Вновь настало время для занимательных историй. Мою предыдущую байку про хохочущих полицейских восприняли довольно прохладно. Думаю, тут я сам виноват. Получилось не так уж крипово в сравнении с пропавшими трупами и посмертными «стояками». По крайней мере я надеюсь, что причина в этом, а не в отсутствии традиционного расчеловечивания сотрудника правоохранительных органов. Это было бы... удручающе...
Но! Что меня однозначно радует, так это комментарии моих товарищей по службе (и людей из смежных профессий). Всегда приятно, когда твой текст оказывается поводом для кого-то ещё поделиться историей из жизни. Ведь если копнуть поглубже в мою мотивацию, то рассказываю я всё это не ради собственного удовольствия. И даже не ради сомнительной славы. Для этого есть мои рассказы, хех...
С тех пор, как я уволился из органов, я очень много времени провожу наедине с самим собой, и прошлое... оно начинает догонять. Стали возникать момент, когда в конце дня становится сложно заснуть, потому что воспоминания из бытности опером... они как своего рода колючая проволока оплетшая мой мозг. И вот я лежу в темноте, и пытаюсь размотать этот клубок из ржавого металла и воспалённого серого вещества. Я буквально чувствую, как очередной острый шип покидает зарубцевавшуюся плоть, открывая старые раны и, порой, вытягивая за собой часть материи, что я зову своим мозгом. И я понимаю, что мне нужно куда-то определить эту гору неприятных воспоминаний, иначе вновь обнаружу её на старом месте. И кто знает, может в следующий раз я уже не смогу выбраться из западни своего разума...
Так о чём это я? Я хотел рассказать о крови. В школе на уроках по анатомии или ОБЖ меня часто корёжило от разговоров о венах, сердце, внутренних кровоизлияниях и всяком таком. И в очередной раз это очень иронично, учитывая насколько глубоко впоследствии уйдут мои ноги в пролитую вокруг меня кровь. Работа в полиции вообще полна жестокой иронии.
Но надо отдать должное, мой первый криминальный труп оказался на удивление скромен в собственно кровавости сцены убийства. Несколько пятен на ковре, небольшой развод на одежде. Ничего такого, что можно было бы принять за результат смертельной раны. Скорее всего потому, что одно из первых ножевых в спину нарушило работу сердца и оно перестало выталкивать кровь наружу. Вообще это убийство довольно дурацкое, как и многие, многие другие смертельные случаи. Два пьянствовавших товарища что-то не поделили, и один заколол второго несколькими ударами ножа в спину. А потом жулик ушел домой и вызвал полицию, желая выдать себя за жертву, но попутал адреса и отправил сотрудников и к себе, и на место преступления. Если вы сейчас не понимаете логики, то это нормально, он потом по трезвости тоже не мог понять, на что он надеялся.
Так вот не смотря на значительные раны, крови в квартире было мало. И больше всего мне запомнилось не место преступления, а то, как тяжело было тащить по лестнице тело, замотанное в простыню. А эксперт по травмам всё приговаривал - «Перестаньте считать ступени его головой. У тела не должно быть дополнительных травм.»
Зато что я точно усвоил, так это насколько больше крови и бардака оставляют живые. Для примера был случай, когда бывший ухажер заманил девушку в съёмную квартиру, где устроил сцену с признаниями в любви, перемежающимися с побоями и попытками силой заставить девушку его снова полюбить. В итоге кто-то обратил внимание на шум, девушку вызволили, донжуана повязали... И если не знать, что именно произошло в той квартире, можно принять тамошний бардак за сцену из фильма ужасов: разбитые посуда и мебель, длинные кровавые разводы на стенах вместе с маленькими алыми ладошками, пропитавшаяся кровью подушка. Думаю одной фотографии с этого места происшествия было бы достаточно, что убедить многих людей пересмотреть меры наказания за побои. (Надо бы её поискать)
Но первое место по объёмам пролитых жизненных соков однозначно занимает случай фанатов громкой музыки. Дело было опять же на суточном дежурстве, часов этак в девять вечера. Я приехал в составе группы, и на месте уже были все задержаны и зафиксированы подоспевшим патрулём, а сотрудники скорой уже кого-то пытались увезти. Так же на месте оказалась ответственная на тот день начальница дознания. Начальники различных подразделений отдела каждый день заступают на дежурства для координации работы групп и последующего отчёта перед вышестоящим руководством.
Стоило начальнице дознания увидеть меня, выходящим из машины, как она тут же запротестовала. Мол мне не стоит подниматься наверх и лучше даже позвать другого дежурного опера, так как там наверху всё совсем плохо. Я, конечно, на тот момент был не то чтобы ветераном, но повидал уже всякое дерьмо, так что скептически отнёсся к её сомнительной заботливости. Тем более было видно, что сама она тоже малость на взводе. Вспоминая начальницу дознания, я всегда испытываю противоречивые чувства, так как она действительно была довольно заботлива к сотрудникам, но при этом настолько себе на уме, что это граничило с неадекватностью.
По итогу я поднялся на этаж, где и случилось то самое «совсем плохое». Не скажу, чтобы я был в ужасе, скорее меня удивило, что такое в принципе можно устроить. Почти вся лестничная площадка между четырьмя квартирами была залита кровью. И кровь не размазали. Именно залита равномерным слоем. Помимо огромной лужи, блокировавшей подход к нужным нам квартирам, кровь была на всех стенах и дверях, на кнопке вызова лифта (лифт вроде не работал на тот момент). Кровь даже немного стекала на лестницу. Или скорее могла бы, но она уже большей частью свернулась, так что пока мы там ходили, мы превратили лужу в скопление студенистых, грязных комков. Одна из дверей имела заметные вмятины по форме человеческого кулака.
Так что же там такое страшное случилось? Кому-то отрезали голову? Может произошел групповой суицид? Нет, всё как всегда, довольно глупо и банально. Два молодых товарища спортивного телосложения приехали делать ремонт в квартире по просьбе матери одного из них (назовём их Толик хозяин квартиры и Сергей его верный друг). Под это дело они взяли выпить, мастерки, краску, ещё выпить... ещё выпить. Короче дело к вечеру, у товарищей на всю катушку орёт музыка, работа... не сказать чтобы спорится.
Тут попрошу простить, если я немного перепутаю точность или очерёдность событий, так как история давняя, и она редко всплывала у меня в памяти. В какой-то момент Сергею в его опьянённый алкоголем мозг приходит идея, что они «возможно» мешают соседям. В связи с этим он предложил Толику сходить и спросить. Очень вежливые ребята попались. В общем они вышли на площадку и стали стучать в ближайшую дверь. Стучали они активно, даже немного перестарались. Если бы вы находились по другую сторону, то скорее всего решили бы, что вас пришли убивать.
В квартире, которой они очень хотели не мешать, жила семья из трёх человек: мама, папа и малолетний ребёнок. В какой момент они вызвали полицию я сейчас не скажу, но отец семейства всё же решил товарищам открыть, при этом он у себя за спиной спрятал обычный кухонный нож — на всякий случай. Тоже всё очень не разумные решения, но там сказалось психологическое давление.
В тот момент когда он открыл дверь, молодые люди вроде как успокоились. Впереди стоял Сергей, за ним маячил не могущий оставаться на одном месте Толик. Как только Сергей произнёс заветные слова «Мы вам не мешаем?», Толик немедленно ринулся в атаку с криком «Это тебя я мешаю?». Он обхватил хозяина квартиры руками, так что тот даже не успел выкинуть вперёд нож. Но это оказалось и ненужно, так как Толик, явно обладавший избытком силы, насадился сам. Лезвие прошло руку насквозь чуть выше запястья, при этом распоров вену.
Опомнившись, хозяин квартиры вытолкнул ошарашенных друзей из квартиры и запер дверь. Естественно, Толика не могла остановить какая-то рана. Он продолжил уничтожать дверь (отсюда множественные вмятины на двери), при этом обильно орошая окрестности своей кровью. Кто-то может подумать, что потом он, наверное, потерял остатки сил, осел на пол и окончательно вытек. Но нет, он продолжал свои метания по этажу до самого приезда сотрудников ППС и скорой помощи. Это именно его я видел сопротивляющимся всяким попыткам медиков стабилизировать его состояние.
В итоге кровавую сцену мы осмотрели, кого могли опросили, кроме собственно Сергея и Толи, так как они были в «неадеквате». На тот момент я наивно полагал, что после потери значительного объёма крови Толик станет спокоен и послушен. Но нет! На этом наша басня не закончилась. Далее заштопанного Толика из больницы привезли в отдел для дачи показаний. И я не знаю, что именно он такое пил, но ни потеря крови, ни алкоголь не пошли на пользу его способности здраво оценивать ситуацию. Он банально нёс околесицу, даже не связанную с ранением. Поэтому его посадили в коридор немного отойти. Очень скоро, почти моментально, он вступил в конфликт с постовым, который должен был за ним просто последить в коридоре. Толик начал махать руками, пытаться выйти в дверь, которая вела на третий этаж, и по итогу благополучно распустил швы, повторно открыв рану. Дальше он аки проказливый кот начал лапать журнал постового окровавленными руками, совершенно его испортив (журнал, а не постового). Ну и по традиции он обильно загадил пол на втором этаже отдела.
До сих пор помню как на утро возмущалась уборщица второго этажа. Она кричала, что мы изверги, пытаем людей и она всё выскажет начальнику отдела. Мне было особенно смешно потому, что она работала в отделе многие годы и прекрасно знала специфику. А второй этаж всегда был вотчиной следствия и всего начальства, в связи с чем обычно там не было ни кровавых луж, ни обоссаных углов. Забавно, как в человеке внезапно проснулось человеколюбие и сознательность, когда понадобилось убирать что-то большее, чем пыль с обуви дознавателей.
В общем Толика мы в тот день не допросили. Ему поаторно вызвали скорую, и в моём сопровождении срочно повезли в больницу. В машине скорой Толик говорил мне, что мы везём его убивать и ещё какую-то ересь. В тот момент я подумал, что если его каким-нибудь образом не зафиксировать, то он в любой момент может попытаться выскочить из машины и по итогу всё же убьётся или истечёт кровью окончательно.
В больнице нас встретила мать Толика — очень тихая и скромная женщина. Было чертовски неприятно объяснять ей произошедшее, пока Толик шарахался по коридору и нёс белиберду. В итоге было принято решение сдать его на поруки к матери, так как в её присутствии он вёл себя относительно спокойно. На тот момент не было до конца ясно, кто в той ситуации является потерпевшим, так что применять какие-либо меры принуждения к неадекватному полуживому человеку было неразумно. К всеобщему облегчению, Толик по утру не испустил дух, и в дальнейшем это дело вылилось в очередную волокиту с традиционными проблемами квалификации и раздачи участникам тех или иных статусов, будь то свидетель, потерпевший или подозреваемый. Я даже уже не знаю, чем в итоге закончилось разбирательство, настолько оно всё «сдулось». Оказывается, народ гораздо спокойнее и рациональнее себя ведёт в трезвом состоянии. Какая неожиданность.
В общем что-то я опять затянул. У меня была ещё парочка классных историй про кровь, но этот пост и так уже обзавёлся приставкой «длинно»... так что давайте как-нибудь в другой раз.
Если хотите уточнить детали по этому конкретному случаю, могу ответить в комментариях. В остальном — до следующей истории...