KAKOBA.4EPTA

Не далее как сегодня писал пост в свой неебически тупой блог, в котором ничего не продаю, кроме рекламы раз в неделю, а просто пишу всякую херню из жизни, разбавляя пиздежом.

Переписывать для пикабу лень, я просто скопирую сюда:

Что вы знаете про неловкие ситуации? Пару лет назад ездил на небольшую конференцию, где рассказывал про стиль ведения соцсетей. Событие совершенно локальное, но мне стало приятно, что пригласили, поэтому купил билет в Екб, минут сорок рассказывал, отвечал на вопросы, потом за свой же счет уехал обратно. Накормили — и то спасибо.

А после всех выступлений накрыли нам небольшой фуршет. Стоим за столиком, общаемся, подходят какие-то слушатели, задают какие-то вопросы.

В числе таких вот знакомящихся подходит один парень с ДЦП. С диктофоном в руках, сами руки потрясываются. Я, естественно, испытываю жалость к чуваку, начинаю, как обычно в таких ситуациях, разговаривать подчеркнуто уважительно, улыбаться. Он задал пару вопросов, записал на диктофон.

И протягивает руку. Я осторожно эту руку беру, начинаю шевелить, как обычно делается при приветствиях и прощаниях. Но из-за того, что руки у него потряхивает, она все время старается выскользнуть. А я ловлю снова и начинаю опять шевелить, чтобы получилось нормальное такое мужское прощание. А рука опять выскальзывает...

Короче, закончилось все тем, что он довольно резко выдернул руку и сказал: «Извините, но мне надо идти работать». Оказывается, это не из-за ДЦП рука выскальзывала, а сам чувак порывался уйти. А я хватал и не пускал.

Блин, так стыдно было, что потом полночи не спал. Даже сейчас вспоминать неловко.

Один раз я смотрел поздно вечером прекрасное кино с Теренсом Хиллом и Бадом Спенсером. Смотрел тихонько, убавив звук на телевизоре до минимума, потому что мог услышать дедушка, а завтра надо было рано вставать в школу.

И он таки услышал. Скорей всего, не сам фильм, а мой сдавленный хохот. Потому что комедия и правда была что надо, сдержаться невозможно. Вот и услышал.

Пришёл и выключил телевизор, забрав на всякий случай шнур. Все мои мольбы и стенания остались без внимания.

— Дедушка! Пожалуйста, осталось полчаса всего!

— Завтра в школу, ты не выспишься.

— Я высплюсь! Честное слово!

— Нет. Всё равно через неделю это кино будут показывать по второму каналу. Они всегда так делают. Тогда и посмотришь

И дедушка ушёл... Я с горькой обидой лежал и смотрел в потолок, пока не уснул. Вспоминал смешные моменты, от этого обида была ещё сильнее.

Конечно, по второму каналу кино не показывали. А других каналов тогда и не было у нас. Какая-то парочка ещё ловила кое-как, но рогатая антенна не справлялась со слабым сигналом, и передачи шли слабые, сквозь треск и помехи. Да, такой вот был телевизор, где каналы переключались щелчками специального реле. Причём, по два щелчка...

Прошло лет тридцать, наверное, с того раза. Дедушки давно нет, царствие ему небесное, если оно существует. А я вспомнил про этот фильм. Внезапно, наткнувшись на описание какого-то другого кино с участием этих актёров.

Купил пива, чипсов, вывел на большой экран по смарт-тв...

И знаете что? Фильм оказался говном. Тупой бульварный юмор, шутки, от которых хочется плакать или зевать. Актёры хорошие, сюжет на момент съёмок яркий, игра неплохая. Но — не для меня, выросшего циничного лба.

Досмотрел, конечно, но разочаровался.А вот тогда было смешно. До коликов. И до сих пор обидно, что досмотреть не дали.

Дедушка, конечно, всё делал правильно, он вообще был прекрасным человеком. Но жаль, жаль...

В продолжение больничного поста...

Горечь от женской подлости после изобличения той незнакомой девочки в больнице прошла быстро. Она сменилась для меня радостью. Ведь домой мы с мамой поехали на троллейбусе!

Дело в том, что троллейбусы в нашей нестолице тогда были редкостью и ездили они в стороне маршрутов, где ездили мы. В гости — на одном автобусе. В собес с дедушкой за пенсией — на другом автобусе. Гулять в горсад — вообще можно было на любом, хоть и бывали мы там реже, чем в гостях или собесе. Денег-то не было на аттракционы, выжить бы.

А троллейбусы я в городе видел. Они стремительными птицами проносились мимо меня, быстро, но плавно останавливались и так же набирали скорость, скрываясь за зданиями. Они походили на белоснежные теплоходы, столь же редкий и романтичный для меня тогда транспорт. И если каким-то чудом мне удавалось прокатиться на этой волшебной колеснице, восторга хватало до конца дня. Я играл в троллейбус дома, играл на улице, бегая между домами и изображая стрекотание электрического двигателя.

И тут на тебе — поедем на троллейбусе! Целых три остановки! Потом, правда, опять сядем на привычный автобус, но сейчас-то, сейчас-то!

В салоне мама протянула мне талон: пробей. Может, кто помнит эту систему? Талоны надо было покупать в киосках, потом специальным компостером пробивать в них дырки. Причем, для троллейбусов и автобусов были разные талоны. Если зайдет контролер, а талончик не пробит, штрафа и позора не миновать.

Я взял талон в руки и уже начал протискиваться к компостеру, как вдруг увидел страшную ошибку. Ну какая же глупая мама — она дала мне уже пробитый талончик!

— Мама, он же уже пробит! — закричал я на весь салон. — Ты дала мне неправильный!

Мама прожгла меня взглядом, с деревянной улыбкой взяла из рук талон, спрятала в кошелек, порылась и достала другой. Но и он оказался уже пробит!

— Мама, он тоже пробит! — снова закричал я. — Ты опять ошиблась!

Мама начала что-то говорить, пряча взгляд. Дескать, я все не так понял, он не пробит, а если пробит, то неправильно, надо пробить правильно. Я, маленький и глупый мальчик, не понимал, что талон был пробит по одной простой причине: он был у мамы один. И на нем она приехала за мной в больницу, пробив как раз по пути. А больше у мамы не было талонов. И не было денег, чтобы их купить. Она надеялась три остановки проехать по старому талону, но я выставил ее на посмешище.

Мы вышли на ближайшей остановке, проехав только одну вместо планируемых трех. Дальше шли пешком: мама размашистым шагом, я семенил следом.

— Мама! Почему мы не поехали на троллейбусе! Я же так хотел! Я хотел! — капризно кричал я и давился злыми слезами несправедливости.

—Пойдем пешком, так полезнее, — вздыхала мама, держа меня за руку.

Ненавижу девяностые. Ненавижу нищету и унижение... Мама, ты где? Пойдем пешком. Хоть десять остановок. Хоть сто. Или поехали на троллейбусе? Я куплю тебе тысячу талонов... Только приезжай за мной, пожалуйста...

Ответ на пост «Перекрут яичка в 8 часов ночи - гонка со временем за мужское здоровье».

Впервые с пониманием, что женщины легко могут перевернуть любую ситуацию, при этом не отклоняясь от истины, я столкнулся в детстве...

— Да ладно тебе стесняться! Тебя здесь никто не знает и никто больше никогда не увидит, — уговаривала меня мама снять штанишки и обнажить писюн перед с любопытством смотрящей на меня девочкой. Нет, это была не подготовка к съёмкам детского порно. Дело в том, что я умудрился загреметь в больницу с очень неловким заболеванием — перекрут левого яичка.

Честно сказать, даже не припомню, как умудрился, мне было лет десять на тот момент. Помню только легенду: бежал и ударился о шкаф. Взрослые верили, но чтобы история выглядела правдивой, мне надо было иметь тестикулы гориллы. Тогда да, они вполне могли лететь впереди, увлекать за собой и колотиться о стены и шкафы. Но увы, моя паховая область и сейчас-то не особо примечательна. Чего уж говорить по те годы.

Но что-то я всё же сделал, и оно распухло. Распухло, посинело и начало болеть настолько сильно, что даже преодолел стыд и пошёл показывать маме. Та масштаб трагедии оценила, собрала меня и повезла к врачу. И вот мы сидим в больничном боксе вместе с девочкой и её мамой и ждём осмотра.

— Сейчас придёт тётя врач и всё равно придётся показать. Снимай штаны, — уговаривала мама. Я понимал что сквозь мои смешные трусики с чебурашками и уж тем более сквозь домашние трико с лямками на пятках и вытянутыми коленками врач вряд ли что разглядит. Но раздеваться при девочке? Ни за что! Скорее сдохнуть!

Но тут пришла врач, деловито меня завела в соседнюю пустую комнату, и проблема была решена. Меня осмотрели, назначили операцию и быстро госпитализировали на две недели. Незнакомой девочке пришлось отложить на неопределённый срок экскурс по мужской анатомии. О чём я, конечно, ни на йоту не пожалел.

Операция прошла успешно. Моя мужская функциональность сохранилась. Лишь на яичке остался аккуратный шрам, до сих пор его демонстрирую избранным дамам с особой нежностью и доверием. Дамы восхищённо цокают языком и считают меня героем.

Но главное случилось при выписке, когда за мной приехала мама. Выяснилось, что девочку из бокса тоже выписывали в этот день. Правда, её забирала не мама, а бабушка, с которой я не имел удовольствия до этого момента быть знакомым.

И девочка моментально исправила этот недочёт. Она в холле больницы, где сновали десятки врачей и пациентов, показала на меня пальцем и громко, перекрикивая шум больницы, заявила:

— Бабушка! А этот мальчик писю мне НЕ ХОТЕЛ показывать! — с ярко выраженным акцентом на «не хотел». Дескать, смотрите-ка жадина какой, писюн показать пожалел принцессе. Плюйте в него, люди добрые!

Я покраснел, побледнел, посинел, едва не упал в обморок. По-моему, от страха даже пукнул. Но ситуацию спасла бабушка девочки. Она строго сказала внучке: «Хватит выдумывать! То тебе Толя под платье залезал, то Виталя за косички дергал, а тут мальчик вдруг писюн не показал. Пойдем уже, выдумщица».

И больница ожила, облегченно зашумела. Все встало на свои места: девочка просто выдумщица, на самом деле все в порядке, писюн мальчик все-таки показал, расходимся.

Как хорошо, что двусмысленность этого момента я понял только спустя годы. А тогда просто пошел домой.

Конкурс возродил воспоминания. После работы как-то бросил машину на территории конторы, встретился с другом и поперся в ближайший кабак. Повод какой-то был, не просто так.

Сумку взял из машины с собой. В сумке, в числе разных нужных вещей, был рабочий планшет с блютуз-клавой, дорогие беспроводные наушники, паспорт, документы на машину. Ну и всякая шелуха.

В итоге мы сперва пили в одном кабаке. Потом пошли в другой. Потом начали скандалить с какой-то тоже нетрезвой компанией, потом начали толкаться в стиле Паниковского («А ты кто такой? А ты кто такой?»). Потом мирились с ними и пили уже в третьем кабаке.

А потом я обнаружил, что сумки нет. Все, капец. Жизнь закончилась. Помните Гришковца с его «Наступило счастье?» Вот так же быстро протрезвел я, как герой того монолога. Я очень оперативно обзвонил второй кабак, третий кабак, позвонил нашим новым друзьям. Все и везде божились, что сумки моей в глаза не видели. А это невозможно, куда-то же она делась. Значит спиздили.

Теоретически могла остаться и в первом кабаке, но это была просто пельмешка, она уже не работала, к телефону в ней не подходили. Да и каков шанс, что осталась сумка там? Минимальный. Спиздили, никак иначе. Потом я ехал в полицию и писал заявление. Потом объяснял все дежурному. Потом ехал домой и почти плакал.

В общем, вы догадались уже. Сумка все же оказалась в первой пельмешке. Я утром дозвонился, узнал и с облегчением примчался забирать вещи. Сотрудникам, конечно, цветы и конфеты.

А в сумке с тех пор ношу только дубликаты. Никаких оригиналов. Вместо паспорта — загранпаспорт. Вместо цифрового диктофона, который еще и в телефоне есть — кассетный, винтажный. Вместо дорогих наушников — китайские аналоги. Духи, которые уже почти закончились. Расческа собачья (мне нужнее). А вот батарейки, цитрамон и омепразол настоящие, без них никак.

Ну и мораль: когда бухаю, ничего с собой не беру, кроме банковской карты и мобильника. А их прячу в застегивающихся карманах.