Экзорцизмом называют процесс изгнания демонов, вселившихся в человека. Об этом действе упоминается еще в Библии, в Книге Царств, где повествуется, как Давид игрой на лире помог царю Саулу освободиться от нечистой силы, обитающей в нем. А христиане считают первым экзорцистом Иисуса Христа, излечившего многих бесноватых.

Они явно сильнее:

В средневековой Европе случались настоящие эпидемии одержимости. Например, в 1631 году одна такая эпидемия разразилась в небольшом французском городке Лудене. Вспыхнув в тамошнем монастыре урсулинок, она перекинулась на горожан, а потом распространилась по окрестностям, захватив и соседний город Шинон. Уважаемые жены и матери начали признаваться на исповеди, что под влиянием демонов посещают шабаши и целуют дьявола в зад, по ночам совокупляются с инкубами, а днем посредством злых чар лишают благородных молодых людей мужской силы, чтобы испортить им первую брачную ночь.

С демонами, заставлявшими добропорядочных женщин биться в конвульсиях, извиваться змеями, грязно ругаться и отвергать Бога, отчаянно сражались несколько монахов-экзорцистов, призванных в Луден для этой благородной миссии из разных концов Франции. Экзорцисты изгоняли бесов и словом Божьим, и поркой одержимых. Священники даже топтали несчастных, чтобы справиться с силами тьмы. Однако те были явно сильнее. Один из экзорцистов, отец Лактанс, оказался при смерти. Он выбил распятие из руки священника, пришедшего причастить его, и сразу после этого скончался. Коллеги Лактанса объявили, что его убил сатана.

Другой экзорцист, отец Транкиль, также попал под власть нечистой силы. Он катался по полу, бранился, высовывал язык, шипел, лаял, ржал. Очевидцы писали: «Он исторгал из себя столь зловонную блевотину, что комната насквозь пропиталась смрадом». Когда умирающего экзорциста стали причащать перед уходом в мир иной, демоны перескочили в другого монаха, стоявшего на коленях подле кровати, и он впал в такое неистовство, что полдюжины капуцинов едва могли удерживать бесноватого, когда тот порывался пинать ногами агонизирующего отца Транкиля.

Самого благочестивого из экзорцистов, монаха-иезуита Жан-Жозефа Сурена, духи зла довели до того, что он выбросился из окна.

Опасное занятие:

В общем, экзорцизм оказался не только чрезвычайно сложным, но и опасным занятием. Однако не везде. То ли демоны в Европе были более зловредными, чем на Руси, то ли русские экзорцисты покруче западных. Известно, что святой Иоанн Кронштадтский выгонял бесов без особых усилий. Он просто грозно говорил им: «Изыди!» — и те покорно покидали человеческую оболочку.

Борьба с одержимостью продолжилась и в более поздние времена. Известность получила история с изгнанием дьявола из 16-летней девушки по имени Клара Германа Целее. Это случилось в 1906 году в городе Узминт Южно-Африканской Республики в миссионерской школе Мариан-хилл-Оудер. Священникам — отцу Эрасмусу и отцу Мансуэту — удалось тогда одолеть нечистую силу. Ее исход из тела девушки ознаменовался страшным зловонием и громким звуком, похожим на удар колокола, от которого затряслись оконные рамы.

Поскольку битва с нечистью носит жестокий характер, экзорцисты не церемонятся в выборе средств. Скажем, служители церкви всячески поносят демона, засевшего в человеческой оболочке, называют его свиньей, шелудивым паршивым псом, раздутой жабой и обращаются к Богу с просьбой, чтобы он молотком вогнал бесу гвоздь в череп. Весьма эффективным средством считается порка одержимых. В последнее время в разных странах все чаще прибегают к изгнанию злых духов при помощи воды, что очень напоминает средневековую пытку, а также разрядами электрического тока, что смахивает уже на современные виды истязаний.

Однако следует признать, что бесы, благодаря численному превосходству и мобильности, пока берут вверх над экзорцистами. И вот подтверждение этому. По оценкам специалистов, в Италии официально действуют около 300 экзорцистов. Однако они не в силах уберечь от нечистой силы даже святую святых католической церкви — Ватикан.

Главный борец с демонами, священник Габриэле Аморт, экзорцист Римской епархии и основатель Международной ассоциации экзорцистов, объясняет происками дьявола все скандальные истории последнего времени, в которых оказались замешаны отцы Римской церкви. Большинство этих историй были связаны с проявлениями у сановных священнослужителей физической любви к мальчикам. Одержимость, по Габриэле Аморту, толкнула в 1998 году и капрала швейцарской (папской) гвардии Седрика Торнея на убийство коменданта гвардии полковника Алоиса Эстерманна и его супруги. Поскольку Торней после расстрела начальника покончил с собой, то мотивы злодеяния остались неизвестными, тем более что капралу светило довольно радужное будущее с приличной пенсией. Но если представить, что он Действительно был одержим, то в этом преступлении появляется некий мистический смысл. Торней уничтожил не просто своего командира, а человека, который в 1981 году заслонил своим телом понтифика Иоанна Павла II от пуль турецкого террориста Мехмета Али Агджи.

Участковый против бесов:

В России тоже случаются скандалы в церковных кругах, только никто не объясняет их одержимостью. У нашей страны действительно свой собственный путь, важную роль даже в обрядах экзорцизма у нас играют представители власти. Пример тому — следующая история.

В 1925 году крестьянин Храпов из села Тепловка Сердобского уезда Саратовской губернии обратился к участковому Скобелеву с необычной просьбой. Мужчина хотел, чтобы участковый своей властью заставил его соседа Мишина провести обряд экзорцизма.

Все началось с того, что как-то Храпов с Мишиным серьезно разругались. А вскоре после этого у Храпова тяжело заболела жена и стала прихварывать корова. Поскольку у Мишина дед был колдун, то сельчане не сомневались — он передал свои секреты внуку, а тот навел порчу на соседку и ее живность. Храпов понял, что делать нечего — с нечистой силой он сладить не сможет. Взял бутыль самогона и пошел к Мишину мириться. От самогона тот нос воротить не стал, а вот изгнать бесов из женщины и коровы наотрез отказался, да еще и посмеялся над суевериями Храпова.

Не зная, что еще можно предпринять, Храпов как в последнюю инстанцию отправился в милицию. Участковый Скобелев внял просьбам бедолаги. Но сначала решил все проверить сам и явился к Храпову домой. Действительно, в доме крестьянина металась в горячечном бреду жена, а в хлеву жалобно мычала корова.

Скобелев созвал сельчан и прилюдно приказал Мишину снять порчу. Тот поворчал, но противиться представителю власти не посмел, а потому, обращаясь к Храпову, произнес:

— Я тебе прощаю и беру бесов обратно!

Осуществление обряда экзорцизма и фраза Мишина были официально запротоколированы участковым.

И надо же такому случиться, что еще до конца дня самочувствие жены Храпова заметно улучшилось, а там и корова повеселела.

Экзорцисты-аферисты:

Вот только грустно, что в последние годы в мировой прессе то и дело появляются сообщения о людях, погибших в результате обрядов экзорцизма. И здесь проходимцы выглядят даже менее опасными, чем профессиональные борцы с нечистой силой. Первые хотя бы наносят урон только кошельку, а не здоровью, вторые же нередко лишают своих «пациентов» жизни.

Куда более изобретательными негодяи оказались в Стране восходящего солнца. 22 января 2003 года в Японии была задержана группа аферистов-экзорцистов. Руководил этой шайкой 55-летний житель Камакуры Сюнъити Миядзаки. Он и его подручные — в основном женщины — обман людей поставили на поток. Мошенники одевались как теннисисты или скрипачи, поскольку считали, что такой внешний вид вызовет у потенциальных жертв больше доверия. А потом останавливали прохожих и пугали разными страшилками, говоря: «По вашей спине крадется дух мертвой женщины, который набрасывает путы вам на шею» или: «Дух мертвеца с расставленными ногами цепляется за вашу талию». Если люди после таких известий впадали в панику, Миядзаки и его сообщницы предлагали свои услуги для исполнения обряда экзорцизма. Тех, кто соглашался, привозили к себе в «Дом молитвы», где проводили дальнейшую обработку легковерных страдальцев. Под звуки буддийских сутр Миядзаки при помощи кристаллического шара «отлеплял» духов от шеи или талии живых людей. Обряд экзорцизма обходился японцам и японкам в приличную сумму — от 30 тысяч до миллиона иен. Однако, дабы избавиться от ненавистных призрачных рук, ведь никаких денег не жалко, правда же?

«Золотая серия» библиотечки газеты «Тайны XX века», «Мистика. Путешествия в неведомое», 2012г.

Ничто так не развращает людей, как абсолютная власть. В этом отношении весьма показательна история взлёта и падения филиппинской четы Маркосов, находившейся у власти в течение двадцати лет.

Фердинанд Эдралин Маркос родился в 1917 году в местечке Саррат (провинция Северный Илокос) в семье дона Мариано Маркоса, учителя, адвоката, а затем губернатора провинции и конгрессмена. Его воспитанием занималась мать — донья Хосефа Эдралин, дочь богатого помещика, учительница в младших классах. Мальчик с детства говорил на трёх языках — родном (илоканском), испанском и английском, любил читать.

В 1939 году Фердинанд Маркос окончил Юридический колледж Государственного университета Филиппин, получив диплом бакалавра права с отличием, и в том же году был первым в списке тех, кто сдавал экзамены на адвокатское звание.

Война на Тихом океане застала Маркоса в звании лейтенанта армейской разведки. Попав в плен, он бежал и присоединился к партизанам.

После провозглашения независимой Республики Филиппины Маркос увлёкся большой политикой. В 32 года он впервые избирается в Палату представителей Конгресса Филиппин. Затем переизбирается на второй срок.

В последние десять лет, ведущие к победе на президентских выборах 1965 года, ему усердно и успешно помогала жена Имельда. Её прозвали Железной бабочкой Филиппин: за яркой внешностью скрывалась непреклонная воля.

Имельда родилась в 1929 году в семье Висенте Орестеса Ромуальдеса, члена богатого и влиятельного бискайского клана. Её мать — Ремедиос Тринидад, дочь местного ювелира. Родители не ладили между собой, несколько раз разъезжались. Мать умерла, когда Имельде было всего восемь лет.

Первым успехом в жизни Ромуальдес считается избрание её «королевой красоты» Толосы в 15 лет. Окончив колледж бакалавром искусств и просвещения, она отправилась искать счастье в столицу Филиппин. В Маниле она появилась в одном-единственном платье, с небольшим саквояжем в руке и с пятью песо в сумочке. Ей повезло устроиться продавщицей в солидный музыкальный магазин-салон П. Доминго.

В 1954 году Имельда Ромуальдес встретилась с Фердинандом Маркосом, только что переизбранным в Палату представителей. Их брак вызвал тогда немало разноречивых толков. «Мало кто понимал тогда, — писал впоследствии один из биографов, — что эта женитьба была чем-то большим, нежели просто союз мужа и жены». Фердинанд Маркос сразу понял, что его способности и честолюбие в сочетании с неповторимой красотой Имельды откроют ему путь к головокружительной политической карьере.

Путь во дворец Малакананг для Маркосов оказался трудным. Позже Имельда будет вспоминать, что роль жены, матери, помощника и консультанта в политических схватках и интригах оказалась для неё непосильной, и у неё произошёл нервный срыв. Фердинанд отправил жену в Нью-Йорк к лучшим врачам.

Пройдя курс лечения, Имельда вновь с головой окунулась в общественную и политическую жизнь. Она стала незаменимым помощником Маркоса в проведении избирательной кампании. Фердинанд с гордостью называл её своим «секретным оружием». Имельда экономила ему деньги, силы и время.

Перед выборами она объезжала острова архипелага, давала обеды, пела, умоляла местных жителей проголосовать за её мужа — спортсмена, юриста, героя войны, просто хорошего человека. Сам Маркос выступал с зажигательными речами об «этике свободы — не свободы уединения, а свободы борьбы». Этот политический дуэт околдовал страну.

Три срока в Палате представителей, один — в Сенате, руководство Либеральной партией, прекрасное происхождение, героическая биография, красавица жена, трое милых детей, которым он, несмотря на свою занятость, уделяет много внимания, — всё это позволило Маркосу выиграть президентские выборы 1965 года.

Первое время Маркос был вынужден считаться с конституцией. Но, обладая огромной властью, чета Маркосов утратила чувство реальности. В борьбе за «счастье народа» Фердинанд и его семейство всё больше заботились о себе. Их «личная экономика» состояла из множества процветающих предприятий промышленности и сферы обслуживания, оформленных на имя родственников и знакомых. 29 марта 1968 года Маркос под псевдонимом Уильям Сондерс открыл счёт в Цюрихе. Имельда в ведомостях швейцарских банкиров значилась как Джейн Райен.

По филиппинским законам, через восемь лет правления — в случае поражения на очередных президентских выборах — Маркос мог потерять свой пост. В 1972 году он ввёл в стране чрезвычайное положение, безжалостно расправившись с оппозиционерами.

Фердинанда Маркоса стали угодливо называть «отцом народа» и «вождём нации», Имельду — «матерью». Маркосов восхваляли как искренние почитатели, так и нанятые с этой целью журналисты, писатели, художники, музыканты, скульпторы, архитекторы. В честь президента слагались поэмы и оды.

В качестве «первой леди» Имельда выполняла ряд важных внешнеполитических миссий, среди которых — её «исторические» визиты в Китай и в Советский Союз. Жену президента сопровождала большая группа её сторонниц, прозванных «леди в голубом». Они носили традиционные белые платья с рукавами бабочкой и голубыми поясами.

Ни один глава государства не доставлял принимающей стороне столько трудностей, сколько Имельда Маркос во время своих государственных визитов: её приезду предшествовал целый десант из слуг, камеристок, парикмахеров, поваров, массажистов, врачей, при ней следовал груз из 200–300 чемоданов, повергавший ответственных дипломатов в панику. Она очень любила подарки.

Имельда разъезжала по свету не только для того чтобы пополнить свой огромный гардероб: она искала и находила поддержку режиму Маркоса, уговаривала монархов и высокопоставленных особ из Европы посетить Филиппины, отдохнуть там и лично убедиться в процветании страны.

Кропотливая работа Фердинанда и Имельды по сотворению собственного образа приносила свои плоды. Тем более что филиппинская «первая пара» действительно обладала актёрскими способностями. Президент Маркос всё более откровенно злоупотреблял властью. В 1976 году Имельда стала губернатором Большой Манилы, а затем также министром жилищного строительства и окружающей среды. Фердинанд-младший возглавил одну из провинций в Илокосе в 20-летнем возрасте, обучаясь при этом в университете в США; старшая дочь, Имельда-младшая, руководила официальным «Советом молодёжи», вторая, Ирен, подвизалась на поприще искусств и уже в 20-летнем возрасте дирижировала Манильским симфоническим оркестром.

В провинциальном центре Северного Илокоса Маркос открыл новый Университет имени дона Мариано, своего отца, на базе… средней школы. На острове Палаван был основан город Маркос, одно из местечек на острове Ромблон было названо Имельда. Их именами назывались улицы, площади, колледжи, дворцы, конкурсы и фестивали искусств. Для Фердинанда Маркоса существовала специальная поликлиника. Для Имельды работало специальное ателье, чтобы обеспечить безумную прихоть «первой леди» каждый день быть в новом платье.

Имельда Маркос приобрела такую огромную власть, что перетрясла весь кабинет министров, и новое правительство назвали «кабинетом Имельды». Члены её семьи и приближённые лица получили высокие посты, а все нити прибыльного бизнеса оказались в руках любимчиков «первой леди».

В 1981 году Маркос отменил военное положение и выдвинул свою кандидатуру на очередные президентские выборы. Выборы состоялись, и никого не удивило, что Фердинанд опять оказался «народным избранником».

Отпраздновав победу, Имельда Маркос решила по этому случаю приобрести что-нибудь стоящее. За баснословные деньги она купила в Нью-Йорке торговый комплекс, роскошные здания на престижной Пятой авеню, административные здания на Уолл-стрит и Мэдисон-авеню, старинные особняки в Нью-Джерси.

Государственное имущество она расхищала с поистине королевским размахом. В это увлекательное занятие она втянула и отличавшегося аскетическими наклонностями Маркоса — «сильный человек Филиппин» питался исключительно рисом и овощами. Клан Маркосов насчитывал около трёхсот человек (в общей сложности они присвоили совершенно фантастическую сумму в 90 миллиардов долларов).

Убийство Бенигно Акино в августе 1983 года в Манильском международном аэропорту справедливо рассматривается большинством исследователей как «начало конца» Маркосов. Тень убийства пала на президента.

В 1986 году Маркос объявил о внеочередных выборах президента. Возмездие настигло властолюбивую чету. Победу на выборах одержала Корасон Акино, вдова мученика и мать пятерых детей. Но результаты подсчёта голосов были фальсифицированы, и 15 февраля Фердинанд снова объявил себя президентом.

На Филиппинах назревала революция. Понимая, что подавить её не удастся, Фердинанд с Имельдой были вынуждены тайно покинуть Манилу, захватив награбленное богатство.

Корасон Акино не позволила возвратиться на родину Маркосу, который, находясь в тяжёлом состоянии, выразил пожелание умереть в своём родном городе Саррате. По этому поводу даже собирался Совет национальной безопасности. Однако вечером 28 сентября 1989 года на Филиппины с Гавайев пришло ожидаемое здесь со дня на день известие о смерти бывшего президента.

Президент Корасон Акино выразила соболезнование родственникам покойного, но подтвердила своё прежнее решение «запретить возвращение Маркоса на родину живым или мёртвым» по соображениям «национальной безопасности». 15 октября 1989 года Фердинанд Маркос был похоронен на Гавайях.

Имельда осталась одна. Против Имельды Маркос в различных судебных инстанциях было возбуждено около 80 исков с обвинениями в незаконном присвоении государственных средств, коррупции и уклонении от уплаты налогов.

В 1990 году бывшая «первая леди» Филиппин получила разрешение вернуться на родину — при условии, что оплатит все необходимые налоги и пошлины. Пережив изгнание и ряд судебных тяжб, Имельда в 1998 году выставила свою кандидатуру на президентских выборах, но проиграла их.

Она по-прежнему отмечает дни Фердинанда Маркоса и корректна в общении с журналистами. На излюбленный вопрос о её коллекции обуви Имельда с улыбкой отвечает: «Я никогда не покупала трёх тысяч пар туфель, у меня их было только тысяча шестьдесят».

Игорь Анатольевич Мусский, «100 великих супружеских пар», 2008г.