Предисловие автора

Основная идея моей повести заключается в том, что если ты искренне чего-то желаешь, то вся Вселенная начинает способствовать осуществлению этого желания. Это утверждение я воспринял как истину, и оно стало для меня путеводной звездой.

Однако жизнь — это не просто путь к мечте, а целая серия испытаний и уроков, которые иногда трудно понять. Эти этапы существуют для того, чтобы направлять нас на истинный путь или обучать важным жизненным урокам.

Со временем я понял, что все происходящее в нашей жизни имеет смысл. Некоторые события возвращают нас на правильный путь, другие помогают применить наши знания, а некоторые учат нас чему-то важному.

Пролог

Это история из памяти великого пророка Парадира Красноречивого. На востоке материка Элизиума, где раскинулись бескрайние леса Эросии, надвигалась буря войны, которая будет нести название: “Битва за Элизиум”. На протяжении трех столетий жители избегали конфликтов, предпочитая решать споры дипломатическими средствами.

Баланс в мире поддерживался двумя братьями: воином света по имени Апекс Несклонный и воином тьмы Араборном Тьмопадшим. Однако вскоре против них восстала неведомая сила, величайшая, какую только знало это пространство, стремящаяся разрушить мир и обладающая способностью одурманивать всё на своём пути.

Тем временем на окраине, в укромном месте, двое людей прятались, ожидая развязки этой странной битвы. Они были свидетелями того, как ложь, и обещания, и женский соблазн стали символом власти и влияния в этом мире. Для них это было не просто сражение за физические атрибуты — это была борьба за идеалы, культурные ценности и будущее их народа.

С каждым днем конфликт становился все более запутанным, и вскоре на горизонте начали появляться новые игроки, каждый из которых хотел внести свой вклад в эту странную и опасную игру. Элизиум готовился к буре, которая могла изменить её облик навсегда.

Часть 1

Давным-давно, когда мир был ещё молод, боги создали материк Элизиум как место гармонии и баланса. Они наполнили его магией, которая пронизывала каждую травинку, каждый камень и каждое живое существо. Элизиум стал домом для множества рас: людей, эльфов, гномов, троллей и других существ, которые жили в мире и согласии.

Однако боги знали, что баланс не может существовать без противовеса. Они создали два источника силы: Свет и Тьму. Свет олицетворял добродетель, справедливость и порядок, а Тьма — хаос, страсть и перемены. Эти две силы должны были существовать в равновесии, чтобы мир оставался стабильным.

Но однажды Тьма начала выходить из-под контроля. Она стала поглощать всё на своём пути, угрожая уничтожить баланс. Боги, чтобы предотвратить катастрофу, создали двух защитников: Апекса, воина света, и Араборна, воина тьмы. Они были братьями, рождёнными от одного отца, но их силы были противоположны. Их миссия заключалась в том, чтобы поддерживать баланс и защищать Элизиум от угроз.

✱✱✱

Апекс и Араборн родились в маленькой деревне под названием Молочный Луг, расположенной на окраине Элизиума. Их отец, Бэзингтон Всеясный, был мудрым старейшиной, который пользовался уважением среди жителей деревни. Мать братьев, Элиана, была искусной травницей и знахаркой, чьи знания о природе и магии помогали лечить больных и раненых.

С самого рождения братья были необычными. Когда Апекс появился на свет, в небе засияла яркая звезда, а воздух наполнился теплом и светом. Араборн, напротив, родился в ночь, когда луна была скрыта за тучами, а ветер шептал странные слова на древнем языке. Жители деревни сразу поняли, что эти дети — не просто обычные мальчики.

Детство братьев прошло в гармонии с природой. Молочный Луг был идеальным местом для того, чтобы расти в окружении лесов, лугов и чистых родников. Апекс и Араборн проводили дни, играя в лесу, исследуя окрестности и учась у отца и матери.

Апекс, старший из братьев, всегда был более спокойным и рассудительным. Он любил слушать истории отца о древних героях и богах, которые создали Элизиум. Его любимым местом был старый дуб в центре деревни, под которым он часто сидел, мечтая о великих подвигах.

Араборн, младший брат, был более энергичным и любопытным. Он любил исследовать тёмные уголки леса, где, как он верил, скрывались тайны и магия. Его мать часто рассказывала ему о силе тьмы и о том, как её можно использовать для защиты, а не для разрушения.

Когда братья подросли, они начали замечать, что обладают необычными способностями. Апекс обнаружил, что может создавать светлые барьеры и исцелять небольшие раны. Однажды, когда он играл с друзьями у ручья, один из мальчиков поскользнулся и упал, поранив ногу. Апекс, не задумываясь, подошёл к нему и положил руку на рану. Его ладонь засветилась мягким светом, и рана начала заживать.

Араборн, в свою очередь, обнаружил, что может создавать иллюзии и манипулировать тенями. Однажды вечером, когда он играл в лесу, он заметил, что тени вокруг него начали двигаться по его воле. Он создал иллюзию огромного волка, который напугал его друзей, но затем быстро рассеял её, поняв, что его сила может быть опасной.

Бэзингтон Всеясный понимал, что его сыновья обладают великой силой, но также знал, что эта сила может быть опасной, если её не контролировать. Он начал учить братьев важности баланса и единства.

— Сила не в оружии, а в сердце, — часто говорил он. — Вы должны научиться понимать друг друга и использовать свои силы во благо.

Он учил их, что свет и тьма — это две стороны одной медали, и что они должны существовать в гармонии. Апекс и Араборн слушали отца, но каждый из них по-своему воспринимал его слова.

Апекс, который всегда стремился к справедливости, видел в свете источник добра и защиты. Он мечтал стать героем, который будет защищать слабых и бороться за правду.

Араборн, напротив, чувствовал, что его связь с тьмой делает его изгоем. Он боялся, что его сила может причинить вред, и старался скрывать её от других. Однако отец всегда поддерживал его, говоря:

— Тьма — это не зло, если ты используешь её с умом. Ты можешь быть защитником, даже если твоя сила происходит из тени.

Однажды, когда братья играли в лесу, они столкнулись с первым серьёзным испытанием. На них напал огромный волк, который был одержим тёмной магией. Его глаза горели красным светом, а клыки были покрыты ядом.

Апекс, не раздумывая, встал перед братом, подняв руку. Его ладонь засветилась ярким светом, который ослепил волка. Араборн, видя, что волк отступил, использовал свою тьму, чтобы создать иллюзию, которая заставила волка бежать.

— Мы сделали это, — сказал Апекс, когда волк исчез в лесу. — Вместе мы сильнее.

Араборн кивнул, но в его глазах читалось беспокойство.

— Я чувствую, что моя тьма становится сильнее, — сказал он. — Я не знаю, смогу ли я всегда её контролировать.

Апекс положил руку на плечо брата.

— Мы справимся, — сказал он. — Вместе мы сможем преодолеть любые трудности.

Детство братьев было наполнено уроками, играми и первыми проявлениями их сил. Они учились понимать друг друга и использовать свои способности для защиты, а не для разрушения. Однако они также понимали, что их путь только начинается, и что впереди их ждут новые испытания.

Молочный Луг стал для них не только домом, но и местом, где они научились ценить простые вещи: шум ветра в листве, пение птиц на рассвете и тепло солнечных лучей на коже. Их отец, Бэзингтон Всеясный, стал для них не только учителем, но и примером мудрости и силы.

И хотя впереди их ждали новые вызовы, они знали, что их единство и вера в себя помогут им справиться с любыми испытаниями. Их детство стало основой для их будущих подвигов, и они были готовы к тому, чтобы стать защитниками Элизиума.

✱✱✱

Братья находились на краю леса, недалеко от Молочного Луга, где они часто тренировались и медитировали. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в золотые и багровые тона. Воздух был наполнен ароматом хвои и свежей травы. В этот момент они заметили фигуру, приближающуюся к ним. Это была старая женщина, одетая в простые, но странно изношенные одежды, словно она прошла через века. Её лицо было покрыто морщинами, но глаза светились мудростью и таинственностью.

Женщина остановилась перед братьями и посмотрела на них проницательным взглядом. Её голос был тихим, но каждое слово звучало с невероятной силой, как будто оно проникало прямо в их сердца.

«Я пришла предупредить вас», — произнесла она, её слова были похожи на шёпот ветра, но в то же время они звучали так, будто эхо разносилось по всему лесу.

Апекс и Араборн обменялись взглядами. Они чувствовали, что эта женщина — не обычная странница. Её присутствие вызывало одновременно тревогу и уважение.

Женщина продолжила, её голос стал более настойчивым: «Неведомое зло надвигается на Элизиум. Розилия Поработительница стремится подчинить себе всё живое. Она использует свою магию, чтобы манипулировать людьми и превращать их в своих слуг».

Апекс почувствовал, как его сердце наполнилось решимостью. Он всегда был защитником света и справедливости, и слова женщины задели его за живое. «Кто такая Розилия?» — спросил он, стараясь скрыть своё волнение.

Женщина улыбнулась, но её улыбка была печальной. «Она — искусная манипуляторша, способная обольстить даже самых стойких. Её красота ослепляет, а голос завораживает. Но за её обликом скрывается тьма, которая может поглотить весь мир. Тьма, живущая в ней, куда чернее твоей, юный Араборн.».

Араборн, который всегда был более сдержанным, нахмурился. «Почему ты говоришь это нам?» — спросил он, чувствуя, что в её словах скрывается нечто большее.

Женщина посмотрела на Араборна, и её взгляд стал ещё более проницательным. «Вы — единственные, кто может остановить её. Свет и тьма, которые вы несёте в себе, — это ключ к спасению Элизиума. Но помните: ваша сила не в оружии, а в сердце. Только объединившись, вы сможете победить её».

Апекс почувствовал, как его сердце наполняется решимостью. «Мы должны остановить её», — сказал он твёрдо. «Если мы не сделаем этого, наш мир будет поглощён во мрак».

Араборн кивнул, но в его глазах читалось сомнение. Он всегда чувствовал, что его связь с тьмой делает его уязвимым. «Что, если мы не справимся?» — спросил он, обращаясь к женщине.

Она улыбнулась снова, но на этот раз её улыбка была полна надежды. «Вы уже сделали первый шаг, просто выслушав меня. Ваш путь будет трудным, но если вы останетесь верны себе, то сможете изменить судьбу этого мира».

После этих слов женщина начала отходить, её фигура растворялась в вечернем тумане. Братья хотели остановить её, задать ещё вопросы, но она подняла руку, как бы говоря, что больше не скажет ни слова.

«Идите, — произнесла она, её голос звучал уже как эхо. — Ваше время пришло. Помните: свет и тьма — это две стороны одной медали. Только вместе вы сможете победить».

С этими словами она исчезла, оставив братьев в глубоком раздумье. Воздух вокруг них снова наполнился звуками леса, но их мысли были далеко.

✱✱✱

После встречи с таинственной женщиной, предупредившей их о надвигающейся угрозе, братья Апекс и Араборн вернулись в Молочный Луг. Вечер был тихим, но в воздухе витало напряжение. Жители деревни, чувствуя неладное, собрались у старого дуба, чтобы обсудить происходящее. Братья стояли в центре круга, их лица были серьёзны, а глаза полны решимости.

— Мы должны отправиться в путь, — сказал Апекс, его голос звучал твёрдо и уверенно. — Розилия Поработительница — это угроза не только для нас, но и для всего мира. Мы не можем оставаться в стороне.

Араборн, стоявший рядом с братом, кивнул, но в его глазах читалось сомнение. Он всегда был более осторожным, и его связь с тьмой заставляла его задумываться о последствиях их действий.

— Но как мы можем быть уверены, что справимся? — спросил он, обращаясь к Апексу. — Мы не знаем, с чем столкнёмся. Розилия — это не просто враг, это сила, которая может манипулировать умами и сердцами.

Апекс положил руку на плечо брата.

— Мы не одни, — сказал он. — Мы можем собрать армию, объединить тех, кто готов бороться за свободу. Вместе мы сможем противостоять ей.

Жители деревни зашептались, обмениваясь взглядами. Они верили в братьев, но страх перед неизвестностью был силён. Старейшина деревни, седовласый мужчина с мудрыми глазами, поднял руку, чтобы привлечь внимание.

— Братья, — сказал он, — вы всегда были защитниками нашего мира. Мы верим в вас. Но помните: сила не только в оружии, но и в сердцах тех, кто идёт с вами. Соберите армию, найдите союзников, и тогда вы сможете противостоять любой угрозе.

Апекс и Араборн кивнули, понимая, что их путь только начинается. Они знали, что им предстоит не только сражение с Розилией, но и испытание их собственных сил и убеждений.

✱✱✱

После раздумий братья покинули Молочный Луг на рассвете, когда первые лучи солнца коснулись вершин гор. Их провожали жители деревни, которые верили в их миссию. Отец, Бэзингтон Всеясный, дал им напутствие: «Сила не в оружии, а в сердце». С этими словами они отправились в путь, взяв с собой лишь самое необходимое: меч света Апекса, посох тьмы Араборна и небольшой запас еды.

Первым этапом их путешествия стали леса Эросии. Густые кроны деревьев почти не пропускали свет, а воздух был наполнен шепотами духов. Братья двигались осторожно, зная, что Розилия могла выслать своих слуг, чтобы остановить их.

— Мы должны быть начеку, — сказал Араборн, оглядываясь по сторонам. — Эти леса полны опасностей.

— Да, — согласился Апекс. — Но здесь мы можем найти союзников. Эльфы — стражники природы. Они могут помочь нам.

Вскоре они встретили группу эльфов, которые с подозрением наблюдали за ними. Лидер эльфов, высокий и стройный мужчина с зелёными глазами, вышел вперёд.

— Кто вы и что вам нужно в наших лесах? — спросил он, его голос звучал холодно.

— Мы — Апекс и Араборн, — ответил Апекс. — Мы идём против Розилии Поработительницы, которая угрожает всему миру. Нам нужна ваша помощь.

Эльфы переглянулись, а их лидер задумался.

— Розилия уже пыталась подчинить наши леса, — сказал он. — Но мы сопротивлялись. Если вы действительно хотите остановить её, мы поможем вам.

Эльфы подарили братьям амулеты и Кристалл Света, защищающие от магии, и указали путь к замку Розилии. Они также рассказали о том, как Розилия использует магию, чтобы подчинять себе лесных существ.

— Будьте осторожны, — предупредил лидер эльфов. — Её сила велика, и она не остановится ни перед чем.

Покинув леса, братья направились на запад, к равнинам Белых Ветров. Здесь они встретили Элию, искусную лучницу, которая потеряла семью из-за злодеяний Розилии.

— Вы идёте против Розилии? — спросила Элия, её глаза горели решимостью. — Я присоединюсь к вам. У меня есть счёт к ней.

— Ты будешь нам полезна, — сказал Апекс. — Твои навыки стрельбы из лука могут пригодиться в битве.

Элия кивнула и присоединилась к братьям. В городе Белых Ветров они узнали, что Розилия вербует людей, обещая им власть и богатство. Многие уже попали под её влияние, но были и те, кто готов был бороться за свободу.

— Мы должны собрать армию, — сказал Араборн. — Люди здесь готовы бороться, но им нужен лидер.

Братья организовали собрание в центре города, где Апекс обратился к жителям:

— Розилия угрожает нашему миру. Она использует магию, чтобы подчинить нас, но мы можем сопротивляться. Вместе мы сможем остановить её!

Его слова нашли отклик в сердцах людей. Многие добровольцы присоединились к их армии, среди них были фермеры, ремесленники и даже несколько бывших солдат, которые разочаровались в Розилии.

Следующим этапом путешествия стал Стриптовый Хребет — суровые горы на севере Элизиума. Здесь братья встретили Громора, могучего тролля, который когда-то служил Розилии, но был предан ею.

— Зачем вы пришли сюда? — прорычал Громор, его глаза горели гневом. — Я больше не служу Розилии. Она предала меня.

— Мы идём против неё, — сказал Апекс. — Ты можешь присоединиться к нам и отомстить.

Громор задумался, его огромные руки сжимались в кулаки.

— Я ненавижу её, — сказал он. — Но зачем мне доверять вам?

— Потому что мы предлагаем тебе не только месть, но и восстановление чести, — ответил Араборн. — Вместе мы сможем победить её.

Громор согласился присоединиться к братьям. Его сила и знание горных троп помогли им преодолеть опасные перевалы и избежать ловушек, расставленных слугами Розилии.

После гор братья направились на юг, в Пустоши Мрака. Это было самое мрачное и опасное место в их путешествии. Пустоши были населены тёмными существами, которые служили Розилии.

— Здесь мы столкнёмся с настоящими испытаниями, — сказал Араборн, его голос звучал тревожно. — Мы должны быть готовы ко всему.

В Пустошах братья столкнулись с первыми серьёзными испытаниями. Они сражались с тенями, которые пытались запутать их и заставить сомневаться в своих силах. Апекс использовал свет своего меча, чтобы рассеять тени, а Араборн создавал иллюзии, чтобы отвлечь врагов.

— Мы не можем сдаваться, — сказал Апекс, его голос звучал решительно. — Мы должны продолжать, несмотря ни на что.

Араборн кивнул, но в его глазах читалось сомнение. Он чувствовал, что магия Розилии начинает влиять на него, но он старался скрыть это от брата.

✱✱✱

Когда армия была готова, братья Апекс и Араборн собрали своих союзников на краю лесов Эросии. Их отряд состоял из эльфов, людей, троллей и других существ, которые объединились ради общей цели — остановить Розилию Поработительницу. Каждый из них понимал, что предстоящая битва будет не просто сражением за землю или власть, а борьбой за саму суть их мира.

Перед тем как двинуться в путь, братья собрали совет, чтобы обсудить стратегию. В центре лагеря, под огромным дубом, собрались лидеры отрядов: Элия, лучница с равнин Белых Ветров; Громор, могучий тролль; и Лейран, лидер эльфов.

— Мы должны быть осторожны, — сказал Лейран, его зелёные глаза светились в свете костра. — Леса Эросии полны ловушек и магических барьеров. Розилия знает, что мы идём, и будет готова к нашей атаке.

— Мы не можем просто идти в лоб, — добавил Громор, его низкий голос звучал как гром. — Её замок защищён магией, и мы не сможем подобраться к нему без плана.

Апекс кивнул, его лицо было серьёзным.

— У нас есть Кристалл Света, — сказал он. — Он может разрушить её магические барьеры. Но мы должны добраться до замка, не потеряв слишком много сил. Нам нужно разделить армию на несколько отрядов и атаковать с разных сторон.

Араборн, который до сих пор молчал, наконец заговорил:

— Но что, если это ловушка? Розилия знает, что мы идём. Она может использовать наши же планы против нас.

— Мы должны рискнуть, — ответил Апекс. — У нас нет другого выбора.

Элия, которая до сих пор молча слушала, добавила:

— Я могу возглавить отряд лучников. Мы будем прикрывать основные силы с флангов и уничтожать её слуг издалека.

Совет продолжался до поздней ночи, и к утру был разработан план. Армия разделилась на три отряда: первый, под руководством Апекса, должен был идти прямо к замку, используя Кристалл Света для разрушения барьеров. Второй отряд, возглавляемый Араборном, должен был обойти замок с тыла, чтобы отвлечь внимание Розилии. Третий отряд, под командованием Элии и Громора, должен был прикрывать фланги и уничтожать врагов на подступах к замку.

Путь к замку Розилии был полон опасностей. Леса Эросии, которые когда-то были прекрасными и полными жизни, теперь казались мрачными и зловещими. Деревья скрипели, словно предупреждая путников об опасности, а воздух был наполнен странными звуками, которые заставляли даже самых храбрых воинов нервничать.

Первый отряд, возглавляемый Апексом, столкнулся с первыми серьёзными испытаниями. На их пути появились магические ловушки, которые активировались при приближении. Огненные шары, ядовитые шипы и иллюзии, заставляющие воинов видеть своих близких в опасности, — всё это было частью защиты Розилии.

— Держитесь вместе! — кричал Апекс, его меч света рассекал магические барьеры. — Не поддавайтесь иллюзиям!

Но не все смогли устоять. Несколько воинов, поддавшись страху, бросились в разные стороны и пропали в лесу. Апекс чувствовал, как его сердце сжимается от боли, но он знал, что не может остановиться.

Тем временем отряд Араборна столкнулся с тенями, которые пытались запутать их и заставить сомневаться в своих силах. Араборн использовал свою тьму, чтобы создать контр-иллюзии, но даже он чувствовал, как магия Розилии начинает влиять на него.

— Мы должны двигаться быстрее, — сказал он своим воинам. — Если мы задержимся, она уничтожит нас.

Отряд Элии и Громора, который шёл по флангам, также столкнулся с сопротивлением. Элия и её лучники сражались с летающими существами, которые атаковали их с воздуха, а Громор использовал свою силу, чтобы разрушать магические барьеры.

— Мы не можем отставать! — кричал Громор, его мощные удары разрушали всё на своём пути. — Мы должны поддержать Апекса!

✱✱✱

Когда армия наконец достигла замка Розилии, их ждало последнее испытание. Замок возвышался над лесом, его стены были покрыты древними рунами, которые светились зловещим светом. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и далёким воем ветра.

Апекс поднял Кристалл Света, и его сияние осветило замок. Магические барьеры начали разрушаться, но в этот момент появилась сама Розилия. Она стояла на стенах замка, её платье из теней и света развевалось на ветру.

— Вы действительно думаете, что сможете остановить меня? — её голос звучал как мелодия, но в нём чувствовалась угроза. — Моя сила безгранична, а ваши попытки — лишь детская игра.

Апекс шагнул вперёд, его меч света сиял ярче, чем когда-либо.

— Мы не позволим тебе уничтожить наш мир, — сказал он. — Твоя магия не сможет остановить нас.

Розилия улыбнулась, но её улыбка была холодной и безжалостной.

— Тогда докажите это, — сказала она, и с этими словами началась финальная битва.

✱✱✱

Битва была жестокой. Воины Апекса сражались с магическими созданиями, которые появлялись из ниоткуда, а Араборн использовал свои способности тьмы, чтобы отвлекать врагов. Элия и её лучники стреляли из луков, уничтожая летающих существ, а Громор разрушал стены замка своими мощными ударами.

Розилия использовала свою магию, чтобы создавать иллюзии и манипулировать сознанием воинов. Она заставляла их видеть своих близких в опасности, и многие поддавались её чарам.

— Не поддавайтесь! — кричал Апекс, его голос звучал как гром. — Это иллюзия!

Розилия поняла, что физическая атака не сработает, и перешла к манипуляции. Она начала говорить с братьями, пытаясь заставить их усомниться в своих силах и целях.

«Апекс, ты действительно думаешь, что твой свет может спасти мир? Ты лишь слепой фанатик, который не видит истины», — произнесла она, её голос звучал как шёпот в его сознании.

Апекс почувствовал, как его уверенность начала колебаться, но он вспомнил слова отца: «Сила не в оружии, а в сердце». Он закрыл глаза и сосредоточился на свете внутри себя, отгоняя её чары.

Тем временем Розилия обратилась к Араборну: «А ты, Араборн, всегда был в тени своего брата. Ты можешь быть больше, чем просто его тень. Вместе мы можем создать новый мир, где ты будешь править».

Араборн почувствовал, как её слова проникают в его сознание, но он сопротивлялся. Он начал говорить с ней, пытаясь понять её истинные намерения: «Ты не можешь победить нас с помощью лжи. Люди вернутся к свету, если ты покажешь им истинное лицо».

Розилия, видя, что её манипуляции не работают, перешла к более агрессивной тактике. Она вызвала магический шторм, который начал разрушать всё вокруг. Ветер вырывал деревья с корнем, а молнии били в землю, создавая огненные воронки.

Апекс и Араборн поняли, что должны объединить свои силы. Апекс поднял Кристалл Света, а Араборн использовал свою тьму, чтобы усилить его магию. Свет и тьма слились в единый поток энергии, который начал разрушать магический шторм.

✱✱✱

В разгар битвы Араборн увидел момент слабости у Розилии. Он бросился вперёд и произнёс заклинание тьмы, которое заставило её увидеть все страдания, которые она причинила. Перед её глазами прошли образы разрушенных деревень, плачущих детей и людей, потерявших надежду.

«Ты можешь изменить своё будущее», — сказал он ей. «Ты не обязана быть тем, кем тебя сделали».

Розилия замерла на мгновение, её глаза наполнились слезами. В этот момент силы света и тьмы объединились в едином порыве, и Кристалл Света вспыхнул с невероятной силой. Магия Розилии начала рассеиваться, а её замок — разрушаться.

Розилия опустила руки и произнесла: «Я не хочу больше причинять боль». Её голос звучал искренне, и даже самые стойкие враги начали сомневаться в своих чувствах.

Братья обняли её как союзника вместо врага. Вместе они создали новый мир — мир без страха, ненависти и лжи. Розилия осталась в Элизиуме как новая правительница, теперь использующая свою магию для добра.

✱✱✱

Бой братьев с Розилией стал не только физическим, но и духовным испытанием. Они доказали, что даже самые сильные враги могут измениться, если найти в них искру человечности.

✱✱✱

После победы над Розилией и разрушения её замка, Элизиум начал медленно восстанавливаться. Леса Эросии снова зазеленели, а жители равнин Белых Ветров и других земель начали возвращаться к своим домам. Однако мир, который братья Апекс и Араборн помогли спасти, оказался не таким уж стабильным. Несмотря на то, что Розилия покаялась и стала использовать свою магию для добра, в её глазах всё ещё таилась тень былой тьмы. Араборн, который чувствовал её влияние сильнее других, начал сомневаться в своих силах и в том, что их победа была окончательной.

Братья вернулись в Молочный Луг, где их встретили как героев. Жители деревни устроили праздник в их честь, но Апекс и Араборн чувствовали, что их миссия ещё не завершена. Они знали, что мир, который они спасли, всё ещё хрупок, и что их единство будет подвергнуто новым испытаниям.

— Мы не можем просто вернуться к прежней жизни, — сказал Апекс, когда они стояли у старого дуба, под которым когда-то играли в детстве. — Мы должны быть готовы к новым угрозам.

Араборн кивнул, но в его глазах читалось беспокойство.

— Я чувствую, что что-то не так, — сказал он. — Розилия... её магия всё ещё влияет на меня. Я не могу избавиться от этого чувства.

Апекс положил руку на плечо брата.

— Мы справимся, — сказал он. — Вместе мы сможем преодолеть любые трудности.

Через несколько недель после возвращения в Молочный Луг, братья начали замечать странные события. В лесах Эросии снова появились тёмные существа, а жители деревень начали жаловаться на странные сны и видения. Апекс и Араборн понимали, что это не просто совпадение.

— Это её магия, — сказал Араборн, когда они обсуждали происходящее. — Она всё ещё здесь, даже если мы думаем, что победили её.

Апекс нахмурился.

— Мы должны выяснить, что происходит, — сказал он. — Если Розилия действительно вернулась к своей старой сущности, мы должны остановить её.

Братья отправились в Эросию, чтобы встретиться с Розилией. Они нашли её в руинах её замка, где она пыталась восстановить магические барьеры. Её глаза светились странным светом, и она казалась одновременно прежней и новой.

— Зачем вы пришли? — спросила она, её голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась угроза. — Я больше не ваша враг.

— Мы не можем быть в этом уверены, — сказал Апекс. — Твоя магия всё ещё влияет на мир. Мы должны убедиться, что ты не вернёшься к своим старым путям.

Розилия улыбнулась, но её улыбка была печальной.

— Я не могу изменить того, кем я была, — сказала она. — Но я могу изменить то, кем я стану. Я хочу помочь вам, но для этого мне нужно время.

Араборн, который до сих пор молчал, наконец заговорил:

— Ты всё ещё влияешь на меня, — сказал он. — Я чувствую твою магию в своём сердце. Как мне избавиться от этого?

Розилия посмотрела на него, и в её глазах появилось что-то похожее на сострадание.

— Ты должен принять свою тьму, — сказала она. — Только тогда ты сможешь освободиться от неё.

После встречи с Розилией, Араборн начал чувствовать, что его связь с тьмой становится сильнее. Он начал видеть странные сны, в которых он был могущественным правителем, а его брат Апекс — его врагом. Эти сны заставляли его сомневаться в своих чувствах и в том, что он действительно хочет.

— Я не могу больше так жить, — сказал он Апексу однажды вечером. — Я чувствую, что теряю себя.

Апекс посмотрел на брата с беспокойством.

— Ты должен бороться с этим, — сказал он. — Ты не можешь позволить тьме поглотить тебя.

Араборн кивнул, но в его глазах читалось отчаяние.

— Я не знаю, смогу ли я, — сказал он. — Я чувствую, что она всё ещё здесь, внутри меня.

Предыдущее: Штурм Казарм Монкада 26 июля 1953 г. (с подборкой фотографий.). Окончание

Бородатый, почти вечный и легендарный Фидель Кастро недаром известен как один из наиболее красноречивых ораторов ХХ в., поэтому для обстоятельной, хотя несколько пространной (Фидель и лаконичность - несовместимые понятия;)) характеристики этих событий предоставим первое слово вождю кубинской революции. По нижеследующим ссылкам вы найдете "Размышления товарища Фиделя Кастро: битва на Плая-Хирон", записанные 14 апреля и 25 мая 2011 г., в двух частях: https://krasnoetv.ru/node/10161?ysclid=m85fepgar8163665785; https://bond-spb.narod.ru/fidel/2_Batalla_de_Giron.pdf

Подробная история подготовки высадки на Плая-Хирон и боевых действий на английском языке, содержащая к тому же занятные иллюстрации: http://www.combatreform.org/airbornebayofpigs.htm
А вот русскоязычная история операции в Заливе Свиней (так банально переводится это звучное испанское название) 14-19 апреля 1961 г.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Операция_в_заливе_Свиней

Здесь же будут представлены иллюстрации, выполненные известным американским художником-плакатистом и иллюстратором Сэнди Коссином (Sandy Kossin) для популярного журнала "Life", вышедшего 10 мая 1963 г., по горячим следам событий.

Как говорится, сколько солдат - столько и взглядов на сражение. Это еще оставляя "за бортом" неизбежные идеологию и пропаганду...
Поэтому, для контраста с рисунками Коссина, отражающими взгляд американской публики и кубинских эмигрантов-антикоммунистов, уместно будет поместить и фотографии, сделанные непосредственно на месте боев, с соответствующими пояснениями.

Итак, иллюстрации Сэнди Коссина были подготовлены по рассказам немногих спасшихся участников кубинского эмигрантского формирования, подготовленного и выброшенного на Плая-Хирон при участии спецслужб и, в меньшей степени, вооруженных сил США - так называемой "штурмовой бригады 2506" (Brigada de Asalto 2506).

Бригада 2506.
1.Это было диверсионно-штурмовое подразделение, которое начало формироваться в  мае 1960 г., как утверждалось, "из добровольцев - противников режима Фиделя Кастро". Проще говоря - из кубинских эмигрантов, оказавшихся в США. Бригада подготавливалась при участии ЦРУ США и американских инструкторов (т.н. CIA contractors, не обязательно штатных сотрудников, но работавших по контракту с ЦРУ). Обучение и формирование велись на нескольких разнесенных по разным странам Латинской Америки базам: "лагерь Трэкс" и аэродром "Rayo Base" в Гватемале, "лагерь Тайд" (известный среди курсантов как "Долина счастья") в Никарагуа, а также на острове Вьекес (Пуэрто-Рико).
2.Свое название бригада получило по личному номеру курсанта Карлоса Родригеса, 25-летнего бывшего студента из Гаваны, погибшего в ходе подготовки.

3. На бумаге бригада выглядела внушительной силой: военную подготовку проходило не менее 2 680 кубинцев, из которых после неоднократных структурных и организационных перестановок по состоянию на начало апреля 1961 г. было сформировано 5 пехотных батальонов (один моторизованный), 1 парашютно-десантный батальон, артиллерийско-минометный дивизион, броневой отряд (фактически - танковая рота) и некоторые другие подразделения. Дополнительно были созданы внушительный авиационный контингент, чтобы бомбить Кубу под видом якобы восставших против революционного правительства ее собственных ВВС, и флотилия вооруженных транспортных и десантных судов, чтобы доставить бригаду к кубинскому побережью и высадить в качестве авангарда "революции против революционеров".
Дальше, согласно расчетам ЦРУ, в лучшем случае должно было вписаться недовольное кубинское население, на худой конец - морская пехота США, а оптимально - и те, и другие.
Командовал "бригадой 2506" бравый офицер бывшей армии бывшего кубинского диктатора Батисты капитан Хосе Альфредо Перес Сан-Роман, были заведены бригадное знамя и полевые капелланы, вдохновлявшие личный состав на "освобождение прекрасной католической Кубы от безбожной власти мерзких фиделистов".

От щедрот правительства США (которое, разумеется, ничегошеньки не знало) бригаде было передано:
- 32 бомбардировщика B-26, девять из них - B-26B для участия в авианалёте на кубинские аэродромы (Operation Puma) были перекрашены и несли опознавательные знаки ВВС Кубы; ещё 20, полученных из резерва ВВС США и ранее находившиеся на хранении в законсервированном состоянии, были отремонтированы и модернизированы - на них установили дополнительные топливные баки и пусковые установки для ракет;
- пять танков М41;
- десять бронетранспортёров M8;
- три 75-мм противотанковых безоткатных артиллерийских орудия M-20;
- 18 шт. 57-мм безоткатных артиллерийских орудий M18;
- 6 шт. 106,7-мм миномётов; 36 шт. 60-мм миномётов;
- 75 шт. 88,9-мм противотанковых гранатомётов M20 «базука»;
- 8 шт. огнемётов;
- 44 шт. крупнокалиберных 12,7-мм пулемётов «браунинг» M2HB;
- 3 станковых и 30 ручных пулемётов «браунинг» M1919 под патрон 7,62×63 мм;
- 108 шт. лёгких 7,62-мм пулеметов «браунинг» M1918;
- стрелковое вооружение (485 шт. винтовок M-1 «гаранд», 150 шт. карабинов, 470 шт. пистолет-пулемётов и 465 шт. пистолетов);
- ручные гранаты;
- значительное количество боеприпасов;
30 тыс. галлонов авиационного топлива для заправки самолётов.
4. Несмотря на богатейший опыт секретных операций и "дипломатии канонерок", в истории тайных войн США сложно найти операцию, задуманную в большем отрыве от реальности и подготовленную более халтурно, чем высадка на Плая-Хирон.
В своей речи 19 апреля 1963 г. в честь второй годовщины победы над интервентами Фидель Кастро назвал тех, кто разрабатывал эту авантюру "несведущими людьми в социальных и политических, но не в военных вопросах"... Он явно польстил и им, и себе: разгромить сильного врага всегда почетнее!
В военной составляющей подготовки "контрреволюционной революции" косяков было не меньше, чем во всех остальных.
Главнейший из них - просто феерический дилетантизм.
Среди пресловутых CIA contractors преобладали бывшие американские военные времен Второй мировой и Войны в Корее. Однако опыт одних из них безнадежно устарел, а другие вовсе не нюхали пороха - далеко не все многомиллионные вооруженные силы США второй половины 1940-х - начала 50-х гг. "saw action" (дословно: увидели боевые действия) даже издалека.
Главной бедой "бригады 2506" был очень "неровный" личный состав. Несомненно, убежденные противники режима Фиделя Кастро или люди, жестоко пострадавшие от него, там тоже были. Однако огромную прослойку составляли "бедолаги, потерпевшие крушение на житейских морях", как впоследствии охарактеризовал их один из бывших офицеров бригады, Д.Моска. Денежное содержание в 400 долларов США, выплакивавшееся ежемесячно каждому курсанту, плюс 175 долл. на содержание жены и 50-25 долл. на ребенка, привлекли в ряды будущих "интервентов" немало нуждающихся кубинских эмигрантов (пусть даже "в той жизни" они были людьми состоятельными - тем тяжелее были для них бедствия изгнания).
В результате текучка кадров в бригаде отмечалась солидная: "подзаработав" пару месячных гонораров, многие курсанты бежали обратно "на гражданку", нередко проявляя для этого подлинную храбрость и смекалку - добровольно их никто не отпускал. Такие вот "непримиримые борцы с фиделистским режимом".
В результате в самой операции сумели принять участие немногим более 1 500 бойцов бригады - 1 334 десантника и моряка десантных судов, 177 парашютистов да несколько десятков пилотов и вспомогательного авиаперсонала.

Военная учеба велась американскими инструкторами, также по сути случайными людьми, недостаточно ответственно, а курсанты при первой же возможности устраивали вместо нее фиесту в ярком латиноамериканском стиле.
"Гражданскими людьми мы, конечно, быть перестали, но нельзя сказать, чтобы стали в полном понимании этого слова военными", - охарактеризовал уровень подготовки "бригадистов" тот же Д.Моска.
Всего 135 бойцов "бригады 2506" являлись бывшими военнослужащими армии Батисты, имевшими опыт контрпартизанской борьбы с фиделистами, и, наверное, мало кто кроме них мог считаться настоящим воякой. Смелые, убежденные люди в бригаде конечно были, не без них. Только смелости и идеологической подготовки было не занимать и сторонникам Фиделя.
Словом, высадке "бригады 2506" (хотя от нее требовалось продержаться всего несколько дней, пока не подоспеет кавалерия US Marine Corps) успех мог сопутствовать только при следующих обстоятельствах:
- если бы кубинское население восстало против фиделистов (а кубинцы в то время поддерживали их абсолютным большинством);
- если бы на месте неплохо вооруженных (в т.ч. странами Варшавского договора) и окрыленных идеями "оливковой революции" (тогда она еще не вполне стала "красной") Революционных вооруженных сил Кубы стояла бы классическая недоплаченная и скверно оснащенная латиноамериканская армия 1960-х гг.;
- если бы "бригада 2506" высаживалась не на Кубе ;)
Кубы-то как раз стратеги из ЦРУ не учли.

Бои на Плая-Хирон.
Тем не менее, после мучительных проволочек, 15 апреля 1961 г. бомбардировщики В-26 (раскрашенные под самолеты FAR - Fuerzas Armadas Revolucionarias de Cuba - c визуально определимыми косяками) нанесли удары по кубинским аэродромам, а в ночь на 17 апреля началась высадка морского и парашютного десантов "бригады 2506".

К фото - "В полночь 16 апреля 1961 г. кубинские патриоты высадились на отдаленном пляже своей родины... Эта выдающаяся история - часто героическая, всегда хаотическая и леденящая душу в финале - начинается этим рисунком первой атаки..." - гласит по-журналистски броская подпись.

Десантники с ожесточенными лицами неудержимо рвутся вперед, стреляя прямо из полосы прибоя, корабли поддерживают их огнем, на берегу уже что-то внушительно взрывается... Просто какой-то "Омаха-бич" в Нормандии 1944 г.!
На самом деле кубинские вооруженные силы, накануне введенные в заблуждение демонстрацией у побережья провинции Орьенте (пожалуй, единственным успехом американских спецслужб в этой операции), проспали высадку в Плая-Хирон.
Сопротивление десантникам-эмигрантам оказал один лишь охранявший побережье патруль 339-го резервного батальона из пяти (!!!) человек, вооруженный только чешскими винтовками М52 (те же магазинки "маузер"). Но и он сумел продержаться почти 40 минут и отступил только когда трое из пятерых бойцов были ранены, а один погиб (на картинке выше под ногами десантников, наверное, валяется именно этот бедняга).

Парашютисты "бригады 2506" в это время упорно вылезали из болота, в которое "приводнились" в районе Сан-Блас.

Вскоре развернулись встречные бои с отрядами народной милиции (Milicias Nacionales Revolucionarias), оперативно брошенной кубинским революционным командованием в район высадки десанта. Но в первые часы боевых действий более многочисленные и лучше вооруженные "бригадисты" действительно теснили "милисианос". К тому же эмигрантам удалось устроить несколько удачных огневых засад, в которых "нерегулярные" фиделисты понесли значительные потери.

Что ж, весьма похоже на правду, особенно учитывая, что кубинские отряды самообороны действительно ехали на войну вот так:

Та же самая сценка засады, уже не выглядящая так триумфально на фоне изображенной на развороте "обратки", которую стала получать десантная группа "бригады 2506" от первого добравшегося к месту боев кубинского регулярного контингента - боевых самолетов "Революционных воздушных сил (FAR)".

К фото - Над погибающим кораблем гордо реет вполне узнаваемый истребитель Т-33 "Шутинг Стар" FAR. В верхней части картинки рушится в воду неопределенный самолет (больше всего похож на "Мессершмитт" Bf-109, каковых в Заливе Свиней точно не было), сбитый огнем с десантных кораблей. Явная фантазия художника или рассказчиков: оба (по другим данным - три) потерянных в те дни кубинскими FAR самолета были сожжены на аэродромах ударами с воздуха.

Впрочем, авиационные экипажи "бригады 2506", укомплектованными кубинскими летчиками-эмигрантами и американскими пилотами-наемниками преимущественно "латинского" происхождения, 17 апреля также достаточно активно поддерживали свои наземные подразделения.

Достоверный факт: бомбардировщики накрыли двигавшийся к фронту в походном порядке 123-й батальон народной милиции. Однако на дороге транспортные средства "милисианос" перемешались с гражданскими автомобилями, и авиаудар пришелся по тем и по другим. Большая часть мирных граждан Кубы, погибших в эти дни, были убиты именно тогда.

...Главный закон пропаганды: "Накосячил сам - переведи стрелки на противника" - в действии. Вот почему, оказывается, бомбовозы ЦРУ опорожнили бомболюки по гражданским: "мерзкие фиделисты" всем скопом прячутся за автомобилем со знаками "Красного Креста":

С вступлением в боевые действия первых кубинских сухопутных регулярных частей (11-й и 12-й пехотные батальоны, усиленные танками, САУ и артиллерией) под командованием бывших батистианских кадровых офицеров и бывших партизанских командиров Фиделя краткий период успехов "бригады 2506" резко оборвался. К исходу дня 18 апреля 1961 г. инициатива бесповоротно перешла в руки фиделистов.

На карте боевых действий Сэнди Коссин фиксирует, как с неотвратимой неизбежностью день за днем сокращался удерживаемый "бригадистами" плацдарм и приближался трагический для них конец:

Кубинские войска с видимым удовольствием "обкатывают" в боях танки Т-34-85, самоходные орудия СУ-100, 122-мм гаубицы:

________________________________________________________М.Кожемякин.

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ.

Начало: часть 1.

(ВНИМАНИЕ, НЕКОТОРЫЕ ФОТОГРАФИИ МОГУТ ПОКАЗАТЬСЯ ШОКИРУЮЩИМИ)
Сражение за казармы Монкада закончилось полной победой батистианских военных. Как впоследствии вспоминал Фидель Кастро, поражение революционеров было обусловлено целой серией ошибок на стадии планирования и осуществления операции, однако послужило горьким уроком для последующего продолжения борьбы.

Историки полагают, что непосредственно в бою погибли девять фиделистов (Фидель Кастро называет иную цифру - пять), еще одиннадцать были ранены, в том числе четверо - от так называемого дружественного огня.

Из захваченных в гражданском госпитале повстанцев в первые часы после боя военными были без суда и следствия расстреляны восемнадцать человек, среди них - командовавший группой Абель Сантамария. Расправа происходила на гарнизонном стрельбище, после чего трупы были разбросаны солдатами по всей территории казарм, чтобы создать видимость гибели в бою. Командная ответственность за убийство пленных революционеров была впоследствии возложена на командира гарнизона, начальника полиции и ряд других офицеров "на месте", в то время, как сами они утверждали, что получили телефонный приказ Фульхенсио Батисты "убить за каждого солдата по десять мятежников". В любом случае, степень ярости батистианских военных, мстивших участникам нападения за свои потери, не стоит недооценивать.
Информация о средневековых пытках, которым были подвергнуты перед расстрелом схваченные повстанцы, основывается на рассказах тех немногих, кто сумел избежать казни, в частности - обеих женщин-санитарок, Айдее Сантамария и Мельбы Эрнандес. Официальные заключения, сделанные военными врачами при осмотре тел убитых в Монкада повстанцев перед захоронением, не содержат сведений о следах истязаний, что, впрочем, вполне может быть вызвано желанием батистианцев скрыть свидетельства своей жестокости от общественности.
В то же время судебный медик Мануэль Приэто Арагон, единственный гражданский врач, присутствовавший на процедуре опознания, уже после победы Кубинской революции оставил принципиально иное свидетельство: «...Фиделисты были одеты в мундиры цвета желтоватого хаки (при том, что на штурм многие шли в светло-голубом обмундировании - М.К.), под которыми были рубашки и брюки, а у некоторых только брюки. Все мундиры оказались целыми. Никаких следов пуль на них не обнаружено. На некоторых трупах мундиры были надеты наизнанку. Когда их раздели, то стала видна вся жестокость, садизм, жертвой которых они стали. У одного под мундиром оказалась пижама пациента гражданского госпиталя. Они были одеты в мундиры после их задержания. У большого числа трупов голова была раздроблена автоматной очередью, выпущенной в упор... Не было ни одного, кто бы не был подвергнут страшным пыткам, прежде чем быть приконченным». Эмигрантские кубинские историки считают это свидетельство "заказным", точно так же, как коммунистические - заключение военных врачей.
Равно остается предметом споров и степень вины самого Фульхенсио Батисты в пытках и убийствах революционеров, в т.ч. из-за специфического стиля управления этого диктатора, предпочитавшего не оставлять документальных подтверждений своим наиболее одиозным приказам, которые он отдавал в устной форме по телефону. Если для официальных кубинских авторов не подлежит сомнению, что расправы над фиделистами совершались по воле Батисты, то эмигрантская кубинская историография придерживается противоположного мнения. Так Antjnio Rafael de la Cova, автор англоязычной монографии "Атака на Монкада. Рождение кубинской революции" (The Moncada Attack: Birth of the Cuban Revolution. University of South Carolina Рress, 2007) полагает, что "в зверствах не следует винить Батисту". Наоборот, утверждает историк, Батиста сумел остановить беззакония распоясавшихся военных и вернуть дело о нападении на казармы Монкада в сферу ответственности следственных и судебных властей Кубы.

Потери батистианских военных при обороне казарм Монкада были также довольно велики, что свидетельствует как о неплохой меткости огня фиделистов, итак и - косвенно - о слабой боевой подготовке солдат. В 1-м полку "Антонио Масео" погибли 17 военнослужащих в званиях от лейтенанта до рядового и 23 человека были ранены. 18-й эскадрон Сельской гвардии  потерял троих убитыми и восьмерых ранеными.
Погибшие и раненые солдаты и полицейские были возведены официальной пропагандой режима Батисты в ранг национальных героев и представлены к боевым наградам.

Катастрофическим поражением революционеров закончился и вспомогательный штурм военного лагеря в Баямо. Попытка проникнуть на территорию объекта тремя штурмовыми группами под прикрытием предрассветной темноты сорвалась из-за установленной солдатами самодельной "сигнализации" из проволоки и консервных банок, на которую наткнулись фиделисты. Шум встревожил лошадей в армейских конюшнях и сторожевых псов, беспокойство которых заметили часовые и подняли тревогу. Гарнизон открыл сильный ружейно-пулеметный огонь. После продолжавшейся всего 10-15 минут перестрелки, плохо вооруженные повстанцы стали отступать. В ходе энергичного преследования, организованного военными, были практически полностью истреблены две из трех групп революционеров (чудом удалось спастись только их командирам), третьей удалось рассеяться и укрыться в городе. При этом со стороны батистианцев потери составили всего несколько раненых.

Судьба отважных участников штурма Монкада, сумевших отступить после неудачного сражения, оказалась не менее драматичной и трагической.
Пытаясь собрать уцелевших, Фидель Кастро, с которым оставалось всего 2 или 3 набитых деморализованными и ранеными бойцами автомобиля из 16, выехавших на рассвете в бой, прибыл на ферму Сибоней. Туда в ближайшие часы стеклось около 40 повстанцев. Лидер кубинской революции, не утративший воли к сопротивлению, объявил своим растерянным и напуганным товарищам о намерении уйти в горы Гран-Пиедра и продолжить борьбу против режима Батисты партизанскими методами.

К фото - Некоторые биографы "неистового команданте Острова Свободы" полагают, что в бою 26 июля 1953 г. он получил касательное ранение. Однако на фотографиях, сделанных после ареста Фиделя, он предстает уже без повязки.

Однако многие повстанцы были слишком шокированы поражением у Монкада и думали теперь только о своем спасении.
Присоединиться к Фиделю согласились всего 19 человек. Спустя несколько часов они вступили в предгорья Гран-Пиедра, располагая на всех только 8 винтовками и 3 пистолетами - большая часть оружия была брошена при отступлении от казарм Монкада. Зато в боеприпасах недостатка не испытывалось: в их распоряжении были запасы всего отряда, не доставленные заблудившимся автомобилем к месту боя и теперь вернувшиеся на ферму Сибоней.
Один молодой боец, получивший травму ноги, в тот же день был вынужден спуститься с гор. Он был сразу схвачен и убит батистианцами. Остальные последовавшие за Фиделем Кастро в горы, остались в живых - как прошедшие впоследствии с ним через арест и тюремное заключение, так и сумевшие скрыться.

Судьба оставшихся в Сантьяго-де-Куба участников штурма Монкада в основном сложилась трагически. Фульхенсио Батиста, встревоженный и рассерженный известием о восстании, направил в провинцию Ориенте сильные воинские и полицейские подкрепления и распорядился "выявить и наказать" заговорщиков. Все дороги, ведущие из города, включая проселки и тропинки в предгорьях, были к исходу 26 июля перекрыты патрулями и блок-постами, тщательно проверявшими всех проезжавших и проходивших. Проводилась повальная "зачистка" жилого сектора в поисках скрывавшихся революционеров. На улицах Сантьяго-де-Куба появилась бронетехника правительственных войск, которую жители Кубы раньше если и видели, то только на парадах.

Роковой ошибкой большинства молодых революционеров, психологическое состояние которых после провала атаки на Монкада и начала "облавной охоты" едва ли можно считать адекватным, была попытка любой ценой выбраться из Сантьяго-де-Куба. В течение ближайших нескольких дней подавляющее большинство из них были схвачены правительственными силами именно при попытках выехать из города. Несколько человек, пытавшихся укрыться у знакомых или на съемной жилплощади в самом Сантьяго-де-Куба, были также выданы информаторами или выслежены полицией, однако шестерым из "залегших на дно" в городе удалось избежать ареста.

К подавляющему большинству задержанных заговорщиков были применены пытки. По словам выживших, офицеры пытались выбить у них в первую очередь признание в участии в "мятеже", и только затем - данные о скрывающихся товарищах и конспиративную информацию о "Движении". Те, кто, не выдержав издевательств, или из гордости признавался: "Да, я был под Монкада 26 июля!" в первые дни после восстания тут же расстреливались без суда и дальнейшего следствия. Так были убиты еще 34 товарища Фиделя Кастро.

Одновременно пропаганда режима Батисты пыталась представить участников выступления 26 июля 1953 г. "хладнокровными убийцами-коммунистами, вооруженными современным канадским (sic!) оружием, которые предательски напали на спящий гарнизон и зверски расправлялись с пациентами гражданского госпиталя". Эта ложная версия событий была состряпана довольно громоздка и не выдерживала критики на фоне известий независимых СМИ о том, что при штурме Монкада не пострадало ни одно гражданское лицо, и появившихся в печати фотографий погибших повстанцев, рядом с которыми лежали жалкие охотничьи ружья. Она не была принята большинством жителей Кубы, вне зависимости от их отношения к "Движению". Наоборот, сообщения о пытках и убийствах повстанцев вызвали волну возмущения. В защиту жизни арестованных фиделистов выступили католическая церковь в лице кардинала Кубы Мануэля Артега-и-Бетанкур (Manuel Arteaga y Betancourt) и архиепископа Сантьяго-де-Куба Энрике Переса Серантеса (Enrique Pérez Serantes), которая 30 июля добилась от военных предоставления всем сдавшимся революционерам гарантий личной безопасности до суда.

Общественную кампанию за "прекращение истребления" пленных повстанцев возглавили ректор Гаванского университета Сальсинес, судья Субиратс, крупный предприниматель Энрике Канто и другие "авторитетные люди", к мнению которых прислушивался Батиста.
Приказ диктатора передать всех подозреваемых в причастности к заговору в руки гражданского правосудия и провести над ними гласный судебный процесс в значительной степени является заслугой общественного мнения Кубы и, особенно, его влиятельных представителей. К чести Фульхенсио Батисты следует признать, что он считался с умонастроениями кубинского народа и, бывало, даже шел им навстречу в ущерб личной власти (например, объявив в 1955 г. амнистию Фиделю Кастро и его сподвижникам, оказавшуюся, в конечном итоге, роковой для его режима).

Словом, к моменту провального завершения первой скоротечной партизанской кампании Фиделя Кастро, правительству и общественному мнению Кубы уже удалось обуздать военных и перевести дело о штурме казарм Монкада в ведение юридических органов. Да и сами солдаты и офицеры, нужно признать, успели заметно "поостыть"; некоторые из них даже стали проявлять к молодым арестантам сочувствие, о чем вспоминали потом многие фиделисты. К числу таких "гуманных военных", вне сомнения, принадлежал и лейтенант 9-го пехотного батальона Педрио Сарриа (Pedrio Sarria), немолодой чернокожий офицер, выходец из простонародья, которому принадлежит честь взятия в плен будущего вождя кубинской революции.

В ночь на 1 августа, на шестые сутки после штурма Монкада, групп Фиделя Кастро, измученная блужданием по горам, голодом и неизвестностью, растерявшая часть товарищей, заночевала в уединенной крестьянской хижине в предгорьях Гран-Пиедра. Там их, спящих, и застиг врасплох пеший патруль из семнадцати солдат под командой лейтенанта Сарриа. Изможденные физически и морально революционеры не успели оказать сопротивления.

К счастью для Фиделя и его спутников командир подразделения лейтенант Сарриа сразу взял их под свое покровительство и решительно защитил как от издевательств со стороны своих солдат, так и от попытки вышестоящего офицера майора Переса забрать пленных себе (яркая иллюстрация состояния субординации в Кубинской армии того времени). Существует версия, высказанная, в частности, отечественным биографом Фиделя Кастро Ю.П.Гавриковым, что Педрио Сарриа, всю жизнь активно занимавшийся самообразованием, был лично знаком с Фиделем по Гаванскому университету, который посещал вольным слушателем.
Так или иначе, Фидель и попавшие с ним вместе в плен повстанцы стали едва ли не единственными из всех 51 арестованных участников штурма Монкада, сохранивших свои жизни до суда, которые избежали пыток. Под охраной взвода лейтенанта Сарриа они были доставлены на гарнизонную гаупт-вахту, размещавшуюся в подвальном помещении старого укрепленного лагеря (vivac), где встретились со своими схваченными ранее товарищами, в том числе и с обеими девушками-повстанками, Айдее Сантамария и Мельбой Эрнандес, которые содержались вместе с мужчинами.

Отношение военных к Фиделю Кастро, как к человеку, приобретшему в эти дни известность национального масштаба, было значительно лучшим, чем к остальным повстанцам. Более того, состоялась его встреча с победителем в сражении за Монкада полковником Alberto del Rio Chaviano, немедленно прибывшем вместе с начальником полиции Jose Izquierdo Rodriguez в сопровождении журналистов, чтобы допросить (а скорее - увидеть самому и продемонстрировать прессе) своего противника.

Очевидцы встречи недавних боевых противников сходятся в оценке, что "это был очень странный допрос". Он превратился во вдохновенный монолог Фиделя об идеях и задачах "Движения". Более того, высокомерный и самоуверенный батистианский полковник, кажется, попал под мощное обаяние личности своего пленника и к концу беседы заявил, что относится с пониманием ко многим из тезисов Фиделя, а в молодости сам думал подобным же образом. Обвиненный же лидером кубинской революции в том, что "убил лучшую молодость (молодежь) Кубы", полковник Alberto del Rio Chaviano и вовсе перешел к оправданиям "военной и политической необходимостью", чего в сложившемся положении от него менее всего можно было ожидать. Более того, Фидель получил со стороны властей предложение выступить по радио и сообщить, что он и его товарищи живы и ожидают гласного судебного процесса.

На этом историю штурма казарм Монкадо как первого этапа революционной борьбы во главе с Фиделем Кастро на Кубе можно считать завершенной. Впереди у Фиделя и его товарищей был судебный процесс, на котором молодой предводитель повстанцев блестящей защитой и мужественным поведением буквально влюбил в себя общественность страны, тюремное заключение (не особенно, впрочем, строгое) и амнистия, отъезд из страны и возвращение на яхте "Гранма" для продолжения борьбы, партизанская война в горах Сьерра-Маэстра и - в конечном итоге - победа.

Фидель Кастро в период суда, заключения и амнистии, 1953-55 гг.:

При крайне неоднозначных оценках личности и деятельности Фиделя Кастро Руса, он по заслугам занимает место в пантеоне "политических гигантов" ХХ века.
_______________________________________________________________________________Михаил Кожемякин.

10 марта 1952 г. тесно связанный с США политический деятель Республики Куба Фульхенсио Батиста Сальдивар (Fulgencio Batista Zaldívar), опираясь на имевших большое влияние в стране военных, совершил государственный переворот. Он отстранил от власти действующего президента Карлоса Прио (Carlos Prío Socarrás), провозгласил себя "временным президентом" и отменил выборы главы государства, которые должны были состояться через три месяца и на которых Партии объединенного действия Батисты прочили только третье место с большим отрывом от фаворитов.

Наиболее распространенные обвинения "второму режиму Батисты" на Кубе (1952-59 гг.; до этого, с 1933 г., после возглавленного им военного "восстания сержантов" Батиста играл важную роль в политической жизни страны, а в 1940-44 гг. он занимал президентский пост легитимно) заключаются в лоббировании интересов американского капитала (монополии США контролировали свыше 70% национальной экономики) и оказании покровительства американской мафии, превратившей Гавану в крупный центр игорного бизнеса ("латиноамериканский Лас-Вегас"), а также в разгуле коррупции. К достижениям Батисты можно отнести только некоторый экономический рост за счет прямых инвестиций из США и развитие туризма.
Уровень жизни кубинцев в период диктатуры Фульхенсио Батисты, на фоне быстрого обогащения кругов, близких к режиму или сотрудничавших с американским официальным и/или теневым предпринимательством в стране, в целом демонстрировал стабильное падение. Рост безработицы составил до 10% трудоспособного населения (с 30% до 40%), наблюдалось массовое разорение крестьянских хозяйств за счет увеличения землевладения латифундистов, которые, в свою очередь, не могли организовать обработку большей части своих земель. Все это вызывало в обществе постоянную социальную напряженность и быстрый рост недовольства правлением несомненно харизматичного, но безответственного в экономических и социальных вопросах лидера.

Режим Батисты незамедлительно столкнулся с широкой оппозицией сторонников демократического и гражданского правления Кубы, противников политической и экономической зависимости от США и поборников социальной справедливости (в частности, упразднения крупной частной собственности латифундистов на землю и наделения землей бедных крестьян). Многие молодые радикалы, среди которых быстро выдвинулся 26-летний Фидель Алехандро Кастро Рус (Fidel Alejandro Castro Ruz), выпускник юридического факультета Гаванского университета и недавний участник левых мятежей в Доминиканской Республике и Боливии, делали ставку на революционное восстание против диктатуры с оружием в руках.

Согласно воспоминаниям самого Фиделя Кастро, в короткие сроки революционерам удалось подготовить до 1 200 решительных бойцов, объединенных в примерно 150 территориальных ячеек. При этом в качестве тренировочных площадок использовались спортивные сооружения Гаванского университета, где у Фиделя и его "главного оружейника" Педро Мирета, студента инженерного факультета, были хорошие связи, стрелковый клуб в Серро, а также пустыри на окраинах кубинской столицы, где упражнявшиеся в стрельбе повстанцы выдавали себя за охотников на голубей.
Политическая окраска сторонников вооруженной борьбы была достаточно различна, однако среди них господствовали левые и социалистические взгляды. Наибольшее число соратников Фидель рекрутировал из Ортодоксальной партии Кубинского народа (Partido del Pueblo Cubano – Ortodoxo), влиятельной популистской партии, объединявшей достаточно разнородный спектр идеологических течений - от коммунистов-ветеранов Гражданской войны в Испании и социалистической молодежи, мечтавших о социальной революции, до националистически настроенных католиков-консерваторов, желавших "изгнать из страны проклятых гринго". Сам Фидель Кастро в 1950-х гг. придерживался левых социалистических взглядов, однако еще не был коммунистом. Показательна в этом отношении его фраза: "Кубинская революция - оливковая, а не красная".
Интересна также оценка сподвижников молодого Фиделя и его самого из уст Эрнесто Че Гевары: "Это движение является одним из многих, воодушевленных желанием левой буржуазии избавиться от гнета империализма. Я всегда думал о Фиделе, как о подлинном вожде мелкобуржуазной революции, который, благодаря своим выдающимся личным качествам, сумел подняться над своим классом".
Впрочем, Фидель Кастро, получивший отличное гуманитарное образование, и многие его соратники были хорошо знакомы и с идеями марксизма, энергично используя их в своей социальной программе, чтобы поднять на борьбу беднейшие слои кубинского народа. Одним из наиболее последовательных приверженцев коммунистических убеждений среди последователей Фиделя являлся его 22-летний брат Рауль Кастро, член организации коммунистической молодежи Кубы, недавно вернувшийся с комсомольской учебы из Социалистической республики Румынии и уже успевший побывать за это под арестом.
Самоназвание организации кубинских революционеров в тот период было простым: "Движение". Именно его взял впоследствии за основу Фидель Кастро при создании своего "Движения 26 июля" (Movimiento 26 de Julio; M-26-7), названного так в честь дня штурма казарм Монкада.
"Движение" пользовалось симпатией в самых различных слоях кубинского общества, в силу того, что коррумпировано-мафиозный авторитарный режим Батисты "создал неприятности" людям самого различного достатка и социального положения. Кубинская революция финансировалась как скромными членскими взносами самих заговорщиков, так и пожертвованиями людей более состоятельных, планировавших использовать ее в своих целях.

Основной проблемой Фиделя Кастро и его последователей был недостаток оружия. Кубинские историки революции, досконально изучившие обстоятельства штурма казарм Монкада, исчисляют подпольный арсенал повстанцев в:
- 40 охотничьих ружей 12-го и 16-го калибра;
- 35 винтовок и карабинов Mosberg и Remington различных моделей под патрон 22LR;
- 8 винтовок Krag-Jørgensen M1898;
- 3 винтовки Winchester М1892;
- 1 винтовка Springfield M1903;
- 1 самозарядная винтовка M1 Garand;
- 1 пистолет-пулемет, "который заедал".
Кроме того, имелось до 60 пистолетов и револьверов различных моделей и 11 "неустановленных" единиц длинноствольного оружия.
Дерзкая диверсия 26 июля против казарм Монкада ставила своей главной целью именно захват армейских арсеналов для последующего вооружения революционных народных масс. Три тысячи единиц стрелкового оружия, находившиеся в казармах, в т.ч. самозарядные винтовки М1, пистолет-пулеметы Томпсона и пулеметы различных моделей, могли бы обеспечить кубинской революции солидную огневую мощь.

Казармы Монкада в городе Сантьяго-де-Куба (столице провинции Ориенте) на 1953 г. являлись вторым по размеру военным объектом данного типа на Кубе. Они представляли собою типичную для испанской воинской традиции постройку типа "куартель" (El cuartel), здание крепостного типа, предназначенное для размещения войсковых частей с их техникой (или лошадьми), вооружением и службами обеспечения "под одной крышей".
В них был расквартирован 1-й полк "Антонио Масео" (Regimiento Nº 1 Аntonio Maceo), одна из старейших частей Кубинской армии, ведущая свою историю с 1895 г., с борьбы за независимость Кубы от Испании, и носящая имя одного из ее героев. Полк официально именовался "кавалерийским", однако к описываемому периоду времени в основном перешел на автомобильный транспорт. Кроме того, в казармах Монкада располагался 18-й эскадрон т.н. Сельской гвардии (Guardia Rural), специального конно-полицейского формирования.
Командовал гарнизоном полковник Alberto del Rio Chaviano, имевший репутацию блестящего кавалериста и хорошего командира части. В остальном это был типичный высокопоставленный батистианский офицер, лично храбрый, однако нечистый на руку и замешанный в политических интригах.
Общая численность гарнизона Монкада превышала 1 000 солдат и офицеров, однако в связи с начавшимся 25 июля 1953 г. традиционным карнавалом в Сантьяго-де-Куба многие военнослужащие и полицейские убыли в отпуск, и непосредственно в день нападения повстанцам могли противостоять только около 400 активных штыков (или сабель? - кавалеристы же!). К тому же многие солдаты накануне успели изрядно "подгулять" на карнавале и могли считаться "активными штыками" чисто формально. Именно эти факторы были учтены Фиделем Кастро при определении времени для штурма казарм Монкада. Кроме того, выбор лидера кубинской революции остановился на этом военном объекте потому, что он был удален от главных сил Кубинской армии, расположенных в лагере "Колумбия" близ Гаваны, почти на 900 километров. В случае успеха штурма правительству Батисты потребовалось бы значительное время, чтобы стянуть к Сантьяго-де-Куба верные войска.
Шансы повстанцев на успех представлялись тем более реальными, что боевые качества батистианской армии были невысоки. Несмотря на то, что практически вся жизнь Фульхенсио Батисты была связана с армией, его отношение к ней было традиционным для многих латиноамериканских диктаторов того времени. Рассматривая вооруженные силы в качестве инструмента достижения своих политических целей, он не вел систематической работы по их строительству, обеспечивая себе поддержку в армейских кругах в первую очередь тем, что потакал коррупции и карьеризму среди офицерского корпуса.
В условиях отсутствия на Кубе всеобщей воинской обязанности и комплектования вооруженных сил методом вербовки добровольцев, небольшое жалование рядовых и младших командиров привлекало на военную службу преимущественно разорившихся крестьян-бедняков и городские деклассированные элементы. Офицеры, в основном выходцы из состоятельных слоев общества, относились к новобранцам с высокомерием сеньора-землевладельца перед своим батраком, их обращение с нижними чинами зачастую было жестоким. В Кубинской армии не существовало взаимного доверия и духа боевого братства между командирами и подчиненными.
Периодические закупки в США партий оружия и боевой техники не сопровождались адекватной боевой учебой войск. Командиры частей больше заботились о впечатлении, которое произведут их солдаты на "сеньора президента", чем о реальной боеспособности своих частей, следовательно военные учения и парады носили характер откровенной показухи. Развернувшаяся вскоре после описываемых событий революционная партизанская борьба на Кубе показала невысокий уровень тактической и технической грамотности офицеров Кубинской правительственной армии, и еще более плачевный уровень подготовки солдат.

К фото - На переднем плане - казармы Монкада. Слева к ним примыкают здания военного госпиталя и Дворца правосудия (Palacio de Justicia), позади казарм - строения гражданского госпиталя, использовавшиеся повстанцами Фиделя Кастро при атаке на гарнизон.

Фидель Кастро ставил задачей диверсии захват казарм Монкада и - в первую очередь - находившихся там армейских арсеналов. После этого под прикрытием рассылки ложных радиограмм с радиостанции Монкада в другие воинские части, чтобы дезорганизовать действия военных (фиделисты были намерены распространить дезинформацию о военном мятеже против режима Батисты, новом "восстании сержантов", подобном тому, что в 1933 г. впервые прославило будущего диктатора), планировалось вывезти оружие и боеприпасы на несколько конспиративных пунктов в Сантьяго-де-Куба. В случае успеха операции следующим шагом должен был стать захват городского радиоцентра и трансляция оттуда записи последнего радиообращения авторитетного оппозиционного политика Эдуардо Чибаса Рибаса (Eduardo René Chibás Ribas, погиб в 1951 г.), пламенно призвавшего народ Кубы на борьбу с диктатурой, коррупцией и засильем американского капитала. Словом, казармы Монкада должны были стать только первым звеном в цепи амбициозных планов молодого лидера кубинской революции... В силу трагического стечения обстоятельств, им не суждено было воплотиться на этот раз. Вернее - суждено, но гораздо позднее.

К вечеру 25 июля 1953 г. повстанцы во главе с Фиделем Кастро собрались на предварительно арендованной ферме в деревеньке Сибоней (Siboney) в пригородах Сантьяго-де-Куба. Большинству из них пришлось добираться из разных частей страны, преимущественно - из Гаваны. Около 60 человек приехали поодиночке на поездах или рейсовых автобусах, остальные - группами по 4-5 человек на собственных или арендованных автомобилях, которые затем планировалось задействовать при штурме. Передвижение осуществлялось в условиях строгой конспирации, старшие групп получили по этому поводу исчерпывающие инструкции и небольшие суммы на дорожные расходы. Общая "легенда" на случай проверок на дорогах была такова: молодежь съезжается на веселый карнавал в Сантьяго-де-Куба.
Самому Фиделю, выехавшему из кубинской столицы на новеньком "бьюике" чернокожего повстанца Теодулио Митчеля, пришлось импровизировать при встрече с механизированным полицейским патрулем в районе Ранчо Бойерос. Облаченный в элегантный летний костюм и с неизменной дорогой сигарой в зубах, предводитель заговорщиков производил впечатление благонадежного молодого денди. Он сказал полицейским, что едет в местный аэропорт "встречать друга-генерала", после чего стражи порядка взяли под козырек и пропустили автомобиль... заметив на прощание: "Сеньор, в этот час нет ни одного авиарейса!"
У некоторых других групп также не обошлось без непредвиденных обстоятельств: несколько человек дезертировали в последний момент, а другие, чтобы справиться с нервным напряжением, успели напиться по дороге, несмотря на запрет командира на употребление алкоголя.
Однако к рассвету 26 июля отряд был в сборе и готов к выступлению. Фидель Кастро обратился к своим товарищам с короткой, но зажигательной речью, текст которой вошел во все хрестоматийные книги по истории кубинской революции и очень показателен для понимания мотивации молодых революционеров: «Товарищи! Через несколько часов вы сможете оказаться победителями или побежденными, но знайте это, товарищи, как бы то ни было, наше движение победит! Если завтра мы победим, быстрее сбудутся чаяния Марти. Если этого не случится, наше выступление послужит для всего народа Кубы призывом подхватить знамя и идти вперед. Народ поддержит нас в Ориенте и по всему острову. Поколение столетия Марти! Как в 1868 и 1895 годах, здесь, в Ориенте, мы первыми провозглашаем: „Свобода или смерть!“»
Историкам революции на Кубе в настоящее время известны имена 137 участников штурма казарм Монкада. При этом общая численность отряда повстанцев, который Фидель Кастро повел в атаку 26 июля 1953 г. могла быть и несколько большей - сам лидер кубинской революции вспоминал о 140 бойцах.
При этом меньший по численности отряд (по различным данным от 24 до 40 человек) должен был атаковать казарму в городе Баямо (Bayamo), ближайший к Сантьяго-де-Куба относительно крупный армейский гарнизон, чтобы воспрепятствовать подходу подкрепления к военным .
Подавляющее большинство бойцов Фиделя Кастро было выходцами из рабочего или среднего классов Кубы. Немало было учащейся молодежи, однако законченное университетское образование имели только четверо, включая самого Фиделя. Необычным для революционных восстаний в Латинской Америки обстоятельством было то, что среди фиделистов не было ни одного профессионального военного. Средний возраст повстанцев составлял 26 лет - в большинстве своем они были очень молоды, только 27 из них перешагнули за рубеж тридцатилетия и пятеро были старше 40 лет. Расовый состав отряда Фиделя Кастро был для мультирасового общества Кубы на редкость "белым" - всего двое бойцов были чернокожими и еще 12 - мулатами. Это объясняется тем, что "цветное" население Кубы в целом поддерживало режим Батисты, видя в нем "своего человека" - в жилах диктатора тоже текла смешанная кровь. В боевом отряде было две молодые женщины - Айдее Сантамария (Haydee Santamaria), сестра одного из командиров, и Мельба Эрнандес (Melba Hernandez), которым отводилась роль помощниц врача.

Тактический план захвата казарм Монкада был разработан Фиделем Кастро и его ближайшими сподвижниками Абелем Сантамрия (Abel Santamaría), Раулем Кастро, Педро Миретом, Лестером Родригесом (Léster Rodríguez) и некоторыми другими. Как признавал впоследствии сам Фидель, он был чрезмерно рассчитан на использование факторов внезапности и удачи, риск провала был неоправданно высок. Однако молодые революционеры рвались в бой, и их высокий боевой дух и готовность к самопожертвованию предоставляли повстанцам дополнительными преимущества перед слабо мотивированными солдатами режима Батисты.
Главная штурмовая группа под руководством Фиделя Кастро в составе примерно 90 бойцов на 16 легковых автомобилях должна была приблизиться к въезду на территорию казарм Монкада со стороны поста №3 под видом кортежа высокопоставленного офицера из Гаваны, нагрянувшего в гарнизон с неожиданной инспекцией. Все, или по крайней мере большинство людей этой группы были переодеты в военную форму (впрочем, при гражданской обуви и без армейского ременного снаряжения). Комплектами солдатского обмундирования, которое было преимущественно светло голубого цвета (военная полиция), чтобы отличаться от униформы цвета "хаки" гарнизона Монкада, повстанцам удалось "разжиться" с помощью молодого ординатора военного госпиталя Флорентино Фернандеса Леона (Florentino Fernandez Leon), родственника одного из революционеров. Сочувствовавший "Движению" военный медик купил их у сержанта-начальника госпитальной прачечной за скромную сумму в 200 долларов. Кроме того, женщины-заговорщицы засели за швейные машинки и пошили из подходящей по цвету ткани еще ряд комплектов одежды по образцу армейской. Всего можно было обмундировать до 100 человек. Фидель Кастро распорядился нашить на всю униформу сержантские лычки, зная, какое уважение и страх внушали рядовым Кубинской армии суровые младшие командиры, а также для придания правдоподобности "легенде" о "восстании сержантов".
На штурмовую группу возлагалась основная боевая задача - прорваться на территорию казарм Монкада и захватить объект.
Ее поддержку должны были осуществлять еще две боевые группы - двадцать человек под командой Абеля Сантамарии и пять человек во главе с Раулем Кастро и Лестером Родригесом. Первой из них предписывалось захватить гражданский госпиталь и развернуть там медпункт отряда (для этого при группе находились врач др.Муньос и обе девушки-санитарки), а второй - завладеть Дворцом правосудия. Установив контроль над обоими объектами, группы должны были поддержать штурм снайперским огнем с их верхних этажей, откуда открывался удобный сектор обстрела на казармы.
Водители в состав боевых групп не входили и должны были оставаться при своих автомобилях, охраняя их и держа наготове с включенными двигателями на случай необходимости отступления или иного маневра силами.

Осуществление этого смелого замысла во многом зависело от благоприятного для молодых кубинских революционеров стечения обстоятельств, а именно этого 26 июля 1953 г. и не произошло. Штурм казарм Монкада стал для Фиделя Кастро и его товарищей цепью неприятных неожиданностей и случайностей, к которым они оказались не готовы. В то же время реакция гарнизона, состоявшего из солдат отборного полка и возглавляемого толковым офицером (своего рода "лучшие из худших" на фоне общего скверного состояния Кубинской армии), оказалась гораздо более быстрой и агрессивной, чем предполагали повстанцы.
Началось с того, что никто из водителей автомобилей повстанческой колонны не ориентировался свободно на тесных извилистых улицах Сантьяго-де-Куба. Добираться приходилось по туристическим путеводителям и картам автодорог. Выехав с фермы Сибоней затемно (около 4:30-4:45), машины растеряли друг друга в пути и прибывали к казармам Монкада в разное время. Не успев сориентироваться в обстановке, их экипажи вступали в бой с хода и действовали на собственный страх и риск. Несколько автомобилей, в том числе и тот, на котором находился запас боеприпасов и часть винтовок, столь необходимых отряду Фиделя, вообще заблудились и не сумели добраться до места назначения.
Тем не менее, около 6:00 утра несколько первых автомобилей оказались перед постом №3 казарм Монкада; Фидель Кастро решил действовать наличными силами, рассчитывая на скорое прибытие подкрепления.
Дальнейшее развитие событий источники описывают по-разному.
Согласно наиболее распространенной версии, восьмерым повстанцам в сержантской униформе удалось без единого выстрела разоружить часовых, нагнав на сонных растерянных солдат страху грозным окриком: "Откройте проезд, генерал едет! Немедленно винтовки на землю, растяпы, а сами - марш в казарму!" Однако затем "бьюик" Фиделя внезапно заглох при въезде на пост, перекрыв дорогу внутрь казарм остальным машинам. Пока водитель отчаянно пытался завести его, а остальные повстанцы беспомощно толпились вокруг, появился внешний патруль в составе рядовых Luis Triay и Alfonso Silva (бдительных и опытных старых солдат) который заподозрил неладное и окликнул подозрительных "сержантов". У кого-то из юных повстанцев не выдержали нервы, и он выстрелил. Патрульные тотчас укрылись в укрепленной караульной будке и открыли ответный огонь.

Фидель Кастро, в свою очередь, вспоминает, что часовые заметили приближение автоколонны и перегородили въезд в казарму, после чего ему пришлось направить свой автомобиль "прямо в группу солдат". Затем загремели выстрелы и машина была остановлена.
В результате только троим повстанцам удалось проникнуть на территорию казарм, да и те, оставшиеся неопознанными благодаря своей военной форме, были вынуждены выбраться наружу, ни чем реальным не проявив своего присутствия (если не считать введения в заблуждение взвода новобранцев, которым, выдавая себя за сержантов, они приказали не вступать в бой). Остальные, во главе с Фиделем Кастро, покинули автомобили и вступили в интенсивную перестрелку с личным составом караула перед въездом в казармы. Впоследствии вождь кубинской революции вспоминал, что на этом этапе всего 20 ручных гранат в руках у его людей могли бы переломить ход сражения, однако такого важного штурмового оружия у фиделистов как раз и не было.
Полковник Alberto del Rio Chaviano сразу же отдал приказ объявить в гарнизоне боевую тревогу, и солдаты 1-го полка "Антонио Масео", поднятые стрельбой со своих коек, принялись разбирать оружие и занимать оборону по периметру. В эскадроне Сельской Гвардии тревога была объявлена позднее, когда дежурный офицер разобрался, что имеет место нападение на гарнизон, а не "выяснение отношений" между военными.

К фото - Военнослужащие 1-го полка "Антонио Масео" здесь в полном боевом снаряжении, в то время, как очевидцы сражения за Монкада свидетельствуют, что многие солдаты были "полуодеты", а полковник Alberto del Rio Chaviano вообще руководил боем в шелковой пижаме, успев надеть "для узнаваемости" только фуражку и ремень с кобурой.

В то время, как штурмовая группа Фиделя, укрываясь за автомашинами и невысокой каменной оградой военного госпиталя, где повстанцы интуитивно скопились под пулями защитников казарм (Фидель Кастро вспоминал о "захвате" его людьми военного госпиталя, однако батистианские источники утверждают, что госпиталь был закрыт на ремонт и не охранялся), "завязла" в ожесточенном бою у поста №3 , двум группам поддержки удалось выполнить свои задачи с удивительной легкостью.
Абель Сантамария и его люди заняли гражданский госпиталь и открыли из его окон огонь по защитникам казарм, в то время как врач отряда и девушки развернули медицинский пункт и приготовились к приему раненых. Впрочем, ни одного из раненых повстанцев доставить туда в ходе боя так и не удалось. Медицинский персонал и пациенты госпиталя, привыкшие к периодически происходившим в стране вооруженным "разборкам" между политическими или криминальными группировками, с пониманием отнеслись к ситуации и укрылись от пуль во внутренних помещениях. Более того, увидев, что имеют дело с противниками батистианской диктатуры, многие выражали революционерам свою поддержку - протестный потенциал в Сантьяго-де-Куба оценивался как один из наиболее высоких.
Рауль Кастро и его группа захватили Дворец правосудия, без сопротивления разоружив нескольких оказавшихся там солдат и полицейских. Бойцы заперли пленных в подвале, а сами расположились на крыше здания и принялись обстреливать казармы Монкада сверху.
Считается, что большую часть потерь защитники казарм Монкада понесли именно от снайперского огня из гражданского госпиталя и Дворца правосудия.
Огневая поддержка позволила штурмовой группе Фиделя Кастро продержаться несколько дольше, однако когда военные ввели в бой два станковых пулемета Browning M1919, повстанцам стало ясно, что их дело проиграно. Фидель отдал приказ об отступлении. Его люди, погрузив своих раненых в уцелевшие автомобили, начали выходить из боя - пешим порядком или на машинах. Сам молодой командир ушел одним из последних, чудом успев запрыгнуть в отъезжающий автомобиль. Отход прикрывали семеро стрелков под руководством оружейника отряда Педро Мирета. Эта горстка храбрецов продолжала вести бой в несколько раз дольше, чем главные силы штурмовой группы.

В горячке боя Фидель Кастро не успел передать приказ об отступлении боевым группам, занимавшим гражданский госпиталь и Дворец правосудия. Вожак повстанцев полагал, что, увидев отступление главных сил, командиры групп сами примут решение об отходе. В случае с Раулем Кастро так и произошло: он сумел без потерь вывести своих людей из боя.
Однако Абель Сантамария, распоряжавшийся в гражданском госпитале, то ли не сразу заметил отступление Фиделя, то ли желал до конца связывать противника боем, даже жертвуя собой и своими бойцами. Достоверно определить, что именно руководило этим молодым революционером, когда он решил продолжать сражаться в одиночку, невозможно: сам он и почти все его товарищи трагически погибли. Ведя интенсивный огонь из окон, пока не закончились патроны, группа Сантамария смогла продержаться около трех часов - больше, чем кто-либо иной из повстанцев.
После отражения штурма казарм Монкада, их гарнизон перешел к контрнаступательным действиям. Полковник Alberto del Rio Chaviano отправил несколько взводов солдат под командованием лучших офицеров для окружения еще отстреливавшихся на внешнем периметре казарм бойцов Педро Мирета и захвата гражданского госпиталя.
Однако обороняться батистианские военные очевидно умели лучше, чем наступать. Офицеры осторожничали, и взводы продвигались вперед нерешительно, вяло. Потеряв нескольких человек убитыми и ранеными, группа повстанцев Педро Мирета сумела пройти в госпиталь, и только когда у его защитников закончились боеприпасы, солдаты ворвались в здание.
Медики и пациенты госпиталя пытались спрятать молодых революционеров, переодев их в госпитальные пижамы и разместив по палатам. Обеим девушкам врачи выдали форму медицинских сестер и попытались убедить батистианского офицера, что это их коллеги. Однако эта благородная и наивная попытка была обречена на провал: военные быстро вычислили участников недавнего боя по следам копоти на лицах и руках, синякам от прикладов на плечах и тому подобным приметам, а Айдее Снтамария и Мельба Эрнандес были выданы информатором. Осыпая схваченных революционеров отборной бранью и ударами, солдаты поволокли их в помещение штаба гарнизона, где полковник Alberto del Rio Chaviano и спешно прибывший начальник полиции Сантьяго-де-Куба Jose Izquierdo Rodriguez подвергли их предварительному допросу.
Педро Мирет, избитый прикладами до полусмерти и окровавленный, был оставлен солдатами в госпитале за мертвого. Чудом избежать плена удалось и 18-летнему лицеисту Рамону Ферресу, которого престарелый ветеран Освободительной войны против Испании Томас Санчес, находившийся на излечении, выдал за своего внука.

________________________________________________________________________Михаил Кожемякин.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ