Мне (35 лет) было неведомо, что когда-либо я окажусь в постели с Райлой (40 лет), старшей сестрой Лены (34 года), моей жены. А уж что однажды я женюсь на Райле — в это и подавно невозможно было поверить.

Но начнём по порядку.

Этот кошмар начался с трагической смерти Лены, которую я всегда буду считать своей единственной настоящей женой. Она умерла от рака поджелудочной железы.

Следующая глава моего горя началась двумя неделями ранее, когда я задал Райле вопрос:

— Она говорила правду?

— О чём? — спросила она в ответ.

Я стоял в гостиной особняка Мэйси и смотрел, как снег за окном засыпает всё вокруг белым покрывалом. Райла сидела в старом кресле её отца у потрескивающего камина, держа бокал бренди в расслабленных пальцах. Как и я, она размышляла обо всём произошедшем.

Когда мистер и миссис Мэйси умерли в 2005 году, Райла унаследовала их роскошный эдвардианский дом и стала опекуном своей младшей сестры Лены. Именно тогда Лена, моя подруга детства, призналась мне в странной истине.

— Лена рассказывала, что вы с ней видели духов своих родителей, — наконец сказал я.

Райла уставилась в пустое кресло на противоположной стороне комнаты, и я проследил за её взглядом. Там, где должен был быть лишь пустой стул, виднелась странная тень. В то время как пламя камина бросало пляшущие отблески света по всему помещению, это пятно тьмы оставалось неподвижным.

Райла тихо прошептала:

— Сто лет назад Эрнест Мэйси построил этот дом над чёрной дырой в земле. В своём дневнике он запретил потомкам спускаться туда, потому что эта дыра принесла ему страшные страдания. Но в то же время она дала нашей семье способность видеть призраков умерших близких.

Она помолчала, а затем добавила:

— Однако, если быть честной, этот дар умрёт вместе со мной. Я последняя из рода Мэйси и не собираюсь заводить детей.

— Лена никогда не упоминала о магической дыре в земле, — с трудом сдерживая смешок, сказал я.

— Потому что ты всегда ухмыляешься, Арти, — ответила Райла с усмешкой, постукивая каблуком по старой книге в кожаном переплёте на кофейном столике. — Это дневник Эрнеста.

— Кажется, эта книга лежит здесь с тех пор, как я впервые посетил ваш дом, — заметил я. — Впрочем, я всегда уважал веру вашей семьи, Райла, но никаких призраков в этом доме я так и не увидел.

— Потому что ты не из семьи Мэйси, — ответила она.

Я кивнул, сжимая в кармане обручальное кольцо Лены.

— Да, не совсем.

Райла продолжала смотреть на то зловещее кресло, пустое, если не считать тяжёлой тени, застилающей его. Затем она холодно сказала:

— Лена хочет показать тебе, что она здесь, самым убедительным для немэйси способом.

Не раздумывая, я сразу ответил:

— Я хочу верить. Лена, если ты слышишь...

Пустое кресло прервало меня.

Оно подскочило вверх, перевернулось и врезалось в потолок, где застряло основанием. Конечно, я закричал, как любой нормальный человек. Мои мышцы напряглись, а вены выступили на коже. Спустя секунду кресло упало обратно, подняв клубы пыли, и осталось лежать перевёрнутым на полу.

После неловкого молчания я сдавленно произнёс:

— Я чувствовал её в этом доме. С самого её ухода.

— Мёртвые никогда не покидают это место, — сказала Райла. — Поэтому горе для Мэйси воспринимается иначе. Даже для тебя, Арти. Ты почти что семья.

— А если бы я действительно был частью вашей семьи? — спросил я, борясь со слезами. — Если бы я женился на Лене и взял её фамилию?

Райла кивнула:

— Моя мать вышла замуж за моего отца и тоже видела лица умерших.

Затем я задал то, что, возможно, было самым ужасным вопросом в моей жизни:

— Нам следует пожениться. Ты и я. Тогда я смогу увидеть её тоже.

Я ожидал, что Райла либо начнёт смеяться, либо закричит на меня, осознав, что я говорю серьёзно. Но, кажется, она сразу поняла искренность в моём голосе. Возможно, подобная мысль уже мелькала у неё в голове.

— Давай не будем, Арти, — предупредила она.

Я обернулся к перевёрнутому креслу, обращаясь к тени, которую знал как свою жену.

— Лена, это будет только фиктивный брак.

— Я не отказываюсь от её имени, — пояснила Райла. — Но дело не только в изменении фамилии. Мы должны будем... заключить брак полностью, Арти.

— О, — только и смог произнести я, под глухой скрип перевёрнутого кресла.

— О, — повторила Райла, рассмеявшись. — Как бы говоря: "О, если бы ты только видел лицо, которое сейчас корчит твоя жена".

После этого я замолчал, а моя золовка поднялась наверх, в свою спальню. Я же всю ночь провёл за чтением дневника Эрнеста. Лена читала вместе со мной. Я чувствовал её волнение, соперничающее с моим, когда мы добрались до главы, озаглавленной "Мольба двоих".

Порыв ветра перевернул ветхий коричневый лист, открыв отрывок:

"Чтобы вернуть физическую форму любимого человека, ритуал должны провести два живых члена семьи Мэйси."

Я чувствовал это в воздухе. Чувствовал, что моя жена хочет получить второй шанс на жизнь. И если бы я сомневался в этом хоть на мгновение, я бы не стал настаивать. Не стал бы будить Райлу в четыре утра, чтобы объяснить суть.

Райла спорила с Леной о морали этого замысла. Не столько о том, чтобы выйти замуж за вдовца своей покойной сестры, сколько о том, чтобы воскресить мёртвого.

Лена и я должны были остановиться.

Но мы этого не сделали, и вскоре Райла тоже поддалась желанию положить конец нашему коллективному горю.

— Если мы не попробуем, я буду жалеть об этом всю жизнь...

Моя челюсть отвисла.

— Значит...

— В Вегасе это можно сделать быстро, — перебила моя золовка. — А акт... завершения брака будет кратким. Без света. Без слов.

Я кивнул, радостно плача, и взглянул в тёмный угол спальни, где я чувствовал присутствие Лены.

Спустя несколько дней, получив разрешение на въезд в США, мы с Райлой полетели в Лас-Вегас. Там мы заключили брак. Завершили его. Этот самый постыдный момент нашей жизни произошёл в тёмном номере отеля и длился не больше десяти секунд. За этим последовал долгий, наполненный молчанием перелёт обратно в Англию.

Через неделю после того, как мы задумали наш план, мы вернулись в особняк Мэйси. Ехали по подъездной аллее в ночь, ещё более тёмную и снежную, чем та, когда мы приняли это неестественное решение.

Но всё наше смятение и сожаление исчезли, стоило нам переступить порог дома, потому что там она стояла. Лена. Её светлые волосы и привычный голубой комбинезон сияли в полумраке. Её призрачный облик, словно ослепительная вспышка света, встречал меня у главной лестницы.

Мы бросились друг к другу, плача и признаваясь в любви, но слёзы стали ещё сильнее, когда наши руки прошли друг сквозь друга. Конечно, мы не могли прикоснуться. И я напомнил себе: это не то, ради чего мы с Райлой сделали то, что сделали.

Мы собирались вернуть Лену.

Призрак моей жены стоял в дверях гостиной, пока Райла и я, держась за руки, следовали инструкциям, описанным в дневнике Эрнеста. Двое членов семьи Мэйси читали "Мольбу двоих", умоляя нечто тёмное, нам непонятное, вернуть Лену в физическом облике. Мы взывали к той чёрной дыре в подвале, к которой нам запрещено было даже приближаться. Я задумывался, неужели за целый век ни один из членов семьи не осмелился нарушить запрет Эрнеста? Неужели никто не спускался туда?

Меня вырвало из размышлений громкий хлопок закрывшегося дневника. Вздрогнув, мы с Райлой обернулись к двери — и снова замерли в ужасе.

Призрачный облик Лены исчез.

И тогда, из холла, раздался скрип. Без малейшего чувства самосохранения я на цыпочках направился к двери, заглянул за косяк и сдавленно всхлипнул, когда увидел приоткрытую дверь в подвал. За все двадцать лет посещения особняка я ни разу не видел эту дверь открытой.

В щель, в темноте лестницы подвала, светились пара робких голубых глаз, которые я узнал бы где угодно.

На этот раз они не были прозрачными.

— ЛЕНА! — закричал я, чувствуя эйфорию, которая была вдвое сильнее, чем при нашей первой встрече.

— Арти... — начала Райла, в её голосе слышались нотки сомнения и страха.

Я едва это заметил. Я видел только глаза женщины, которую любил. Рывком распахнув дверь, я спустился вниз, словно летел, не обращая внимания ни на зловонный запах, не принадлежащий этому миру, ни на тьму, окутывающую подвал.

Лунный свет, пробивавшийся через узкую щель окна, осветил чёрную дыру в полу подвала. На её деревянной крышке, похоже, когда-то был замок, но теперь она лежала открытой. Но я не думал об этом.

Лунный свет осветил Лену.

В тот момент всё казалось сном — от моего бездумного сознания до лёгкости, с которой я двигался. Я словно парил, возможно, буквально, направляясь к физическому воплощению моей жены. Только когда наши губы соприкоснулись, это видение стало принимать жуткий оборот. Чувство, которое всё это время пыталось пробиться на поверхность с того самого момента, как мы с Райлой завершили "Мольбу двоих", наконец прорвалось.

Ужас.

Тёплая, густая чернота заполнила мой рот, нарушая мои чувства и обходя все мои защиты. Когда я открыл глаза, я закричал, но крик был заглушён её губами. Её глаза, которые раньше были голубыми, теперь стали чёрными. Бездонная тьма поглотила их радужки, а затем и всё остальное.

Её сильные пальцы вонзились в мои плечи, лишая меня возможности освободиться, и она начала пятиться назад, утаскивая меня с собой в дыру.

Всё это оказалось ложью. "Мольба двоих" никогда не могла вернуть кого-либо. Она призвала нечто иное из глубин тьмы. И я начал бояться того, какие ещё лжи могла нашептать чёрная дыра Эрнесту Мэйси; каких чудовищных ритуалов он мог совершить.

С лестницы раздались шаги, и в блестящем отражении чёрных глаз существа я увидел Райлу. Она спустилась вниз, приблизившись ко мне почти вплотную, но существо отбросило её, как тряпичную куклу, к дальней стене подвала.

Мои кроссовки начали скользить в нечеловеческий холод, который исходил от дыры. Это было не просто ощущение холода, это был страх, что можно выжить в этом месте. А это оказалось бы хуже смерти.

Я закрыл глаза и молился, чтобы всё закончилось. У меня было предчувствие, что продолжение существования в этой чёрной бездне станет худшим из кошмаров.

Но когда я лишил себя вида происходящего, меня потрясло новое ощущение. Существо отпустило меня, и я рухнул на пол подвала. Открыв глаза, я увидел нечто ужасающе прекрасное.

Белоснежные руки, исходящие от ослепительного света, ярко освещали тёмное помещение. Эти руки крепко держали ложную Лену за волосы, втягивая её в чёрную дыру.

Я плакал, глядя, как призрак моей истинной Лены, сковавший руки и шею цепями, которые соединяли её с этим миром, помогал отправить ложное создание обратно в бездну. Но её призрачный облик тоже начал погружаться в дыру.

"Я люблю тебя", — беззвучно прошептала она сквозь слёзы.

Я протянул руку, отчаянно пытаясь дотянуться до неё, но это было бесполезно. Её глаза, полные слёз, скрылись в дыре, следом за существом.

Деревянная крышка люка захлопнулась.

В течение нескольких дней меня охватило горе, более глубокое, чем прежде. Оно усугублялось моей неспособностью двигаться дальше; Райла оказалась права с самого начала.

Я не ел. Я не спал. Я сидел в гостиной особняка, глядя на множество лиц умерших членов семьи Мэйси, которые, казалось, наблюдали за мной со всех углов. Но я ждал лишь одно лицо, надеясь, что оно появится.

Если она не войдёт в эту дверь в ближайшее время, я найду способ вернуть её.

Подписывайся на ТГ, чтобы не пропускать новые истории и части.

https://t.me/bayki_reddit

Beretta 93R была разработана для использования специальными подразделениями полиции и военными, которым требовалось компактное, но мощное оружие с высокой скорострельностью.
Название "93R" расшифровывается как "Raffica" — итальянское слово, означающее очередь выстрелов. Этот пистолет может стрелять очередями по три патрона с невероятной скоростью, что позволяет контролировать отдачу и точность, в отличие от обычных автоматических пистолетов.
Вдобавок, у него есть складной передний упор и возможность крепления приклада для ещё большей устойчивости при стрельбе, что делает его уникальным среди стандартных пистолетов.