Цезарь

Автор: Владимир Герасименко.

Предупреждение @Cat.Cat: автор использует ненормативную лексику, луркояз и вольный речевой стиль. Если вас это смущает, немедленно прекратите чтение.

Страх всегда иррационален, даже если причины его вполне рациональны. Страх заставляет людей совершать ошибки, а если он охватывает значительную часть общества, то последствия таких ошибок могут быть катастрофическими. В 59 году до н.э. римские сенаторы очень боялись, настолько, что решили предотвратить ужасную участь для Республики и убить нового диктатора – Помпея! Для того, чтобы понять, как Республика дошла до жизни такой, нужно отмотать время на 3 года назад.

Страх вообще зародился довольно давно, ещё во времена разборок Мария и Суллы, когда те очень наглядно показали, что такое ничем неограниченная диктатура. С тех пор сенаторы до дрожи боялись того, что однажды появится новый Сулла и утопит в крови сенаторов, чтобы показать, кто тут власть. Тем не менее, страх ничуть не мешал сенату самому создавать нового Суллу. По началу всё, конечно, выглядело прекрасно: Помпей — один из лучших сулланских военачальников — помогает сенату стабилизировать ситуацию после смерти диктатора, обеспечив лояльность его ветеранов. Сенату такой верный пёс режима был очень нужен, Помпею же сенат нужен был для сохранения статуса. Тем более, что в Республике было неспокойно: в Испании подняли голову марианцы под руководством Сертория, на море беснуются пираты, на востоке опять бесоёбит царь Понта Митридат. Где бы римляне ни испытывали трудности, сенат посылает туда Помпея, и он их решает. Там, где Помпей — победа. Прибыл в Испанию, где римляне огребали от Сертория и быстро его победил. Поручили очистить средиземноморье от пиратов? За пару лет извёл нечисть, которую не могли извести десятилетиями. Лукулл проиграл войну Митридату, а его собственные войска отказываются воевать? Прибыл на восток и молниеносно полностью разгромил мятежного царя Понта. Правда сенат посылал Помпея на восток только разобраться с проблемой Митридата, а Помпей, закончив войну, взял и без всякого на то разрешения из Рима присоединил к Республике ещё ряд восточных царств.

Римский сверхчеловек — Гней Помпей Великий

И вот это уже было опасно. К концу кампании на востоке Помпей был самым влиятельным римлянином. Плебс ждал возвращения Помпея с невероятным воодушевлением, подогреваемым слухами об огромных богатствах, которые он привезёт в Рим. Ещё больше подогрел паранойю сената Катилина, устроивший прямо под носом заговор. Ходили слухи, что Катилина хотел в случае успеха передать власть именно Помпею. У сената не было никакой близко равновеликой альтернативы Помпею, а потому его возвращения ждали со страхом и обречённостью. В конце 62 года Помпей прибывает в Италию и… распускает легионы, отправляя сенату просьбу дать ему триумф и консульство. Видимо, он считал, что в сложившихся условиях сенат безоговорочно выполнит все просьбы. Но сенат, воздав хвалу богам, начинает затягивать процесс организации триумфа, тем самым срывая избрание консула.

Кто за то, чтобы утопить Помпея в говне — поднимите руку

В это же время инициативная группа сенаторов во главе с Катоном и Метеллами собирает антипомпеянскую коалицию, которая должна устроить Помпею жесточайший разнос в сенате. Во главе этой коалиции ставят неудачника Лукулла, который после провала с Митридатом был вышвырнут из римской политики и предался алкоголизму. Теперь же Лукуллу дали второй шанс вернуться в высшую лигу. Основным вектором нападения был разбор каждого решения Помпея во время войны с Митридатом, массированная критика и всяческое затягивание процесса утверждения. Главной целью было слить в унитаз в процессе разбирательства репутацию Помпея, как у плебса, выставив его коррупционером и тираном, так и у его ветеранов, не допустив утверждения закона об их расселении.

Реакция Помпея на всё это

Всё было прекрасно, Помпей явно сливал катку и был на грани полного ухода из политики, как вдруг в 59 году на выборах консула побеждает Цезарь, которому сенат чуть ли не прямым текстом сказал, что ему в консулах не рады. И почти сразу же Цезарь начинает действовать в интересах Помпея, утверждая различные постановления. Налицо явный политический переворот, который выгоден исключительно Помпею. Тирания, которой все так боялись, пришла гораздо мягче, чем ожидали. Но никто не сомневался, что взять всех в ежовые рукавицы Помпей ещё успеет. Те, кто ещё недавно считал, что Помпей уже политический труп, теперь в бешенстве пытаются придумать, как бы всё переиграть. Но законные методы противостояния наталкиваются на внезапно возникшую в сенате группу поддержки Цезаря и Помпея (естественно возникла она на деньги Красса). Вот тогда-то на место страху приходит настоящий ужас: Республике конец, Помпей всех переиграл, нам всем тоже конец. И этот ужас толкает часть сенатской оппозиции на совершенно безумный шаг – попытку убить тирана и спасти Республику.

Помпей в этот момент

Во главе заговора встают два человека, сильнее всего пострадавшие от «переворота Помпея»: Лукулл, который оказался никому не нужен после провала судилища над Помпеем, и Бибул, второй консул 59 года, которого Цезарь мастерски отодвинул от рычагов власти. Один в отчаянии от очередного поражения готов был обменять жизнь Помпея на статус спасителя Республики, второй был в отчаянии от безуспешности законных методов борьбы с помпеянцами. К ним примкнули многие недовольные Помпеем сенаторы, но не Катон, утверждавший, что спасение Республики не может быть осуществлено через незаконное убийство человека. Кроме того, к заговору подтянули и просенатскую молодёжь во главе с Гаем Скрибонием Курионом-младшим и Клодия (того самого парня, что пробирался к жене Цезаря на свиданку в образе девушки). Суть заговора была проста, как 3 денария: Лукулл нанимает известного пройдоху Луция Веттия и даёт ему нож, чтобы тот зарезал Помпея. После убийства заговорщики должны были нейтрализовать сторонников Помпея и в особенности Цезаря. Проще говоря, повторить в общих чертах то же, что будет иметь место в мартовские иды десяток лет спустя.

Это не военное преступление, если ты делал это ради спасения Республики

Простой план? А вот и нет. Как выяснилось, среди заговорщиков совершенно не было единства. Первым отвалился от заговора Бибул. Он всегда был дружен с Катоном и поддался на уговоры того, что убийство — не выход. Поэтому Бибул решил сыграть в крысу: тайно встретился с Помпеем и намекнул тому, что в ближайшее время с ним может произойти нечто нехорошее. Дальнейшие события не совсем ясны. То ли Веттий вместо убийства решил продать Помпею тайну о заговоре, то ли предупреждение Бибулом Помпея просочилось к заговорщикам, но Курион-младший метнулся кабанчиком к отцу и рассказал, что заговор, кажется, спалили. Курион-старший тут же отправляется в сенат (по другой версии сначала к Помпею) и толкает речь, что ему удалось раскрыть заговор по убийству Помпея, во главе которого стоит Веттий. Веттия хватают прямо на улице, тут же ведут в сенат, где без преамбул обвиняют в том, что он хотел убить Помпея. Шокированный таким поворотом событий Веттий, как на духу, сдаёт всех организаторов заговора. Эта речь имела эффект разорвавшейся бомбы. Присутствовавший на заседании консул Цезарь тут же вывел Веттия на Форум и заставил повторить всё то, что он ранее сказал.

В руках у Цезаря оказалась бомба, которая может похоронить значительную часть сенатской оппозиции. Пока организуется судебный процесс, Цезарь повторно допрашивает Веттия и тот уже в спокойной обстановке составляет новый, теперь якобы полный, список заговорщиков, из которого таинственным образом исчезает почти вся молодёжь, в том числе Курион-младший и Марк Юний Брут (тот самый). Зато в список заговорщиков попадает Цицерон и другие лидеры сенатской оппозиции. На следующий день Цезарь выводит Веттия на Форум и заставляет повторить перед народом его новые показания! Цезарь держал всю сенатскую оппозицию за горло, так как даже если бы им удалось опровергнуть утверждения Веттия, в ходе суда их репутация могла сильно пострадать. В эту же ночь, тщательно охраняемого Веттия, убили прямо в камере тюрьмы и дело само собой развалилось.

Мнений насчёт того, что это было есть несколько. Долгое время доминировала теория, известная из писем Цицерона, что всё это была хитрая инсценировка Цезаря с целью окончательно поссорить Помпея и сенат. И выгода в таком действии действительно была – дело Веттия сожгло все оставшиеся мосты между Помпеем и сенатом. Но проблема этой теории в том, что неясно зачем было два разных признательных показания Веттия. Объяснение, что это всё хитрый план плохо вяжется, так как гораздо логичнее было сразу обвинить всех лидеров оппозиции. Кроме того, эта версия базируется на письмах Цицерона, который таким образом мог мстить Цезарю за включение его в список заговорщиков.

Более вероятно, что сам заговор действительно был, и его организаторы реально психанули, когда поняли, что Помпей что-то знает. Тогда они решают слить Веттия, но того успевает перехватить Цезарь и заставить дать признательные показания прямо в сенате без подготовки. Это действие нанесло удар по врагам Цезаря, но не задело основных лидеров оппозиции. Тогда Цезарь уговаривает Веттия изменить показания. Из показаний удаляется молодёжь, в надежде на более лояльное её отношение за избавление от угрозы, но появляются политики первого эшелона. Причём, что характерно, появление в списке организаторов Цицерона не случайно. Веттий был его ключевым информатором в ходе дела Катилины и ходили упорные слухи, что он был вообще у него на прикорме. Поэтому Цицерону пришлось бы немало попотеть чтобы доказать, что если он и не организовывал заговор, то хотя бы не знал о нём.

Даже одному из лучших ораторов эпохи вряд ли удалось бы выйти сухим из воды в случае открытого суда над Веттием, уж больно много ниточек их связывало

Возможно, что этим заговором из-за кулис дирижировал Красс, позволив ему дойти до той стадии, когда его слив принёс бы максимальный ущерб. Подозрения эти основаны на том, что действия Куриона-старшего стали триггером, который заставил сенат начать действовать импульсивно. С учётом того, что Курион-младший был лучшим другом и соучастником по многим безобразиям Клодия, Курион-старший был его крышей в сенате, а оплачивал весь этот праздник из своего Кармана Красс, то ушки последнего явно торчат в этом дельце. В связи с этим выходит довольно забавная много_ходов_очка: Красс через своего протеже Клодия, узнаёт, что Лукулл вербует людей для какой-то акции; он подсылает к Лукуллу Куриона-младшего, который втирается в доверие к заговорщикам; дожидается, когда заговор войдёт в фазу подготовки; сливает заговор через Куриона-старшего… Profit.

В этот момент в дело вмешивается Цезарь. Он понимает, что если дело Веттия будет доведено до конца, то с сенатской оппозицией можно попрощаться, и тогда ничто не остановит триумвиров от начала взаимного уничтожения. А Цезарь в текущих раскладах не ровня Помпею и Крассу. И тогда он добивается, чтобы Веттий поменял показания, чтобы напоследок обмазать дерьмом своих противников, а потом Веттия тактично слить. В итоге сенатская оппозиция вдрызг разругана с Помпеем, тот снова вынужден продолжить сотрудничество с Крассом и Цезарем. Цезарь с одной стороны приобрёл себе репутацию среди молодёжи, с другой испортил репутацию своим недоброжелателям. Красс добился того, что Помпей и сенат теперь вцепились друг другу в глотку и не будут мешать. А организаторы заговора останутся в дураках, но хотя бы при своих жизнях, так как наказание за такое деяние в Риме могло быть очень суровым.

Источник: Росси Р. Ф. ЗАГОВОР ВЕТТИЯ

Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_355930

Пост с навигацией по Коту

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Автор: Владимир Герасименко.

Предупреждение @Cat.Cat: автор использует ненормативную лексику, луркояз и вольный речевой стиль. Если вас это смущает, немедленно прекратите чтение.

Есть мнение, что Красс был идиотом, тамушт полез на парфян и сдох. Типа, если он такой умный, почему такой мёртвый? Сейчас я на примере формирования Первого триумвирата поясню почему Красс не был идиотом, и кто таки им был. А Парфию оставим на сладкое - на завтра.

Каноничная версия создания Первого триумвирата звучит так. Цезарь вернулся из Испании и хотел получить триумф за победы над иберами и консульство на следующий год. Сенат дерзкому салату пояснил, что, во-первых, ты кто такой, во-вторых, можно что-то одно - либо триумф, либо консульство, в-третьих, консульство мы тебе не дадим получить. Человек и салат обиделся, увидел, что в это же время сенат обижает Помпея за его действия во время покорения Востока. Два одиночества встретились, но Цезарь понял, что продавить сенат силёнок всё равно не хватит, а потому стукнулся к Крассу, которого сенат тоже обижал. Дальше они сообразили на троих, Цезарь получил консульство и понеслась.

Первый триумвират в лицах - Помпей, Красс, Цезарь

Так вот, я считаю, что это всё херня. Фанаты Цезаря, лучше отойдите от мониторов, но в 60 году до н.э., когда и происходили описанные события, лучший друг 23 кинжалов был никем. Дерзким, но никем. Проблема была в том, что все влияние Цезаря ограничивалось верой его кредиторов в способность расплатиться с ними, так как вот чего уж у него хватало в избытке кроме амбиций, так это долгов. Формально, он конечно был лидером популяров, ну или самым ярким политиком из них, но популяры большую часть времени сидели под шконкой и ждали, что их сейчас будут бить. Благо за примерами далеко ходить не надо: Сулла за 20 лет до вырезал под корень всех популяров, а остатки тех, кто ничего не понял, дочистили после смерти диктатора при участии Помпея. Новая постсулланская власть явно давала всем понять, что будет при попытке открывать рот громче необходимого. Поэтому ни о каком влиянии популяров говорить не приходилось.

Проскрипции Суллы

Чего уж там, Цезарь в 63 году смог с помощью лютейших взяток избраться на пожизненную должность Верховного понтифика, которая, по идее, должна была сделать одну лишь мысль поднять на него руку святотатством. В тот же год его чуть не грохнули на выходе из сената за то, что он смел высказываться против внесудебных расправ над участниками заговора Катилины. От смерти Цезаря тогда спас сенатор Курион, укрыв своей тогой. Политический климат, как вы понимаете, в Риме в тот момент был такой себе. Поэтому Салат очень вовремя свалил в Испанию бить непокорных иберов, а мог и ножичек под ребро словить раньше времени.

Собственно, вернувшись из Испании, Цезарь имел чуток верных солдат, чуток меньше долгов, минимум влияния внутри сената, но зато кучу гонора. Зачем было Помпею идти на союз с ним - неясно. Помпей вот уж кем не был, так популяром. Мужик только перешёл зенит своей славы, у него куча верных легионеров, которые видят, как его щемит сенат, обширные связи среди сенаторов. Проще говоря к миллиардеру с Рублёвки приходит инфоцыган Вася и предлагает слияние корпы Помпея с его пабликом в ВК. Ну вы поняли. Зачем было в этот союз вступать Крассу, у которого, согласно распространённой в умах граждан версии, был жесточайший конфликт с Помпеем, вообще не ясно.

А дело тут в том, что весь Первый триумвират это дело рук Красса. Следите за руками. В ходе проскрипций Суллы Красс сильно поднялся в финансовом плане, став одним из богатейших людей Рима. Вместо того, чтобы сычевать и проедать деньги, как Лукулл, он пустил их в оборот, создав ряд прибыльных бизнесов, от которых, правда, был небольшой душок. На свободные деньги после смерти Суллы Красс начал потихоньку скупать сенаторов. Кому выплатил долги, кому, наоборот, в долг дал, кому вопросик помог обкашлять. В общем, доход от бизнеса пустил в покупку политического капитала. Гениальный ход, честно говоря, особенно для римлян.

Типичный римский сенатор

Так как скупал он в основном мелких и начинающих политиков, т.е. еще и работал с приличным горизонтом планирования, то рост его влияния был скрыт от глаз крупняка, занявшегося пределом власти в Республике. И так уж вышло, что, скупая политиков, он в большинстве своем приобретал если и не популяров, то людей близких им по взглядам: мелкие римские рода, провинциалы, всадники. И их интересы Красс, занимая политические должности, продвигал. То снова всадников в суды введет, то народных трибунов вернуть поможет, а потом и вовсе за включение обладателей латинского гражданства в провинциях в состав римлян будет выступать. И все это не будучи популяром, о чем вы вообще? Я же просто друзьям помогаю. Да и вообще, это нужно сделать для мира в Республике. Важным было то, что Красс действовал всегда аккуратно и формально вообще даже не был инициатором реформ, да и на власть оптиматов не покушался. А тем временем сети Красса уже опутывают большинство политиков неоптиматов.

Лица сенаторов, когда Красс отказался помогать топить Помпея

Красс мог почти не вмешиваться в политику в открытую, так как за него это делали его "друзья" по долговым обязательствам. Цезарь был как раз из таких вот друзей Красса, став лицом популяров, тогда как мозгом был Красс. Чувствуете масштаб личности? Это еще что. Всем было известно, что Помпей и Красс друг друга на дух не переносили. Началось это еще при Сулле из-за якобы зависти Красса к успехам Помпея, а прогремело на весь Рим во время их совместного консульства 70 года. Никто после этого момента не сомневался, что Красс готов сделать все, лишь бы насолить Помпею. И вот наступает такой момент. Помпей возвращается с востока, Катон и ко решают устроить показательную порку своего лучшего военачальника, чтобы все понимали кто тут власть. Крассу предлагают поучаствовать в качестве приглашенной звезды, но он пожелал удачи, хорошего настроения и продолжил получать гешефты и покупать лояльность.

А это уже реакция Сената после того, как Цезарь стал консулом и начал продвигать законы в пользу Помпея

Почему? Да потому, что сенат сам вел Помпея в руки Красса, доведя первого до такого отчаяния, что Помпей был готов вообще на всё, чтобы не потерять лицо. Господа оптиматы лишь глумились над ним и продолжали закапывать, а Красс отбросил свои обиды, слухи о которых мог сам и подогревать. Цезарь нужен был Крассу как исполнитель, Помпей, как зиц-председатель концессии, а Красс продолжил бы стричь купоны, находясь в тени и снимая сливки, при этом ничем не рискуя. Так и произошло. Сенат, когда Помпей и Цезарь на деньги Красса прогнули его, посчитал, что это Помпей тут переворот мутит. Цезаря, как самостоятельную фигуру, вообще никто не воспринимал, пока он не вынудил своего соконсула Бибула не отсвечивать до конца консулата. А Красс… собственно, всего, чего хотел, добился: деньги крутятся, законы мутятся.

Продолжение: Зачем Красс влез в Парфию

Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_354966

Пост с навигацией по Коту

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Осада Алезии не только положила конец завоеванию Галлии, но и вошла в историю! А всё благодаря осадным новшествам, которые Цезарь впервые применил под стенами этого города. Но дорога к триумфу была долгой и кровавой.

Поступь Рима

Внимание, спойлер: судьба Галлии была предрешена задолго до того, как Цезарь в 58 году до н. э. приступил к её покорению. За два столетия, последовавшие за началом Первой Пунической войны в далёком 264 году до н. э., Рим разросся до уровня средиземноморской сверхдержавы.

Разобравшись с Карфагеном, римляне принялись громить царей и царьков государств, созданных на руинах бывшей империи Александра. Одна за другой, словно костяшки домино, падали эллинистические державы. И когда римляне закончили прибирать к загребущим рукам злополучное Александрово наследство, то обратили свои взгляды на север, вглубь континента — на земли старого, заклятого врага.

Галлы были давними знакомцами Вечного города — все помнят ту самую легенду про гусей, поэтому тратить время на миллионный её пересказ мы не станем. Важно было другое: в начале II века до н. э. римляне наконец присоединили к своему государству земли так называемой Цизальпийской Галлии — территории в долине реки По, занимающие север нынешней Италии.

Приобретения оказались ценными не только с экономической, но и с культурной точки зрения. Уроженцами Цизальпийской Галлии впоследствии оказались такие римские поэты, как Катулл (родился в окрестностях нынешней Вероны) и автор «Энеиды» Вергилий (появился на свет в районе нынешней Мантуи).

Обезопасив подступы к Вечному городу, римляне сами двинулись за Альпы и в ходе кампаний 125—121 годов до н. э. создали новую провинцию, получившую название Трансальпийской (буквально — «за Альпами») Галии. В народе же эту новую территорию упорно звали Нарбоннской Галлией по названию главного римского города новой провинции — Нарбонны.

Захват новых земель ожидаемо обошёлся большой кровью — правда, преимущественно галльской. Якобы в ходе решающего сражения на реке Роне огромная орда галлов ломанулась всем скопом на хлипкий мост, который предсказуемо обвалился под такой тяжестью. Римские хронисты хвастливо отмечали, что в тот славный день летальные водные процедуры опробовали аж 125 тысяч галлов. Римляне же в том бою якобы потеряли лишь пятнадцать человек. Это, конечно, абсурд, однако мы можем лишь принять за данность те колоссальные цифры, что называют античные авторы.

Как бы то ни было, но территории нынешней южной Франции Рим сожрал без особого труда.

Прогулочная лёгкость завоевания привела к тому, что римляне утвердились на новых территориях едва ли не сразу, а вместо официального названия в повседневных разговорах называли новообретённые владения просто и со вкусом — «Провинция ностра», проще говоря — «наша провинция». Или просто — «Провинция», откуда впоследствии и пошло название французского региона Прованс.

Аве, Цезарь!

Продолжение экспансии вглубь Галлии было лишь вопросом времени, и в середине I века до н. э. представился идеальный случай. В 60 году три римских олигарха — Цезарь, Помпей и Красс — заключили соглашение, вошедшее в историю под именем Первого триумвирата. Главной целью этого союза было пропихнуть Цезаря на должность консула, после чего он, пользуясь новыми полномочиями, порешал бы все вопросы в интересах двух оставшихся заговорщиков. В 59 году план осуществился, и Гай из дома Юлиев по прозванию Цезарь получил, что хотел.

Доподлинно неизвестно, откуда произошло данное прозвище и что конкретно оно означало. Этого, скорее всего, не знали даже сами римляне. По одной из версий, оно произошло от этрусского aisar, что означало «бог». По другой версии, оно является производным от слова caesaries — пышные кудри, длинные волосы. В отношении нашего Цезаря, который, судя по всему, довольно рано начал терять волосы и к описываемым событиям, вероятно, уже был лысым как коленка, данное прозвище приклеилось как шуточное.

Консул в то время имел практически неограниченные полномочия и мог распоряжаться существенными денежными средствами. Когда же положенный год истёк и полномочия Цезаря на этом посту подошли к концу, ему предложили стать проконсулом (то есть чиновником, наделённым консульскими полномочиями вне Рима) Италии. В этом предложении крылся подвох — Италия являлась римским «хартлендом» и имела статус демилитаризованной территории. Любого, приходившего туда во главе войск, тут же объявляли мятежником.

Отсюда же берёт начало крылатое выражение «Пересечь Рубикон». Именно эта река была северной границей тогдашней Италии, поэтому, переходя её во главе своих легионов, Цезарь преодолевал точку невозврата и оказывался вне закона. Выхода из такой ситуации было ровно два — победа или смерть.

В сущности, ему предлагали стать свадебным генералом, и амбициозный Цезарь отмахнулся от такого предложения. В итоге он получил назначение в Трансальпийскую Галлию — на самый край римских владений, где, по мнению благородных мужей из сената, кончалась сама цивилизация. Цезарь же видел перед собой только возможности. Огромные территории буквально звали завоевателя в гости, а военное положение, введённое в пограничной провинции, развязывало ему руки. Шёл 43-й год его жизни, за спиной стояли лучшие воины, что только видел свет, а впереди простиралась манящая бесконечность.

Повод для новой войны нашёлся практически сразу — в том же 58 году до н. э. Племена кельтов-гельветов, теснимые германцами, отчаянно искали новое место жительства. Наиболее логичным направлением для миграции был юг, однако имелась одна загвоздка — на юге начинались владения Рима.

Цезарь популярно объяснил гельветам, что в гости их никто не звал, а затем столь же популярно объяснил «за жизнь» и германцам.

Ну а дальше пошло-поехало — кампании следовали одна за другой.

За несколько лет наш Гай свет Юлий объездил с концертной программой, включавшей резню и пожарища, практически всю территорию нынешней Франции и частично — Бенилюкса. И всё было хорошо. До самой весны 52 года до н. э.

Пыль, пыль, пыль от шагающих калиг

В землях племени арвернов, населявших территории на юге Галлии недалеко от границ римской провинции, стремительно набирал силу новый вождь — Верцингеторикс, сын Кельтилла. Его покойный батюшка тоже был вождём, да ещё и с амбициями, которые в итоге вышли ему боком — Кельтилл вздумал объединить другие галльские племена под своей рукой и сделаться царём, однако проиграл и был казнён. Но гены пальцем не заткнёшь, и вот уже его сын Верцингеторикс попытался воплотить в жизнь то, чего не смог родитель.

Молодой военачальник довольно быстро задавил всю оппозицию, овладел столицей арвернов Герговией, после чего начал рассылать эмиссаров в соседние галльские племена, призывая тех объединяться и сообща бить римлян. И получилось! Соседи, которые отродясь ни о чём не могли договориться друг с другом, забывали старые обиды и вступали в союз. И уж совсем удивительным было то, что Верцингеторикс, начал наводить в объединённом войске железную дисциплину, сурово карая за любое своеволие или нарушение приказа.

Шутки кончились — начиналась война по‑взрослому.

А что же Цезарь? Пока галлы ковали невиданный доселе военный союз, он спокойно отдыхал в Цизальпийской Галлии вместе со своими легионами, пережидая зиму 53-52 годов до н. э. И лишь когда до него дошли слухи, что галлы восстали и весело режут римских купцов, проконсул, не дожидаясь весны, спешно поднял войска и двинулся через Альпы. В самый разгар зимы.

Такого фортеля не ждал никто. Верцингеторикс, которого манёвр проконсула застал врасплох, врубил режим галльской герильи — и запылали села и города! Отступая и накапливая силы, галлы оставляли на пути римской армии безжизненную пустыню. Причём сжигали-то они собственность не одних лишь арвернов, но и других племён.

Разношёрстное коалиционное войско зароптало — люди справедливо задавались вопросом, почему должны уничтожать свой собственный дом, в то время как чужие очаги в глубине страны остаются невредимыми. И вот союзники вождя не пожелали предавать огню хорошо укреплённый город Аварикум, считавшийся неприступным. Таковым он и оставался ровно до того дня, когда к его стенам подошёл Гай из дома Юлиев. Цезарь взял Аварикум и досыта накормил войско захваченными там припасами.

Больше приказы Верцингеторикса не оспаривал никто — даже когда он, вопреки собственной военной доктрине, отдал приказ защищать свою столицу Герговию. Осада кончилась для римлян неудачно — во время приступа они буквально умылись кровью, после чего Цезарь, ещё немного потоптавшись под стенами города, приказал сворачивать лавочку. Это была его первая неудача в Галлии.

Миф о римской непобедимости дал трещину.

Но о неудачниках в книгах не пишут, и проконсул, к его чести, не утратил уверенности в себе. Оторванный от баз снабжения, он двинулся назад, прикрывая таким образом римскую Трансальпийскую Галлию от осмелевшего Верцингеторикса. Это была уже совсем другая война — сражения в чистом поле, где римляне не знали равных. В кратчайшие сроки Цезарь переломил ход войны, загнав отступающего противника в крепость Алезия, находившуюся на территории нынешнего региона Бургундия.

Существовало несколько гипотез относительно того, с каким топонимом Франции следует соотносить Алезию. Сегодня большинство историков сходятся во мнении, что Алезия располагалась на месте Ализ-Сент-Рен. В середине XIX века император Наполеон III на волне патриотического угара начал там масштабные раскопки, превратив предполагаемую Алезию в настоящий храм французской исторической памяти. Именно там возвышается статуя Верцингеторикса, имеющая портретное сходство с самим Наполеоном III, не страдавшим от излишней скромности.

Два кольца Цезаря

Алезия располагалась на высоком холме, который возвышался над уровнем земли на 160 метров. Его подножье омывалось двумя ручьями, западнее простиралась равнина, с остальных же сторон крепость подпирали холмы поменьше. Именно на восточной стороне холма, где подступы к крепости были самыми неприступными, расположил лагерь Верцингеторикс. Что характерно, лагерь этот находился за пределами стен Алезии, чтобы крепость в случае чего не стала ловушкой для галлов.

Цезарь не мешкал. Едва подступив к крепости, он отдал приказ легионерам приступать к осадным работам. Галлы, засевшие наверху, смотрели на них с презрением. Ну что ещё может придумать этот лысый дурак? Все его фокусы они уже видали под Герговией — так и не покорившейся римлянам. Однако было у Цезаря, запомнившего горький урок Герговии, особое средство — простое, как и всё гениальное, и ставшее новым стандартом осадной стратегии. Всего-то — два кольца.

Контрвалация — это линия укреплений вокруг осаждённого города, предназначенная для защиты осаждающих от вылазок гарнизона. Это и было первое кольцо, общая протяжённость его составила 16 километров. Сначала шёл ров, затем — укрепления со стенами высотой до четырёх метров и множеством деревянных башен. Другое кольцо, протяжённостью около 21 километра, или циркумвалация, в свою очередь, опоясывало первое, и было обращено вовне — таким образом Цезарь стремился защитить осадный лагерь на тот случай, если к Верцингеториксу придёт подмога. Ров с заточенными деревянными кольями, «волчьи ямы» и прочие сюрпризы ожидали бы тех, кто рискнул предпринять прорыв осады.

Согласно римским источникам, Цезарь располагал под Алезией армией численностью в 80 тысяч человек, что, конечно, далеко от истины. Более реалистичные римские же оценки предполагают, что у него было то ли 10, то ли 12 легионов. Если учесть, что штатная численность легиона составляла пять тысяч человек, то при лучшем раскладе римлян вряд ли было больше 60 тысяч. К тому же не стоит забывать, что легионы воевали в Галлии уже несколько лет кряду, так что даже с учётом пополнений их численность никак не могла доходить до штатной.

Конечно, в распоряжении проконсула были ещё вспомогательные отряды, состоявшие из варваров на римской службе, однако они традиционно были малочисленны и в основном включали в себя конницу.

Именно конница дала начало боевым действиям — ещё когда римляне только готовили лагерь на равнине, галльские всадники предприняли разведку боем, однако наёмная германская кавалерия Цезаря отбросила их. Тогда Верцингеторикс, понимая, что во время осады от конницы проку будет немного, отпустил всадников, наказав им поспешить к своим племенам и звать всех на подмогу. Благодаря тому, что римские строительные работы были в самом разгаре и кольца ещё не успели замкнуться, галльская конница сумела вырваться из осады.

А спустя некоторое время проконсул получил известие, что к осаждённой Алезии спешит огромное войско галлов. Сам Цезарь в своих «Записках о Галльской войне» оценил численность противника в 250 тысяч человек, что, конечно, совершеннейшая фантастика. Однако силы галлов и вправду должны были быть огромными, раз римский командующий акцентировал на этом внимание.

Алезийское сидение

Мы не знаем наверняка, что творилось за воротами осаждённой Алезии, ведь единственным очевидцем и участником тех событий, чьи воспоминания дошли до нас, является сам Цезарь — а он, по понятным причинам, был предвзят. Так, например, он написал, что на одном из военных советов знатный галл по имени Критогнат предложил голодающим соплеменникам съесть всех старых и немощных, а заодно — паникёров и провокаторов, ратовавших за капитуляцию.

При этом Цезарь в своём произведении вложил в уста Критогната довольно интересный пассаж — тот якобы предлагал заняться вынужденным каннибализмом, как делали их общие предки, оказываясь в осаде во время войн с германскими племенами кимвров и тевтонов.

Посовещавшись, галлы — на самом деле или в воображении Цезаря — решили никого не есть. Однако ртов и вправду было много, поэтому Верцингеторикс приказал выгнать из города всех «ненадёжных» и бесполезных. Такими, по иронии судьбы, оказались местные жители из племени мандубиев, которым и принадлежала Алезия.

Так Верцингеторикс изобрёл рейдерство.

Цезарь же совершенно спокойно и прямо записал, как не тронули его мольбы оголодавших галлов, которых вышвырнули на улицу вчерашние товарищи по оружию — ворота римского осадного лагеря так и остались закрытыми. В итоге огромная людская масса, где было немало женщин и детей, оказалась заперта на ничейной полосе между двумя окопавшимся армиями.

Впрочем, проконсула тоже можно было понять — у него попросту не имелось ресурсов, чтобы содержать множество лишних ртов, чья лояльность вызывала сомнения. Несчастные побродили перед крепостью в поисках пропитания, однако римляне, у которых с провизией тоже всё было не слава Юпитеру, к тому времени уже сожрали всё более-менее съестное, так что в итоге галлы попросту стали есть траву.

Дни сменялись днями, и вот подступил сентябрь. Алезия держалась. Наконец, Цезарю сообщили, что огромная галльская армия — та самая, в четверть миллиона человек, — уже на подступах к городу. Галлы разбили лагерь на холме к юго-западу от Алезии. На следующий день они спустились в равнину, чтобы дать римлянам бой. Чуда не случилось — на глазах защитников крепости «армия спасения» потерпела поражение. Решающий удар нанесла всё та же наёмная германская конница.

После первой неудачи галлы сменили тактику. Под покровом ночи они скрытно двинулись к римским укреплениям, лишь в самый последний момент издав оглушительный боевой клич. Но и эта психологическая атака была отражена.

Силы галлов таяли, а толку не было. Неизвестно, любили ли галльские боги троицу, однако вскоре в головах их стратегов созрел замысел третьей — решающей — атаки. Часть войска атаковала римлян с северной стороны, причём в этом месте галлам даже удалось взобраться на стену. Главные же силы вновь ударили с запада. Верцингеторикс, желая поддержать собратьев, ударил по внутреннему кольцу.

Тут бы сказать, что римляне оказались между молотом и наковальней, — вот только наковальня не бьёт.

Цезарь перелётной птицей носился вдоль стен, подбадривая легионеров и лично руководя обороной там, где дела шли хуже всего. Чтобы воины видели его издалека и узнавали, проконсул надел пурпурный плащ. Наконец кризис был преодолён, и первыми дрогнули галлы из алезийского гарнизона — и без того уставшие от осады и мучимые голодом, они подались назад, под защиту крепостных стен. При виде этого начали откатываться и остальные.

Это был разгром. Деблокирующая армия галлов перестала существовать как оперативное соединение и превратилась в дезорганизованную толпу мужиков, совершенно не понимавших, что делать дальше. В кратчайшие сроки они попросту разбежались.

А в это время в крепости павший духом Верцингеторикс собрал новый военный совет, на котором предложил воинам самим решить и его судьбу, и судьбу Алезии. Своего Брута среди галлов не нашлось, поэтому они отправили парламентёров к Цезарю — узнать приемлемые условия капитуляции. Ответ был прост и понятен: сложить оружие и сдать всех вождей.

Последовавшая за этим сцена, описанная самим проконсулом в мемуарах, послужила сюжетом для ряда полотен. Цезарь, сидящий в походном кресле перед воротами собственного лагеря, и вереница галлов, проходящих мимо и бросающих к его ногам мечи.

И как никто не додумался его в этот момент прирезать?

Впрочем, Гай из дома Юлиев умел и любил приукрасить.

Верцингеторикс провёл в тюрьме долгие шесть лет, после чего, в 46 году до н. э., был доставлен в Рим. Его торжественно, как главный трофей, провели по улицам Вечного города во время триумфа, устроенного Цезарем. После того, как шоу отгремело, галльского вождя удавили за ненадобностью. Вместе с Алезией пала и вся Галлия — это было последнее крупное сражение между двумя старыми противниками.

Увы, своих гусей у галлов не нашлось.

Автор: Александр Свистунов

Оригинальная публикация

Еще больше интересного - в telegram-канале автора! Подпишись!

Паблик в ВК