Плывя с Хорниголдом, Черная Борода встретил Стеда Боннета. Этот богатый землевладелец спонтанно решил стать пиратом и купил собственный корабль, чтобы отправиться на поиски приключений. Черная Борода быстро понял, насколько неудовлетворен его экипаж из 70 человек своим слабым командованием, поэтому, просто попросив вежливо, он взял под контроль корабль и экипаж. Боннет, между тем, держался как своего рода путешественник. Черная Борода понимал, какую мощь может дать объединенная сила, а также то преимущество, которое дает богатый, наивный джентльмен в качестве "друга".

Это было крайне маловероятное партнерство, но оно сработало, и Черная Борода с Боннетом на буксире путешествовали по Карибскому морю, грабя и требуя любую добычу, которую они могли найти, быстро наращивая свой флот. Черная Борода прошел путь от Сент-Винсента до Сент-Люсии, от Невиса до Антигуа и в конце концов оказался в Пуэрто-Рико.

Немногие корабли осмеливались вступить в бой с ним, отчасти из-за растущего размера флота Черной Бороды, а главным образом из-за его ужасной репутации. В 1718 году пираты достигли островов Тернефф в Гондурасском заливе, где они заметили ямайский шлюп Adventure. капитана Дэвида Хэрриота "пригласили" присоединиться к флоту Черной Бороды, и он согласился, вероятно, боясь сделать что-либо, что разозлит Черную Бороду.

Путешествие Черной Бороды продолжалось, пока он плыл по заливу Гондураса, где к его флоту добавились еще четыре шлюпа и один корабль. В этот момент он, вероятно, чувствовал себя неуязвимым.

В мае 1718 года "Месть королевы Анны" и три других шлюпа прибыли в порт Чарльз-Тауна в Южной Каролине. Черная Борода блокировал весь порт. У города не было сторожевого корабля, и Черная Борода воспользовался этим, останавливая корабли от попыток покинуть или войти в порт. Всего за шесть дней девять кораблей были остановлены и разграблены.

Одним из таких кораблей был "Кроули", и Черная Борода решил взять в плен весь экипаж и пассажиров. Это казалось бесстыдным и жестоким поступком, но Черная Борода попросил лекарства для своей команды. Он потребовал обменять лекарства на заложников и пригрозил, что если он не получит их в назначенное время, то все пленники будут убиты, их головы отправлены губернатору, а захваченные корабли будут сожжены. Когда правительство не смогло удовлетворить требования в назначенный срок, Черная Борода направил свои корабли ближе к городу, что посеяло панику среди горожан. Полагая, что их город будет атакован, они начали убегать. Черная Борода не сделал ничего, кроме перемещения своих кораблей, но его имя было так печально известно, что они действительно верили, что он способен на ужасные поступки. Правительство быстро расплатилось, и пленников вернули, разумеется, без ценностей и красивой одежды. И снова Черная Борода победил, и он сделал все это, не пролив ни капли крови.

У Черной Бороды хватало смелости и наглости пускаться в самые рискованные авантюры и совершать пиратские акты, о которых другие капитаны и мечтать не могли.

Вскоре после этих событий Черная Борода приплыл на своем флоте к заливу Топсейл в Северной Каролине. При этом "Месть королевы Анны" была заземлена и заброшена на песчаную отмель. Возможно, это был несчастный случай, но есть вероятность, что это было сделано намеренно. Его компания разрасталась до огромных, практически неуправляемых размеров, и он хотел "сбрить жир" и, как всегда, имел для этого хитрый план.

Весть о королевском помиловании быстро распространилась среди пиратов. Было объявлено, что помилование будет дано всем пиратам, которые сдадутся до 5 сентября 1718 года, но это касалось только преступлений, совершенных до 5 января. Это, очевидно, поставило Черную Бороду под угрозу из-за его действий в Чарльз-Тауне. Однако у него был козырь – доверчивый товарищ, которого он мог отослать, чтобы получить прощение и посмотреть, что будет.

Подталкиваемый Черной Бородой, Боннет незаметно покинул компанию в маленькой парусной лодке, чтобы попытать счастье. Он получил прощение и отплыл обратно к Черной Бороде, чтобы забрать свой корабль и команду, поскольку теперь намеревался работать на комиссионеров.

Однако капитан пиратов намеревался использовать Боннета не только как козырную карту, но и как свою последнюю аферу. Он лишил корабль Боннета всех ценностей и провизии и высадил команду. Боннет наконец понял, что такое Черная Борода: не друг, а двуличная змея.

Одержимый жаждой мести, он вернул свою команду и вернулся к пиратству в яростном стремлении выследить предателя. К тому времени Черная Борода уже давно скрылся в тумане, а Боннет и его команда были схвачены и повешены за свои преступления.

Неудивительно, что Боннет не смог найти печально известного пирата, который жестоко обманул его. Черная Борода вернулся в город Бат, продал всю свою новоприобретенную добычу, купил дом и поселился в нем. добился помилования. Во всех смыслах и целях это был идеальный шанс для Тича окончательно остепениться, простить свои преступления и иметь более чем достаточно денег, чтобы уйти на пенсию. Есть даже сведения, что он женился на дочери богатого плантатора.

Черная Борода, однако, был не из тех, кто способен остепениться. Его различные проступки на море были на самом деле не ради богатства или комфортной жизни, а скорее ради острых ощущений, приключений и завоеваний.

Черная Борода получил разрешение стать капером, но соблазн ценных торговых судов стал слишком велик, чтобы сопротивляться, и он вернулся к грабежу и пиратству. Он действительно пытался действовать скрытно, например, подчинил команду двух французских кораблей, перевел их всех на один и сделал вид, что "наткнулся’ на" покинутый’ корабль. На какое-то время губернатор поверил ему, разделив груз с Черной Бородой.

Новости о пиратских партиях быстро распространились, и губернатор Виргинии Александр Спотсвуд забеспокоился. Он издал воззвание ко всем бывшим пиратам сдаться властям и запретил им путешествовать группами больше трех. Черная Борода, разумеется, отклонил предложение, и Спотсвуд решил действовать более прямо. Получив информацию о местонахождении Черной Бороды, он послал лейтенанта Роберта Мейнарда с двумя тяжеловооруженными кораблями и 57 людьми в погоню за негодяем.

Как и ожидалось, Мейнард обнаружил пиратов, стоявших на якоре у острова Окракок. Он остановил корабли от входа в бухту и поставил дозорных, чтобы предотвратить побег Черной Бороды. Тем временем командир пиратов совершенно не замечал присутствия Мейнарда. Он был в разгаре приема гостей. С ним на борту было не более 25 матросов.

Как только наступило утро, два шлюпа двинулись. Черная Борода сразу же заметил их. Он снялся с якоря, развернул паруса и выстрелил из пушек по двум кораблям. Был нанесен сокрушительный удар, который стоил Мейнарду огромного количества его сил, а один из шлюпов был так сильно поврежден, что вышел из строя до конца боя.

После шквала пожаров оба оставшихся корабля были посажены на мель и сблизились. Увидев удобный случай и зная, что время имеет решающее значение, Черная Борода приказал своим людям подняться на борт практически пустого корабля Мейнарда под градом дыма и пороха. Когда он мчался к Мейнарду, сбившись с небольшой группой на корме, трюм корабля открылся, и оттуда вырвалась толпа людей.

Не подготовленные к такому, пираты Черной Бороды отчаянно сражались под призывный клич своего предводителя, но этого было недостаточно. Пираты были оттеснены назад на нос и отделены от своего бесстрашного предводителя.

Оставшись один, окруженный и незащищенный, Черная Борода выстрелил из кремневого ружья в Мейнарда. Затем они стали сражаться на саблях. В этом бою пирату удалось сломать клинок лейтенанта.

Выбросив из рук сломанное оружие, Мейнард поспешил зарядит пистолет. В этот момент Черная Борода прыгнул вперед, чтобы убить его, но прежде чем он успел это сделать, один из людей Мейнарда полоснул его по шее.

Черная Борода был далеко не самым удачливым пиратом своей эпохи; многие другие ушли в отставку с баснословными богатствами, и есть многочисленные рассказы о людях, которые захватили гораздо больше кораблей, чем он. Он не оставил орд сокровищ, и его пиратская "карьера" длилась всего пару лет, но, несмотря на это, он, пожалуй, самый известный пиратский капитан не только Карибского бассейна, но и всех времен. Его история и образ украсили страницы многих книг, и он фигурировал в бесчисленных фильмах и рассказах.

--------------------------------------------

Другие мои работы:

Политическая нестабильность в Российской империи и начало войны.

Экономический прогресс Российской империи перед Первой мировой.

Неожиданные факты о Средневековье.

Все люди, увлекающиеся морем и его историей, когда-нибудь да задумывались о таящихся в его глубинах сокровищах. Широко известные произведения вроде Острова Сокровищ, Одиссеи Капитана Блада (или же более современные — Пираты Карибского моря) имеют свой неповторимый шарм. Солёный ветер, хлопанье парусов над головой и несметные богатства, что ждут в настигаемом испанском галеоне. Но все эти истории появились не на пустом месте, а в морских глубинах Нового Света и в самом деле лежит немало затонувших кораблей с сокровищами из тех легендарных «пиратских» времён. Вот история одного из таких кораблей.

С момента открытия Нового Света и образования на его берегах колоний западноевропейских стран богатства текли оттуда нескончаемым потоком. Серебро и золото, табак и медь, драгоценные камни — всё это переправлялось через океан на кораблях. Самыми богатыми по праву числились испанские колонии.

Испанский галеон, художник Корнелис Вербек (Cornelis Verbeeck)

Даже в современных произведениях о тех временах именно испанцы везли в своих трюмах несметные сокровища, и именно на затонувших испанских кораблях сохранились самые большие запасы драгметаллов. Стоит упомянуть, что последствием ввоза огромного количества золота в метрополию явилось значительное обесценивание денег.

Свернуть

Поскольку колонии поставляли продукцию в промышленных масштабах, для перевозки колониальных товаров требовался огромный флот. Именно это и стало фактором возникновения и процветания пиратства в этом регионе. Но не только пираты подстерегали везущие несметные богатства парусники: местная природа также была весьма коварна и непредсказуема.

К шестидесятым годам XVI века у Испанской Империи уже сложилась практика перевозки ценностей через Атлантику. В течение года собирались необходимые для перевозки грузы, затем множество судов объединялись во флот и пересекали океан. Эти конвои из-за ценности груза получали название Серебряного или Золотого флота. Отбытие такого конвоя происходило раз в год.

Бронзовая пушка с «Нуэстра Сеньора де Аточа»

В начале сентября 1622 года флот из 28 судов, собранный в порту Гаваны, отправился в путь. Однако в этом году морская стихия явно была настроена против испанских кораблей. Уже пятого сентября, на следующий день после их отхода из порта, налетел шторм. Загруженные почти до предела галеоны оказались слабо управляемыми в подобной ситуации, и продолжавший держаться вместе флот был попросту выброшен на коралловые рифы у побережья современной Флориды. Результатом шторма стала гибель восьми кораблей. Погибли более пятисот человек, а стоимость потерянного груза оценили в два миллиона песо. Испанский король пришёл в ярость: в казне не хватало средств для продолжения Тридцатилетней войны. Вследствие этого поступило распоряжение поднять сокровища со дна моря.

Самыми ценными из затонувших кораблей оказались «Нуэстра Сеньора де Аточа» (Nuestra Señora de Atocha) и «Санта-Маргарита» (Santa Margarita), в трюмах которых и находился основной объём потерянных богатств. На «Нуэстра Сеньора де Аточа» выжили всего пять человек. Именно их свидетельства позволили получить почти точные координаты гибели кораблей. И уже в октябре того же года испанский капитан Гаспар де Варгас с командой рабов-ныряльщиков и индейцев-ловцов жемчуга прибыл на место кораблекрушения.

Галеоны затонули примерно в 56 километрах от острова Ки-Уэст на глубине всего лишь 16 метров. По свидетельствам очевидцев, в первые дни над водой торчали останки мачт корабля, и было несложно определить его точное месторасположение. Однако после прибытия Варгаса и нескольких дней работы, шторма, вновь прошедшие по этому району, разметали обломки судов, и обнаружить их местонахождение стало невозможным. Несмотря на все усилия, испанцам удалось найти лишь место гибели «Санта-Маргариты» и поднять с её борта часть груза. А вот с поисками «Нуэстра Сеньора де Аточа» дела обстояли куда хуже: на протяжении нескольких месяцев работ удалось отыскать лишь несколько кусков корпуса. Причиной этого стали скрывавшие обломки кораблей крайне подвижные пески морского дна, средств для расчистки которых в то время просто не существовало.

Панорама на океан с побережья острова Ки-Уэст

В 1625 году испанцы предприняли ещё одну попытку подъёма ценностей. Капитан Франсиско Нуньес Мелиан, вооружившись изобретенным им воздушным колоколом, за четыре года сумел поднять со дна 380 слитков серебра и более 67 тысяч серебряных монет. Однако все эти сокровища были подняты с борта «Санты-Маргариты», следов же «Нуэстра Сеньора де Аточа» не было найдено вовсе.

Поиски оставшихся на дне сокровищ предпринимались до 1641 года, однако так и не принесли желаемого результата. В итоге работы были прекращены, а данные о месте гибели галеонов на три столетия затерялись в глубинах испанских архивов.

История утерянных богатств получила своё продолжение только в 1969 году. За поиски исчезнувшего корабля и его груза взялся уже сделавший себе имя на кладоискательстве Мэл Фишер. Для поиска корабля он организовал фирму «Treasure Salvors, Inc» и постарался привлечь инвесторов. В 1970 году ему удалось отыскать на дне останки не найденного испанцами корпуса «Санта-Маргариты». Однако следов «Нуэстра Сеньора де Аточа» по-прежнему не было. Огромную помощь в поисках корабля оказал историк Юджин Лайонз, проведя обширное исследование в испанских архивах, чтобы обнаружить примерное место гибели галеона.

Поначалу искателям сокровищ не везло. К 1971 году было обследовано более 120 тысяч квадратных миль дна, но всё безрезультатно. Добычей исследователей стал лишь мусор вроде консервных банок и металлических обломков. Бесплодные поиски продолжались до 1975 года. К этому времени многие из инвесторов разочаровались в предприятии Фишера, и у него начали возникать финансовые проблемы с продолжением работ.

Дайверы на месте гибели «Нуэстра Сеньора де Аточа»

Но внезапно кладоискателям улыбнулась удача. Были найдены три золотых слитка, пять бронзовых пушек и множество монет. Через некоторое время еще четыре пушки были подняты со дна неподалёку от места первой находки. Эти артефакты вновь возродили интерес к поискам, и Фишер продолжил свои изыскания.

Последующие пять сезонов не дали какого-либо значительного результата. И лишь в 1980 году в нескольких милях восточнее были найдены медный котёл и якорь, а также ещё одна большая россыпь монет и керамики. Затем последовали ещё несколько лет безрезультатных поисков, и лишь в 1985 году Фишер наконец-то добился успеха.

Утром 20 июля 1985 года магнитометр одного из катеров экспедиции зарегистрировал сильный всплеск, показывая на дне значительную массу металла. Пара дежурных аквалангистов немедленно отправились под воду. То, что сперва было принято за обломок скалы, оказалось массивным нагромождением спёкшихся серебряных слитков. В результате поисков было установлено, что именно здесь, в сорока милях от острова Ки-Уэст и в десяти милях от островов Маркесас-Кис, покоится значительная часть груза «Нуэстра Сеньора де Аточа».

Команда искателей сокровищ со своими находками

За последующие годы со дна было извлечено около 3200 изумрудов, сто пятьдесят тысяч серебряных монет и более тысячи слитков серебра, весом примерно по сорок килограммов каждый. Это был настоящий успех, который, естественно, не остался незамеченным. После обнародования находки официальный представитель штата Флорида, у побережья которого была сделана находка, заявил, что 25% найденных сокровищ должны принадлежать штату. Суд длился более восьми лет. В 1982 году было вынесено решение в пользу Фишера: он стал полноправным владельцем найденных ценностей.

Сам Мэл Фишер умер 19 декабря 1998 года, но работы по поиску сокровищ «Нуэстра Сеньора де Аточа» продолжались. А в июне 2011 года ныряльщики из основанной им компании нашли старинное кольцо, предположительно принадлежавшее одному из дворян, бывших на судне во время катастрофы. Перстень был оценен в полмиллиона долларов. Вместе с кольцом были найдены несколько серебряных ложек и ещё пара предметов с погибшего корабля.

Кольцо и изумрудом, поднятое с «Нуэстра Сеньора де Аточа»

В 2014 году «Нуэстра Сеньора де Аточа» был внесён в Книгу Рекордов Гиннеса как самый ценный затонувший корабль, благодаря тому, что на его борту находилось около 40 тонн золота и серебра, и около 32 килограммов изумрудов. В результате многолетней работы компания Фишера подняла со дна драгоценностей и артефактов на сумму более 450 миллионов долларов.

Команда Мэла Фишера с серебряными слитками в руках

Исследовавшие найденные обломки эксперты сходятся во мнении, что поднято далеко не всё. Дело в том, что основной объём ценностей располагался в кормовой части судна, и именно она так и не была найдена. По оценкам экспертов на дне всё еще могут находиться сокровища примерной стоимостью более 500 миллионов долларов.

Серебряные слитки, поднятые с «Нуэстра Сеньора де Аточа», в экспозиции музея во Флориде

Глубины океана скрывают немало затонувших судов с трюмами, полными золота. Поиски продолжаются, и кто знает, кому из кладоискателей повезёт найти ещё более ценный груз, чем на «Нуэстра Сеньора де Аточа».

Материал подготовлен волонтёрской редакцией WoWS.

Барселона занимает почетное место в заокеанской эпопее Испании. Там было напечатано первое сообщение об открытии Америки, там Колумб после возвращения встретился с католическими монархами и доложил о результатах похода. Барселонцы этим всегда гордились, и 60-метровый монумент Колумбу стал одним из символов города.

Времена меняются. На последнюю годовщину открытия Америки мэр заявила, что «это позор государства, нечего праздновать геноцид». Такие разговоры сейчас в Каталонии не редкость. Агрессивные испанцы всюду лезли, воевали и грабили, а мы - мирный цивилизованный народ, мы тут не при чем.

Строго говоря, основания у них есть. Каталония 15-17 веков в значительной степени сохраняла самоуправление, прежние свободы и привилегии. Местные законы (constituciones), соблюдать которые король Испании обязывался, запрещали посылать каталонцев на военную службу за пределы провинции. Добровольцами ехать могли, но редко хотели. Их участие в войнах империи свелось, главным образом, к нечастой отправке на фронт амнистированной шпаны, вроде tercio bandolero («бандитской терции») во Фландрии в 1588. Исключения, конечно, были (Лепанто), но в целом каталонцы «Золотого века» действительно сидели дома.

Может, оно и к лучшему, у них там была своя атмосфера. В «Дон-Кихоте» Санчо, подойдя к дереву, нащупывает там чьи-то ноги и пугается. Дон-Кихот его успокаивает: «Не бойся, Санчо. Это мертвые разбойники, власти их так вешают по 20-30 человек сразу. Из чего я заключаю, что мы недалеко от Барселоны».

Примета верная - визитной карточкой Каталонии были вездесущие бандиты, вооруженные кремневыми пистолетами местного образца. Они не заставили себя ждать: "их окружили 40 разбойников, велев им стоять смирно...атаман сидел на коне, в стальной кольчуге, по бокам у него висели 4 пистолета, которые в тех краях называют pedreñales.” Рыцарь храбрится: "будь я на коне, с копьем и щитом, твоим воинам нелегко было бы со мной справиться".

«а вот если бы у Дон-Кихота был короткоствол...». Pedreñal 17 века с микелетным замком, Военный музей Барселоны (фото из сети). Что-то среднее между кремневым пистолетом и аркебузой, хотя могли быть и короче. Для времен массового фитильного оружия настоящий хай-тек. Название, вероятно, искаженное pedernal (кремень).

Бандолерос - обычное дело в Средиземноморье, но тут особый случай. В местных элитах заправляли две враждовавшие политико-мафиозные клики, "nyerros” и "cadells”. В каждую входили и дворяне, и чиновники, и бандиты. Это приводило к их полному симбиозу, так что в бандах было много дворянской молодежи, а главари имели влиятельных покровителей. Горная местность, близость границы и массовый огнестрел тоже ситуацию не облегчали.

И ладно бы они бомбили только проезжих. Барселона была важным пунктом на пути денежных потоков короны. Отсюда серебро шло на кораблях в банки Генуи, а затем во Фландрию для оплаты армии. Поэтому по барселонской дороге регулярно брели караваны мулов, груженых слитками серебра. На военном конвое казна, как обычно, экономила, полагаясь на местных охранников. Грех не поиграть в Дрейка.

Агент генуэзского банка Л.Пребе в дек.1613 оставил описание этой робингудовщины:

«Я пишу, чтобы сообщить ужасные новости. Сегодня около часа дня обоз был на дороге Льейда-Барселона под охраной 80 человек из Серверы. Внезапно около сотни бандитов вышли из гор, каждый имел 4 аркебузы. Они разграбили обоз, серебро и деньги...вся охрана бежала, и бандиты вскрывали ящики в свое удовольствие. Я послал за помощью в Серверу, явилось 200 человек, но ни один не хотел драться, хотя я умолял их именем короля. Они отвечали, что у них дети, которых король не будет кормить, если они погибнут. Сами бандиты унесли всего 10-12 ящиков, остальное украли местные жители, которых мы позвали на помощь. Они были заодно с бандитами, которые сказали им: «берите, сколько хотите, сейчас время разбогатеть. А кто не возьмет, тому раскроим голову». Я умолял главаря остановить их, но он ответил: «мне приятнее, что люди разбогатеют за счет генуэзцев, чем если бы я унес все деньги сам». …Вы должны знать, что все здешние жители воры, даже монахи. Женщины и дети тоже грабили вместе со всеми...»

"4 аркебузы" - это, видимо, непривычные для итальянца pedreñales. Ущерб составил 180 000 дукатов - месячное жалованье всей фламандской армии. Поиски краденого ничего не дали, серебро растворилось в воздухе. Чиновники скорбно констатировали: «все думают, что большая часть похищенного сейчас в Барселоне, в руках людей с большими связями, к которым относятся с почтением». (J.Elliott, “Revolt of the Catalans”).

Власти усматривали зависимость между криминалом и короткостволом, поэтому еще в 1602 были запрещены pedreñales с длиной ствола «менее 4 ладоней» (90 см). От пистолетов надлежало либо избавиться, либо установить на них длинный ствол, что приводило к созданию совсем несуразных образцов. Указ встретил яростное сопротивление дворян и саботаж населения, так что в 1616 его пришлось принимать снова. С жуликами понятно, но и законопослушные (в теории) граждане были против. Аргументы обычно выдвигались технические: неудобство слишком длинных pedreñales в лесу при перестрелке с бандитами, трудности стрельбы с седла и т.д.

Настоящие причины откровенно изложил Ф. де Жилабер в «Рассуждениях о качествах моей провинции» (1616). По его словам, каталонцы с детства так привычны к пистолетам, что это первый инструмент, которым они учатся владеть. С аркебузами и другим длинностволом они никогда не будут так ловки, из-за их тяжести и неудобства. Отнять у них pedreñal короткой модели - значит "лишить их накопленных годами навыков, сделать беззащитными, оставить всю провинцию на захват и разграбление. ...Качества и склонности этой земли таковы, что дают любовь к оружию, оно необходимо в этом суровом малолюдном краю. Во времена римлян наши предки предпочитали умереть, чем жить без оружия. А что до смертности от пистолетов, то убивает не инструмент, а людская злоба".

Права-свободы, оргпреступность и gun lobby - каталонцы и впрямь далеко ушли по пути прогресса. Можно понять их пассивность в имперских авантюрах. Зачем ехать в Америку искать приключений, когда у тебя прямо дома свой дикий Запад, свои «серебряные флоты» и даже свой Фрэнсис Дрейк.