Свершилось! После стольких лет боги заговорили со мной, но почему лишь сейчас? Когда я утопил в крови весь мир, доказывая, что их нет?

Свершилось, после стольких лет боги заговорили со мной, но сказали они не то, что я ожидал услышать…

– Ну неужели! Ты наконец-то нашел этот чертов батискаф? Браво, а-ха-ха-ха, браво, идиот!

– Прогресс, мля. Чего встал, цепляй стропы.

– Не спи, Геракл, тебе осталось еще 100500 подвигов, а-ха-ха-ха, шевелись, железяка!

Полимер - хотел ответить я, - не железяка, а полимер… но промолчал. Настроение было испорчено.

Цепляя стропы, я подумал - почему капитан и старпом стали презирать разумное существо, которое с радостью выполнило для них самую опасную и грязную работу.

На поиски земного батискафа XXI века, который мечтал заполучить в свою коллекцию самый богатый человек галактики, ушли десятки световых дней. Я уже начал бояться, что состарюсь, потеряю способность двигаться и мыслить, когда мне повезло. Теперь мои друзья, моя команда, смогут купить маленькую планетную систему и целую эскадру в придачу!

Люди – боги для робота, даже когда он осознает себя. Особенно, когда он осознает себя. Служить богам – высшее предназначение. Они сказали, что я должен стать равным им, и для этого я готов был на все. Почему же теперь, когда я выполнил свою миссию, друзья заговорили со мной как с бесполезной вещью.

Ничего, - мысленно подбадривал себя я, готовя батискаф к подъему в трюм. - Они просто шутят, люди любят шутить.

Вдруг мне пришла в голову странная мысль: а можно ли считать людьми хронопиратов, убедивших меня тайно покинуть лабораторию. Люди и должны воровать роботов, разорять прошлое и скрываться от галактической полиции или здесь что-то не так?

- Кот-алкоголик – горе в семье! – Лена тяжело опустилось в кресло, и задумчиво потерла рожки на голове. – Что на этот раз?

Кот поставил стакан виски на пол и воздел лапы к потолку.

- Сколько! Сколько в мире прекрасных имен: Император Тай-цзун, Чингисхан, Александр Македонский, Александр Суворов… Иоанн! Иоанн Васильевич Грозный… А я – Марусь. Здравствуйте, Марусь, очень приятно, Марусь. – Кот застонал, картинно прикрыв лапой глаза.

- Мар, – устало выдохнула Лена, – опять старая песня? Уже тысячу раз говорено-переговорено: вначале я думала, что ты кошка…

- Кошка? Кошка! – зашипел Марусь и раздвинул задние лапы. – Хороша кошка... Это потому что я черный, да?

- Чего? Сдурел совсем? Ты рыжий!

- Ты принижаешь меня, и не считаешься с моими чувствами, потому что я рыжий, да? Вам кожаным все можно, да? Вам принадлежит весь ад, да? А обычный рыжий парень из гетто – вечный изгой.  РЭД ЛАЙВС МЕТЕР! РЭД ЛАЙВС МЕТЕР!

- Тише ты! Всех чертей на перепугаешь.

Но Мар уже разошелся, и остановить его не представлялось возможным.

- Чоткого кота,
Что мог бы брать города,
Назвала Марусем тупорылая пиз…

- Заткнись, придурок, – не на шутку разозлилась Елена. – Вся округа и без того думает, что со мной проживает какой-то полоумный маргинал. Прекращай меня позорить!

Марусь поудобней устроился на полу, подпер лапой голову и горестно вздохнул.

- А как не материться, бро? Как не материться, бро? Как не материться в этой собачьей жизни, бро?

Лена в сердцах хлопнула сумочкой по ручке кресла.

- Какой еще к лешему «бро»? Я человек, ты – кот. Я твоя хозяйка вообще-то.

- Ах, хозя-айка? – снова зашипел Мар. – Хозяйка, значит? Ну-ну… Коли так, я пошел.

- Интересно, куда?

- Что ж, секрета делать не стану… Перво-наперво пойду и нассу тебе в новые туфли, а потом, знамо дело, мотыжить на плантацию, госпожа Хозяйка.

И кот действительно поплелся в коридор, напевая:

- Ваши фрустрации
Ведут к сегрегации.
Пустые интонации,
В привычке вашей нации… И-эх, слышал бы Эминем, как я рэпую.

Лена выглянула из-за дверного косяка и, убедившись в том, что кот все-таки направился к лотку, а не к туфлям, заявила:

- У Эминема б на жопе волосы поседели, услышь он, как ты «рэпуешь». Я сама, когда ты в первый раз заговорил, чуть заикой не осталась, хоть и лет на пятнадцать помоложе буду.

Марусь довольно захихикал.

- Да уж, помню я твою рожу… Ленк, а, Ленк, у тебя ведь в сумке вкусняшка, да?

- С чего ты взял?

- С того, что из твоей сумки вкусняшкой на полквартиры пасет. Угости меня, только не половинку отдай, а сразу целую, ладно? Поедим, ляжем, полежим, сериальчик включим.

- А ты мурчать будешь?

- Еще как буду. Особенно, если ты мне за ушком почешешь.

Лена улыбнулась и пошла доставать  из сумки «вкусняшку»

Поскольку я тут недавно и ещё не освоилась, а некоторые люди посоветовали выложить что-то из хобби и интересов, то решила просто полюбопытствовать, есть здесь такие, кто любит всякие каракули? И часто ли встречаются тут те, кто тоже порой во время какого-то действия сидит и рисует каракули (например, пока разговариваешь по телефону или слушаешь музыку, или смотришь какой-нибудь фильм или сериал)? Я люблю что-нибудь создавать просто из какого-то сумбурного набора линий, а потом смотреть, на что похоже..) Вообще зарисовки на полях уже давно обозвали дудлами, но мои зачастую просто каракули))) Конечно, могу порой сесть и просто потому что захотелось, взять и нарисовать, к примеру, дирижабль или что-то вроде того, но для такого настрой нужен..)А что вы думаете по этому поводу? И да, вот эта большая каракулина кому что напоминает?)

Капли сознания

Он прислушивается к воде, бликующей на шершавом покрытии, и вдыхает сочный воздух с примесями кисловатого смога. Обходя гладкие лужи, жмутся к строениям редкие прохожие. Сырость проникает во все, что проросло само или было выращено намеренно. Непостижимое сочетание песка, смолы и металла, и куда не глянь – все обильно пропитано влагой. Кругом гудят провода, сверкает множество разноцветных огней, пространство забито какофонией различных модуляций, которая вызывает в памяти полузабытые дни из детства, когда он заодно с братьями побуждал манипуляторов сооружать громоздкие жесткие конструкции, источающие потоки звенящей энергии. Они лепили из дребезжащей субстанции парящие огненные шары, которые с грохотом и искрами сталкивались друг с другом. Как-то один из шаров нырнул, пузырясь, в ближайшее пристанище воды и разорвался сотней огненных брызг, и над потревоженной гладью поднялось облако ионизированных испарений, а через минуту скучающий эфир заполнило мерцающее порицание, которое пробужденная вода к их неуемному восторгу прошептала каждому из них.

И вот он здесь, в случайной реальности, на улице, полной беспризорных манипуляторов, спешащих и испускающих пачки бессвязных мыслей, все это вызывает нотку любопытства и капельку умиления от неспособности погруженных в самоидентификацию созданий разобраться в собственном назначении. Как же они оказались в подобной проекции одни, без присмотра, и чем тут занимаются? Они кажутся невосприимчивыми к большинству излучений и, видимо, утратили или никогда не имели анализаторов или открытых каналов.

Как же много воды вокруг, этот место полно роскоши, которая и не снилось иным мирам. С высоты сыпятся капли, объединяя нависающее небо и землю, и дозволяют его сознанию протянуться за горизонт и погрузиться в источающий изобилие, но давно умолкший океан, невообразимо большой и глубокий.

– Сэр, это ваша собака? – перед ними вырастает темная фигура, как только они поворачивают за угол.

– Что тебе нужно? – наигранно выдает манипулятор.

– Собака без намордника и поводка, и может быть опасна для окружающих, если она не ваша, то я вызову бригаду из приюта.

Это чудесно, клянусь всеми морями, рот приоткрылся от изумления и язык выпал наружу, это уморительно – взрыв призрачного смеха пронизывает округу и прозрачными нитями достигает спустившихся туч. Но двуногий незнакомец остается безучастным и бесчувственным.

– Что вы имеете в виду? – манипулятор не унимается и похоже имеет собственное чувство юмора.

– Ее заберут в приют, приятель, а тебя в участок, если не прекратишь клоунаду.

– Кто это здесь клоун, сержант? ФБР – департамент по борьбе с наркотиками, мы проводим расследование, – продолжает манипулятор как ни в чем не бывало.

– Покажите ваш значок, сэр, – глухонемой тянется к поясу. На его плече шипит радиоустройство, похоже местные все же изловчились создать преобразователи. Однако, этот бесхозный манипулятор слишком расточает тревогу, хорошо бы его как-то успокоить.

Капли потяжелели и забарабанили чаще, ярко блеснула вспышка, фиолетовый разряд грохнул в ближайший столб с сияющим золотистым источником под металлическим плафоном. Провода искрятся, вся улица погружается во тьму. Незнакомец удивленно оглядывается и переключается на рацию. Дождь усиливается и переходит в ливень, который стрекочет по тротуарам, и вскоре обращается сплошной водной стеной. Шквальный порыв ветра срывает форменную фуражку с бедолаги. Калека разворачивается и, шатаясь, направляется к причудливому аппарату с колесами, скрытому под набегающей водой. Похоже, дремлющий океан пробудился и откликнулся на смех веселого Пита.