К сожалению, не так много людей на просторах нашей гостеприимной Родины слышали о притеснениях русских (порой доходивших до физической расправы) на постсоветском пространстве. Об этих событиях официально стараются умалчивать, дабы не разжечь национальную рознь. Политика современной РФ — интеграция в евразийское пространство, нашей власти нужны еще миллионы мигрантов, пополняющих капитал собственных стран, обостряющих криминогенную ситуацию и увеличивающих наркотрафик. Власть, сидящая на толерантной русской шее, кажется, как всегда забыла спросить русских, нужны ли нам «братские народы»? Ведь это «братство», к которому шел еще СССР, обернулось геноцидом и погромами русских, которые начались в девяностых и продолжаются до сих пор. Пусть воспоминания очевидцев напомнят о «братской» любви и т.н. «дружбе народов».
«Первый звонок прозвенел в 1989-ом. Я помню, как с пеной у рта на чистом русском языке деятели типа Миррахима Миррахимова, бывшего секретаря парткома в одном из институтов, вмиг перекрасившегося в ультра-националиста, требовали статуса государственного для таджикского языка. И русским, и узбекам, всем другим затыкали рты, угрожали, оскорбляли, не слушали даже своих, таджиков, уже тогда понимавших, что ни к чему хорошему такая горячка не приведет.
Потом было много всего. В феврале 1990-го, аккурат в день очередной годовщины исламской революции в Иране, — погром русских кварталов Душанбе. Убийство средь бела дня корреспондента ОРТ Никулина, расстрел из гранотомета школьного автобуса с детьми российских офицеров. Зверская расправа над православным священником в Душанбе, поджог храма, бесчинства на кладбищах…»
(Владимир Кленов, Душанбе. «Памир: воспоминание о русских»)
«Характерно, что первыми жертвами озверевших сепаратистов становились русские мирные жители. Например, внутритаджикской резне между „вовчиками“ и „юрчиками“ предшествовали расправы в Душанбе и других городах над русским населением. В середине февраля 1990 года национал-исламисты буквально растерзали полторы тысячи русских мужчин и женщин в Душанбе. Женщин под грохот автоматных очередей и гогот насильников заставляли раздеваться и бегать по кругу на площади железнодорожного вокзала».
(Рогозин Д.О. «Враг народа»)
Узбекистан
«Мы с папой узнали, что их папу и маму, бабушку и самого младшего братика Алёшу убили в Узбекистане, где они родились и жили. Убили за то, что не хотели «злым» узбекам отдавать свою большую квартиру. Дети хорошо запомнили иззверённые гневом, лоснящиеся жирные лица, кричащие и на них: «За-арэ-эж-жэм на шишлик, рускай свиньня…», «Вон с нашэй зимля.», «В своя Расия едз-жай…».
(Свидетельства очевидцев, 1990 г.)
Киргизия
«Начались одиночные, но регулярные нападения на русских. Не хватало только массовки. Нужна была хорошая искра для хорошего костра. Но и она нашлась. В Ошской области большая группа киргизов пришла на поле, на котором местные узбеки традиционно работали. Узбеки «махаллёй» прогнали захватчиков, но прибывшее подкрепление мародёров устроило настоящую бойню.
Вот так начались «события 89-го года». Тут же вспомнилась «вековая вражда». С юга волны ненависти докатились до столицы. Сожжённые дома, изнасилованные девочки, младенцы на вилах, тысячи беженцев. Но были и российские десантники и «расстрельные бригады генерала Кулова», за что им мой поклон. Воспоминания разные. Эпизодами.»
«Наконец 92−93 года. Новые хозяева жизни уже кое-чему научились. Во-первых, они поняли, что Фрунзе, переименованный в Бишкек гораздо интересней, во-вторых, что никакая ельцинская Россия на помощь к русским не придёт.»
(В. Н. Чердынцев. Воспоминания. «Геноцид русских в Киргизии»)
Казахстан
Ситуация в Казахстане и Туркмении несколько отличается: геноцид проходит без кровопролития, он выражается в государственной политике, нацеленной на открытое вытеснение русского населения, уничтожение памятников истории и культуры советского и имперского периодов.
«Снесены десятки памятников, среди которых: памятник Ермаку Тимофеевичу в г. Ермаке (сам город переименован в «Аксу»), памятник первоцелинникам на привокзальной площади и мемориал «Покорителям Целины» в Целинограде (сам город ныне — «северная столица» «Астана»), бюст Пржевальского в г. Зайсане»
«Судебный террор, кроме подавления деятельности русских общественных организаций, особенно охотно применяется при вытеснении русских из предпринимательства: отъем собственности в пользу казахов путем неправосудных решений — норма жизни современного Казахстана.»
В. Ертаулов. Русский вопрос в Казахстане
Туркмения
«Сегодня, как сообщает «Немецкая волна», в Ашхабаде у лиц, имеющих двойное гражданство, сотрудниками службы национальной безопасности Туркмении были конфискованы квартиры. Под конфискацию подпадают квартиры, жильцы которых отсутствовали несколько дней. Основную массу лиц с двойным гражданством составляют этнические русские, их общая численность в Туркмении составляет 300 тысяч человек, причём 1/3 не имеет возможности покинуть страну и переселиться в Россию».
«Туркмения: русский геноцид». KM.RU:
http://www.km.ru/glavnoe/20...
Линию о притеснении русских в Туркмении сегодня можно продолжать бесконечно. Отсутствие перспектив оставляет только один выход — миграция в Россию, но и данная процедура не так проста. Продав квартиру в Ашхабаде за бесценок, русской не сможет найти доступное жилье и место в России, процедура помощи соотечественникам не работает.
Эти воспоминания и данные не должны вызывать ненависть к народам, они должны заставить задуматься и понять. Понять, что выходцы из Средней Азии, внешне — тихие мигранты, не такие уж миролюбивые, какими кажутся, что они могут быть ярыми шовинистами. Количество инородцев растет, и когда-нибудь это количество сможет позволить выйти на улицы из подвалов и притонов, чтобы потребовать прав и устроить погромы. Тогда русским ничего не останется, как стать шовинистами в ответ. Для предотвращения такого исхода необходимо сейчас принять меры и ослабить напряженность: ввести визовый режим со Средней Азией.
ИЗ ВСЕХ КАВКАЗСКИХ РЕСПУБЛИК (НЕ СЧИТАЯ ЧЕЧНИ) НАИБОЛЬШЕЙ ЖЕСТОКОСТЬЮ в отношении русского населения отличился АЗЕРБАЙДЖАН.
«Трупы выбрасывали из окна, и на улице над ними продолжали глумиться. Женщин и мальчиков, прежде чем убить, по очереди насиловали на глазах у всех. Дети не отставали от взрослых, тащили все, что могли унести, под одобрительные крики родителей.
На площади «Украины» примерно сорок этих зверей насиловали пятнадцатилетнюю армянку, сменяя друг друга под восторженное улюлюканье их же женщин и детей.
На улице Камо на балконной решетке распяли девочку лет десяти, она висела там до самого ввода войск. Около кинотеатра «Шафаг» на костре живьем жгли детей".
Сафаров пишет, что «в начальный период тех событий Русских еще не трогали, только грабили квартиры уехавших. Даже на домах писали: «Русские! Не уезжайте! Нам нужны рабы и проститутки!». Согласитесь, весьма «доброжелательное» пожелание, еще грозились вешать на каждом дереве, что тоже никак не может считаться попыткой выгнать. Позже, в квартирах Русских раздавались телефонные звонки: «Ты еще живой?- интересовались звонившие — «И не уехал? Хочешь я помогу тебе отправить в Россию вещи, а ты мне оставишь квартиру? Не хочешь, тогда так заберем!». За трехкомнатную квартиру в центре города Русским тогда предлагали не больше 20000 рублей и, зачастую, оформив документы, убивали, получая и квартиру и деньги».
Утверждение о том, что «русских ещё не трогали», представляется нам не вполне верным, поскольку существуют показания других очевидцев, свидетельствующих как раз об обратном. «Там творилось что-то невообразимое, — рассказывает беженка Н.И. Т-ва. — С 13 января начались погромы, и мой ребенок, вцепившись в меня, говорил: „Мама, нас сейчас убьют!“ А после ввода войск директор школы, где я работала (это вам не на базаре!), азербайджанка, интеллигентная женщина, сказала: „Ничего, войска уйдут — и здесь на каждом дереве будет по русскому висеть“. Бежали, оставив квартиры, имущество, мебель… А ведь я родилась в Азеpбaйджaне, да не только я: там еще бабушка моя родилась!..» Жуткую историю рассказала автору статьи «Русская боль» (Журнал «Дело № 88», 4, 2004 г.) беженка из Баку Галина Ильинична: «Выломали дверь, мужа ударили по голове, он без сознания валялся все это время, меня били. Потом меня прикрутили к кровати и начали старшенькую насиловать — Ольгу, двенадцать лет ей было. Вшестером. Хорошо, что Маринку четырехлетнюю в кухне заперли, не видела этого… Потом побили все в квартире, выгребли что надо, отвязали меня и велели до вечера убраться. Когда мы бежали в аэропорт, мне чуть не под ноги упала девчоночка — выбросили с верхних этажей откуда-то. Вдрызг! Её кровь мне все платье забрызгала… Прибежали в аэропорт, а там говорят, что мест на Москву нету. На третьи сутки только и улетели. И все время, как рейс на Москву, ящики картонные с цветами, десятками на каждый рейс загружали… В аэропорту издевались, все убить обещали. Вот тогда я начала заикаться. Вообще говорить не могла. А сейчас, сейчас намного лучше говорю. И руки не так трясутся…»
В 5-м номере «Учительской газеты» за 1990-й год появилась статья И. Афанасьева, которую мы приведём с незначительными сокращениями:
«Передо мной сидят женщины, разные — молодые и пожилые. Русские учителя. Беженцы! Их рассказы о случившемся с ними и их семьями в Баку в последнюю неделю нельзя слушать без содрогания.
Сегодня на улицах Баку стоят танки, дома одеты в черные траурные флаги.
— На многих домах надписи: «Русские — оккупанты!», «Русские — свиньи!». Моя мама приехала по распределению из Курска в глухое горное азербайджанское село учить ребятишек русскому языку. Это было тридцать лет назад. Теперь она пенсионерка. Я второй год работала в школе… Пришла неделю назад в школу, а в коридоре надпись: «Русские учителя, идите в уборщицы!». Я говорю: «Вы что, ребята?». А они в меня плюют… Я их азбуке учила. Теперь вот мы с мамой здесь. Родственников в России у нас нет. Денег нет, работы нет… Куда? Как? Ведь моя родина — Баку. Женщины-учительницы, с которыми я беседовал в маленькой комнатке, то и дело утирали невольные слезы обиды.
— Я убежала с дочкой с одной сумкой, за три минуты. Жуткая обида! Я же не политик, я детей учила и не виновата в тех бедах, что были в республике. Я не видела на лозунгах Народного фронта фамилии Алиева. Зато Горбачева они представляли не в лучшем виде. Обидно, потому что я знаю этот народ, у меня там друзья, вся жизнь моя там.
Я не называю имен и фамилий этих женщин — они так просили. В Баку остались их родственники, мужья. Мало ли что…
— Экстремисты прекрасно организованы, чего не скажешь о местных властях. В конце прошлого года жилищные конторы по всему городу потребовали всех заполнить анкеты, якобы для получения талонов на продукты. В анкетах нужно было указать и национальность. Когда начались погромы, в руках экстремистов оказались точные адреса: где живут армяне, где русские, где смешанные семьи . Это была продуманная националистическая акция."