Наводнение в Мумбаи, вызванное проливными дождями
После мощных дождей некоторые районы Мумбаи ушли под воду. Машины не могут проехать по дорогам, пешеходы практически плывут. Городские автобусы не ездят, остановлены поезда. Из-за ливней в сельской местности небольшие реки вышли из берегов. В некоторых поселениях дома оказались затоплены по крыши. По словам синоптиков, ливни в Индии могут продолжиться.
Источник: https://iz.ru/1044003/video/mussonnye-livni-zatopili-mumbai
Взрыв парохода «Форт Стайкин» в Бомбее в 1944 г
После взрыва в Бейруте вспомнил, что читал в Техника - молодёжи (1977-07, страница 57) про взрыв в Бомбее. В Википедии немного другие данные.
До сих пор жители Бомбея в разговоре, когда речь идет о каких-нибудь событиях прошлого, употребляют выражения «когда взорвался пароход», «до взрыва» и «после взрыва». Это — память о печальных событиях апрельских дней военного сорок четвертого года, когда чудовищный взрыв разрушил часть города. И сейчас еще в восточной части Бомбея на улицах и в порту видны следы былых разрушений. Старожилы рассказывают, что в тот злополучный день за городом, с той стороны полуострова, где Малабарские Холмы, на полу своей хижины сидел старый сапожник-индиец…
Вдруг крыша хижины дрогнула, и у ног старика воткнулся в землю, как ему показалось, кирпич. Старик схватился за «кирпич» и обжег руку. Это был раскаленный слиток золота весом 22 кг, один из 155, которые были рассеяны взрывом, когда на воздух взлетел английский пароход «Форт Стайкин». Позже, узнав в чем дело, честный сапожник сдал слиток портовым властям. Остальные слитки не были найдены. Английский грузовой пароход «Форт Стайкин», построенный в Канаде в 1942 г., — транспортное судно военного времени — имел вместимость чуть больше 7000 рег. т, длину 140 и ширину 19 м, паровую машину в 500 л. с.
На судне были установлены два 12-фунтовых орудия и несколько пулеметов системы «Эрликон» для защиты от немецких сумбарин и самолетов. 24 февраля 1944 г. «Форт Стайкин», имея на борту военный груз, покинул английский порт Биркенхед, вышел в Атлантику, благополучно избежал встреч с немецкими подводными лодками, обогнул Африку и 30 марта прибыл в пакистанский порт Карачи. Здесь с парохода выгрузили несколько самолетов, которые перевозили на палубе разобранными, и кое-какое вооружение с боеприпасами.
Через несколько дней в чрево «Форта Стайкина» погрузили 8700 кип пенджабского хлопка, каучук, серу и другие грузы, в том числе 155 слитков золота весом по 22 кг на сумму 5 миллионов долларов. Хлопок — опасный груз. Когда он отсыревает, внутри него начинается химическая реакция, выделяется водород, воздух вокруг нагревается и может произойти самовозгорание. Это было безумие — грузить хлопок вместе с другими быстровоспламеняющимися веществами на судно, уже забитое взрывчаткой. Капитан пытался выразить протест грузоотправителям, но его убедили в том, что он должен доставить грузы в Бомбей. Время было военное, и Найсмит знал, что каждое судно обязано полностью загрузиться, куда бы оно ни следовало. После этого судно снялось с якоря и взяло курс на Бомбей, где в 11 часов 30 минут 12 апреля ошвартовалось у пирса No 1 в приливном док-бассейне «Виктория-Док».
Капитан парохода, взяв портфель с документами, отправился в управление порта, где предъявил секретные документы. Из них явствовало, что судно необходимо как можно скорее разгрузить — на его борту находились, помимо названного груза, 1395 т сильных взрывчатых веществ и 300 т тринитротолуола. Несмотря на срочность и важность документов, предъявленных капитаном «Форта Стайкина», выгрузку взрывчатки начали лишь через день, 14 апреля. Рано утром докеры стали выгружать тринитротолуол и боеприпасы из твиндеков трюма No 2 и кипы хлопка со дна того же трюма, уложенные под взрывчаткой. В пятницу 14 апреля, когда наступило время обеда, был выгружен весь металлолом за исключением одного куска массой 3 тонны. Для этого требовались два крана. Кусок лежал поверх древесины, под которой были уложены кипы хлопка. В 12 часов 30 минут был объявлен перерыв на обед. В доке Виктория помимо “Форт Стайкина” стояли еще десять судов. В соседнем в Принсес-доке — девять. Пароход “Форт Кревье” был ошвартован у причала № 11.
В 12 часов 30 минут старпом парохода Урзуриага заметил, как что-то похожее на легкий дымок заструился из трюма № 2 “Форт Стайкина”. Немного позже третий помощник “Форт Кревье” Д. Прайтер и матрос первого класса Джонсон также заметили дым. В 12 часов 30 минут матрос первого класса парохода “Иран”, ошвартованного у пирса № 9, направляясь на ленч, также обратил внимание на дым. Для большей уверенности второй раз он посмотрел в бинокль. Ему показалось, что дым идет из люка трюма № 2. В 13 часов 30 минут помощник инспектора бомбейской городской полиции Критчелл увидел дым со своего поста, находившегося у Зеленых ворот при входе в док Виктория, недалеко от того места, где стоял “Форт Кревье”. Дым был довольно жидкий, и Критчеллу даже не пришло в голову, что на судне может быть пожар. Он вернулся к своим обязанностям и о дыме больше не вспоминал. Тот, кто с расстояния 400 метров заметил дым, поднимающийся из чрева “Форт Стайкина”, не счел нужным поднимать тревогу. “Ведь если на судне и в самом деле пожар, — рассуждали они, — то на борту об этом так или иначе знают”. Однако, как ни странно, те, кто находились на “Форт Стайкине”, долгое время дыма не замечали. Первым увидел его бригадир грузчиков Мохамед Таки. Дым струился из-под бревен, на которых он стоял. В это же время дым заметил и Самандар Кхан, вахтенный, дежуривший в трюме № 2. Ему показалось, что дымятся кипы хлопка, находящиеся под большим куском металла, и он решил, что дым появился, когда этот кусок пытались поднять наверх. Другие впоследствии утверждали, что дым поднимался в трюме из разных мест.
Старший механик парохода Александр Гоу, узнав о возгорании, спустился в машинное отделение и запустил насосы для подачи воды в пожарные магистрали. Второй помощник капитана Харрис, сообщив о пожаре старпому Хендерсону, бросился к одному из пожарных рукавов, который на всякий случай держали наготове, подсоединил его к стояку, проходившему сквозь палубу около двери своей каюты, и вместе с матросами протянул к люку трюма № 2. Из задней части нижнего трюма по левому борту валил дым. Туда и направили струю воды. Рукав был недостаточно длинным, чтобы можно было спуститься с ним на твиндек и направить струю воды прямо в очаг пожара. Двое матросов, чинивших спасательные плоты, тут же прибежали на помощь и протянули еще два пожарных рукава. В доках дежурная пожарная бригада запустила аварийную передвижную насосную установку. Несколько бойцов бросились к пароходу, раскатывая на ходу два рукава. Начальник бригады, узнав, что на горящем судне есть взрывчатка, приказал помощнику немедленно передать “сообщение номер два” (то есть сообщение о крупном пожаре) в диспетчерскую пожарной части. Помощник, не дозвонившись до диспетчерской, кинулся к посту пожарной тревоги и нажал кнопку: зазвонил пожарный колокол. Тем самым он дал знать диспетчерам, что случился обычный пожар. В 14 часов 16 минут к месту пожара было направлено всего две машины.
Тем временем начальник пожарной бригады добавил к трем пожарным рукавам еще два из имеющихся в его распоряжении. Спустя восемь минут после того, как была поднята тревога, к борту судна подкатили две пожарные машины. Командовавший ими офицер Мобарак Сингх направил в трюм еще шесть пожарных рукавов. Кто-то сказал ему о взрывчатке, и он послал в диспетчерскую пожарной части запоздалое “сообщение номер два”. Когда его там получили, было 14 часов 30 минут. К “Форт Стайкину” помчалось еще восемь пожарных машин. Прибывший к причалу № 1 дока Виктория офицер британской армии капитан Бринли Томас Оберст, в чьем ведении находились склады боеприпасов и взрывчатых веществ бомбейского порта, особых признаков пожара не заметил. Несколько пожарных и матросов направляли пожарные рукава в открытый люк трюма № 2, который находился в носовой части судна напротив ходового мостика. Но когда Оберст узнал, что взрывчатка находится в опасной близости от очага пожара, ему стало не по себе. “Если в трюме резко повысится температура, — сказал он помощнику капитана Харрису, — то взрывчатка категории “А”, уложенная на твиндеках, взорвется. Последствия взрыва трудно вообразить. Единственный способ спасти доки — это затопить судно”. Но чтобы затопить судно, надо было пробить днище. Кто-то предложил взять швартовы на береговые шпили и выбирать их, креня судно до тех пор, пока вода не хлынет в открытые люки. “Здесь недостаточная глубина”, — возразил на это капитан Найсмит. Он хотел спасти и доки, и свое судно. Затопление “Форт Стайкина” у пирса № 1 дока Виктория действительно ничего не давало.
Между 14 и 16 часами уровень воды не позволял полностью затопить нижний трюм. Борьба с пожаром продолжалась. Второй помощник капитана Харрис собрал всех незанятых членов команды и повел их в трюм № 1. Оберст прислал на помощь несколько своих людей. За час они передвинули в сторону от переборки 25 тонн детонаторов. Температура в трюме с каждой минутой повышалась, дышать становилось все труднее. Вдруг они услышали серию громких хлопков. Это взрывались патроны, уложенные под кипами горящего хлопка. Огонь продолжал распространяться. В 14 часов 40 минут к переборке между двумя трюмами нельзя было прикоснуться. Люди двигали тяжелые ящики с чрезвычайной осторожностью. Они знали, что малейший резкий удар может привести к взрыву. Из-за того что в трюм были залиты десятки галлонов воды, судно получило сильный крен на правый борт. Поэтому, чтобы удержать судно у причала, команде пришлось завести дополнительные швартовы. Жар возле люка трюма № 2 становился нестерпимым.
Генеральный управляющий доками полковник Сэдлер предложил капитану с помощью буксиров вывести судно из дока на внешний рейд. “Если вы это сделаете, судно взорвется, — возразил Норман Кумбс, начальник пожарной службы Бомбея. — Трюм тушат больше тридцати рукавов, и все они подсоединены к насосам, которые стоят на причале. Если вы сдвинете судно с места, все мои рукава придется отсоединить, останется только три судовых”. Тем не менее полковник Сэдлер продолжал настаивать на своем плане. Он обратился к представителю судоходной фирмы “Киллик, Никсон энд компани” Д. Стюарту Брауну: “Хотел бы я вытащить это судно на глубину, — и, подумав немного, добавил: — Хотя и боюсь, что как только мы станем это делать, оно взорвется, не дойдя до глубокой воды”. Найсмит и старший офицер спасательной службы Бомбея, капитан 3-го ранга Дж. Лонгмайр, согласились с Кумбсом в том, что опасно убирать пожарные рукава. В 15 часов на борт “Форт Стайкина” поднялся заместитель управляющего Портового треста по охране С. Уилсон. Осмотрев очаг пожара, он распорядился подвести к борту водоналивные суда, чтобы увеличить объем заливаемой в трюм воды. Вскоре к борту “Форт Стайкина” подошел первый водолей “Дорис”, за ним “Пэнуэлл”. К действовавшим пожарным рукавам прибавились еще девять: три — с “Дорис” и шесть — с “Пэнуэлла”.
Отдать приказ о затоплении судна имели право уполномоченные лица: коммодор индийских военно-морских сил и старший морской начальник Бомбея. Еще в 14 часов 45 минут капитан Лонгмайр пытался дозвониться до коммодора, но ему это сделать не удалось. В результате ни коммодор, ни старший морской начальник ничего не знали о пожаре, пока не разразилась катастрофа. А на судне не было тех, кто бы взял на себя ответственность за окончательное решение. Все это время огонь оставался невидимым для пожарных. И вдруг пламя предстало взорам людей, однако не тех, кто был на палубе, а тех, кто находился на пирсе. Один из пожарных, Х. Дэйарам, стоял у пульта управления, когда почувствовал сильный жар. Было без нескольких минут три. Он увидел, что на небольшом участке бортовой обшивки судна, чуть выше уровня его роста, серая краска борта начала пузыриться. Потом пузыри стали лопаться, а краска, мгновенно твердея, отскакивать от борта. По раскаленному пятну можно было точно определить очаг пожара. Кумбс распорядился прорезать отверстие в борту, достаточное для того, чтобы в него вошел пожарный ствол, и направить струю воды точно в центр очага пожара. Однако все попытки запустить газорезательный аппарат оказались тщетными. Раскаленное пятно тем временем увеличивалось, и вскоре достигло трех метров в диаметре, став вишневым. Привезли вторую “газорезку”, но и она оказалась неисправной. 15 часов 30 минут. Тридцать два пожарных рукава уже залили в трюм № 2 более 900 тонн воды.
Палуба левого борта так нагрелась, что стоять на ней было невозможно. Раскатанные по палубе пожарные рукава могли каждую минуту загореться. Кумбс заставил подложить под них деревянные доски, а сами рукава поливать водой. Пламя уже полыхало в верхних штабелях хлопковых кип, лежавших вплотную к левому борту. В твиндеке между кипами и взрывчаткой было свободное пространство высотой более 2 метров. По мере того как вода вливалась в трюм, горящие кипы, плавая, поднимались все выше. Огонь приближался к боеприпасам. Пожар уже бушевал вовсю, но никто не додумался поднять красный флаг на мачте парохода — сигнал, предупреждающий о том, что на судне — опасный груз. Не была объявлена общая тревога, по которой все, кроме пожарных, были обязаны покинуть доки. Фактически такой тревоги в бомбейских доках и не существовало. “Форт Стайкин” мог предупредить всех об опасности серией коротких повторяющихся гудков, однако и это не было сделано. В 15 часов 45 минут загорелось несколько ящиков со взрывчаткой. Из пространства между ящиками, находившимися по сторонам узкой шахты, между нижним и верхним люками трюма № 2, вырвался столб густого дыма. Пожарные вынуждены были отступить. Пламя поднялось над комингсами. Горящие клочья хлопка взлетали вверх, угрожая поджечь другие суда. Кумбс на правом борту “Форт Стайкина” и Палмер на левом снова собрали людей и приказали им продолжать гасить огонь.
Пожарные побежали к люку, взяли рукава и направили струи воды на стенки ящиков с боеприпасами, лежавшими на твиндеках. В течение пяти минут пожар то затихал, то разгорался с новой силой, пламя взмывало все выше. В 15 часов 50 минут из трюма на высоту мачты взметнулся огненный факел. И только тогда капитан Найсмит приказал команде покинуть судно. Теперь в доке царила полная неразбериха. Те, кто покинул “Форт Стайкин”, пытались уйти подальше от судна. На них напирала толпа людей, привлеченных зрелищем невиданного пожара. Моряки и грузчики на других судах столпились у поручней и тоже с любопытством смотрели на пылающее судно. Найсмит еще раз обошел судно. На корме, перегнувшись через комингс, он заглянул в открытые люки трюмов № 4 и № 5. Первый из них был забит взрывчаткой категории “А”. Люки следовало закрыть, но об этом просто забыли.
Найсмит вернулся к трапу Оказавшись на пирсе, он догнал Хендерсона и сюрвейера Стивенса. Все трое пошли вдоль борта судна к выходу из доков. В этот момент раздался страшной силы взрыв. Огромные обломки раскаленного металла, крушившие все на своем пути, взлетели вверх. Пылающие бочки со смазочным маслом крутились в воздухе, сопровождаемые шлейфами из огня и искр, подобно громадному фейерверку. Горящие кипы хлопка взлетали вверх и падали на суда и склады, вызывая пожары. От взрыва образовалась сильная приливная волна, которая приподняла “Джалападму”, вместимостью почти 4000 регистровых тонн и длиной 135 метров, ошвартованную по корме “Форт Стайкина”, и подняла ее корму из воды на 20 метров. Эта волна развернула судно на 90 градусов и положила его кормой на крышу склада № 2 высотой 17 метров. Исковерканная взрывом “Джалападма”, выхваченная из воды, легла поверх склада, ее носовая часть уткнулась в док-бассейн. Одно каботажное судно (5000 т) было вынесено на берег. Из 50 береговых пакгаузов были выброшены тысячи тонн зерна и военных грузов и разбросаны по весьма большой территории. Несколько десятков грузовых и пожарных машин были разрушены или исчезли совсем.
Расположение судов до и после взрыва
Крестьяне с удивлением почувствовали неожиданный мощный порыв горячего ветра. Через несколько секунд до их ушей донесся со стороны города сильный гул. «Форт Стайкин» взорвался в 16 часов Об минут. На какое-то мгновение пароход исчез в клубах дыма и пламени. Стальные останки половины его корпуса, обломки паровой машины, ящики с грузом, кипы хлопка, золотые слитки и искромсанные тела людей взлетели на высоту 300 м и упали на город. В бетонном теле пирса, у которого был ошвартован пароход, напротив его второго трюма образовалась огромная воронка. Восемнадцать пожарных машин сдуло с пирса, словно крошки хлеба со стола. Пожарные, находившиеся на борту парохода и на пирсе, исчезли. Позже нашли лишь их металлические пожарные каски.
О силе взрыва можно судить хотя бы по тому, что некоторые обломки парохода пролетели по воздуху почти километр, один из паровых котлов судна оказался на улице города в 900 м от места взрыва. Никто не мог объяснить, почему после взрыва кормовая часть «Форта Стайкина» уцелела, погрузившись на грунт док-бассейна. В четвертом трюме этой части парохода оставалось 800 т взрывчатых веществ… Второй взрыв последовал в 16 часов 33 минуты. Очевидцы утверждают, что он был сильнее первого. Достаточно сказать, что корма «Форта Стайкина» вместе с 12-фунтовой пушкой, которая была укреплена на юте, перелетела через склады высотой 14 м и упала на дорогу в 200 м за воротами порта. После второго взрыва в бетонном пирсе появилась вторая воронка.
Как после первого, так и после второго взрыва по акватории дока-бассейна и по внешнему рейду прокатились две гигантские волны. При этом швартовные концы судов обрывались, как нитки, а тяжело груженные суда, словно щепки, било о бетонные пирсы и причалы. Загорелись 12 судов, а 18 торговых и 3 военных судна были затоплены или сильно повреждены. Общий регистровый тоннаж поврежденных судов составил более 50 000 т. Взрывами разрушило более пятидесяти портовых складов, хранившееся в них зерно, множество боеприпасов, военной техники было разбросано по всей территории порта. Разлетевшиеся горевшие кипы хлопка и раскаленные осколки вызвали многочисленные пожары. В дыму слышались взрывы — рвались склады со снарядами… Все это происходило в полумиле от города. Упавшие на деревянные дома Бомбея горящие кипы хлопка вызвали пожары в самом городе. Раздуваемый свежим муссоном, пожар в порту распространялся на север к центру города. Бомбею грозила смертельная опасность. Вечером зарево над погибшим портом было видно с моря за 75 миль. Всю ночь со стороны порта доносились взрывы и грохот рушившихся зданий. Пожарная служба города оказалась бессильной ликвидировать этот адский костер.
Чтобы спасти город от огня, решено было сделать между портом и городом «мертвую зону» шириной в 500 м. В создавшейся обстановке это было единственно правильное решение. На эту работу бросили несколько тысяч солдат и моряков военно-морского флота; им помогали добровольцы из числа уцелевших моряков торгового флота. За первую ночь из пылающего порта удалось вывезти 1500 т взрывчатых веществ.
Битва за Бомбей длилась три дня и три ночи. Город был спасен от огня благодаря тому, что в «мертвой полосе» шириной 500 м взорвали все здания, которые могли дать пищу огню. Последние очаги пожара догорели к 1 мая 1944 г.
Число жертв бомбейской катастрофы неизвестно, так же как точно не было известно и число жителей этого огромного перенаселенного города. Тогда были учтены только те жертвы, которые зарегистрировали морги и больницы. По официальным данным — 1500 убитых и более 3000 раненых. Это только те жертвы, которые официально зарегистрировали морги и больницы города. Сколько человек утонуло, погибло в огне, пропало без вести, будучи погребенными под развалинами зданий, никто не знает. Разрушенный порт пришлось отстроить заново. Сумма ущерба, причиненного взрывом «Форт-Стайкина» и последующим пожаром, составила ориентировочно 1,5 миллиарда долларов.
Порт пришлось отстроить заново, восстановить 6 миль железной дороги, электрическую и телефонную сеть. Сумма нанесенного взрывом «Форта Стайкина» ущерба не была точно подсчитана. Ориентировочно ее принимают в 1,5 миллиарда американских долларов. Бомбейский порт был закрыт до 28 октября 1944 г.
Какова была причина пожара на «Форте Стайкине»? Почему в течение почти двух часов пожар на пароходе не могли потушить?
Назначенная правительством страны особая комиссия по разбору причин катастрофы не смогла точно установить причину возникновения пожара. По ее мнению, появление огня могло быть вызвано или самовозгоранием хлопка или брошенным в трюме окурком сигареты. Поскольку пожарные не знали точно место, где лежали в трюме горевшие кипы хлопка, они лили воду, в грузовой люк, но струи воды не достигали цели.
Причиной взрыва парохода явилось нарушение элементарных норм предосторожности при погрузке «Форта Стайкина». Ни в коем случае нельзя было грузить в один трюм тринитротолуол, боеприпасы и хлопок, который, как известно, занимает второе после угля место по вероятности самовоспламенения.
Роковой ошибкой со стороны администрации Бомбейского порта явилось то, что она поставила взрывоопасное судно в док-бассейне, забитом другими судами, причем в порту, который фактически слит с городом в одно целое. Такое судно, как «Форт Стайкин», нужно было разгружать на внешнем рейде вдали от порта.
Поставив «Форт Стайкин» под выгрузку среди десятков других судов, портовые власти Бомбея даже не позаботились оповестить о необходимых мерах безопасности их экипажи и портовых рабочих. На клотике фок-мачты этого парохода по международным правилам должен был быть поднят красный флаг, обозначающий по однофлажному коду сигналов «Имею на борту опасный груз».
При тушении пожара на пароходе «Форт Стайкин» не было централизованного руководства действиями пожарных бригад.
Начальник противопожарной службы не имел полномочий для принятия решения по выводу судна из дока или его затоплению у пирса.
Ни капитан порта, ни командующий военно-морским флотом Индии не были поставлены в известность, что судно необходимо или вывести из дока на рейд, или затопить у причала; согласно действовавшим во время войны правилам каждый из них имел на это право.
Кроме того, второй взрыв на борту злосчастного парохода можно было предотвратить, если бы после возникновения пожара в трюме No 2 были немедленно задраены расположенные за надстройкой в корме люки трюмов No 4 и 5. Однако это не было сделано, и хлопок в кормовых трюмах загорелся. Из-за этого боеприпасы, которые были уложены на твиндеках, нагревшись, взорвались…
И, наконец, роковую роль в этой истории сыграла нерешительность начальника противопожарной службы Бомбейского порта полковника Сандлерса. Если бы он, видя, что пароход невозможно вывести на рейд, взял бы на себя ответственность и приказал затопить «Форт Стайкин» у пирса, то катастрофы не произошло бы.
Не переживайте, сэр...
Возвращаясь вечером после ужина в ресторане с коллегами и партнерами (дело было в Мумбаи, Индия, в командировке), прохожу по набережной мимо отеля Тадж Палас. На узкой тропинке между рядами пальм замечаю просящего милостыню нищего-калеку. Обычное дело для Индии, и тем более для Бомбея, где этого добра хватает на каждом перекрестке - разного сорта нищие, оборванные, калеки, спящие или попрошайничающие на улице, стучащие в стекла проезжающих мимо автомобилей, цепляющие прохожих за руки и за ноги. Обычно стараюсь не замечать, и в принципе не подаю, особенно детям (в Индии это целый бизнес, поощрять который не надо) - подашь одному - тут же набегут стаей, обступят - не вырвешься.
И сейчас, как обычно, прохожу мимо, старательно делая вид, что не заметил просительно протянутую ко мне руку. Как вдруг - неожиданно - заметив моё секундное замешательство или почувствовав неловкость - калека (молодой человек) расплывается в широчайшей жизнерадостной улыбке, и говорит мне на чистейшем английском языке: "Don't worry, sir! Next time, sir!" ("Не переживайте, сэр! В следующий раз [подадите]"). И в его голосе слышится такое ободрение, такая забота о моем душевном спокойствии и гармонии...
Где-нибудь, когда-нибудь, в любой другой стране мира (тем более в России) - кто-либо видел такую-же позитивность и жизнерадостность в глазах убогого калеки-нищего, такую заботу о проходящих мимо? И когда долгими зимними вечерами, в Москве, бывало устаю после работы и различных мелких неприятностей, и кажется что жизнь не справедлива, я вспоминаю это "Don't worry, sir!" - и понимаю, что жизнь все-таки прекрасна и удивительна, во всех её проявлениях.
Мумбаи и коронавирус
В трущобах одного из крупнейших мегаполисов мира Мумбаи от пандемии практически никто не пострадал!!
Только вдумайтесь: 43 человека на 2,5 кв. км с 1 млн жителей, сидящих друг у друга на головах, с одним унитазом на 1450 человек! Никаких масок, никаких антисептиков, никакой социальной дистанции... Где она, экспонента? Где горы трупов, почему коронавирус не работает в трущобах Мумбая?
За 4 месяца разгула пандемии COVID-19 по миру общее число случаев заражения коронавирусом в густонаселенных трущобах Дхарави в Мумбаи — составило всего 43 человека, включая четыре смертных исхода.
Плотность населения составляет 21 665 чел./км² (по этому параметру город занимает второе место в мире после филиппинской Манилы).
Более того, в Мумбаи есть знаменитый район трущоб Дхарави, где на площади всего в 2,5 квадратных километра живут около 1 миллиона человек. Дхарави — самое густонаселённое место на планете Земля.
Собственно у меня к общественности только два вопроса.
1. Даже с учётом того, что никто там тестированием не заморачивается, впрочем, как и диагностикой тоже- где толпы больных и умирающих в век смартфонов и Интернета?
2.Если вирус так страшен, то в Мумбаях сейчас миллионы больных и следовательно десятки тысяч ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ трупов. Куда и как их прячут от общественности?
ДОПОЛНЕНО
1. Если кто думает что в мумбаях живут супермены с супер иммунитетом, тому в помощь Смертность по причине инфекционных заболеваний, условий питания, материнская смертность в Индии. Индия там на 112 месте, позади только Африка . 25 умерших на 1000. Для сравнения Италия -3,8. Так что касательно иммунитета я думаю, вопросы сняты
2. Жара. Ну да, там жарко, однако это не сильно спасаю Калифорнию или туже Мексику. А в условиях, когда у вас один унитаз на 1400 жителей, погодный фактор уже не играет никакой роли. Вирус распространится в течение нескольких дней, так что де-факто Мумбаи можно считать УЖЕ заражённым полностью ( ну может кроме элитных кварталов
3. Последнее. Если предположить, что при их средней продолжительности жизни сопоставимой с нашей ( 65лет) у них таже смертность, то в месяц в мумбаях умирает в среднем около 29 000 человек. Страшный вирус, смертность у которого при всех ИВЛ, лекарствах, витаминах и т.п. составляет 3%, в трущобах будет показывать тот же самый результат (что уже маловероятно) в течение месяца должно было умереть порядка 800 000 мумбайцев!!!
Давайте поделим эту цифру на 10 на всякий случай- всё равно уровень смертности в городе должен был подскочить в 2-3 раза. Кто-то всерьёз думает что горы трупов можно было втихаря сплавить по речке или сжечь с покрышками? Кто из нас тогда конспиролог клинический, господа???
Сайт ПРАВОСУДИЯ.НЕТ: http://pravosudija.net/article/pismo-chitatelya-mumbai-i-kor...
«Яндекс.Еда» 130 лет назад: сервис доставки обедов в Мумбаи работает уже больше века
Система доставки обедов появилась в индийском Мумбаи в конце XIX века и до сих пор во многом превосходит современные сервисы. Почему? Это статья журналистки Adventure.com Лотти Гросс об индийских разносчиках-даббавала. Лотти удалось на один день погрузиться в их работу.
Мало кто может быстро сориентироваться в индийском хаотичном дорожном движении, кроме курьеров системы даббавала («дабба» означает обед, а «вала» — человека, который его везет). Они уже больше 100 лет ежедневно доставляют горячие обеды в дома и на работу. Феномен даббавалы изучали в Гарварде. Курьеров посещали королевские особы со всего мира. Два индийских разносчика даже присутствовали на свадьбе принца Уэльского и Камиллы Паркер Боулз в 2005 году. Путешественников эта профессия очаровывала десятилетиями. Я впервые прочла о курьерах даббавалы еще 10 лет назад, в путеводителе Rough Guide India. Было трудно поверить, что эта профессия сохранилась в современном мире, когда множество ремесел исчезает навсегда.
И все же здесь, в Мумбаи, я следую за 12 мужчинами в белых одеждах. Они толкают свои тележки сквозь суетливое движение часа пик. Я еду с ними всего 10 минут и уже в восторге. Система проста: курьер забирает свежий обед в доме повара, отвозит его в пункт приема, откуда контейнер с едой попадает на ближайшую станцию пригородного поезда и отправляется в центр сортировки, откуда еда, наконец, попадает в офисы.
Новички в профессии как минимум три месяца изучают сложную систему обозначений на крышках контейнеров с едой. Буквы, цифры и цветные наклейки обозначают точку, откуда забрали еду, станцию, куда нужно отвести обед, и курьера, который за него отвечает.
«Этот судок приехал из Дадара и отправляется в Чёрчгейт, видишь?» — говорит Рикеш, потомок одного из первых доставщиков и мой гид. Он указывает на символы и наклейки на крышке жестяного контейнера, который выгружают на вокзале. Я киваю, будто мне понятно все, о чем он говорит, хотя это совершенно не так.
Логистика играет важную роль в работе курьеров. Иногда для того, чтобы доставить контейнер с едой в отдаленный район, нужно сменить несколько электричек. Работники должны действовать очень пунктуально: одна ошибка — и целый бизнес-центр может остаться без обеда. Курьерам также необходимо знать, какая электричка куда едет и какой коллега подберет контейнеры. В стране, где расписание поездов почти никогда не соблюдается, это непростая задача. Существует даже выражение «indian time» («индийское время»), обозначающее нечто очень относительное.
Мы отправляемся со станции Дадара в приморский район Чёрчгейт. В электричке садимся в специальный вагон для курьеров. Мужчины, прежде всецело сосредоточенные на работе, в вагоне расслабились и стали общительными. За окном проносятся пригороды Мумбаи.
Время от времени заходят другие группы курьеров. На остановках разносчики отгружают некоторые контейнеры и забирают новые. Они следят, чтобы каждый обед ехал по правильному маршруту. «Мы только одна группа курьеров. В городе таких сотни», — рассказывает Рикеш, пока поезд тормозит, подъезжая к конечной.
Всего в Мумбаи более пяти тысяч даббавала-курьеров, которые ежедневно развозят 200 тысяч обедов. При этом только один из шести миллионов контейнеров приезжает не по адресу.
«Мы надежнее, чем Amazon», — улыбается Рикеш. Отчасти это штука, однако система доставки даббавала действительно местами превосходит современные аналоги. Так, индийский сервис доставки еды Swiggy пока не вышел в прибыль, несмотря на миллионы долларов инвестиций и сотни тысяч пользователей.
Почти каждый ресторан Мумбаи, что я посетила, предлагает онлайн-заказы, и курьеров на велосипедах можно встретить повсюду. Но почему «аналоговый» подход даббавала до сих пор успешен и популярен? «Люди предпочитают домашние блюда и опасаются заказывать что-то в ресторанах из-за плохой гигиены. С домашней едой не нужно беспокоиться за желудок», — рассказывает Рикеш.
Мы спешим через станцию Чёрчгейт и выходим на улицы центрального Мумбаи. Разносчики сортируют контейнеры на тротуарах. Небольшие цветные метки на асфальте обозначают, кто заберет еду и куда ее доставлять. Наконец, велосипеды нагружают обедами и мужчины всех возрастов от 18 до 80 лет разъезжаются по городу, чтобы доставить еду офисным работникам.
Неудивительно, что Рикеш чрезвычайно гордится системой даббавала. Он разносчик в четвертом поколении. Его предки были курьерами с момента появления профессии в 1890 году, когда Махадео Хаваджи Бачче основал доставку в Колабе, центральном районе Мумбаи. В профессии доставщика даббавалы мало что изменилось с тех времен, и принцип работы остается неизменным, но разносчики пытаются привнести в работу что-то новое. По словам Рикеша, в финансовом плане дела у курьеров системы идут лучше, чем когда-либо. Люди платят до 1500 рупий (1500 рублей, курс индийской рупии почти равен рублю) в месяц за ежедневную доставку. Есть возможность заказать услуги даббавала по СМС и в онлайне. Кроме того, за клиентской базой разносчиков охотятся все маркетологи. На контейнерах размещают рекламу всего на свете, и ежедневно ее видят 200 тысяч человек.
По словам Рикеша, сеть даббавала — это еще и экологичный и социально ответственный бизнес. В 2013 году система совместно с рекламным агентством McCann Mumbai запустила инициативу Share My Dabba («Поделюсь своей едой»), в рамках которой 16 тонн несъеденных продуктов, оставшихся в контейнерах, раздали тысячам беспризорных детей Мумбаи.
В отличие от европейских курьеров, которые месяцами протестуют против тяжелых условий труда и несправедливой оплаты, курьеры даббавалы довольны своей работой. Они могут зарабатывать до 20 тысяч рупий ( около 20000 руб или 260 $), что считается хорошей суммой для Мумбаи. Схема работы кажется старомодной, но она удивительно разумна и эффективна. Возможно, западной экономике стоит кое-чему поучиться у разносчиков из Мумбаи.
====
Несмотря на довольно сложную транспортную систему Мумбаи, разносчики очень редко доставляют контейнеры, термосы или пакеты другому адресату или с опозданием (одна ошибка приходится на 6—8 млн точных и своевременных доставок). Эта особенность даббавалы настолько уникальна, что ею заинтересовались ведущие бизнес-школы мира, изучающие логистику. Со временем работники даббавалы обрели мировую известность
====
В 2017-ом году неподалеку от мечети Хаджи Али установили памятник доставщику обедов.
Сделан этот шедевр из спаянных между собой нержавеющих шариков разного размера.
Глава Virgin Group Ричард Брэнсон
Британский принц Чарльз
Нидерландская королева Максима
Украинский ведущий попробовал себя в роли доставщика еды
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Дхоби Гхат - самая большая прачечная в мире под открытым небом | Индия 2020
Дхоби Гхат - это самая крупная прачечная в мире площадью около 10 гектаров. Это целый район наибольшего в стране города Мумбаи, недалеко от старинного городского района Колаба. История прачечной начала свой отсчет более 100 лет назад. И она по-прежнему пребывает в 20 веке. Тогда люди стирали здесь вещи в водоемах, затем отбивали их о камни и высушили на открытом солнце.
Практически аналогичную картину видим и сегодня. Люди вручную стирают тонны грязного белья. Работу эту выполняют только мужчины, так как это тяжелый физический труд. И только из касты дхоби – одной из низших на индийской общественной лестнице, которая исторически специализируется именно на стирке белья. Отсюда и название прачечной. Профессия передается из поколения в поколение. Кстати, просто так «с улицы» на эту работу и не устроишься, она достается только по наследству.
Жизнь в Индии: влог и интервью с местными жителями. Сколько зарабатывают люди в Мумбаи в 2020 году?