История не о преступлениях, и не о криминалистике, но драма, жертвы и правоохранительные органы в ней тоже присутствуют.
Навеяна уральской жарой и связанными с ней водными активностями. Когда я был молод и беззаботен мне очень полюбилось ходить с
друзьями на сплавы. Не сказать, чтоб прям матёрым туристом стал, но раз 5-6
сходил. По Чусовой, Усьве, Койве.
Реки хоть и простенькие, но все равно мало-мало приходилось двигаться: то перекаты встретятся, надо с катамарана слезать, тащиться по дну, то остановка организуется рядом с природными памятниками, хочешь, не хочешь, а
полезешь в гору, или пойдёшь пещеру смотреть, не сидеть же одному на берегу.
Я это к тому, что решили мы однажды устроить абсолютно матрасный сплав, чтоб вот прям вообще не напрягаться: упал на катамаран, на
следующий день поднялся в конечной точке и поехал домой.
Выбор пал на Сылву в окрестностях Кунгура – спокойную тихую речку. Достаточно глубокую, чтоб везде проплыть, достаточно шуструю, чтоб самим не упарываться на вёслах, и достаточно живописную, чтоб получать удовольствие не только от компании, но и от окружающих пейзажей.
Приехали к вечеру на место, разбили лагерь, надули катамараны и стали это дело отмечать. Место популярное, поэтому рядом с нами на
небольшом расстоянии разместились палатки ещё нескольких групп. Ночь, костры, смех, музыка. Красота!
По прошествии пары часов людей потянуло на знакомства – подошли к нам два «соседа» из ближайшего бивака. Местный парень, как
оказалось, сотрудник ФСИН, и его родственник из Башкирии, который приехал в отпуск с
детьми и одним из обязательных пунктов культурной программы у них была
ночёвка на берегу.
Пришли ребята уже изрядно навеселе (мы такие же, в принципе, были),но от угощения не отказались. Банкет продолжился. Этот башкирский родственник, я помню, всё восхищался, какая Сылва классная и большая река, рассказывал, что у них в селе только один ручеёк течёт, а здесь целая речища! Хотя она в том месте метров 100 поперёк, то есть объективно не особо широкая.
Дальше – больше. Одного восхищения рекой ему уже стало мало, и он начал нас уговаривать спустить катамараны на воду, чтобы немного поплавать у берега. Не, мы ребята не жадные, и готовы поделиться инвентарём, но даже в том состоянии, в котором тогда находились, прекрасно понимали, что спускаться на воду сейчас не вариант. Он ещё пару раз попытался нас уговорить, мы были непреклонны, и эта тема сама собой заглохла. Сошлись на том, что с утра спустим ему катамаран и пусть плавает, сколько душе угодно.
Уже светало, когда все потихоньку стали расползаться. Я в палатке разместился в одного. Вроде только уснул (нас самом деле часа 3 прошло), чувствую кто-то за ногу меня тормошит. Голова бо-бо, глаза еле разлепил,
ничего понять не могу (их бин болен). Может показалось? Нет, смотрю опять рука
чья-то залезла и тормошит.
- Чё надо? – спрашиваю дружелюбно.
- Ты – полицейский? – Голос незнакомый.
- Да. – Что-то у меня даже под ложечкой засосало от таких вопросов.
- Пойдём поможешь труп в машину погрузить.
Чего, блять?! Какой труп?! Несмотря на киношные стереотипы, я ни фига сразу не протрезвел, и не стал чётким, ясным и осознанным. Только голова сильнее заболела.
Выползаю из палатки, озираюсь. Тёмно-синяя форма, золотые капитанские погоны. Комитетский следак. Молча, одними глазами задаю вопрос «чего здесь вообще происходит?».
В итоге оказывается, что наш вчерашний знакомец-отпускник после ухода в палатку не мог долго уснуть, решил всё-таки попытать судьбу, вылез и пошёл плескаться. Сам, без катамарана. Когда папка долго не возвращался, дочка вылезла посмотреть. Ну и … лучше бы не вылазила. Потому что родитель
плавал лицом вниз рядом с берегом.
На место приехал только следак из комитета. Затем вызвал службу эвакуации. И вот тут ему понадобилась помощь, чтобы тело в кузов
загрузить. Пришел он в наш лагерь, разбудил ближайшие палатки, но все отказались. Ибо боятся мертвяков. Тут самый одарённый вспомнил, что у нас же свой полицейский есть! Так его направили ко мне.
Дело такое, надо помочь. Встал, пошёл до соседнего лагеря. Утопленник уже на берегу, рядом палатка, оттуда раздаются всхлипывания детей.ФСИНовец рядом бледный стоит. Я у следака ещё помню спросил, а где, мол, следственно-оперативная группа, судмедэксперт? По УПК без медика вообще нельзя осмотр трупов проводить. Посмотрел он на меня снисходительно, как на дурачка городского, и поясняет, что у них один судмед на три района, и его на такую
ерунду не поднимают. Тело потом всё равно на вскрытие повезут, и, если смерть
была криминальной, то на вскрытии это и выяснится. Наверно.
Тело загрузили, они ещё немного постояли пообщались, затем уехали.
Сплав этот у нас прошёл в лайтовом варианте, как и хотели. Никто физически не напрягался, все тюленили в положении лёжа. Понятно, что
настроение после таких ситуаций не очень радужное было, но, в целом, нормальный сплав.
А по возвращения узнали, что, пока мы стояли лагерем, буквально в километре от нас на другом берегу Сылвы один дальний знакомый
(находился в другой группе сплавщиков, мы даже не в курсе были, что он тоже на реке
отдыхает) полез пьяный на скалу, сорвался и разбился насмерть.
Вот так у нас прошёл матрасный ненапряжный поход по тихой спокойной речке: стали свидетелями одной смерти, а другая по касательной прошла.
Подытоживая. Синька – чмо. Особенно на воде. Да и вообще в походах.
