Слабовидимый
Сайт оригинала: http://www.soggycardboard.com/
Группа ВК с переводами: https://vk.com/cpsoggycardboard
Сайт оригинала: http://www.soggycardboard.com/
Группа ВК с переводами: https://vk.com/cpsoggycardboard
Сайт оригинала: http://www.soggycardboard.com/
Группа ВК с переводами: https://vk.com/cpsoggycardboard
Сайт оригинала: http://www.soggycardboard.com/
Группа ВК с переводами: https://vk.com/cpsoggycardboard
Берегите мемы и детей! Всех с праздником!)
ИА Красная Весна: Расскажите, почему закрыли вашу лабораторию особо опасных инфекций в «Векторе»?
Чепурнов: в 2005 году финансовая ситуация для «Вектора» складывалась очень тяжелая. Несмотря на то, что мы уже стали государственным научным центром вирусологии и биотехнологии, все равно финансов было мало.
«Вектор» был создан, как и еще ряд институтов, в рамках учреждения, которое называлось Главное управление микробиологической промышленности — Микробиопром. Туда входила сеть учреждений. Это был Главк на правах Министерства. Основанием для всего этого послужило видение, которое на определенном этапе появилось у начальника Генштаба маршала Огаркова. Поэтому нас еще иногда называли системой Огаркова. Имея определенные разведданные, в какой-то момент он понял: при том, что в нашей стране очень хорошо развита микробиология, вирусология, в эту область знания стали интенсивно вовлекаться молекулярно-биологические подходы. А это, как понимал Огарков, может привести к созданию новых видов биологического оружия. Он точно уловил тенденции развития биотехнологии и поставил перед руководством страны вопрос о необходимости развития знаний в этой области и совершения усилий в этом направлении. Одной Академии наук здесь было недостаточно. На этом основании он поставил вопрос перед руководством страны, и в 1974 году решением партии и правительства был создан этот самый Микробиопром.
Его вирусологическим направлением был как раз НИИ молекулярной биологии, который потом превратился в «Вектор».
Организация была очень большая и мощная. Очень хорошо продвигались в вирусологическом направлении. Хорошо было с молекулярной биологией. Потом, после 1991 года все рухнуло. Рухнули задания, рухнуло финансирование, начались проблемы.
Тем не менее, мне удалось найти определенные подработки, которые позволили какое-то время нам самим держаться. И, поскольку мне продолжала оставаться интересной тематика, которой занимался, то мы продолжали существовать.
Я работал с вирусом Эбола, и мне удалось найти такие варианты финансирования в других направлениях, которые позволили мне и еще нескольким сотрудникам лаборатории продолжать хоть какие-то работы, поддерживая исследования с вирусом Эбола. Причем это уже было без всяких заданий. Это была чисто поисковая научная работа. Зато мы начали интенсивно публиковаться. Опубликовал первую статью в 1994 году, к 1999 году мы заняли 5% публикаций в цитируемых журналах в мире. У нас появился авторитет. Мы стали выезжать на конференции. Нас все уже очень хорошо знали. К нам приезжали, в том числе, учиться. Приезжали американцы, было очень много журналистов всех калибров из разных стран. Исследования шли достаточно успешно до 2004 года, на самом деле, до 2005 года.
Нас очень сильно подкосило в 2004 году. Произошло несчастье со случайным уколом использованным шприцом наиболее квалифицированной лаборантки, Антонины Пресняковой. Причем, это был какой-то катастрофически несчастный случай, потому что шприц перед этим уже пролежал какое-то время в хлорамине. Потом она хотела иголку защитить колпачком, достала его оттуда и, вдевая иголку шприца в колпачок, промахнулась мимо, и попала иголкой в руку.
В таких случаях сразу же человека изолируют в специальном стационаре. Любая подозрительная авария приводит к тому, что человека изолируют. Антонину изолировали, следили за ее здоровьем, и на седьмой день (это наиболее частая дата для Эболы) у нее поднялась температура и началась болезнь Эбола. Через семь дней отчаянной борьбы за ее жизнь она умерла. Про это много где написано. Были даже научные статьи сразу после этого, но мы в них не принимали участия, потому что мы лабораторией решили, что это наш товарищ, и для нас эта тема закрыта.
Хотя медики были солидарны с нами, но они опубликовали статью с тем резоном, что слишком мало информации о том, как протекает болезнь, поэтому ее надо сделать достоянием научной общественности.
Было очень крупное разбирательство. И прокуратура занималась этим вопросом, и комиссии специальные создавались. И инстанции по линии охраны труда и так далее.
Для нас это был большой шок. Настолько большой, что администрация приглашала для нашего коллектива психолога. Тем более, что мы весь этот период работали, причем очень интенсивно, поскольку мы проводили исследования со всеми материалами, которые могли дать хоть какую-то информацию о том, в каком направлении вести лечение. Это была битва. Причем, врачи, такие чудесные, выхаживали Антонину. Представляете пациента, у которого такое состояние с геморрагиями уже, а врачи протирали охлаждающими растворами вручную, рискуя заразиться. Это что-то по-человечески потрясающее было.
После всех этих разбирательств лабораторию оставили в покое, и мы еще проработали год. А через год, где-то к лету 2005 года, Сандахчиев — это генеральный директор — принял решение о том, что нам надо входить в какую-то структуру, потому что у нас недостаточное финансирование. К сожалению, несмотря на то, что мы все ратовали за то, что это должна быть Академия наук, Сандахчиев сначала принял решение перейти в Медбиоэкстрем (сейчас это называется ФМБА), а потом в последний момент кто-то его переагитировал, и он, не советуясь ни с кем, принял решение и сообщил нам, что мы теперь в юрисдикции Роспотребнадзора. (Академик Л. С. Сандахчиев (1937-2006), специалист в области молекулярной биологии и вирусологии, был основателем Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор», которым руководил с 1982 по 2005 гг. — ИА Красная Весна).
Для нас это был шок, ну, а для Сандахчиева это была просто гибель, как потом оказалось. Потому что в течение четырех месяцев он был снят с должности, и вместо него появился некий Илья Дроздов — профессор всего с девятью опубликованными статьями в цитируемых журналах. (На должности руководителя ГНЦ вирусологии и биотехнологии «Вектор» И. Дроздов пробыл с 2005 по 2010 гг. В начале 2017 года был заочно арестован судом в Новосибирске по подозрению в денежных махинациях. — ИА Красная Весна). Причем он бактериолог, из противочумной системы. Никогда с вирусами не работал. И этот человек начал то, что я называю кадровым погромом.
Для меня ситуация развивалась очень просто: через два месяца после того, как появился И. Дроздов, который ни разу не бывал ни в лаборатории, ни на корпусе, нигде, мне принесли приказ сначала о том, чтобы я передал весь инфекционный материал. На мне числилось 3,5 тысячи единиц хранения. Следует пояснить, что поскольку работы с особо опасными вирусами первой группы в 90-е и до 2005 года проводила практически только моя лаборатория, то все остальные лаборатории понемногу отошли от исследований с вирусами первой группы. И постепенно ко мне на хранение или для работы передавали все материалы и все вирусы, которые относились к первой и второй (в основном к первой) группам биологической опасности — это вирусы Эбола, Марбург, Ласса, Мачупо и другие. В какой-то момент у лаборатории появилось название «особо опасных вирусных инфекций». До этого у нас просто номера были.
Так вот, появляется Дроздов, и через пару месяцев издает приказ мне передать все материалы. А еще через несколько дней появляется приказ о ликвидации лаборатории. Меня увольняют. А еще через два дня мне приходит приглашение в США на фантастических условиях. В лаборатории никто и не сомневался, что это спецоперация по ликвидации успешной лаборатории. И кто ее организатор с российской стороны, вычислить несложно. Тем более, что лаборатория по уровню входила в тройку, а в какой-то момент была просто лучшая в мире по проводимым исследованиям. С 1994 года, с момента первой статьи, и до ликвидации в 2005 году в лаборатории опубликовано по биологии Эбола порядка 50 статей в рецензируемых журналах. За последующие 16 лет и десятка не наберется.
После ликвидации лаборатории я перешел в Медицинскую академию, поскольку оставался руководителем международного проекта по изучению Вилюйского энцефаломиелита. Запущенный процесс по поездке в США продолжался, и летом 2006 года я уехал, договорившись у себя в институте, что меня отпускают в административный отпуск. Год и восемь месяцев я проработал в Мичиганском университете. Но в какой-то момент понял, что надо возвращаться.
Я вернулся и начал работать в Институте клинической иммунологии СО РАМН. При этом, конечно, я неизбежно не мог не смотреть в сторону «Вектора». И, называя вещи своими именами, у меня сложилось полное представление о том, что наука на «Векторе» гибнет, особенно если отсчитывать от того высокого уровня, который там был, и этот процесс естественный, потому что наукой стал руководить Роспотребнадзор.
Направление деятельности этого учреждения ну совершенно не наука. То есть это и приводило сначала к появлению неадекватно слабых руководителей. Одно дело, это был Сандахчиев — академик, заслуженнейший ученый, лауреат государственной премии, создатель и созидатель «Вектора», убедивший всех в необходимости перевода коллекции натуральной оспы из Москвы на «Вектор» и прочее и прочее. Человек, который вот прямо сходу генерировал идеи, к которому можно было зайти посоветоваться, высказать какие-то свои сомнения или выслушать от него какие-то предложения, поддержку. Который хорошо чуял, что если что-то где-то у кого-то продвигается, то, значит, надо поддержать это направление, и здесь что-то может быть сделано. Человек, который не стеснялся даже не кандидатов наук назначать заведующими лабораториями.
У нас был совершенно уникальный заведующий лабораторией Владимир Блинов (он, к сожалению, недавно умер). Это человек, у которого было порядка двухсот научных публикаций в цитируемых журналах — в любых журналах мира, у которого индекс цитирования был, по-моему, шестым или восьмым среди биологов страны. А «цитируемые биологи страны» — это, конечно, в первую очередь научные руководители научных учреждений. Представляете?! Вот чтобы поняли, он вполне был соревнователен среди людей, за которыми огромные коллективы, огромные институты стояли.
Вот такой у него был индекс цитирования, вот такие люди работали на «Векторе». Они все оказались разогнанными.
И в 2010 году, хотя я небольшой любитель писать, но написал на сайте президента свои соображения по этому поводу и указал на то, что вот такая ситуация. Она требует вернуть подход — тот, который был раньше. Потому что это очень специфическая наука, и она должна развиваться. Сколько бы ни посыпали себе голову пеплом по поводу чужих разговоров о том, что «у нас тут якобы присутствует биологическое оружие», но когда грянет гром, понадобятся настоящие специалисты и настоящие руководители.
ИА Красная Весна: Почему на Ваш взгляд так сильно изменилось отношение к «Вектору»?
Чепурнов: в моем представлении, каждая вновь назначаемая дирекция «Вектора» не хотела иметь вокруг себя умников, с которыми придется считаться и к которым придется прислушиваться. Потому что когда вокруг тебя профессура, крупные ученые… Там, допустим, был заведующий лабораторией, который одновременно был создателем и являлся деканом медбиофака в университете. Ну и так далее. Люди очень авторитетные, с публикациями, с мировыми именами. Это было неудобно, вот от них поизбавлялись, там осталось, по-моему, два таких человека: Щелкунов да Локтев из тех, кто имел высокий уровень значимости и международного авторитета.
ИА Красная Весна: Есть версия, что на «Векторе» разрабатывалось биологическое оружие, поэтому его хотели расформировать. Как Вы оцениваете эту версию?
Чепурнов: мы разрабатывали средства противодействия биологическому оружию. Остальное выдумки предателей. А они были.
В Микробиопром входило, как мы уже говорили, семь институтов. Один из них — Ленинградский институт особо чистых биопрепаратов — возглавлял некто Пасечник. Он бежал на Запад вместе с семьей и начал рассказывать там о том, какие биотеррористы находятся в Главмедбиопроме. А потом еще хуже. Бежал первый заместитель начальника «Биопрепарата» некто Канатжан Аликбеков, полковник. Он бежал в Америку. А там, превратившись в Кена Алибека, написал книгу «Биологическая опасность», в которой очень подробно рассказал о том, кто что делал, в каком учреждении и там, где он работал (а сам он работал сначала в Степногорске, в Казахстане), и о том, что делал «Вектор». Он и сочинил эту придумку о том, что мы делали якобы химеру из Эболы и натуральной оспы и т. д. Ну никогда я такими глупостями не занимался, а без меня кто бы с Эболой работал? Так нет. Сочинили, что моя публикация о первой в мире попытке создания векторной вакцины против Эбола на основе вируса осповакцины — это, якобы, отработка метода создания химеры.
На фоне этого с нашей стороны была введена максимальная открытость. В общем-то, в моем понимании, это ничему не мешает и не противоречит, потому что у нас бывали кто угодно. Я только англичан не помню.
А в начале еще, кстати говоря, был обмен учеными: наши ездили туда, смотрели, что у них там делается. Они к нам с проверками. Журналисты очень часто приезжали, поскольку из-за дороговизны проведения исследований и, самое главное, обеспечения безопасности, большую часть времени наши корпуса не работали. Нам работать тогда давали буквально два месяца в течение года, да еще и не каждый год. Дорогое это удовольствие. Поэтому мы так готовились каждый раз к рабочему циклу, чтобы успеть как можно больше, набрать материала, чтобы потом в течение года его обрабатывать и публиковаться, и делать какие-то работы, выводы и т. д.
Но все равно это привело к тому, что мы начали постепенно отставать. Тем более что зарубежные коллеги, когда началась открытость, и мы стали ездить на конференции, публиковаться, — они вдруг поняли, что по всем направлениям категорически от нас отстали. То есть ситуация в 1996–1997 годах была для них просто потрясающая. Буквально по всем направлениям мы ушли далеко вперед, начав значительно позднее: очень эффективно работали. Это касательно тех разговоров, что у нас тут было что-то неудачливое и незадачливое. Как раз всё было очень успешно.
Я довольно часто бывал в США, не только когда там работал, но и в рамках совместных проектов и на конференциях. И я увидел, что в 1990–2000 годы там был сделан очень мощный рывок по созданию новых лабораторий. И если в России оставался, как и раньше, только «Вектор», то в США за это десятилетие и последующее десятилетие появились десятки прекрасно оборудованных высоко категорированных по защите окружающей среды от биологических агентов лабораторий, что позволяет работать с очень многими возбудителями. Десятки! И причем очень многие из них были по своему размеру, по своему калибру не меньше, чем «Вектор».
Вот поэтому я и написал на сайте президента в 2010 году о том, что в этой ситуации необходимо больше внимания уделять этому направлению и, на мой взгляд, совершенно неправильно, что руководит у нас этой наукой Роспотребнадзор. При всем моем уважении к этой организации, наука — это и экспертиза, и разработка препаратов противовирусных и, главное, фундаментальные проработки и так далее, то есть научная реализация всего этого должна проходить под руководством профессионалов.
Я думаю, что несчастье «Вектора» заключается в том, что сначала Онищенко избрал себе комфортного человека, этого Дроздова (который, кстати говоря находится сейчас во всероссийском федеральном розыске с какими-то финансовыми фокусами). В настоящее время Попова нашла человека, который сейчас возглавляет «Вектор», но это простой кандидат наук без серьезных публикаций, без большого опыта, без авторитета в науке.
То есть восстановление прежней мощности «Вектора» и строительство ну хотя бы десятка лабораторий, разбросанных где-нибудь в важных приморских городах, — это совершеннейшая необходимость. И конечно, необходимо создание и развитие того большого вирусологического исследовательского центра, о котором, если я правильно понял, президент Академии Наук Сергеев договорился с президентом страны Владимиром Путиным. И кому они должны быть подчинены — это нужно очень выверенное действие, но уж точно не Роспотребнадзору и даже не Минздраву. Вот в таком духе я обращался с письмом к президенту.
ИА Красная Весна: Давайте подведем краткий итог того, что произошло на «Векторе».
Чепурнов: деградация. Простой пример. Летом 2020 года была назначена защита кандидатской диссертации сотрудника «Вектора». Тема касалась разработки тест-системы определения антител к вирусу Эбола на основе нативного антигена, т. е. собственно вируса Эбола. Точно такая же диссертация, только еще и с детекцией антигена была защищена на Векторе в 1997 году Н. Мерзликиным. Двадцать три года понадобилось, чтобы прийти к уровню работ прошлого века? Остается добавить, что руководителем диссертации был заместитель директора по науке, а работа была снята с защиты по жалобе на плагиат, украдена картинка электрофореза.
Да, у меня есть определенная досада на то, что когда государство нафаршировывает деньгами и возможностями коллектив, который не очень эффективно всё это реализует, а кругом есть ну десятки коллективов сильных, которые могли бы что-то делать, но которые совершенно обездвижены потому, что у них нет ни нормальных помещений для работы с вирусом, ни денег.
Вы даже себе не представляете, какими территориальными возможностями обладает «Вектор»! Туда можно было бы запустить сейчас параллельно с теми, кто у них работает с коронавирусом, ну, наверное, с десяток коллективов, и наладить работу по очень многим направлениям.
Но видите же, что происходит? Делают только вот эту вот вакцину. Кстати, прямо на «Векторе» есть более продуктивные разработки. Более того, опубликовавшие первичные и продуктивные результаты. Но почему-то их не замечают. Ни из директорского кабинета, ни из Роспотребнадзора.
А вспомните начало эпидемии. Я много раз говорил, что Роспотребнадзор сначала устроил «монопольку» из того, что только они могут проводить диагностику и только свою тест-систему для этого используют. Люди, которые там работают, они действительно слабоваты. И поэтому тест-систему они разработали не очень удачную. И только когда они не просто начали захлебываться в том, что не успевают обследовать необходимое количество людей, но и в том, что тест-системы врут, и они не могут их выпустить достаточное количество, — только после этого были разблокированы возможности производственных диагностических компаний. У нас в стране есть несколько мощнейших и очень хорошо организованных коллективов, которые производят диагностикумы: это и Нижегородские диагностические системы, это, кстати говоря, «Вектор бест» такой есть, и в Питере есть очень мощная фирма, и в Москве не одна. Кстати сказать, в 2002-м в первое пришествие коронавируса был тендер на выпуск тест-системы.
У меня ощущение, может быть, не совсем правиль
ное, но, что только после того, как Собянин поднял вопрос о том, что диагностика непродуктивна из-за большого числа ложнопозитивов и ложнонегативов… Знаете, в среде высоких чиновников были люди, которых чуть ли не каждый день тестировали, и у них сигналы то позитивные, то отрицательные. Вот это и привело к тому, что они сами поняли, что качество ненадлежащее. И тогда началось соответствующее давление на Роспотребнадзор. В результате чего они мгновенно развязали руки производителям тест-систем. Вот у нас и начала появляться массовая диагностика. Но и плюс к этому стали подключать коллективы в научных учреждениях, в различных научно-исследовательских или минздравовских, или здравоохранения, которые могли участвовать в самой диагностике. Поэтому сегодня справедливо говорят о том, что у нас хорошо поставлена диагностика, это верно: она блестяще сегодня поставлена, в огромном количестве, может быть, лучше всех в мире. Но я бы сказал, что, не благодаря Роспотребнадзору, а вопреки их исходной политике.
Был период, когда Попова, видимо, очень хотела сказать приятное президенту, она ему рассказывала, что вот-вот мы достигнем коллективного иммунитета к заболеванию. Но тут я заболел COVID-19 второй раз, и после этого заболевания, выйдя из госпиталя, сказал о том, что люди будут болеть повторно. Так мне не просто доказывали, в том числе в публикациях о том, что «один мужчина тут сказал, что это всё неверно…». Они же приехали ко мне домой. На тот момент я был выписан из поликлиники с двумя отрицательными результатами. Но мне предъявили предписание, что я еще три раза должен сдать мазки. Первый взяли сразу и он, конечно, оказался положительный, на основании чего мне выдали предписание на изоляцию. Правда, я параллельно взял арбитражную пробу, и она была отрицательна. Вот в чем главная беда.
Специалист-вирусолог говорит о серьезной опасности и проблеме, а главу Роспотребнадзора волнует не объективный факт, а чтоб было как уже пообещала.
ИА Красная Весна: Что сейчас нужно делать, на Ваш взгляд?
Чепурнов: нужно воссоздавать систему мощных исследовательских центров. Готовых в кадровом плане и по оснащению встретить любую новую инфекцию и быстро противостоять ей. Предвидеть и прогнозировать. Противостоять нынешним тяжелым болезням (тот же ВИЧ). Ситуация с биологической опасностью должна быть поставлена на совершенно другие рельсы просто потому, что современная биотехнология развилась настолько, что еще, наверно, лет через пять уже грамотные студенты смогут собрать вирус.
Двадцать лет назад мой коллега В.Волчков, с которым мы вместе начинали работать с Эболой на «Векторе», только он теперь профессор Лионского университета, первым сконструировал систему, которая называется «обратная генетика», для Эболы. Это означает, что можно собрать цепочку нуклеотидов (геном же вируса известен), а потом ее «оживить».
В процессе сборки цепочки вируса там можно заменять любую букву и смотреть, что из этого выйдет. Но сегодня биоинформатика позволяет просчитать и, таким образом, заранее предположить, какова должна быть конструкция более или менее грозного, или опасного варианта и так далее. И появляется всё больше и больше наборов, выпускаемых коммерчески, которые позволяют буквально конструировать очень многие биологические вещи. И это опасно с точки зрения того, что может создаться система, когда будут клепать вирусы натуральные так же, как сегодня клепают компьютерные.
Поэтому нам категорически необходима, во-первых, очень мощная биологическая защита на рубежах, а то сейчас грузинская лаборатория построена, в Средней Азии есть подобные лаборатории, на Украине есть подобная лаборатория, которую строят и в которой рулят представители не российской науки. Что они там делают, что во что превращают, мы еще не знаем.
И поэтому в противовес их мощностям надо создавать какие-то достаточно мобильные учреждения, не обязательно такие огромные, как «Вектор».
Сегодня при поддержке людей, которые прониклись таким пониманием, мы собираемся построить небольшой корпус у нас в исследовательском центре. Он будет рассчитан только на вторую группу, но, по крайней мере, мы сможем работать с коронавирусом, с ВИЧем, по которому тоже ни шатко ни валко продвигается дело, а болезнь распространяется в стране, ну и так далее. И создание таких исследовательских коллективов, при правильном руководстве и постановке задач, может быть очень продуктивным действием.
Например, в очень продуктивном институте вирусологии в Марбурге, который при университете, где учился Ломоносов, там состав всего коллектива, работающего с вирусом, меньше ста человек. А авторитет высочайший, потому, что уровень работ отличный. И вирус Марбург они изолировали.
Источник: https://rossaprimavera.ru/article/f578974c
=====================
Тенденция убирать с Пикабу кому-то неудобные посты с помощью навешивания тэга "Политика" и обращения к модератору не нова. Иногда это не подлежит критике, иногда подлежит. Поэтому смотрю в выдержку из Правила Пикабу от 25 марта 2021 года и в закон "О СМИ", запрещающий цензуру:
7.2 Достоверность информации. Политический новостной пост должен содержать в себе ссылку на достоверный источник (пруф):
— российское издание, зарегистрированное в качестве СМИ;
Достоверный источник с лицензией РКН:
Информационное агентство КРАСНАЯ ВЕСНА
Сетевое издание «Красная Весна», распространяющее новости России и зарубежья от собственных корреспондентов, партнеров, других агентств.
Настоящий ресурс содержит материалы, не предназначенные для лиц младше 18 лет.
Свидетельства о регистрации
ЭЛ № ФС 77-67946 от 6 декабря 2016 года, выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
ИА № ФС 77-67948 от 6 декабря 2016 года, выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Закон РФ от Закон РФ от 27.12.1991 N 2124-1 (ред. от 30.12.2020) "О средствах массовой информации" (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2021)Статья 3. Недопустимость цензуры
Цензура массовой информации, то есть требование от редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей, - не допускается.
Создание и финансирование организаций, учреждений, органов или должностей, в задачи либо функции которых входит осуществление цензуры массовой информации, - не допускается.
Вначале разберёмся что такое эбола, а что ВИЧ
ВИЧ
ВИЧ медленно прогрессирующий вирус, который порожает иммунную систему человека, от чего и название (ВИЧ-вирус именно дефецита человека).
1 незащищенный половой контакт с ВИЧ-инфицированным человеком;
2 совместное использование с ВИЧ-инфицированным принадлежностей для инъекций (шприцы, иглы);
3 вертикальный путь передачи ВИЧ от ВИЧ-инфицированной матери ребенку (во время беременности, родов или после родов, через грудное молоко
Эбола
Острое, предположительно зоонозное заболевание из группы вирусных геморрагических лихорадок, протекающее с выраженным геморрагическим синдромом, отличается высоким уровнем летальности. Относится к особо опасным вирусным инфекциям.
Проще говоря: заболевание перешедшее от животных, с симптомами в виде кровавой рвоты и кровавого поноса с высокой смертностью.
Вирус Эбола передается от человека к человеку в результате тесного и непосредственного физического контакта с инфицированными биологическими жидкостями, причем самыми заразными являются кровь, кал и рвотные массы. Вирус Эбола также выявлялся в грудном молоке, моче и сперма.
А теперь почему же ВИЧ заражает быстрее чем эбола, а всё потому что человек который болеет ВИЧ может ходить без симптомов пару лет, а у человека с эболой ярко выраженные симптомы появляются на 3 день после появления первых симптомов.
МОСКВА, 14 фев — РИА Новости
Министерство здравоохранения Гвинеи объявило о начале эпидемии лихорадки Эбола в субпрефектуре Гуэке на юго-западе страны.
По данным властей, в Гвинее впервые с 2016 года зарегистрировано четыре случая смерти от этой болезни.
"Ввиду этой ситуации и в соответствии с международными медико-санитарными правилами, правительство Гвинеи объявляет об эпидемии болезни, вызванной вирусом Эбола в субпрефектуре Гуэке, в префектуре Нзерекоре", — говорится в заявлении офиса премьер-министра страны в Twitter.
Власти рекомендовали изолировать всех, у кого есть подозрение на Эболу, а также активизировать работу координационной и технической комиссии по реагированию на заболевание.
Кроме того, в Гуэке должны открыть центр, который будет работать с заболевшими, а также ускорить закупку вакцин через ВОЗ.
Болезнь, вызванная вирусом Эбола, — это острая вирусная инфекция, поражающая людей и некоторые виды животных.
Эпидемия Эболы разразилась в Западной Африке в 2015 году и в основном затронула три страны: Гвинею, Сьерра-Леоне и Либерию.
Любите ли вы новости? Их есть у меня.
Ловите будни посткороновирусной эпохи.
По данным издания Коммерсант генеральный директор американской фармкомпании Pfizer Альберт Бурла продал 132 508 (или 60%) принадлежавших ему акций компании в понедельник, то есть в тот самый день, когда было объявлено об успехе третьей фазы испытаний вакцины от COVID-19, и акции компании выросли на 15%. Об этом господин Бурла сообщил в документе, поданном в понедельник, 9 ноября, в Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC) США. Выручка господина Бурлы от продажи акций по цене $41,94 за штуку составила $5,6 млн. Компания Pfizer заявила, что в такой продаже нет ничего незаконного.
Еще 19 августа господин Бурла утвердил план продажи определенного количества своих акций в момент, когда они достигнут определенной цены. Это возможно в соответствии с правилами, по которым регулятор может разрешить работающим в компании инсайдерам продать некоторую часть имеющихся у них акций в определенный момент или по определенной цене. В ноябре имеющиеся у них акции продали и некоторые другие топ-менеджеры Pfizer. Хотя такая продажа акций законна, некоторые эксперты считают, что она подрывает доверие к вакцинам, поскольку это может выглядеть как попытка зафиксировать прибыль из-за неуверенности в будущем компании или разрабатываемой ею вакцины.
Месяца через полтора пошли примерно такие новости. Мол замруководителя больницы в пригороде Афин помещен в реанимацию на искусственную вентиляцию легких с симптомами инфекции нижних дыхательных путей вскоре после прививки от коронавируса, Минздрав не видит связи между вакцинацией и возникшей инфекцией, сообщает телеканал Skai.
"Заместитель начальника госпиталя Триасиос (в городке Элевсина в пригороде Афин) проходит интубационное лечение в Главной государственной больнице Никаи. У 54-летнего мужчины, у которого не было основного заболевания, в прошлую среду проявились симптомы инфекции нижних дыхательных путей. Он прошел тест на коронавирус, который дал отрицательный результат, и не имел никаких симптомов (одышка, лихорадка, кашель)".
Можно добавить к этому регулярно возникающие (и исчезающие потом) новости об обмороках и прочих негативных последствиях вакцинирования. Но не спешите обвинять нас в антипрививочничестве. Все эти случаи не выходят за пределы нормального распределения при сборе статистики. Однако новости написаны и прочитаны. Я не сомневаюсь, что господин Бурла вовремя прикупит пакет акций управляемой им компании, равно как и иные пакеты, неплохо на этом заработав. Уважаемые люди должны богатеть — они это умеют, и кто мы такие, чтоб им в этом мешать.
Поглядим на людей менее уважаемых. Цитирую по Ленте.ру:
"31 декабря микробиолог Жан-Жак Муембе-Тамфум, одним из первых обнаруживший вирус Эбола, заявил, что у одной из его пациенток были зафиксированы ранние симптомы геморрагической лихорадки, при этом ее тесты на вирус Эбола и прочие известные заболевания показали отрицательные результаты. Он считает, что заболевшая женщина может стать нулевым пациентом, заразившимся новым вирусом. Гипотетическую инфекцию он назвал «Болезнью X». Предполагается, что данная болезнь такая же заразная, как коронавирус, а смертность в результате заражения достигает от 50 до 90 процентов летальности Эболы."
В этой "новости" прекрасно всё. Авторитет видного конголезского микробиолога, новая шкала летальности "по Эболе", щедрая африканская природа, в которой всегда было 40000 способов подохнуть от пока ещё неизученной (всем похуй просто) дряни, грантовая система распределения финансирования исследований. И, конечно же, верификация уровня : "Ученый утвердительно ответил на вопрос журналиста CNN, может ли появиться вирус, который будет распространяться так же быстро, как коронавирус, и будет таким же летальным, как Эбола."
Но то Учёный из далёкой экзотической страны, что же у людей попроще?
Пачками лезут новости вида "Новый штамм коронавирусной инфекции, который впервые был зарегистрирован в Великобритании, выявлен в Таиланде. Об этом сообщает местная газета «Кхаосод» со ссылкой на руководителя центра клинической вирусологии медицинского факультета Университета Чулалонгкорн в Бангкоке Йонга Пововравана. — Ваш РБК". Про изменчивость вирусов гриппа (COVID — это же грипп, да?), от которых штампуют вакцины каждый год ни одно инфоагенство не упоминает.
Зато вот Известия пишут: "Вспышка птичьего гриппа была зафиксирована в японской префектуре Гифу в центральной части страны. Об этом в субботу, 2 января, сообщает агентство Kyodo. Очаг заражения был выявлен на птицеферме в городе Минокамо. Таким образом, префектура Гифу стала 14-й из 47, где в этом году обнаружили вспышку птичьего гриппа. Волна инфекций на японских птицефермах вызвала самую серьезную вспышку в стране за более чем четыре года. По заявлению министерства, вероятность заражения людей птичьим гриппом в результате употребления в пищу птицы или яиц исключена. По всей стране уже забито более 3,8 млн кур." — Жалко, что не указали, за какой период и сколько из них на мясо. Что-то мене подсказывает, что тогда магия не сработает и просмотры резко упадут.
Идём дальше вниз, дорогой Данте, по пищевой цепочке...
Словно чума в Венеции по раковникам распространяется молния вида "В Хунзaхcкoм рaйoнe Дaгecтaнa у пaвшeгo cтaдa живoтных вeтeринaры oбнaружили ocпу, кoтoрую в мирe ликвидирoвaли в дaлeкoм 1969 гoду. Coтрудники кaрaнтинных cлужб ищут иcтoчник рacпрocтрaнeния бaктeрии.В рядe нaceлeнных пунктoв ввeдeн cтрoжaйший кaрaнтин." Ссылки (если есть) ведут на уважаемое издание "Молодёжь Дагестана", где в нейтральной форме буднично сообщается о вспышке оспы овец — вирусного заболевания, опасного для человека примерно как ветрянка (которая тоже оспа тащемта).
Весь мир бредит новой чумой, и только в Китае царит угрожающая тишина. Шутка ли: за всё вышеизложенное там принято бить по шее, если она официальная. И лишь старое доброе ИА Панорама, неиллюзорно рискуя отхватить от Триад, доносит до дорогих подписчиков Страшную Правду: "В Китае выявили новый, особо опасный штамм бубонной чумы. Заболевание быстро распространяется по регионам КНР и предположительно уже присутствует за рубежом. В ВОЗ констатировали, что существующие вакцины скорее всего не смогут защитить от новой болезни."
Мойте руки, котаны, и соблюдайте информационную гигиену.
P.S.
То, что все примеры взяты из наших медиа — лишь моя предвзятость, мне удобно читать на русском. За бугром всё так же тащемта.
Оригинал: https://vk.com/cat0news?w=wall-198181079_29151
Автор: Ильмар Реммельг
Одобрение препарата от Эболы Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США на этой неделе, является важной вехой в разработке лекарств, которая тесно связана с нашими текущими усилиями по борьбе с COVID-19.
До того, как COVID-19 начал распространяться по миру, Эбола была одним из самых громких вирусных заболеваний на планете. «Все были готовы ускориться, внести свой вклад и сделать с Эболой то, что они обычно не делают, потому что Эбола — такая ужасная», — сказал вирусолог Даниэль Бауш журналистке Жюстин Кальма в августе прошлого года. «В мире много плохих болезней, но не многие из них вызывают такую же реакцию и своего рода комплексный подход к разработке лекарства».
Прошло больше года, и эксперименты с Эболой наконец окупились во многих отношениях. Препарат Inmazeb, представляет собой лечение антителами, разработанное Regeneron, и значительно помог повысить выживаемость пациентов с Эболой во время вспышки в Демократической Республике Конго (ДРК). В дополнение к лекарству, способному лечить Эбола, испытания также предоставили план реагирования на будущие массовые вирусные вспышки. В то время исследователи опробовали способы ответственного проведения клинических испытаний в разгар смертельных вспышек. Теперь некоторые из тех же методов, которые были опробованы во время эпидемии Эболы, сегодня используются для разработки клинических испытаний лечения COVID-19.
Испытания препаратов от Эболы были сосредоточены на четырех возможных методах лечения. Два из них, Remdesivir и ZMapp, не привели к значительному снижению смертности пациентов с Эболой — по крайней мере, по сравнению с их конкурентами. У двух других были значительно лучшие результаты, увеличив выживаемость пациентов до 89-94 процентов. Оба они использовали выращенные в лаборатории антитела, известные как моноклональные антитела, чтобы вылечить людей, инфицированных вирусом. Одним из успешных препаратов, REGN-EB3, впоследствии стал Inmazeb.
В то время это был новый способ ведения дел. Во время смертельной вспышки лихорадки Эбола в Западной Африке в период с 2013 по 2016 годы клинические испытания продвигались слишком медленно, и исследователи не смогли собрать достаточно данных, чтобы сделать выводы о возможных методах лечения. Ученые знали, что Эбола вернется, и хотели найти способ быстро протестировать методы лечения во время будущих вспышек болезни. Всемирная организация здравоохранения и многие другие международные партнеры извлекли уроки из этой вспышки в Западной Африке и разработали структуру, которую можно было бы использовать для этичного проведения клинических испытаний во время будущих вспышек.
Исследователи реализовали этот план, когда в 2018 году в ДРК началась вспышка болезни. Они столкнулись с особенно сложными обстоятельствами, включая недоверие к правительству и чиновникам здравоохранения, нестабильное электроснабжение и насилие на улицах. Но все равно все сработало. «Это испытание показало, что во время вспышки болезни можно проводить строгие, с научной точки зрения, и этически обоснованные исследования, даже в зоне конфликта», — написали исследователи в отчете, опубликованном в Медицинском журнале Новой Англии в 2019 году.
Успех испытания препаратов от Эболы 2018 года и других подобных ему испытаний — это часть того, что помогло исследованиям COVID-19 так быстро развернуться после того, как вирус начал распространяться. Еще в феврале исследователи уже начали тестировать лекарства, моделируя свои усилия на основе испытаний Эболы в 2018 году. «То, что мы узнали от Эболы, определенно помогает нам стать еще лучше во время этой вспышки». Андре Калил, профессор медицины в Медицинском центре Университета Небраски, рассказал Николь Ветсман в интервью в феврале.
Впереди еще долгий путь. Мы начинаем видеть первые признаки того, какие лекарства могут работать для лечения COVID-19 при определенных обстоятельствах, а какие нет. (Remdesivir получил разрешение FDA на экстренную помощь в мае, но теперь он снова находится на «тонком льду»). Но даже на удивительно высоких скоростях для лечения Эболы потребовалось два года, чтобы пройти от клинических испытаний до полного одобрения FDA. Вероятно, не потребуется так много времени, чтобы увидеть экстренное одобрение других методов лечения COVID-19, но полное одобрение все еще может быть далеким пятном на горизонте — даже когда все будут наготове.
Источник https://portal-13.com/chto-obshhego-u-eboly-i-covid-19/
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509