Слова благодарности. 2007 год
Внучка погибшего в 1941 году красноармейца. Поисковый отряд Ополченец. 2007 год
2007 год. В ходе поисковых работ, ребята из отряда Ополченец нашли более 40 погибших близ д. Мякишево, Наро-Фоминского района. Отголоски декабрьских сражений за город 1941 года... С одним из погибших, был смертный медальон, на имя "Малов Иосиф Михайлович". Боец погиб 25 декабря 1941 года. Напомню, что город Наро-Фоминск был освобожден 26 декабря 1941 года.
На захоронение приехала внучка погибшего бойца Гриценко Лариса Витальевна.
И вот когда у меня спрашивают "Зачем вы "этим" занимаетесь?" - мне всегда хочется показать это видео... И таких моментов в памяти очень много.
Есть такие понятия как долг, идеология, культура. Так вот быть полезным для общества - это для нас в первую очередь долг, идеология, культура.
Такое вот воспитание и понимание жизни.
Будьте здоровы!
Сводки с фронта за 3 декабря 1941 года
3 декабря 1941 ТУЛА ПОЧТИ ОКРУЖЕНА
3 декабря немцы продолжалм наступление на Тулу. Танковые части вермахта стремились соединиться севернее Тулы с частями 43-го армейского корпуса. 4-я танковая дивизия перерезала железную дорогу Серпухов—Тула.Начал наступление 43-й армейский корпус, потеснив части 258-й стрелковой дивизии РККА.
Передовые части немцев овладев населенными пунктами Клейменово, Кострово и Малахово, вышли на шоссе Москва — Тула. Положение в районе Тулы сложилось тяжелое. В приказе Военного Совета 50-й армии от 3 декабря указывалось, что «наступили решительные дни борьбы за Тулу».
Командующий Западным фронтом Георгий Жуков усилил 50-ю армию 340-й стрелковой и 112-й танковой дивизиями. Они выдвигались в район Лаптева (ныне Ясногорск). 3 декабря перешел в контратаку 640-й стрелковый полк 217-й стрелковой дивизии, усиленный девятью танками 32-й танковой бригады. Полк наносил удар в направлении Торхово. Завязался ожесточенный бой. Враг на этом участке был разгромлен. 3-й батальон 740-го полка с пятью танками 124-го танкового полка и батареей зенитной артиллерии занял оборону в районе Малахова, противодействуя противнику, стремящемуся замкнуть кольцо вокруг Тулы.
Контратаковали также части 154-й и 413-й стрелковых дивизий, 31-я кавдивизия усилила свои действия по тылам противника, находившегося южнее Каширы.
О боях под Каширой командир 1-й гвардейской кавалерийской дивизии генерал Павел Белов потом писал так:
«… Интересно, что после войны немецкие генералы пытались оправдать свое поражение под Москвой плохой погодой и численным превосходством советских войск. Но погода была тогда одинаковой и для нас и для немцев. Фашисты, как обороняющаяся сторона, имели в этом смысле даже ряд преимуществ: они сидели в населенных пунктах, стреляя из окон и подвалов, спали в домах, имея возможность согреться. Отступая, немцы сжигали деревни. И наши красноармейцы и командиры по нескольку суток оставались на морозе, в открытом поле.
Данные о соотношении сил под Москвой были опубликованы, я не стану повторять их. Скажу о своем участке. По численному составу силы сторон во время боев под Мордвесом были примерно равны. Но гитлеровцы превосходили нас по количеству орудий и минометов, имели гораздо больше танков. И все-таки наступали и удерживали инициативу в своих руках мы…»
Чуть не поймали Гудериана
Командующий 2-й танковой группой Гейнц Гудериан:
«Наступление продолжалось и 3 декабря в условиях сильного снегопада и ветра. Дороги заледенели, передвижение было затруднено, 4-я танковая дивизия подорвала железнодорожную линию Тула — Москва и, наконец, достигла шоссе Тула-Серпухов. Этим, однако, наступательная сила дивизии была исчерпана, а все запасы горючего израсходованы. Противник отошел на север. Положение оставалось напряженным.
3 декабря я отправился в Грязново, в 43-й армейский корпус для того, чтобы лично ознакомиться с боеспособностью его соединений…
…Обратная поездка тянулась бесконечно долго и была опасной из-за поднявшейся вьюги и обледенелых склонов. В конце концов мой командирский танк попал в овраг, из которого он в темноте никак не мог выбраться. К счастью, по другую сторону оврага я встретил машину связи штаба группы, которая и доставила меня в ту же ночь в Ясную Поляну».
Секретарь Тульского обкома и горкома ВКП(б), председатель городского комитета обороны Василий Жаворонков потом вспоминал об этом эпизоде:
«Незадолго до описываемого немцем счастливого для него момента, разведчики доложили мне, что в овраге под Тулой кто-то возится на танке. Туда немедленно была выслана стрелковая рота, которая опоздала буквально на считанные минуты. Когда наши бойцы вышли к брошенному немецким командующим танку, мотор машины был еще теплым».
3 декабря 1941 ИТОГИ ДНЯ НА ФРОНТЕ
Северо-Западный фронт
54-я армия генерала Федюниского перешла в наступление в направлении Войбокало-Кириши. Второй удар наносился из района города Волхов вдоль правого берега реки Волхов. 3 декабря части северной оперативной группы овладели Лахаревичами. Южная оперативная группа вышла к железной дороге Тихвин-Будогощь южнее Ситомли.
Битва за Москву
1-я ударная армия Кузнецова и 20-я армия Власова выбили немцев из населённых пунктов Ольгово (9 километров западнее Яхромы) и Озерецкое (5 километров севернее Красной Поляны).
8-я гвардейская панфиловская дивизия 16-й армии Рокосовскоого вела ожесточённый бой за Крюково (22 км до Москвы ), станция несколько раз переходила из рук в руки.
Группа армий «Центр»
Ближе всего к Москве подошли мотоциклисты 62-го сапёрного батальона — они «заскочили» в район Химки, (примерно 18 км до Москвы.
Командующий 33-й армии генерал Ефремов собрал группу войск в составе 18-й стрелковой бригады, 5-й танковой бригады, 136-го и 140-го танковых батальона, 23-го и 24-го лыжных батальна и после после залпа дивизиона «катюш» пошел в атаку на деревню Юшково. Попав под сильный удар танков, немцы под покровом ночи отошли.
Сводка СОВИНФОРМБЮРО
В течение 3 декабря наши войска вели бои с противником на всех фронтах.
За 2 декабря уничтожено 58 немецких самолётов. Наши потери—17 самолётов.
За 2 декабря нашей авиацией уничтожено и выведено из строя 154 немецких танка, 1.114 автомашин с войсками и грузами, 50 нолевых и зенитных орудий, 15 автоцистерн с горючим, 254 подводы с грузом, истреблено п рассеяно много вражеской пехоты.
На одном из участков Западного фронта артиллеристы части тов. Гетмана в последнем бою уничтолшли 9 танков, 3 бронемашины немцев и истребили большое количество солдат и офицеров противника.
Время съемки: декабрь 1941
Автор: Иван Шагин
Женщина обнимает советского бойца после освобождения своего села в период советского контрнаступления под Москвой. Снимок сделан в деревне Юшково Наро-Фоминского района Московской области. Авторское название фотографии: «В освобожденном селе».
Из газеты «Комсомольская правда» №287(5073) от 06 декабря 1941 г.: «В числе красноармейцев, вступивших в отбитую у фашистов деревню Юшково, был красноармеец Михаил Коломейцев, бывший колхозник этой деревни. Как родного сына, встретила его колхозница Ксения Васильевна Федотова. Она рассказала ему о зверской расправе фашистов, учиненной над ее мужем, заместителем председателя колхоза, другом М. Коломейцева.»
Деревня Юшково была освобождена 3 декабря, при этом местные жительницы — сестры Шинковы спасли раненого красноармейца-пограничника. За спасение 3 раненых и сохранение их оружия жительницы д. Юшково Антонина, Александра и Пелагея были награждены медалями «За отвагу».
На наро-фоминском направлении в первых числах декабря на этом направлении в боевых действиях могли участвовать пограничники единственной части — 16-го пограничного полка войск НКВД по охране тыла Западного фронта. Именно подразделения этого полка оказались одним из первых резервов, задействованных в ликвидации прорыва 1-2 декабря немецких частей к Минскому шоссе, в том числе в боях за деревню Юшково. О событиях 1-3 декабря на наро-фоминском направлении идет речь в работе Алексея Исаева, подробнее — здесь, здесь и здесь, в ЖБД 33-й армии (стр. 102-121), наградных листах л/с 16-го погранполка (приказ Военного совета Западного фронта № 411 от 19.12.1941). В ночь со 2 на 3 декабря сводная рота пограничников под командованием заместителя командира 2-го стрелкового батальона 16-го пограничного полка капитана Д. Дженчураева во взаимодействиями с подразделениями 20-й танковой бригады атаковала противника в д. Юшково и в 22.30 03.12.41 г. выбила его из деревни.
У братской могилы воинов, в том числе и пограничников, погибших при освобождении Юшково, регулярно проводят памятные мероприятия курсанты и офицеры пограничного училища, с 1972 года располагающегося в Голицыно между Минским и Можайским шоссе, куда в декабре 41-го не дали прорваться врагу их предки.
29 ноября 1941 итоги дня на фронте
Битва за Москву
К 29 ноября значительная часть западной территории Дмитровского района была под оккупацией немцев. Были оккупированы 120 сел и деревень Сысоевского, Волдынского, Астрецовского, Степановского, Парамоновского сельских советов, город Яхрома, а также селения Семешки и Перемилово. Враг вплотную подошел к Дмитрову.
Командующий группой армий «Центр» Фон Бок, санкционировав отход 7-й танковой дивизии с восточного берега канала, тем самым признал провал плана глубокого обхода Москвы с востока. Двигаясь за отступающим противником, части РККА заняли оборону на восточном берегу и с целью ее укрепления, взорвали мосты. Активые боевые действия происходили на Рогачевском шоссе и вблизи его, где фронтом на север оборонялась группа войск 16-й армии генерала Захарова. К вечеру в результате выхода 23-й пехотной дивизии немцев к шоссе в районе Каменки начала реализовываться угроза окружения наших войск.
В районе Красной Поляны оперативная группа под командованием А. И. Лизюкова была усилена резервными войсками и преобразована в 20-ю армию. Несколько немецких танков, прорвавшихся к 23-му километру Ленинградского шоссе под Москвой, были остановлены огнём зенитчиков.
Крайне тяжёлая ситуация складывается на участке обороны 8-й гвардейской стрелковой дивизии 16-й армии. Из шифровки, ушедшей в штаб Западного фронта из штаба армии утром 29 ноября:
«противник прорвал фронт 8 гсд»
«8 гсд будучи атакована танками и пехотой противника, не выдержала атаки и потеряв управление начала отходить в беспорядке на восток. К исходу дня дивизия остановлена».
29 ноября командующий Западным фронтом Георгий Жуков, проанализировав обстановку и придя к выводу, что противник истощен и не располагает свежими силами, позвонил Иосифу Сталину и просил его отдать приказ о начале контрнаступления под Москвой. Сталин, посоветовавшись с Генштабом, принял решение о начале контрнаступления.
Бойцы ОСНАЗа Западного фронта (отряд особого назначения) полковника Сергея Ивановича Иовлева (г.р. 1899) с картой во время боев в тылу немецких войск в Подмосковье. Слева направо: политрук 3-й роты младший политрук Федор Григорьевич Хилов (год рождения 1912, войну закончил в звании майора, в должности заместителя начальника политотдела 97-й стрелковой дивизии), командир 3-й роты отряда особого назначения лейтенант Иван Иванович Губарев (год рождения 1914, пропал без вести в конце 1941 г.), командир 1-го взвода 3-й роты лейтенант Андрей Иванович Горшков (1918-1943), политрук 2-й роты политрук Митрофан Степанович Кальницкий (год рождения 1914).
Из наградного листа на лейтенанта А.И. Горшкова: «Действуя в тылу противника во главе I-го взвода, т. Горшков с 15 по 17 ноября занял переправу через реку Протву и дер. Ильинской и держал ее, затем напал на деревню и забросал гранатами 5 домов с пехотой противника и уничтожил авторемонтную мастерскую. 17 ноября днем напал на шоссе и уничтожил один автобус с офицерами и 25 автомашин с боеприпасами и пехотой противника. 28 ноября руководил особой группой, напал на село Захарово и уничтожил много вражеской пехоты, забросал 23 дома, занятых немцами, сжег 5 груженых автомашин, один тягач с прицепом, порвал связь. Руководя разведкой, достал «языка» и привел пьяного обер-сержанта немецкой армии. Все эти действия и многие другие, являются героическими действиями. Заслуживает награждения Правительственной награды — орден «Ленина».»
Ростовская наступательная операция
Войска Южного фронта и Закавказского фронта при содействии ростовских ополченцев и партизан полностью отчистили от немцев Ростов-на-Дону. Войска немецкой 1-й танковой армии были вынуждены отойти на новый оборонительный рубеж западнее Ростова.
Сводка СОВИНФОРМБЮРО
В течение 29 ноября наши войска вели бои с противником на всех фронтах.
За 28 ноября уничтожено 60 немецких самолётов. Наши потери — 11 самолётов.
За 28 ноября нашей авиацией уничтожено 195 немецких танков, 19 бронемашин, до 800 автомашин с войсками, 40 орудий, несколько штабных автобусов, около 100 мотоциклов, более 285 повозок со снарядами, 6 автоцистерн с горючим и истреблено 2 полка вражеской пехоты и более 400 всадников.
Наша танковая часть, действующая на одном из участков Западного фронта, в ожесточённом бою с противником уничтожила 70 немецких танков, 25 орудий, 60 пулемётов п истребила около 2.000 вражеских солдат и офицеров.
Бои за Ростов-на-Дону в ноябре 1941
«В свои 102 года я родился второй раз»: ветеран войны Николай Багаев победил коронавирус
После 37 дней упорной борьбы с коронавирусной инфекцией 102-летний ветеран Великой Отечественной войны из Подмосковного Королёва Николай Николаевич Багаев выписался из больницы.
«Тяжело было, но я видел, что врачи боролись, и я им помогал. Врачам я хочу сказать огромное спасибо. Они вытащили меня. Я второй раз родился в 102 года. Они герои!», - отметил Николай Николаевич.
Терпения и умения бороться за жизнь ветерану не занимать. Во время войны он был дважды ранен, но всякий раз возвращался в строй. Он дошел до Берлина и одержал в жизни немало побед.
Нашёл сегодня такую мандулу...
Похоже на 37х94R....
Подмосковье...
Я в этом ни бум-бум...((((
... На работе, зимой, подрядчики копали траншею под магистральный газ...
Снега было до хрена и похоже, что и не заметили...
По весне, делали планировку, с прошивкой траншей...
Опять не увидели...
А сейчас, через грунт всплыло...
После войны уничтожали нацбанды в Польше, которые специально создавались для убийств русских солдат
Ветерану Великой Отечественной войны Александру Филипповичу Тимофееву 94 года. Он живет в подмосковном Фрязино со своей женой Евгенией Николаевной. О том, как попал на фронт, о встрече с маршалом Рокоссовским, и как, благодаря местным чиновникам и риелтору в мирное время, ему пришлось залезть в долги для покупки квартиры – ветеран рассказал главному редактору федерального сетевого издания «Время МСК» Екатерине Карачевой.
-- Александр Филиппович, в каком возрасте Вы попали на фронт?
Родился я 24 августа 1926 года в городе Павловском Посаде Московской области. Когда началась война в 1941 году, мы 14-летние школьники вступили в комсомол. Такая была ответственность, долг перед страной, особенно когда получил комсомольский билет. И с этой ответственностью я прошел всю войну, послевоенное время, и сейчас живу с ней.
В 1943-м, когда мне исполнилось 17 лет, я учился в 10-м классе. К нам пришли работники военкомата и сказали: «Ребята, кому исполнилось 17 лет, будьте добры на приписку в военкомат (встать на учет – Ред.)». Мы пришли на приписку, нас начали распределять кого куда, в какой род войск. Так как у меня уже было почти десятилетнее образование, мне сказали, что меня направят в авиацию. Прихожу домой через три дня, а мать говорит: «Тебе повестка». В повестке сказано явиться 3 ноября 1943-го к восьми часам утра на сборный пункт.
Прибыл я как было указано. Там формировались разные подразделения новобранцев, которые должны направляться в различные рода войск. Нас семь человек в авиацию отобрали, выделили офицера из военкомата, и он повез нас в авиационную школу в город Переславль-Залеский Ярославской области.
Через два дня нас переодели в военную форму, но пока мы не приняли присягу, нас считали вольнонаемными. Нас учили по ускоренной программе, потому что нужно было быстрее выпустить специалистов и направить в действующую часть громить фашистов. Самое значимое за это время было – это присяга. Было торжественно. Мы сразу как-то взрослыми стали, полностью отвечающими за все свои действия, на нас была большая ответственность, мы стали военнообязанными.
Через три месяца обучения нас всех отправили в действующую часть, мы прибыли в 657-й штурмовой авиационный полк, который базировался под Брянском в городе Карачев. Пришли новые самолеты, летный состав пополнился нами, и уже после отработки тренировочных полетов, полк в конце мая 1944-го прибыл ближе к фронтовой полосе. Тут уже чувствовалась серьезная подготовка к будущим операциям, мы видели, как по ночам завозились разные боеприпасы, шла техника. И вот 23 июня 1944-го началась операция «Багратион» по освобождению Белоруссии. Это было что-то страшное для немцев. Фашисты буквально бежали в панике, им было страшно.
Я был воздушным стрелком на бомбардировщике ИЛ-2. Задача пилота – сбросить бомбы в нужную точку, а моей задачей было – прикрывать зад самолета, чтобы никто не мог внезапно подкрасться к нему и сбить. Правда стрелял не столько по самолетам фашистов, сколько по вражеским наземным оборонительным сооружениям, технике, прибывавшим войскам в качестве подкрепления. Пилот пикировал для сброса бомб, а я стрелял по уцелевшим нацистам во время выхода из пике.
В день мы делали по четыре-пять боевых вылетов по ликвидации немецких укреплений. В результате действий, в том числе и нашего авиационного полка, и наземных войск были ликвидированы все немецкие оборонительные сооружения на границе, и наши войска пошли вперед по Белоруссии довольно быстро. Мы не успевали порой даже менять точки аэродромов. Вылетали с аэродрома, делали несколько вылетов, и оказывалось, что фронт ушел вперед, нужно опять перебазироваться. Белоруссию быстро прошли.
-- Было страшно, пусть и из кабины такой надежной боевой машины?
Когда говорят, что кто-то не боялся, я не верю. Я не скажу, что я был бесстрашным. Нет. Страшно было всегда. Почему-то страх накатывал каждый раз при взлете. Ведь если при взлете у самолета вдруг откажет двигатель, он упадет, и тогда смерть. Посадка с задания – легче уже.
А в воздухе было уже не до страха. К тому же мы на боевые задания всегда вылетали под прикрытием наших истребителей. У нас же как было. Мы летим на ИЛ-2, пролетаем над аэродромом, где базируются истребители, они, обычно 8 самолетов, взлетают и сопровождают нас во время выполнения боевого задания. Они оберегали нас от немецких истребителей, а мы работали по наземным мишеням врага. Чтобы нас немецкие истребители задолбали – таких случаев не было. Спасибо истребителям нашим за это.
-- Куда ваш полк перебросили после освобождения Белоруссии?
Потом мы пошли в Польшу, наши войска стали продвигаться на Запад в сторону Германии. В одном месте, на реке Нарев, были очень сильные укрепления противника для наземных войск. Мы делали по 3-4 вылета и уничтожали эти наземные укрепления и живую силу противника.
У немцев там очень хорошая противовоздушная оборона была в виде зенитных комплексов – «Эрликон» (20-миллиметровая малокалиберная пушка – Ред.). Если его снаряд попадал в самолет, все – насмерть. Там от этих зениток мы потеряли три экипажа…
Катюша, помнишь фильм «В бой идут одни старики»?
-- Конечно.
Так вот, у нас почти как в этом фильме было. На смену погибшим трем летчикам нам прислали молодых лейтенантиков необстрелянных, только окончившим летную школу. Им дали по новому самолету каждому. Один из них хорошо рисовал. Он себе на фюзеляже нарисовал картину – сидят четыре черта и играют в карты. А на фюзеляже своего приятеля нарисовал витязя, который душит тигра. Ну, нарисовали и нарисовали. Все остальные посмотрели – красиво. А когда они полетели в первый боевой вылет, наших истребителей-защитников мало как-то оказалось, зато прилетела восьмерка немецких истребителей. Немцы увидели, два разрисованных картинами самолета. А у немцев разрисовывали самолеты только если летчик – ас. И они подумали, что на наших разрисованных тоже летят какие-то очень знаменитые асы, а на самом деле были молодые сопливые мальчишки в своем первом боевом вылете. И немцы стали рваться, чтобы сбить наших «асов», ведь если немец сбил аса – ему сразу уважение, почет и крест на грудь.
Началась заварушка в небе между нашими и немецкими истребителями, которых было больше. Наши истребители сбили двух немцев, не дали им до наших «летчиков-асов» добраться. Потом, когда все это кувыркание кончилось, командир истребительного полка спрашивает – а что случилось-то, почему немцы к нашей молодежи на ИЛ-2 так рвались? Потом догадались в чем дело. Вызвали этих ребят-художников, они говорят – сотрем рисунки с самолетов. Им говорят – нет, коль вызвались под «асов» работать, так и продолжайте. Так они до конца войны и летали на своих разукрашенных самолетах.
-- Куда вас дальше занесло?
Дальше была битва за Кенигсберг (Калининград – Ред.). Нас тогда перевели в состав второго Белорусского фронта под командованием Константина Рокоссовского (маршал Советского Союза – Ред). Рядом шел третий Белорусский фронт, которым командовал генерал Иван Черняховский (генерал армии – Ред.), но он трагически погиб от случайного попадания снаряда, его даже не успели до самолета донести.
Так вот третий Белорусский фронт шел на Кенигсберг, у них были большие потери. И нам сказали, что мы должны помочь этому фронту во взятии Кенигсберга. И наш полк из Польши перебросили чуть ли не на берега Балтийского моря, аэродромы оборудовали. И мы начали обрабатывать оборону противника перед Кенигсбергом. Там были очень мощные укрепления. И мы делали по пять-шесть вылетов в день, еле специалисты успевали подвязывать бомбы, заряжать пушки-пулеметы. Это было такое горячее время. После выполнения задач всем наливали по сто грамм боевых, а потом мы валились спать.
Кенигсберг наши войска взяли буквально за три дня.
Потом нас бросили дальше в Данциг, Гдыня – все по берегу Балтийского моря. Там мы уничтожали базы немецких самолетов на аэродромах. У них были базы стратегического назначения, где формировались и отрабатывались конструкции ракет «Фау-2» (первая баллистическая ракета дальнего действия, была принята на вооружение в 1944 году – Ред.). Эти базы мы сначала бомбили, а затем на них же сами базировались.
Наши войска ушли за Одер (река в Германии – Ред.) , и нашему полку сказали, что скоро будет готовиться операция по взятию Берлина. Ближе к 9-10 апреля 1945-го нам был отдан приказ идти на помощь войскам, которые должны были брать Берлин. И мы с боями, по несколько вылетов в день, пробивались в направлении Берлина. Задача нашего полка была – не подпускать подкреплений врага в Берлин. Немцы ведь как говорили, пусть идут американцы, а Берлин они за собой хотели оставить. Когда я был в Берлине уже после его взятия, там были такие плакаты, если перевести: «Берлин останется немецким», что вроде русским он не достанется. Поэтому немцы старались стянуть все войска в Берлин. Задача нашего полка заключалась в том, чтобы не допустить подкрепления к войскам противника.
Седьмая танковая гвардейская армия прошла западнее, а другие наши войска должны были подтянуться и замкнуть кольцо вокруг Берлина. Когда наши войска шли на соединение с другими частями, то немцы очень хорошо укрепились. У них появилось новое оружие – реактивные гранатометы «Фаустпатрон» (одноразовый ручной гранатомет – Ред.), мы их прозвали «фуст кулак». Если в танк попадал этот гранатомет, машина вставала.
За немцев воевали там почти дети, по 14-15 лет, устраивали засады, не пропускали наши танки. Они постоянно подбивали наши танки, те останавливались, и дальше идти не получалось. И здесь уже наш полк привлекли – прочистить эти места-засады с «фаустниками». Несколько самолетов у нас там подбили, садились на вынужденную, но все возвращались в полк. Погода была очень хорошей, прямо помогала нам двигаться к Победе. Наш авиационный полк не проводил боевых операций в самом Берлине, только около него. Берлин взяли 2 мая 45-го. А мы базировались под Берлином в городишке Миров. Так и кончилась война.
-- Были ранены?
Нет, как-то пронесло меня, за два года войны ни одной царапинки, можно сказать. Когда мы шли вперед, побеждали, немцы нас боялись – мы их допекали по полной. А вот живого немца вблизи так ни разу и не довелось увидеть, все с высоты только. Но даже с высоты было видно, насколько они боялись, особенно на подступах к Берлину.
-- После Победы Вас демобилизовали?
Нет, после войны я еще шесть лет срочной службы отслужил в Польше. Некоторые части после войны отправили на Дальний восток. А наш полк оставили в Польше, там до конца службы я и прослужил. Мы назывались Северной группой войск, которой командовал Рокоссовский. В то время после войны срок службы был три года. Прошло почти пять лет после войны, к нам приехал Рокоссовский. Я спрашиваю: «Товарищ маршал, не пора ли нам домой?». А он отвечает: «Ребята, вы выполняете такие задачи, которые даже не сравнимы с боевыми действиями во время войны. Это очень важно. Так что – потерпите». Ну мы потерпели еще два года. Во время срочной службы осваивали новую технику. Без конца учения различные были, испытания, приближенные к боевым.
-- А как население Польши к русским солдатам относилось?
Скажу так. Когда мы вошли в Польшу, там у них были партизаны, отряды такие специально создавались, чтобы русских солдат уничтожать. После войны столько национальных банд было в Польше... Однажды нас даже подняли по тревоге, вооружили, направили ликвидировать одну из банд. Вошли в лес, там выкопана большая землянка, а на дереве висит туша коровы. А до этого одна жительница говорила, что у нее корова-кормилица пропала. В тот раз не было никого из состава банды. Потом мы еще не раз участвовали в ликвидации националистических банд.
Мы, когда в Германии стояли до перевода в Польшу, не было ни одного случая, чтобы немцы кого-то убили. Было даже так, наши ребята в увольнительной чуть поддадут, так их немцы под руки в часть приводили. А в Польше – убивали наших солдат, при мне были такие случаи.
-- Как относитесь к попыткам переписать историю Великой Отечественной войны некоторыми странами, той же Польшей, к примеру?
Еще когда-то Ленин говорил, что Польша – это международная проститутка, вот она такая и осталась – мое мнение. Все ей не так. Нас, когда в Польшу перевели – в 1946-м году в СССР была страшная засуха, неурожай. Тогда была карточная система, хоть война и закончилась, но карточная система продолжалась и люди жили очень плохо. Так вот в Польшу из СССР гнали эшелоны с хлебом, колбасой… Зайдешь в Польше в магазин, покупай, что хочешь. Мы под закуску-то в увольнительной всегда покупали, чего только не было. Хоть бы вообще поляки спасибо сказали, что в послевоенное время им так помогали.
-- В каком звании вернулись на гражданку? Где работали?
С войны я вернулся в звании старшего сержанта. В общей сложности я в армии прослужил восемь лет. Два года во время войны, и после войны еще шесть.
Вернулся в родной Павловский Посад, не имея среднего образования и гражданской специальности. Ну, что – пошел учиться в вечернюю школу, хотел десятый класс отучиться. Учиться взяли снова только в девятый класс, потому что восемь лет пропустил. Отучился я снова в девятом и десятом классах. Потом поступил в Щелковский техникум. Пока учился – женился. Со своей женой познакомились в Павловском Посаде на новогоднем балу в клубе.
-- С первого взгляда любовь?
Да, да.
-- Евгения Николаевна, что улыбаетесь?
Катенька, доченька, это можно с ума сойти, сколько я с ним «мучаюсь» – 65 лет уже (смеется – Ред.).
-- И что потом, Александр Филиппович?
Окончил техникум в 1954 году по специальности электронные приборы, пошел на завод «Исток» в Щелковском районе, во Фрязино. Он тогда назывался «Почтовый ящик 17». В 1964-м заочно окончил Политехнический институт по этой же специальности, только стал инженером. И 64 года я на «Истоке» и отработал. Меня иногда приглашают на предприятие – помочь советом.
-- Александр Филиппович, какая самая памятная награда для Вас?
Самые памятные – медаль «За боевые заслуги», «За взятие Кенигсберга», и еще орден «Отечественной войны».
-- А почему у Вас квартира на 16-м этаже, как Вы так поселились?
Катенька, все хорошо, пенсии хватает на жизнь, здоровье пошаливает, конечно, недавно вот из больницы только выписался. Президент вот к 75-летию Победы подарок сделал – ждем выплату единовременную. Но тут дело такое, в 2016 году нас с женой можно сказать обманули. Местные чиновники никак жилплощадь не хотели выделить мне, как ветерану. Пришлось в суд обращаться. Выиграли мы суд, но комитет по управлению имуществом и жилищным вопросам Фрязино вместо муниципальной квартиры придумали нам выдать сертификат на жилплощадь в размере около 2 млн. рублей. Причем в глаза его я так и не видел.
Там подключилась риелтор, как мы поняли, они часто работают вместе – риелтор и чиновники. Нам было сказано, что сертификат на квартиру действует всего три дня и вот как раз есть квартира на 16-м этаже без отделки и техники. Но еще попросили доплатить один миллион рублей, который они обещали нам потом вернуть. При этом сказали – если сейчас не найдем деньги, то сертификат сгорит. Пришлось занять по знакомым, поверили мы местной администрации на слово. Во время сделки оказалось, что квартира будет не муниципальная, а у нас в собственности. Причем не вся сумма прописана в договоре купли-продажи, 600 тысяч рублей мы передали риелтору под расписку.
В администрацию писал. Администрация отказывается компенсировать мне займ, ответили, «бюджетное финансирование не предусмотрено действующим законодательством». Не понимаю, почему со мной так поступили. Мне обидно, что нас просто обманули, и все это тянется четыре года уже. Куда обращаться, не знаю, мы ведь уже старенькие. Я внес свою долю в достижении Великой Победы над фашизмом. И хотелось бы встретить этот величественный праздник с большим патриотизмом, радостно и без грусти за долги.
Источник "Время МСК" http://mskvremya.ru/article/2020/060-vov-interviy-timofeev-v...
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
ВОВ: Изнасилование немецкими войсками советских женщин
Стремительное контрнаступление советских войск застало немецкие войска под Москвой врасплох. Во многих городках и сёлах немцы делали из местных женщин всех возрастов рабынь для полового насилия, что тут же вскрылось, когда в эти городки и сёла буквально ворвалась Красная Армия.
На съёмках видны спасённые из таких мест заточения изнасилованные и избитые русская мать и её несовершеннолетняя дочь, над которыми надругались немецкие солдаты.
В силу пропагандистских стремлений очернить советского солдата через байки о том, как они всех немок каждую по 100 раз изнасиловали в 1945 году в Германии, было бы полезно, если ВЫ, ДРУЗЬЯ, ПО МАКСИМУМУ ПЕРЕСЫЛАЛИ, РЕПОСТИЛИ И РАСПРОСТРАНЯЛИ подобные видео и это в частности, чтобы все знали чем занимались немцы задолго до 1945 на советских землях.