Эта история должна была стать частью романа "Команданте в клетчатой пижаме", но романа по-прежнему нет, а история имеется.
С раннего детства Я воспринимал людей в белых халатах, как каких-то магов или волшебников. В раннем детстве Я очень часто болел. Ничего серьёзного, но по причине частых недомоганий даже в школу пошёл на год позже своих сверстников.
С детсадовских времён Я хорошо знал маршрут от дома до детской поликлиники. Знал номера автобусов, знал, где находится регистратура и кабинет моего педиатра. Почти досконально запомнил картинки старых советских медицинских плакатов на стенах этажа.
Но каждый раз поход к врачу Я воспринимал, как игру. Наверняка знал, что маг и волшебник в белом халате сможет меня исцелить. Так было много-много раз, начиная с рождения. А в момент рождения так вовсе жизнь стояла на весах 50/50. Пронесло. В обрывках детских воспоминаний, в рассказах и пересказах родных есть множество историй, подтверждающих магию врачей. Считайте, что это моя "Ода людям в белых халатах". Не поверите, но у меня есть даже "Ода честному менту". Её Я тоже как-нибудь напишу.
История про пуговку произошла, когда мне было года 3-4 отроду. Я запомнил её отчётливо. На моей любимой рубашке оторвалась пуговка, и Я зачем-то затолкал её себе в нос. Вопрос "зачем?" возникает уже в осознанном возрасте, в тот момент это было лучшим решением на мой субъективный взгляд, чтобы пуговку не потерять! Напомню, что это была моя любимая рубашка. Или поло. Пуговки там были только на воротнике и одна из них оторвалась.
Боялся потерять и потому носил в кулаке с завтрака до обеда, а после полудня в детском саду по расписанию "тихий час". Засыпая с пуговкой в кулаке, Я так боялся её потерять, что положил пуговку себе в нос. Чтобы достать после сна, сохранить и отдать маме. Чтобы мама пришила на место. В то время и в том возрасте никто не слушал твои нравится/не нравится, одевали на своё усмотрение и по мере возможностей, а эта рубашка-поло была любимой. В то время и в том возрасте Я учился знать цену вещам, разделять на материальное и духовное.
После сна Я начал доставать пуговку, но вместо этого - затолкал её глубже. Многочисленные самостоятельные попытки изъятия чужеродного предмета из ноздри ни к чему не привели, и пришлось обратиться за помощью к нянечке. Пинцет из её маникюрного набора не подошёл по калибру. Мы решили дальше не самодейничать, дождаться вечера и передать меня маме.
Кажется, маме пришлось отпроситься с работы. Точно помню, что она была недовольна, но скорее напугана, чем агрессивна. Я не часто проходил через воспитание методом ремня, но в тот момент казалось, что эта история этим и закончится. Пронесло. Пинцет из маминого маникюрного набора был чуточку лучше, но поездка к врачу была необратима. Пуговка засела уже слишком глубоко.
Привычный маршрут на "пятёрке", привычная регистратура и знакомый коридор поликлиники. Всё те же старые советские плакаты на стенах, но врач другой и на двери у него написано страшное слово "хирург". Воображение рисовало жуткие картины: что меня уложат на кушетку и зажгут яркий свет, что начнут резать мой крохотный нос. Я воображал, а мама молчала. Табличка "хирург" на двери пугала ее не меньше моего.
Когда подошла очередь, мы зашли в прохладный, но просторный кабинет, где при свете настольной лампы на своём рабочем месте сидел тот самый "хирург" - огромный мужик с огромными ручищами, но озорной и весёлый. Казалось, что слишком весёлый в ситуации, когда ему вот-вот предстоит резать мой крохотный нос.
Он усадил меня на кушетку и направил свет настольной лампы, взял своими ручищами огромный пинцет с пучком ваты на конце и подошёл ближе. Он погрузил пинцет в банку с какой-то неизвестной жидкостью, и словно волшебной палочкой, провёл им у моего носа. Я громко чихнул, и пуговка пулей вылетела из ноздри, звонко ударив о кафель кабинета.
Это была магия медицины и секрет спирта, но если бы хирург сказал при этом:"Крибле! Крабле! Бумс!", то Я столь охотно поверил бы и в волшебство. В то время и в том возрасте мы ещё верили в волшебство!
