В 1920-е годы во Франции была сформулирована концепция «боевого танка» (Char de bataille) — средне-тяжёлой хорошо бронированной машины с высоким уровнем проходимости, с основным вооружением (мощной пушкой), расположенной низко над землёй в передней части корпуса и дополнительным (пара пулемётов) во вращающейся башне. Такой танк занял бы промежуточное положение между лёгкими танками поддержки пехоты (наследниками Renault FT-17) и тяжёлыми танками-крепостями (Char 2C), его задачей должно было стать разрушение вражеских долговременных укреплений — низкое расположение орудие упрощало попадание в амбразуры ДОТов, находящиеся над самой землёй. Одним из авторов и активным поборником данной концепции был «отец» французского танкостроения — генерал Жан-Батист Эжен Этьен. Он также весьма необычно организовал процесс создания новой машины. К разработке были привлечены пять фирм, уже имевших опыт танкового производства: «Делоне-Бельвилль», FAMH («Сен-Шамон»), FCM и работавшие совместно «Рено» и «Шнейдер». Каждая из фирм должна была разработать свой проект, на основе испытаний прототипов которых предполагалось создать единый проект, включавший бы в себя лучшие из представленных решений. Заказ на производство будущего танка, потенциально насчитывавший сотни экземпляров, должен был быть распределён между всеми фирмами-участниками, от которых, в свою очередь, ожидалась полная кооперация и использование своих лучших конструкторских находок в совместном предприятии.

Char B1 bis и кавалерийский SOMUA S-35

Работа над прототипами была начата в 1921 году, но тормозилась скудным финансированием и санкциями пацифистски настроенной Лиги Наций, классифицировавшей столь мощный танк как оружие наступления. Тем не менее, в мае 1924 года все фирмы смогли представить свои прототипы. Проект «Делоне-Бельвилль» представлял собой по сути, удлинённый FT-17 и был отвергнут ещё на ранней стадии. Все остальные проекты имели схожую компоновку. Прототип от FCM, FCM 21, использовал ряд решений, ранее применённых на строившихся этой же фирмой танках 2C, в частности элементы подвески и стробоскопические смотровые приборы. На прототипе FAMH использовалась ходовая часть от танка «Сен-Шамон». «Шнейдер» и «Рено» совместно представили два прототипа, SRA и SRB, имевшие разную ходовую часть и разные орудия — короткоствольную 75-мм пушку на SRA и длинноствольную 47-мм пушку на SRB. Оба прототипа использовали одинаковые башни с двумя пулемётами. Отличалась у представленных танков и силовая установка, прототипы FCM и FAMH оснащались двигателями фирмы «Панар», в то время как оба прототипа «Рено»— «Шнейдер» — двигателями «Рено».

Прототип SRB на испытаниях

Наиболее надёжным оказался прототип SRB, и комиссия выбрала его для дальнейшего развития. Испытания позволили комиссии в 1925 году уточнить требования к будущему танку и определиться с производителями отдельных его узлов. Танк должен был весить до 22 тонн, обладать мощным танковым 75-мм орудием производства FAMH или «Шнейдер», расположенным в корпусе. Броня должна была иметь толщину, достаточную для защиты экипажа от огня противотанковой артиллерии. Облик будущего танка формировали: авиационный V-рядный 6-цилиндровый 250-сильный двигатель фирмы «Рено» в сочетании с механизмом поворота Naeder прототипа FAMH; броня и пневматическая подвеска компании FAMH; траки типа Holt компании FCM, определённые комиссией, как обязательные для компоновки. По требованию генерала Этьена, водитель-механик должен был получить доступ из боевого отделения в моторно-трансмиссионный отсек – для осуществления ремонта в боевых условиях. Первый прототип, созданный по данным спецификациям, был подготовлен фирмами «Рено» и «Шнейдер» к 1929 году. Он получил номер «101» и обозначение «Трактор 30» в целях конспирации. Опять же из-за финансовых и политических трудностей, процесс испытаний и доработок затягивался до бесконечности… За это время броня машины «потолстела» с 10-25 до 40 мм, к тому же командование решило, что хорошо бы «боевому танку» иметь возможность сражаться ещё и с танками противника, потому один из пулемётов башни заменили на 47-мм противотанковую пушку. Наконец, лишь в марте 1934 года, спустя 13 лет после начала разработки, тяжёлый танк был принят на вооружение под обозначением Char B1 (Char de Bataille modelle 1 — Боевой танк, модель 1).

В серию тяжёлый танк пошёл в 1935 году, производство было организовано на заводах пяти фирм: Renault, FCM, Schneider, FAMH и АМХ. В 25-тонной машине были реализованы многие технические новшества того времени – самозатягивающиеся в месте пробоин топливные баки, огнеупорные переборки, гирокомпас, централизованная система смазки. К 1937 году было построено лишь 35 танков, так как Char B-1 оказался очень дорогим – 1,5 млн франков. За эти деньги тогда можно было построить 10 легких танков. К лету 1937 года, когда был сформирован первый батальон Char В-1 численностью в 35 машин, оказалось, что по многим параметрам танк устарел и уже не отвечал требованиям специальной комиссии. Поэтому было принято решение следующие Char В-1 выпускать модернизированными. Башенная 47-мм пушка SA-34 была заменена на более длинную. Была заменена и сама башня – с модели APX-1 с бронированием 35 мм перешли на APX-4, толщина брони которой составляла 57 мм. Лобовую броню нарастили до 60 мм, а бортовую – до 55, отчего вес танка вырос до 32 тонн. Чтобы компенсировать рост веса, установили более мощный двигатель фирмы «Рено». Ширину гусениц увеличили до 500 мм. Количество пулеметов уменьшили с четырёх до двух. Новые танки получили индекс Char В-1bis. Танков такой модификации было выпущено 342 единицы, общее же число построенных В1 до завершения выпуска 15 июня 1940 года составило 403 экземпляра.

Char B1 bis имел классическую компоновку с некоторыми особенностями: в передней части корпуса, помимо отсека управления, находилось ещё и боевое отделение с 75-мм пушкой, позади — боевое отделение с вращающейся башней, в корме — моторно-трансмиссионный отсек, особенностью которого был проход для обслуживания двигателя и трансмиссии изнутри танка. Корпус имел клёпано-сварную конструкцию, собирался из литых деталей. Толщина брони лба корпуса составляла внушительные 60 мм, да и борта с кормой немногим отставали, имея 55 мм. Днище могло похвастаться 20 мм стали, а крыша — 25 мм, что давало неплохую защиту от мин и атак с воздуха. Литая башня имела толщину 56-57 мм во лбу, 46 мм с других сторон, а толщина крыши составляла 30 мм. Боевая масса Char B1 bis составляла 32 тонны, он имел длину 6.5 м, ширину 2.5 м и высоту 2.8 м. Так как гусеничный обвод охватывал весь корпус танка, конструкторы столкнулись с проблемой недостаточно широкого обзора с места механика-водителя. Поэтому его пришлось приподнять над корпусом, создав для водителя специальную литую бронированную рубку. Благодаря этому мехвод получил единственное комфортное и просторное рабочее место в танке, остальным же членам экипажа приходилось мириться с очень стеснёнными условиями: из-за плотной компоновки никто, кроме водителя, не получил даже сидения! Всего в танке было четыре члена экипажа, и их роли трудно назвать типичными для танкистов: механик-водитель был по совмещению стрелком и наводчиком 75-мм пушки и курсового пулемёта, командир в одноместной башне по французской традиции тех лет был ещё и наводчиком и заряжающим 47-мм пушки и спаренного пулемёта. Радист, сидящий ниже командира на полу танка на подушке (sic!), не имел приборов наблюдения и был обязан подавать 47-мм снаряды из боеукладки в передней части танка командиру. Единственный, кто занимался лишь своими прямыми обязанностями, был заряжающий 75-мм пушки, но он ютился в такой тесноте между казёнником и боеукладками 75, 47-мм снарядов и пулемётных дисков, что ему трудно позавидовать. Для посадки в танк экипаж имел массивную дверь в правом борту корпуса, также она могла служить щитом при покидании танка под огнём. Ещё командир имел люк в задней части башни, на котором мог сидеть в небоевой обстановке, свой люк был и у механика-водителя в крыше его рубки, также в днище имелся люк для экстренной эвакуации.

По схеме размещения вооружения B1 походил на американский средний танк M3 Lee/Grant. Основное вооружение — полуавтоматическое орудие SA-32 калибра 75 мм образца 1935 г. с длиной ствола 17,1 калибра — располагалось в передней части танка, имело от -15 до +25 градусов вертикальной наводки, по горизонту же наводилось лишь поворотом корпуса. Начальная скорость его снарядов составляла 470-500 м/с, что делало бронебойный снаряд малоэффективным. Однако осколочно-фугасный снаряд массой в 5.315 кг представлял большую угрозу для живой силы и укреплений противника. Боезапас составлял 74 выстрела, большинство из которых, либо даже все были как раз фугасами. Вторая, «противотанковая», 47-мм пушка SA-35 с длиной ствола 32 калибра (такая же, что и на SOMUA S-35), находилась во вращающейся башне и имела углы вертикальной наводки ±18°. Её бронебойный снаряд имел начальную скорость 670-700 м/с и мог пробивать примерно 40 мм брони с полукилометра. Боезапас составлял 50 преимущественно бронебойных выстрелов, большинство из которых располагались не в башне. Дополнительное же вооружение состояло из двух 7.5-мм пулемётов Chatellerault Mle.1931 либо Reibel Mle.1934 с 5100 патронов к ним. Первый пулемёт был неподвижно закреплён правее и ниже 75-мм орудия, огонь из него вёл механик-водитель. Второй же был спарен с 47-мм пушкой и имел собственные углы наводки ±10°. На танк устанавливались рации ER51, ER53 или ER55. Приборы прицеливания на всех B1 были одинаковы: телескопический прицел у командира и перископический бинокуляр у мехвода.

75-мм орудие во лбу, ниже и правее — курсовой пулемёт, 47-мм пушка и спаренный пулемёт в башне

В движение танк приводил рядный 6-цилиндровый двигатель фирмы Renault мощностью 307 л. с. при 1900 об/мин, максимальная скорость составляла 28 км/ч по шоссе. В четырёх протектированных баках в МТО помещалось до 600 литров бензина, которые позволяли проехать 150 км по шоссе. Механическая трансмиссия состояла из автоматически выключаемого сцепления Fieux, которое не давало заглохнуть двигателю и облегчало управление, трёхвальной коробки передач с пятью скоростями вперёд и одной назад, двухпоточного дифференциального механизма поворота типа Double Differencial, а также гидростатической передачи Naeder, которая позволяла очень точно поворачивать танк и наводить по горизонтали 75-мм пушку. Именно с системой управления связано несколько интересных фактов. В ней в качестве смазочного материала использовалось касторовое масло, что объяснялось рядом преимуществ последнего перед минеральными маслами: широким диапазоном рабочих температур, нерастворимостью в нефтепродуктах, нетоксичностью, неагрессивностью по отношению к большинству уплотнителей. СУ Naeder была очень надёжной и удачной системой, потому командование засекретило её, а в массы обильно спускалась дезинформация об аварийности и несовершенстве системы, чтобы ни один вражеский шпион не заинтересовался новинкой. Обратной стороной такой политики стало то, что сами танкисты и техперсонал имели слабое представление о работе СУ, из-за чего частенько заправляли танк не специальным касторовым маслом, а обычной медицинской касторкой, которая теряет все смазочные свойства при температурах выше 80°С (откуда они брали десятки, а то и сотни литров слабительного — загадка). Естественно, с такой смазкой система быстро приходила в негодность, оправдывая слухи о своём несовершенстве! Аналогичная ситуация имела место с секретными гиростабилизаторами орудия на американских танках: танкисты не имели к ним инструкций, и попросту отключали, считая, что те «не работают». Однако отключённый стабилизатор не так критичен для боеспособности танка, как неисправная трансмиссия!

Ходовая часть состояла из 16 катков малого диаметра на один борт, два из которых были натяжными. Катки группировались попарно в тележки, в бортовой броне имелись окошки для доступа к ним. Ведущее колесо большого диаметра располагалось сзади, ленивец был вынесен вперёд и вверх, что повышало проходимость танка. Также, благодаря своей внушительной длине, Char B1 bis мог преодолевать ров шириной почти 3 метра. Однако, несмотря на хорошую проходимость, маневренным танк назвать было нельзя. Широкая (500 мм) гусеница набиралась из 63 траков типа Holt, которые не имели гребней. Вместо этого траки имели рельсы, по которым шли катки с ребордами. Также ходовая не имела поддерживающих роликов, лишь направляющие, с прилагающимися трением и шумом.

Перед самой Второй Мировой войной французские конструкторы разработали новую модификацию танка – В-1 ter. Он получил более мощное бронирование (до 70 мм), пятого члена экипажа в двухместной башне (это был механик-заряжающий), и возможность наводить 75-мм орудия на углах до ±10° без смещения корпуса. Боезапас для 75-мм орудия увеличили до 100 снарядов, а 47-мм орудия – до 80. Были видоизменены и гусеничные полки – их удлинили, а также сделали более обтекаемыми и мощными, что уменьшило вероятность повреждения гусениц. С левого борта убрали решетчатый воздухозаборник, ослаблявший бронирование – теперь воздух попадал внутрь танка через специальные щели, а по бортам появилась дополнительная броневая защита, расположенная под углом. Три таких машины даже успели произвести до начала войны, а еще две были в стадии завершения. Однако в боевых действиях эти модификации Char B-1 участия не принимали. После начала боевых действий их попытались эвакуировать на юг Франции, но не успели из-за стремительного немецкого наступления. Не попали эти танки и в действующую армию.

Первый прототип Char B1 ter около цеха

Тяжёлые танки В1 начали поступать в войска в 1937 году, и танкисты, вместе с обслуживающим персоналом, были не в восторге от них. Сказывалась перегруженность и необычное распределение обязанностей между членами экипажа, сложность в обслуживании и эксплуатации, а также требовательность и капризность отдельных узлов, которые могли выйти из строя из-за ошибок мехвода или техников. Тем не менее, французские танкисты относились к своей технике с уважением. По традиции, берущей свое начало ещё со времен Первой мировой войны, каждому танку В-1 и В-1bis присваивалось личное имя, которое наносилось на корпус белой краской. Появилась и традиция в каждом батальоне называть машины однотипными именами (в честь французских провинций, городов, рек, колоний, мест сражений Первой Мировой, выдающихся военачальников прошлого, либо даже в честь французских вин!). Танки имели нанесённый на заводе замысловатый трёх- или четырёхцветный камуфляж с контурами, намного реже — простой двухцветный либо вообще были однотонными серо-зелёными. По французской традиции принадлежность к войсковому подразделению обозначалась карточной мастью определённого цвета.

Имя танка (Indochine — Индокитай) и символ части (бубновый туз)

10 мая 1940 года началась Французская кампания Второй мировой войны, которая в течение недели выявила всю ошибочность предыдущей двадцатилетней политики французского Генерального штаба относительно развития бронетанковых войск. Хорошо бронированные, но медленные танки В-1 не могли парировать быстрые удары немецких танковых дивизий, которые не растрачивали своих сил на штурм французских полевых и долговременных укреплений, не ввязывались в противостояние с французскими бронетанковыми силами, а уходили в уже готовые прорывы, обеспеченные действиями немецкой пехоты, артиллерии, авиации и десантов. Танки В-1 и B-1bis были очень большими, медленными и громоздкими. Немецкая авиация быстро обнаруживала их, подвергала бомбовым ударам, выбивала автотехнику, обеспечивавшую танки горючим, запчастями и боепитанием. Значительная часть Char B-1 была брошена или уничтожена собственными экипажами из-за невозможности их починить, из-за нехватки горючего или отсутствия снарядов.

Домкраты и крепления для инструмента на надгусеничных полках, антенна.

Значительного успеха добились танки, входившие в 4-ю танковую дивизию полковника (а с 18 мая 1940 года — бригадного генерала) Шарля де Голля, будущего 18-го президента Франции и первого президента 5-й Республики. Нужно сказать, что из всех танков он предпочитал именно B-1bis, и по весьма банальной причине — при почти двухметровом росте де Голля наиболее комфортно ему было именно в этой машине, которая была выше по сравнению с остальными танками дивизии. Из 150-ти танков де Голля только 30 были модели В-1bis, остальные – Renault D-2 или D-2bis, Somua S-35, Renault R-35. С этими машинами дивизии де Голля удалось вклиниться в тылы танковой группы генерала Хайнца Гудериана в районе города Лаон. В своих мемуарах тот даже вспоминал, что передовые французские танки не дошли всего 2 километра до его передового командного пункта в Ольнонском лесу, который охраняло лишь несколько 20-мм зенитных орудий. Однако французские танкисты о немецком КП не знали, и, к облегчению Гудериана, свернули в сторону.

Французская бронетехника: танкетка Renault UE, лёгкий танк Hotchkiss H-39, средний (кавалерийский) танк SOMUA S-35 и тяжёлый танк Char B1 bis

Были небольшие местные успехи французских танковых войск и на других участках фронта, связанные с использованием танков В-1 и В-1bis. Так, 16 мая танк капитана Пьера Бийота в бою за городок Стони подбил 13 вражеских танков (2 Pz.Kpfw.IV и 11 Pz.Kpfw.III), а также два орудия. После боя на его броне насчитали до 150 попаданий снарядов, ни один из которых не смог нанести ему значительных повреждений. В 8:30 15 мая 1940 года возле города Флавиона немецкое ударное соединение 5-й и 7-й танковых дивизий, состоявшее из 219 танков, столкнулось с двадцатью шестью В-1bis 28-го батальона 1-й бронетанковой дивизии французской армии. Большая часть танков, потерянных французами в этом бою, была брошена из-за выхода из строя трансмиссии, расхода горючего, отсутствия запчастей и ранения экипажей осколками брони, откалывавшейся внутри танков при попадании в них крупнокалиберных снарядов. Этот бой показал, что ни танки немцев, ни их противотанковая артиллерия броню танка В-1 bis пробить практически не могли. Немецкие танкисты старались избегать встреч с тяжёлыми французскими танками и артиллерией, предпочитая иметь дело с пехотой. Тяжёлые танки они старались «выводить» на позиции своих зенитных орудий Flak.88, высокая начальная скорость снарядов которых позволяла пробивать практически любую броню. Но под Флавионом такая тактика успеха не принесла — Вермахт потерял сожжёнными и подбитыми до 100 танков. Потери французов также были значительными.

После окончания Французской кампании все танки В-1, В-1 bis и B-1 ter оказались в руках немцев. Командование Вермахта было настолько впечатлено неуязвимостью этих машин, что решило использовать их в собственных частях. Общее количество исправных тяжёлых танков, захваченных немцами, оценивается в 160 единиц. На них были установлены командирские башенки немецкого образца и немецкие рации. Танки получили обозначение Pz.Kpfw.B2 740(f). Около 60 танков было переделано немцами в огнемётные Flamm.Pz.B2 740(f) (с заменой 75-мм пушки огнемётом), ещё 16 – в 105-мм САУ 10,5 cm leFH 18/3(Sf.) B2(f) и 3 – в учебные танки с демонтированной башней.

10,5 cm leFH 18/3(Sf.) B2(f)

В июне 1944 года союзные войска высадились в Нормандии и стали стремительно продвигаться вперёд, освобождая территорию Франции и захватывая немецкие вооружения. В их числе оказалось и некоторое количество танков В-1bis, которые союзники передали их старым хозяевам – силам «Свободной Франции» (организации, созданной Шарлем де Голлем для освобождения страны). В октябре 1944 года из этих танков был создано отдельное подразделение — 13-й драгунский полк. В него входил один эскадрон танков В-1bis общей численностью 19 машин, на вооружении которого были как линейные танки, так и огнемётные, и даже один учебный танк без башни. По традиции танкам присвоили личные имена в честь названий населённых пунктов, где происходили самые знаковые сражения Французской кампании 1940 года. Чтобы отличать свою технику от немецкой, танкисты «Свободной Франции» красили машины в оливково-зелёный цвет и наносили на танки такие же белые звёзды, как на американской и английской технике. Так как французская милиция (ополчение) была включена в состав армии де Голля, то на некоторых танках появились буквы FFI (Forces Françaises de l'Intérieur – французские внутренние силы). В отличие от боев 1940 года, в 1945 году французские танковые силы использовались более рационально. В-1bis участвовали в штурме немецких полевых укреплений, расстреливая их из 75-мм орудий с безопасного расстояния, то есть играли роль САУ. В бои с новейшей немецкой бронетанковой техникой, по сравнению с которой В-1 безнадёжно устарел, французские танкисты не ввязывались. Последние подразделения танков В-1 базировались в оккупированной союзниками Германии и были окончательно расформированы в 1946 году.

Четыре пушки двухпушечных танков Char B1 bis и M3 Lee смотрят на вас

Char B1 строился не для такого типа военных действий, в которых принимал участие. Его конструкция была адаптирована для позиционной войны, он бы прекрасно справлялся с функциями поддержки пехоты при прорыве вражеских линий, для мобильной же войны механизированных групп он оказался чересчур медлительным и громоздким. И тем не менее, даже в таких условиях, он мог бы намного лучше раскрыть потенциал, скрытый под толстой шкурой, если бы не ряд обстоятельств. Первое — слишком затянутый период разработки, который тормозили финансовые и политические трудности. Появись B1 лет на 10 раньше, как и должно было случится, у конструкторов было бы намного больше времени на совершенствование конструкции, и немцам бы противостояли уже B1 ter, а может — B2 и В3, проекты которых были в разработке во второй половине 30-х годов. Второе — финансовые затруднения французской армии после Первой Мировой, из-за которых старались экономить даже на лучших образцах новой техники. Например, сочли экономически целесообразным разработать башню единого образца для всех видов танков — от лёгких потомков Renault FT до тяжёлых машин. Естественно, что башня имела узкий погон для небольших машин, оттого была тесной и вмещала лишь одного члена экипажа, который к тому же не имел даже сидения, а лишь кожаную петлю, поддерживавшую его вес. Парадоксально, что именно башня APX-4 была самой сложной в изготовлении частью танка, потому в военный период некоторые B1 bis покидали заводы без неё, являясь по сути 75-мм САУ. Сокращение экипажа также приветствовалось военными, ведь тогда придётся обучать меньше танкистов, что сэкономит кучу франков! Функциональная перегруженность танкистов считалась не критичной, что оказалось в корне неверным. К примеру, американский Medium tank М3 имел сопоставимую конструкцию, но наличие 6-7 танкистов делало его вполне эффективной боевой машиной. Наконец, в 1940 году появилось и третье обстоятельство — неразбериха войны. Танки собирались так поспешно, что были частично недоукомплектованными, они поступали прямо с заводов в строевые части, минуя этап военной приёмки и выявления брака. В частях же они попадали в руки необученных экипажей и техников, которые не знали, как применять и обслуживать такие машины, отчего последние массово выходили из строя, заправленные аптечной касторкой, либо по другим аналогичным причинам. Таким образом, архаичный и несуразный B1 оказался тупиковой ветвью развития и не внёс существенного вклада в ход Второй Мировой войны, хотя и вошёл в историю, как один из наиболее оригинальных и харизматичных танков того периода.

Представлена модель тяжёлого танка Char B1 bis в типичном трёхцветном камуфляже. Машина из состава 3-го подразделения 3-ей роты 15-го Батальона Боевых танков 2-ой бронетанковой дивизии, имя собственное Indochine — Индокитай; Франция, май 1940 года. Модель фирмы Tamiya с дополнительным фототравлением от Eduard, масштаб 1/35.

Обзор модели и отчёт по сборке и покраске:

Char B1 bis (1/35 Tamiya, с травлением Eduard). Заметки по сборке

Статья написана с использования материалов из Википедии, статей Алексея Стаценко (часть 1, часть 2 и часть 3) и передач "В командирской рубке" с Николасом Мораном.

https://www.youtube.com/watch?v=4XamRYCautQ

https://www.youtube.com/watch?v=yUZ85C4m1u8

На этом пока всё, а далее мы поговорим о британских танках Второй Мировой, будет интересно! Потому подписывайтесь, а также заходите в мою группу Вконтакте, где можно обсудить лично всякие вопросы и даже заказать изготовление модели (https://vk.com/warminiarts), а также подписывайтесь в Инстаграмме, где много фото, и ничего лишнего (https://www.instagram.com/warminiarts_lugansk/). А сейчас - благодарю за внимание и хорошего времени суток!