Произведение Джонатана Свифта в оригинальной версии поделено на четыре части. В каждой из них главный герой, корабельный врач Лемюэль Гулливер из Ноттингемпшира, попадает во всякие фантастические истории, как барон Мюнхгаузен из книги Рудольфа Эриха Распе. Но, в отличие от того же Одиссея, плывущего домой на Итаку к своей верной жене Пенелопе и сыну Телемаху, и его диковинные рассказы воспринимаются за чистую монету, Гулливер пишет о своих злоключениях своего рода манифест, причём с явно язвительной иронией. Таким образом, персонаж выступает не столько самим по себе главным героем, который пускается в путь по морю и ищет себя (хотя, такое тоже есть), сколько инструментом и маской, за которой скрывается сатирик. В первой главе Гулливер, работавший судовым хирургом, 4 мая 1699 года вместе с экипажем корабля "Антилопа" отправился в путешествие по Южному морю (то есть южной части Тихого океана).

Но что-то пошло не так, 12 матросов вскоре умерло от голода и морской болезни, а судно разбилось о скалы. Шестеро выживших членов экипажа вскоре уплыли в шлюпке в неизвестном направлении. Так главный герой попал в Лилипутию - место, где обитали люди намного ниже человеческого роста (примерно в 12 раз), но с похожей на викторианскую Англию (откуда Гулливер и родом) формой правления. Однако, стоит заметить, что образ Императора/Короля Лилипутии отнюдь не абстрактный. Это - не выдуманный самостоятельный персонаж истории, а сатира на короля Георга Первого (с 1714 по 1727 год он правил Англией). Король Георг был некрасив и обладал низким ростом. Герой Свифта "унаследовал" от него только нравственные черты - скупость и самомнение, за него все дела правления решали министры. «Путешествия Гулливера» по праву можно считать и прообразом памфлета - сатира в нём направлена против политического строя Англии, роман буквально пронизан гротеском, различными намеками... Так, под именем казначея Флимнапа скрывается премьер-министр Англии Роберт Уополь, которого ненавидел Свифт, распри партий Остроконечников и Тупоконечников, разбивающих яйца то с одной, то с другой стороны - отсылка к противостоянию католиков и протестантов на религиозной почве, другая партия - Тремексенов и Слемексенов (сторонников Высоких и Низких Каблуков) - к тори и вигам, соответственно, а в войне между Лилипутией и островом Блефуску современники Свифта легко угадывали реальный военный конфликт между Англией и Францией за испанское наследство в 1702-1713-х годах.

Когда лилипуты связали и пленили Гулливера, они прозвали его в своей стране «Куинбус Флестрин» (Человек-Гора). Автор высмеивает их жалкие попытки показать себя властителями мира, изобличает жестокость, глупость и тщеславие. Даже посол Императора Лилипутии выставлен Гулливером в его мемуарах в насмешливом виде. При вступлении на государственные должности министры то и дело проводят акробатические состязания - то ходят на тонких белых нитках, длиною в два фута, натянутых на высоте двенадцати дюймов от земли, то пляшут на канатах, то пролезают под палкой. Таким образом подчёркивается, что власть достаётся не самым умным и достойным, а ловким и изворотливым. Сам же Гулливер в одиночку уводит целый флот Блефуску, между его ног марширует военный парад, а напыщенный титул лилипутского короля («отрада и ужас вселенной, величайший из сынов человеческих, ногами своими упирающийся в центр земли, а головою касающийся солнца») вызывает у читателя лишь смех. В Лилипутии Гулливеру дают самый высокий титул "нардака", которого потом же и лишают, обвинив главного героя в государственной измене. И не только потому, что Гулливер якобы отказался принять участие в войне против Блефуску, и казначей Флимнап позавидовал высокой должности исполина.

Борис Энгельгардт исключил из своего перевода один нелицеприятный эпизод в оригинале, когда во дворце произошёл пожар, и Гулливер справил на него нужду. По несчастью на балконе в тот момент оказалась императрица, которая и раньше страшилась Гулливера и не питала к нему особой любви, а теперь после такого публичного унижения и вовсе возненавидела незваного гостя! Был описан в первоисточнике и другой, более грубый физиологизм, когда лилипуты были вынуждены убирать экскременты за Гулливером. Но переводчики его, естественно, убрали, пощадив психику читателей. Эпизод с обвинением Гулливера в госизмене также был сатирой на историческое событие в период жизни Свифта - падение торийского правительства и обвинение бывших министров в государственной измене (1714-1715-е годы). Простившись с Императором Блефуску, Гулливер вернулся домой - к жене и детям - сыну Джонни и дочери Бетти. Но по прошествии двух месяцев его сердце вновь запросилось в моря, и 2 мая 1703 года Гулливер вновь оказался на корабле и снова потерял своих спутников, на сей раз попав в шторм. Так началось его путешествие в Бробдингнег, страну, которую населяли одни великаны, которые теперь были больше самого Гулливера в 12 раз.

Теперь читателя заставляют смеяться над самим Гулливером, который становится меньше котёнка, местный фермер обнаруживает его в зарослях пшеницы и принимает за духа полей, нарекает "Грильдригом" (то есть "Карлик"). Персонаж вынужден выступать в бродячем цирке, пока фрейлина Императрицы не выкупает его. Затем уже во дворце Гулливера буквально исследуют под микроскопом, его донимает оскорблённый карлик, который до прибытия на остров корабельного врача был придворным шутом и единственным маленьким человеком во дворце, а затем его понизили в должности и едва не изгнали за то, что он засунул Гулливера в кость. Далее происходит стычка с насекомыми - мухами и осами (герой сохранил четыре крупных жала) и происшествие с обезьяной, после нападения которой Гулливер долго хворал. Также герой чуть не тонет в лепёшке коровьего навоза. В первоисточнике есть и сцены эротического содержания, которую убрали из перевода Энгельгардта - так, в одной, при виде гигантской женской груди непропорциональных размеров Гулливер приходит в ужас и испытывает отвращение. В другом эпизоде исполинские фрейлины раздевают бедолагу донага, сажают себе на грудь и заставляют «совершать по своему телу другие экскурсии». При этом сцену, где героя словесно обвиняют в любовной связи с лилипуткой, переводчик счёл допустимой и оставил.

Единственная, кто искренне любил и заботился о Гулливере, была девятилетняя дочь фермера, которую главный герой прозвал Глюмдальклич, то есть "нянюшка". Она часто носит Гулливера в ящике и наряжает его, как куклу. Но и к ней главный герой привязанности не испытывает и постоянно грубит или требует оставить одного. Страна великанов в произведении Свифта - это утопический мир, почти схожий с советским коммунизмом. Здесь нет войн, страна не нуждается в армии в мирное время, отношения с другими странами в Бробдингнеге строятся не на позиции захвата мира или обороны, а путём дипломатии и торговли, провизии хватает на всех подданных. Одним словом, Бробдингнег олицетворяет идеал просвещенной монархии. Джонатан Свифт прямо в лоб высмеивает пороки общества Англии - невежество, лень, коррупцию и жестокость, вкладывая сатирические речи в уста Короля Великанов, который предстаёт в книге умным, миролюбивым и проницательным человеком, а все разговоры Гулливера о политике Англии приводят Его Величество в неописуемый ужас, из чего он делает вывод о том, что "эта история есть не что иное, как куча заговоров, смут, убийств, избиений, революций и высылок, являющихся худшим результатом жадности, партийности, лицемерия, вероломства, жестокости, бешенства, безумия, ненависти, зависти, сластолюбия, злобы и честолюбия». Император под страхом смерти запрещает Гулливеру даже заикнуться об огнестрельном оружии и захватнической войне, заявив в седьмой главе книги известный афоризм: "Всякий, кто вместо одного колоса или одного стебля травы сумеет вырастить на том же поле два, окажет человечеству и своей родине большую услугу, чем все политики, взятые вместе".

В какой-то момент Глюмдальклич проворонила Гулливера, и ящик с ним унёс орёл и сбросил в море. К счастью, проплывавшие мимо моряки подобрали его и доставили в Англию. При этом стоит заметить, что после каждого своего путешествия Лемюэль Гулливер вёл себя странно - то смотрел на людей свысока, то себя видел ничтожеством среди них. Дошло до того, что персонажа в его родной Англии едва не принимают за умалишенного. Но и на сей раз жажда путешествия взяла своё, и 5 августа 1706 года Гулливер оказался на борту очередного судна. Он был вынужден пополнить ряды матросов, но попал в шторм и был захвачен пиратами и высажен на необитаемый остров. Так началось путешествие героя на Лапуту - парящий в облаках остров, которого приводил в движение специальный механизм - гигантский магнит в алмазе, благодаря чему правитель острова способен был в подвластных ему землях устроить Армагеддон - заслонить Солнце или же, как гигантской атомной бомбой, стереть с лица земли весь город. К счастью, возможности передвижения Лапуты ограничены только в пределах континента Бальнибарби, в рамках которого и разворачивается действие сюжета. Механизм, приводящий в движение остров, является отсылкой к роману «Государства и империи Луны» Сирано де Бержерак.

Очень трудно вместить весь масштаб сатиры Свифта, описанный в этом эпизоде, в рамки детской книги или школьного учебника. На сей раз под прицелом автора оказались учёные, которые слишком погружены в свои исследования, и слугам то и дело приходится периодически хлопать их по лицам бычьими пузырями. Их самое главное "изобретение" заключалось в так называемой машине, отсылающей к «Вавилонской библиотеки» из рассказа Х. Л. Борхеса. Это устройство периодически перемешивало фразы, записанные на дощечках, из которых пытались получить что-то новое, «дать миру полный компендий всех искусств и наук». Современникам Свифта было нетрудно догадаться, что писатель спародировал реальное изобретение - «логическую» машину, придуманную в начале XIV века францисканским монахом Луллием. Учёные Лапуты показаны как ленивые и невежественные. А эпизод про успешное восстание жителей города Ландолино против монарха летающего острова Лапута вновь олицетворял вражду между Ирландией и Англией.

Далее, по сюжету романа Свифта, после визитов в Лапуту и Бальнибарби Гулливер отправился в Мальдональду, но вынужден был остановиться на острове Глаббдобдриб. Его населяли сплошь чародеи, искусные в некромантии, то есть - способности вызывании теней умерших с целью узнать будущее, прям как в античные времена. После проведенного ритуала призыва с помощью крови и зеркала Гулливер воочию наблюдал исторические события и личностей разных эпох и, подобно ворчливому деду, рассуждал о том, как низко пало нынешнее общество, что такие понятия, как храбрость, честь, служение Родине были втоптаны в грязь современниками. Далее Гулливер держал путь в Лаггнегг, где Свифт изобличал лесть и лизоблюдство подданных по отношению к монарху (причём к любому. а не только конкретно к Георгу Первому) - те были вынуждены в буквальном смысле лизать пол языком, ползти на брюхе к трону и глотать пыль. Затем Гулливер оказался у Струльдбругов ("Бессмертных") - людей, которые имеют красное пятно на лбу над левой бровью - знак того, что дитя никогда не умрёт. С возрастом, однако, пятно увеличивается и меняет цвет - сначала на зелёный, потом - синий и, наконец, чёрный. По своей наивности Гулливер поначалу думает, что люди и вправду не знают страха смерти, сам желает жить дольше и потратить драгоценное время на науку и преумножение богатств, искусство красноречия и передачу знаний потомкам. Но к его сожалению и удивлению, струльдбруги оказываются не такие уж и бессмертные - рассчитывать на вечную молодость и крепкое здоровье герою не приходится.

Струльдбруги живут до 30-80 лет, а потом превращаются в иссохших стариков, подверженных недугам. И так называемое "бессмертие" для них не дар свыше, а своего рода проклятие - несчастные вынуждены влачить в страданиях остаток своих дней. С годами они превращаются в угрюмых, уродливых, похожих на призраков и всеми презираемых существ. "Струльдбруги не только упрямы, сварливы, жадны, угрюмы и болтливы — они не способны также к дружбе и любви. Естественное чувство привязанности у них распространяется не дальше, чем на внуков. Зависть и неудовлетворённые желания непрестанно терзают их. Завидуют они прежде всего порокам юношей и смерти стариков. Счастливчиками среди этих несчастных являются те, кто впал в детство и потерял память. Они внушают к себе больше жалости и участия, потому что лишены многих пороков и недостатков, которые свойственны остальным бессмертным", - пишет Джонатан Свифт.

Но самый апогей мрачности и мизантропии раскрывается в четвёртой части истории, где Гулливер попадает на остров, населённый разумными лошадьми – Гуигнгнмами (при произношении этого слова – Houyhnhnm - можно ясно услышать лошадиное ржание). Здесь персонаж словно попадает в Параллельную Вселенную, где люди не эволюционируют, а деградируют до уровня первобытных дикарей под названием "еху", злобных и уродливых примитивных существ, которых разумные кони часто эксплуатируют. Похожий троп есть в "Машине Времени" дражайшего Герберта Уэллса, но с точностью наоборот: утончённая раса элоев используется звероподобными морлоками как рабочая сила. Плюс отсылка на "еху" имеется и в другом произведении дражайшего Уэллса - "Остров доктора Моро", в котором раса зверолюдов эксплуатировалась людьми (самим Моро и его помощником Монтгомери), создавшими их посредством вивисекции животных.

«Еху ненавидят друг друга больше, чем животных других видов; причину этого явления обыкновенно усматривают в их внешнем безобразии, которое они видят у других представителей своей породы, но не замечают у себя самих. …если вы даете пятерым еху корму, которого хватило бы для пятидесяти, то они, вместо того чтобы спокойно приступить к еде, затевают драку, и каждый старается захватить все для себя" - пишет автор. В четвертой части произведения мы наблюдаем полнейшую инверсию - если у того же Даниэля Дефо Робинзон Крузо, попав в экстремальные условия, остаётся человеком и борется за себя, то у Свифта в этом плане - полнейшая антиутопия, что выглядит пугающе. Миром правят Гуингнмы - разумные лошади. В их обществе нет места человеческим порокам, сородичи хоть и не оплакивают умерших, но относятся друг к другу с уважением и доброжелательностью. Общество лошадей воплощает в себе идеалы просветительской философии рационализма XVIII века, а в образе еху Свифт высмеивает низменные побуждения человечества: эгоизм, похоть, собственничество. Но даже и культ лошадей подвергается Свифтом резкой критике и осмеянию: «Когда я собирался пасть ниц, чтобы поцеловать его копыто, он оказал мне честь, осторожно подняв его к моим губам…» - говорит Гулливер о вожаке стаи.

Гуингнмы с трудом и крайней неохотой сближаются с Гулливером, который проникается к ним и обретает себя в их обществе, делает мрачные выводы о человечестве в целом после "знакомства" с еху, которые стащили его одежду и однажды чуть не изнасиловали. Но совет лошадей принимает твёрдое решение изгнать героя из своей стаи, так как были недовольны тем, что вожак обращался с последним не как с еху, а как с разумным существом. После этого Гулливер испытывает сильное эмоциональное потрясение, едва не теряет рассудок и не сводит в море счёты с жизнью. Его против воли вновь доставляют в Англию, и на этом путешествия главного героя наконец-то заканчиваются. Лемюэль Гулливер теперь окончательно меняется в худшую сторону - от весельчака до напыщенного мизантропа, разочаровывается в людях, все время проводит в конюшне, падает в обморок от поцелуя жены и люто ненавидит свою семью, не позволяя им даже брать его за руку и есть с ним за одним столом. По сути, здесь Свифт горько смеётся над самим собой.

«Первые же свободные деньги я истратил на покупку двух жеребцов, которых держу в прекрасной конюшне; после них моим наибольшим любимцем является конюх, так как запах, который он приносит из конюшни, действует на меня самым оживляющим образом. Лошади достаточно хорошо понимают меня; я разговариваю с ними, по крайней мере, четыре часа ежедневно».

Джонатан Свифт

Из-за того, что Свифт не разделял идей либерализма , его часто критиковали исследователи. Обвинили писателя и в мизантропии, и даже в женоненавистничестве. Книги и то переиздавались как минимум, трижды, и переводчики вымарывали неудобные и щепетильные моменты. Что уж говорить про экранизации, где злободневная сатира превратилась в забавные приключения главного героя? Первыми немыми фильмами были французский под названием «Путешествие Гулливера в стране лилипутов и гигантов» (фр. Le voyage de Gulliver a Lilliput et chez les geants) 1902 года и австрийский немой приключенческий фильм 1924 года. Эти экранизации раскрывали зрителям сюжеты только первых двух глав, и то с небольшими изменениями. Так. во французском фильме Гулливер тушит пожар шампанским у лилипутов и играет в карты с великанами.

Далее произведение Свифта попало в руки Уолту Диснею, который спародировал его в короткометражке 1934 года с участием символа компании - Микки Мауса. По сюжету короткометражки, персонаж просто читал книжку "Путешествия Гулливера" своим племянникам и заснул. Роль лилипутов досталась каким-то насекомым, а вот роль великана исполнил Пит, изображенный в образе паука. Ещё один похожий сюжет со сном был использован в советском фильме "Новый Гулливер" 1935 года. Здесь главным героем выступает пионер, который спасает общество лилипутов (комично показанных куклами) от власти капиталистов. Лилипуты в советской экранизации развлекают Гулливера кордебалетом и романсом «Моя лилипуточка» в духе Вертинского, ездят на машинах, а надсмотрщиком над рабочими выступает настоящий робот. Но, что бы там ни говорили, по духу эта вольная экранизация гораздо ближе оригиналу Свифта, чем все детские пересказы.

Но самым близким к сюжету истории о Гулливере является мини-сериал 1996 года производства Англии и США. В отличие от предыдущих экранизаций романа Джонатана Свифта, здесь были показаны все четыре путешествия Гулливера, несмотря на то, что сериал имеет несколько существенных различий с первоисточником:

• Так, из двух детей книжного героя (дочь была замужем и занималась шитьем, а сын учился грамматике) в кадре показан только один мальчик, которого создатели назвали Томас. Жена тоже получила в экранизации новое имя - Мэри. Как по мне, они больше походили на античных Пенелопу и Телемаха из "Одиссеи" Гомера.

• Доктор Бейтс, который в оригинальном романе лишь коротко упомянут и является учителем Гулливера, неожиданно превратился в полновластного владыку дома, главного антагониста и аналог женихов Пенелопы или сластолюбивого судью Тёрпина, который проявляет романтический интерес к супруге Гулливера и пытается избавиться от самого мореплавателя всеми доступными способами.

• Из-за того, что повествование показано в фильме, как галлюцинации главгероя, кадры часто прыгали туда-сюда.

• Карлик из Страны Великанов не выпускал осу в зале, эпизод с осами произошёл позже его проделок.

• В финале сериальный Гулливер чудом избегает пожизненного заточения в психушке, куда вообще не попадает в книге.

• Также в отличие от романа, где Гулливер превращается в одержимого лошадьми мизантропа и избегает общения с родными, сценаристы сериала реабилитировали персонажа в глазах общественности - теперь Лемюэль воссоединяется с женой и сыном после того, как тем удалось доказать, что он не лжец и не безумец. А в качестве доказательства сын Гулливера принес в клинику миниатюрную овцу, чудом выжившую после путешествия его отца к великанам. Тогда как в первоисточнике у Свифта никаких доказательств своим россказням Гулливер не предъявил, что делает его ненадежным рассказчиком.

• Тем не менее, признаки мизантропии Гулливера из оригинальной истории Джонатана Свифта были показаны в самом начале сериала, когда Гулливер окончательно вернулся домой после дальнего плавания. А сюжет романа Свифта создатели сериала переосмыслили, как бред главного героя, который о своих злоключениях почему-то не молчал, а твердил абсолютно всем - жене, которую вначале терпеть не мог, сыну, докторам из психбольницы и т.д.

А какие экранизации "Путешествий Гулливера" помните вы?

Материал взят отсюда:

https://dtf.ru/cinema/2094017-o-chem-v-originale-glasili-put...

Первый в мировой кинематографии полнометражный фильм, созданный средствами объёмной мультипликации. Используя общую канву первой части романа Джонатана Свифта «Путешествия Гулливера», Лилипутия показана воинствующим капиталистическим государством.

Натурные съёмки проводились в Артеке. В сцене на пляже отчётливо видны скалы-близнецы Адалары.

О фильме за его техническое новаторство с похвалой отзывался Чарли Чаплин. В книге «Одноэтажная Америка» Илья Ильф и Евгений Петров упоминают, что во время прогулки по Бродвею видели «Нового Гулливера» в американском прокате.