, не бегала от смерти, от системы, она все равно вышла на тебя, пусть не в Ираке с мудаком-лейтенантом, а уже здесь, в Москве. В мерзком противостоянии с липким инквизитором Димой и, по сути, с его руководством, пусть и лощеным от пупка до жопы.
– Пойду работать, – сказала она, кинув пустой стакан в мусорку.
– Конечно. Работа – это самое ценное, что у нас есть.
«Ну да, конечно. Но лишь до тех пор, пока к твоей голове не приставлен пистолет. Как, например, к голове того же лейтенанта Хадсона, решившего, что смерть мальчика – прекрасное дополнение к пыткам матери, чья основная проблема – неправильный выбор стороны. Лейтенант Хадсон, офицер, растерявший от удара зубы, немного чести и, самое главное, способность правильно жевать. И даже месяц в больнице не исправили это. О, несчастный лейтенант Хадсон, простите, но это уже навсегда. Как и шрам на вашей мрачной физиономии».
Вспомнив Хадсона, Ольга улыбнулась. Да, ради таких мгновений стоит жить и, если надо, умирать.