Поле, поле... Чисто поле... С далёких праславянских времён это слово почти в неизменном виде ласкает слух. Поле для наших предков - это не просто безлесная равнина или возделываемый под посев участок земли, не просто ровное, обширное пространство. Поле - это целый концепт, вокруг которого рождались свои мифы, суеверия, целые ритуалы...
Но как бы интересно это ни звучало, наша задача не в мифах копаться, а в корнях. Этому и посвящу я сегодняшний коротенький пост о слове поле и некоторых его когнатах.
Итак, русское поле происходит из праславянского *poľe "поле", откуда происходят также украинское поле, белорусское поле, болгарское поле́, македонское поле (ср. старославянское полѥ), сербохорватское по̏ље (pȍlje), словенское pọ̑lje (или poljẹ̑), чешское pole, словацкое pole, польское pole, нижнелужицкое pólo, верхнелужицкое polo, полабское püli. В большинстве славянских языков мы обнаруживаем очень близкие по форме слова.
В славянских языках обнаруживаются также производные. Например, от праславянского *poľana "луг, поляна" происходят русское поляна, украинское поляна, белорусское паляна (ср. древнерусское полѧна), болгарское поляна, македонское полјана, сербохорватское по̀љана (pòljana), словенское poljána, словацкое poľana "горный луг" (Poľana - название горного массива в Словакии), польское polana. Также на основе некоторых славянских языков реконструируется название жителя равнинной местности - *poľaninъ; вспомним восточнославянское племя полян из Повести временных лет и западнославянских полян, давших название будущему королевству Польша.
Вполне очевидна связь праславянского *poľe со словом *polъ "простор; пол"; потомки этого слова живут и здравствуют в восточнославянских языках. Менее очевидна связь с *polsa "полоса", хотя в ряде языков ещё остаётся "полевая" семантика (ср. польское płosa "полоска земли, поле", словенское plása "полоса, пашня"). Есть, впрочем, ещё более странные, хотя и объяснимые когнаты.
В праславянском (прежде всего на почве западнославянской лексики) реконструируется прилагательное *polnъ "плоский, ровный; бесплодный" (ср. чешское planý "дикий; бесплодный", польское płonny "бесплодный"). От него методом суффиксации образуется существительное *polnina со значениями "бесплодная местность" или "равнина". Отсюда в южнославянских языках мы имеем: болгарское планина́ "гора, горный хребет", македонское планина "гора", сербохорватское пла̀нина (planìna) "гора", словенское planína "гора; горное пастбище"; в западнославянских языках: чешское planina "равнина", нижнелужицкое płonina "равнина".
Как же поле стало горой? Да очень просто. Возможная семантическая цепочка такая: "равнина, поле" > "бесплодная равнина (не предназначенная для земледелия)"... Собственно, западнославянские языки остановились уже на этом этапе, но южнославянские пошли дальше. Учитывая особенности рельефа Балкан, наблюдаем следующие переходы: ... > "пастбище на равнине" > "горное пастбище" > "нагорье, гора, горный хребет". Может быть, горная семантика развивалась и иначе (ведь и у словацкого poľana, о котором речь шла чуть выше, тоже есть значение "горный луг"), но другие цепочки выглядят более сложными и менее достоверными.
Если у южных славян равнина стала горой, то куда делось у них само слово гора? Никуда оно, собственно говоря, и не девалось. Праславянское *gora "гора" в некоторых южнославянских языках стала простым "лесом": ср. болгарское гора "лес", македонское гора "лес", сербохорватское го̀ра (gòra) "лес" (также кое-где сохраняется значение "гора"); словенское góra сохранило исконное значение "гора". И семантические переходы опять же диктуются особенностями рельефа Балкан: "гора" > "поросшие лесом горы" > "лес".
Кажется, мы забыли, о чём был пост. Ах да, о *poľe! Его возводят к праиндоевропейской основе pleh₂- "плоский", откуда латышское plakans "плоский", латинские plānus "ровный", palam "открыто, явно", palma "ладонь", древнегреческое παλάμη "ладонь". Того же происхождения прагерманское *felþuz, *felþaz, *felþą "поле", откуда английское field "поле", немецкое Feld "поле", нидерландское veld "поле".
