Заканчивается лато, август подошел к концу и мы решили вспомнить легенду, почему в этом месяце 31 день, как и в предыдущем.

Октавиан Август был болезненным и слабым в юности, на протяжении всей жизни страдал от слабого здоровья: он часто болел, и многие его современники не ожидали, что он проживет долго.

Его имя при рождении было Гай Октавий. После усыновления Юлием Цезарем он стал Гаем Юлием Цезарем Октавианом. Приняв титул «Август» («Возвышенный» или «Священный»), он окончательно закрепил свой божественный статус. Каждое изменение имени было тщательно продуманным политическим шагом. Подобно тому как июль был назван в честь Юлия Цезаря, сенат переименовал месяц Секстилий в Август в 8 г. до н.э. в честь его великих побед, включая завоевание Египта, которое произошло именно в этом месяце.

"Нашел Рим кирпичным, а оставил его мраморным"

За время его правления в Риме были построены многочисленные храмы, театры, акведуки и общественные здания... он превратил запущенный город в величественную столицу империи, создал первую в мире «пожарную бригаду» (после очередного разрушительного пожара в Риме Август основал Vigiles Urbani, Городская стража), написал отчет о своих деяниях под названием Res Gestae Divi Augusti («Деяния божественного Августа»), текст которого был высечен на бронзовых колоннах перед его мавзолеем и скопирован по всей империи. Это был шедевр пропаганды, в котором он представил свою жизнь и правление в максимально выгодном свете.

Август был ярым поборником традиционных римских семейных ценностей и ввел строгие законы против супружеской неверности. И это привело к одному достаточно странному решению: когда его единственная родная дочь, Юлия Старшая, была уличена в многочисленных скандальных романах, он, следуя собственным законам, приговорил ее к пожизненной ссылке на крошечный остров Пандатерия. Он так и не простил её.

Его последние слова были театральными, на смертном одре Август спросил своих друзей: «Хорошо ли я сыграл комедию жизни?» (лат. "Acta est fabula, plaudite!" — «Представление окончено, аплодируйте!»). И мы, вдохновившись потрясающий ролевым отыгрышем решили представить, как бы он существовал во вселенной D&D/

Свет от единственной свечи плясал на пергаменте, испещрённом картами и именами. Нам был нужен не злодей с рогами и огненным мечом, а антагонист (или, возможно, даже покровитель игроков), который был бы умнее, хитрее и терпеливее всех. Тот, кто побеждает не в бою, а за десять ходов до него!

На 4-м уровне (мы рассказывали про прокачку в D&D) Октавиан — это не всемогущий император, а молодой, амбициозный и опасно умный политик, только что вступивший в большую игру после смерти своего приемного отца, Юлия Цезаря. Он еще не правитель, но уже гроссмейстер, расставляющий фигуры на доске. Его сила — не в мече, а в слове, интриге и гениальном стратегическом расчете.

Первым делом — происхождение. Я отбросил идеи о таинственных сиротах или избранных богами. Наш герой должен был быть Аристократом (Noble). Он родился в знатной, но не самой влиятельной семье, что сразу давало ему понимание политики, доступ к связям и, что важнее, высокомерие старой знати, которое он мог использовать против них. Он знает правила игры, потому что вырос, наблюдая за игроками.

Октавиан Август — архетип законно-нейтрального правителя: он верит в систему и порядок превыше всего и готов использовать любые методы — как добрые, так и злые — для поддержания этого порядка. Он будет чтить договор, пока он служит системе, и без колебаний устранит союзника, если тот станет угрозой для этой системы.

• Законный (Lawful): Эта часть отражает его главную цель и метод правления. Август искренне верил в порядок, структуру, закон и систему. Он положил конец десятилетиям кровавых гражданских войн именно тем, что создал новую, жесткую систему власти, основанную на законах (которые он сам и писал). Он строил империю, дороги, акведуки, реформировал армию и администрацию. Всё его правление было направлено на создание и поддержание порядка. Он не был анархистом или импульсивным тираном; каждый его шаг был частью большого, упорядоченного плана.

• Нейтральный (Neutral): Эта часть отражает его методы. Август не был ни добрым, ни злым в классическом понимании. Он не был "Добрым", потому что для достижения своих целей он без колебаний прибегал к жестокости: проскрипции (смертные списки политических врагов), хладнокровные убийства, изгнания и безжалостные манипуляции были обычными инструментами в его арсенале. Он не ставил благополучие отдельного человека выше стабильности государства (и своей власти). Он не был "Злым", потому что его конечной целью было не причинение страданий или накопление власти ради самой власти. Он видел в хаосе величайшее зло и считал, что его жёсткое правление — это необходимая цена за мир и процветание (знаменитый Pax Romana — «Римский мир»). Он не получал удовольствия от жестокости, а рассматривал её как необходимый и эффективный инструмент.

Затем встал вопрос о классе. Никаких варваров или паладинов. Его оружие — ум. Я сразу подумал о Плуте (Rogue). Не о том, что вскрывает замки в тёмных переулках, а о другом. Я открыл книгу и нашёл его — архетип Комбинатор. Он не сражался в первых рядах, как его приёмный отец, великий генерал Юлиан Корвус (мой аналог Цезаря), он стоял на холме и видел всю картину целиком, направляя легионы одним жестом.

Теперь характеристики на 1ом уровне (27, покупка очков) и модификаторы:

• Сила: 8 (-1)

• Ловкость: 14 (+2)

• Телосложение: 12 (+1)

• Интеллект: 16 (+3) - Его главный козырь. Отражает блестящее образование и природный стратегический гений.

• Мудрость: 14 (+2) - Проницательность, позволяющая видеть скрытые мотивы и угрозы.

• Харизма: 16 (+3) - Способность убеждать, вести за собой и казаться тем, кем его хотят видеть.

До 4го уровня Гай дошел сильнее, оставшись хрупким и часто болеющим. Его Телосложение (Constitution) я сделал едва средним, а Силу (Strength) и вовсе низкой. Пусть боится сквозняков и не может поднять тяжёлый меч. Это сделает его победы ещё слаще. Ловкость (Dexterity) я дал ему чуть выше среднего — он должен уметь уворачиваться от кинжалов в сенате, как в прямом, так и в переносном смысле. Но его настоящая мощь была в другом. Интеллект (Intelligence) — 20. Максимум. Это его гениальный, холодный, расчётливый ум, способный строить планы на десятилетия вперёд. Харизма (Charisma) — 18. Он не был душой компании, как его будущий соперник, брутальный генерал Антоний, но он умел говорить то, что от него хотели услышать. Его речи были произведениями искусства, шедеврами пропаганды, способными заставить армию поверить, что война за диктатуру — это война за свободу. И, конечно, Мудрость (Wisdom) — 16. Он должен был видеть ложь, чувствовать предательство и понимать, когда нужно нанести удар, а когда — терпеливо ждать годами.

Компетентность, удвоенный бонус, я без колебаний отдал Обману (Deception) и Проницательности (Insight). Он жил в мире, где ложь была воздухом, и он научился дышать им лучше всех, одновременно видя истинные намерения за каждой улыбкой. Убеждение, История, Запугивание — всё это стало его инструментами.

Для черты (feat), которую давала раса Человека, я выбрал «Вдохновляющий лидер» (Inspiring Leader). Я представил, как перед решающей битвой этот болезненный на вид юноша выходит к закалённым в боях легионерам, которые смотрят на него с сомнением, и произносит речь. Тихую, но полную такой стальной уверенности, что сердца ветеранов загораются огнём, и они готовы умереть за него.

Я посмотрел на готовый лист. Передо мной был не просто набор цифр. Это был Гай Октавиус, 4-го уровня. Юноша, унаследовавший лишь имя и огромные долги от убитого приёмного отца. Все вокруг — могущественные генералы, опытные сенаторы — видели в нём лишь пешку. Он будет улыбаться своим врагам, заключать с ними союзы, а потом, когда придёт время, безжалостно устранять одного за другим. Он не завоюет империю в честном поединке. Он её построит. На костях друзей и врагов, с помощью лжи, золота и гениального ума.

«Да, — подумал я, отодвигая лист. — Эта игра будет интересной». Персонаж был готов выйти на сцену. И представление только начиналось.

Смотреть на YouTube: ссылка

Партия героев осмелилась проникнуть в САМОЕ ЗАЩИЩЁННОЕ место во вселенной...

В те дни я считал себя гражданином мира, и, полагаю, что по сравнению с большинством я таким и был. Оставив родную землю, я странствовал и изучал других, учли новые языки, пробовал пищу с такими вкусами и ароматами, каких еще и не представлял, и знакомился с людьми и существами, равно чудесными и странными.

Я как раз вышел из таверны в Верилусе, крупнейшем городе на планете, как я потом узнал. Неудивительно – это была столица Тараванской Империи. Но тогда я даже и не знал таких слов как «демография» или «плотность населения» и уж тем более не думал о таких вопросах. Для меня Верилус был просто огромным. С тех пор, конечно, я повидал места, по сравнению с которыми Верилус, вершина цивилизации моего мира, казался захудалым уголком галактики. И, полагаю, для большей части Империи так и есть.

Но когда первый звездолет рухнул из ночного неба, я подумал, что миру настал конец.

В какой-то мере так и было.

Колоссальный стальной зверь со шкурой цвета крови с ревом разорвал ночь над Верилусом, будто некий древний дракон, собравшийся разрушить весь город. Но этот дракон не испускал волны огня из пасти. Бомбы и ракеты, обрушившиеся на здания, были почти невидимы, пока не начинали разносить цели внизу. Ослепительные световые лучи, обрушившиеся следом, вообще не походили ни на что, знакомое мне. В течение нескольких долгих минут я просто стоял и смотрел на горизонт, подсвеченный взрывами. Мой разум просто не мог осознать, охватить то, что предстало взору.

Нападение было столь же сокрушительным, сколь и неспровоцированным. Через несколько минут полгорода сравнялось с землей, а остаток пылал. Выжившие ударили в панику, и втаптывали друг друга в грязь, отчаянно пытаясь избежать удара сверху.

Только Имперский Дворец пережил бомбардировку и остался невредим.

Возможно, это показалось бы странным, но большинство не обратило внимания: все слишком увлеклись спасением своей жизни. Я как раз собирал друзей вокруг, стараясь найти безопасный путь из этой резни. Но мой друг Гюнтер остановился прямо посреди дороги и с резким выкриком указал коротким пальцем в небо. Я вскинул голову и увидел сэра Денча, капитана Императорской Гвардии; он взмыл в небеса во главе Небесного Легиона. Крылья их славных скакунов трепетали на фоне огня взрывов в городе внизу.

И мы видели, как корабль в вышине испустил копья света. Один пегас за другим падал из ада, в который превратились небеса, а их наездники разбивались насмерть. Очень скоро остался только сам сэр Денч.

Величайший рыцарь империи выпрямился на своем великом скакуне Альбионе, пришпорил его и помчался прямо на летучую громаду из алой стали. Я ожидал, что сейчас и его поразят в воздухе, словно всаживая стрелу в сердце птицы. Но вместо того из носа корабля изошел луч, и пегас со всадником застыли подобии мерцающего текучего янтаря. Мы видели, как Альбион отважно борется и бьет крыльями словно колибри, но и он, и его хозяин немыслимым образом были втянуты в ярко освещенную пасть корабля. На фоне разрушений вокруг, пылающего города и криков обреченных и умирающих, казалось, что сами боги решили забрать сэра Денча и его могучего спутника к себе в небесные чертоги.

Когда я это вспоминаю, то теперь все кажется столь глупым, столь узколобым, но тогда только так я мог объяснить себе то, что видел. Мне было не с чем сравнивать. Ни у кого не было. Мы не были глупы – просто куда более невежественны, чем мы могли бы предполагать.

Нам предстояло получить жуткий урок.

Смена власти

Позже я выяснил, почему нападавшие, чуть не уничтожившие Верилус, оставили целым Имперский Дворец. Те, кто стоял за этим ужасающим ударом, уже такое делали. Мы были далеко не первыми, кого они согнули таким образом.

И они во время своих завоеваний многое поняли. Если хотите, чтобы лидер сдал вам свою страну, то лидера нужно оставить живым. Само собой, в этом правиле были свои детали. В нашем случае император Кендрик не собирался легко капитулировать перед кем угодно, каким бы потрясающим оружием они ни владели. Впервые встретившись с завоевателями, он именно это им и сказал.

Они застрелили императора на месте.

Его тело лишь начало остывать, а лидер завоевателей, хладнокровная тварь, представившаяся как капитан Мализрек, уже обратил внимание на наследника престола. Это, само собой, была принцесса Кендра.

Даже не сказав «Поздравляю, императрица», Мализрек навел на юную принцессу оружие и потребовал немедленной и безоговорочной капитуляции государства. Перепуганная молодая женщина, стоявшая над еще теплым трупом отца, сделала то, что, как она полагала, обязана сделать. Она преклонила колено перед ухмыляющимся ублюдком и отдала империю.

В это время остальные жители Верилуса знать не знали о смене власти; им пришлось выкапываться из-под обломков, помогать раненым и умирающим и пытаться погасить пламя, бушевавшее на улицах. Только на следующий день мы узнали о случившемся. Некоторые проклинали Кендру и считали ее трусихой, не вставшей против захватчиков, но мне хватило одного взгляда на развалины некогда гордого города, чтобы понять – она сделала то, что лишь и могла сделать. Я все равно не собирался плакать над разлитым молоком, а собирал его капли, чтобы напоить других.

На размышления у меня хватило времени потом.

Всю следующую ночь и остаток недели мы видели, как новые корабли – летучие, похожие на тот, что разрушил Верилус чуть ранее – порхают между нашим погибшим городом и неизвестными областями. Их, похоже, тут было несколько десятков. Мы понятия не имели, что происходит, но у меня кровь в жилах стыла от их количества. Если один столь быстро завоевал Верилус, сердце империи, то что за кошмар могла устроить целая флотилия?

Как выяснилось – немалый.

Постепенно начали приходить сообщения из внешних областей и из-за их пределов. Скоро стало ясно, что захватчики напали на каждый крупный город на материке. Мы выяснили, что вся планета быстро покорилась вторжению иномирян. Какими бы гордыми мы ни были, но мало чем могли сопротивляться такому оружию, какое они применяли.

Встречайте новых правителей

Только через три дня я впервые увидел захватчиков: огромные, чудовищные, человекоподобные машины, ступавшие по городу так, будто он им принадлежал. Позже я узнал, что эти так называемые големы – на самом деле солдаты, облаченные в высокотехнологичную броню, которая легко посрамляла наши лучшие латные доспехи. Еще через неделю мы впервые увидели захватчиков воочию, если можно так сказать. Они натянули перед воротами Имперского Дворца огромное черное полотно – несколько этажей в высоту, темнее ночи, и установили помост под ним, поставив по обе стороны по две большие коробки.

Пошел слух, что захватчики будут держать речь в полдень десятидневья. На огромной площади перед дворцом собрались почти все, кто не был прикован к постели, желая услышать и узнать все. Люди начали приходить еще на заре и к полудню площадь уже была забита.

Пронесся шепоток, когда уже принявшая титул Кендра поднялась на помост. Всех поразило, что ее громадное изображение возникло на экране позади, и превышало ее саму ростом в несколько раз. Тогда мы решили, что видим могущественнейшую магию. Сейчас об этом смешно думать, но тогда никто не смеялся.

Императрица подошла к краю помоста и прочистила горло. Некий неведомый трюк усилил звук, и кашель стал громче драконьего рева, пусть и смешанный со страхом. Толпа отпрянула и на миг показалось, будто потрепанные падением Верилуса люди побегут, давя друг друга и стараясь выбраться из города.

Но один взгляд на лицо императрицы, на слезы в ее глазах, подсказал нам истину. Хотя эта магия и была нам незнакома, однако человечность в ее взгляде, боль, видимая нами, была столь же реальна, сколь и все, что мы знали. Наши страхи утихли, мысли о бегстве исчезли.

– Мой народ, – произнесла юная императрица. Я помню ее речь, словно каждое слово вырезали в моем мозгу. – Я пришла к вам с тяжелыми вестями. Боюсь, что император, мой отец, мертв, и нашей империи больше нет.

Толпа испустила единый вздох. Сбылись наши худшие страхи; на тот момент мы так думали.

– Я долго совещалась с гостями со звезд, ибо они истинно таковы. Правда, что они принесли с собой смерть, но принесли и надежду. Нашей империи более нет, но мы стали частью новой, куда большей, чем мы представляли, простирающейся на небеса и за их пределы. Настало время нашему народу… собственно, всем народам нашего мира сделать первые неловкие шаги от колыбели. Занять место среди наших товарищей меж звезд. Сыграть нашу роль на великой сцене.

Чувствуя, как срывается голос, Кендра отступила и потратила миг, чтобы стереть струящиеся по лицу слезы. Когда она вернулась, то голос императрицы был тверже, чем раньше.

– Сейчас нет времени поддаваться страху. Нет времени слушать демонов недоверия. Вместо того я прошу вас вместе со мной пригласить наших новых друзей в наш доме, так же, как они пригласили нас в свой.

Толпа замерла в ошеломленном молчании, а бывшая императрица ушла в глубь сцены. А затем Мализрек вышел к нам.

Дети вскрикнули. Женщины обмерли. Мужчины вздрогнули от ужаса.

К этому моменту я уже много странного повидал. Я видел, как мертвецы поднимаются из могил. Как гигантские змеи всплывают из глубин. Как могучие драконы уничтожают целые деревни. Я видел столь чудовищных существ, что они почти не поддаются описанию. Но к этому я не был готов.

Капитан Мализрек был высоким и гибким, его кожа была полностью черна, а коротко подстриженные белые волосы открывали острые уши. Он стоял, затянутый в черную униформу, свет солнца играл на серебряных пуговицах и эмблеме на плаще, а на губах играла едва скрываемая ухмылка. Я смотрел на него, возвышающегося над нами, и думал лишь об одном – Мализрек был дроу.

Я бы узнал таких за милю, «пришельцы» или нет. Я уже сражался против дроу, и точно понимал: если они правят галактикой, то у нас очень много проблем.

Каким наивным я был.

Мализрек начал свою речь с одной фразы, которая памятна мне по сей день. Я даже не помню, что он еще сказал. Я был слишком потрясен и мой разум плыл от осознания. Но меня никогда не оставят эти слова, произнесенные на общем языке:

– Добро пожаловать в Империю Драконов.

Справедливости ради, тэг ДнД не совсем точен - этот сеттинг все же писался по открытой лицензии d20. Но такого тэга нет, а эта механика и так больше всего с ДнД ассоциируется