По словам Валери Стил, историка и директора нью-йоркского Музея Технологического института моды, рождение розового цвета в современной моде началось в 18 веке. К этому периоду розовый стал любимым цветом придворной элиты западного мира, включая членов королевской семьи и аристократов. Да, конечно, о розовом цвете в одежде можно упомянуть с более ранних времен, однако свое повествование я начну с французских модников 18 века.
Конечно, "цвет розового бутона" не был табу для художников ни в Средневековье, ни в эпоху Ренессанса (взять хотя бы картины Рафаэля или Убертини — последний очень любил изображать состоятельных женщин в платьях насыщенных оттенков розового), но именно в преддверии Французской революции розовый сделался одним из основных лейтмотивов в культуре, моде и быте знати, чья повседневная жизнь стала как никогда насыщенной и полной дорогих удовольствий — причем тогда у этого цвета не было четкой гендерной привязки: женщины носили розовые платья, мужчины — розовые сюртуки и фраки.
Франческо Убертини, "Портрет Леди"
В авангарде рококо был француз Жан-Батист Фрагонар: на его картинах девушки в пышных пастельно-розовых нарядах отдыхали в гостиных, качались на качелях и просто гуляли в парках родовых поместий. Передать, как много значил этот цвет для модников и модниц того столетия, удалось Софии Копполе в ее "Марии-Антуанетте" — там героиня носит ярко-розовые шляпы, платья и румяна; в комнатах стоят розовые букеты, а на столе — пирожные с розовым кремом.
Так же колоссальное влияние на силу розового цвета оказала мадам де Помпадур — любовница короля Людовика XV. Ее часто изображал художник Франсуа Буше в ее фирменных розовых платьях и туфлях, особенно в его картине 1756 года "Мадам де Помпадур".
Жан Оноре Фрагонар, "Качели", 1767-1668
Франсуа Буше, "Мадам де Помпадур", 1756
Позже розовый приобретет в культуре другие значения. В ХIX веке позволить себе наряды из розовой ткани могли уже не только «сливки» общества, но и средний класс. В Викторианскую эпоху розовый был в моде повсеместно и начал символизировать юность и непорочность — возможно, из-за ассоциации с нежно-розовым румянцем, как признаком стыдливости и неискушенности. Именно розовый, в числе прочего, рекомендовали модные журналы тех лет в качестве цвета платья юной леди во время ее первого светского бала.
В середине XIX века детская и подростковая мода начала оформляться в отдельное направление. Одежду для младенцев шили из тканей спокойных пастельных тонов, но чаще всего материал был белым. В однотонных платьях из хлопка ходили не только девочки, но и мальчики до шести лет. Это хорошо заметно на старых фотографиях.
Немного повзрослев, дети переходили в разряд «маленьких взрослых» и начинали носить костюмчики. Одежда самых разных цветов долгое время не имела никакой связи с гендерной принадлежностью, а голубой и розовый цвета не были популярнее остальных цветов, и из розовой ткани часто шили одежду для… мальчиков. Дело в том, что в ту эпоху розовый считался еще и «разбавленным» красным, а красный, как известно, цвет мужественности и напора. То есть мальчик в розовом — маленький мужчина. Есть даже картина Франца Винтерхальтера, на которой английская королева Виктория изображена с маленьким сыном Артуром на руках, — принц одет в белое платье с ярко-розовыми лентами. Голубой, напротив, считался изящным и нежным — то, что нужно юной леди. Другие продавцы утверждали, что голубой цвет подходит светловолосым и голубоглазым младенцам, а розовый — темноволосым и кареглазым.
Франц Ксавер Винтерхальтер, "Семья королевы Виктории", 1846
В выпуске журнала Time за 1927 год вновь отмечалось, что крупные универмаги в Бостоне, Чикаго и Нью-Йорке предлагали одежду розового цвета для мальчиков. Синий же определяли как женский цвет из-за религиозных верований — на иконах и полотнах известных живописцев Дева Мария изображалась в голубом или синем одеянии.
Перелом в восприятии розового произошел в начале 30-х — благодаря Эльзе Скьяпарелли. Разумеется, она не была первым дизайнером, решившим использовать розовый в коллекциях, но совершенно точно первая сделала этот цвет частью ДНК собственного бренда. Если до Скьяпарелли, в том числе в 20-е годы, в ходу были в основном пастельные оттенки розового, то с нее началась эра насыщенного цвета фуксии — сама она назвала его «шокирующим». "Он дает жизнь — так же, как весь свет, все птицы и рыбы вместе взятые, это цвет Китая и Перу, но не Запада" — так говорила о ярко-розовом сама Эльза. В интерпретации смелой и эмансипированной Эльзы он ассоциировался никак не с невинностью — скорее, наоборот, с сексом и вызовом общепринятым нормам. Скьяпарелли делала фуксиевые коктейльные, вечерние и дневные платья того же цвета. Подошва на ее знаменитой шляпе-туфле, созданной в сотрудничестве с Дали и вошедшей в осенне-зимнюю коллекцию 1937 года тоже была розовой.
Обложка журнала "Vogue", 1934
Ярко-розовой была коробочка, в которой продавались дебютные духи модного дома под названием Shocking, а в середине сороковых дизайнер выпустила свою первую помаду — как нетрудно догадаться, оттенка shocking pink. Кстати, в наши дни такой оттенок есть в линейке бьюти-гиганта Nars, и называется он любовно — Schiap. Можно смело предположить, что это сокращение от Schiaparelli (Скьяпарелли).
Впрочем, в суровые годы Второй мировой большинству потребителей было уже не до розового – цвета мечты, роскоши, секса и радости жизни. На авансцену вышли цвета, ассоциировавшиеся с военной формой и тяжелой работой – темно-синий, черный, оттенки коричневого и серого. Розовый на время ушел в тень – но лишь за тем, чтобы в мирное время вернуться в ином качестве.
Западный мир вновь увидел жизнь в розовом цвете уже в 50-е. По одной из версий, превращению розового в "женский" цвет мы обязаны супруге президента США Дуайта Эйзенхауэра - Мэйми. Первая леди обожала этот цвет: носила нежно-розовые платья и костюмы и даже интерьер Белого дома оформила в соответствующей цветовой гамме, так что приближенные за глаза стали называть его "розовым дворцом". Журналисты и модельеры немедленно ухватились за яркий стиль и очаровательную домашнюю атмосферу Мейми Эйзенхауэр. Впечатлительные женщины мечтали походить на первую леди, выбирать необычный цвет и выглядеть при этом элегантно. Для многих розовый стал ассоциироваться с долгожданным спокойствием после военных лет, когда многим приходилось носить куда более простые вещи строгих и немарких цветов. Надо сказать, что при этом миссис Эйзенхауэр была далека от идей феминизма и считалась олицетворением типичной "американской домохозяйки 50-х": "У меня тоже есть карьера. Ее зовут Айк", — говорила она, имея в виду мужа. Цитату: "Мой муж управляет страной, пока я жарю свиные ребрышки" — тоже приписывают Мэйми.
Видимо, именно такая ролевая модель нужна была женщинам послевоенной эпохи, мечтавшим после ужасов или, в случае США, суровых ограничений войны, о мирной жизни и условных свиных ребрышках на кухне. В обществе началась настоящая одержимость, связанная с розовым. Если сейчас есть millennial pink, то тогда был mamie pink — нежно-розовые вещи стали выпускать бренды вроде Chanel (печально известный розовый костюм Жаклин Кеннеди, который был на ней во время убийства Джона). В моду вернулась розовая мебель, а пастельный оттенок розового окончательно закрепился как, едва ли не единственный, приемлемый цвет одежды для маленьких девочек.
Другая история гласит, розовый цвет стал "женским" благодаря фильму "Забавная мордашка". Исполнительница главной роли Одри Хепберн, необычайно популярная в то время, представала перед зрителем в красной и розовой одежде.
Фильм "Забавная мордашка", 1957
Кей Томпсон в фильме "Забавная мордашка" 1957
Не отставали от нее и другие актрисы. В киномюзикле есть сцена, где главный редактор модного журнала Мэгги Прескотт в исполнении Кей Томпсон (прототипом героини была Диана Вриланд) хором со своими сотрудницами поет о том, как здорово носить розовый в противовес "скучным" бежевому и черному. Название этого номера — Think Pink — кажется, до сих пор используют в глянце в качестве заголовка к материалам об актуальности все того же цвета. Причем, когда в конце эпизода одна из коллег спрашивает Мэгги, наденет ли она сама розовый, та — в элегантном темно-сером костюме — отвечает: "В нем вы меня даже мертвой не увидите!" Уже тогда розовый стали считать хоть и модным, но недостаточно «интеллектуальным» и изысканным цветом. Чрезмерная популярность сделала его чересчур китчевым, а умные и независимые женщины — вроде той же мисс Прескотт — и вовсе могли счесть стремление носить розовый (цвет утрированной «слабой» женственности) дурным тоном. Даже часть постеров к фильму была выполнена в розовых тонах. Поклонницы Одри, по-видимому, начали осаждать магазины одежды, и продавцы быстро поняли, что к чему.
Все больший вес набирало цветное кино — и оно тоже стало одним из средств популяризации модного цвета. Мэрилин Монро пела о любви к бриллиантам, танцуя в фуксиевом платье, созданном Уильямом Травиллой, в фильме «Джентльмены предпочитают блондинок».
Мэрилин Монро, «Джентльмены предпочитают блондинок» 1953
Как и многое в культуре, отношение к розовому цвету было вновь частично переосмыслено в 60-е. Розовый освоили как передовики модного и молодого движения поп-арт, вроде Энди Уорхола и Дэвида Хокни, так и прогрессивные молодые дизайнеры. В коллекциях Мэри Куант, той самой британки, одевшей девушек в мини, неоново-розовый вполне благополучно соседствует с ярко-оранжевым и лимонно-желтым, и тут он уже совершенно точно не наводит на мысли о слабости и пассивности, скорее, как когда-то в 30-е, ассоциируется с дерзостью и сексуальной свободой.
В 70-е больше яркого hot pink появилось у Ив Сен Лорана. В коллекции осень–зима 1979 года есть, так называемый, ансамбль тореро: фуксиевая мантия в складках, под ней — облегающие укороченные брюки, фиолетовый топ и ярко-розовое жабо. Женственно? Да. Символизирует слабость? Отнюдь. Пожалуй, Сен Лоран был одним из тех, кто предвосхитил увлечение розовым как символом уже новой сильной женственности, котороя охватит мир в начале XXI века.
Yves Saint Laurent, весна-лето,1979
Yves Saint Laurent, осень-зима,1991
Восьмидесятые стали настоящим триумфом розового во всех оттенках, включая фуксию: Джейн Фонда демонстрировала знаменитые упражнения по аэробике в розовом трико, Оливия Ньютон-Джон танцевала в лосинах оттенка barbie pink в клипе Physical, Карл Лагерфельд выпускал пастельно-розовые и маджентовые total look''и для Chanel. Чуть позже, в 90-е, завсегдатаи рейв-вечеринок станут красить в ярко-розовый волосы.
Olivia Newton John — Lets Get Physical
Тогда многие по-прежнему считали розовый цвет маргинальным — слишком вызывающим или чересчур бессодержательным и легкомысленным, — однако почва для того, чтобы он окончательно превратился из цвета покорности в цвет бунта, уже была подготовлена.
"Вспомните все эпитеты, которые мы привыкли давать розовому", —предлагает Валери Стил, у которой в январе завершилась выставка Pink: The History of a Punk, Pretty, Powerful Color. "От "романтичного" и "нежного" до "дерзкого" и "сексуального"… Подумайте о том, что все эти прилагательные — это стереотипы, часто связанные с женщинами и женственностью. Но в последние несколько лет розовый превратился из исключительно «милого» и "девчачьего» в цвет крутой и андрогинный".
Выставка в Нью-Йорском The Museum at Fit Inside Pink: The History of a Punk, Pretty, Powerful Color
В 2010-е, когда борьба за гендерное равенство постепенно захватила даже самые отдаленные уголки земного шара, мир в очередной раз вспомнил (хотя в общем-то и не забывал) о том, что витальный и жизнерадостный розовый способен быть цветом силы и непокорности. И о том, что женщине не обязательно быть ни "нежной", ни "сексуальной", чтобы иметь право на счастье.
Вместо того, чтобы отринуть цвет, который ассоциируется с конвенциональной женственностью, феминистки, наоборот, присвоили его, сделав женственность (не в оценочном, а в широком смысле) предметом гордости. В этом десятилетии уже ни одна сильная и состоявшаяся звезда не признается вслед за Мэгги Прескотт в том, что считает розовый «глупым». Воплощение power woman Бейонсе выбирает нежно-розовый шрифт для оформления альбома Flawless — самого феминистского в своей дискографии.
Ники Минаж обожает розовые парики, а один из альбомов называет The Pinkprint — по аналогии с LP Jay-Z 2001 года The Blueprint. Голливудская интеллектуалка Кейт Бланшетт выбирает на красную дорожку розовый брючный костюм, а кандидат в президенты Хиллари Клинтон — платье Ralph Lauren цвета фуксии на ужин со своим главным соперником за месяц до выборов. Кстати, журналисты тогда посчитали цвет наряда Хиллари своеобразным заявлением — они решили, что Клинтон уверена в победе и готова стать первой женщиной на посту главы государства в истории США.
Ники Минаж в розовом парике
Хиллари Клинтон в платье Ralph Lauren
"Перестали стесняться розового и мужчины. "На это сильно повлияли национальные субкультуры", — объясняет Валери Стил. "Например, ни в индийской, ни в африканской культурах розовый никогда не считался исключительно женским цветом". Впрочем, это отчасти верно и для Запада: вспомним, что до второй половины ХХ века ни в США, ни в Европе мужчины не боялись носить розовые костюмы и пиджаки. По мнению Стил, тренд на «мужской» розовый в XXI веке задал рэпер-афроамериканец Cam’ron, который появился на неделе моды в Нью-Йорке в 2002 году в розовой норковой шубе. Сегодня оттенки от baby pink до фуксии носят такие солидные люди, как, например, режиссер Лука Гуаданиньо и премьер-министр Канады Джастин Трюдо. Последний активно поддерживает День Розовой Футболки, организованный активистами страны, как напоминание о недопустимости буллинга после того, как один старшеклассник подвергся травле в школе, придя на уроки в розовом.
Джейсон Момоа и Лиза Боне
Сейчас выбор цвета зависит от личных предпочтений и приверженности тем или иным традициям. В 2007 году ученые из британского университета Ньюкасла провели опрос, который показал, что и женщины, и мужчины на самом деле предпочитают разнообразные оттенки синего. Сегодня розовый — цвет в том числе прогрессивной молодежи. В 2016 году даже появился специальный термин millennial pink — нежный оттенок, близкий к тому, который иногда называют "лососевым". В середине 2010-х по нему внезапно сошли с ума практически все — от модных дизайнеров вроде Марка Джейкобса и Алессандро Микеле до производителей смартфонов и художников-постановщиков фильмов, претендующих на кассовость. Некоторые, например, полагают, что свою роль в популяризации розового в этом десятилетии сыграла картина Уэса Андерсона "Отель Гранд Будапешт", где в центре повествования — отель, фасад которого выкрашен в несколько светлых оттенков розового.
Кадр из фильма "Гранд Будапешт"
А вот по версии института Pantone между «женским» и «мужским» цветами за последние годы установилась «ничья»: в 2020 году главным оттенком был "классический синий", а в 2023 — близкий к розовому "маджента".