Странный рассказ странного человека
Просто хочу поделиться своим первым любительским рассказом в стиле sci-fi.
Для ЛЛ: Можете листать дальше, сэкономите себе время.
Звёздный Шёпот
В далёком будущем, когда человечество давно перешагнуло границы своей родной Солнечной системы, технологии стали мостом к звёздам. Люди освоили варп-двигатели на основе пузыря Алькубьерре, позволяющие сжимать пространство-время и преодолевать световые годы за считанные часы. Общество было на грани перехода в высшую стадию коммунизма. Границы исчезли: планеты стали новыми континентами, а звёздные системы — архипелагами в океане космоса. Но с великими открытиями приходили и риски, напоминания о хрупкости человеческой природы в безжалостной пустоте Вселенной. В этом мире жили Алекс и Элара — молодая пара, объединённая не только любовью, но и страстью к неизведанному. Алекс, инженер-астроном с мечтательными глазами, всегда грезил о далёких мирах, ему было 22 года, и Элара, биоинженер-хирург с острым умом и нежным сердцем, видела в космосе холст для создания новой жизни, ей было 23 года. Алекс получил свой корабль благодаря великолепным навыкам конструирования космических кораблей и созданию новых инструментов для быстрого получения спектров экзопланет, а Элара получила челнок за свои исследования на стыке областей биоинженерии и хирургии.
Глава первая - Квантовый Прыжок
Однажды, в тихий вечер на орбите Земли, они решили отправиться в совместное путешествие. По просьбе Элары, Алекс сообщил в службу контроля полётов и спасения о том, что они отправляются в звёздную систему TRAPPIST-7 на год, для её исследования, без предварительного изучения планеты при помощи спутников. Он в спешке подготовил свой корабль "Звёздный Шёпот" — элегантный, обтекаемый звёздный корабль с просторными каютами. Он специально для неё обустроил свой корабль технологическим оборудованием, которое могло изменять гены, генерировать любые ткани, и даже напрямую работать с нейронами мозга. Элара пристыковала свой компактный исследовательский челнок "Аврора" к его кораблю, для того, чтобы на нём высадиться в последующем на планету. "Это будет наше лучшее приключение, — сказала она, обнимая Алекса в шлюзе. — Только ты, я и бесконечность. Только давай хотя бы на этот раз ты не будешь так легкомысленно относиться к безопасности". Алекс специально перед ней перепроверил расчёты и после проверки он активировал варп-двигатель. Корабль окунулся в пузырь Алькубьерре. Звёзды растягивались в сияющие нити, а время текло иначе. За несколько часов они преодолели расстояние, на которое у предков ушли бы поколения.
Глава вторая – Биологический Вектор
Они прибыли в звёздную систему TRAPPIST-7, которую заприметили телескопы, установленные на спутнике Юпитера — Европы. Благодаря гравитационному линзированию Солнца, они обнаружили экзопланету в обитаемой зоне — мир, потенциально способный к жизни. Назвали её Эден-Прима. Анализ с орбиты "Звёздного Шёпота" показал: атмосфера и океаны пригодны к жизни, но биосигналы указывают лишь на простейшие организмы — бактерии и водоросли, эволюционирующие в первозданном бульоне. "Это как Земля миллиарды лет назад, — воскликнула Элара, её глаза блестели от возбуждения. — Мы можем стать свидетелями зарождающейся жизни!". Они перешли в челнок Элары, отстыковались от основного корабля, и мягко вошли в атмосферу. Приземлившись у побережья их встретил золотистый песок с лазурными волнами. Дополнительный ускоренный анализ подтвердил: атмосфера почти идентична земной — азот, кислород, следы углекислого газа. Анализатор указывал на то, что необходима дополнительная длительная проверка, но Алекс не обратил на это сообщение никакого внимания. "Мы дома, только в другом доме", — шутливо сказал он, снимая свой шлем. Элара не ожидала от него такого грубого нарушения техники безопасности. Она вспомнила недавнюю новость о том, как кто-то снял шлем и через минуту умер, но успокаивала себя тем, что у них атмосфера не сильно отличается от земной. Он сделал первый вдох — воздух был свежим, с лёгким привкусом йода и чего-то металлического, через несколько мгновений его грудь сжало, и кашель разорвал тишину. "Алекс? Что с тобой?" — крикнула Элара, её голос полон паники. Ещё миг — и он рухнул на песок, без сознания, тело дрожало в конвульсиях. Она стояла в ступоре, мир сузился до его бледного лица. Через мгновение, она бросилась к нему, дрожащими руками надевая шлем обратно. "Алекс, не вздумай умирать!" — говорила она, слёзы жгли глаза. С усилием, игнорируя боль в мышцах, она потащила его в челнок. Каждый шаг был борьбой с гравитацией и страхом. Запустив инициализацию протокола экстренного выхода на орбиту, Элара быстро уложила Алекса на кресло и закрепила его ремнями. Быстро сев в кресло и пристегнувшись, она подтвердила готовность экипажа к старту. Двигатели за несколько секунд вышли на максимальный режим тяги, челнок начал быстро выходить на орбиту. Во время подъёма весь воздух из челнока был выкачан — всё согласно протоколу локального карантина, чтобы частично исключить возможное заражение. "Запрос в медотсек: медбот должен ждать у шлюза стыковки и забрать владельца корабля немедленно!" — скомандовала она. При стыковке воздух из корабля был запущен в челнок и выпущен в космос — вторая проверка, чтобы убедиться: никакая инфекция не проникнет. Только после этого давление выровнялось, и дверь шлюза открылась. Медбот, бесстрастный робот с манипуляторами, быстро подхватил Алекса и доставил в медотсек. Отсек заперся на карантин, став тюрьмой для невидимого врага. Анализы хлынули на экраны: неизвестная бактерия, агрессивная, атакующая нервную систему и разрушающая кожные покровы. Система корабля перешла в режим карантина – началась автоматическая отправка сигнала на ближайшую станцию для предупреждения об опасности. Так же протокол запретил любую попытку выхода в открытый космос, кроме ситуации повреждения системы связи или системы выработки энергии. Был активирован запрет использования варп-двигателя на время карантина. Началось исследование небольшого количества биоматериала пациента, для того, чтобы осуществить синтез тестовой вакцины и лекарственных препаратов, но Алекс угасал быстрее — инфекция уже ползла вверх, достигая шеи. "Пациент скорее всего не сможет дожить до создания препарата, — доложил ИИ медотсека холодным голосом. — Предлагается извлечь мозг и подключить к системе жизнеобеспечения для избегания заражения мозга". Элара замерла, слёзы текли по щекам. "Нет... пожалуйста, нет", — прошептала она, но выбора не было. С болью в сердце, она дала согласие. Операция прошла успешно: мозг Алекса, центр его мыслей, воспоминаний и личности, был извлечён и подключен к аппаратуре — прозрачному контейнеру с нейронными интерфейсами, где он мог "жить" в виртуальной реальности. Элара чувствовала себя разбитой. Она не могла поверить в происходящее.
Глава третья - Нейропластичность
Часы тянулись в агонии. Элара сидела у контейнера, глядя на мониторы, где жизненные показатели тела были на критическом уровне. "Я… я не знаю, что делать…" — говорила про себя Элара, касаясь стекла. Спустя время на её линзах дополненной реальности высветилось: "Невозможно спасти тело... Начата процедура забора дополнительного биоматериала для возможного использования в будущем... Задача успешно выполнена… Начата процедура уничтожения тела... До уничтожения осталось 5 минут... Продлить время?" От шока её парализовало. "Продлить! Немедленно!" — крикнула она, врываясь в медотсек в одноразовом костюме химзащиты, и опустилась на колени у тела Алекса. Она гладила его руку, вспоминая тепло его объятий, и рыдала, пока время не истекло. После уничтожения тела, она оказалась перед мучительным выбором. Её первой мыслью было клонировать его тело. Точную копию того, каким он был, используя сохранённый биоматериал, чтобы интегрировать его мозг в клон. Но связавшись с ближайшей станцией и сказав, что Алекс при смерти, но его мозг можно пересадить в клона, она получила ответ от Совета по биоэтике: Мы понимаем ваше затруднительное положение, но клонирование человека запрещено. "Это нарушение фундаментальных принципов, — заявил голос на экране. — Личность не должна быть искусственно воссоздана в идентичной оболочке, это подрывает уникальность жизни". Элара была в ярости, её кулаки сжались, слёзы гнева катились по щекам. "Как вы смеете решать, что я могу сделать для него?!" — кричала она в пустоту каюты. Она бродила по лаборатории, бросая инструменты, её сердце разрывалось между отчаянием и решимостью, но законы были непреклонны, и она знала, что нарушение приведёт к изоляции их обоих. На протяжении нескольких дней она просто сидела в своей каюте, не зная, как ей поступить. В её голову уже закрадывались мысли о том, что его нужно просто похоронить, чтобы ему больше не пришлось мучиться. В какой-то момент ей пришла гениальная идея: Из-за карантина, за ними никого не отправят ещё как минимум полгода, и согласно этому же протоколу, они могут уйти в полное радиомолчание. За это время она может попытаться найти лазейку в законе, например, сделать Алексу другое тело, это же не клонирование, ведь так? Она понимала, что находится на грани этичности. Вспомнив их разговоры о больших кошачьих, она нашла выход — Алекс обожал снежных барсов за грацию и тигров за силу. "Они — воплощение свободы, — говорил он. В них есть дикая красота, я нахожу в их внешности умиротворение и какое-то необъяснимое спокойствие". В отчаянии, с искрой надежды, она решила создать гибрид снежного барса и тигра, чтобы поместить его мозг в это тело. Вечером того же дня она вспомнила стихотворение Лермонтова – Парус. На удивление этот стих был написан почти как будто про неё. Она отправила сообщение на станцию о том, что они уходят в радиомолчание как минимум до окончания карантина. Утром на следующий день она спросила ИИ — "Сколько сможет выжить мозг на аппарате?". "По текущим показателям, 6 месяцев", — ответил ИИ. Сомнения нахлынули: хватит ли времени? Сможет ли Алекс адаптироваться к новому телу? Каковы шансы на успех? Что будет, если к ним нагрянет проверка как раз в тот момент, когда Алекс начнёт только приходить в себя? Задвинув последнюю мысль на второй план, Элара, используя все знания биоинженера, погрузилась в работу. Лаборатория корабля ожила: генные секвенсоры гудели, 3D-принтеры ткали ткани, в искусственной утробе начинал своё ускоренное развитие эмбрион, который должен был стать новым телом для Алекса. Через некоторое время, благодаря сложным расчётам она смогла узнать: создать сразу взрослого гибрида не выйдет, придётся вырастить гибрида лишь до возраста в 1 год и 2 месяца, тогда как получившийся взрослый возраст гибрида наступает в 2 года. Во-первых, гибрид не успеет вырасти к моменту пересадки мозга, даже если ещё сильнее ускорить его рост, и надеяться, что побочных эффектов не будет. При этом уже при текущем ускорении был шанс неправильного роста костей, но она не могла сосредоточиться сразу на всём, и посчитала, что будет лучше сконцентрироваться на более жизненно важных органах. Во-вторых, мозгу будет сложнее адаптироваться к взрослому организму. И в-третьих, черепную коробку придётся расширить, чтобы мозг смог поместиться в растущую голову гибрида. По прогнозам, он сможет дожить с учётом своего возраста, до 80 лет в этом теле. Элара модифицировала гены гибрида — встроила человеческие гены, связанные с развитием вокального тракта, опусканием гортани. Также она модифицирует гены, отвечающие за челюсть и губы. Изменяет их строение таким образом, чтобы позволить губам лучше смыкаться для возможности издавать звуки "п" и "б". Изменяет язык, добавляя ему большую гибкость и управляемость. Гортань начинает расти с удлинённым вокальным трактом, позволяя Алексу говорить с "кошачьим" оттенком — даёт возможность мурлыкать, шипеть и рычать. Следующая проблема оказалась немного в другой плоскости. Ей предстояло решить, что делать с его гормональной системой — взяв исходные данные его предыдущего тела, необходимо было стабилизировать гормоны, чтобы не было никакой кошачьей "сезонности". Отрегулировать их выработку так, чтобы мозгу было проще управлять их количеством. Поджелудочная железа тоже требовала доработки, так как она хотела доработать его пищеварительную систему, то для начала, выработка инсулина была увеличена на 20% а выработка глюкагона уменьшена в полтора раза. Следующей модификацией было зрение: она боялась, что кошачья физиология ограничит восприятие цветов, к которым Алекс привык, особенно ярких звёздных спектров, которые он так любил изучать. Ночные хищники, такие как барсы и тигры, не имеют части цветового человеческого спектра так как им это не нужно для выживания. Элара провела бессонные ночи, модифицируя геном, чтобы сохранить человеческую трихроматическую восприимчивость к красному, зелёному и синему, но при этом добавить кошачью способность видеть в темноте. По сути это было уже не кошачье зрение, а многократно улучшенное человеческое. Она решила повернуть фоторецепторы более правильно, не как у всех позвоночных "спиной к свету". Благодаря этому, полностью пропало "слепое пятно", увеличилась резкость на периферии, улучшилась и без того отличная способность видеть в темноте. Чтобы сохранить возможность чётко видеть предметы с расстояния от 5 см, она сделала эластичность хрусталика как у человека, и тоже самое проделала с цилиарной мышцей, которая и изменяет кривизну хрусталика. Она слегка расширила возможность видеть ближний ультрафиолет и ближний инфракрасный свет. Расширять ещё больше цветовой диапазон было бессмысленно, так как если встраивать две новые колбочки, то мозг ещё сильнее будет перегружен новой информацией. "Я хочу, чтобы ты видел звёзды так же, как раньше, — говорила она, работая над тапетумом, — и даже лучше". Так же надо было решить проблему с третьим веком, оно могло мешать Алексу. Ему и так предстояло учиться пользоваться новым телом, ещё больше нагружать его не хотелось. После множества тестов она добилась успеха, результаты говорили сами за себя: гибридное зрение может улавливать улучшенный спектр цветов и видеть в почти полной темноте, улавливая малейшие частицы света, а также обходиться без помощи третьего века. Элара вернулась к работе над пищеварительной системой. Она знала, что кошачьи — облигатные хищники, зависящие от мяса, но Алекс в своей человеческой жизни любил разнообразие: от свежих фруктов и овощей до сложных блюд, которые они готовили вместе на борту "Звёздного Шёпота". Она боялась, что в новом теле он будет ограничен мясной диетой, что лишит его ещё одной частички себя. "Я не хочу, чтобы ты потерял вкус нашей жизни", — подумала она, работая над микрофлорой кишечника. После нескольких неудачных попыток, когда синтетические бактерии не справлялись с перевариванием растительной пищи, она разработала уникальную микробиомную культуру, комбинирующую кошачьи ферменты с человеческой способностью усваивать углеводы, клетчатку и растительные белки. Это потребовало тонкой настройки: она интегрировала гены, усиливающие выработку амилазы и целлюлазы, чтобы его кишечник мог справляться с фруктами, овощами и злаками. Но оставались две проблемы — вздутие живота, а также диарея. По расчётам, эти проблемы у Алекса могут возникнуть только в первые две недели. Она не могла сосредоточиться на решении этих проблем, так как время поджимало. Оставалось 4 месяца до срока "годности" мозга. После успехов в создании кишечника, она занялась строением его передних ног, Элара смогла сделать так, чтобы у гибрида сохранилась мелкая моторика как у человека. Ей удалось сделать противопоставленным аналог большого пальца на передних лапах, и изменить суставы таким образом, чтобы они стали более подвижными. Хотя из-за этого, ему придётся очень аккуратно бегать, так как с увеличенной подвижностью появляется возможность вывиха его кошачьих рук. Они любили играть в игры на пк, ей удалось сохранить ещё одну частичку его прошлого тела. Месяцы слились в вихрь: бессонные ночи, корректировки ДНК, тесты на совместимость, долгое решение проблем нейропластичности и иммунного отторжения, пришлось тщательно добавлять антигены главного комплекса гистосовместимости, чтобы ему не пришлось всю жизнь принимать иммунодепрессанты. Она вспомнила, что кошачьи не чувствуют многих вкусов. Элара решила оставить на языке гибрида шипы, и добавить между ними вкусовые рецепторы как у человека. Она решила сделать его бесплодным, но оставила возможность восстановления генерации его человеческого "биоматериала". Наконец, гибрид был готов — величественное существо с белоснежной шерстью барса, чёрными полосами тигра вместе с пятнами ирбиса, мощными лапами и глазами, полными интеллекта, способными видеть мир во всех его красках и тенях, такого же цвета, который был у его человеческих глаз. До конца срока жизни мозга оставался почти месяц. Она уже собиралась соединять мозг с телом гибрида, но из-за бессонных ночей, забыла проверить получившуюся в ходе бесконечного множества экспериментов группу крови. Её бросило в леденящий пот, когда она это заметила: "Проверить немедленно!" — скомандовала она ИИ. Группа крови была совместима, но из-за неё могли появиться проблемы — от анафилактического шока до иммуносупрессии. Так как для замены текущей группы крови на новую понадобилось бы почти 3 месяца, Элара вынуждена была идти на риск. Перепроверив всё, включая саму себя при помощи медбота, она начала операцию, успех которой зависел не только от неё, но и от удачи — вероятность успеха была примерно 40%. Два дня напряжённого труда: разрез, трепанация, помещение мозга в черепную коробку, соединение нейронов, интеграция. Изнемождённая, она зашивала верхние ткани головы. В самый напряжённый момент, мониторы показали: полная совместимость, вероятность отторжения — минимальна. "У меня… получилось…", — изнеможённо сказала Элара, тут же практически падая от усталости. Она провела за операционным столом более 45 часов и всего на 3 часа прерывалась на короткий сон. Отдохнув от операции, она начала размышлять о новом теле Алекса. Эмоционально это было сложно — она представляла, как он адаптируется к изменённым глазам, хождению на четырёх лапах, ощущениям от еды. Её мысли были переполнены от смеси вины и надежды — "что если он возненавидит меня? Если уйдёт в глубокую депрессию, из которой не выйдет? Будет ли он счастлив жить в этом теле? Почувствует ли себя собой?" Только после операции она осознала, что создала Алекса пожизненным инвалидом. Теперь он будет зависим от неё. Её стало тошнить от этих мыслей. Спустя несколько часов, она немного пришла в себя и взяла себя в руки — "Теперь я не могу повернуть назад, нужно думать о том, как ему помочь. Завтра перенесу его в место получше."
Глава четвёртая – Эфферентность
После операции Элара перенесла Алекса в специальную комнату, где была установлена система жизнеобеспечения и было всё необходимое, чтобы обеспечить ему комфорт. Она подключила его к системе, и начала смотреть за его жизненными показателями. Спустя несколько бессонных ночей, Элара заметила непроизвольное движение конечностей у нового тела Алекса. Ей пришлось закрепить его ремнями к кровати, чтобы он случайно не навредил себе. Через несколько часов он начал с трудом выходить из комы. Она наблюдала, как его глаза постепенно начинают открываться, и с тревогой смотрела на него. Алекс медленно просыпается, внезапно у него начинается сильная головная боль, одновременно с ней он слышит высокочастотный писк. Пытаясь пошевелиться, ему кажется, что кто-то или что-то удерживает его. Неожиданно он чувствует себя в невесомости, и через мгновение ощущает себя прижатым к земле. Уже на подкорке, в его голове начинает звучать речевой информатор: Перегрузка! Критический угол атаки! Перегрузка! В этот момент тошнота подходит к горлу. Он через силу открывает глаза, всё кажется сначала слишком тёмным, а потом ослепляюще ярким, как бесконечная вспышка светошумовой гранаты. Через несколько десятков секунд, мозг Алекса начинает медленно адаптироваться к новым глазам. Теперь он смог заметить размытый силуэт похожий на человека. Проходит ещё немного времени, и он слышит какой-то знакомый голос, но пока ещё не разборчивый на фоне высокочастотного писка. В зрение постепенно возвращались цвета, но вместе с ними появились какие-то странные оттенки на периферии зрения. Голос становился всё отчётливей. Через секунду, голос, который был мало отличим от фонового шума, превращается в голос Элары. В этот момент его вестибулярный аппарат снова выдаёт сбой, его тянет на рвоту. Алекс пытается что-то сказать, но челюсть и язык его не слушаются. Он замечает, как его уши теперь почему-то ощущаются сверху головы, но он списывает это ощущение на галлюцинации. Внезапно в нём просыпается мучительное чувство жажды, от неё Алекс начинает тихо стонать. Без возможности сказать что-либо Эларе, он решает просто высунуть язык. Видя её приближающийся силуэт он пытается сфокусировать на ней взгляд, но ничего не выходит. Писк не утихает, Алекс чувствует на своём языке живительную влагу. Он медленно втягивает язык обратно, и ощущает губами какие-то странные бугорки на языке. C трудом и болью глотая воду, он высовывает язык снова. Игла внезапно входит под кожу и вкачивает прохладную жидкость в его ногу, которая теперь кажется очень странной. Слабый стон вырывается из его горла, но что-то вибрирует в нём, и стон переходит в небольшой рык. У него начинается головная боль, но жажда никуда не уходит. После глотка, он чувствует небольшое облегчение. Писк постепенно становиться тише, цвета немного приходят в норму, и его зрение лучше фокусируется на ней. Теперь он видит разноцветные, размытые очертания её лица. Комната всё ещё слишком сильно освещена, его опять тошнит. Элара видит, как он щурит глаза и приглушает свет. Она пытается найти с ним контакт – просит моргнуть быстро 2 раза, если он слышит её. Алекс с большим трудом понимает её слова и пытается моргнуть 2 раза. Она видит его попытку осознанно ответить ей морганием, и медленно объясняет ему новые знаки: 2 раза моргнуть - обезболивающее, 3 раза – дать воду, 4 раза – убрать шум. Он моргает 3 раза. Элара теперь с большей уверенностью наполняет его рот водой, а он лучше глотает воду. Действие анальгетика усиливается, боль, тошнота и шум в ушах медленно отступают. После утоления жажды, она говорит Алексу, что пока ему лучше поспать и выключает свет. От бессонных ночей Элара засыпает сидя на стуле, положив голову возле его живота. Он тоже начинает постепенно засыпать, хоть ему и мешает взбунтовавшийся вестибулярный аппарат, а также оставшийся слабый высокочастотный писк. Через несколько часов ему вновь стало плохо. Он попытался разбудить Элару, но все его попытки закончились ничем. Его "руки" не слушались, а закричать он не мог из-за сильной боли в горле. Алекс думал, что умрёт от обезвоживания. Ему было обидно за то, что Элара зря его спасла. Только для того, чтобы он умер возле неё, в то время пока она спит, а он не может даже разбудить её. Через несколько минут размышлений и воспоминаний, он собрался с мыслями. C огромным усилием он смог громко застонать. Элара быстро проснулась и чуть не упала со стула. В сонном состоянии она сделала ему болезненный укол с обезболивающим. У него уже не осталось сил для эмоций, и он просто закрыл глаза. Через несколько секунд он поняла, что сделала неправильный укол и начала упрекать себя в этом, попутно "заглаживая" свою вину в прямом и переносном смысле. Алекс начал догадываться, что с его телом определённо что-то не так. Ему было слишком тепло, он как будто был под тёплым одеялом, но при этом он не мог потеть, а ещё её поглаживания ощущались так, как будто его гладили за волосы головы, но они были по всему телу. Элара предложила ему сладкую воду, и Алекс наконец то смог напиться водой. Она долго просила прощения у Алекса и в качестве извинения предложила поставить ему линзы, чтобы было легче общаться и было проще пережить этот тяжёлый момент. Спустя час, из-за обезболивающего у него с трудом получалось попадать глазами в точки калибровки, и всё-таки ему удалось кое как откалибровать свои новые линзы. Она предложила ему поесть. Чтобы свести проблемы с его желудком к минимуму, она решила посадить его на специальную диету, и приготовила ему разваренную на воде рисовую кашу. Алексу она не понравилась, но надо было поесть, иначе проблем с желудком не избежать. Элара кормила его с ложки и с большим трудом могла видеть, как он ест своими гибридными челюстями. На её глазах появлялись слёзы, но она их быстро стирала. Алекс заметил это, и ему тоже стало грустно. Он не мог её успокоить в этот трудный момент. После еды он попытался сказать хоть что-то, но ничего кроме рыка и боли в горле не получилось. Она всё ещё волновалась за укол, осторожно обняла его и прижалась щекой к его лицу. Вдруг на неё обрушилось огромное чувство стыда, от того, что ей пришлось пойти на такой отчаянный шаг, и теперь из-за её эгоизма Алексу приходиться страдать. Она решила не мучить Алекса и сказала ему, что отойдёт на пару минут. Как только она убедилась, что Алекс её не услышит, она впала в ещё большую фрустрацию, она не могла видеть, как ему плохо, как его тянет на рвоту, и в этот же момент он просит у неё воду. От пережитого стресса она долго не могла остановить свои слёзы. В итоге система корабля призвала к Эларе медбота, чтобы он выдал ей успокоительное. Выпив его, она решила сходить в душ. В то же время Алекс пытался понять, что случилось с его телом. Одна только мысль об этом будоражила в нём одновременное чувство страха и исследования. Он попытался шевельнуть рукой, и ему удалось вытянуть её из ремня так, чтобы увидеть её. От увиденного Алексу стало плохо. Он понял, что теперь его тело – это тело какой-то кошки. Он любил кошачьих, и в детстве мечтал родиться каким ни будь тигром, но он не ожидал, что его детская мечта воплотится в жизнь. Какая то часть Алекса радовалась этой новости, но другая не знала, что теперь ему делать, вдруг он не сможет научиться ходить? или не сможет говорить, ведь он же теперь "тигр", или она думает, что ему хватит одних только линз? Он уже хотел задать множество вопросов Эларе, и самый главный был - "почему тело кошачье?". Теперь наконец-то стало понятно, почему она так странно себя ведёт. Он решил присмотреться внимательней к своей руке. Хотя в его голове промелькнула мысль назвать её лапой, но всё-таки ему хотелось хотя бы в названии конечностей оставаться человеком. Начав внимательно рассматривать свою руку, он теперь увидел серебряную шерсть с белым подшёрстком, на которой были чёрные пятна снежного барса и одновременно с ними тигриные полосы, а на месте большого пальца, он увидел удивительный противопоставленный большой палец. Алекс начал гадать, в кого же "превратила" его Элара. Для снежного барса он был слишком большим, у него были не только пятна, но и полосы. Для тигра он был слишком маленьким, и у тигров нет леопардовых пятен. Возможно он был каким-то странным гибридом, для того чтобы сохранить его человеческие пропорции и вес? Он был рад тому, что Элара продумала его "кошачью руку" так, чтобы она была максимально похожа на человеческую. Алекс захотел пошевелить хвостом, но у него ничего не вышло, зато теперь он смог его впервые почувствовать, так как до этого его мозг просто игнорировал сигналы от "увеличенного позвоночника". Попробовав выпустить когти, у него это на удивление получилось, правда он хотел их выпустить только на одной руке, а получилось на всех, и он немного испортил пелёнку. Пока Алекс не без интереса исследовал своё тело, Элара плакала в душе, ей было очень плохо от увиденного – разве этого она хотела? После душа, она пошла к нему, и поняла, что забыла отвязать удерживающие ремни от него. Войдя в медотсек, сняв ремни, и положив его руку в свою, она начала рассказывать ему, почему не смогла сделать его человеком, и почему она выбрала тело гибрида снежного барса и тигра. Алекс внимательно слушал Элару. На его глазах начали появляться слёзы. Он вспоминал счастливые моменты из своей жизни, к которой он вряд ли сможет полноценно вернуться. К концу своего рассказа, она заметила эти слёзы и вытерла их. "Не переживай, я помогу тебе пережить эту адаптацию, Алекс... ты... главное не унывай... Всё будет хорошо... Самое страшное ты уже пережил... Правда... Дальше будет легче... Мне так тебя не хватало..." - сказала она, обнимая его шею. На следующий день ей в голову пришла идея спать на раскладушке рядом с его койкой. Она долго искала её на складе. В это время Алекс смотрел записи с камер, которые были установлены по всему кораблю. Он не мог поверить своим глазам, Эларе понадобилось всего каких-то 6 месяцев на то, чтобы сделать ему новое тело, которое было максимально уникальным. Он увидел себя с множества ракурсов, и поймал себя на мысли о том, что оно не так уж и плохо выглядит, но ощущалось всё это как дурной сон. Через несколько часов, Элара наконец то нашла раскладушку. Придя к Алексу она принялась её раскладывать, он смотрел с небольшой улыбкой на её неуклюжие попытки раскладывания. Она заметила это и попыталась оправдаться, от чего он почти рассмеялся. После небольшого осмотра, она заметила, что шерсть Алекса уже успела испачкаться, и решила вытереть его влажными салфетками. Он был не против, и наблюдал за тем, как его шерсть медленно высыхает, и со временем начинает блестеть. Когда она дошла до его хвоста, он снова попытался им пошевелить. Они вместе удивились, когда он смог им шевельнуть. Через некоторое время, Элара уже лежала на раскладушке рядом с ним, рассказывая ему о том, как ей удалось сделать его зрение не только человеческим, но и немного выходящим за эти рамки. Из морганий Алекса она узнала, что он пока что не замечал новые цвета, только во время пробуждения он видел очень странные оттенки. Она решила настроить утром ему линзы, чтобы он мог отправлять заранее заготовленные сообщения. Элара вспомнила, как Алекс жаловался на то, что у него мёрзли уши, и решила пошутить на эту тему. Она громко смеялась с его гневной морды, после чего извинилась и сказала, что он выглядит очень смешно, когда злится. Перед сном она поставила ему очередной укол, и они вместе смогли спокойно уснуть. Через несколько часов она повторила укол, и снова продолжила спать.
Продолжение в следующем посте.
