Лучший способ успокоиться – это понять, что всё в порядке. Начнём с документов и памятки туристам!
Вжикнул замок чемодана; во внутреннем кармане аккуратной стопкой сложены по порядку паспорт, турпутёвка, деньги. Жёлто-синяя глянцевая обложка с безмятежными облачками настраивала на хорошую волну, кипа белых листков с чёрным шрифтом и печатями дарила уверенность в том, что отпуск уже есть.
Ощущение, будто купила турпутёвку только вчера. Как наяву вспомнила яркое солнышко, аромат кофе и предчувствие скорого отдыха. Блестящая серебристая ручка агентства, звон колокольчиков и чувство новизны – в животе порхали бабочки, а ладони потели от страха. Вдруг что-то не получится? Две подписи, одна печать и стопка бумажек: вот он – пропуск в лето, никуда не денется. В мареве чудесных фантазий уже и не вспомнишь, о чём рассказывал менеджер.
Что же, чтение перед сном успокаивает. Итак…
Ля-ля, Божена Авдошина, пол женский, двадцать четыре года, не замужем – да, это я, угу, обязуюсь приобрести для меня и за мой счёт следующий туристский продукт. Туристский – так правильно? Ну ладно. Ага. Посадочный талон – явиться за тридцать минут до отъезда к точке сбора, при посадке иметь при себе талон, в пути предусмотрено четыре-пять коротких остановок… при наборе менее десяти человек возможна отмена поездки… стоп-стоп, что?!
Как – отмена? И что тогда делать?
По спине поползли мурашки – уже поздно звонить персональному менеджеру или ещё рано?
Нервно покусывала палец, пока не разодрала кожу до крови, теперь щиплется. Зайчик – брысь, не до тебя! Хотя… может, успокаивающе помурчишь? Ах, не хочешь? Умеешь же, я знаю! Но, видно, не хочешь иметь такую хорошую молодую хозяйку без вредных привычек. Ничего-ничего, поживёшь у мамы – поймёшь, кого потерял…
Немножко стало жаль себя: и нервы ни к чёрту, и непонятные условия путёвки, и кот – обычно такой ласковый и нежный – кусается, словно цербер.
Отложим пока посадочный талон. Ваучер на заселение – ну хоть тут без сюрпризов, – туристическая база, домик, заезд-выезд. Памятка туристу! Расскажи мне, что меня ждёт отличный отпуск. Пожалуйста.
На третьем предложении стало как-то жарко. Лёгкая пижама прилипла к телу, ворот давил на горло. Поминутно вытирая вспотевшие ладони о ткань, я вчиталась в мелкий шрифт.
«На туркомплексе возможны сбои в подаче электроэнергии и воды», – неприятно, но не смертельно.
«Ухудшение погодных условий не является поводом для отмены поездки», – окей, Гугл, что там с погодой?
«Вакцинация: за два месяца до… Страхование: позволяет застраховать риски от укуса клеща… Для отпугивания клещей, при присасывании клещей, при попадании клещей на одежду…», – может, сдать путёвку обратно? Там каждого второго кусают, что ли?
«Не забудьте при покупке тура оформить страховку!», – я стесняюсь спросить: это отпуск или выезд в особо опасную зону?
Минут десять сидела, облокотившись о стену, и гипнотизировала взглядом чемодан. Кот прыгал по тапочкам тридцать шестого размера – как всегда, это завершающий штрих, поэтому они пока не упакованы.
Нет, вещи однозначно нужно пересмотреть!
Перевернула чемодан, вытряхивая всё на пол. Убрать, это тоже убрать, и вот это. Джинсы, ещё одни. И вот эти штаны. И перчатки. Кроссовки. Резиновые сапоги? Хм. Может, взять чайник? А консервы? Панамка? Какая, нафиг, панамка! Судя по всему, будет не лишним взять москитную сетку и укутываться в неё, как в саван, с ног до головы! Спрей от клещей – одна штука. Маленькая. Надо было брать десять.
Уйди, скотина, это моя зарядка!
Хотя какая зарядка, кажется, там не будет электричества. Ладно, грызи. Взять книжку? Или даже две…
Деньги, документы, чёртова памятка туристу, вещи, ещё вещи, сумочка, еда, еда в дорогу. Всё?
Заголовок: автобусы – зло
Едем уже семь часов. На первой остановке фотографировались у памятной стелы «Географический центр Новосибирской области». Такая синяя перевёрнутая капля, эффектно сияет.
Вокруг одни поля, небольшие проплешины леса и пустая трасса. Плавное движение автобуса укачивает, нет-нет да проваливаюсь в полудрёму, на какой-нибудь кочке подпрыгиваем – и сна ни в одном глазу минут на десять, и так всё по кругу.
Лечь удобно некуда: то бок затекает, то ноги; пыталась устроиться лёжа на двух сиденьях, но постоянно скатывалась и решила бросить эту затею.
На узеньком участке дороги перед мостом встали в пробку. Пробка посреди леса, представляете? Кусок разворошённой земли, рабочие в ярких жилетках снуют туда-сюда, фонари освещают всё, как днём, техника рычит и копает яму, а в две стороны от светофора протянулись разноцветные ленты машин: пять минут одна лента едет, пять минут – другая.
Мы уже въехали на пригорок. За серым ограждением на одном уровне с автобусом покачиваются острые верхушки чёрно-зелёных ёлок; над ними плывёт серая дымка облаков, сквозь которые проглядывает полупрозрачная полная луна.
Подумала вдруг: что бы случилось со мной, если бы автобус перевернулся?
Думаю, первое осмысленное ощущение – тяжело дышать. Воздух бы медленно просачивался в лёгкие и так же медленно выдыхался обратно. Тихо нарастала бы паника. В горле бы пересохло, на грудь бы что-то тяжело давило, в голове раздавался бы звон колокола, неотвратимый и гулкий. Тело бы сотрясала мелкая дрожь, словно только-только прошёл моросящий холодный дождь.
Я могла бы чувствовать вялость, слабость, нежелание двигаться. В мутном потоке воспоминаний вспыхивали бы яркие пятна аварии, но самое отчётливое – нелепое падение с растопыренными конечностями, следом удар, боль, темнота.
Так ведь не могло бы всё закончиться? Что – всё? Или могло?
Чуть погодя я бы пришла в сознание от холода. Несмотря на боль и ломоту в теле, желудок скручивало бы от голода и жажды. Мне кажется, где-то в таком месте обязательно бы нашёлся ручей, а по лицу нет-нет да скользили бы сквозь листву пятнышки солнца.
Людей не слышно. Никого не было бы слышно, кроме шелеста листьев. Можно представить пляж и море, пустынный пляж и огромное море, где нет ничего несущественного вроде рабочей суеты, вороха бухгалтерских бумаг, тысяч ссор и слёз – всей той шелухи, которую отдираешь от себя слишком поздно.
В уголках глаз собираются солёные слёзы.
Суета отпускает, но вместе с ней уходят и другие детали, приятные и милые, тёплые и звонкие. Остаётся холод земли под лопатками, одеревеневшие конечности, ломота в висках и…
Я вздрогнула и проснулась от серии мелких толчков в спину! Маленькие дети – это замаскированные кенгуру!
Вынырнув из трагического сценария №53, где автобус с туристами безжалостно врезается в ограждение моста… ну, не моста, так, мостика… падает с высоты – сколько нужно, чтобы немножко больно, но выжить? – и пару раз переворачивается, и так красиво замирает на очередном выступе над пропастью. И все спасаются, конечно, и только я одна лежала бы в отдалении, где-то за жёсткими густыми кустами, не в силах пошевелиться и подать знак…
Да чтоб вас! О, нет, проехали. Остановка – это хорошо, спина отваливается, ужас какой-то.
Да-а… Хороший бы получился сценарий. Но трагичный. Но хороший.
Пожалуй, если автобус когда-то перевернётся – мне не выжить.
Заголовок: маленький тёплый друг – залог хорошего настроения
Почему в июле так холодно?
Нет, за порогом вполне приличного деревянного домика – конфетка, а не домик; правда, только снаружи – красота. Море зелени, пучки раскидистых папоротников всех оттенков зелёного, высокие шершавые стволы деревьев, на которых тут и там виднеются следы острых коготков, резные деревянные беседки, желтовато-белый песок, блестящая молочно-бирюзовая река, а главное – нормальная температура под тридцать градусов тепла.
А вот внутри ощущение, что дерево впитало в себя сибирские ночи и пора разводить костёр, чтобы согреться и поднять настроение. Бельё на кровати противно влажное, словно его облизало привидение. Горячей воды в душе нет.
Я прыгала по комнате, раскладывая бытовые мелочи по местам, думая, что лучше: укутаться во всё подряд и сидеть на кровати или наоборот активно двигаться? Может, приоткрыть дверь на улицу?
За стенкой у соседей орала музыка: «На теплоходе музыка играет!.. А я одна стою на берегу!.. Машу рукой, а сердце замирает…». Судя по всему, они чувствуют себя отлично и не горюют. Интересно, где ближайшее место, откуда они добыли хорошее настроение? Сразу видно опытных туристов, которые знали, где подстелить соломку.
Вздохнула, посмотрев на часы – ничего не поделаешь, нужно возвращаться к администратору и выпрашивать обогреватель. Они у неё так мило стояли в углу, я ещё успела подумать, зачем это, кому в такую жару может понадобиться обогреватель?
Умилительный, но трудный в понимании контраст. На крыльце сняла с себя шарф, закидывая в домик, подставляя оголённые части тела под солнышко. Нет, чтобы там ни думали, а холод – он и в Африке холод.
Заголовок: лошадь – это страшно, гид тут не помощник
Весёлый жизнерадостный гид – мальчишка лет семнадцати – скакал на своём жеребце, откинувшись назад и раскинув руки-ноги во все стороны, без седла, лишь с зажатыми поводьями в одной руке, вдоль шеренги серьёзных туристов, которые словно бы пытались решить сложную задачку: как управиться с лошадью? С какой силой тянуть поводья? В какую сторону? У этой махины есть тормоза?
А я всё гадала, как же зовут мальчишку: Алым? Байрам? Урмат?
Он заразительно смеялся при знакомстве, сверкая белыми зубами, сказал звать его «Эй ты!». И пообещал, что если кто угадает его имя, получит сюрприз. Главное, глаза такие хитрющие, мол «вы гадайте-гадайте, но не угадаете!».
Где-то через полчаса поняла, что эта загадка с именем гида на конной прогулке – просто трюк для таких горе-ездоков, как я.
Тпр-у-у! Не так? Стой! Блин. Замри!
Лошадь подо мной ходила ходуном. Точнее, она-то шла, куда ей надо, а меня на ней трясло, как желе. Туда-сюда, туда-сюда. Сжатые кулаки с поводьями уже начинали монотонно побаливать; наверное, стоит всё же расслабить руки… плечи… спину… ноги…
Лошадь мотнула головой и щёлкнула зубами возле ступни. Ай! Как это «не дёргайся»? А если она меня укусит? Что? Не ест человечину? Ну, спасибо!
Гид по имени «Эй ты!» смеялся и травил анекдоты, звонким голосом призывал расслабиться и получать удовольствие, отвешивал комплименты – заметила, что улыбка за одно мгновение меняет лица людей.
Вот Наташа – сухонькая, как тростинка, с узкими губами и пухом волос, – улыбнулась и сразу не дашь ей больше тридцати. Расслабилась и тут же маленькие кулачки уверено зажали поводья, командуя лошадью с точностью заправского инструктора. Или Лена, которая всё взвизгивала от каждого движения кобылы – раз, и уже стремительно галопирует в начало колонны, сжимая коленями выпуклые бежевые бока.
Ещё через десять минут к загадке с именем подключились остальные, то там, то тут слышалось: Адбай? Качын? Кёртюк?
Иногда мне удавалось оторвать напряжённый взгляд от мощной шеи с роскошной чёрной гривой и оглядеться по сторонам. Пересохшее русло реки – дорога усеяна гладкой галькой, а по отвесным скалам с обеих сторон змеятся вьющиеся растения, их пышные листья облеплены мелкой живностью, всякими разноцветными букашками.
Впереди показалось неглубокое озеро, в центре которого со скалы падал маленький искрящийся водопад. Огромные острые валуны едва касались друг друга, образуя то ли тоннель, то ли пустую колонну, в которую стекала вода. Она подкатывалась к обрыву и устремлялась вниз, разбиваясь о поверхность озера и плоские камни.
Моя лошадь, не останавливаясь и не притормаживая, по грудь зашла в озеро и начала жадно пить. Я испуганно подобралась, не в силах решить: мне куда? Забраться к ней на спину с ногами или спрыгнуть? Оглядываюсь на группу – это нормально вообще? Джинсы и кроссовки моментально промокли, хорошо, что в карманах нет ничего важного. Нет, ну кто должен был догадаться, что они так делают? Впрочем, никто из группы даже не удивился. Похоже, я тут одна такая…
Хм. Соконг? Тадин? Чапылдай?
Испуганно оглядываюсь – гид пронёсся мимо, спеша на выручку тихой девочке Соне, которая плелась в самом конце, а потом внезапно помчалась на коне в дебри кустов. То ли она как-то не так потянула поводья, то ли конь решил разнообразить размеренную поездку.
Мы как раз подошли к склону горы, я поглядывала на него и не понимала, куда дальше. Тропинка начиналась метра через два на возвышении, до неё ещё надо добраться. Ну, я-то, положим, смогу, достаточно чуть подтянуться на руках и залезть, а лошадь как?
Гид «Эй ты!» что-то прокричал. А? Что говоришь? Я – прыгай? Ааа. Лошадь – прыгай? Лошадь. Давай. Прыгай. Не хочет. Что делать? Потянуть поводья на себя?
Инстинктивно сжала ногами бока, одной рукой держу поводья, другой вцепилась в седло, зажмурилась. Стоим. Отмирать отказываюсь. Страшно не было, а есть. Гид смеётся и скачет вокруг, уговаривая открыть глаза и выдохнуть. Ну ладно, если скажешь, как тебя зовут, я подумаю.
Правда, что ли, Андрей? Ну вот, так не интересно…
Фух, путешествуем дальше.
Заголовок: и кто тут дура?
Сидела на берегу озера Айя, никого не трогала. Такая маленькая голубая жемчужина, посреди которой расположился остров с белой беседкой. Один берег огорожен поплавками – это закрытая территория дорогого отеля, там высятся спирали водяных горок и царит идеальная чистота. Другой – оснащён минимальными удобствами, парой лежанок и лодочником, который оформляет катамараны на прокат. Я же сидела на диком берегу, который усеян корягами, всякими бумажками и бутылками, в воде плавал грубо сколоченный деревянный плот или причал – не знаю; видимо, озеро тут резко уходит вглубь. Забрела сюда случайно: разобраться в хитросплетениях дорог на Алтае – невозможно. Либо чутьё тебя приведёт, куда надо, либо ты будешь плутать вечность.
В один момент, уже собираясь вернуться к развилке и проверить, куда ведёт вторая тропинка, я замерла от испуга и поискала глазами какую-нибудь скамейку.
Капля пота скользнула по спине. Не лучшее начало дня. Только-только из душа; а если вернусь и горячей воды уже нет, кто за это отвечать будет?
Боже, что за глупости в голову лезут!
Итак, давай сначала. Ты – туда, я – сюда. Договорились?
Порыв ветра пронёсся над травой, волна всколыхнулась, острые венчики цветов цеплялись за траву. Жужжали шмели и с тихим шелестом носились стрекозы, где-то в кустах звенели птичьи голоса, вдалеке слышался шум мотора.
А мы с маленькой змейкой замерли напротив друг друга и пытались договориться.
И ведь ни секундой позже! Пронеслась в паре сантиметров от кроссовок и затаилась в траве. А я ни туда, ни сюда. Пройти мимо? Отступить? Вообще шевелиться можно?
Ну, давай же! Ползи по своим змеиным делам!
Волнистый росчерк на песке нервировал. И хоть бы кто показался на тропинке, уже не так страшно.
Нет, ну ты что, дура, что ли? Нравится в траве сидеть?
Хоть садись и плачь, пытаясь разжалобить всю живность в округе. И ведь понимаю, что нафиг ей не сдалась, она не прокусит ткань джинсов и вообще не ниндзя, чтобы просочиться в узкую штанину и покусать, и боится меня, небось, не меньше, и…
Заголовок: в гостях хорошо, а дома… сюрприз
Грустно уезжать. Всегда грустно, хоть какие моменты вспоминай – плохие, хорошие или нейтральные – потому что это впечатления, которые больше не повторятся.
Я поняла, что уезжать в незнакомые места одной – это здорово.
Идёшь, куда вздумается и когда вздумается. Нет времени, нет ограничений, нет тысяч звонков, нет обязательств. Сегодня одна цель – взобраться на гору, завтра – пересилить себя и окунуться в ледяную горную реку, послезавтра – прыгнуть с тарзанки, а между делом попробовать новое блюдо (молодые побеги папоротника – огонь!), ещё раз взобраться на гору и пройти несколько километров пешком, наслаждаясь ошеломительными видами и тыкая пальцем в осязаемое счастье рядом.
Перед глазами остались тысячи панорам. Реликтовый лес с сотнями кустов папоротников. бирюзовая Катунь с нежным цветом стремительных волн, которые замораживают ступни за секунды. И ты выскакиваешь на берег, чувствуя, как тёплая кровь бежит по венам и артериям, согревая. Пологие горы, зелёно-жёлтые, бархатные, как будто и не трава вовсе, а мягкая ткань. Скалы, скалы, скалы. Серые, розовые, фиолетово-жёлтые, цельные, разломанные ветрами и непогодой. Водопады – высокие, словно колонны древнего храма, и совсем маленькие, словно ивовые прутики. Неизвестные раньше маралы. Наскальные рисунки – хронология событий такого давнего прошлого, что до сих пор не ясно, кто их нанёс на камни.
Перелистывая купленный в последний момент справочник по флоре и фауне Алтая, наткнулась на заметку о папоротниках и похолодела. Что, простите? За сорванный реликтовый папоротник можно попасть в тюрьму? И как понять, что он – реликтовый?! Хоть бы фотографию напечатали!
Отдых – хорошо, но путешествовать надо с умом.