Brooks42

Впервые опубликовано на канале
t.me/tyremniydnevnik

Кухня — неприметное строение между церковью и прачечной. Неужели что-то путное можно сказать о тюремной еде? Не станешь же ты ожидать изысканных вкусовых ощущений из котла на полторы тысячи человек. Кормят сытно, «до не могу», и на этом спасибо.
Dining hall (так официально называется кафетерий) ты не любишь. Ешь нервно, торопливо, глотаешь не прожевав, лишь бы побыстрее убраться. Смотреть на чавкающие лица соседей — развлечение не из приятных. Оттого и сhow hall. Не есть туда ходят, а жрать.
Сhow hall — срез, модель общества, лучшее место для наблюдений. Стоит взять трей и сесть за стол, как окружающим становится понятно твоё место в иерархии. Зал делится на две половины. Каждая со своим входом, раздаткой, столами, окошком посудомойки, выходом. С одной стороны кушают белые и испаноговорящие, с другой — негры, религиозные испанцы и кое-кто из белой помойки. Случается, чёрные залазят на белую сторону. Увидеть «нормального» белого американца на чёрной стороне невозможно: чёрная очередь, как правило, немного короче, но сложно стоять и спокойно смотреть, как перед тобой то и дело лезут напролом. Такое неуважение к белым было бы легко объяснимо, но к братьям по расе…

Сосредоточимся на белой половине.
На первых двух рядах от окна незримая табличка «зарезервировано». Семейные столы есть у ацтеков, пуэрториканцев, техасского синдиката, ваюкос, DWB, AB, ещё нескольких группировок. Ближайшие два ряда от прохода — оборотная сторона иерархии, то самое «ниже плинтуса». Тут не ошибиться, достаточно взглянуть на людей, кушающих за этими столами. Между крайностями сиротливые четыре стола. Если ты белый и не принадлежишь ни к одной из семеек — тебе сюда. Нейтральным статусом пользуются два стола, стоящие около окна рядом с выходом. Там кушают испаноговорящие, не принадлежащие к бандам. Если увидел знакомого и все места заняты, можно подсесть. Но злоупотреблять не стоит. Компаунд переполнен, на счету каждое место. В единичных случаях можно покушать за вторым уровнем от прохода, но не часто. Раз покушал, другой… На первых порах обилие правил может смутить. Новенького в полуторатысячной толпе заметно сразу. Если ты по ошибке сел не за тот стол — ничего страшного, поправят.
Жилые блоки вызывают кушать поочерёдно. График устанавливается по результатам санитарной инспекции и меняется каждое воскресенье.
На main line (обед) в столовой по будням собирается правящая верхушка: вардэн, заместители, представители администрации каждого блока, больнички. Днём в столовую надо одеваеть форму. На выходе ключники шарят по карманам. Согласно правилам, съестное из столовой выносить нельзя. Теперь без исключений.

Цикл меню возобновляется каждые 40 дней. Многие блюда выпадают, из недели в неделю, на тот же день. Например, на обед во вторник дают жареную курицу, в среду — картошку фри с гамбургером и овощами (лук, салат, помидор, солёный огурец), в четверг — снова жареная курица, в пятницу — кубик рыбы в сухарях (a-la fish-mack), в воскресенье — омлет, крупа, котлета.
На обед и ужин можно попросить альтернативу: тофу, соя, овощной гамбургер, творог. Днём много не выкрутить. Набил желудок и вон пошёл. Хочешь рискнуть — собери яблоки со столов.
Движение происходит во время завтрака. То, что не украли за завтрак, тянут во время ужина. Воруют с кухни, несмотря на трёх ключников, в ужасающих масштабах. Никакими средствами бороться с этой напастью у начальства не получается. Повара, имеющие доступ к продуктам, передают украденное работникам кафетерия. Те, шныряя по залу, делают закладки в тайниках. Каждая семья имеет свои точки, доподлинно известные кухонным ключникам. Но попробуй, уследи. Из кафетерия продукты забирают грузовики, работающие 50/50 с кухонными. Их задача — доставка и сбыт украденного. Торгуют и в розницу. Цены в столовой в два раза ниже, чем в юните. Например, ты каждую среду, стоя в очереди, покупаешь там семь бананов за пять марок, тогда как в блоке с тебя взяли бы четырнадцать.
На завтрак дают два пакета молока, фрукт, кашу или хрустики, кусок торта. Дресс-код отсутствует, ID не сканируют. Единственное требование — майка должна быть заправлена в штаны, куртка расстёгнута, а шапка в кармане. Если не наелся, можно встать в очередь несколько раз.

Несъеденные фрукты принято оставлять на столах. Если время позволяет, можно тут же выдавить стакан сока.
Ужин — та же церемония, что за завтраком, только вечером. Ужин ты нередко пропускаешь, после 4-хчасового пересчёта срываясь на стадион.
Как ни странно, работа на кухне находит любителей. Но обычно сюда ссылают новичков или по залёту. Работать сложно, но когда кто-то из близких на кухне — жить становится веселей. Эдик, целый год проходивший в поварах, устраивал вам с Вадиком просто райскую жизнь. Мало того, что без гостинцев в блок вы не возвращались, так он ещё и находил время специально для вас готовить.
В пристройке, помещении похожем на бар, питаются работники администрации. Готовит им отдельный повар, из заключённых, используя продукты, никогда не попадающие в общий котёл.
Вот, пожалуй, и вся кухня.

Добра Вам.
Неопубликованные истории.
https://t.me/tyremniydnevnik/3

Впервые опубликовано на канале
t.me/tyremniydnevnik

Забор — это что… поди его, разбери, где растёт. Сколько лет проплутаешь, пока упрёшься в колючку. Возьмём мегаполис. Кольцевая дорога опоясывает разбухшую талию. Машины мчат, влекомые центробежной силой. Скорость. Но где пролегает черта, каковы постоянные признаки? Железобетонные корпуса: административные здания, дома, заводы… По выходным шумит стадион. Наряд полиции патрулирует улицы. На поясе каждого наручники и дубинка. Теплее. Наручники — атрибут. Их холодного жима злая трескотня. Карцер — тюрьма, зона — остров свободы. На острове безопасно. Тут не угодить под машину, не оказаться под брюхом у пьяной толпы. Случаи алкоголизма и наркомании уникальны. Скорее обжорство, хотя процент здоровых людей… И даже бытовое насилие нас не пугает. Когда ты последний раз сталкивался с представителем власти? Ну как же, три месяца назад проверили водительское удостоверение. Без причины заставили багажник открыть. Город, тюрьма, гражданские институты невозможны без карательных органов. Но если последние не лютуют, если своим присутствием — гарант стабильности и покоя…
На юге пока не запретили дышать. Надзиратели на стадионе ведут себя как учителя физкультуры, а дежурный ключник, передвигаясь по модулю, придерживает погремушку совсем не для того, чтобы беззвучно подобраться поближе. Другие слились, неотличимы истуканы по правую сторону очереди в раздатку. Так может пройти год. Для кого-то два года проскользнут через стоки. Часто, весной или перед посещением важных комиссий, у Хозяина случается приступ рабочего настроения. Он как стихийное бедствие, выкорчёвывая, кружит по юнитам. Неделя. Последствия ликвидированы. И снова сладкая дрёма. События нежелательны. Хорошо смазанный механизм. Под горку. Накатом. Способность предсказывать ход времени, есть функция бога. Кому не охота сверкать?
Суббота. Течение замедляется. Дежурный лейтенант во время раздачи пищи сонной мухой ползает по стеклу кафетерия. В нерабочие дни мы завешиваем шконари простынями, шторки мастерим, перестаём заправлять постели и наводить марафет. Ходим в гости из юнита в юнит, пирушки устраиваем, показываем семейные альбомы или обмениваемся порнографическими карточками. По выходным, с удвоенным усердием, мы играем в свободу.

Суббота. Полчаса до чётырёхчасового пересчёта.
— Винтерс идёт!
Что бы ни произошло дальше, куда бы он там ни шёл, события предрешены.
По дороге к V1, припадая на левую ногу (словно проглотил металлический штырь), ковыляет седой старик... Пятьсот человек наблюдает, затаив дыхание. Винтерс ключником в V1 или V2?
От входа раздаётся свист.
К нам! Этот свист — торговая марка, бичом будет стегать тебя следующие восемь часов. Куда там Хозяину с его метеорологией — не страшен. Винтерс на смене — худшая из напастей.
16.00. Пересчёт. Винтерс крадётся, по-стариковски проговаривая вслух номера. Одет он всегда по форме: ботинки со стальными носами, на поясе погремушка — ключи на цепочке, наручники и флакон парфюмерии. На нём голубая водолазка с коротким рукавом. На груди вышиты фамилия и название тюрьмы. Многие любят похвастать аббревиатурой USP. У Винтерса белыми нитками значится: FCI Юг. Здесь он проработал больше тридцати лет. Вглядываясь в лицо, ты ищешь подтверждения дурной славы. Старик как старик. Наверняка, выпивает. Подслеповат. Взгляд Винтерса участлив, ты никогда не слышал, чтобы он повышал голос.
После пересчёта юнит как раненный палкой муравейник. Что тщетно. И не спасёт. Трепыхайся не трепыхайся, тут, как повезёт.
Восемнадцать лет назад во время бунта бессрочников-колумбийцев Винтерс два дня провёл в заложниках, запертый в тележке для стирки (по другой версии, за эти два дня он был не единожды изнасилован). С тех пор Винтерс озлобился. Он работает канслером в R2, но иногда, как сегодня, берёт сверхурочные. Слава бежит впереди: Винтерс предсказуем, он ни прикаких обстоятельствах не отступает от правил. Этим-то он и опасен.
Свист звучит резче, стегает. Объявлено начало охоты. Винтерс кружит по юниту, и с его приближением жизнь увядает. Первый этаж. Носом в тележки для стирки. Понравилось? Перевёрнут стул. Пронзённое шваброй мусорное ведро корчится болью. Винтерс поднимается на второй этаж.
— Готовите? А это у вас… Лук? Как интересно… А где вы его взяли?
Когда Винтерс приближается к твоей комнате, перестаёт биться сердце и сухо во рту. Но, глянув вскользь, тот проходит мимо. Открывает чулан. Ворошит слои пыли. Хочется крикнуть: прекрати же свистеть, грязь! Но ты нем. А Винтерс услышал. Заперев чулан, он возвращается в твою комнату.
— Все вышли наружу.
Во исполнение воли твоей склоняем мы головы. Да будут руки твои проворны и ловки. Да не замутнится глаз твой, а ум останется острым, и, через века… Опыт поколений пополнит Скрижаль.
Можно остаться, стоя в сторонке, и принимать соболезнования. Повиснув на перилах, наблюдать разорение. Можно сорваться в дальнюю точку: поймать зелёный в 18.00, усесться под фонарный столб, промокнуть. Каждое движение Винтерса, будто стоишь за спиной.
Вот он открывает твой шкафчик.
На верхней полке слева — продукты. Около стенки — картонка из-под печенья. В ней пять яблок. На пол, возле шкафчика. Первая жменя — в курган. Кофе в пластиковом контейнере, в таком же контейнере и орехи. Пересыпать из оригинальной упаковки не положено. Принесённые с кухни соя и овсянка. Баночка с корицей и пакетики с крупами. Из продуктов Винтерс оставляет только супы и тунца. На следующих двух полках книги: коллекция классики и словари. Увесистые кирпичи по тысяче страниц. Все тридцать книг на пол. Покопавшись, Винтерс выбирает пять поплоше и возвращает обратно. За книгами приз: машинка для стрижки. Такие уже четыре года как под запретом. Встав на колени, он достаёт с нижней полки три миски. Вернув дешёвую плошку на место, две других, по полтора литра, он бросает в курган.
С дверных створок сняты так называемые locker body, прошитые в «Юникор» полотна с кармашками. Оба в кучу, невзирая на содержимое карманов. Ручки, карандаши, записная, футляр с запасными очками, ножницы, радио. Без разбору, в курган.
На верхней полке, справа — удача. Сумочка с инструментом: иглы, нитки из мастерской, кусочки кожи, клей. Тут же шахматы. Такие в лавке не продают, а значит — в курган. Перевёрнута одежда. Повязки на голову, майки с удлинёнными рукавами, тренировочные брюки с самодельными карманами… Любая переделка — и одежда считается контрабандой. Содержимое следующей полки — блокноты. Украдены в мастерских. В курган, несмотря на то что исписаны. Оставшаяся полка — листы А4, компьютерные распечатки на непонятном языке. Под понятие legal work не попадают. Остаётся достать самодельные полки с правой стороны шкафчика, и больше поживиться тут нечем.
Перевёрнута постель. Под матрасом — доска. Разрешение на такие перестали выдавать три года назад. Под шконкой пять пар обуви, когда положено две. Мешок с нижним бельём на полу. По правилам положено три майки, три пары носков, трое трусов. Подразумевается — одна смена на тебе. Теперь всё? В термосе под столом — молоко. Конфисковано вместе с контейнером.
Можно поспорить. Позвать лейтенанта. Вспомнив выписку из правил, попросить бумагу о конфискации. Но ты только заикнись, не сомневайся, выпишет. Вместе с квитанциями-штрафами за контрабанду. Сорок, пятьдесят квитанций. Тебе не отбить ни одну.
Винтерс — учёный. Оставь он неграбленное в юните, следующие по смене ключники всё, до последней мелочи, возвратят владельцу. Хабар он утащит с собой. Остаётся только сочувствовать жителям R 2, где он проводит по восемь часов в день. Бороться с Винтерсом можно только навалившись всем миром. Методика недавно была опробована в соседнем V 2. Стоило Винтерсу приступить к своему чёрному делу, кто-то включил пожарную сигнализацию. Началась эвакуация. Пришёл лейтенант. Последовало заявление: «Угомоните старика». Иначе ни в юнит, ни на стадион. Двести человек — «Морская фигура замри».
Стемнело. Ты возвращаешься со стадиона. Возле входа в юнит четыре мешка конфиската. Кого-то снова обобрали до нитки. И дело даже не в тех жалких сотнях, правдами и неправдами скопленных за годы срока. Есть вещи… очки, та же машинка для стрижки, книги. Наконец, исписанные блокноты. Восстановлению не подлежит. Жалуйся не жалуйся — бесполезно. Хозяин о проделках Винтерсах слышал не раз. Старик на особом положении, его берегут. Имя старику — Закон. А по-нашему, по-зековски — Беспредел.
Остаётся только надеяться, что всё расказанное тебе только привиделось, а выигрышный лотерейный билет сегодня достался соседу.

Добра Вам.
Неопубликованные истории.

Впервые опубликовано на канале
Тюремный Дневник

Срок жизни колоды карт, во время игры в покер, от 10 минут до 4 часов. Если карты находятся в игре дольше, даже неопытный игрок чувствует их "усталость". На столах, где средний buy-in 3k-5k$, карты не метят. Во первых, слишком часто меняется колода, во-вторых, за такими столами нет случайных игроков. Ведь далеко не каждый арестант способен оплатить недельный проигрыш в р-не 30к. Зато за столами, где buy-in 200 - 400$, надо быть настороже.

Метка на карте, это бороздка-вмятина, след от ногтя. Доказать и поймать за руку шулера, невозможно. Такие же метки оставляют на рубашке случайно, во время перетасовки колоды.
Как правило, опытные игроки, не упускают случая рассмотреть рубашки отигравших карт. В случае обнаружения подозрительного залома, или царапины, обычно требуют заменить одну карту из колоды.
Другой способ -использование меток на картах оставленных самими игроками. Как правило, одновременно за столом находится восемь игроков плюс дилер. К столам buy-in 300-500$, допускаются зрители. Во время игры на стадионе, любопытные окружают стол плотным кольцом. Естественно, каждый пытается заглянуть тебе в руку.

Обычно игрокам раздают по 5 карт, которые берут одной рукой. Незаметно их изучить проблематично. Раскрывая карты в руке, неопытные игроки сжимают их слишком сильно, и мнут нижний угол крайней правой карты. Если этот игрок сбрасывая карты забивает их расправить, а он обычно забывает это сделать, то нечему удивляться, что дальше могут иметь место форменные чудеса.
Ты скажешь - редко, а я скажу - 3 раза за год, я стал свидетелем, как такая карта, попав на речку, оставила игрока с пустыми карманами. А ведь умением отслеживать поломанные карты, обладает в нашем кругу один человек. И только это умение, на моих глазах, принесло ему около 2000 долларов.

Добра Вам
Другие мои статьи тут.

Следующая статья будет о самом действенном способе мошенничества за покерным столом

Впервые опубликовано на канале
Тюремный Дневник
t.me/tyremniydnevnik

Когда в моей жизни появилась Fido и BBS, учебе моей пришёл конец, поэтому из девятого класса пришлось подавать документы в ПТУ, на станочника широкого профиля.

В училище была одна женская группа, а в этой группе, конечно была Та Самая Девчонка, которая будоражит тебе голову в 15 лет. Блондинистая, задорная и тугая. Сократить дистанцию и познакомиться мне не приходило на ум. Она, как яркое пятно, на фоне мрачных будней будущих работяг, наполняла коридор хохотом и отчаянной жаждой жизни.

В тот день, помогая мастеру настроить старый писюк, я задержался в училище до вечера. В беседке-курилке, я встретил её. Она сидела на корточках, облокотившись на бетонную стену, и обхватив колени, беззвучно плакала. Состояние её одежды не оставляло сомнения о произошедшем с ней.

Говорить со мной девушка отказалась, но позволила проводить себя домой.
Возвращаясь к себе, через весь город, я не мог перестать думать о случившемся. Ночью я не сомкнул глаз. Я лежал и тупо разглядывал темноту. Случившееся не укладывается в моей голове.

На следующий день, в коридоре училища, я тут же услышал её звонкий смех. Она вела себя словно ничего не произошло. Так же звонко кричала и флиртовала с ребятами. Меня же девушка проигнорировала.

В тот же день, у меня началась практика Я впервые попробовал работать за станком.
После пары, в курилке, Я смотрел на свои испачканные руки, с раздавленным ногтем, жадно втягивал дым, и не смел поднять взгляда. На соседней скамейке, какой-то старшекурсник обнимал эту девушку, над которой еще вчера, кто-то совершил самый низкий поступок. Она хохотала, словно ни в чём не бывало.

Это день стал моим последним днем в училище. А практические занятия по управлению станком, последним случаем, когда я работал руками.
Время стёрло из памяти имена, но спасибо за Урок, Незнакомка.

Добра Вам.

С другими моими статьями можно ознакомиться здесь.

Впервые опубликовано на канале
Тюремный Дневник
t.me/tyremniydnevnik

October 28, 2020 by Brooks

Наверное, самый сложный и неэффективный способ мошенничества за покерным столом, это использование крапленых карт.
На изготовление каждой такой колоды уходит порядка 6 часов. Делать это, в условиях тюрьмы, крайне проблематично, ведь уединиться здесь получается только ночью. Сокамерник, таким образом, всегда становится твоим напарником.
На рубашке каждой карты делаются неглубокие надрезы лезвием. Они едва видны, но ощутимы при прикосновении. После изготовления, такая колода запечатывается.

Ввести колоду в игру может только хозяин стола, поэтому мошенничество с краплеными картами, это всегда сговор от двух до пяти человек.
Даже на столах со сравнительно небольшими ставками, колоду обязаны заменить по первому требованию. Но, если из 8 игроков, 4 знает о мошенничестве, такая колода легко может продержаться в игре целый день.
После игры, крапленую колоду пробуют восстановить, посыпав тальком. Ведь уже спустя час после начала игры, карта утрачивает свойственную ей упругость и становится более мягкой.
Игра крапленой колодой, это бесконечная нанесение меток и изготовление новых карт.
Последний раз, такое мошенничество открылось несколько лет назад в соседнем юните, причём рассказал о нём ключник. Во время ночного пересчета он увидел, как наносится крап, и, утром, перед уходом со смены, переговорил на эту тему с представителем мексиканской диаспоры.
На легком режиме содержания последствия такого разоблачения минимальны: отказ игроков платить долги, потеря социального статуса, возможное изгнание мошенников из юнита. Откройся такое на режимах медиум или usр, забрали бы жизнь, причём привести приговор в исполнение заставили бы ближайший круг пойманных шулеров. В случае отказа, расправились бы уже со всеми.
Мошенничество с краплеными картами, из-за своей неэффективности, встречается крайне редко.

Дальше, я расскажу, как метят карты во время игры, как запоминают карты в колоде при раздаче, и как используют неумение новичков держать руку.
После чего, мы перейдём к рассказам о заработках владельцев покерного стола.

Другие мои статьи вы можете найти по этой ссылке.

Добра Вам.
Список статей.

Впервые, я услышал аббревиатуру а.у.е. 2 месяца назад. За последующие 45 дней, в мой адрес в ЛС приходили, как обвинения в пропаганде идей а.у.е., так и замечания о том, что я этим идеям не следую.
Поскольку, я лишь смутно понимал, о чём идёт речь, пришлось заняться самообразованием.
Мне одинаково безразличны аргументы, и обвинения, как сторонников идей а.у.е., так и их противников.
Основное положение идеи а.у.е., о том что "тюрьма дом вора", очевидно применимо к тюрьмам, где воры имеют влияние. ‼️Ни на одну из Американских тюрем, это влияние на распространяется, что бы вы не слышали раньше!‼️ Американская тюрьма не является домом русского вора.
Я не планирую жить и работать в русскоговорящих странах, поэтому не вижу причины интересоваться и вникать в суть аргументов обеих сторон.
Точно также, как мне безразличны идеи русского а.у.е., мне безразличны идеи американского кодекса заключённых, те правила по которым живут Мексиканские, Колумбийские и прочие землячества.
Я достаточно долго прожил в тюрьме, чтобы свободно ориентироваться во всех этических системах, по которым может протекать жизнь арестанта в США. Каждая из этих систем, служит деньгам и власти, а не защите интересов обычного арестанта.
Тюрьма, как любые законы тюрьмы, это срез общества. И как нет вам справедливости в отношении гражданин - государство, так и не будет справедливости в отношениях тюрьма - арестант. А те, кто считает иначе, впустую тратит время пытаясь найти в моих словах то, чего нет.
Цель моих статей о тюрьмах США, поделиться с вами уникальным опытом, показать систему изнутри, какой я её вижу. В Моих статьях, снова и снова, я буду призывать вас:
Живите по своей совести.
Совершайте свои ошибки.
Несите ответственность, за свои решения.

Добра Вам.
Список статей.