Ответ на пост «Во Владикавказе туристку выгнали из магазина из-за слишком коротких шорт»
все таки их тоже можно выгонять и не пускать
все таки их тоже можно выгонять и не пускать
Недавно я получил вопрос от читателя: «Что значит Небо для человека, его полюбившего?» Улыбнулся… по правде сказать, даже усмехнулся – вопрос-то поистине философский.
Я не сразу сел за клавиатуру, чтобы накатать ответ. Несколько дней, разъезжая по Москве и окрестностям, то и дело возвращался к вопросу, пытаясь где-то на просторах подсознания представить небо и понять эмоции, которые оно вызывает. И в первую очередь в мое сознание со скоростью модного нынче флешбэка загрузилось основательно забытое воспоминание из детства…
У родителей был небольшой дачный участок неподалеку от барнаульского аэропорта. Каждое лето мы проводили на нем много времени, отбивая поклоны грядкам с луком, чесноком и прочими садовыми божками. В промежутках между прополкой и поливом мне и брату дозволялось покататься на велосипедах по округе. Разумеется, любимым пунктом назначения была аэровокзальная площадь, где через решетку забора можно было посмотреть на перрон и даже увидеть самолеты - если, конечно, какому-нибудь милиционеру не взбредет в голову дисциплинированно выполнить свои обязанности. Так-то по площади ездить не разрешалось, так как она считалась проезжей частью. Но ответственные милиционеры в аэропорту были редкостью, поэтому мы лихо колесили по огромной (как ребятне казалось) площади вперед-назад и по диагоналям.
Заслышав гул, подкатывали к забору, спешивались и пытались разглядеть самолет, его производивший, что не всегда получалось - угол обзора был небольшим. Чаще всего зрелище ограничивалось хвостом Ту-154, стоявшего параллельно вокзалу, иногда везло увидеть, как на одну из этих двух видимых с точки просмотра стоянок заруливал лайнер, оглушая окрестности переливом турбореактивных двигателей.
Вдоволь накатавшись, возвращались на участок.
Под вечер, когда основные дачные дела были сделаны, у нас, пацанят, появлялось свободное время. Далеко убегать не дозволялось, поэтому часто играли у садовой дороги – грунтовой, на обочине которой родители парковали автомобиль, рядом с картофельными насаждениями и ароматной навозной кучей. Дозволялось посидеть в машине и покрутить руль, представляя себя водителем. Но внутри бывало жарковато, поэтому развлекались на свежем воздухе активными способами: играли в «ножички», хитрым броском втыкая холодное оружие в податливый пыльный грунт. Или просто бегали.
А иногда меня брали на дачу одного, и вот, когда заняться совсем было нечем, я глядел на небо. Подолгу глядел. Смотрел на белоснежные кучевые облака в небесной синеве и пытался понять: как же так получается – они выглядят такими твердыми, но я уже знал, что на самом-то деле они не такие! Самолет ведь легко сквозь них пролетает!
Я пялился в небо и представлял, как в нем живется птицам. Летают ли они в облаках? Задумывался о том, что видят пилоты, когда врезаются в белоснежную тучу. В своем воображении я поднимался в небесную синеву и маневрировал между кучевыми башнями. И даже, помнится, встречал в них небесных жителей.
Это было три с половиной десятилетия назад. Если бы не вопрос читателя – вернулось бы ко мне это милое воспоминание из счастливого, без интернета и смартфонов, детства?
А заглядываться на небо я люблю и сегодня. Каким только его не видел, и с уровня земли, и с высоты одиннадцать километров! Темно-синее летнее небо, ярко-морозное зимнее, прозрачно-голубое, с паутинками, осеннее, ароматное весеннее… Небо было белым, укутанным в облака. Небо было черным с немигающими блестками звезд и едва заметной вуалью Млечного Пути. Было расчерчено следами пролетевших самолетов, горело багровым, красилось желтым. Было пушистым и милым, было хмурым и неприветливым.
Небо бывало настолько недобрым и негостеприимным, что по логике прагматичного неромантика было обязано напрочь задавить любые теплые чувства… Но нет – даже мощные грозы, создающие реальные рабочие трудности, с которыми именно тебе надо справляться, чтобы безопасно довезти до пункта назначения возмущающихся болтанкой пассажиров, вызывают не только нервное напряжение, но и чувство искреннего восхищения.
Не буду говорить за всех пилотов, но сам я до сих пор заглядываюсь на облака.
С 2003 года я работаю на больших реактивных самолетах. Значительная часть моей жизни проведена в небе и облаках...
Написал и задумался. В моей летной книжке двенадцать с половиной тысяч часов. Более четырех тысяч полетов. Если выкинуть время руления по перронам (примем за тысячу) и не считать полеты пассажиром, то, получатся, в небе я уже прожил 480 дней.
Хорошо помню свой первый взлет в качестве молодого второго пилота красноярской авиакомпании «Сибавиатранс». Был майский хмурый облачный вечер. Резво разбежавшись по полосе, наш Ту-154 с бортовым номером 85395 задрал нос в небо и… буквально через пару-тройку секунд воткнулся в облачность. И так в ней мы и летели до самого Норильска, где –повезло так повезло в первом же полете! – выполнили посадку по минимуму аэродрома. Плотная облачность стояла на высоте 90 метров, видимость в тумане была менее километра. Вынырнули из облаков и почти сразу же приземлились.
Ту-154
Я даже разочаровался тогда. На Ан-2 летать было куда веселее, на «кукурузнике» в облака мы не залетали, да и редко поднимались выше 900 метров. Летишь над планетой и любуешься красотами, купаешься в невидимых воздушных потоках. Мотор впереди гудит, душа поет… А здесь – две секунды и ты в облаках до самой посадки.
Отчетливо помню вопрос, который родился в моей голове сразу после взлета: «Что это было? Где же романтика?»
Несколько позже романтика больших самолетов мною была все же найдена. Это непростая, таящая множество вызовов, работа с разными людьми (пилотами, начальниками, бортпроводниками, техниками, пассажирами и многими другими), изучение постоянно меняющихся правил игры и принятие решений, которые позволяют выполнить полет красиво. Это эгоистичное чувство радости, что тебя слушается большая железная птица – слушается всегда, даже когда ее корежит самое неприветливое небо. Открытие новых аэродромов со своими интересностями. Посещение новых городов, и стран…
Да и почему лишь «новых»? Полетав, понимаешь, что на свете много мест, куда хочется возвращаться снова и снова. Тот же черногорский Тиват, не самый простой аэродром, будет красивым и интересным и в первый раз, и в сотый. Или мой родной Барнаул – раннее утро, заход на посадку над реликтовыми ленточными борами, глубокий правый разворот над прикрытыми пушистыми туманными лоскутами притоками Оби, отчий дом где-то слева…
Разве это может наскучить?!
Что для меня небо?
А что для человека Вселенная?
Наверное, мало кто задумывается об этом, так и пилот вряд ли сильно ломает голову над размышлениями о небе. Оно есть. Оно окружает. Небо часть не просто работы – часть самой жизни.
Человек вряд ли задумывается над тем, как он дышит. Дышит – и все. Вот и пилоты не особенно часто размышляют, что для них небо. Да и не все мои коллеги сохраняют романтическую любовь к закатам и рассветам. Для таких небо оно и в Африке небо, чего тут слюни распускать.
Только вот вопрос можно поставить иначе, использовать, как в математике, доказательство от противного. Если спросить, «что для пилота невозможность подняться в небо?» - тогда, на контрасте, моментально придет ответ и на вопрос читателя.
Вряд ли среди моих коллег, даже заявляющих, что они устали от полетов и никогда не отдадут небу своих детей, найдется много таких, кто порадуется возможности больше никогда в небо не подниматься. Пока они пристроены, пока летают, получают зарплату – с легкостью возмущаются и жалуются на невзгоды и трудности. Плох тот пилот, который не найдет к чему придраться и на что пожаловаться.
Только вот когда внезапно оказываешься прикованным к земле…
Мне часто задают вопрос: «А вы не боитесь летать?»
Мой ответ прост и искренен:
- Я боюсь не летать.
Мой путь в небо не был устлан лепестками роз. Учеба в летном училище дала скорее жизненный опыт, чем хорошие летные навыки. До сих пор удивляюсь, как в той тьме конца девяностых – начала нулевых я умудрился сохранять оптимизм…
Хех! На моем телеграм-канале мы частенько стебемся над тем, как один юноша предложил просто верить в то, что авиапром отечественный что-то дельное наконец выдаст, несмотря на кучу очевидных сложностей. Но ведь, получается, для меня, юного, вера в то, что однажды все само собой наладится и стала основой для оптимизма.
(Пишу и улыбаюсь. Хорошо быть юным – «просто верить» куда проще, чем в зрелом возрасте.)
Когда я в том самом небе уже вырос, стал в глазах таких же юношей если еще не стариком, но очевидно уже немолодым пилотом, одна за другой прокатились проверки на прочность моего оптимизма. В течение восьми лет я оставил много нервов и здоровья в «офисе», где пытался расшевелить заржавевшую систему формализма и очковтирательства, построить новые рельсы наперекор сопротивляющимся и больно кусающимся динозаврам. Были периоды полного выгорания, чудовищного неудовлетворения от происходящего, и я прекрасно помню ощущение счастья, когда удавалось вырваться в небо – просто полетать, как обычный рядовой пилот. Полеты заряжали и помогали окрепнуть перед очередными офисными боданиями.
| "Шофер самолета" - книга для мечтающих стать пилотом
| "Второй пилот. Командир. Инструктор" - книга для пилотов
Я обходил самолет в ритуале предполетного осмотра, ловил дурманящие аэродромные запахи, любовался зеленым фюзеляжем на фоне синего неба. И не мог сдержать рвущиеся наружу слова:
- Как же, черт возьми, я люблю эту профессию! Нет ничего лучше, чем летать – просто летать!
Но наступил момент, когда редкие полеты уже не спасали. Я чувствовал, что еще немного, и без всяких шуток – уже не выдержу. Здоровье-то не юношеское. В один прекрасный августовский день я порвал с офисом, послал на три буквы свою высокую в «пищевой цепочке» должность, сел в кресло рядового командира и вскоре осуществил давнюю мечту – работать в зарубежной авиакомпании с многонациональным коллективом. Несмотря на постоянную ближневосточную жару, этот глоток воздуха был необычайно свежим.
Сумасшедшие багровые закаты сменились простенькими оранжево-желтыми. Зеленые просторы – каменистыми пустынями. Последнее, к слову, поначалу меня разочаровало, но со временем я научился видеть красоту и в марсианских пейзажах. Снова нащупал романтику.
А когда все только-только устаканилось, случился ковид… И стало не до неба, в которое и подняться-то было нельзя.
А дальше случилось даже такое, что я начал ощущать к небу если, не отвращение, но апатию точно – весной-летом 2022 после года работы в России, начавшегося с неимоверного воодушевления и закончившегося глубоким разочарованием, потерей веры в возможность победить отечественных динозавров. Став безработным пилотом, я с ужасом осознавал, что в такое небо меня совсем не тянет. И меня это чувство вгоняло в смятение – я не привык не любить небо.
И снова, как в 2017-м, чужое небо стало для меня спасением. Хотя почему «чужое»? Неправильно так писать. Мы говорим: «Небо одно на всех», - и это чертовски правильно. Получив хороший опыт работы с людьми со всех концов света, понимаешь это без каких-либо оговорок.
Небо в который раз меня излечило. Рана зарубцевалась и, находясь в Домодедове, я уже не испытываю приступ неприятной тяжести в груди, когда поднимаю глаза в небо, чтобы проводить глазами очередной самолет, разворачивающийся над моим домом.
Меня удивляет другое. Почему ребятишки, играющие рядом со мной в мяч, не провожают глазами пролетающие самолеты? Неужели для них это стало настолько привычным, обыденным, что не вызывает восхищения?
Мне 45 лет, и сколько себя помню, стоит заслышать гул двигателей, ищу в небе производящий его самолет. Казалось бы, я должен быть сыт по горло и самолетами, и небом – бессонными ночами, звенящими нервами и всеми теми невзгодами, которые случились по их «вине»…
Но нет же. Гудит в небе самолет, и я снова ищу его глазами.
Что для меня небо?
Если бы у меня была возможность прожить жизнь сначала, я бы без малейшего сомнения еще раз поступил в Бугурусланское летное училище в 1996 году. И пускай бы повторились все невзгоды и трудности – без них, быть может, и не было бы у меня такой любви к профессии.
Небо стало для меня всем. Это не только мой «офис», это целая жизнь. Не только моя, но и жизнь моей семьи, которая стоически проживает со мной все связанные с тем самым небом перипетии. Профессия пилота для нас давно перестала быть просто работой. Практически все наши друзья так или иначе связаны с небом – либо профессией, либо любовью. И даже если не связаны, то все равно стали друзьями лишь потому, что нас свела жизнь – которая текла в этом русле исключительно из-за моей профессии.
Я очень ценю данный мне однажды шанс, который я смог использовать.
Я рад, что у меня есть возможность отдавать долг Фортуне и делиться с вами частичкой своей влюбленности в небо.
Я верю… Нет – я знаю, что до завершения самого последнего своего полета буду восторгаться красотами неба, видами, которое оно дарит, мощью обитающей в небе Стихии.
И даже когда здоровье не позволит мне больше садиться за штурвал, я буду поднимать глаза в небо и искать в нем гудящий самолет, чтобы пожелать невидимым коллегам:
- Летайте безопасно, хорошие парни и девчата!
Возможно, там будут лететь те, кто связал свою жизнь с авиацией не без участия «Небесных историй». Таких уже много – и будет еще больше!
Рассказов в таком формате у меня еще не было. Это не просто видео из кабины с подробностями, это рассказ о кусочке моей летной жизни, связанном с Улан-Удэ, городом, который так полюбился мне во время полетов в S7 Airlines.
📈Достижения и перспективы развития Центрального макрорегиона обсудили на выставке «Россия». В частности, с начала 2024 года в ЦФО было введено 10,9 млн квадратных метров жилья. Кстати, на портале достижения.рф можно проголосовать за самые важные, перспективные и интересные проекты своего региона.
Классический технопоинт. Отличаются по городам только размеры торговых залов. Нет витрин. Нет продавцов консультантов. Есть работники склада, которые выдают заказ. Который делаете сами до того как, или по месту. Уценка в технопоинте не продаётся. А только в ДНС полноценных магазинах. С консультантами. Обычно в центральном ДНС города. И она не продаётся по интернет заказу. Только при личном визите.
Автор или был не в технопоинте. А в обычном ДНС магазине. Или он что то не договаривает.
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Источник телеграм канал "Плохой Шофёр" - https://t.me/BadShofer/49832