Я пока не встречал отношений, где один человек не хотел бы изменить что-то в другом человеке. С одной стороны, это благородная цель – сделать партнёра «лучше»: помочь ему стать решительнее, увереннее, научить пользоваться дезодорантом.

Что может быть плохого?

Плохим может оказаться способ этого изменения.

Вот возьмём Мишу и Машу. Маша считает, что Миша недостаточно самостоятельный и волевой. Поэтому она постоянно пилит его за то, что тот не может организовать ремонт на кухне или оформить ипотеку для собственной квартиры. В какой-то момент Маша так заспамит Мишу выгодными предложениями с ЦИАНа, что он всё же сделает то, что она хочет. Причём муж внезапно окажется даже доволен принятым решением о покупке квартиры.

Но станет ли Миша в результате более волевым? Не думаю.

На деле Маша продавит вялого Мишу, который с детства привык, что мама заставляла его убираться в комнате и ходить в музыкалку, а теперь обязанности по надзору взяла его жена. Единственная причина, почему он это сделал, – страх расстроить Машу (маму).

Добро пожаловать в зависимые отношения.

Так. Но разве мы не должны хотеть лучшего для тех, кого любим?

Конечно, мы можем и должны хотеть для них лучшего, но (!) без насилия. Если он сам хочет стать лучше и просит о помощи, пожалуйста, помогите ему. Если Миша сам считает себя несамостоятельным, с ним можно поговорить, помочь найти психолога или вместе посмотреть Сорокалетнего девственника.

Но ведь Миша не хочет слушать! Не хочет становиться «лучше»!

Да, так бывает. И это распространённая проблема. «Я желаю человеку лучшего, а он не хочет преисполниться в моей лучшести». Тут придётся выбирать: взять на себя ответственность до конца жизни держать человека в узде, направляя ударами кнута, или позволить ему быть собой. И не торопитесь с ответом. Для некоторых роль извозчика – это то, чего они по-настоящему хотят. Или по крайней мере думают, что хотят.

Что? Не нравится, когда Миша «остаётся собой»?

Тогда придётся признать неприятную правду: ты видишь любовь в том, что любовью не является. Да, помню-помню, «никто не знает, что такое любовь». Но ведь все согласятся, чем любовь точно не является – насилием.

Давайте начистоту.

Мы все хотим найти идеального человека. Так идите и ищите. Но не нужно лепить идеал и играть в Родена с тем, кто не является вашим (!) идеалом. У вас ведь есть список вещей, которые не нравятся в партнёре? То, что он орёт за компьютером по ночам? То, что она проводит в ванне по два часа? Кого-то тоже беспокоят именно эти вещи, а кто-то относится к ним спокойно, но зато предъявит свой список. Каждого из нас беспокоит что-то «своё», а с чем-то мы готовы и будем (!) с удовольствием жить.

И иногда стоит признать, что вы встретили «не свой коктейль». Встретились с недостатками, которые не получится изменить без насилия и которые принять вы не готовы. Это нормально.

Настоящая любовь предполагает три дара. Первый – способность видеть человека с его недостатками. Второй – полюбить человека с его недостатками. Третий (и самый важный) – перестать видеть любовь в том, что любовью не является.

Поэтому, пожалуйста, влияйте на кого хотите. Но оставьте человеку право быть собой. И оставьте за собой право не быть с тем, кто оказался не «вашим» человеком.

Описание эксперимента
Участникам этот эксперимент был представлен как исследование влияния боли на память. В опыте участвовали экспериментатор, испытуемый и актёр, игравший роль другого испытуемого. Заявлялось, что один из участников («ученик») должен заучивать пары слов из длинного списка, пока не запомнит каждую пару, а другой («учитель») — проверять память первого и наказывать его за каждую ошибку всё более сильным электрическим разрядом.
В начале эксперимента роли учителя и ученика распределялись между испытуемым и актёром «по жребию» с помощью сложенных листов бумаги со словами «учитель» и «ученик», причём испытуемому всегда доставалась роль учителя. После этого «ученика» привязывали к креслу с электродами. Как «ученик», так и «учитель» получали «демонстрационный» удар напряжением 45 В.
«Учитель» уходил в другую комнату, начинал давать «ученику» простые задачи на запоминание и при каждой ошибке «ученика» нажимал на кнопку, якобы наказывающую «ученика» ударом тока (на самом деле актёр, игравший «ученика», только делал вид, что получает удары). Начав с 45 В, «учитель» с каждой новой ошибкой должен был увеличивать напряжение на 15 В вплоть до 450 В.
На «150 вольтах» актёр-"ученик" начинал требовать прекратить эксперимент, однако экспериментатор говорил «учителю»: «Эксперимент необходимо продолжать. Продолжайте, пожалуйста». По мере увеличения напряжения актёр разыгрывал всё более сильный дискомфорт, затем сильную боль, и, наконец, орал, чтобы эксперимент прекратили. Если испытуемый проявлял колебания, экспериментатор заверял его, что берёт на себя полную ответственность как за эксперимент, так и за безопасность «ученика» и что эксперимент должен быть продолжен. При этом, однако, экспериментатор никак не угрожал сомневающимся «учителям» и не обещал никакой награды за участие в этом эксперименте.
Результаты
Полученные результаты поразили всех, кто имел отношение к эксперименту, даже самого Милгрэма. В одной серии опытов 26 испытуемых из 40, вместо того чтобы сжалиться над жертвой, продолжали увеличивать напряжение (до 450 В) до тех пор, пока исследователь не отдавал распоряжение закончить эксперимент. Ещё большую тревогу вызывало то, что почти никто из 40 участвовавших в эксперименте испытуемых не отказался играть роль учителя, когда «ученик» лишь начинал требовать освобождения. Не сделали они этого и позднее, когда жертва начинала молить о пощаде. Более того, даже тогда, когда «ученик» отвечал на каждый электрический разряд отчаянным воплем, испытуемые-"учителя" продолжали нажимать кнопку. Ни один из них не остановился до напряжения в 300 В, когда жертва начинала в отчаянии кричать: «Я больше не могу отвечать на вопросы!», а те, кто после этого остановились, оказались в явном меньшинстве. Общий результат выглядел следующим образом: ни один не остановился до уровня 300 В, пятеро отказались подчиняться лишь после этого уровня, четверо — после 315 В, двое после 330 В, один после 345 В, один после 360 В и один после 375 В; оставшиеся 26 из 40 дошли до конца шкалы.