В очередной раз наткнулся на ура-патриотичный пост "Как сбитый советский летчик уничтожил на земле 180 гитлеровцев, в котором говориться о том, как летчик на поврежденном и сидящем на брюхе Ил-2 (одноместном), якобы сумел из неподвижных пушек и пулеметов убить и ранить около 380 захватчиков, и убить еще нескольких из пистолета, когда они его преследовали (последним патроном покончил собой, чтобы не попасть в плен).
За такую воинскую доблесть, немецкое командование устроило воинские похороны.
Все записано "со слов партизан".
Насколько это все реалистично - вам решать ( пост, на который ссылка, на момент написания набрал почти 1400 "+"), мне кажется, из всего изложенного, что правдоподобна версия такова: в момент погони после вынужденной посадки, летчик отстреливался, и был убит. Это не умоляет геройства летчика, но для агит.листка, и кликбейта через 82 года, как то слабовато.
Вот и понаписали в стиле фильма Михалкова "Утомленные солнцем-2".
После таких постов, как то даже неудобно рассказывать о героическом подвиге произошедшего в этот день, много лет назад (11 апреля 1944 года) другого летчика.
Нет , он не убил десятки и сотни захватчиков, зубами не перегрызал им глотки, и даже не сбил во время своего последнего полета пару-тройку FW-190 или "худых", а потом направил самолет на удачно подвернувшийся штаб танковой дивизии (извините за горький сарказм)
Для тех у кого нет времени: партизаны не только всячески мешали нацистам в плане коммуникации (портили ж/д пути, взрывали мосты и составы) и контроля территорий, но и освобождали пленных, проводили разведку и т.д. В том числе - спасали детей.
В конце 1943 года, проводя разведку в белорусской деревне Бельчица, где стоял немецкий гарнизон, партизаны обнаружили около 200 детей - воспитанников Полоцкого детского дома №1. Выяснилось, что нацисты планировали отправить часть детей в Германию для передачи в немецкие семьи. Оставшимся предстояло стать донорами крови для раненых солдат вермахта, а больные подлежали уничтожению. В феврале 1944 года партизаны провели операцию «Звездочка» по спасению детдомовцев и переправили их в один из отрядов.
Однако весной немецкое командование начало карательную операцию против партизанских отрядов Полоцко-Лепельской партизанской зоны. Перед 105-м отдельным гвардейским полком Гражданского воздушного флота, в котором служил 28-летний гвардии лейтенант Александр Петрович Мамкин, была поставлена задача - срочно эвакуировать детей на Большую землю. В ходе 8 ночных вылетов на самолете Р-5 Александр Петрович сумел эвакуировать более 90 детей, воспитателей и раненых партизан.
1/3
Р-5
11 апреля 1944 года лейтенант Мамкин разместил семерых детей в задней кабине, троих детей и воспитательницу в контейнере под фюзеляжем и двоих тяжелораненых партизан в контейнерах, подвешенных к крыльям.
На подходе к линии фронта самолет был обстрелян зенитками противника и немецким истребителем. Загорелся двигатель, летчик был ранен в голову. Пламя добралось до кабины пилота – на нем прогорела одежда, потом начал "гореть" сам летчик.
"“Около часа ночи гвардии лейтенант Мамкин А. П. вылетел с площадки на озере Вечелье, имея на борту десять детей, одну женщину и двух раненых партизан. Во время полета над территорией, занятой противником, подвергся нападению ночного истребителя. При этом была пробита бензосистема, в результате чего на большой высоте самолет загорелся. Лицо, руки и ноги Мамкина жгло пламя, охватившее и его одежду... Летчик снизил машину, пересек линию фронта и ценой неимоверных усилий произвел посадку на своей территории”. -из донесения командира 1-й транспортно-бомбардировочной эскадрильи 105-го полка.
Если бы он был "пустой", то возможно выпрыгнул с парашютом. Но в самолете были дети и раненые.
Он перетянул горящий самолет за линию фронта и сумел посадить его
Все 13 пассажиров самолета были спасены, а страшно обгоревшего потерявшего сознание летчика доставили в госпиталь. Спустя 6 дней, 17 апреля 1944 года, Александр Петрович Мамкин умер.
80 лет назад, 10 апреля 1944 года, в результате успешно проведенной Одесской наступательной операции – третьего сталинского удара – войсками 3-го Украинского фронта генерала армии Родиона Малиновского (уроженца города Одесса) была освобождена Одесса. Символом освобождения города от оккупации было поднятое в тот же день над Оперным театром Красное знамя.
Воины Красной армии - освободители Одессы. Фото - Георгий Зельма
Советские воины - освободители Одессы - возле здания оперного театра. Фото - Георгий Зельма
Фото - Георгий Зельма
Одесса была занята немецко-румынскими войсками в октябре 1941 года после яростной 73-дневной обороны. Долго сдерживать врага удавалось во многом благодаря трем мощным оборонительным рубежам. Их общая протяженность составляла 250 километров. И спустя три года почти эти же укрепления предстояло брать уже советским войскам. Немцы решили по максимуму использовать советские заделы, усилив их дополнительными рубежами защиты.
Как злая насмешка воспринималось и то, что Одессу объявили "крепостью фюрера".- для фашистов город-порт имел важнейшее стратегическое значение. Он связывал их с Крымом.
Серьезная линия обороны и сложный рельеф местности были на стрроне. Продвижение Красной армии затрудняли многочисленные залитые водой балки и овраги, лиманы. А главным препятствием была река Южный Буг, которую предстояло форсировать. К тому же в те весенние дни стояла отвратительная погода.
Жители освобожденной Одессы встречают воинов Красной Армии. Советские солдаты идут в атаку в бою за освобождение Одессы. Автор неизвестен
Советские войска ведут бой за освобождение Одессы.
На подступах к Одессе. Командующий 8-й гвардейской армией генерал-полковник Василий Иванович Чуйков обсуждает с офицерами план предстоящей боевой операции. Фото - Георгий Зельма
Призыв "Впереди Одесса!" творил чудеса, шли по пояс в грязи, по грудь в ледяной воде. Немецкое командование не ожидало, что наши войска сумеют в короткий срок преодолеть столь трудные природные препятствия. Вся Одесская операция вошла в историю как одна из блестящих по отлично налаженному в ней взаимодействию крупных войсковых объединений 3-го Украинского фронта. Несколько армий действовали в одном ритме, в одном темпе, каждая на своем участке решая свою задачу"
- писал в своих воспоминаниях Василий Чуйков
Третий Украинский фронт. Наступление на Одессу. Переправа через реку Ингулец. Фото - Георгий Зельма
9 апреля передовые части 5-й ударной армии вошли в северные кварталы Одессы. По отходящим на запад немецким и румынским дивизиям наносила удары наша авиация. Вражеское командование пыталось эвакуировать часть своих сил морем, но эти попытки пресекали торпедные катера и подводные лодки Черноморского флота, пустившие на дно вместе с бомбардировщиками три десятка транспортных судов противника.
Население Одессы встречает бойцов советской армии после освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Фото - Георгий Зельма
Жители освобожденной Одессы встречают воинов Красной Армии. Фото - Георгий Зельма
Несмотря на отчаянное сопротивление немцев (в отличие от них, румынские войска стойкостью не отличались), уже к вечеру 10 апреля вся Одесса была освобождена. Помощь советским войскам оказали вышедшие из катакомб партизаны и подпольщики. Они предотвратили подготовленные врагом взрывы порта, причалов, зданий, складов и дамбы Хаджибейского лимана. Длившаяся два с половиной года оккупация Одессы завершилась.
Партизаны выходят из катакомб. Освобождение Одессы. Фото - Георгий Зельма
Надпись "Умираем но не сдаемся", оставленная защитниками Одессы в одном из городских подземелий. Фото - Георгий Зельма
Улицы Одессы в первые дни после освобождения от фашистской оккупации. Фото - Георгий Зельма
Два с половиной года «жемчужина у моря» жила под властью румын — союзников немецких нацистов. Оккупанты бежали, бросив на произвол судьбы почти всех своих приспешников-полицаев из числа местных жителей.
Разрушенный город Одесса после освобождения от немецко-фашистских захватчиков. Вид города с Потемкинской лестницы на одесский порт. Фото - Георгий Зельма
Улица Одессы усыпана обломками техники, брошенной немцами при отступлении из города. Фото - Георгий Зельма
Освобожденная Одесса. 1944 г. Жители снимают вывески магазинов и учреждений, оставленные оккупантами.
Жители Одесской области возвращаются в освобожденные от немецко-фашистских захватчиков деревни. Фото - Георгий Зельма
Советские воины-орденоносцы - участники боев за освобождение Одессы - держат на плечах ребенка. Митинг в честь освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Одесса. Украина. Фото - Георгий Зельма.
Советские солдаты дают залп из артиллерийских орудий в честь освобождения Одессы. Фото - Ольга Ландер
Одесская наступательная операция продлилась с 26 марта по 14 апреля 1944 года. Непосредственно штурм города осуществили в ночь с 9 на 10 апреля. В ходе операции были разгромлены немецкая 6-я и румынская 3-й армии. Противник потерял свыше 27 тысяч человек убитыми и более 11 тысяч пленными, 952 орудия, 443 танка и штурмовых орудия, 95 складов с боеприпасами и продовольствием.
27 соединений и частей, отличившихся при освобождении города, получили почетное наименование "Одесских". За героизм и отвагу, проявленные в боях, 14 человек были удостоены звания Героя Советского Союза, более 2150 - награждены орденами и медалями СССР.
Москва салютовала освободителям Одессы 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий.
Нина Куковерова - 16-ти летняя разведчица партизанского отряда. В период Великой Отечественной войны девушка собирала сведения о вражеских местах дислокации, расклеивала листовки, участвовала в диверсиях. Была связной партизанского отряда с комсомольским подпольем. В декабре 1943 года Нина была схвачена нацистами по доносу одного из деревенских старост. Несмотря на пытки, девушка не выдала боевых товарищей. Нина умерла из-за зверских изуверств в застенках гестапо.
Часть II можно почитать по ссылке, в которой мы узнаем о событиях в Туркестане, которые были вне кадров фильма, в том числе и о "старом комэске"
Часть III можно прочитать по ссылке, в которой встречи героев до Великой Отечественной – что узнаем, и как пережили сталинские репрессии (не вошло в фильм)
Для Лиги Лени - в текущей части: про Великую Отечественную в фильме
Ну и чтобы не было слез, мол «как же так, фильм свежак, всего лишь 1971 года, я его не посмотрел, а вы все рассказали, опять предупреждаю – далее спойлер на спойлере.
Вот мы и добрались до IV части.
Великая Отечественная Война, несмотря на свою значимость в судьбах героев, в фильме и книге представлена скупо: собственно, два эпизода, в которых ни Иван Варрава, ни Алексей Трофимов особо не участвуют. Это довольно странно, потому как, судя по наградам после войны, оба воевали достойно.
Как я отмечал выше, Борис Васильев старается не придумывать судьбы героев, и в реальной жизни, можно найти людей, история которых будто бы взята для книги.
Оба были репрессированы, потом уволены из армии, и вновь восстановлены. Войну встретили на командных должностях в формирующихся танковых дивизиях. Оба закончили войну генералами.
Но войну, что в книге, что в фильме, мы видим «глазами» Любы (или уже Любовь Андреевны).
Первый эпизод касается встречи Любовь Андреевны и Маши Белкиной в городе Горький (сейчас Нижний Новгород), не ранее февраля 1943 года. На это нам намекают погоны, которые были введены в январе 1943 года, а вообще переобмундирование происходило в Красной Армии до ноября 1943 года. Любовь Андреевна в звании капитан и должности начальница санитарного поезда.
В фильме, эпизод встречи несколько скомкан, но даже из него можно вытащить некоторые моменты:
- до этого момента Любовь Андреевна не знала, что она бабушка , и последний раз Маша встречалась с Егором в мае 1942 года, получается что Любовь Андреевна не имеет связи с сыном уже полгода минимум ( а скорее всего – и больше).
- Маша Белкина сообщает, что ее мать повесили немцы.
- Она радистка и убывает на фронт. Из последних кадров фильма, мы узнаем, что ее расстреляли немцы.
В литературном сценарии, Борис Васильев нам сообщает больше о судьбе Маши.
На самом деле мальчику, уже годик, потому как из Днепропетровска Маша Белкина эвакуировалась уже беременной (на хорошем сроке). Оборона Днепропетровска - август-сентябрь 1941 года. Значит мальчик, учитывая что зачат был в апреле-мае, родился в начале 1942 года.
Мать Маши (которая по книге была женой репрессированного, и с трудом могла найти работу, хотя была доцентом в мед. институте), на момент начала войны устроилась нянечкой в детский дом для умственно отсталых детей.
Детский дом эвакуировать не удалось, и она осталась на оккупированной территории с ними. Нацисты, согласно своей доктрине «чистоты арийской расы», в период с 1939 года и по 1941 год, последовательно уничтожали всех психически больных и отсталых в Германии ( программа Т-4) и на завоеванных территориях ( тут временных рамок нет, уничтожали сразу).
Нацистский плакат с надписью "Этот больной за время жизни обходится народу в 60 000 рейхсмарок. Гражданин, это и твои деньги!"
Кстати, в советской пропаганде, говорилось и о том, что нацисты эвтаназию применяли и к своим покалеченным солдатам.
Например, короткометражка «Пауки» в «Военном киносборнике № 11» (1942 г.) рассказывала о немецком армейском хирурге, который по распоряжению командования вводил в вену обречённым на инвалидность пациентам кубики воздуха. В ленте упоминался секретный приказ Гитлера № 6321, якобы регламентирующий умерщвление раненых в госпиталях.
На самом деле, такого приказа не было, но вот то что с 1943 года, при отступлении и невозможности эвакуации, нацисты предпочитали добивать своих тяжелораненных, чтобы они не достались Красной Армии - такие факты были.
За что же повесили маму Маши Белкиной?
Я понимаю режиссера, который не стал снимать и упоминать об этом в фильме. Эпизод был бы, хоть и является верхом гуманизма, но снять его без психологической травмы для зрителей было нельзя:
«…— Мою маму повесили немцы. Она работала нянечкой в детскомдоме для детей-инвалвдов. Совсем беспомощных, умственно неполноценных. Очень жалела их, любила, привязалась. А какой-то эсэсовец приказал их уничтожить. Расстрелять прямо в кроватках. Мама хорошо знала немецкий, все поняла, она как раз несла кипяток. И выплеснула кастрюлю ему в лицо.
— Боже мой...
— Ее повесили с табличкой «Партизанка». Мне рассказывали очевидцы, потому что мама успела отправить меня в эвакуацию: она знала, что я жду ребенка.»
То что нацисты это делали по всей оккупированной территории, я уже писал выше. Их морили голодом, кололи смертельные инъекции, а допустим в Лотошино, на выживших устраивали охоту - затаптывали лошадьми.
Надо обратить внимание, что если бы не встреча с Любовью Андреевной, то скорее всего, Машу бы не направили на гибельную командировку - по крайней мере ранее ей не хватало сил сдать ребенка в детский дом, как предложила Любовь Андреевна:
«…— Что ты говоришь?!.
— Школа готовит радистов для партизанских отрядов и диверсионных групп. Мама неплохо обучила меня немецкому, и я нужна там.
— Ты нужна сыну!
— Вот и возьмите его. Больше просто некому.
— Машенька, мы делаем рейсы на фронт. На фронт, ты это понимаешь? Под бомбежки и обстрелы.
— Мне некому больше оставить Ваню, Любовь Андреевна. Некому. Я понимаю, как вам будет трудно, но что же делать?
— Машенька, это не просто трудно, это невозможно. Я понимаю, я все понимаю, но, может быть, лучше... Детдом?
— Может быть, — равнодушно согласилась Маша. — Только я не смогла заставить себя сделать это. Если сможете — отдайте. От бабушек ведь тоже принимают.
— Что?!. — Любовь Андреевна задохнулась, качнулась к ней. — Что ты сказала, Маша?..
Поезд дернулся: прицепили паровоз. Маша инстинктивно рванулась к купе, но, пересилив себя, остановилась. Сказала, еле сдерживая слезы и глядя мимо Любови Андреевны:
— Идите к нему, Любовь Андреевна, идите, он может упасть. Идите к внуку!»
Маша Белкина, после того, как отдала сына бабушке, была отправлена в партизанский отряд на Смоленщину, который был вскоре разгромлен, в марте 1943 года.
«…Маленькая смоленская деревенька затерялась среди бедных полей и бесконечных березняков…. В деревенской избе сидели Иван, Лена, Алексей и сама хозяйка — весьма пожилая женщина, постаревшая не столько от прожитых лет, сколько от пережитых бед. Пили чай из самовара, а на столе, кроме скромного деревенского, красовалось и непривычное для этих мест московское угощение: печенье, конфеты, вафельный торт, что-то еще.
— Наша земля издавна на костях стоит, — говорила хозяйка. — Сынку моему Бог германскую землицу уготовил, а муж — здесь, в родной своей.
Она помолчала, и все молчали, понимая, что это как бы пролог к рассказу об общей беде.
— Много мы тут повидали, а девушку ту помню, — вздохнула хозяйка. — Конец марта был, поля протаивать начали, ручьи побежали, когда ее привезли. До того бои были, немцы Семин лес со всех сторон обложили, а в ту ночь стрельба закончилась. Тихо стало, и вышла я, помню...
Немцы сгоняли народ на площадь перед бывшим зданием колхозного правления. Больше всех усердствовал переводчик из русских.
Посреди площади уже стояла Маша. Почерневшая и измученная, босиком на талом снегу. А за редкой цепочкой окружавших ее немцев в темную единую массу сгрудились жители. Громко плакали дети и тихо, приглушенно — женщины.
Офицер о чем-то спросил Машу, но она медленно покачала головой, отказываясь отвечать.
И тогда ее повели по деревне, что-то громко кричал переводчик. Может быть, он кричал, что она радистка и диверсантка, может быть, просто партизанка. Следом гнали народ с плачущими детьми и судорожно рыдающими женщинами. Остановились за последним гумном. Дальше начинались поля.
И опять офицер что-то сказал Маше. И опять она отрицательно покачала головой.
Офицер пожал плечами и отошел. А переводчик развязал Маше руки и протянул лопату. Но Маша, словно не заметив ее, медленно пошла к бревенчатой стене.
Она шла по талому снегу, и следы ее маленьких босых ног тут же заполнялись водой. Подошла к гумну и стала у стены, повернувшись лицом к немцам. Коротко ударила автоматная очередь.
— Вот как маму вашу убили, детки. Я ивушку посадила там, чтоб могилка ее не затерялась…
Следующий эпизод войны, который есть в фильме – это бой у железнодорожной станции.
Хотя в фильме, он преподнесён, как практически одновременный с передачей ребенка, это не так.
Скорее всего, перед нами январь- февраль 1944 года, перед нами Корсуньский котел , когда нашим войскам не удался "второй Сталинград" , и немцам удалось прорваться ценой больших потерь.
В пользу этого говорят несколько вещей: во первых большое количество ленд-лизовской техники в кадре фильма и лит.сценарии, время года, а также наше послезнание о части, где служил Егор Трофимов (об этом в V части), а также слова начальника эвак.пункта о прорыве немцев
«…На переполненную ранеными привокзальную площадь буквально ворвался американский «виллис». С него на ходу спрыгнули двое в маскировочных халатах. Из машины вытащили третьего — тоже в маскхалате, с забинтованной головой. Двое соскочивших на ходу потащили его на перрон, поближе к ожидаемому поезду, а шофер кричал вдогонку:
— Держись, лейтенант! Мы тебя найдем, не тревожься!..
….
— Назад! Кто разрешил? Почему на красный свет? Немедленно назад, назад! Кто начальник поезда?
— Я — начальник, — на ходу отчеканила Любовь Андреевна.
— Куда вас, к черту, несет?! Немецкие танки прорвались!.. Немедленно отвести поезд! Немедленно!..»
В фильме, еще есть , что в момент прохода по вагону, Любовь Андреевна слышит разговор двух раненных, один из которых, с явным украинским акцентом говорит, что, « письмо получил от матери, что село освободили, а людей и машин сеять нет..»
Также тут проскакивает сцена в фильме, в которой явно идёт отсылка к другому фильму– вот этот эпизод:
Наверное для зрителей 1971 г, это должно было показывать приемственность поколений:
В лит. сценарии, набор добровольцев выглядит правдоподобнее, без пафоса, но честнее и мотивированее:
«…Замполит ( ранее в тексте указывается, что он инвалид - у него нет одной руки - прим. мое) вошел в полуразрушенное станционное здание, где ожидали погрузки легкораненые. Остановился у порога, старательно протирая очки. Потом надел их, оглядел забитое людьми помещение и негромко сказал:
— Я обращаюсь только к тем, кто добровольно возьмет оружие. Нужно остановить немцев хотя бы минут на сорок. На полчаса. Я понимаю, вы заслужили отдых. Кровью своей заслужили. Но если мы не остановим врага, они добьют здесь всех. Вот.
Раненые внимательно слушали майора, но никто пока не вставал с места.
— Извините, — замполит неуверенно потоптался и вышел на перрон.
— Ну что, мужики, неужели майора одного бросим? — помолчав, спросил сидевший в углу летчик с перевязанным плечом. — Офицеры есть?
Не ожидая ответа, он встал и, шагая через раненых, пошел к выходу.
Не успел еще выйти, как за ним по одному, по двое, группами стали подниматься раненые.»
В этом же бою погиб и Егор Трофимов.
После сцены, где наши танки вступают в бой, возникает иллюзия, что немцы были легко разбиты.
Однако это не так. Вот описание станции, когда санитарный поезд уже отходил:
«…Санитарный поезд уходил с железнодорожной станции, где горело станционное здание, дымилась водонапорная башня, но ни в помещениях, ни на перроне уже не было ни одного раненого…»
Видимо, удержаться за околицей станции, даже с поддержкой танков, нашим бойцам не удалось, и бой переместился на станцию, где уже подошедшие силы, смогли заставить немцев отступить.
В санитарный поезд, Егор Трофимов попал еще живым, и умер от ран в нем. Иначе не было смысла труп загружать в поезд, а потом выгружать.
О том, что Егор Трофимов погиб именно в этом бою (а не был доставлен ранее на эвак.пункт), говорит нам номер танка в фильме – в момент отражения танковой атаки, он же – и при награждении Егора Трофимова орденом ВОВ I степени
1/3
В кадрах в финальной песни, есть рабочие кадры, в которых Варраву несут после тяжелого ранения ,судя по знакам различия - до 1943, и Алексея Трофимова -уже где то в 1945 году, на Балканах.
В следующей части, надеюсь финальной - о странном разговоре Варравы и Трофимова, и за что получил майора Иван Трофимов