Первая прогулка твоего питомца – это всегда волнительно (кто читал мои тексты про Бобу , помнит, сколько проблем мне нужно было решить, прежде чем вывести щенка на первую прогулку). Первая прогулка – тот момент, которого очень ждешь, ведь, кажется, что с него твоя собака становится полноценным представителем собачьего мира, обретает, так сказать, все свои заявленные функции.

Никогда не понимал и не пойму людей, которые совсем не выгуливают своих декоративных собачек. Лоток или пеленка – это все, конечно, хорошо, но что может сравниться с гордым чувством собачника, когда твой друг меньший изучил внимательно окрестные газоны, качественно сделал свои дела и бодро вышагивает рядом, а ты, сжимая в руках поводок, ловишь на себе завистливые (или полные ужаса, тут как повезет) взгляды прохожих.

Именно поэтому, заведя щенка, люди обычно с нетерпением поглядывают на календарь с отмеченными датами прививок, примеряют на юного пса ошейник и поводок и мечтательно смотрят в окно, рисуя в голове элегические картины грядущих променадов.

С Джокером у нас была совсем другая история. Мы вдруг поняли, что пора начинать выводить негодника на улицу, но как?! Стоял слякотный грязнючий март, когда, знаете на дорогах такая сера-коричневая каша из снега и грязи, похожая на советскую халву (кажется, я уже где-то приводил ранее такое сравнение, но оно очень удачно передает цвета и консистенцию дорожного покрытия ранней весны). В общем, на улице холод, грязь и слякоть, а наш Джокер – он же такой домашний, чистенький, такой новенький! Просто картинка. Плюшевый мишка. Как его выводить?

Сразу оговорюсь, комбинезон нужного размера купить было не реально и не на что, сшить не из чего, нечем и некому. Уже не помню, наряжали мы его во что-то, или так как есть стали таскать на прогулки, но гулять мы, конечно же, начали.

Впрочем, весна в тот год была теплой и ранней – асфальт просох довольно быстро, и в апреле мы уже стали выбираться с Джокером за пределы своего двора. Наши дома выстроены были по периметру дворов, а на выходе из квартала располагалось здание районной администрации (для москвичей перевожу: управы). Асфальтовая дорожка, ведущая мимо этого здания пересекала небольшую сливную канавку. Впервые подойдя к ней, наш наглый малыш дико оторопел и категорически отказался канаву пересекать. Вот прямо: не хочу и все, не уговаривайте. А мы уговаривали. Вдвоем с Маринкой скакали перед ним, как Пуговкин перед Смирновым в фильме «Операция Ы», изображая как космические корабли бороздят просторы Большого театра, в нашем случае: какая маленькая и ничтожная канавка и как легко ее перепрыгнуть шаг туда – шаг сюда, и снова туда.

На Джокера все наши актерские этюды никакого впечатления не произвели, он продолжал смотреть на канавку выпученными глазами и преодолевать внутренние страхи не желал. Кусочков для стимуляции собачьей отваги в те времена мы еще брать с собой не научились, к тому же Джокер был не особо заинтересованным пищевиком (хотя в последствии при случае поедал эти самые кусочки на дрессировках с удовольствием). Короче, поскакав перед щенком минут десять мы выдохлись и просто потянув поводок, потащили его за собой через канаву, осознавая, что нарушаем все дрессировочные рекомендации. Он упираясь, как баранчик, лбом вниз канаву пересек, и, что удивительно, сразу после этого абсолютно осмелел и более никаких канав не боялся. Эту же канаву буквально через пару недель он уже легко перескакивал, а потом и вовсе перешагивал.

С этой же администрацией связан другой джокеровский казус. От парадного входа здания к улице вела небольшая, но очень ухоженная аллея. По ней никто особо не ходил, потому что автомобили подъезжали и парковались сбоку здания, но аллея была витриной учреждения. Обсаженная здоровенными голубыми елями, уставленная по краям дорого - богато отделанными стендами с достижениями и лучшими людьми района, она выглядела весьма величественно и авторитетно по местечковым меркам. Надо ли говорить, что за аллеей тщательно ухаживали и оберегали ее от разного рода вандализмов.

Охранники администрации бдели в свои камеры, а иногда просто в окна, и чуть что выбегали на крыльцо, откуда грозили карами небесными и особенно земными. Этих бездельников, конечно, никто не боялся, но они легко могли вызвать милицию (тогда еще была милиция, да), и было понятно, что на их вызов приедут куда быстрее, чем к обыкновенным пострадавшим гражданам.

Как следствие, на аллее никто не гулял, ни с детьми, ни с собаками. Но мы иногда себе позволяли пройтись с Джокером по еловой красоте, вместо того, чтобы идти в обход по узкому тротуарчику мимо странного здания, на первом этаже которого располагалась баня, а на втором – банк. Так вот, однажды Маринка шла с Джокером на веревочке, в смысле на поводочке, по аллейке, отчетливо отдавая себе отчет, что охранники не успеют застегнуть портки, и выбежать на крыльцо, а если и успеют, то уж вызвать подмогу точно нет. А с крыльца сходить им не позволяла то ли инструкция, то ли детская игра в лаву на полу.

И вот посреди этой надраенной взлетной полосы, вероятно символизирующей карьерный взлет обыкновенного россиянина от простой автобусной остановки до посвящения в орден рыцарей муниципального самоуправления, наш малыш Джокер внезапно резко тормозит, присаживается, и начинает валить кучу. Знаете это ощущение, когда ты стоишь с собакой на поводке, и готов провалиться сквозь землю, а собака твоя вообще не понимает о чем речь, и вместо того, чтобы тихо и быстренько снести какашку, а потом сразу бежать, выкакивает из себя что-то вот прям невероятное.

Если меня читают несобачники, на всякий случай прошу прощения за физиологические подробности, но поверьте, если собачниками вам в будущем стать суждено, количеством и качеством помета вашего питомца вы станете интересоваться куда больше, чем курсом доллара, ценами на нефть и датой выхода нового айфона.

В общем, Джокер какал, Маринка офигевала, а когда процесс таки был завершен, подхватив хулигана под мышку, быстрым шагом удалилась во дворы. Да, да, да, уж простите, но тогда еще мы не носили пакетов и каки за псами не убирали, о чем мне конечно вспоминать стыдно, но врать заради красного словца я вам тоже не намерен. Джокеровская какашка так и осталась лежать посреди величественной аллеи, как символ нашего отношения ко всей этой местной бюрократии, знак протеста против произвола охранных служб и качественный показатель тогдашнего уровня жизни рядового населения нестоличных городов. Пахла она соответствующе.

Продолжение следует....

Фото из личного архива автора