Всего за полгода этих сеансов виртуальной реальности они уже прекрасно научились ориентироваться на местности, могли, если что, выжить и ночью, могли убежать от хищника, увернуться от ветвей туатуи, могли и смастерить для себя кров на ночь, костер развести. Даже сырое мясо сожрать могли без особого желания выблевать разом всё съеденное. Джунгли начали становиться какими-то… родными что ли. Да, всё так же гибли, но теперь куда реже, да и то, если быть до конца честным – гибли по дурости.
Тот же Ромка, четыре сеанса назад, погиб из-за того, что Алекс «на слабо» предложил побегать от ноксы. Сможешь пять минут прятаться по джунглям, не прыгая по деревьям –тогда герой, а нет… А если нет, то значит «слабо». Пять минут у Ромки не получилось, только две, а потом уже подмяла его под себя хищная тварь и одним ударом башку ему снесла. Повезло короче, считай что и не мучался. Хуже всего тем, кто туатуе попадется или, что совсем ужасно, – в рой к годжам. Хотя насчет роя может и брешут. Ведь кто про рой рассказывал? Марик да Костька – самые большие врали всей их группы. Может и не попадали они никогда в рой. Да и надо ли это не таким уж и большим годжи, тащить мясо к своим в живом виде – трепыхающимся. Они в основном мертвечину и жрут, что им на живых заморачиваться. А вот насчет туатуи – это да, это серьезно. Алекс вон потом месяц после той первой смерти в виртуале уснуть не мог, каждую ночь с криком просыпался и всё ему эта туатуя мерещилась. А ведь его к тому времени уже много чего на тот свет успело отправить! Так нет же – в кошмарах только туатуя! Ромке пока везло – к дереву на обед он не попал ни разу.
- Ребят, - Гарик ухватил Ромку за рукав, - ребят, смотрите, что там?
- Где? – близоруко щурясь спросил Алекс, Ромка завертел головой.
- Да вон, блестит. – он вытянул руку вперед, тыча пальцем куда-то за реку. – Ярко что то.
- Хрен знает… - растерялся Алекс.
- Пошли посмотрим. – Ромка шагнул к реке.
- Отсюда смотри. – остановил его Януш.
И он был по своему прав. Были тут такие нехорошие зоны, мальчишки промеж собой прозвали их «аренами». Идешь, видишь вроде что-то не то. Поближе подойдешь посмотреть, задел чего-нибудь и всё – вспыхивает всё вокруг ярко, появляется перед тобой тварь какая-нибудь и крутись как хочешь. А помочь тебе никто не сможет, даже если и желание у кого появится, потому как нет вокруг тебя никого, да и места почти нет – пятачок шагов в тридцать в диаметре и всё. Из арены, как правило, живыми не выходили, а если и посчастливится кому из той сферы выпасть не погибшим, то выглядел такой герой страшно: изодранный, окровавлены, может еще и мясо клоками торчать – да всё что угодно могло там приключиться! И ведь что самое противное - у Голоса можно было спросить про что угодно! Про внутреннее строение любой твари на планете, узнать, что тут съедобное, а что нет, спросить, по каким признакам воду найти, но вот спросишь про то, что еще не встречал, или если вдруг кажется тебе, что «арена» перед тобой, хоть тресни – ответа от Голоса не дождешься! Потому и приходилось в первый раз всё на своей шкуре проверять, да и от подозрительных мест, где могла быть «арена», приходилось подальше держаться, если необходимость за горло не брала.
- Да не арена это. – уверенно сказал Гарик.
- А тебе откуда знать? – спросил Януш сурово. – Давай ты первый и пойдешь.
- Не, не арена. – согласился Алекс. – Нафига арену такой яркой делать. Это же любой дурак сообразит, что там амба!
- Ага, и полезет посмотреть. – поддержал Януша Ромка, позабыв разом, что он то и собирался пойти посмотреть, что там. – Да, дурак Алекс?
- Иди ты. – отмахнулся тот.
- Не, - это ты иди! – приглашающее всплеснул руками Януш. – Скатертью дорожка. В той реальности свидимся.
- Гарик, пошли что ли? – спросил Алекс, уже изрядно вспыливший.
- Пойдем. – на удивление легко согласился осторожный Гарик.
И они вместе прыгнули в реку, поплыли к тому берегу.
- Слушай, поубивает же их. – засомневался Ромка.
- Ну ладно, поплыли. – скривился Януш.
И уже четверо парней поплыли по мутной речной воде к тому берегу.
Когда Ромка с Янушем только почувствовали под ногами илистое дно, Алекс и Гарик уже вовсю пробивались к тому блеску посреди зелени джунглей. Они ломились, а не шли осторожно, чего ожидать от них уж никак нельзя было. Вроде бы уже пообтесались в джунглях, попривыкли, чтобы вот так не проламываться . Себе же дороже: по джунглям ведь либо бежать, либо идти надо, но трещать через ветви, будто лось – форменное самоубийство. А эти вон, прутся, только хруст да треск стоит!
- Эй! Нас подождите! – окрикнул их Ромка и хотел было побежать следом, когда Януш схватил его за руку, чуть выше локтя. Друзья на крик не оглянулись.
- Ром, стой. – тихо осадил он друга.
- Ты чего?
- Подожди… Мне кажется, что что-то здесь не то.
- Да ясно дело, что не то. Я такую фигню в первый раз вижу.
- Не торопись. – он облизнул разом высохшие губы и совсем уж шепотом добавил. – Пошли за ними, только тихо. И дистанцию держи.
- Януш, ты что? – шепотом спросил Ромка, но всё же к земле пригнулся.
- Да хрен знает. Ты помнишь, чтобы Гарик первым шел?
- Слушай, и правда ведь… - округлил глаза Ромка. – Он же всегда сзади, он то и на…
- Тихо ты. – Януш махнул рукой. – Пошли.
И они неслышно заскользили по проторенной друзьями просеке. За время пребывания в джунглях они если и не научились передвигаться бесшумно, то понятие «тихо» для них уже вполне подходило. Не хрустнет под ногой нечаянная веточка, не зашуршит ветвями задетый откляченным задом куст – всё тихо. Только чувствуется всё равно, что есть тут кто-то, осталось что-то на грани слышимости. Их пока еще не сравнить с ноксой. Та, когда крадется, её и не слышно и не видно – о смерти узнаешь лишь тогда, когда выскочит она из кустов прямо на тебя, и всё – не спастись уже, не убежать. А бывает, что и не увидишь ее вовсе. Моргнул, и ты уже не в джунглях, а в установке виртуальной реальности.
- Они уже близко. – шепнул Ромка, выглянув из кустов, поймал взгляд Януша, понял двойное звучание своих слов и уточнил. – К той фиговине.
Януш кивнул, и чуть приподнял руку. Ромка остановился, вскинул бровями: «мол чего встали-то?». А Януш только палец к губам приложил, и стали они сидеть, ждать.
Ромке встать не терпелось, глянуть, что же там делается, а Януш сидел всё, и поза у него такая сосредоточенная, напружиненная – готовый с места сорваться в любой миг.
- Ну?
- Тссс. – и снова слушает.
Ромка сидел-сидел, да ждать уже больше не смог: привстал, высунулся, и тут жахнуло! Загрохотало по всему лесу так, будто бомбу на лес сбросили, даже в ушах стало гулко и звонко, перед глазами все поплыло. Ромку с Янушем этим грохотом на землю бросило, обдало горячим ветром, а потом полетело сверху сыпкое земное крошево, зашуршало кругом.
Соскочили, глянули, а там, где только что блестело что-то, где друзья их были – нет ничего, только рыжая земля развороченная, а вокруг джунгли вповалку легли.
Януш рот что-то разевает, руками машет, а Ромка на него уставился, понять ничего не может, только шум в ушах. Януш его за плечо схватил, к себе притянул – дыханием прямо ухо обжигает, орет должно быть, а Ромке не слышно ничего – только звенит где-то между ушами, а в глазах плывет всё, будто его били.
- …ОМКА!!! – резко гремит в ухе с полуслова. – РОМКА! Слышишь меня, Ромка!
- Не ори ты, слышу. – морщится.
- Рвануло! Слышишь, рвануло! – зачем-то орал одно и то же Януш.
- Вижу, рвануло. – ответил Ромка, затряс головой, с волос посыпалась земляная крошка. – Что было-то?
- Видел чего? Ты же поднялся. Видел? – орал надрываясь Ромка.
- Не видел я, меня сразу… Чего орешь?
- Громче говори, я не слышу! – экаж его оходило. – Видел чего?
- Ни-че-го не ви-дел! – заорал Ромка.
- Хреново! – крикнул Януш. – Пошли!
И они пошли к эпицентру взрыва. Идти было легко: все кусты, все деревья, всё мало-мальски выступающее над землей взрыв повалил, примял к земле да сверху еще и глиной осыпало – почти дорога получилась. И никаких следов ни Алекса, ни Гарика – даже кровавого кусочка нигде не осталось, даже капелек крови не видно.
Они вышли к краю воронки. Была она глубокой, гораздо глубже чем думалось поначалу – метра два глубиной, на дне уже стала скапливаться вода. Из стен воронки остро торчали обломки корней и больше ничего. Только запах такой, что будто молния здесь ударила.
- Может это, шаровая молния была? – спросил негромко Януш.
- Может и шаровая. – заорал Ромка.
- Не ори, слышу я уже.
Они долго бродили по широкой воронке, на ботинки налипло уже казалось по целому пуду глины, пока не разглядел Януш припорошенный землей клочок чего-то матово блестящего. Поначалу даже подумал, что это ободранный корень, который присыпало, а потом поближе подошел, мокрое земляное крошево рукой стер, и увидел осколок, наподобие железного. Весь он был какой-то выгнутый, гладкий – будто полированный. В руки взял, а он теплый и будто щекотный – иголочки электрические пальцы покалывают.
- Артефакт. – начал Голос. – Предположительно изготовлен существовавшей ранее на планете цивилизацией. Область применения – неизвестна, предположительно: поражение живой силы и технических средств противников. Реакция при приближении живых существ – нейтральная, реакция на технические приспособления – детонация. Имеет психотелепатические свойства – способно притягивать разумных существ к себе, действие слабое, усиливается при сокращении расстояния до объекта. Также способно отпугивать в градиенте от легкого страха до паники. Режим работы психотелепатического воздействия определяется по обстоятельствам. В случае попытки перемещения объекта сознательно, а также при сознательном контакте – детонация. В конструкции имеется «основной блок», не разрушающийся при детонации, включающий впоследствии механизм регенерации объекта. Период восстановления объекта порядка восьмидесяти часов. Способ передвижения: скачкообразно посредством мгновенного перемещения, предположительно – телепортация. Имеет свойство перемещаться к техническим объектам с последующей детонацией. Предположительное наличие на планете – от полутора, до шести тысяч объектов. В процессе демонстрации артефакта выбыли участники номер девятнадцать, номер двадцать четыре.
- Фигня какая-то… - уныло сказал Ромка, протянул руку. – Дай посмотреть.
Януш передал осколок Ромке. Тот покрутил в руках осколок, посмотрел его на солнце и увидел тоненькие металлические наросты на той стороне, что была неотполированной. Наросты прямо на глазах изменялись, струились, перестраивались, наползали один на другой.
- Слушай, по моему эта штука уже растет. Кхм, регенерируется то есть.
- Сказали же, восемьдесят часов. – рассеянно проронил Януш, уселся в мягкую, сырую землю. – Слушай, это прямо какие-то мины магнитные.
- Чего? – про мины Ромка знал конечно – их делали в районе мануфактурщиков, но про магнитные мины услышал впервые.
- Магнитные мины. Это давно было. Когда Небесный город воевал с Первородным герцогством. У меня там дед воевал, в море на «Касатке-412» - это подводная лодка такая. Так он рассказывал, что там, в море, были минные поля с магнитными минами. Это такие здоровые штуки на якорях, что бы по морю не расплылись, а в них генераторы магнитного поля. Заходишь в зону действия такой штуковины, и она к тебе тянуться начинает – на железо идет. И если есть где такие мины, то там только по картам лоциям пройти можно было – чтобы эти штуки, как собаки на цепке – за бортом болтались, а дотянуться не могли.
- Может быть, очень даже может быть. – Ромка уселся рядом, повертел в руках разрастающийся осколок да и отбросил его в грязь. – Хотя, не то это. Там лоции были, можно было своим пролезть, а этим штукам кажется без разницы: свои или чужие. Подошел – ахнет, катаешься на машине – телепортирует и тоже ахнет.
- А может у нее сигнал какой-нибудь есть? Ну типа «свой», чтобы она на своих не срабатывала? – предположил Януш, и тут же спросил у неба. – Артефакт обладает избирательностью?
- Нет. Избирательность артефакта не выявлена ни в визуальном спектре, ни в аудиальном, ни в радиочастотном. Так же не выявлено реакции объекта на прочие виды воздействия, как то: излучение, наличие каких либо видов полей вплоть до психополя. Артефакт реагирует на перемещение объектов с высоким содержанием металлов и расценивает их как техническое приспособление. – Голос умолк.
- Другие следы цивилизации есть? – спросил Ромка.
- Прочих следов, подтверждающих наличие разумных существ, или же доказывающие факт их присутствия на планете в прошлом не были обнаружены..
- Дела. – протянул Ромка. – Хитрая была цивилизация. Шарики-бомбы понаделали и свалили! – толкнул плечом Януша. – Слушай, а может они это, от своих же шариков и кони двинули? – Януш усмехнулся. – А что? Вот смотри, какой-нибудь сумасшедший пацифист этот шарик придумал и наляпал их видимо-невидимо, а они потом такого шухеру тут навели, что камня на камне не осталось!
- Ром, ты дурак или как? Подумай чуть-чуть, а.
- А что? Очень даже может быть. А что не так то? – Ромке очень не хотелось отказываться от своей идеи, уж больно она ему понравилась и всё по ней вроде как складно получалось.
- Ромка, ты вроде когда нормальный, а когда… Были бы тут эти разумные, от их машин подорванных знаешь сколько бы металлолома осталось! А города пустые? Ну ладно, а руины? А постройки крупные? Следы культуры. Ну – где они?
- Не знаю… - пожал плечами Ромка.
- Не знаю. – насмешливо передразнил его Януш, отвесил фофан по опущенной Ромкиной голове. – Эх, Ромка-Ромка…
Сверху упало несколько холодных капель, а потом, будто прорвало и вода ливанула сплошным потоком, стеной. Ребята соскочили и побеждали к ободранному взрывом стволу безобидного дерева ба. Подхватили его огромные листья, спрятались под ними, как под зонтиками и тоскливо стали смотреть на разыгравшийся ливень.
- Слушай, а источник пресной воды мы с тобой всё-таки нашли. – насмешливо сказал Ромка.
- Где. – шмыгнул носом Януш.
- Воронка. Это же природный колодец получился. Вода гадость, но пресная.
- Угу. – усмехнулся Януш. – Ты еще скажи, что мы убежище себе построить успели. Хижина из листа ба.
- А чем не убежище? – усмехнулся Ромка. – На голову же не льется? Тебе чего еще надо?
- Да ничего… У меня только лист чего-то протекает. – опять шмыгнул носом Януш и чихнул.
* * *
- Я там одного твоего, племенного, малость того. – весело сказал он Даше.
- Убил что ли? – встрепенулась она. Глаза у неё смешно и мило округлились, соболиные брови вскинулись.
- Нет, я его подправил. – он зевнул, потянулся, перевернулся на бок, приобняв Дашу за обнаженное плечо и зашептал ей нежно касаясь ушка губами. – Без богини им же туго будет. А я им вождя слепил. Вот такой мужик! Храбрый! Копьё в меня бросил, наглец.
- Это такой, ну… - она закусила губку, зажмурилась и в голове у Романа возник образ того самого здоровяка, которого он вчера правил. Только образ был чуток помоложе и ещё совсем без седины в бороде. – Этот?
- Ага. Ты его тоже приметила?
- Ну как тебе сказать… - она повернулась со спины на бок, узкая ладошка её тепло легла на его, поросшую курчавым волосом, грудь. – Он… - она игриво закусила губу, закатила глаза. – О-о, это такой мужчина! – и уже совсем томно, с придыханием. – Та-акой мужчина!
- Что? – сурово нахмурил брови Роман, и наигранно злым басом зарокотал. – Да как он мог! Презренный человечишка! Да покарает его моя могучая длань посланника небес, да примет он кару ниспосланную свыше, дабы э… Нум… Э…
- Ромка, а ты всё такой же. – она нежно чмокнула его в нос и как кошка перевернулась так, что как-то сразу оказалась в Ромкиных объятиях. – Смешной ты. Совсем говорить не научился, а ещё посланец небес.
- Меня не за это белым хлебом кормят. – он зарычал и чуть прикусил зубами бронзовое плечо Даши. – А за то что я злой и не знаю пощады! – и совсем растерянным голосом, даже виноватым, добавил безысходно. – А теперь я тебя съем. Всю.
- Подожди-подожди… - она попыталась вывернуться из его крепких объятий, кое-как отстранилась, вытянутыми руками удерживая на расстоянии от себя его лицо с жадно вытянутыми для поцелуя губами и выпученными глазами. – Ром, ну я серьезно.
- А я что, не серьезно что ли? Дай кусю.
- Роман! – сурово сказала Даша.
- Дарья! – сурово ответствовал Рома.
- Дурак ты. – она запустила руку в его черную шевелюру. – Дурачок. Мой дурачок. – прижала к себе и грустно добавила. – Что же ты наделал.
- Что?
- Глупость.
- Какую?
Она снова от него отстранилась, а потом и вовсе села, открыв его взору свое прекрасное, бронзово-золотистое тело. Захотелось снова наброситься на неё, повалить, припасть губами к тонкой жилке на шее, к трепетной ямочке меж ключиц… Он тряхнул головой, прогоняя наваждение.
- Что ты теперь Совету своему скажешь? – сказала она совсем грустно и погладила его по мускулистой руке. – Яша же со своими архаровцами, - замялась, подыскивая нужные слова, - они же нас обоих убьют. И меня, - с грустью, - и тебя.
Он приподнялся, опершись на локоть.
- А ты что предлагаешь? Убить тебя? – он опять шутливо нахмурил брови, зарокотал страшным голосом. – Ещё не поздно исполнить приказ божественных повелителей! Богиня Атхи-ко, готова ли ты принять смерть от рук посланника небес?
Она весело улыбнулась, но тут же снова придала лицу серьезное выражение.
- Ром. Я серьёзно. Они же сюда ещё кого-нибудь пришлют.
- Кого? – усмехнулся Роман, перевернулся на спину и посмотрел в уже совсем чистое голубое небо, от былой бури не осталось и следа. – Стаса? Или сам Яшка придет? Будто других дел у них нету. – он ловко соскочил и уселся напротив Даши. – Знаешь сколько я до тебя шел?
- Ну, года два.
- Пятьдесят два! Как тебе такое?
- Так долго? – вскинула брови.
- Даш, нас мало осталось. – замялся, исправился. – Нас почти не осталось. Ты в последний раз на сходе Совета когда была?
- Не помню. – честно призналась она. – Я всё как-то тут.
- А дотянуться до кого-нибудь ментально, когда в последний раз пыталась?
- Да я после того, как мне замечание сделали всё как-то потише старалась. – она виновата пожала плечами.
- Ясно. – он грустно улыбнулся, взял камушек и стал бестолково выцарапывать им крендельки на скале. – Не знаешь значит. Так вот, Лены больше нет, сорок лет назад не стало. Ахмед погиб, Жору убило его же племя – не стал защищаться, сдался. Северное крыло погибло целиком. – облизнул губы.
- Как? – ахнула Даша.
- Тектоническое смещение. Обрушение всей береговой линии, потом цунами – уйти не успели. Глупо конечно, такую мелочь не уследили, не почувствовали. – с болью в голосе продолжил. – Гарик тоже…
- А Гарик то как? Он же такой осторожный.
- С ума сошел. – отмахнулся, и улыбнулся, словно только что не рассказал ей о том, что от всей группы первых поселенцев осталось меньше сотни. – А у тебя тут хорошо. Живете и в ус не дуете. Ты их когда к сельскому хозяйству приучать будешь?
- Рано еще. Слушай, но ведь всё равно же придут когда-нибудь. Тебе не страшно?
- Мне. – он хмыкнул. – Мне не страшно, мне скучно. Уже, наверное, полтысячи лет скучно.
- Так ты не из-за меня? – она обиделась, и не понятно, - то ли по настоящему, то ли в шутку. Можно было бы конечно попытаться потянуться к ней мыслью, почувствовать её эмоции, но если она вдруг обиделась по настоящему, и если еще и почувствует это сканирование… Нет, лучше не надо.
- Да охламонов мне твоих жалко стало. Этическая цивилизация, моралисты в набедренных повязках, пацифисты голозадые. – он усмехнулся, и с наигранным энтузиазмом зачастил. – Храм твой жег, а они разве что «спасибо» не говорили. Представляешь – в след плевали! И ни одного камня! Даже детишки, и те улыбаются! Там один мальчуган знаешь как мне улыбнулся? Во как! Я таких улыбок с самой Земли не видел, да и то – в районе своем, а тут – среди всей этой дикости и такая улыбка! Они у тебя что – правда такие доверчивые, или притворяются?
- Эх, Ромка-Ромка, посланец небес. Что делать будешь, когда сюда Яшка с Советом своим в полном составе придет?
- Если убьют, то умру, если не убьют, то жить буду. – он улыбнулся искреннее, широко, как не улыбался уже наверное лет сто, если не все пятьсот. Так может улыбаться только настоящий авантюрист, почуяв запах жареного. – А сейчас я тут об одной вещи подумал… - он поиграл глазами. – Убью я этого твоего та-акого мужчину!
- Не надо! – деланно испугалась Дашка. – Лучше убей меня! – фыркнула, и добавила высокомерно. – Ну или возьми. Грубо, животное.
- А это дельная мысль. – и он потянулся к её манящему, золотисто-бронзовому телу.
* * *
- Туда! – стараясь перекричать грохот ионной тяги, кричал Яшка, тыча пальцем на желтую проплешину в зеленом море джунглей.
- Что? – пилот склонил голову на бок. – Громче!
- Туда! – Яшка наклонился к пилоту, удерживаясь за скобу в стене, чтобы не упасть. Транспортник очень сильно шатало, да еще и ветер из открытых люков высадки всё норовил ворваться в рот, заставить закашляться. Яшка свободной рукой убрал с глаз волосы, приложил ладонь ко рту. – Туда! Где желто.
- Ясно. Понял. – закивал пилот и голубой океан неба вдруг оказался почти под ногами, тяжелый воздушный транспортник, будто заваливаясь на бок, рванул к зеленому морю. В одно мгновение сплошная зелень распалась на разнокалиберные листья, торчащие над кронами деревья, цветными точками разлетелись испуганные птицы. Транспортник, качнувшись, завис над той самой желтоватой проплешиной, ионные движки притихли, больше не тратя усилий на скорые взлеты и падения.
- Сойдет?
- Ага. – Яшка обернулся. – Ребят, давай!
Те с готовностью нырнули в капсулы быстрого сброса, автоматически захлопнулись за ними люки, с тихим шипением довернулись до абсолютной герметичности, бахнули разом сорок один толчковый заряд и капсулы на огромной скорости рванулись к земле.
- Давай. – зачем то сказал Яшка, скоро вспрыгнул в свою капсулу, довернулся люк, темнота, рывок как удар, краткое, в несколько секунд, вжимающее в потолок тесной капсулы, падение, хлопок-удар тормозных двигателей в воздухе, удар уже помягче – приземление. Как учили на тренировках: выбить тяжелыми ботинками боковую мембрану, выкатиться наружу, и бежать прочь, подальше от капсулы. Хотя здесь то бежать пока еще глупо – это всего лишь тренировка, и нет тут страшных артефактов, которые так любят взрываться около технических объектов.
Вся команда уже ждала своего лидера у кромки леса. Яшка глянул вверх, и увидел, как, легко качнувшись, транспортник в одно мгновение взмыл в небеса, превратился в черную точку, а потом и вовсе пропал.
Яша отряхнул траву с мешковатых штанов цвета хаки, поправил ремень, выдернул из нагрудного кармана фуражку, и только потом подошел к ожидающий команде.
- Так, ребята, вы всё уже знаете. Это не репетиция, сдохнете и капец будет самый настоящий. Поэтому, очень прошу, никаких «слабо», никаких ребячеств – посерьёзнее будьте, слава богу уже не дети. – вздохнул, оглядел ещё раз строй, и рявкнул громко, по командному. – На четверки разбиться! Согласно традиционных направлений шагом марш! Встреча здесь через неделю.
- Всем составом? – это Костька подал голос.
- Нет. Можно по два человека от четверки. Устраивает? –закивали. – Ну тогда всё. Всем удачи. До встречи.
И каждая четверка отправилась своим путем в такие знакомые, и такие непривычные джунгли.
Это было их последнее, так сказать – «дипломное» задание. Настоящие джунгли, настоящая опасность, настоящая жизнь. Надо было просто выжить в течении полугода – больше ничего не требовалось. Ни доставить своим властителям голову могучего льва на подносе, ни принести шкуру пятнадцатиметровой анаконды, ни прочей ереси – выжить и всё. Тем проще и тем сложнее. При желании любое задание можно выполнить быстро, а такое – никак не ускоришь.
Их четверка была традиционной, привычной, до боли знакомой. Алекс, Ромка, Януш и Гарик. Каждый знал каждого как облупленного, у каждого были свои плюсы, свои минусы, свои слабые и сильные стороны. А что самое важное – все об этом знали! Именно поэтому впереди шел Ромка: самый быстрый, самый стремительный, за ним Януш, лучше всех способный сориентироваться в ситуации, потом Гарик – спокойный, размеренный, осторожный, замыкал процессию Алекс – крупный, казалось бы неповоротливый, но способный дать отпор, если вдруг это потребуется.
За годы, проведенные в лагере они сильно изменились. От тех длинношеих доходяг, больше похожих на нахохлившихся воробьев, чем на детей – ничего не осталось, разве что воинственный блеск в глазах Ромки, да привычка тянуть слова у Януша. За несколько лет они превратились в натренированных, ничего не боящихся, покорителей джунглей. Причем покорителей джунглей другой планеты, пока еще не обследованной толком – вся информация, используемая для установок виртуальной реальности, была получена с наблюдательных и с исследовательских зондов. Да и те не могли войти в атмосферу планеты. Все зонды погибали высоко над поверхностью, только зайдя в плотные слои атмосферы. Стоило им чуть снизить скорость, перестать маневрировать, как рядом, из ниоткуда, с хлопком появлялся тот самый матово блестящий шар артефакта, мгновенная плазменная вспышка и всё – зонд погиб.
Они вошли в джунгли. Всё как и в условиях виртуальной реальности: сперва пошли так называемые «вторичные джунгли». Эти джунгли, в отличии от «первичных», были куда гуще, в основном состояли они из кустарников, вьющихся растений, невысоких, увитых лианами деревьев. Продираться тут было очень тяжело, тут же затрещали пытающиеся уцепиться за плотную ткань ветви, зашелестела вокруг густая зелень, потянуло запахами смятой травы. Поднимать ноги было непросто: растения словно бы успевали обвиться вокруг щиколоток и лодыжек за те короткие мгновения, что нога ступала на землю. Углепластиковое мачете звучно рассекало густые заросли на пути, но всё равно – приходилось дорабатывать корпусом, протискиваясь в узких переплетениях крепеньких, упругих стволов деревьев, словно бы раздвигать вокруг себя густые заросли, проминать через них себя. Шли медленно.
Через пару часов изнуряющей работы они ворвались в сумрак первичных джунглей. Тут уже было попроще. Растительность не столь густая, а все больше высокие деревья, внизу в основном мох, папоротниковые кущи, переплетения каких-то вьюнков, корни, торчащие из земли острыми наростами. Сочный запах вторичных джунглей сменился запахом прелостей, гнили, тягучими, какими-то жаркими, приторными ароматами. И ещё гулкие звуки, словно в жарко натопленной огромной зале: всё слышно как через пелену, и звуков этих много кругом: где скрипит, где воет, где листвой шумит так, будто деревья валят, откуда-то стук доносится скорый, словно дятел долбит. Хотя откуда дятлу в джунглях взяться? Всё как на тренировках в их лагере, только растения другие, еще не знакомые – но ощущение такое, будто ты вновь провалился в виртуальную реальность, просто программу загрузили немного другую.
Они не стали рвать себя, а сразу же, как только вышли на ровное место, устроили привал. Да и поваленный, густо поросший мхом, ствол дерева как нельзя лучше подошел для того, чтобы опустить на него свои зады и дать ногам роздых.
Не разговаривали. Просто отдыхали. Через пятнадцать минут встали, пошли дальше. Идти было легко, высокие папоротники бесполезно пытались уцепиться за непокорный материал одежды, руки, закованные в легкие перчатки, без труда раздвигали редкие кустарники, раскидистую молодую поросль деревьев.
Теперь надо было найти место повыше, да посуше, и чтобы вокруг него всё проглядывалось. Вот там и надо будет разбить лагерь. Может временный, может постоянный – это они уже потом посмотрят: как всё сложится. В джунглях вообще нельзя что-то надолго планировать, тут всё от случая зависит.
Через полчаса легкого марша через папоротниковое раздолье, вышли они к не широкому, метров в пять, языку реки, какие бывают только в джунглях. Берега ее были сильно заболочены, вода рыжая, тусклая, едва поблескивающая. Такую реку лучше обойти подальше, не переходить без особой нужды. Да и в грязь, что вокруг словно болото раскинулось, ступать тоже не стоит – увязнуть легко, а если там уже и донные отложения есть, а если тут еще и река раньше побольше была, и вот эта, в пять метров шириной речушка – лишь пользуется руслом более крупной, старой, то можно и с головой уйти в рыжую муть. Где-нибудь, где будет виден порожек какой, каменистый уступ, с которого вода будет сливаться – там идти можно, там ясно что вот оно – дно, вот она – опора для ноги. Там – да, но не здесь.
Они пошли вдоль речушки вверх по течению. Уже ближе к вечеру, когда в джунглях началась перемена звуков, и вместо ярких, сочных дневных зазвучали более гулкие, вкрадчивые, ухающие звуки – они вышли на место, подходящее для того, чтобы разбить лагерь.