Спасибо 10й подстанции
Хочется выразить благодарность сотрудникам подстанции №10 ССиНМП им Пучкова, Ребизовой Ирине, Будеевой Соелме и водителю их боевого экипажа (к сожалению не знаю как его зовут)
за профессионализм, чуткость и теплое отношение. С вами не страшно, легкий юмор и позитивный настрой даже после серьёзного ДТП не дают впасть в панику и уныние. Очень рада, что попала именно в ваши руки.
И раньше относилась к экстренной медицине с уважением и трепетом, но теперь, столкнувшись лично, уважаю еще больше, и счастлива, что несмотря на условия работы и порой ужасное отношение со стороны пациентов, такие люди остаются в профессии.
Ваша пациентка с тройного ДТП с 77 километра МКАД
В Москве жалоба на медиков скорой помощи обернулась премией
Наконец то! Мнение диванных экспертов в этот раз в расчёт не приняли.
В районе метро Пражская у ТЦ Коламбус мужчине стало плохо и он потерял сознание. На место была вызвана бригада скорой помощи, которая незамедлительно приступила к реанимационным мероприятиям. Мужчину на автопульсе довезли живым до стационара и госпитализировали.
Однако же кто-то из очевидцев решил пожаловаться на скоропомощников — жалобщику показалось, что в работе бригад имеются недочёты: неправильно или не так эффективно проводили реанимацию, не применяли дефибриллятор тогда, когда это казалось "эксперту" со стороны необходимым, и не столь быстро прибыли на место вызова.
В жалобе содержалась ни много, ни мало, просьба рассмотреть порядок оказания помощи.
Однако администрация ССИНМП внимательно изучив действия медработников и проведя служебное расследование, приняла решение... объявить сотрудникам благодарность и премировать их за высокий профессионализм и качество оказания медицинской помощи.
Вера. Надежда. Любовь
..Впервые я увидела их в палате отделения для больных ОНМК, когда меня перевели из нейрореанимации.
Страх умереть или остаться глубоким инвалидом после инсульта – отступал так же верно, как возвращалась чувствительность в руку и ногу. В огромные окна палаты весело и неудержимо лилось апрельское солнце, сквозняк рвал бумажные жалюзи. За окнами метались и протяжно кричали чайки, на лету хватая хлеб, который им кидали выздоравливающие. 10ый этаж неврологии был похож на океанский лайнер, везущий всех в круиз - в светлое будущее, без смерти и болезней…
Трое соседок по палате – пожилые женщины - сидели на койках, четвертая лежала в постели недвижно, как-то странно скрючившись и похрипывая. Рядом, держа ее за руку, сидел худенький паренек. Он почти не обратил внимание на то, что в палату привезли меня, едва глянул – и снова напряженно застыл возле своей матери.
Мы тихонько познакомились с соседками. Вера, Надя, Люба. Вот какой «набор»)), это точно к добру!
А это – Аля. И ее муж – Серёжа.
Подождите…как – муж?! Как может быть эта женщина – оплывшая, перекошенная, с неестественно поджатыми руками и ногами, бритая налысо – быть его женой?!
Острое осознание чужого горя – огромного и несправедливого – обрушилось на меня, мигом вытеснив эйфорию от выздоровления.
..Алле и Сергею было по 32. Взаимно любящие и любимые. Благополучная семья. Не алкаши, не наркоманы. Сынок пошел в первый класс. В тот день они, как обычно, вернулись из торгового центра, закупившись продуктами. Аля раскладывала покупки, Сергей был в комнате, и вдруг услышал ее крик. Прибежал на кухню. Жена на полу, судороги, хрип. Шок. Звонок в скорую. Минуты – вечность. Не едут. Снова звонок. Аля в себя не приходит. Скорая приехала – «чего курили? Чем кололись?» Шок, истерика, мат. Ну, повезли...В дороге совсем плохо. Сосудистое отделение, КТ…Геморрагический инсульт. В голове кровь, гематома - 6см. Тяжеленная, просто на грани. Шансов минимум. «Ты, парень, это…послушай, не обижайся, но.. ищи-ка себе новую жену..тебе еще сына растить, зачем тебе глубокий инвалид дома?»
Он не принял это. И даже не дал «в морду» тому врачу из реанимации, который тихо и доверительно сказал ему такое. Просто спросил – «что ей привезти? Лекарства? Памперсы? Салфетки? Только скажите. Я приеду вечером».
И он приезжал. Утром, и днем, и вечером. Звонил в реанимацию по расписанию. Занимался сыном-домом-продуктами-уборкой-машиной... Изматывал себя делами до изнеможения, чтобы не оставалось ни сил, ни времени на мысли о Плохом. Ел и пил, как робот – просто потому, что надо. Потому, что он может в любой момент понадобиться Але.
А врачи, хоть и не верили, и уповали больше на чудо и молодость здорового в целом организма, делали свою работу. И Алю перевели из реанимации в отделение.
Всё это Сережка рассказал мне в первый вечер в палате. Я понимала, что мало, чем смогу помочь, но не могла смотреть на них с Алей просто так. Просто представила, что на месте этих ребят - на пару лет моложе меня - легко могли быть я и мой муж. Если бы мне повезло меньше. Если бы врачи не заподозрили у меня инсульт всего в 38 лет. Если бы не решились на тромболизис - вовремя.
Острое сочувствие терзало меня, и я осторожно подошла и присела рядом с Сергеем. Он и сам не понимал, насколько ему нужно было поделиться с кем-то всем этим. Ведь он должен был быть сильным и стойким. Ради Нее. Ради семьи. Но, начав говорить, не мог остановиться, и в рассказе выливал, вымывал свой страх и горе, как нарыв.
…Он сидел рядом с ней круглосуточно. День за днем. Спал урывками на кушетке, которую втиснули в узкий проход у ее кровати. Ел, не глядя, что приносили сердобольные санитарки из остатков обеда. Поправлял валики под руками и ногами. Переворачивал с боку на бок. Разглаживал сведенные спастикой мышцы. Делал массаж. Стриг ногти. Протирал все тело салфетками и специальной пенкой. Менял памперсы, не морщась. Кормил с ложечки. Держал за руку. Целовал украдкой. И тихонько ей что-то говорил, с надеждой ловя взгляд скошенных инсультом глаз.
А мы с соседками, отворачиваясь, сглатывали невольные слезы и хромали в коридор, не имея душевных сил звонить при нем своим родным, радостно обсуждать выписку на следующей неделе…
Я не знаю, каким богам молился Сергей (а он молился – не вслух, про себя, но я это видела по его лицу, когда он прижимал к груди ее руку, прикрывал глаза, и губы его тихо шевелились, как в трансе). Не знаю, чем лечили Алю врачи (а они лечили, поверьте! «доставали» и капали какие-то полуэкспериментальные лекарства. Постоянно проверяли, как там «наша девочка». Санировали, массировали, убирали, перестилали. Разговаривали ласково, деловито. Как с живой! - не как с безнадежной. Выделили отдельную палату «забесплатно», чтобы Сергею удобнее было быть рядом с Алей. Да много чего…).
Когда я выписывалась, Сережка уже «разговаривал» с Алей. Одно сжатие кулака – «да», два сжатия – «нет». Глаза уже начинали фокусироваться. Руки-ноги – стали полегче, помягче. Им обещали курс реабилитации. И настраивали на серьезную работу над собой.
А лечащий врач сказала тогда: «самым большим подарком для меня станет день, когда Аля уйдет из отделения домой на своих ногах».
..Прошло 2 года. Аля прошла не один курс реабилитации. Один из них – в дорогущем специализированном центре в области. Откуда Сережка взял на него денег – я не знаю. Он переоборудовал для удобства Али всю их квартиру – поручни, ручки, сидения. Она ходит понемногу, тяжело, но – ХОДИТ. Говорит. И даже продолжает работать – удаленно, через интернет. И хотя не всё гладко и радужно в их жизни, они – живы, и вместе.
Они пишут мне и звонят иногда. Нас невидимо связал тот апрель…
..Счастья вам, ребята!
Спасибо вам
Наверное, закидаете меня тапками, но я скажу.
лежала в краевой больнице. Огромная территория, куча отделений. Реанимация продвинутая, в смысле, обычных пациентов туда не кладут, для более простых, если можно так выразиться, есть скоропомощные больницы.
Лежала в боксе после тяжёлой операции, одна. Общалась только с медсёстрами и врачами. И вот сестричка пришла делать мне укол. На улице крякает скорая, значит, кого-то везут. И она как мантру повторяет: "Только довези, только успей". Причем это делала не одна медсестра, а все в отделении.
Спасибо вам, неравнодушные медики. Почему-то запоминаются только случаи хамства, а внимательное отношение воспринимается как должное. Да, так и надо, это ваша работа, я понимаю. Но разве трудно сказать спасибо?
Аортокоронарное шунтирование или случайностей не бывает
Моему мужу 50 лет. Телосложение крепкое, рост высокий, ведёт активный образ жизни(спортзал 3 раза в неделю, бассейн), почти без вредных привычек.
Стало у него давить под ребром. С чего бы это?
Мужчины, народ недоверчивый, намазал сам мазью и пройдёт. А не прошло. Стало отдавать в руку.
Это я потянул в тренажёре, мышцу растянул.
Что делаем? Правильно!
Ищем совета у друзей, у которых это было тыщу раз и помог им чудо мануальный массажист. Идём к массажисту, который за 5 тыс сеанс вправляет мышцы на место.
Хорошо, что я человек бдительный и просто записала мужа к кардиологу.
Что могу сказать, это врач высочайшего класса и профессионализма. Сразу был поставлен диагноз старый инфаркт миокарда и сразу бегом выписано направление на обследование в больницу в Мкдц Казани.
Муж сначала не мог поверить, но после обследования ему подтвердили, что стенирование невозможно(думали изначально обойтись так), а только шунтирование.
Обследование на стенирование заняло неделю в больнице, после чего выдан список анализов и назначена госпитализация уже на АКШ.
На сегодняшний день прошло1,5 месяца после операции, все хорошо, ттт.
Что хочу сказать? Женщины, милые, обращайте внимание на своих мужчин, даже если просто у него просто болит или он чихает и кашляет.
Записывайте сами к врачу, идите с ним.
Мужчины, не бойтесь говорить, что к вас что то не в порядке. Живот, голова, руки- ноги и прочие органы.
Не слушайте друзей, знакомых которым помогла примочка или массаж.
Не слушайте знахарок, ведущий, гороскопщиц, которые обещают счастье и избавление от болезней.
Просто идите к врачу.
И здоровья всем.
P. S. При чем тут случайность?
Я обзвонила многие платные клиники, то время занято, то врача нет.
Попали в эту клинику к этому доктору. В Мкдц как потом оказалось работала родственница в кардиологии.
Замечательные советы академика С.Я. Долецкого детям и взрослым о том, как радостно пережить мороз!
В видео к посту: замечательный репортаж (продолжительность - 3 минуты) о сибирских морозах в Москве (30.12.1978) и рекомендации выдающегося детского хирурга, академика АМН СССР Станислава Яковлевича Долецкого о том, как правильно и позитивно пережить трескучие морозы.
А у вас тоже сегодня похолодало? Есть в нашей большой и прекрасной стране уголки, где зима каждый год - настоящая, такая, что дух захватывает! А вот в средней полосе мы всё чаще сталкиваемся с «европейской зимой», да ещё в городе солью дорожки посыпают - ни на санках ребёнка прокатить, ни снежную крепость построить - такую, чтобы хотя бы пару недель постояла..)) Но вот уже несколько дней и здесь столбик термометра опустился до приличного минуса, солнце выглянуло, лыжники по дворам и паркам побежали!)
Предлагаю чудесный репортаж (мне в нём всё нравится: и картинка, и элегантный оптимистичный учёный), снятый 30 декабря 1978 года, когда температура в Москве доходила до минус 40. Так как запись старая (всё-таки больше 40 лет!), первые 47 секунд идут без звука, но и так понятно, насколько холодно спешащим прохожим! А дальше замечательный детский хирург, писатель, академик АМН СССР, главный детский хирург Министерства здравоохранения РСФСР, член Британской Ассоциации детских хирургов и Международной Ассоциации хирургов Станислав Яковлевич Долецкий даёт советы, как защититься от мороза. Удивительно то, что в своих рекомендациях Станислав Яковлевич проявляет заботу не только о физическом здоровье, но и о настроении ребятишек. А ведь, как известно, хорошее расположение духа во многом способствуем укреплению организма!
Сохраняйте позитивный настрой, одевайтесь тепло, общайтесь с друзьями и будьте здоровы!
В Москве минус 40. Морозы в столице. Новости. Эфир 30.12.1978. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России», www.youtube.com/c/gtrftv