Добрый доктор Айболит, появившийся на свет в декабре 1924 года, стал первым культовым сказочным героем в русской литературе.

Да, первый культовый сказочный герой у нас появился всего сто лет назад. Да, как в этом не печально признаваться, у нас была очень слабая традиция литературной сказки.

Одни – как сказки Пушкина или «Конек-Горбунок» Ершова – стали детскими только постфактум, а писались они для взрослой аудитории. Другие – как множество книг, известных только литературоведам – не выдержали испытания временем и канули в Лету. По сути, на начало 20 века детская литература в России исчерпывалась двумя детскими сказками – «Черная курица» и «Городок в табакерке». Добирать приходилось переводными (прежде всего англоязычными) сказками вроде «Маугли» или «Алисы в Стране Чудес».

В общем, в области сказок Россия отставала от европейских держав примерно так же, как в производстве алюминия или тракторостроении. Как вам расскажет любой честный экономист, если нет собственных наработок в какой-то области, все начинают с одного и того же.

С воровства.

Шучу. Все начинают с копирования и переосмысления удачных зарубежных образцов. Именно поэтому на начальном периоде создания русской литературной сказки была столь велика доля заимствований. Причем большевики здесь не при чем, все началось еще до революции. «Царство малюток» Анны Хвольсон, которое сегодня часто вспоминают в связи с Незнайкой и Мурзилкой – не что иное, как нелицензионная копия комиксов о брауни канадца Палмера Кокса. Причем там был даже не перевод – Анна Борисовна просто брала рисунки Кокса и сочиняла по ним свои истории. Все как в детском стишке: «По этим картинкам, по этим картинкам, которые мы рисовали для вас, придумайте сами, придумайте сами, придумайте сами веселый рассказ».

После революции «процесс становления путем присвоения» продолжился, но я хотел бы заметить, что ложными являются оба популярных тезиса – и «коммунисты все украли» и «коммунисты ничего не крали». Истина где-то посредине. Как минимум три очень популярные сказки – «Айболит», «Буратино» и «Волшебник Изумрудного города» - имеют западные аналоги. Буратино начинался как перевод «Пиноккио», но после нескольких глав Алексей Толстой не выдержал и начал писать свое, авторы «Айболита» и «Волшебника» перевели первый том серий, а потом писали свое в чужих декорациях. Говоря современным языком – творили фанфики, которые оказались хорошей литературой и даже столетие спустя пользуются у детей огромным спросом.

Это было и отрицать это бессмысленно.

Но ничем не лучше и противоположная позиция, когда обличители советской власти абсолютизируют заимствования и записывают в плагиаторы всех подряд – и Лагина с «Хоттабычем» и даже Носова с «Незнайкой», что вообще смешно. Но об этом поговорим позже.

А сейчас – очень важный вопрос. Почему же Россия отставала в области литературной сказки? Ведь это же не была какая-то абсолютно новая для нас область. Вообще-то 19 век – это время триумфа русской литературы, когда мы были если не впереди планеты всей, то около того. Почему же у нас сказки не писали?

Ответ простой – не хотели.

В последнее время очень много пишут о том, как гады-большевики запрещали сказки, но почему-то не упоминают, что до революции сказочников тоже вовсе не встречали цветами и транспарантами. Абсолютно большинство авторитетных дореволюционных теоретиков детской литературы признавали только реализм.

В их рассуждениях была определенная логика. Детская литература должна быть в первую очередь полезной. Ребенок из книг должен узнавать хорошую, годную информацию, которая юному гражданину обязательно пригодится в его многотрудной (других у нас не бывает) судьбе.

И на сказки, которые брехня по определению, всегда смотрели с большим подозрением. А большевики, де-факто забанившие сказку в 20-е, просто заимствовали эту концепцию один в один. Как пример, можно вспомнить книжку «Октябрёнок пострелёнок» Н. Агнивцева, где октябренок объясняет разным сказочным героям, что им нет места в современном мире.

Проиллюстрировать воззрения 20-х годов проще всего на примере все того же нашего первого талантливого, если не сказать гениального, сказочника Корнея Чуковского. Я, кстати, не рофлю, я действительно считаю, что Корней Иванович знал какое-то «птичье слово», которое завораживает детей и лишает их воли. Настоящие и бывшие родители не дадут соврать – сказки Чуковского дети слушают открыв рот и буквально впитывают эти стихи. Мои дочки в три года наизусть цитировали не самые короткие сказки вроде «Мухи-цокотухи» или «Мойдодыра»: «Он удаил в медный таз и вскьичал: «Кая-баяз».

Так вот - именно с вышеизложенных позиций сказки Чуковского и разгромила Надежда Константиновна Крупская, опубликовавшая в «Правде» вземлезакопательную статью «О «Крокодиле» Чуковского».

«Надо ли давать эту книжку маленьким ребятам? Крокодил… Ребята видели его на картинке, в лучшем случае в 3оологическом саду. Они знают про него очень мало. У нас так мало книг, описывающих жизнь животных. А между тем жизнь животных страшно интересует ребят. Не лошадь, овца, лягушка и пр., а именно те животные, которых они, ребята, не видели и о жизни которых им хочется так знать.

Это громадный пробел в нашей детской литературе. Но из «Крокодила» ребята ничего не узнают о том, что им так хотелось бы узнать. Вместо рассказа о жизни крокодила они услышат о нем невероятную галиматью».

Не поспоришь – вряд ли даже в зоологическом саду крокодил «с папиросой ходил и по-турецки говорил». Пользы от этих стихов никакой.

Ладно, не буду растекаться белкой по древу, сразу скажу, что сказку советская власть реабилитирует только в новом десятилетии, в начале тридцатых, в сталинское время. Кстати, сам вождь во время одного из выступлений продемонстрировал, что сказочника Чуковского он тоже почитывает.

И.В. Сталин. Из «Заключительного слова по политическому отчету ЦК XVI съезду ВКП(б)», 2 июля 1930 г.

«Вот эта боязнь нового, неумение подойти по-новому к новым вопросам, эта тревога - "как бы чего не вышло" - эти черты человека в футляре и мешают бывшим лидерам правой оппозиции по-настоящему слиться с партией.

Особенно смешные формы принимают у них эти черты человека в футляре при появлении трудностей, при появлении малейшей тучки на горизонте. Появилась у нас где-либо трудность, загвоздка, - они уже в тревоге: как бы чего не вышло. Зашуршал где-либо таракан, не успев еще вылезть как следует из норы, - а они уже шарахаются назад, приходят в ужас и начинают вопить о катастрофе, о гибели Советской власти. (Общий хохот.)

Мы успокаиваем их и стараемся убедить, что тут нет еще ничего опасного, что это всего-навсего таракан, которого не следует бояться. Куда там! Они продолжают вопить своё: "Как так таракан? Это не таракан, а тысяча разъяренных зверей! Это не таракан, а пропасть, гибель Советской власти"...

Последствия реабилитации не заставили себя ждать. Именно в тридцатые был заложен фундамент отечественной литературной сказки. Сказочники – настоящие, не поддельные – появлялись один за другим, книги, которые станут классикой, выходили по нескольку штук в год.

Показательно, что поводом для появления статьи, окончательно оправдавшей сказку, стал все тот же Чуковский. Я, разумеется, о программной статье А. Бойма о «Докторе Айболите» Корнея Чуковского, опубликованной в «Комсомольской правде» в 1936 г.

«Горе-педагоги и черствые тети из наркомпросов пытались в течение ряда лет лишать нашу детвору живительных соков, разносимых сказками. Изгоняя фантастику из детских книг, они думали, что творят архиреволюционное дело. Скудоумные воспитатели считали необходимым начинять детей голыми «политическими» лозунгами, по существу загораживая от детей «весь богато разносторонний мир действительности. Если одни «леваки» проповедовали глупую антиленинскую теорию отмирания школы, то другие в это время вытравливали из детских книжек все яркое и фантастическое.

Недомыслие этих людей явствует из того, что они серьезно считали, что знакомство детей с историей прошлого или с животным миром уводит их от «современности». Они способствовали оказениванию детской литературы, сужению ее тематики. Из-за этого многие учителя и вожатые до сих пор разговаривают с ребятами о волнующих событиях сегодняшнего дня языком сухим, лишенным запоминающихся образов».

<…> Обязательно следует указать на огромное значение сказок для воспитания фантазии у ребят. К сожалению, мы мало обращаем на это внимания. А ведь нет такой профессии, которой богатая фантазия не помогала бы в работе. Ленин однажды сказал о фантазии: «Напрасно думают, что она нужна только поэту. Это глупый предрассудок! Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчислений невозможно было бы без фантазии. Фантазия есть качество величайшей ценности…».

Но все-таки была одна сказка, которая сумела прорвать блокаду даже в 20-е.

О ней – в следующей главе.

_________________________

Моя группа во ВКонтакте - https://vk.com/grgame

Моя группа в Телеграмм - https://t.me/cartoon_history

Моя страница на "Автор.Тудей" - https://author.today/u/id86412741