Бжрк

17 октября 1923 года в рязанском селе Пустобор родился Владимир Федорович Уткин величайший советский конструктор ракетно-космической отрасли.

В августе 1941 года 18-летний парень ушел на войну. В составе пяти фронтов Владимир дошел от Волхова до столицы гитлеровской Германии.

Вернувшись домой с ПОБЕДОЙ, молодой фронтовик блестяще закончил Ленинградский военно-механический институт и получил направление на днепропетровский «Завод № 586», который в 1966 году был переименован в конструкторское бюро «Южное».

В Днепропетровске самых бошковитых молодых технарей собрали для участия в проекте по серийному выпуску ракеты Сергея Королева «Р-1».

Уткину на этапе адаптации поручили спроектировать верстак, станок, хранилище инструментов и другое «горячее» техническое оборудование для «автомобиля поддержки запуска». Уже на первом «тестовом» задании молодой конструктор предложил руководству нетривиальные идеи и эффективные способы их реализации.

«Р-1» разработанная на базе гитлеровской «ФАУ-2», постепенно «перепрошивалась» «королевцами» становясь самостоятельным «изделием» наших ракетостроителей.

Баллистическая оперативно-тактическая ракета «Р-2» принятая на вооружение в конце 1951 года стала первой уникальной разработкой коллектива «НИИ-88» возглавляемого Королевым.

После того как вслед за США у СССР появились ядерные боеприпасы перед военно-политическим руководством двух стран встала дилемма первым атаковать противника всесокрушающим оружием массового поражения или отвечать на проведенную атомную бомбардировку.

США решили действовать согласно проверенному на «Диком Западе» принципу: «Сначала стреляй в противника, а потом перед тем как он скопытиться, задавай ему вопросы».

Наши военные прошедшие все ужасы вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР предлагали «Кремлю» наносить упреждающий удар по врагу, а «оборонщики» доказывали в «ЦК», что применение ядерного оружия должно быть только ответным. Две «противоборствующие» партии возглавляли министр обороны маршал Андрей Антонович Гречко и гениальный организатор военного производства Дмитрий Федорович Устинов.

В 1967 году Владимира Федоровича Уткина назначили заместителем Михаила Кузьмича Янгеля конструктора и начальника КБ «Южное». После того как осенью 1971 года 59-летний Янгель не смог пережить пятый инфаркт, Владимир Федорович занял в КБ место своего учителя.

В конце 1973 года на камчатский полигон «Кура», чей вид сегодня напоминает лунную поверхность стали прилетать мощные стратегические ракеты, разработанные в КБ Уткина. Эти «изделия» гарантировали полноценное уничтожение США в ходе ответного ядерного удара. За испытаниями с воздуха и моря наблюдали американцы, Москва решила их не отгонять, янки должны были воочию увидеть, что произойдет с их страной в случае нападения на СССР.

Американцы прозвали нашу новую ракету «Сатаной». Первый полк, укомплектованный тяжелыми межконтинентальными баллистическими ракетами Р-36М, заступил на боевое дежурство в канун нового 1975 года.

В 1988 году в войска поступила ракета Р-36М2 «Воевода» по натовской классификации SS-18 «Сатана». «Изделие» имело разделяющуюся головную часть индивидуального наведения и 10 боевых блоков мощностью по 750 килотонн.

Ракета была создана с целью гарантированного прорыва американской противоракетной обороны. При подрыве в воздухе специальная боевая начинка выводила из строя средства связи и электронное оборудование противника. Прорыв американской ПРО осуществлялся за счет массового выброса ложных целей.

«Сатаной» ракету назвали благодаря ее мощности равной 8 мегатоннам, погрузившей парней из Пентагона в адское уныние вызванное осознанием стопроцентного уничтожения США. Для сравнения мощность атомной бомбы «Толстяк» сброшенной американцами на Нагасаки составляла 21 килотонну.

Взлетев «Сатана» была неуязвима, но находясь в шахте, она являлась вполне доступной целью для американских Першингов». Решив сделать советские ракеты «неубиваемыми» для американцев, Владимир Федорович предложил руководству страны создать «Боевые железнодорожные ракетные комплексы» (БЖРК) вооруженные ракетами РТ-23 УТТХ «Молодец».

С 1987 по 1994 год на боевом дежурстве в нашей стране находилось 12 единиц «БЖРК», прозванных на Западе «Поездами-призраками». Эти передвижные ракетные комплексы невозможно было засечь со спутника или самолета разведки, за время двухмесячной «боевой вахты» «они могли появиться в самых дальних уголках нашей необъятной страны.

В работе над созданием «БЖРК» самое активное участие принимал родной брат Владимира Федоровича, главный конструктор «КБ специального машиностроения» Алексей Уткин.

Американцы не смогли реализовать у себя подобный проект по двум причинам: железные дороги США находились в частном владении и не охватывали всю страну.

В 1991 году Горбачев и Тэтчер договорились, что «БЖРК» встанут на боевое дежурство в «прозрачных» пунктах дислокации. После развала Союза американцы уговорили Ельцина (приказали ЕБН) уничтожить «Поезда-призраки». На «Брянском ремонтном заводе» создали специальный «разделочный» цех, в котором с 2003 по 2007 год «погибли» все 12 «БЖРК».

Владимир Федорович Уткин был самым настоящим «докой» в ракетостроении, причем даже в вопросах касавшихся работы узких специалистов. На любом совещании, «мозговом штурме» он выступал с «чистого листа» благодаря колоссальному объему научной информации хранившейся в его памяти. В работе над проектом этот поразительный человек умел объединять самых лютых научных противников и конкурентов.

Конструктор мог часами цитировать стихи своего земляка Сергея Есенина, рассказывать с блеском в глазах о театре, и отечественной истории.

Владимир Федорович с трудом пережил предательское уничтожение страны, поставившее жирный крест на всех его прорывных разработках.

В 1990-2000 годах конструктор возглавлял «Центральный научно-исследовательский институт машиностроения».

Дважды Герой Социалистического Труда Владимир Федорович Уткин скончался 15 февраля 2000 года в возрасте 76 лет.

Про наш боевой железнодорожный ракетный комплекс (БЖРК) — тип стратегических ракетных комплексов подвижного железнодорожного базирования постов было много, да и в комментариях их вспоминают достаточно часто.

15П961 «Молодец» стоял на боевом дежурстве в РВСН Вооружённых Сил СССР и России в период с 1987 по 1994 год в количестве 12 единиц.

Затем (к 2007 году) все комплексы были демонтированы и уничтожены, за исключением двух, переданных в музеи.

«Баргузин» — проектировавшийся железнодорожный мобильный комплекс ракетного вооружения для РВСН России.

О прекращении разработки заявлено в декабре 2017 года по экономическим причинам.

А что было у американцев?

Впервые идея о железнодорожном базировании баллистических ракет была подробно рассмотрена в США в начале 1960-х.

Появление твердотопливной МБР «Минитмен», не нуждавшейся в предстартовой заправке, устойчивой (в отличие от ранних жидкотопливных ракет) к вибрации и тряске в движении, впервые сделало возможным запуски межконтинентальных баллистических ракет с перемещающейся платформы.

Предполагалось, что поезда с ракетами будут регулярно передислоцироваться между предварительно просчитанными позициями (так как МБР того времени нуждались в точном определении координат места старта для работы своей инерциальной системы навигации) и поэтому будут практически неуязвимы для ракетного нападения со стороны СССР.

Летом 1960 года в рамках теоретической проработки была проведена операция «Большая Звезда» (Big Star), в рамках которой прототипы будущих железнодорожных пусковых комплексов перемещались по железным дорогам США.

Целью учений была проверка мобильности комплексов, возможности их рассредоточения по железнодорожным линиям, эксплуатируемым коммерческими компаниями.

По результатам операции в 1961 был подготовлен проект и создан прототип железнодорожного состава, способного нести пять ракет «Минитмен» на специально усиленных платформах.

Однако, стоимость проекта была сочтена слишком высокой.

Шахтные пусковые комплексы для «Минитменов» были сочтены более эффективным решением.

Летом 1961 проект был закрыт; созданные прототипы пусковых поездов использовались как транспортеры для доставки «Минитменов» с заводов к базам шахтного развёртывания.

В СССР разработка БЖРК началась с 1969 года.

По-видимому, несмотря на высокую секретность, к концу этапа разработки в СССР разведка США получила некую информацию о новом оружии, из-за чего Пентагон, желая обеспечить паритет вооружений, поставил задачу разработки аналогичного комплекса в США.

19 декабря 1986 года было объявлено о начале работ по новому проекту создания боевого железнодорожного ракетного комплекса.

Как и в случае с предыдущим проектом, было решено использовать существующую ракету.

Этой ракетой стала LGM-118A «Peacekeeper» (Миротворец), своеобразное название для баллистической ракеты.

Peacekeeper Rail Garrison — боевой железнодорожный ракетный комплекс, разработанный в 1980-е годы в США в рамках плана по развёртыванию 50 ракет "Миротворец" на железнодорожной сети США.

Каждый состав должен был состоять из двух четырёхосных тепловозов EMD GP40-2, двух вагонов для размещения подразделений охраны (модифицированные крытые вагоны), двух вагонов, входящих в пусковую установку, содержащих одну ракету в транспортно-пусковом контейнере (модифицированные крытые вагоны), вагона с пунктом управления, вагона с запасами топлива (вагон-цистерна) и вагона с передвижной мастерской (товарный вагон, в котором размещено оборудование для текущего обслуживания и мелкого ремонта).

Для защиты экипажа кабины тепловозов получили бронестекла, а также топливные баки большей емкости.

Вагон с пусковой установкой имел длину 26 метров 52 см.

Вес вагона с ракетой составлял 250 тонн (кстати, в США на железных дорогах первого класса осевая нагрузка может достигать 35 тонн).

Из-за веса и размеров ракеты вагон с пусковой установкой получился достаточно крупным и тяжелым.

Ширина вагона была ограничена допустимым габаритом и составила 3,15 м, высота – 4,8 м. Внешне этот элемент комплекса планировалось сделать похожим на стандартные крытые грузовые вагоны.

Для обеспечения приемлемой нагрузки на пути в конструкции вагона-пусковой установки пришлось использовать сразу четыре тележки с двумя колесными парами на каждой.

Несмотря на все усилия, пусковая установка комплекса Peacekeeper Rail Garrison имела заметные отличия от существовавших в то время крытых вагонов.

Вагон с ракетой был крупнее и имел иную ходовую часть, отличавшую его от стандартных грузовых «собратьев».

Внутри вагона-пусковой установки предлагалось поместить транспортно-пусковой контейнер ракеты с гидравлическими домкратами, а также набор специального оборудования.

При подготовке к запуску аппаратура вагона должна была открывать крышу, поднимать контейнер в вертикальное положение.

Ракета должна была выталкиваться из контейнера при помощи т.н. порохового аккумулятора давления (минометный старт), а маршевый двигатель первой ступени должен был включаться уже в воздухе.

Из-за такого способа запуска в конструкции вагона предусматривались специальные опоры, расположенные на днище и предназначенные для передачи импульса отдачи на рельсы.

Строительство вагона-пусковой установки завершилось осенью 1990 года.

В начале октября его доставили на авиабазу Ванденберг (шт. Калифорния), где прошли первые проверки оборудования.

После завершения всех работ на авиабазе вагон отправили в Испытательный центр железнодорожного транспорта (г. Пуэбло, шт. Колорадо).

На базе этой организации планировалось провести ходовые и прочие испытания новой техники, а также проверить ее на железных дорогах общего пользования.

Однако план был отменён вследствие сокращений расходов на оборону после окончания «холодной войны», а ракеты «Миротворец» были установлены в шахтных пусковых установках. 27 сентября 1991 года президент США Джордж Буш-старший подписал указ о прекращении программы.

Прототип вагона-пусковой установки, использовавшийся в испытаниях, в течение некоторого времени находился на одной из баз ВВС США.

Его судьба была решена только в 1994 году.

Ввиду отсутствия перспектив и невозможности продолжения работ по проекту опытный вагон был передан в Национальный музей ВВС США (база Райт-Паттерсон, шт. Огайо), где и находится до сих пор.

Увидеть результат последнего американского проекта БЖРК теперь может любой желающий.

Источник.

Источник.

Источник.

Шестиосный изотермический вагон 15Т119 предназначен для транспортирования баллистических ракет средней дальности (БСРД) 15Ж45, 15Ж53, 15Ж56 в транспортно-пусковых контейнерах (ТПК).

Часть I. Авианосцы. Куда поплывём?

Часть II. Грегор направил бластер в незнакомца…

Часть III. Атомный поезд “Баргузин”: возрождение легенды?

В последние месяцы резко активизировались разговоры о реинкарнации одного из самых знаменитых отечественных стратегических ракетных комплексов — “БЖРК” — боевого железнодорожного ракетного комплекса. В октябре исполнится 34 года со дня заступления первого из них на боевое дежурство.

Напомню историю этих комплексов. В натовской терминологии советский БЖРК обозначался как “Scalpel” за высочайшую его точность. Каждый ракетный поезд в своём составе имел три специальных “железнодорожных” пусковых платформы (с тремя ракетами РТ-23), получивших индекс 15Ж61 или РТ-23 УТТХ “Молодец”. Габариты этих ракет поражали: диаметр 2,4 метра, высота 22,6 метра, а вес более 100 тонн. Все ракеты находились в специальных пусковых трубах-контейнерах, которые перед стартом поднимались в вертикальное положение. Дальность стрельбы составляла 10 100 км, кроме 10 ядерных боеголовок индивидуального наведения каждая ракета несла комплекс преодоления противоракетной обороны противника. Поезд перемещался с помощью трёх специальных дизель-тепловозов, кроме того, в его состав входили 6 вагонов с аппаратурой, обеспечивающей непрерывную готовность ракет к пуску, цистерна с топливом для локомотивов и три вагона для расчёта комплекса: два спальных и столовая. Боевой расчёт состоял из 70 человек. В него входили две сменные локомотивные бригады на каждый тепловоз, пусковой расчёт, топографы, связисты и подразделение охраны. Во всех официальных документах БЖРК именовались “специальными поездами связи”, расчёты их ходили в форме военных связистов.

К 1991 году в составе РВСН было уже 12 таких ракетных поездов, сведённых в три ракетные дивизии. И они колесили по огромной территории от Волги до Ангары, буквально растворившись на просторах бескрайней страны без следа. Найти БЖРК среди сотен грузовых составов на станциях американские и натовские спутники не могли. И даже с земли визуально определить их могли только очень опытные железнодорожники. Именно поэтому советские БЖРК получили у вероятного противника ещё одно прозвище — “невидимки”. Каждый “невидимка” был настоящим передвижным Апокалипсисом — тридцать боеголовок суммарной мощностью 900 “хиросим”. Конечно, такая система вызывала у американцев ужас и трепет. Но на дворе был уже конец 80-х. В СССР к власти пришёл проходимец и авантюрист Горбачёв. Началась роковая для Союза “перестройка”.

Судьба этих ракетных комплексов была драматична, как и история СССР конца восьмидесятых. Принятые на вооружение в 1987 году, они всего через три года, после встречи Горбачёва с премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер, были выведены из железнодорожной сети СССР и сосредоточены в пунктах постоянной дислокации, без права выезда из ангаров за ворота военных баз, потеряв главные свои преимущества: скрытность и подвижность. Горбачёв лез из кожи вон, стараясь понравиться своим новым западным “друзьям”. А ещё через два года, в 1993 году, уже при Ельцине — ещё большем “друге” Америки, БЖРК в первоочередном порядке попали под действие договора об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ2), в соответствии с которым подлежали утилизации. Убийство системы БЖРК растянулось на четырнадцать лет. Были утилизированы все 12 “атомных поездов” с 36 пусковыми установками. Для этого на Брянском ремонтном заводе РВСН была смонтирована специальная “разделочная” линия. Интересно, что утилизация этих комплексов продолжалась даже после выхода России из договора СНВ-2 в 2002 году…

Утилизация БЖРК | DTRA

Сегодня, вспоминая о преимуществах БЖРК, в первую очередь говорят о его скрытности. Как я уже сказал выше, комплекс было очень трудно отличить от грузового железнодорожного состава, даже находясь рядом с ним, а сделать это с разведывательных спутников того времени и подавно! Ракеты размещались внутри вагонов и поднимались в горизонтальное положение лишь непосредственно перед стартом. Впрочем, опытный глаз всё же мог опознать комплекс по характерной восьмиосной конструкции платформ — контейнеров. Из-за большого веса баллистической ракеты (а ракета с пусковой установкой весила более 150 тонн) пришлось создавать специальную платформу, которая была “экзотикой” для наших железных дорог. В строжайшем секрете держалась и информация об ограниченном радиусе БЖРК. Нагрузка на железнодорожное полотно была такой, что для каждой ракетной дивизии пришлось усилить железнодорожное полотно и мосты в радиусе 1500 километров от мест их базирования. Правда, “найти” перемещающийся ракетный поезд в районе диаметром 3000 километров тогда всё равно было нереально.

В 2007 году история советских БЖРК завершилась. Осталось лишь несколько музейных его экземпляров. Казалось, эпоха “атомных поездов” навсегда ушла в прошлое.

Но всего спустя четыре года после “распила” последнего “Скальпеля”, военные футурологи снова заговорили о возрождение БЖРК. В декабре 2011 года об этом заявил командующий РВСН генерал Сергей Каракаев. Затем, в апреле 2013-го, тогда ещё замминистра обороны Юрий Борисов сообщил о возобновлении Московским институтом теплотехники опытно-конструкторских работ по созданию БЖРК нового поколения. В мае 2016 года было объявлено о начале создания отдельных элементов железнодорожного комплекса, получившего название “Баргузин”, а ближе к концу года на космодроме в Плесецке состоялись успешные бросковые испытания ракеты для БЖРК.

Новую искру жизни в этот проект вдохнула информация об окончании разработки и поступлении на боевое дежурство подвижного грунтового комплекса “Ярс-С”, являющегося модификацией межконтинентальной системы РС-24 “Ярс”. Эта ракета, вес которой составляет всего 46 тонн, вполне может подойти для отечественных железных дорог, рассчитанных на нагрузку 65-70 тонн.

Казалось бы, есть все перспективы для воссоздания такого уникального ракетного комплекса, но… вот только необходим ли он нам сегодня? Вопрос не праздный. И автор этих строк точно не является “пацифистом” или врагом отечественного оборонного комплекса. Давайте просто разберёмся.

Разработка БЖРК началась в самом конце 60-х, когда мобильность стратегических баллистических ракет была ещё только неблизкой перспективой развития РВСН. С тех пор прошло уже полвека. За это время был не только поставлен на железнодорожную платформу комплекс РТ-23 УТТХ “Молодец”, но и создан целый класс грунтовых подвижных комплексов, начатый моноблочной ракетой Р2ПМ “Тополь”, продолженный Р2ПМ2 “ТопольМ” и принятым недавно на вооружение комплексом PC-24 “Ярс”. По своей мобильности и скрытности они превосходят БЖРК, привязанные к железнодорожной сети. Грунтовые комплексы намного компактнее и куда более скрытны, чем их железнодорожные собратья. Тем более, что развитие средств космической разведки сегодня на порядки превышает возможности спутников-шпионов тридцатилетней давности. Сегодняшние скорости обработки информации, использование систем искусственного интеллекта, развертывание на всех уровнях АСУ и ставка американцев на стратегию “быстрого глобального обезоруживающего удара” — БГУ давно уже лишило БЖРК их главного былого преимущества — “невидимости”. А нанести упреждающий удар по уже выявленной цели, намертво привязанной к определённой траектории движения, в эпоху гиперзвукового оружия — задача как раз для концепции “БГУ”.

БЖРК в экспозиции музея Октябрьской железной дороги на бывшем Варшавском вокзале в Санкт-Петербурге

Нельзя забывать и о том, что созданный в советское время БЖРК был идеально вписан в советскую структуру хозяйства, когда железнодорожное ведомство, получив задание усилить прочность и грузоподъёмность своих дорог, просто получило из казны деньги на это и задание выполнило. Взаимодействие между МПС СССР и МО СССР было отлажено идеально. Железнодорожники были фактически “сплавлены” с армией и обеспечивали её интересы. Сегодня РЖД — коммерческая компания, хотя и принадлежащая государству, но ориентированная в первую очередь на получение прибыли. И любые действия в интересах армии теперь выполняются исключительно за счёт военного бюджета. Что военные перевозки, что усиление дорожных сетей. Более того, РЖД весьма ревниво относится к любому вмешательству военных в свою епархию. Можно вспомнить скандальную историю 2014 года, когда Министерство обороны, выполняя указание президента, всего за несколько месяцев проложило железнодорожную ветку в обход украинской территории, но РЖД потом потратило ещё много месяцев на её сертификацию и приёмку, фактически “освоив” собственный бюджет на эту тему. Опять же, сохранить скрытность перемещения по железнодорожной сети таких ракетных поездов в условиях, когда эту сеть обслуживают десятки частных коммерческих компаний, начиная от телекоммуникационных, до контрагентов, поставляющих продукты для вокзальных буфетов, представляется совершенно невозможным.

Особая тема — диверсионная уязвимость БЖРК. Сегодняшняя Россия — не СССР, где, практически, не существовало террористической угрозы. Теперь всё иначе. На нашей с вами памяти прошли две войны на Северном Кавказе, десятки терактов в наших городах. Мы отлично знаем, что, несмотря на все усилия ФСБ и других правоохранителей, бандитское и террористическое подполье по-прежнему существует, и угроза “активации” террористических групп, не говоря уже о диверсантах, в угрожаемый период — не фантазии, а грозная реальность. Очевидно, что такие “ракетные поезда”, при всей их охране, станут одной из вожделенных целей противника.

Так нужен ли нам сегодня ракетный “Баргузин”?

Станет ли он эффективной частью нашего ракетного меча или же бездонной “чёрной дырой” в военном бюджете?

Безусловно, решать должны наши военные эксперты, профессионалы, отвечающие за безопасность страны. И пока, насколько можно судить по поступающей информации, с реинкарнацией БЖРК они не спешат.

Как стало известно, разработки проектирования железнодорожного мобильного комплекса ракетного вооружения (БЖРК) “Баргузин” были приостановлены, а сама программа исключена из госпрограммы вооружений до 2027 года. Причиной исключения была названа невозможность её финансирования.

Владислав Шурыгин специально для Fitzroy Magazine