Немного нарратива вам на ночь глядя.

Изучение русского языка в Японии началось ещё до падения сёгуната Токугава. Оно было вызвано практической необходимостью: прибыла экспедиция Лаксмана, передавшая два документа, написанных на русском и манчжурском языках, которые японцы не смогли перевести, хотя и много удивлялись. Вслед за ним в 1804 последовало посольство Резанова, имевшее целью установить дипломатические отношения между Россией и Японией, однако ему было категорически отказано в этом. Эти события показали необходимость изучения языка, и в 1808 придворному астроному и библиотекарю, Кагэясу Такахаси, было поручено изучать манчжурский и русский языки, что он делал по крайне разрозненным источникам, преимущественно голландского происхождения.

Первый русский, который учил японцев языку, оказался там достаточно случайно: это был капитан Головнин, по недоразумению попавший в плен – прибывший в 1811 к Курильским островам для их изучения, он попытался установить контакт с местными, чтобы пополнить запасы воды и пищи, используя в качестве «письма» пиктограммы в бочках, на что местные ответили рисунками в духе «вам тут не рады», однако на корабле истолковали их по-своему и всё же отправились на остров. Головнин провёл в японском плену два года, в течении которых учил русскому Мураками Тайсуке, также японец Баба Содзюро составил на его материале(Головнина) грамматику(«Робумпоо кихан») и руководство по изучению русского языка(«Оросия гогаку сёосэй»)

О России японцы узнавали в том числе и через европейцев, и достаточно аккуратно соотносили все источники, однако материал был всё же недостаточным. В 1835 Санай Адати составил словарь «Россия дзисё».

В 1853 посольство адмирала Путятина прибывает в Нагасаки, и через два года, в 1855 году заключает первый русско-японский договор, а в 1858 таки даже второй. Согласно второму в Хакодате(Хоккайдо) открывается русское посольство, и вот тут дела русского языка начинают идти в гору. В 1861 в Хакодате приезжает священник Николай Касаткин, и занимается распространением христианской веры, русского языка и культуры, и изучением японского языка и культуры. В конце жизни Николай будет возведён в сан архимандрита, а после смерти – канонизирован как святой Николай Японский, и за дело: за два десятилетия работы его воскресной школы на Хоккайдо количество знающих русский язык будет весьма значительным, а храм Рождества Христова в Токио станет местной достопримечательностью, находящей отражение как в жизни студентов, так и в литературе. Отношение японцев к русским сильно изменится к лучшему под влиянием этого человека.

У отца Николая учился Сага Дзюан и помогал ему с переводами, через Сибирь добрался до Петербурга, вернулся в 1874 и работал на Хоккайдо. Вообще у отца Николая была масса учеников, часть из них училась в духовных и светских высших учебных заведениях Петербурга. Одна из послушниц училась в Петербурге иконописи.

Также и православная семинария при Воскресенском соборе в Токио дала видных переводчиков русской литературы, например Сёому Нобори.

Многому способствовал консул России И.А. Гошкевич, служивший в Хакодате в 1858-1865, по его протекции японцы ехали учиться в Петербург.

Ещё до обновления Мэйдзи в Россию отправляется Итикава Бункити, в 1865 году, учился в Петербургском университете, был знаком с И.А. Гончаровым(тот самый, «Фрегат «Паллада» и «Обломов») а по возвращении Итикава занял место преподавателя в Школе Иностранных Языков в Токио.

Токийская школа иностранных языков(«старая») была создана в 1873, там преподавалось пять языков: английский, немецкий, французский, русский и китайский. В 1885 была расформирована Мори Аринори всвязи с финансовыми затруднениями, однако в японо-китайскую войну 1894-95гг обнаружился дефицит переводчиков с русского и китайского, в 1899 школа была восстановлена как колледж с трёхлетним обучением, и к пяти возможным для изучения языкам добавили испанский и итальянский. Эта школа впоследствии выросла в Токийский Институт Иностранных Языков(TUFS).

Школа дала массу переводчиков: Кониси Ясутаро переводил с Льва Толстого, Сато Ёсихару переводил М.Горького, Сенума Какусабаро, Сенума Каёо – переводчики русской литературы вообще и Толстого в частности.

Выпускником «старой» школы был Фтабатэй Симэй(Хасегава Тацуноске), переводчик Тургенева и русских классиков, работавший преподавателем русского уже в «новой» школе. Его работы заложили основы для японской литературы, и, считая занятия литературой чем-то второстепенным, Фтабатэй тем не менее оставил и собственные литературные произведения, написанные под сильным влиянием русской литературы, изменившие слог и жанровую канву японской литературы. В том же русле писал и Нацумэ Сосэки, доказав состоятельность прозы Фтабатэя, которого критиковали за его «просторечие». Однако следует заметить, что отцом японской литературы является всё-таки Сосэки, который первым проявил себя как самобытный японский писатель нового направления, сейчас его портрет украшает крупную купюру.

Ясуги Садатоси – видный японский русист, ученик Фтабатэя. Поступил в 1899 в Школу иностранных языков, в 1900 командирован в Петербург Министерством Просвещения. Посещал лекции Бодуэн де Куртене по русскому языку, лекции Шляпкина по русской литературе. В 1904 вернулся в Японию, был назначен в токийскую лингвистическую школу. Совмещал работу в школе с чтением лекций в Токийском государственном, Васэда, Академии художеств. Был в России в 1919, 1924, 1927. В 1937 вышел на пенсию но читал лекции ещё семь лет. Был председателем Японского общества русского языка и литературы(основанного в 1951). Работал в посольстве СССР в Японии с 1940 по 1959.

Война между Японией и Россией(1904-1905гг), воспринималась интеллигенцией излишней, несправедливой и неправедной(так же её воспринимали и с русской стороны, кстати). Эта война привела к повышению популярности русского языка, так как его изучали в военных училищах, помимо гражданских учебных заведений, и достаточно много людей мало-мальски могло изъясняться по-русски. В 1908г. количество издаваемых переводов с русского языка превышает суммарное количество переводной англоязычной литературы.

Итогом русско-японской войны была победа японцев над русской армией, но сами они были покорены русской литературой.

В двадцатых и тридцатых годах изучение русского языка пойдёт на спад, вследствие политики национализации Японии, и в 1937 даже закроют кафедру русской литературы в университете Васэда. Однако эпоха Мэйдзи дала очень большой объём достаточно качественных переводов, и массу специалистов, интегрировавших русскую культуру и традицию в японскую, и сформировавших интерес к русской культуре, хоть и затухающий, но то и дело разгорающийся всё следующее столетие.