Горячее
Лучшее
Свежее
Подписки
Сообщества
Блоги
Эксперты
#Круги добра
Войти
Забыли пароль?
или продолжите с
Создать аккаунт
Я хочу получать рассылки с лучшими постами за неделю
или
Восстановление пароля
Восстановление пароля
Получить код в Telegram
Войти с Яндекс ID Войти через VK ID
Создавая аккаунт, я соглашаюсь с правилами Пикабу и даю согласие на обработку персональных данных.
ПромокодыРаботаКурсыРекламаИгрыПополнение Steam
Пикабу Игры +1000 бесплатных онлайн игр «Дурак подкидной и переводной» — классика карточных игр! Яркий геймплей, простые правила. Развивайте стратегию, бросайте вызов соперникам и станьте королем карт! Играйте прямо сейчас!

Дурак подкидной и переводной

Карточные, Настольные, Логическая

Играть

Топ прошлой недели

  • SpongeGod SpongeGod 1 пост
  • Uncleyogurt007 Uncleyogurt007 9 постов
  • ZaTaS ZaTaS 3 поста
Посмотреть весь топ

Лучшие посты недели

Рассылка Пикабу: отправляем самые рейтинговые материалы за 7 дней 🔥

Нажимая кнопку «Подписаться на рассылку», я соглашаюсь с Правилами Пикабу и даю согласие на обработку персональных данных.

Спасибо, что подписались!
Пожалуйста, проверьте почту 😊

Помощь Кодекс Пикабу Команда Пикабу Моб. приложение
Правила соцсети О рекомендациях О компании
Промокоды Биг Гик Промокоды Lamoda Промокоды МВидео Промокоды Яндекс Директ Промокоды Отелло Промокоды Aroma Butik Промокоды Яндекс Путешествия Постила Футбол сегодня
0 просмотренных постов скрыто
38
annet.horol
annet.horol
1 месяц назад
CreepyStory

Четыре шага к избавлению от стресса⁠⁠1

Четыре шага к избавлению от стресса Авторский рассказ, CreepyStory, Конкурс крипистори, Сверхъестественное, Длиннопост

Привет! Меня зовут Алексей и я решил бросить курить. Сейчас я расскажу небольшую историю, из которой вы поймете, почему я так полон задора и уверен в своих силах, а может быть, захотите присоединиться ко мне.

Все началось в январе этого года. Леночка - моя дорогая жена - загуляла на новогоднем корпоративе. Нет-нет, не подумайте, ничего такого не было, просто она у меня врач, возможность повеселиться и хорошо провести время подворачивается не часто, так что, когда жена сказала, что руководство оплатило им банкет, я отнесся с пониманием.

Лены не было два дня, а потом я нашел фотографии в ее телефоне, на которых она, в меру выпившая, прижимается всем телом к молодому, красивому доктору. Никаких доказательств измены не было, да и Лена уверяла меня, что они хорошие друзья и не больше. Так что, я забыл про эту историю, хоть, не буду кривить душой, червячок сомнения все же поселился во мне.

Тут еще прибавились сомнения в себе. За последние несколько лет я разжирел, стал много курить, у меня появилась одышка. Тем временем, Леночка лишь хорошела. Последней каплей стал наш скандал с Леной.

– Толстый скряга! Живешь в моей квартире, ешь из моей посуды и еще жалеешь денег на то, чтобы купить новую стиралку! – в сердцах Леночка пнула ногой о старую машинку, так что та жалобно пискнула.

– Я починю! – вскрикнул я, но Лена слышать ничего не хотела. Она развернулась и вышла из квартиры. Я не стал бежать за ней вслед, испытывая отвращение ко всему на свете, а больше всего к своей жене - она знала, что ничего я не починю. Да и я это знал!

Расстроившись, я надел свою старую куртку, которая почти уж не сходилась на пузе, и тоже вышел прогуляться. Вдалеке стояла машина, которая сразу же дала по газам и уехала прочь, как только я показался на горизонте. Я вдруг подумал о том, что Лена там, внутри. Будто это за ней приехал ее любовник и увез прочь, и вот я тут один. От этих мыслей мне стало невероятно одиноко, и я закурил. Потом двинулся вперед и подкурил еще одну.

Докуривая вторую сигарету, я остановился и огляделся, пытаясь понять, где оказался. Это был мост, ведущий через небольшую речку. Оказалось, что я забрел на самый край района. Идти дальше смысла не было - там начиналась лесная полоса. Выбросив окурок в воду и немного понаблюдав за тем, как он зашипел и погас, я взглянул на зарождающуюся серебристую луну.

– Иногда восхода солнца ждешь слишком долго, так, что забываешь его ласковые лучи, – послышался голос сзади.

Я вздрогнул и обернулся, а затем…

– Кощей, ты? – не поверил я своим глазам.

Кощей. Так назвали паренька с прошлой работы (благодаря его фамилии Кощеев), который проработал всего несколько месяцев, а затем внезапно исчез. Я немного жалел тогда об этом, ведь Кощей был единственным человеком, с которым я общался.

– Я, – сказал он спокойно и встал рядом со мной.

– Но что ты... – я все еще оглядывался вокруг, пытаясь понять, откуда он вышел. – Какими судьбами? Куда ты тогда пропал?

– Были дела, – глухо произнес Кощей и приподнял воротник пальто. – Прохладно сегодня.

– Да вроде хороший вечер, – рассеянно произнес я. Не было ни малейшего ветерка и стоял действительно теплый осенний вечер.

– У тебя неприятности? – спросил он, резко повернув ко мне голову, и я чуть не отшатнулся. Его черные глаза блеснули.

– Ээ, да нет, все хорошо, – пробормотал я, подумывая о том, чтобы все-таки свалить отсюда и перебраться поближе к людям. Мне вдруг стало неуютно в окружении кустов и темных деревьев.

– Знаешь, люди, у которых все хорошо, обычно не стоят в одиночестве под луной на дальнем мосту, куря сигареты. Вероятнее всего… они испытывают стресс, – последнюю фразу Кощей произнес с каким-то удовольствием.

– Ну, есть о чем подумать, но не так чтобы… – замялся я. Рассказывать о своих проблемах людям я не любил.

– Избавься от стресса, и жизнь заиграет новыми красками, – сказал он. – Скину тебе ссылку на сайт… Ладно, мне пора.

– Подожди, но ты так ничего и не рассказал о себе, – крикнул я вслед Кощею. – Что случилось?

Но Кощей лишь ускорил шаг и скрылся в ближайших зарослях.

***

Я вновь остался в полной тишине, где-то слышались шорохи и я поспешил обратно.

О своей встрече с Кощеем я бы и забыл, если бы не уведомление в электронной почте: “Вам новое сообщение”.

Внутри было электронное письмо с одной-единственной ссылкой. В строке “Адресат” - пусто. Никаких дополнительных сообщений. Я нажал на ссылку, поняв, что это то самое послание от Кощея, ведь наверняка, он знал мою личную электронку – как-то по рабочему вопросу я присылал ему один важный файл.

Ссылка перекинула меня на сайт, который выглядел допотопным и сделанным “на коленке” не позже двухтысячного года. Знаете, такой весь черненький с яркими розовыми буквами и мигающими баннерами. В самом вверху было написано: “Четыре шага к избавлению от стресса”, а ниже следовали четыре пункта.

  1. Брось курить.

  2. Придерживайся правильного питания.

  3. Занимайся физическими тренировками.

  4. Живи в свое удовольствие.

Еще ниже были криво вырезанные фотографии веселых людей и нарисованное в Paint солнце с искривленными лучами. По бокам сайт украшали баннерные рекламы с надписями: “Акция. Приведи друга и он получит 200 баксов в подарок”, и еще одно - “Только сегодня! Выполни все задания и выиграй миллион баксов”.

На такую рекламу могли клюнуть разве что в нулевых, но ради интереса я нажал на нее. Выяснилось, что реклама была закольцована и приводила на этот же сайт. Наверное, глюк или баг. Ох и Кощей. Прислал какую-то фигню! Я хотел нажать на крестик, чтобы закрыть сайт, как внизу появилось черное окошко с текстом.

“Избавься вместе с нами от стресса в жизни. Мы заберем твои негативные эмоции и ты получишь приз в один миллион баксов. Соглашайся, Алексей!” Я опешил. Ладно, там рекламка или старинный дизайн сайта, но откуда они могли знать мое имя! Это уже было интересно.

“+ 200 000” – мигнуло сообщение на телефон и я раскрыл от удивления глаза.

В личном кабинете баланс карты обновился и там действительно появились деньги. “Не может быть этого” – пронеслась у меня мысль.

“Это точно какая-то мошенническая схема!”

“Они потребуют деньги обратно”.

Я лихорадочно пытался вспомнить, что нужно сделать в таком случае, и в этот момент сайт тяжело мигнул, обновился. Внизу страницы вновь появилось сообщение:

“Это твой начальный баланс, Алексей. Используй с умом. Избавься от стресса в своей жизни и присоединяйся к солнцу. Нажми “да”, чтобы подтвердить участие, “нет”, чтобы выйти. При отрицательном выборе деньги на счете станут неактивны.” Я заерзал на стуле. Это было похоже на какой-то бред, но с другой стороны – деньги были реальны и я мог их использовать.

Но что это за сайт такой? Что, если… Нет, это точно какая-то подстава. Я задумался. Если я нажму “нет”, то ничего не произойдет и не изменится в моей жизни. Но, что будет, если нажать “да”? Скорее всего, тоже ничего не изменится. За спиной прожитые лучшие годы жизни и бесконечное попыток бросить курить.

У меня возникал запал, а потом со временем он сдувался, я опять возвращался к пачке сигарет в день. Стресс заедал сладким, и вот я здесь – вешу сто килограмм, курю по пачке, добавим к этому то, что мне скоро мне сорок лет, а я ничего не достиг в жизни.

Я потерял все надежды измениться и отчаялся. Все, что теперь ждет меня - это инсульт от лишнего веса и табака, а до этого – годы прозябания в одиночестве. Ведь Леночка, наоборот, к сорока лишь расцвела. А недавно она назвала меня куском жира. Хоть это было сказано в порыве гнева, я уверен, что она так и считает, ведь моя жена всегда была прямолинейной женщиной и всегда хотела лучшего для меня.

Поняв, что я не изменюсь, она просто плюнула. Вспоминаю ее потухший взгляд, каким она смотрит на меня, сидя за столом и вопрошая: “Лелик, ну когда же ты наконец возьмешься за ум и начнешь вести здоровый образ жизни?”.

Леночка очень хороша, кроме того, что она замечательно выглядит, теперь она иногда посещает фитнес с подружками, а там, я уверен, есть молодой фитнес тренер и он обращает на нее внимание. Мысли об этом неприятно кольнули меня и я решил: “Теперь точно все, окончательно беру в руки свою жизнь и изменю ее!”

Если даже с сайтом ничего не выгорит, я просто попробую начать, а там, дай бог, пойдет по накатанной. Да, возможно, этот сайт создан ради шутки, на 99%, но будем считать, что остается какой-то 1%, что это все правда.

Я никогда не обладал магическим мышлением или верой в то, что я особенный, но почему нет? Существует теория заговора, согласно которой, в мире очень много богатых людей, которым настолько скучно, что они просто хотят сделать эдакую шалость. Они закидывают наживку и ждут, когда на эту их шалость клюнет чудак, вроде меня. Да, легко не будет. Если это так, то сами задания, наверняка, будут неприятные и, может даже, жуткие. Вроде тех, которые показывают в этих странных передачах по тв, где нужно сунуть руку в коробку с тараканами или съесть живого осьминога.

Но я не неженка, меня таким не испугать, ведь самое страшное для меня - потерять то, что пока еще принадлежало мне – мою жену и нашу рутинную жизнь с ней. Так, что, если там будут неприятные задания, то это даже хорошо – психологически будет легче изменить свое сознание и избавиться от пагубных привычек.

Не успев додумать мысль до конца, рука сама протянулись и нажала “да”. Компьютер пискнул, сайт перезагрузился и… все. Экран стал полностью черным. Я обновил страницу несколько раз – никаких изменений, разве что сбоку появился маленький логотип, напоминающий то ли солнце, то ли осьминога.

Я закрыл сайт и хотел запустить его заново, но ссылка оказалась нерабочей. Самое странное то, что даже в истории браузера никакого сайта не было, словно, я не заходил туда. Но я точно его видел, значит, какой-то компьютерный гений постарался сделать все так, чтобы не оставить никаких улик. Тревожное чувство заползло ко мне в душу – если “они” хотят скрыть улики в виде посещения сайта, то что же “они” предложат?

С другой стороны – вероятность того, что все окажется правдой, я изменю образ жизни и получу миллион баков, – повышалась. А если это вирус - то на моем компьютере все равно нечего взять, разве что можно слить ссылки на порносайты, но кого этим сейчас удивишь. Тогда будем считать шантаж всего лишь еще одной неудачей в череде прочих, более крупных, неудачей, которые преследуют меня давно.

Я вспомнил о том, что давно не курил, да и сладенького захотелось, поэтому вскоре отправился в соседний магазин за выпечкой. Пока я стоял в очереди за свежеиспеченными булочками, на телефон поступило уведомление: “Ваша посылка ожидает вас на почте”. Взглянув на часы, я понял, что уже не успею ее забрать - почта закрывалась через две минуты. Что же – значит, придется идти с утра. Всю ночь я ворочался и не мог уснуть, забылся крепким сном лишь под утро, а разбудил меня голос жены:

– Алексей (так теперь она называла меня, а не как раньше – Лешенька или Лелик), кофе будешь?

Леночка теперь спала в соседней комнате, оставив меня наедине с удобной большой кроватью. Она это объяснила тем, что любит засыпать под телевизор. Но настоящую причину знали мы оба – она просто не хотела более со мной близости. Вместо ответа, я сказал:

– Я решился изменить свою жизнь, так что прямо сейчас иду сделать это. Мне нужно срочно забрать посылку.

– Что за посылка? – удивилась с усмешкой Леночка. – Опять заказал пояс для похудения из собачьей шерсти?

– Нет, – раздраженно буркнул я.

Честно сказать, напрягали эти вечные ее критические замечания на любые мои новые стремления.

– Потом узнаешь, – буркнул я и принялся одеваться, даже не удосужившись умыться и почистить зубы.

Леночка равнодушно пожала плечами и отправилась делать себе завтрак.

Когда я вернулся, Леночка уже собиралась уходить на работу, поэтому она стояла в прихожей, наспех застегивая куртку. Она увидела мою посылку и нахмурилась.

– Это то, о чем я говорил тебе, но пока не могу рассказать всех подробностей. Скоро ты все узнаешь, – сказал я, полный уверенности в том, что внутри я найду что-то серьезное. Шутники бы не стали заморачиваться с посылками уж точно.

– Алексей, если ты заказал какую-нибудь ненужную вещь, признайся сразу, ведь деньги на нее ты взял из общего бюджета, который, по большей части, мой, ведь ты не работаешь уже несколько месяцев. А теперь еще и тратишь деньги неизвестно куда.

Тревога внутри меня возросла. Не любил я те моменты, когда Леночка начинала поучать меня, потому что в глубине души знал, что в чем-то она все же права. Она взглянула на часы и добавила:

– Ну вот, Алексей, из-за тебя я еще и опаздываю!

Хлопнув дверью, она ушла, а я наконец-то остался в одиночестве со своей посылкой. Отправившись на кухню, я поставил ее перед собой на стол и осторожно вскрыл. Внутри обнаружилась еще одна маленькая коробочка, теперь уже черная. Чтобы открыть ее, мне пришлось бы воспользовался ножом. Я не спешил. Закурил, разглядывая ее то так то эдак. Мне даже не хотелось ее открывать, потому что это был час икс.

Сейчас выяснится, что это розыгрыш от Кощея и волшебство растворится в воздухе, а я уже собрался с силами менять свою жизнь. Но даже в этом случае, я ведь все равно попробую пойти в спортзал и сесть на диету, просто потом запал все равно закончится. Аккуратно разрезав коробочку канцелярским ножиком, я обнаружил материал для стеклянной тары, напоминающий резаную бумагу, а внутри – крошечную стеклянную колбу, как ту, в которую наливали нафтизин раньше и продавали в аптеках.

Только вместо каплей для носа внутри находилась мягкая субстанция, напоминающая желе. Внутри желе лежало маленькое зернышко. Я осмотрел бутылочку со всех сторон - ничего необычного. Помимо стеклянного сосуда, внутри было обнаружено письмо, сложенное вчетверо. Раскрыв его, я прочитал:

Инструкция к первому заданию.

  1. Извлечь пинцетом зерно из субстанции и высадить в цветочный горшок.

  2. Поставить горшок в темное место, желательно, кладовую или чулан, где отсутствуют солнечные лучи.

  3. Не поливать и не раскапывать. По прошествии двух дней, на третий день достать клубень, положить его на корень языка и проглотить, не разжевывая.

Перечитав все несколько раз, я бросился к неоконченной пачке сигарет, достал последнюю и закурил. Потом еще одну из новой пачки. Все это время я внимательно рассматривал буквы и зерно в колбе. Я даже подставил колбу под солнечные лучи, чтобы посмотреть, изменится ли зерно, но ничего не произошло.

Стоит ли глотать нечто непонятного происхождения? Ведь там может оказаться вирус или какой-нибудь яд, или опять же – чья-то глупая шутка! Сначала я решил пока ничего не предпринимать, мне нужно было посоветоваться с кем-то. Но с кем? С Леночкой советоваться смысла не было никакого – она бы устроила скандал.

Тогда-то я и решил. Был не была. Сдохну – Леночка найдет, как распорядиться квартирой, которая ей и достанется. А еще были деньги. Мои личные деньги. Я проверил и они до сих пор были на счету, значит, все казалось правдоподобным.

***

Я осторожно открыл колбу, на меня пахнул химический запах, который тут же выветрился. Достал зернышко из желеобразной формы, которая тут же начала таять, и сунул его в цветочный горшок, в котором еще раньше засох кактус. Прикрыв зерно землей, я спрятал его поглубже в шкаф с инструментами, куда солнце давно не заглядывало. Когда Леночка вернулась, она вновь решила продолжить утренний допрос. Тут уж я решил, что деваться некуда и будет лучше признаться, чем придумывать ложь, которую Леночка сразу же раскусит, ведь она знает меня как облупленного.

Я рассказал про встречу с Кощеем, странный сайт и возможность выиграть один миллион долларов, а в подтверждение своих слов показал баланс карты, правда не сразу. Сначала она не верила мне, и тут же принялась насмехаться. Леночка даже кинулась искать цветочный горшок, однако, я умолчал о месте, где его спрятал, так что ничего моя женушка не нашла. Она искала везде – за унитазом, в книжной полке, даже за сахарницей, но я молчал, а, в конце концов, победно показал баланс карты. Женушка чуть не упала, ведь таких денег отродясь на моем счету не бывало.

– Лешенька, ты уверен? – спросила она дрожащим голосом. – Уверен, что полиция не придет к нам?

Лешенька. Как только у меня появились деньги, она вновь вспомнила ласковое прозвище.

– Да, я уверен, – тихо произнес я.

Вскоре Леночка отправилась смотреть телевизор, а я лежал на кровати и долго смотрел в потолок, думая, что если ничего не выгорит, все же неплохо было бы пойти в спортзал. Потом я пошел курить. Следующий день прошел примерно также – я думал и курил, а еще много ел. Наконец, минуло два дня. Тайком от Леночки, я вытащил горшок и сразу же обнаружил, что в нем проклюнулась маленькая зеленая крошечная веточка. Я схватил чайную ложку, которой до этого мешал кофе, и обратной стороной подковырнул землю. Небольшой клубень напоминал, пожалуй, картофельный.

Деваться некуда, так что я еще раз подумал о том, что клубень может быть ядовитым, затем налил стакан воды, и положил клубень в рот, на корень языка. “Любопытство меня погубит”, – пронеслась мысль, и я запил клубень большим глотком воды. Его небольшой зеленый хвостик застрял у меня в горле, но я все же сделал это, тут же ощутив в животе странное бульканье.

Впрочем, это было похоже на то, как кишки переваривали вчерашний гамбургер – ничего особенного. Вскоре неприятные ощущения исчезли и более ничего неприятного я не испытывал. В конце дня у меня все же немного поднялась температура, но, как ни странно, я не испытывал недомоганий.

Наоборот, я был полон сил и энергии, а еще я вспомнил о том, что вчера лег, не выкурив ни одной сигареты. Так может в этом и заключается волшебный эффект клубня? Все же было одно но – если вчера я забыл покурить, то сейчас желание только усилилось. Мне безумно хотелось посмолить пару сиг подряд и я решил восполнить этот пробел. Леночка уже ушла на работу, как раз в тот момент, когда я проснулся, хлопнула входная дверь.

Так что я спокойно отправился на кухню, чтобы заварить себе огромную чашку кофе, затем взял пачку сигарет и уселся на любимое место у окна. Но не успел я подкурить первую сигарету и сделать затяжку, как меня обуяло чувство отвращения и ужаса. Странное дело – мне хотелось получить свою дозу никотина, но желудок скручивало до невозможности.

Я вдруг посмотрел на сигарету, как на дозу яда (чем она в действительности и являлась), а затем затушил ее в раковине и выбросил в окно, поскольку не мог нормально дышать. Теперь секрет клубня становился еще очевиднее – он вызывал отвращение к никотину, а, если я не смогу курить, значит, скоро совсем забуду о пагубной привычки. Что же – а неплохо они придумали! Теперь клубень во мне и я не смогу притронулся к сигаретам. Но насколько долго будет длиться эффект?

До самого вечера я ходил из комнаты в кухню и обратно, пытаясь понять, не закончился ли эффект, потому что желание курить все еще оставалось, однако, я так и не смог сделать ни одной затяжки. Меня буквально начинало выворачивать наружу, как только я пытался дотронуться до ядовитой палочки. Когда Леночка вернулась вечером, я с гордостью предстал перед ней и сказал:

– Моя дорогая жена, я бросил курить!

Леночка с недоверием уставилась на меня:

– Если ты не курил день, то это не показатель! Ты и раньше мог столько продержаться.

Мне хотелось наорать на нее – да нет же, теперь все по-настоящему! Почему ты не веришь мне?! Но вместо этого я положил руку на сердце и с легкой улыбкой произнес:

– Обещаю, теперь это навсегда. А если я не исполню слово, выгони меня как паршивого пса за порог.

Леночка скуксилась и прошла мимо меня.

– Ну, сигаретным дымом и правда не пахнет, – бросила она, войдя на кухню, а потом вдруг резко повернулась. – Значит, то, что ты говорил… это правда? Про тот сайт и задания?

– Конечно. Я же говорил! Меня не обманули.

– Значит, и обещание про миллион баксов верно? – сузила она глаза.

Тут я немного сплоховал. Мне хотелось держаться перед женой уверенно, однако, миллион баксов было слишком заоблачным обещанием и я еще не до конца в него верил.

– Д-да, думаю, да, – в итоге сказал я.

– Ясно, – сказала Леночка и не было понятно, поверила она мне или нет. – Значит, первое задание ты выполнил? Бросил курить?

Я задумался. У меня ведь не было контактов и я никак не мог кому-то сообщить о том, что я справился с заданием. Бросившись к компьютеру, я убедился, что на почте тоже пусто, никаких сообщений.

– Остается просто ждать, – развел я немного разочарованно руками.

Леночка подошла ко мне и положила руку на плечо:

– Лешенька, тебя ведь не отравят, не убьют? Ты съел какое-то непонятное растение и ты не знаешь, что это. Вдруг это навредит тебе?

Я положил руку поверх ее руки, и сказал, не глядя на свою жену:

– Если это избавит меня от всех вредных привычек, поможет наладить питание и избавит от стресса, то это стоит того, чтобы рискнуть. Да и навряд ли это доставит мне большие неудобства. Если бы меня хотели отравить, я уже был бы мертв, – возразил я.

– Что же, – весело сказала Леночка. – Тогда идем ужинать.

Пока жена суетилась на кухне, я еще раз обновил страницу, а затем выключил компьютер. В конце концов, создатели программы должны сами придумать, как меня контролировать. Зайдя на кухню, первым делом, я бросил взгляд на пепельницу и с отвращением отвернулся, почувствовал, кроме брезгливости, еще и чувство голода.

Леночка открыла холодильник и с удивлением уставилась на меня:

– Ты ничего не ел? Кастрюля с супом полна, да и колбаса целая.

– Я, кажется, забыл поесть, – все, что оставалось мне сказать.

Леночка ничего не ответила, достала все, что было в холодильнике, и принялась нарезать бутерброды, затем налила целую порцию супа, да еще разогрела котлет в микроволновке. Выставив все это добро передо мной, она сказала:

– Поешь, а то…

– А то что? – сузил глаза я.– А то похудею? Разве не этого ты хотела?

Леночка вздохнула и что-то сказала, но я уже не расслышал, что именно, ведь тонкий, противный голосок, напоминающий писк диал апа, раздался в моей голове. Кажется, он что-то пищал азбукой морзе: пиип-пип-пиииип-пип.

– Ты что-нибудь слышишь? – перебил я Леночку, которая что-то воодушевленно вещала.

Она опешила.

– Что?

– Что-то слышишь? – раздраженно повторил я вопрос, понимая, что скорее всего, она не слышит ничего.

Леночка отрицательно мотнула головой и уставилась на меня, как на прокаженного.

Писк наконец прекратился и голос в моей голове отчетливо произнес:

– Переходим ко второму заданию.

Все. Больше никаких слов он не произнес и писк не повторялся. Сам голос показался мне роботизированным или, скорее, сгенерированным. Наверное, он передавался через динамик или наушник, правда, никакого наушника у меня не было, я даже потрогал ухо.

– А что я должна слышать? – раздался голос Леночки.

– Да все в порядке, – пространно ответил я и схватил бутерброд, чувствуя аппетит. Только я поднес руку с бутербродом ко рту, как к горлу подкатило чувство тошноты. Наткнувшись на удивленный взгляд жены, я кинул еду обратно на стол и бросился в туалетную комнату. Когда я вернулся, она подозрительно смотрела на меня и обнюхивала бутерброд.

– Колбаса несвежая что ли? – спросила она.

– Не в этом дело, просто желудок скрутило от долгого голода, – попытался оправдаться я. Не знаю, поверила ли она, ведь я понял точно – я хочу есть, но не то, что лежит на столе. Я хочу есть настоящую, полезную еду!

Пока жена перебирала домашнюю аптечку в поисках того, чтобы мне дать от живота, я схватил куртку и уже в дверях крикнул:

– Не могу оставаться здесь, пока в воздухе витает этот ужасный запах колбасы, пойду прогуляюсь, дорогая.

– Это же твоя любимая баварская… – крикнула мне вслед Леночка.

От одного упоминания меня чуть вновь не скрутило и я выбежал в прохладу ночи.

***

Я дошел до парка, затем прошел весь парк и вышел на темные уже аллеи. Здесь было совсем пусто, а над местным прудом поднимался туман. И вдруг я увидел возле воды тину. Она была навалена большой грязной кучей и в голове промелькнула мысль о том, что это оно. Самая настоящая, полезная еда, дарованная природой. Разве это не то, что я искал? Проносились мысли о том, что водоросли это очень полезно, их едят азиаты в большом количестве каждый день и я уж точно не отравлюсь если попробую самую чуточку. А еще… еще хлорофилл – зеленый пигмент, который придает листьям зеленый цвет, да и Леночка когда-то заказывала его на маркетплейсе в состоянии жижи.

Разве он не имел травянистого привкуса… водорослей? Еда, от которой точно нельзя было потолстеть, съешь хоть целый вагон. Тревожная мысль промелькнула и спина покрылась мурашками. Разве правильное питание не было частью моей игры со странной корпорацией, которая обещала миллион баксов за выполнение всех заданий?

В некой заторможенности, на негнущихся ногах я направился к тине. Наклонившись, я зачерпнул горсть тины и попробовал. Странно, но никакого отвращения я не испытывал. Напротив - вкус, цвет и консистенция казались мне идеальными. В животе заурчало.

Припав на колени, я принялся поглощать тину и остановился лишь тогда, когда от кучи не осталось почти ничего. Пришел в себя я тогда, когда ко мне подбежала собака. Тут же я услышал вдалеке: “Макс, фьють, максик, фьють!”

Я поднялся и хотел было скрыться в подлеске, как собака громко гавкнула и вышел ее хозяин. Увидев меня, он немного испугался. Сначала я хотел все объяснить, но потом понял, что мне все равно, что обо мне подумает хозяин собаки. Главное, чтобы эта шавка не цапнула меня. Я нагнулся и сгреб немного тины с земли, сунув ее в карманы, а затем быстрым шагом отправился восвояси, оставив удивленного собачника позади. Я чувствовал себя превосходно, был полон сил, энергии, и шаг сделался веселым. Ноги сами привели меня вскоре домой, настроение подпортила лишь Леночка. Оказывается, она не спала и тут же набросилась на меня с расспросами.

– Ты где был? Алексей, что случилось? Ты упал в болото?

Я видел в ее взгляде отвращение.

“Что, такого Алексея ты не хочешь принимать обратно?” – с усмешкой подумал я. На кухне все еще лежали наполовину засохшие бутерброды.

“Специально не убрала, видела ведь, как они мне отвратительны” – подумал я и прошел в ванную, где все скинул с себя. Из зеркала на меня смотрело перемазанное в тине лицо с безумными глазами. Лишь смыв грязь и переодевшись в обычную одежду, я немного успокоился, а глаза перестали блестеть лихорадочным блеском.

Тихо пробравшись в комнату, я накрылся одеялом до самого подбородка и заснул крепким сном. Всю ночь мне снилось, что я превратился в клубень картофеля и за мной гонится полевой трактор, от которого я не могу убежать, как не силюсь. В тот момент, когда в вышине повисло лезвие, чтобы меня срезать, я проснулся.

На утро я чувствовал себя более приземленно, во всяком случае, в душе царил покой и я не ощущал лихорадочного желания куда-то бежать. Я вышел на кухню и сразу взгляд уткнулся на выглядывающий с верхней полки кончик сигаретной пачки. Я посмотрел на чисто вымытую пепельницу, теперь одиноко стоящую на подоконнике и понял, что желание курить пропало совсем, словно я никогда в жизни и не курил. Теперь эти предметы не служили триггерами, не отталкивали, просто я не испытывал ни грамма чувств по отношению к ним.

После этой мысли я открыл холодильник, хотя понимал, что не захочу взять ничего из того, что сейчас там есть. Я принялся изучать содержимое, но ничего не привлекало меня - ни сладкие йогурты с большим количеством сахара, ни салаты, ни супы, полные непонятных ингредиентов и жира. А потом я вспомнил о том, что вчера, в тот момент, когда мой мозг словно бы отключился наполовину и я стал кем-то другим, я успел положить в карманы немного тины, словно зная, что проснусь голодным.

С этими мыслями я вышел в прихожую, сунул руку в карман пальто и достал пригоршню тины. С долей изумления от самого себя, я сунул руку с тиной в рот и принялся жевать.

– Что ты делаешь? – раздался позади меня тихий голос жены.

Я резко обернулся и понял, что сделал это зря, поскольку тина все еще проглядывала у меня между зубов.

– Ты что, не на работе? – только и смог я спросить, пока мозг лихорадочно придумывал отмазку.

– Сегодня же суббота, – также тихо сказала жена, делая шаг назад.

– Леночка, ты боишься меня? – ступил я к ней, но Леночка лишь сделала еще шаг назад, чуть не оступившись.

Я наспех проглотил остатки тины и замер, не зная, что мне делать, как уговорить жену поверить мне.

– Дорогая, это вышло случайно, я не хотел… – затараторил я, хоть и сам понимал, как это глупо звучало.

Она покачала головой и я бросился в ванную комнату. Я долго не решался выйти, прислушиваясь ко входной двери. Даже было желание, чтобы она сейчас же ушла из дома. Я приду в себя и все ей объясню. Просто мне нужно немного времени. Но она не ушла, напротив, принялась стучать в дверь.

– Алексей, нам надо поговорить, – сказала она серьезно. – Ты болен. Тебе требуется лечение.

Я раздраженно вздохнул. Ничего я не болен! Разве ты не видишь, дорогая жена, что мне все это на руку, я уже бросил курить, теперь я ем только еду растительного происхождения, не за горами – моя идеальная форма и жизнь!

Теперь мне нужно больше двигаться, заниматься спортом, даже если этого не будет в рамках задания.

Я вытерся, оделся, оценив свой немного уже впалый живот. Теперь я стал сильнее и эти силы копились ко мне, аккумулировались и мне нужно было их высвобождать.

Леночка сидела на диване, встревоженно глядя на меня.

– Дорогой, что с тобой? Ты не похож сам на себя! Я же говорила тебе не есть всякую отраву! Ну почему ты меня не послушал! Ты никогда меня не слушаешь!

Опять она начинает!

– Остановись, жена, – немного грубо сказал я. – Я пойду до конца, мне нужно увидеть, что ТАМ меня ждет. Если задания будут аналогичные тому, что я уже прошел, я справлюсь, и мы станем богатыми! Отправимся в путешествие, на том круизном лайнере, который тебе нравился, помнишь? Кофейню откроем!

Леночка заглянула мне в глаза.

– Ты правда веришь в это?

– Ну конечно, – я постарался быть уверенным и взял ее руки в свои. – Я ведь люблю тебя!

Она хотела что-то еще возразить, как в дверь раздался звонок...

Продолжение и окончание уже написано, опубликую в течение дня.

Тг: https://t.me/liminalemptyspace (там ничего особенного, но вдруг кто-то увлекается писательством, тогда давайте дружить).

Показать полностью 1
[моё] Авторский рассказ CreepyStory Конкурс крипистори Сверхъестественное Длиннопост
6
LocbrHy
1 месяц назад

Телепортация⁠⁠

Произошла битва, где-то возле Юпитера или Марса или на луне они бились, никто точно не знает, какие то сверх сущности. Когда злобный нанес свой окончательный удар, силы от второго, никто не знает его имени разделились на пять частей, и типа достались самым толковым избранным ребятам, а мне еще почему то осколок от ножа достался, но это потом расскажу.

Значит первому Грегором звать – досталось зрение, типа он теперь видит всякое.

Второй Янг Хук Сек – шаловливые пальцы, она теперь может трогать всякое.

Третьему, я хуй его маму знает, пусть будет Ваня, Ване не повезло, он стал толи шибко чувствительный, толи че с ним, но он постоянно толкал всякие речи.

Четвертому – когти, его так все и звали – когти.

А мне телепортация.

Мне телепортация очень пригодилась, проснулся утром с осколком ножа в руке и как то сразу было понятно что теперь телепортироваться умею. Метнулся в магазин, а оттуда сразу на Майями, очень удобно кстати, пойди где купи у них на этом Майями сраном - водки, а мне все равно, у меня уже все на кармане.

Оттуда в банк со шруповертом, а оттуда уже с деньгами в Токио чтобы сырую рыбу жрать. Развлекуха закончилась примерно спустя сутки, этот черт космический на всю планету взял и рассказал

- Всех убью, мне на раз два, отдайте пятерых избранных – тогда отчалю

Не хочу ничего такого рассказывать, но телепортироваться сразу перестал, а вдруг он пеленгует? А вдруг он какой то особой слежке умеет, страшно хоспаде, пускай он хоть всех по убивает, от него куда нибудь ну как нибудь отпрыгаю.

Короче по нему стреляли ракетами, ну чтобы орешником по нему тоже стреляли, запускали дроны, вели очередь из автоматов, кидались в него гранатами – ему все похер.

А уже потом подтянулись граждане, Первым Грегор был, следом Янг Хук Сек, его маму хуй знает и когти.

Грегору, он выдавил глаза и еще так злобно сказал.

- Наконец то, типа вижу! (Или зырю, как то так сказал)

Янг Хук Секе, отгрыз пальцы, ну и дальше по тексту.

- Теперь тут трогаю всякое!

Ване не повезло, ему просто бошку оторвали

- Теперь знаю кто моя мать!

А потом уже не выдержал, сижу себе весь пьяный на баре в Токие, или в Токию, или в Ток.., а погоди в Токие сижу себе на баре у меня в руках осколок ножа, весь могу себе телепортироваться,  а вы не можете меня сейчас осуждать, ну да в крысу, хз кто выпил, а никто не выпил, а все трезвые ну прыгнул ему заспину, ну дал ему тииипа меж три четырех позвоноков, ну он упал, а он сам упал, его никто не трогал, смерть аа в рот её ебать наступила потому что он об ос он обс он обсфальт упал, не смотри что пришелец, турисст ёбаца.

И тут началось по настоящему жуткое, мне все его силы начали  как в горце в меня типа вселяться, процесс не очень, со слюнями, сразу протрезвел, а когда раскурил о чем тема, тут же убил Товарища Когти, там не сложно было, у меня же шуруповерт на руках.

Когда всесильным стал, меня пытались  люди все равно каждую ночь задушить подушкой, подсылали типа с ядом чтобы саму даже Дженнивер Лопез, днем понятно все улыбались, и лучшие номера в пятизвёздочных отелях, а как только засну каждый раз одно и тоже – просыпаюсь под  руинами, в меня кидали во время сна бомбы, засылали умные ракета и даже били ногами, говорили мне спросонья: -

- У тебя не спокойный сон.

А когда догадался, взорвал планету и полетел дальше.

Показать полностью
Страшные истории Негатив Ужас Страшно Конкурс крипистори CreepyStory Мат Текст
0
17
Aleksandr.T
Aleksandr.T
1 месяц назад
CreepyStory
Серия Тьма.

Тьма. Глава 11⁠⁠

UPD:

Тьма. Глава 12

Тьма. Глава 10

Глава 11.

Магазин погрузился в тяжёлую тишину, нарушаемую лишь хриплым дыханием Яны. Каждый её вздох резал Володю не хуже острого ножа. Он сидел у её импровизированной лежанки, сжимая в руках потёртую фотографию Алёшки. На снимке сын смеялся, обнимая огромного плюшевого медведя - подарок на свой пятый день рождения.

- Мы найдём его, - прошептал Володя, больше для себя, нежели для жены, хотя сам в это совсем не верил.

Верила только Яна. Хотя это, скорее, было страшной, болезненной одержимостью, сжигающей изнутри.

Она молчала. Её тонкие пальцы сжимали край одеяла, будто пытаясь удержать что-то незримое. Она больше не плакала. Слёзы давно высохли вместе с надеждой, оставив после себя лишь холодную пустоту. Взгляд её был устремлён куда-то внутрь себя. Туда, где, как ей казалось, ещё теплилась её незримая связь с любимым сыном.

Ночь выдалась особенно душной. Всё вокруг замерло, словно затаив дыхание. Даже гул генератора казался приглушённым, подавленным этой всепоглощающей тишиной. Каждый вдох Яны, был хриплым предсмертным стоном, отдававшимся эхом в натянутых нервах Володи.

Он сидел на корточках, бессильно сжимая пузырёк с обезболивающим. Жалкая пародия на лекарство против кошмара.

Культя женщины, туго перетянутая грязными бинтами, пульсировала. Не кровью, а чёрными, живыми прожилками. Володя заметил, как тёмные узоры ползли вверх по бедру, будто растение паразит оплетало свою жертву ядовитыми корнями. Они вились под кожей, пульсируя в такт её слабеющему сердцу.

- Не нужно, - выдохнула Яна слабым, едва слышимым голосом, когда Володя потянулся к бинтам. - Не прикасайся ко мне.

- Это ещё почему? - Володя хотел показаться удивлённым, но вышло у него это не убедительно.

Он и сам прекрасно понимал почему, только боялся признаться в этом даже самому себе и знание это лежало в желудке холодным камнем.

Она медленно повернула к нему голову. В тусклом лампы свете её глаза казались огромными, бездонными.

- Тьма внутри меня, - слова Яны были тихими, но невероятно тяжёлыми. - Я её чувствую. Чувствую, как она ест... жрёт меня изнутри... Каждый вдох - это она. Каждый удар сердца - её толчок. Она заполняет пустоту во мне, делая её ещё страшнее.

- Что я могу для тебя сделать? - шёпотом спросил Володя, боясь, как бы не услышала Маша, смотревшая пустыми глазами в непроглядную чернь за окном.

- Убей меня, - Яна впилась пальцами в запястье мужа, с трудом приподняла голову и уже молящим тоном повторила, - прошу, прекрати это. Просто убей меня. Это невыносимо. - В её голосе не было истерики. Только ледяная, исчерпывающая ясность и отчаяние. - Я не хочу умереть вот так! Не хочу чувствовать, как она пожирает мои мысли! Не хочу стать... этим.

- Я... - он растерялся, даже не представляя себе, как на это реагировать, - я не могу, ты что?!

- Ты спросил, что ты можешь сделать для меня? - теперь голос Яны звучал настойчивее, - так вот, это единственное, что мне поможет. Я не хочу больше слышать эти голоса в голове, чувствовать, как моя плоть растворяется во мне, не хочу больше мучиться. Прошу, помоги мне!

- Голоса? - Володя насторожился, краем глаза отметив, как Маша, сидевшая у окна и уставившаяся в черноту, резко обернулась. Она явно услышала последнюю просьбу матери и, с потерянным видом, уставилась на родителей. - Что за голоса? Что они тебе говорят?

Вдруг глаза Яны стали чёрными, как мрак за окном, её рот неестественно растянулся и оттуда вырвался целый хор голосов, давящий на уши, раздирая душу.

- Помоги... Выпусти нас! Я больше так не могу! Больно! Мама?! Это конец?! Останови это!

Голоса были мужскими, женскими, детскими, стариковскими. Они звучали с разной громкостью, с разной интонацией - от тихого стенания до пронзительного визга бьющегося в агонии. Но все несли одно: невыносимую боль, панический ужас и мольбу о прекращении всего этого.

Этот хор обрушился на Володю, на Машу, на Виктора, застывшего у прилавка, на Мишу, жавшегося в углу, на Валю, которая перестала причитать и смотрела на Яну с открытым ртом. Звук давил на перепонки, лез в мозг, скрёб по нервам.

Маша вскрикнула и зажала уши. Володя инстинктивно отпрянул, ощущая ледяную волну страха, прокатившуюся по спине.

Так же внезапно, как и началось, это прекратилось. Голоса оборвались. Глаза Яны снова стали зелёными, но теперь в них читались только бесконечная усталость и глубокая, всеобъемлющая печаль. Она посмотрела на Володю теми же глазами, в которые он влюбился много лет назад на студенческой вечеринке. Взглядом, который обещал целую жизнь. Только теперь он обещал лишь горький конец.

- Откуда? - прошептала она, задумчиво. - Что это такое, Володь?

Он не мог ответить. Казалось, все слова были выжжены из него тем адским хором.

- А ведь хороший вопрос, - влез в разговор Виктор, рукавом вытирая со лба липкий пот. Он выглядел постаревшим лет на десять за эти дни. - Мы же об этом вообще не думали. Так, пара вопросов было, не более. Мы всё время бегали, прятались, выживали... о сыне твоём думали, о жене моей... о еде, о свете. А спросить - что нас убывает? - он махнул рукой в сторону зарешечённого окна, за которым клубился непроглядный мрак. - Может, это оружие? Какая-то новая химическая гадость, вызывающая массовые галлюцинации? Сирена же не просто так выла. Может, если подальше убраться от эпицентра?..

- Маловероятно, - нахмурился Володя, цепляясь за логику, как утопающий за соломинку. Он встал, начал шагами мерить крошечное пространство перед прилавком. - Тени. Эти... силуэты. Их же все видят? Так? Маша видела, я видел, ты, Миша... Валя? - он обвёл взглядом кивающие бледные лица. - Галлюцинации от отравляющих веществ у всех разные. А тут - одинаковый кошмар. И голоса... - он кивнул в сторону Яны, - она слышала не себя. Она слышала их. Тех, кого, скорее всего, забрала тьма. Как будто они там. В ней. В этой черноте. Они живые? Мёртвые? Не знаю. Но они там заперты.

Мысль была чудовищной. Она висела в воздухе. Тяжёлая и неопровержимая. Маша сдавленно всхлипнула. Виктор побледнел ещё больше. Мысль о том, что его благоверная жена на просто исчезла, а застряла там, в этом вечном крике...

В этот момент из подсобки донёсся оглушительный звон стекла, а следом, спотыкаясь, выкатился Толя. Лицо его было цвета мокрого пепла, глаза выпучены, полные чистого животного страха. В трясущейся руке он сжимал пустую бутылку из-под водки.

- Ты чего это? - спросила Валя, нахмурив брови.

- Т... т... там зеркало...

Голос его дрожал, глаза были круглыми от страха, однако бутылку водки в руке он держал крепко, не смотря на то, что та была пуста.

- Зеркало разбил, паскуда? - посуровела женщина и встала с насиженного места.

Стало ясно, что сейчас этого сухого мужичка завяжут в узел, или сломают ему пару костей.

- Подожди, не горячись, - как можно мягче попросил Володя, - дай ему прийти в себя. Уверен, у него была на то причина и он нам её расскажет.

- Там, - Толя сглотнул, неуверенно продолжил, - в зеркале я... не я... В общем, отражение, оно моё, но не моё.

- Понятно, - Валя глубоко вздохнула, злобно посмотрев на алкоголика, - до белочки добухался, прощелыга. Сейчас лечить будем.

- Да погоди ты! - резко оборвал её Виктор, встав между ней и дрожащим Толей. Его глаза были прикованы к лицу алкоголика. Тот страх был слишком настоящим, слишком хорошо знакомым всем им. - Отметелить ты его всегда успеешь. До утра он точно ни куда отсюда не денется. Пусть сначала нормально расскажет, что случилось, вдруг это важная информация. Говори, Толя. Что случилось?

- Ладно, - буркнула женщина, но было видно, что пыл её ни сколечко не угас, - пускай вещает. И не дай Бог там что-то невразумительное, твоя синяя морда разобьётся точно так же, как  моё зеркало.

Толя сглотнул. Его взгляд метнулся по углам, словно боялся, что из тени вынырнет что-то невидимое для других. Он пошатнулся, опёрся о прилавок, оставив жирный отпечаток потной ладони. Толя сам был не уверен в том, что видел. Может быть, правда горячка? Но и за окном творится чёрт знает, что. Это же все видят. Так почему не может быть чертовщины с зеркалами? Просто, кроме него, в них давно ни кто не смотрел. Очень может быть, что и остальные бы увидели там нечто.

- Ну, - устав от долгой паузы, Виктор слегка подтолкнул его, от чего тот зашатался, как неваляшка, - рассказывай. А то если будешь молчать, Валя тебя точно на куски порвёт, а так есть шанс, что цел останешься.

- П-проснулся... - начал он, запинаясь. Испуганно осмотрелся, понимая, что он тоже пропустил что-то страшное, но рассказ начал. - П-просыпаюсь я, значит, и в зеркало на себя смотрю... Помятый весь, голова гудит, что сил нет, во рту - пустыня. Вижу - у лежанки бутылочка стоит моя, опохмельная. Хвать её, да в три глотка. Обернулся к зеркалу... глянул. - Он замолчал, снова сглотнув с трудом. - А оно... оно не глядит. Стоит, как статуя. Я - с бутылкой. Оно - без. И... ухмыляется. Зловеще так.

- Горячка, - буркнула Валя, закатывая рукава.

- И я так сначала подумал! - воскликнул Толя. - Решил, что бзик какой-то. Отосплюсь и всё нормально будет. Повернулся к нему спиной, лёг... а жуть то не уходит. Оглянулся через плечо... - голос его сорвался на визгливый шёпот. - А оно... оно петлю связало! Из провода, что на полу валялся! Петлю! И... голову свою в неё продевает! Стоит и улыбается! Мне! Я как вскочу! Бутылку - бац в стекло! Всё вдребезги! - Он тяжело задышал, вытирая пот со лба воротом рубашки. - А потом... гляжу за спину, на то место... а петля-то... настоящая. Висит. На стеллаже привязана. Точь-в-точь, как во сне. Точнее, в зеркале... Оно... оно хотело убить меня? Я не знаю... - он замолк, заметно сотрясаясь от мелкой дрожи.

Мёртвая тишина снова воцарилась в магазине. Даже дыхание Яны замерло на мгновение. Валя перевела взгляд с Толи на дверь подсобки, её лицо потеряло цвет. Виктор с Володей переглянулись, читая в глазах друг друга новый виток животного ужаса.

- Ну, смотри, киряльщик несчастный, - Валя звонко шлёпнула себя по бокам, направляясь к подсобке, - если брешешь, я тебе эту бутылку в горло запихну по самое донышко.

Грузная женщина, молча, изучала представшую картину. Повсюду осколки зеркала, которое она сама сюда принесла, когда раскошелилась на новое для дома. Пустая деревянная рама покосилась и открыла небольшую дыру в стене.

- Может быть, он сам петлю связал, - задумчиво сказал, стоявший рядом, Виктор, - повеситься хотел, да духу не хватило.

- Ну, не знаю, - Валя пожала своими покатыми плечами, - может быть. Вот только слишком аккуратный узел получился, а у него руки трясутся так, что можно яйца взбивать. Да, и зачем же зеркало тогда бить? Мог же просто сходить за добавкой, потом спать лечь. К чему такую ахинею придумывать?

- Я так понимаю, горячка у него уже была. Как знать, что там могло привидеться.

Володя достал походный нож  и ходил по небольшому помещению кругами, не в состоянии решиться на то, о чём так упорно просит его Яна.

- Пап, - тихо всхлипывая говорила Маша, сидящая у изголовья матери, не желая с ней прощаться, - ты же не станешь?.. Она поправится, вот увидишь.

Он не отвечал. Знал, что убить жену не сможет, как знал и то, что она не поправится. Его сводило с ума то, что она страдает, а у него не хватает решимости облегчить её участь. И что потом скажет дочь? Скорее всего ничего. Она просто его возненавидит.

К облегчению Володи муки Яны длились не так уж и долго. Она застонала. Её тело выгнулось в судороге. Чёрные прожилки на культе пульсировали ярче, быстрее. По телу пробежала волна мурашек. Володя бросился к ней.

- Милая, держись!

Но она уже не слышала. Её глаза снова потемнели, но на этот раз безмолвно. Из её открытого рта вырывался теперь не крик, а шипящий долгий выдох, как воздух из проколотой шины. Тело резко дёрнулось и обмякло. Дыхание остановилось, взгляд остекленел, уставившись в потолок, где неуместно весело плясала тень от фонаря.

Вдруг по магазину пронёсся оглушительный визг. Такой же, как и при смерти жены Виктора. Да, да, именно при смерти, теперь у них не оставалось в этом сомнений. Но всё стихло в то же мгновение.

- Мама! - завопила Маша, кинувшись к ней.

Володя схватил дочь за плечи, грубым рывком прижав к себе. Маша тихо пискнула, зарыдав с новой силой и уткнулась лицом в грудь отца. Он знал. Он видел, что жизнь ушла. Осталась только оболочка. И в ту же секунду эта оболочка начала меняться.

Кожа на лице и руках Яны резко потемнела, приобретая нездоровый маслянистый блеск. Она начала вздуваться, как тушка под солнцем, затем сдуваться. Чёрные прожилки взбухли, стали выпуклыми и... живыми. Они двигались под кожей, сливаясь, формируя нечто чужеродное. Кожа лопнула в нескольких местах, но кровь не хлынула. Оттуда сочилась густая, чёрная, как нефть, жижа. Она стекала по телу шипя и пузырясь на свету. Смрад усилился в сто крат. Сладковатая гниль смешалась с едкой химической вонью. Бинты на культе почернели и растворились, обнажив чёрную, пульсирующую массу, вместо раны. Тело Яны словно перестало быть человеческим. Оно стало сосудом, из которого изливалась сама тьма.

Володя не двигался. Он смотрел, как плоть его жены, женщины, которую он любил больше жизни, растворяется, превращаясь в этот мерзкий, живой мрак. Ярость, горе, боль и скорбь - всё смешалось в нём в единый клубок, который рвался наружу. Он не плакал. Он ненавидел. Ненавидел тьму. Ненавидел тени. Ненавидел этот сломанный мир. Ночи, которые раньше были наполнены теплом и любовью, превратились в отчаянную, полную боли и страха, борьбу за выживание, в которой он проигрывал.

Чёрная жижа покрыла тело полностью. Оно потеряло форму, осело, растекаясь по полу липкой пульсирующей лужей. Она бурлила, как кипящая смола, издавая тихое, противное бульканье. Потом лужа начала испаряться. Не паром, а чёрным вязким дымом, который тянулся вверх, к щелям в потолке, к вентиляции, растворяясь в воздух. Через минуту на полу, где лежала Яна, не осталось ничего. Ни кусочка плоти, ни капли жидкости, ни клочка ткани. Лишь обручальное кольцо на грязной плитке, будто с укором, смотрело на Володю.

- Господи Иисусе... - прошептала Валя, осеняя себя широким крестом. - Ни тела, ни костей. Ничего. Как в печку.

Тишина, наступившая после этого, была громче любого крика. Маша безутешно рыдала  на плече у Миши. Виктор сидел, прижавшись спиной к стеллажу с алкоголем, с пустым отсутствующим лицом. Толя бормотал что-то невнятное, уставившись в никуда.

Володя стоял над обручальным кольцом. Его кулаки были сжаты. Внутри, точно, что-то надломилось. Или сломалось совсем? Пустота в душе стала в разы больше. В глазах, наконец, высохших, горел холодный страх. Страх не за себя. За неё. Он посмотрел на Машу - его любимая дочь, его последнее дитя, его кровь и плоть, его всё на этой проклятой земле. Она рыдала в объятьях Миши, маленькая и беззащитная, как птенец, выброшенный в бурю из гнезда. Этот образ вонзился в сознание остриём ножа. Алёшка... Яна... Теперь - Маша? Нет. Нет! Я больше никого не отдам этой твари!

- Собираемся, - сказал он тихо, но так, что его все услышали. Голос был низким, хриплым, но не дрожал. Он сглотнул ком, перекрывший горло и продолжил, - сейчас собираем воду, консервы, всё, что можно унести. Фонари, батарейки - в первую очередь. Выезжаем с рассветом.

- Куда? - глухо спросил Виктор. Его собственный взгляд метнулся к Мише, который всё ещё прижимал к себе девушку. - Всюду одно и то же, Володь. Везде ад.

- Прочь отсюда! - вырвалось у него. Он махнул рукой, охватывая жестом всех, - прочь из города! Где... где может быть безопаснее! Где у Маши... у всех нас есть шанс! Сидеть здесь и ждать, когда эта мерзость доберётся до нас? Нет! Выезжаем, как только отступит тьма! Как и хотели изначально!

Ни кто не спорил. Даже Валя, обычно словоохотливая, молча закивала. Её глаза метались от обручального кольца на полу к бушующей темноте за окном. Толя, забыв про пустую бутылку, засеменил к рюкзакам.

- Слышал, сынок? - Виктор кивнул Володе, затем посмотрел на Мишу, который только крепче обнял Машу. - Уезжаем.

Сборы продолжились до рассвета. Рюкзаки с водой и тушёнкой, мешки с крупами, все фонари и батарейки, что нашлись - всё летело во вместительную машину Володи. Все шестеро они без труда расположились в просторном салоне, лишь немного стесняя друг друга. Решение посадить Валю спереди было чертовски правильным. Да и миниатюрный Толя предложил ехать в багажнике среди мешков и канистры с бензином, чтобы ни кому не доставлять неудобств своим перегаром.

Двери захлопнулись с глухим стуком, двигатель заурчал. Звук гулко разнёсся по мёртвому городу. Володя тронулся, ведя машину по безлюдным улицам, уходя в промышленную зону на окраине.

Окна были приоткрыты. Все смотрели куда-то в пустоту. Страх витал в салоне. Маша прижалась к двери, плечи её всё ещё вздрагивали. Виктор положил руку Мише на плечо. Володя сжимал руль. Его взгляд прикован к дороге, к горизонту, за которым должен быть выход, свобода, спасение для них всех.

Промзона встретила их царством ржавого металла и разбитыми окнами заброшенных цехов. Дорога здесь была шире, пустыннее. Сумерки медленно сгущались, окрашивая небо в грязно-багровые тона. Володя давил на газ, стрелка спидометра ползла вверх. Он должен был успеть. Вырваться из этой ловушки. Увезти Машу прочь из этого ада.

Впереди показался покосившийся шлагбаум заброшенного железнодорожного переезда и стирающийся знак «Городская черта». за ним - прямая, как стрела, дорога, уходящая вдаль, в наступающую серую мглу, неспешно покрывающую бескрайние поля. Надежда, слабая, как пламя свечи на ветру, теплилась в груди.

- Надеюсь, пронесёт, - пробормотал Виктор, нервно щёлкая зажигалкой.

Володя не ответил. Он прибавил газу, направляя машину прямо под поднятый шлагбаум. Сердце бешено колотилось. Ещё немного. Ещё пару километров. И мы вне... Он мысленно видел Машу в безопасности, на каком-нибудь пляже под палящим солнцем, среди высоких зелёных пальм.

Машина вырвалась на открытую дорогу, миновав последние полуразрушенные склады, мимо ржавого каркаса недостроенного цеха... И вдруг Валя вскрикнула, впившись пальцем в лобовое стекло.

- Володя, Стой! Дорога! Смотри!!!

То, что открылось их взглядам впереди, не укладывалось в голове, выворачивая душу наизнанку от ледяного ужаса.

Володя ударил по тормозам, что есть силы. Машину резко бросило влево, шины завизжали, оставляя чёрные полосы. Они остановились в каких-то десяти метрах от рокового края, в облаке собственной пыли и запахе горелой резины. В салоне повисла тяжёлая тишина, нарушаемая только бешеным стуком сердец и прерывистым дыханием. Все смотрели вперёд, на чёрную пропасть, поглотившую мир, не в силах оторвать взгляда.

Дорога не просто заканчивалась. Она обрывалась. Резко, неестественно, как будто гигантским ножом срезали полотно асфальта вместе с обочиной, полями, линией горизонта. Вместе со всем, что должно быть дальше. Начиналась эта пустота всего в нескольких метрах от края. Исчезала в абсолютную, непроглядную черноту.

Пустота. Чёрная, глубокая, бездонная. Она не имела деталей, не отражала света фар. Тьма просто поглощала его, как чёрная дыра, не оставляя ни бликов, ни намёка на глубину. Край обрыва был идеально ровным, неестественно гладким, будто отполированным до зеркального блеска. Ни щебня, ни торчащей арматуры, ни клочка вывернутой земли. Ничего. По самому краю этой бездны клубился, стелился лёгкий, бледно-серый туман, словно подчёркивая жуткую сюрреалистичную границу между тем, что осталось от мира, и абсолютным небытием.

- Ч-что?.. - начала Маша, но голос её сорвался на жалобный писк.

Она инстинктивно вжалась в сидение, закрывая лицо руками, потом снова выглянула из-за пальцев, отказываясь верить своим глазам.

- Край... - прошептал Виктор. Его лицо выражало абсолютное непонимание с нарастающим отчаянием. Он сжал руку Миши, сидевшего рядом, не отводя взгляда от безумной картины. - Он просто... кончился. Весь мир... исчез.

Володя молча, на автомате, выключил двигатель. Звук затихающего мотора прозвучал похоронным маршем. Он открыл дверь и вышел, неловко передвигая ватные ноги поближе к обрыву. Холодный липкий ветерок ударил ему в лицо, неся с собой запах пыли и чего-то пустого, безжизненного. Владимир медленно, как во сне, сделал несколько шагов вперёд.

Виктор вышел следом, держа наготове самый мощный фонарь. Он щёлкнул включателем. Яркий, ослепительный лучу упёрся в черноту и растворился. Не осветил даже метра вперёд. Бездна не принимала свет. Она просто была. Бесконечная. Немая. Пугая своей абсолютной, безжалостной пустотой.

Володя нашёл у края дороги кусок асфальта, швырнул его в черноту. Ни звука падения, ни всплеска. Камень исчез бесследно, бесшумно, будто его никогда и не было. Мужчина зажмурился, услышав за спиной робкий всхлип Маши. Его последняя надежда рухнула вместе с дорогой в эту мрачную беззвёздную пустоту.

Он обернулся к машине, окинув взглядом искажённые от ужаса лица. Толя вылез из багажника, его рот был открыт в немом крике. Виктор стоял рядом, безуспешно пытаясь пробить фонарём чёрную стену небытия, чем только подчёркивал их абсолютную, жалкую беспомощность.

В городе - смерть. Впереди - бездна. Им некуда было бежать. Теперь город - их мир. Их тюрьма. Их могила.

Показать полностью
[моё] Авторский рассказ CreepyStory Мистика Ужасы Ужас Конкурс крипистори Сверхъестественное Nosleep Страшные истории Ищу рассказ Страшно Крипота Продолжение следует Текст Длиннопост
0
22
Aleksandr.T
Aleksandr.T
1 месяц назад
CreepyStory
Серия Тьма.

Тьма. Глава 10⁠⁠

UPD:

Тьма. Глава 11

Тьма. Глава 9

Глава 10.

Тьма обрушилась на них большим удушающим саваном. Один миг - последние кровавые полосы рдели на вершине груды искорёженного металла. Следующий - абсолютная, сдавливающая чернота, едва отступавшая перед жалкими островками света фар грузовика и дрожащими лучами тактических фонарей. Воздух мгновенно вымерз, стал липким, пропитанным уже хорошо знакомым Паше с Димой смрадом гнили, впивающимся в поры.

Паника вспыхнула, как порох.

- В кузов! Все в кузов! Быстро! - ревел сержант Дроздов.

Его голос, обычно железный, сорвался на хриплый вопль, едва перекрывая нарастающий, нечеловеческий вой, вырывавшийся из самой черноты. Солдаты, отбросив всю свою сдержанность и дисциплину, бросились к открытому борту «Урала», толкаясь, цепляясь за скобы и спины товарищей.

Рядовой Борисов, молодой парень, едва успел коснуться борта, как из под самого днища машины вырвалась пульсирующая тьма. Она метнулась вверх, как разъярённая гадюка, почти полностью поглотив несчастного солдата.

Крик Борисова перекрыл всё. Нечеловеческий, пронзительный, полный боли и безысходности. Он не просто кричал - о выл. Как зверь, попавший в капкан. Он сильно дёрнулся в судороге, замер на краю борта, застыв на мгновение, а потом единственная рука, что торчала из мрака по локоть, окровавленным обрубком с глухим стуком упала на пол. А за ней упала голова. Каска слетела, звякнула о металлический борт, и упала к ногам оцепеневшего Димы, а голова закатилась в центр кузова.

Воцарился хаос. Кто-то вскрикнул, отпрянув, кто-то рухнул на колени, изрыгая рвотные массы, кто-то пнул обрубок руки так, что она улетела во тьму, которая уже вступила в свои полные права. Лицо Дроздова исказилось гримасой чистого ужаса и беспомощности. Паша же, молча, смотрел то в широко раскрытый рот, в полные боли и страха глаза отделившейся головы. Ему казалось, что она смотрит на него в ответ, умоляя о помощи. Кровь медленно сочилась из обрубка шеи, неспешно растекаясь тёмной лужей.

- Борт! Нужно закрыть борт! - прокричал кто-то, бросившись к границе мрака.

- Не надо... - тихо, чуть ли не шёпотом, выдавил из себя Паша, прекрасно понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет.

- Отставить! - наконец, скомандовал сержант, пришедший в себя. - Всем отойти на хрен, как можно дальше, от этого дерьма! Не приближаться ни при каких обстоятельствах! И свет не гасить! Всем ясно?!

- Так точно... - прозвучало в ответ неуверенно.

А ночь ещё только начиналась.

Первой пришла тишина. Глубокая, ватная, давящая на барабанные перепонки, как под водой. Ни сверчков, ни ветра в обломках, ни даже дыхания рядом стоящих. Казалось, сама планета замерла. Потом - шёпот. Сначала тихий, как шелест крыльев ночной бабочки. Но он нарастал, множился, сливался в один громкий многослойный гул. Теперь это была какофония стонов, рыданий, бессвязного бормотания и смеха, вливающаяся прямо в мозг, заполняя его до краёв ледяным ужасом и чужим отчаянием.

- Ч-что это?! - дрожащим голосом ефрейтор Морозов, вскидывая автомат. Ствол уставился в сторону черноты за световой границей.

- Не слушайте. - Спокойно ответил Паша, задумчиво глядя на каску у борта.

Дима прижался к брату, мелко дрожа всем телом. Его глаза огромные, безумные, были устремлены куда-то во тьму. Он чувствовал, как его собственные кошмары оживают с новой силой.

Рядовой Петриченко, самый молодой из бойцов сжался в комок в углу, судорожно вздрагивая. Слышалось сдавленное всхлипывание.

Сержант Дроздов стоял, как вкопанный. Папироса в углу рта была забыта и давно потухла. Его опытный взгляд сканировал периметр, выхваченный нервно бьющими лучами фонарей. Он видел, как его солдаты напряглись. Нервы были натянуты, словно струны. Рациональный мир, где враг имеет плоть и кровь, где его можно увидеть в прицел и убить, трещал по швам. А этот неосязаемый ужас казался ему гораздо хуже любой засады.

Вдруг, в лучах мелькнуло движение. Нечёткое, колеблющееся, как мираж. Силуэт. Человеческий? Слишком долговязый и какой-то... жидкий. Он метнулся от света, как ошпаренный и скрылся во тьме. Рядом- ещё один. И ещё. Они не шли, они скользили по границе света, пульсируя, меняя очертания, чёрные тени. Живые.

- К оружию! - скомандовал Дроздов. Его голос, привыкший командовать, прозвучал хрипло, но, всё же, перекрыл на мгновение жуткий гул. - Освещение на максимум!

Команда была исполнена с лихорадочной поспешностью. Яркие лучи, как мечи, рванулись сквозь черноту, едва пронзая её. И им показалось, что тьма взревела ещё громче. Будто бы это уже был не просто звук, а вибрация, сотрясающая землю, металл кузова. Пронзительный яростный визг, от которого заныли зубы и задрожали внутренности. Казалось, сам мрак обжёгся этим светом.

- Вижу цель! - заорал ефрейтор, его голос сорвался от адреналина. - Какой-то призрак! Чёрный!

- Огонь! Огонь на поражение! - проревел сержант.

Оглушительная очередь прострочила ночь. Яркие пунктиры пуль нырнули во тьму, осветив на миг... пустоту. Ни крика, ни падения, ни крови. Только визг, будто усилился, стал насмешливым.

- П-попаданий нет... к-кажется. - Всё таким же дрожащим голосом доложил Морозов. - Б-будто в воду стреляем.

Дроздов выругался сквозь зубы. Его рациональность окончательно рухнула. Пули были бесполезны. Как плевок в ураган. Только свет. Хрупкий, ненадёжный свет фонарей, который вот-вот могли отнять севшие батарейки.

Ночь тянулась бесконечно долго. Тени метались, шлёпали невидимыми ладонями по броне, по брезенту кузова, где прятались Дима, Паша и часть солдат. Гул то стихал, то накатывал новой волной, выворачивая душу наизнанку. Петриченко так и рыдал, уткнувшись лицом в колени. Морозов стоял с ним рядом с мраморным лицом. Дроздов метался от борта к борту, отдавая про себя бессмысленные в этой ситуации приказы, лишь бы заглушить свой собственный ужас. Паша держал Димку, чувствуя, как каждое всхлипывание брата отдаётся болью в его собственной груди. Знакомый холодный ужас сжимал сердце, но теперь он был умножен на беспомощность вооружённых до зубов людей.

В кузове «Урала» воздух был спёртым. Запах пороховой гари немного перебивал привычный гнилостный смрад. Ни кого из укрывшихся здесь не покидало предчувствие смерти. Свет фонарей тускнел вместе с лампочкой под брезентовым верхом.

Рассвет. Это слово, будто, потеряло смысл. Серое нечто, грязное и тяжёлое, как мокрая зола, медленно вползло в мир, вытесняя холодную черноту ночи. Словно один кошмар сменился на другой. Под колесом лежал бронежилет того солдата, чью голову в руках держал Дроздов, вытирая грязным рукавом скупую слезу.

Тишина, после ночного ада, была оглушительной. Только тяжёлое прерывистое дыхание Петриченко нарушало гробовое безмолвие. Вой из тьмы стих, оставив в ушах пронзительный звон и чувство глухой, высасывающей душу, опустошённости.

Морозов неотрывно смотрел в узкую щель в брезенте, его скулы были напряжены, как стальные тросы, а глаза, глубоко запавшие в орбиты, выглядели потухшими и безжизненными.

Дроздов курил одну папиросу за другой, закапывая скромные останки молодого бойца в небольшую вырытую ямку. Его лицо стало похоже на высеченный из гранита барельеф, полный страдания. Глаза, обведённые синюшными тенями, были красными от недосыпа и напряжения, но в них по-прежнему горел всё тот же огонь командира, цепляющегося за последние капли воли.

Наконец, он схватил рацию. Он боялся брать её. Точнее, он боялся той тишины, которая ему ответит. Пальцы его дрожали, когда он нажимал на кнопку, а голос звучал, как напильник по ржавчине, но сохранял чёткость.

- «Барс-2», это «Барс-1». Приём. - Пауза в динамике была пугающе зловещей. Только лёгкий треск белого шума звучал в ответ. - «Барс-2», отзовись. Это «Барс-1». Приём. - Тишина. Она давила сильнее любого крика. Дроздов с трудом сохранял самообладание, движения его стали резкими. Он переключил канал и заговорил с нотой отчаяния в голосе. - Любой живой в эфире, приём! Хоть кто-нибудь! Отзовись! - ответа не было. Только тот же мёртвый треск.

Сержант швырну рацию на сидение водителя так, что пластмасса треснула. Первоначальный план - группа наверх завала, оценка, поиск обхода - рассыпался в прах. Отсутствие ответа было громче любых слов. Это был приговор. Он чувствовал, как холодный пот ручьями бежит по его спине под бронежилетом.

- Заводи, - скомандовал он водителю. Голос, вдруг, осип лишившись привычной силы. - Назад, к месту стоянки. Осторожно. Свет не гасить! Ни на секунду! Все наготове! - последние слова он выкрикнул так, чтобы его услышали и те, кто в кузове.

«Урал» дрогнул, заурчал, развернулся. Казалось, сама сталь машины скрипела от усталости и страха. Небольшое расстояние до места стоянки группы показалось недосягаемо далёким. Паша прильнул к щели. В грязно-сером свете утра брошенная техника выглядела призрачно, нереально. БТР стоял аккуратно, как на параде. Грузовик, чуть поодаль. Но двери... все распахнуты настежь.

Дроздов первым спрыгнул на землю, автомат наизготовку, ствол метнулся по сторонам. За ним, тяжело дыша, вывалился Морозов, буквально выволакивая за рукав оцепеневшего Петриченко. Паша с трудом разбудил Димку. Тот открыл глаза, полные лихорадочного блеска и немого ужаса. Вылезая, старший почувствовал, как подкашиваются, ватные от усталости, ноги, а в горле стоит ком.

Тишина. Абсолютная. Ни ветра, ни крика птицы, ни жужжания насекомого. Только их собственные шаги, гулко отдающиеся в мёртвом пространстве и навязчивый шум двигателя «Урала». Каждый звук казался кощунственным нарушением этого гнетущего покоя.

Они осмотрели БТР. Внутри - пустота. Ключи торчали в замке зажигания. На сидение водителя валялась каска с отбитым козырьком. Рядом с машиной, на земле, брошен, как ненужный хлам, бронежилет, расстёгнутый, с торчащими пластинами.

Группа осмотрелась вокруг и... повсюду - бронежилеты, разгрузки, каски, разбросанные в хаотичном беспорядке. Всё это выглядело по настоящему жутко. Автоматы были прислонены к колёсам, брошены на сидения, валялись на земле под серым безразличным небом. Пустые гильзы рядом с машинами ещё пахли порохом.

- Что за?.. - хотел что-то сказать Морозов, но слова застряли в горле.

Фонарик в дрожащей руке скользил едва видимым лучом по уныло валяющемуся вещмешку, по паре гранат в разгрузке, брошенной у колёс грузовика.

- С-серж... С-сержант... - голос Петриченко сорвался на писк, переходящий в истерический хрип.

Он стоял, вытянув дрожащую руку, тыча пальцем куда-то в сторону. Туда, куда свет фары косо падал, освещая обочину.

Свет неохотно освещал серую мглу, вырывая из неё щебень в слое пыли и это, лежащее метрах в пятнадцати от машины. Не на дороге, а чуть в стороне, на жухлой, почерневшей траве. Как будто специально выложенное на просмотр туловище. Без головы, без ног. Левая рука отсутствовала до самого плеча, правая - обрезана по локоть. Из низа живота вывалились ленты кишок. Серо-розовые, покрытые липкой пылью и бурыми сгустками, растекаясь по земле тёмным, маслянистым пятном. Камуфляжная куртка была пропитана чёрно-бурой кровью. Вокруг не было ни следов волочения, ни кровавых брызг на траве, ни клочков плоти, ни следов борьбы. Ничего. Как будто эти холодные останки аккуратно положили здесь. В центре луча фары.

Запах, сладковатый, гнилостный, смешанный с резким озоном и железом крови, ударил в нос и по нервам, заставив Пашу сглотнуть жёлчь.

- Твою ж... - Дроздов не договорил.

Он замер, вцепившись в ствол автомата так, что пальцы побелели. На уставшем лице появилась невыносимая боль и скорбь, и смотреть на него было тяжело. Желваки ходили ходуном. В глазах горел слепящий огонь ненависти. Ненависти к тому, что не не мог ни понять, ни потрогать, ни убить. Он сделал шаг к останкам. Потом ещё один, медленно двигаясь, не глядя под ноги, как загипнотизированный этим страшным зрелищем.

Сержант остановился в двух шагах от этого. Его тень легла на обезображенное тело. Он смотрел на вывалившиеся внутренности, на обрубки рук, на жуткую пустоту там, где должна быть голова. На клочья формы, которая означала «свой». его плечи, вдруг, содрогнулись. Не от страха. От сокрушительного осознания, что его люди, его солдаты, с которыми он делил паёк и риск, прошёл огонь и воду... исчезли. Растворились, канули в этом проклятом мраке. И всё, что от них осталось - это брошенное, бесполезное железо... и этот изувеченный кусок плоти на траве.

- Всё... - прохрипел Дроздов, оборачиваясь к остальным. В его голосе не было ни тени надежды, ни капли сомнения. Только ледяная, окончательная констатация краха их мероприятия. - Всё кончено. Их нет. - Он махнул рукой в сторону брошенных автоматов, касок, этого жуткого зрелища на траве. - Оно забрало их. Или... или разорвало на куски. Как этого. - Он резко пнул ближайшую брошенную каску. Та глухо лязгнула, подпрыгнула и покатилась по асфальту и звук этот был невыносимо громким в тишине. А голос сержанта стал механическим, лишённым всякой интонации. - Собирайте патроны, воду... В общем, припасы. Всё ценное. Всё обмундирование - бросить. Сейчас это мёртвый груз. - Он посмотрел на Пашу с Димкой, потом на бледного, как полотно бумаги, Петриченко, и на Морозова, сжавшего кулаки. - Поедем сквозь этот чёртов завал. Или в объезд. Или к чёртовой матери, но отсюда. Пока мы не стали десертом для этого... чем бы оно ни было. Выполнять.

Он развернулся и пошёл к «Уралу», не оглядываясь на брошенные трофеи тьмы, на её жуткий кровавый автограф. Его спина была неестественно прямой, а походка, как у робота. Паше показалось, что это было похоже на человека, идущего по лезвию бритвы над чёрной бездной, который уже почти сорвался вниз, но инерция ещё несёт его вперёд.

Они молча, подчиняясь приказу и животному желанию бежать, собрали скудные припасы под аккомпанемент сдавленных рыданий Петриченко и собственного бешеного сердцебиения. Каждое движение давалось с трудом.

Завели мотор. Лучи фар, скользнув в последний раз по жуткой находке, как бы прощаясь, упёрлись, сначала в белую дымку мглы, что тонким слоем стелилась по дороге, затем в непроходимую груду металла на мосту.

Куда? В какую сторону света, если света больше нет? Вопрос висел в удушливом, пахнущем смертью, воздухе, не находя ответа.

- Что ж. - Дроздов громко вздохнул, немного помолчал, закурив очередную папиросу, - нужно лезть наверх.

В этот миг, вдруг захлебнулась в шипении. И сквозь помехи бесконечного белого шума внезапно прорезался тонкий голос, который прозвучал так громко, что сержант подпрыгнул от неожиданности.

- Здесь кто-нибудь есть?

Показать полностью
[моё] Авторский рассказ Ужасы CreepyStory Мистика Ужас Конкурс крипистори Сверхъестественное Тайны Nosleep Страшные истории Ищу рассказ Страшно Крипота Текст Длиннопост
11
KapitanBufik
KapitanBufik
1 месяц назад

Эстер в стране декаданса. Вторая серия. Часть вторая⁠⁠

Почпокаемся?

Эстер заходит во второй зал. Это оказывается простой свингерклуб. На сцене какой-то сексуальный длинноволосый мужчина читал стихи Есенина, ему сосала барышня. Первый ряд сцены трахался, второй ряд занимался петтингом, где-то барышня мастурбировала прямо перед зеркалом и её это возбуждало. Всё горело красным светом, красные кровати и бардовые кожаные диваны потонули в голых телах, которые совокуплялись как хотели, хоть и Эстер чувствовала это не по-настоящему. Её становилось всё хуже, глядя на это. На недолгое время ей показалось, что она видит как её пускают по кругу те же мужики, что с ней сделали давным-давно. Тогда она была без сознания. Загремела очень сильно музыка. Мужчина, читавший поэзию вещает:

- Ну, это прекрасный свингер клуб и с вами Симон! Посмотрите на нашу замечательную Василису (поворачивается барышня вся в сперме и улыбается) и похлопаем ей! А теперь представляем вам наш трайбл-кабаре  коллектив «Долбящиеся кости!», похлопаем!

Все начинают сильнее долбиться, чтобы изобразить аплодисменты. Включили все кондиционеры на максимум, прожектор засветил зелёным светом… Голая барышня с посохом в лесу начинает непонятные славянские напевы «Лёля, лёли, лёля», и падает замертво. Начинают изливаться голоса с тем же текстом, а потом горловое пение, и выходит очень много барышней, которые несут черепа коров и лошадей и трутся вагиной об них. Просыпается барышня, которая упала и пытается найти тоже свой череп, но не может. Голос диктора говорит пламенную речь:

- Не можешь найти?! Не волнуйся! Тебя найдут. Эти барышни выбрали своих богов, которые их удовлетворяют. Они просыпаются! Их крик слышен из под земли, их тени стоят выше любого города. Даже если это Москва! Поприветствуем их!

Пока она пыталась их найти. Из-за кулис вышло несколько голых мужчин из-за сцены, она поначалу играла в испуг, а потом начала танцевать. Далее, они тупо пустили их по кругу. Ей дают микрофон, и она со страстью говорит, что боги найдут тебя.

Эстер шагнула в красный сумрак клуба, и её сразу охватило противоречивое ощущение — тело реагировало жаром, но разум кричал: «Беги». Девушка у его ног не отрывает взгляда от Эстер, будто узнаёт её.

В углу те самые трое, что пускали её по кругу до встречи с Васей. Они не из общаги — это те же лица, что и в подворотне. Но теперь они мертвее мертвых:

Один без пальцев (отрублены?). Второй шепчет «Прости…», но рта у него нет. Третий смотрит на Эстер и плачет чёрными слезами.

В отражениях гости не трахаются, а лежат в лужах крови. Эстер видит себя в зеркале — но та версия орёт без звука, будто её душат.

Лара приносит «коктейль» — в стакане плавает глазное яблоко со знакомым шрамом на радужке.

— «Эти трое… Они же те, кто… Но они мертвые. Как?»

Лара (ведёт её к зеркалу):

— «Они уже наказаны. Но тот, кто их убил — здесь. Ищи неровные шрамы…»

Голос из динамиков (Диоген?):

— «Похоть — лучшая маскировка. Кто заметит убийцу в толпе грешников?»

Все здесь жертвы того же убийцы, что забрал Лекса. Их желание — последнее, что они чувствовали. Глаз в бокале — возможно, Лекса. Он следит за Эстер. Трое из подворотни мертвы, но их используют как приманку.

Резкий щелчок — и мир будто перезагружается.

На сцене обычный мужик читает банальные стихи, девушка у его ног просто целует его в шею. Пары занимаются обычным сексом — никаких мёртвых глаз, чёрных слёз. Зеркала отражают реальность: потные тела, смех, шампанское.

Эстер идёт в туалет проблеваться. Пока она блюёт, под дверь кто-то забросил записку с намёками на то, что эта загадочная личность знает причину почему она пришла в это подполье. Она выбежала из туалета и начала ругаться с Ларой из-за записки, ибо она думала, что Лара подбросила записку, хотя не она это сделала.

Эстер швырнула дверь кабинки, едва успев сполоснуть рот водой. На полу у ног — смятая записка, подсунутая под дверь.

Записка (корявым почерком):

«Ты пришла сюда не случайно. Они знают про склад №13. Ищут ключ в твоих стихах. 21:00. Курская, переход.»

Эстер хватает бумагу, вылетает в общий зал — и врезается в Лару.

Ссора:

Эстер (трясёт запиской перед лицом Лары):

— Это твои шутки? Ты знаешь, кто убил Лекса?!

Лара (широкие глаза, искреннее недоумение):

— Я не писала эту хрень! Ты вообще что курила?!

- Мы все это курили!

Вокруг затихают — пары на диванах прерывают секс, чтобы посмотреть на драку.

Бармен (бросает полотенце):

— "Эй, девочки, не здесь! Или заплатите за шоу!"

Что происходит на самом деле? Лара не врала. Поэт со сцены? (Сейчас он исчез.) Диоген? (Но его не видно в зале.) Фигура в шляпе? (Эстер мельком видела её у выхода.) Знает про склад, про стихи, про Лекса. Играет с ней, как кошка с мышью. Лара (внезапно шепчет, пока все отвлеклись), глядя на человека в шляпе:

— "Эстер... Беги. Тот, кто написал записку — он здесь. И он не человек."

Эстер выбегает из этого зала за загадочным человеком в шляпе. Её останавливает голый мужик, который предлагает присоединиться к ним в оргии, но она его отталкивает и пытается нагнать человека в шляпе, и так попадает в другой зал.

Столовая «Жрецера»

Зал, похожий на столовую 90-х — пластиковые столы, жирные скатерти, вонь пережаренного масла. Гости (все толстые, с распухшими лицами) жрут без остановки. Один запихивает в рот целого жареного голубя — кости хрустят, но он не останавливается. Женщина с рыжими волосами ест торт прямо руками — крем забивает ей нос, но она давится и продолжает. Барная стойка — там разливают что-то густое, чёрное (как нефть) в стаканы, на что Эстер решила, что это может быть чифир. Надпись: «Настойка Бесконечность — выпей и забудь голод». Еда ненастоящая — пластик, воск, муляжи, что и следует ожидать в таких харчевнях. Но гости не замечают.

Эстер отшатнулась от «голодных», наткнувшись на липкий стол. И тут  Василий сидит в углу с компанией бомжей, жареный голубь в его руке внезапно обретает черты деревянного муляжа.

— Эстер? Ты как в это гиблое место затесалась? — он машет грязной рукой - садись, пацаны подвинутся.

Детали столовки:

Запах: пережаренное масло + дешёвый одеколон «Саша» и на момент ей показалось, что увидела банку тушёнки с названием «Лекс» с датой его смерти. Еда: пластиковые котлеты с опилками, оливье с пуговицами вместо горошка. Клиенты: бомжи, пацанва с Винзавода, парочка хипстеров в ироничных футболках «СССР 2.0».

Эстер (тыкая пальцем в дверь, где мелькнула фигура):

— Тут человек в шляпе пробежал... Он причастен к убийству Лекса! Ты его знаешь?

Вася (откладывает муляж голубя, хмурится):

— Шляпы? Это ж арт-дилеры или коллекционеры. Сюда они заходят через чёрные двери возле туалетов Винзавода.

— Место-то какое? — он разливает по стаканам моторный чай (крепкий, с масляной плёнкой). — Это гигантский андеграунд Москвы. От «Арт-Плея» до старого завода «Красный Октябрь» — все подземные столовки связаны. Мы тут с пацанами хаваем за копейки.

Лара (подсаживается, ковыряет вилкой «торт» из пенопласта):

— А я через Арт-Плей зашла... Фигура в шляпе — он платил бармену, когда я вошла.

Внезапно: Диоген

Он выныривает из-за стойки с картошкой фри (пластиковые палочки в масле) и шашлыком (резина на проволоке). Диоген (жуёт, не морщась):

— А я люблю эту столовку. Здесь голод вечен, а еда — как философия: выглядит съедобно, но питает только иллюзии.

— Про шляпу... — он тычет костью в сторону двери с вывеской «ГНЕВ». — Он купил весь “Красный Октябрь”. Ищет ключ от стихов... Тот, что у тебя в кармане.

Вася вдруг бледнеет:

— Стихи? Эстер, ты же говорила, Лекс зашифровал в них данные про складские схрон КГБ? Неужели...

Василий хлебнул моторного чая, масляная плёнка дрогнула на поверхности:

— Демоны мои... они не врут. Только шепчут кусками, как старый приёмник. Говорили про «болотные двери»? Так это ж про Флакон!

Он размазал сажу по столу, рисуя карту подземелий:

Арт-Плей → Столовка 90-х (мы тут) → Канализация «Красного Октября»

↓ 

Флакон: «Венеция» (гнилые каналы + мосты из труб)

↓ 

Свалка у Дмитровской (где Лекса нашли)

Эстер (сжимая ключ):

— Убийца мог отсюда уйти? Через «Венецию»?

Вася мрачно кивнул:

— Там Смотритель — старик на лодке. Продаёт билеты за спирт. Видит всех, кто прошёл за год...

Диоген вдруг швырнул резиновый шашлык в стену:

— Смотритель? Ха! Это бывший гидролог КГБ. Он в 80-е карты тоннелей рисовал! Если твой ублюдок в шляпе шёл к свалке — Смотритель его знает.

Детали «Венеции» (со слов Васи):

Что это: Затопленный цех завода «Флакон», где из-за прорыва труб 20 лет стоит вода по пояс. Клиенты: Бомжи на плотах из дверей, арт-тусовка с факелами, наркодилеры в костюмах гондольеров. Особенность: Все говорят рифмами — иначе «духи болот» не пропускают (местный бред). Ловушка: Если назовёшь настоящее имя — вода утянет на дно.

Лара (протягивает Эстер ржавый жетон):

— Вход — через люк у памятника Свердлову. Смотритель любит абсент... и стихи. Думаю, твои ему понравятся.

Бойцовский клуб в 4-ой комнате.

Эстер смотрит на жетон. На обороте — гравировка:

«Плыви туда, где свет фонаря —

Кричи, что не умер зря.»

Эстер спускается в затопленный цех завода «Флакон». Вместо «Венеции» — кошмарная пародия:

Что видит:

Пространство: Ржавые конвейерные ленты превращены в мосты, по колено в воде бродят люди с факелами из тряпок. Звук: Гул насосов + ругань на рифмах (местное правило):

«Кто лез ко мне — исчез!»

«Твой нос — давно унос!»

Свет: Отблески луны на масляной воде, синие грибы по стенам. Главное место: Плот из дверей ЛИАЗа, на нём — бойцовская яма. Драка на плоту.

На ринге:

Мужик, у которого на спине фамилия Волков. Кричит: «Кто меня уебёт, всё отдам! Кого опиздюлить?! Я ВАМ ВСЕМ В ЖОПУ НАСРУ БЛЯДСКИЕ ТВАРИ! АААААААААА!»

Этого чемпиона никто не мог победить, но и сражаться не собирались. Эстер смотрела на бои с непониманием, но её привлекало.

Когда Лекс умер.

«Где Лекс?! Ты продал его шакал!»

Под ногами — пустые банки «Балтики» (используют как кастеты).Бомжи с кричащими татуировками («Убей», «Предан»). И это было после его смерти здесь же. Все ликуют, бухают, Волков оценил этот бой.

Эстер проигнорировала лодку Смотрителя. Вместо этого — обход бойцовского клуба. Ржавые конвейеры. Завалены битым стеклом и банками. На одном — надпись баллончиком:

«Шляпа = С.В. Ищи цифры на складе» — Лекс? — шепчет Эстер, стирая грязь с букв. Тоннель за ямой Вода по щиколотку, пахнет ржавчиной и медью.

5-ый зал… Мистический джаз.

Под ногами — пустая упаковка от «Балтики 9» с датой: день смерти Лекса. Лестница вниз. Ведёт к замурованной двери с табличкой:«Архив КГБ. 1981–1991. Вход воспрещён». Рядом — свежий след лома и огрызок огурца (фигура в шляпе любил их?). «Ересь», как архив запрещённых стихов. Эстер пробирается в дыру рядом с дверью. Внутри:

Подземная библиотека: стеллажи с папками «СЕКРЕТНО», коробки плёнок, горы исписанной бумаги. Голограммы-тени за столами:

Одна переписывает стихи Есенина в протокол допроса. Вторая соскабливает чернила с фото (на одном — молодой Вася в лабораторном халате!). Воздух: густой от пыли, пахнет прелыми черновиками и страхом.

Старый кинопроектор показывает слайды. Лекс передаёт конверт человеку в шляпе (лица не видно). Эстер в детстве пишет стих в тетради — тот самый, что в её кармане. На заднем плане: знак издательства «ТЕНЬ».

Диалог с тенью

Тень архивариуса (не оборачиваясь):

«Вы Эстер К.? Ваше дело №13... Ждал вас. Стихи — это шифр. Лекс знал риск.»

Эстер (разбивает замок на шкафу с меткой «21»):

— Чей это архив? КГБ или «Тени»?

Тень (машет на экран):

«Одно легализует, другое стирает. Ваши стихи мешают им обеим...»

В шкафу — фотоальбом «Проект Лихоборка»:

Страница 9: схема тоннелей под «Флаконом» (красным помечен склад №13). Страница 13: список «носителей» — её имя, зачёркнутое красным. Страница 21: Лекс и Вася молодые, в военной форме, роют тоннель.

«Ересь» как бункер-кабаре времен НЭПа. Эстер замерла, наблюдая метаморфозу архива: пыльные стеллажи растворились в дыму, а голограммы материализовались в подпольное кабаре 1920-х.

Гангстеры в полосатых костюмах с томми-ганами (но вместо пуль — свитки стихов). Раввин с пейсами, играющий в покер с чекистом в кожанке. Современный олигарх в смокинге, сливающий кокаин на дело №13 «ТЕНЬ». Музыка: Джаз, переплетённый с гудками паровозов и шипением магнитофонов.

Девушки pin-up. Танцуют стриптиз на столах, заваленных папками «СОВ. СЕКРЕТНО». Одна разливает абсент по черепам бюстов Ленина. Бармен (с лицом молодого Васи) шипит Эстер:

— Тема вечера — «Смерть Бога в эпоху электричества». Выпьешь? У нас «Коктейль Еретик» — абсент с чернилами.

Диалог с «Главным гангстером». Он в белой шляпе (не той!), поправляет бабочку:

— Сударыня! Вы нарушаете дресс-код! Здесь либо смокинг, либо... — тычет тростью в её потрёпанные джинсы, — ...нагой дух, как у наших прелестниц!

Эстер:

— Архив превратился в бордель? Это и есть ваша ересь?

Гангстер смеётся, сбрасывая со стола девушку (та падает в ящик с микрофильмами):

— Дорогая! Секс — лучшая шифровка для правды. Вот... — рвёт с груди стриптизёрши лифчик с цифрами «13-21-9», — ...это же координаты склада? А вы думали — просто татуха?

Что видит только Эстер:

Секреты в танце:

Девушка с тату «ТЕНЬ» на лопатке двигается в ритме азбуки Морзе → выбивает ногой: «Лекс жив», но Эстер не знает Морзе, и половину не понимает. Раввин вкладывает в Тору фото: Лекс и Вася в военной форме у тоннеля. Бармен (Вася?) наливает напиток в пробирку со ртутью:

— «За преданную ересь! За то, что сожгли стихи, но не сожгли память!»

Фигура в шляпе сидит в углу — его пальцы стучат по столу в такт джазу, но ритм совпадает со стуком сердца Лекса на архивной записи. Эстер стояла посреди кабаре, где «архив КГБ» внезапно превратился в «тематическую ретро-вечеринку». Охранники в форме НКВД с настоящими ППШ лениво курили у входа, но их пальцы лежали на спусковых крючках. Бармен (уже не Вася, а усатый дядька в подтяжках) наливал «Коктейль Ежов» — абсент с каплей ртути. Гости в костюмах 20-х годов шептались, бросая на неё косые взгляды. К Эстер подошла девушка с винтажной шляпкой и протянула платье в стиле флэппер:

— «Дорогая, ты портишь атмосферу. Надень это — или охрана выведет тебя... через подвал».

Платье оказалось сшито из старых газет — при ближайшем рассмотрении Эстер разглядела зашифрованные строки своих стихов и не только своих.

Диалог с «вечеринкой»

Эстер (натянуто улыбаясь):

— «О, какая аутентичность! А что, расстрелы тоже по расписанию?»

Бармен (сухо):

— «Только по четвергам. Сегодня у нас джаз и... обсуждение твоего досье».

Он швырнул на стойку папку с грифом «Эстер К. — носитель вируса». Внутри:

Фото её детства, подписанное кровью. Стихотворение «Северное сияние над ВДНХ», которого она не писала. Пропуск в 6-й круг с печатью: «Предательству быть». Девушка в шляпке (шёпотом):

— «Они думают, ты не понимаешь, где находишься. Сыграй роль — или тебя стирают».

Игра в «ретро»

Эстер надела платье-шифр, туфли на каблуках (оказались набиты пеплом) и вышла на «танцпол». Музыканты играли «Смуглянку» в стиле джаз. Охранник с Мосиной предложил ей «автограф в память» — царапнул штыком «13» на её руке. Фигура в шляпе сидела за роялем, играя одной рукой, а второй перелистывая её досье.

Эстер (криво улыбаясь):

— «Какой милый вечер! А что, все здесь... настоящие?»

Бармен (наливая ей «Ежова»):

— «Только ты. Остальные — архивные тени. Но если выпьешь — станешь одной из них».

Эстер правда до конца не верила, что её стихи имеют потенциал и она решила испробовать. Она пошла на сцену, где красивый ретро микрофон был. Она сказала, что дикая фанатка стихов Цветаевой, и она решила рассказать стих, который подражает Цветаевой про мёртвого бога.

Зал затих. Даже охранники с ППШ перестали жевать семечки. Фигура в шляпе замерла, пальцы зависли над клавишами рояля.

Эстер взяла микрофон (он оказался ледяным, как будто выточен из чужого страха) и заговорила голосом, который не был её:

«Бог умер — но никто не заметил,

Он упал между строк в „Правде“ четверговой.

Мы пили чай с лимоном, когда это случилось,

А потом доедали торт с кремом из крови…»

Что произошло:

Охранники вдруг опустили оружие — их лица стали восковыми, как у кукол. Бармен разбил бокал — вместо «Коктейля Ежова» на стойку хлынули чернила. Фигура в шляпе резко встала, её тень оторвалась от тела и поползла к Эстер по полу. Голос из динамиков (Лекс? Вася?): «Ты разбудила архив… Теперь он будет кричать»

Стеллажи с досье зашатались — оттуда посыпались фотографии с её лицом в разных эпохах. Джаз-банд начал играть задом наперёд — саксофон выл, как раненый зверь. Платье из газет зашевелилось, буквы поползли по её коже, собираясь в новое стихотворение. Фигура в шляпе (шёпотом, но слышно всем): «Это не подражание Цветаевой… Это её настоящие стихи. Те, что она сожгла в 1941-м».

Врывается внезапно Диоген с одеждой Эстер, кидает ей чтобы она быстро оделась и выводит её из этого архива. Дальше опять виды подземелья с канализациями и разными маргиналами, ищущими там приключения, на что она спрашивает почему это подземелье такое аномальное. Диоген отвечает, что это из-за испарений в воздухе, которые могут вызвать галлюцинации, но они безвредны и ещё и это помогает многим психологически. Они увидели там фонарные столбы и автомат с чаем, где чай был 2 рубля и она не отказалась выпить и немного успокоиться. Она сидит в этом подземелье. Диоген тащит Эстер через лабиринт канализационных труб, где:

Маргиналы в рваных пальто копаются в ржавых люках, вытаскивая банки с надписями «1993» и советские противогазы с проросшими грибами. Фонарные столбы торчат прямо из потолка, их свет мерцает зелёным — как в том самом северном сиянии. Автомат с чаем («2 рубля. Без сахара. Судьба — 50/50») плюется кипятком в пластиковый стаканчик. Эстер пьёт — чай оказывается горьким, как полынь, но через секунду во рту взрывается вкусом детства: бабушкины блины, «Балтика 3» в подъезде, первый поцелуй с Лексом.

Эстер (вытирая губы):

— «Что за херня? Это же не чай…»

Диоген (хрипит, закуривая окурок):

— **«Это — конденсат московских снов. Все, кто спускается сюда, оставляют в трубах свои воспоминания. А автомат их варит».

Показать полностью
CreepyStory Авторский рассказ Мистика Сказка Конкурс крипистори Мат Текст Длиннопост
0
8
hof259
hof259
1 месяц назад
Таверна "На краю вселенной"
Серия Адский Оазис

Адский Оазис⁠⁠

Предисловие от автора, чертика, жабы и Сэмиюля Кольта

Дорогой читатель, вот я сижу за своим стареньким ноутбуком, клацаю по клавишам, а вокруг творится сущий ад — и это не метафора. На краю стола восседает чертик Колючка, тычет своим раскалённым трезубцем в мой экран и орёт: «Больше серы, смертный, больше серы в текст!» Моя жаба-питомец, Гертруда, устроилась прямо на клавиатуре, плюётся в пробел и квакает что-то про котлы с кипящей смолой, будто она тут главный редактор. А в углу комнаты маячит дух Сэмиюля Кольта, крутит револьвер и ворчит: «Пиши так, чтоб бесы аплодировали, или я прострелю твой процессор». Этот адский цирк — я, Колючка, Гертруда и Кольт — и есть те, кто сварил в котле эту историю. И поверь, она такая же едкая, как жабья слюна, и горячая, как адский сервер, на котором я это печатаю.

— Эй, не трынди, что я только ору! — шипит Колючка, подпаливая мой USB-кабель. — Я придумал всех бесов, а Гертруда только квакает про декор ада! Кольт, подтверди! 

— Спокойно, рогатый, — басит Сэмиюль Кольт, полируя револьвер. — Пусть стучит по клавишам, а то я устрою его ноутбуку перезагрузку в стиле ада. Читатель, держись: «Адский Оазис» — это место, где твои слабости поджарят на гриле, а душу продадут за лайки. Гертруда, не лижи монитор!

Введение

Иван Иванов, обычный парень с хронической ленью и талантом листать соцсети до рассвета, никогда не мечтал о самосовершенствовании. Но судьба, как это обычно бывает, подкинула ему рогатую подлянку. После очередной ночи, проведённой в спорах с троллями в интернете, Иван получает заманчивое письмо: «Поздравляем! Вы выиграли бесплатный курс в элитном реабилитационном центре ‘Адский Оазис’! Избавим от лени, апатии и плохих фильтров для селфи!» Иван, не особо задумываясь, пакует чемодан и едет в центр, ожидая спа, смузи и, возможно, парочку мотивационных лекций. 

Но «Адский Оазис» — это не просто центр. Это филиал ада, замаскированный под оздоровительный курорт, где вместо массажистов — бесы с рогами, вместо йоги — бег по раскалённым углям, а вместо контракта на лечение — договор на вечное владение душой. Запах серы витает в воздухе, красные неоновые вывески мигают слоганом «Гори ярко или сгори дотла», а сотрудники с хвостами и дьявольским чувством юмора обещают сделать Ивана «лучшей версией себя». Или, на худой конец, поджарить его до хрустящей корочки. 

— Добро пожаловать, Иван, — ухмыляется Архибес Зловредиил, директор центра, поправляя смокинг из лавы.

— Здесь мы выжжем твою лень… буквально! Иван, конечно, не замечает мелкий шрифт в договоре, где сказано, что его душа теперь — собственность ада. И вот он, с чемоданом и лёгким недоумением, шагает в мир, где терапия — это пытка, мотивация — это шантаж, а единственный выход — либо стать бесом, либо доказать, что даже в аду лень может быть суперсилой. 

Глава 1: Добро пожаловать в «Адский Оазис»

Иван Иванов, чемпион по прокрастинации и мастер листания соцсетей до трёх утра, смотрел на экран своего смартфона с выражением лица, которое можно было бы описать как «усталость от существования». Его комната напоминала свалку: носки на люстре, пицца недельной давности на столе и ноутбук, который последний раз обновлялся, когда динозавры ещё спорили о криптовалюте. Именно в этот момент, среди уведомлений о лайках и спама, на почту Ивана свалилось письмо с кричащим заголовком: «ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ВЫИГРАЛИ КУРС В ЭЛИТНОМ РЕАБИЛИТАЦИОННОМ ЦЕНТРЕ ‘АДСКИЙ ОАЗИС’!» 

— Бесплатно? — пробормотал Иван, щурясь на экран. — Смузи, спа и никакого начальства? Похоже, я наконец-то выиграл у жизни. 

Он кликнул по ссылке, ожидая увидеть стандартный лендинг с фотками пальм и улыбающихся йогов. Вместо этого сайт «Адского Оазиса» встретил его красными неоновыми буквами, мигающими слоганом «Гори ярко или сгори дотла». Фоновая музыка звучала как поп-хит, пропущенный через адский ремикс с воплями и звоном цепей. Иван пожал плечами — стильненько, подумал он, и, не читая, подписал онлайн-договор, проматывая мелкий шрифт с фразой: «Душа клиента переходит в собственность ада на веки вечные». 

Через два дня Иван, с чемоданом, в котором лежали три футболки и зарядка от телефона, стоял перед воротами «Адского Оазиса». Здание выглядело как гибрид пятизвёздочного отеля и заброшенной готической крепости: стеклянные стены, увитые колючим плющом, и дым, подозрительно пахнущий серой, витающий в воздухе. У входа его встретила табличка: «Добро пожаловать! Оставь надежду и Wi-Fi за порогом». 

— Wi-Fi? Серьёзно? — буркнул Иван, но тут же был ослеплён улыбкой существа, которое выглядело как помесь доктора и рок-звезды из преисподней. 

— Иван Иванов, я полагаю? — промурлыкал мужчина в белом халате поверх смокинга, который, кажется, слегка тлел. Его рога были аккуратно отполированы, а хвост лениво покачивался, как метроном. — Я Архибес Зловредиил, директор этого скромного уголка спасения душ. Здесь мы выжжем твою лень буквально! Ха-ха, шучу. Или нет. 

Иван моргнул, пытаясь понять, шутка это или угроза. 

— Ээ, я думал, тут типа спа? — выдавил он, оглядывая холл. Вместо ожидаемых пальм и фонтанчиков там стояли котлы, в которых что-то подозрительно булькало, а на стенах висели плакаты с надписями вроде «Твоя слабость — наш уголь!» и «Медитация: сядь и помучайся». 

— О, это лучше, чем спа! — Зловредиил подмигнул, и его глаза вспыхнули красным. — Это трансформация! Пойдём, познакомлю тебя с командой. 

Иван, всё ещё цепляясь за надежду на бесплатные смузи, поплёлся за Архибесом. В холле его встретила Сестра Гадюэль, бесовка-медсестра с ядовитым взглядом и шприцем размером с копьё. Её рога были украшены крошечными черепами, а вместо бейджа на халате красовалась надпись «Я уколю твою совесть». 

— Не спи, новенький, — прошипела она, наклоняясь к Ивану так близко, что он почувствовал запах серы и мятной жвачки. — А то рога вырастут. Или я сама их приставлю. 

— Ээ я не сплю, — пробормотал Иван, пятясь назад. 

Следующим был Рогатий, «коуч продуктивности», чьи бицепсы выглядели так, будто он регулярно поднимал котлы с грешниками. Он тут же вручил Ивану расписание: 

— Шесть утра — пробежка по раскалённым углям. Семь утра — исповедь в котле. Восемь — лекция «Как полюбить свои рога». Вопросы? 

— А обед? — вырвалось у Ивана. 

Рогатий расхохотался, и его хвост хлестнул по полу, оставив дымящуюся трещину. 

— Обед? О, новенький, у нас тут калории — это грехи. Ешь свои страдания, они низкокалорийные! 

Иван начал подозревать, что «Адский Оазис» — не совсем то, что он себе представлял. Но отступать было некуда: его телефон разрядился, а единственный выход из холла вёл в коридор, где летучие мыши пели что-то подозрительно похожее на ремикс поп-хита. 

— Ну что, Иван, — Зловредиил хлопнул его по плечу, и Ивану показалось, что его кожа слегка задымилась. — Готов стать лучшей версией себя? Или, знаешь, просто поджаркой для нашего вечного пламени? 

Иван сглотнул. Где-то в глубине здания раздался хор голосов, скандирующих: «Продуктивность или проклятье!» Он понял, что это будет очень долгий отпуск. 

Показать полностью
[моё] Фантастический рассказ Еще пишется Рассказ Авторский рассказ Конкурс крипистори Текст Длиннопост
2
6
Ork777
Ork777
1 месяц назад
Серия Фентези

Подколдунок-2⁠⁠

UPD:

Глава 1 Подколдунок

Глава 3 Подколдунок-3

Господин Великий Новгород. Город торговый и шумный, обильный разным людом — и каждый со своей сторонушки. Кузьма шёл по Славной улице, что на Торговой стороне, с интересом рассматривая всё вокруг. Даже его, сдержанного, охватило уличное оживление, отогнав усталость пути. Позади полторы седмицы пути из Мурома по Оке-реке до Волги-матушки, потом вверх по ней до Твери, а оттуда уж пешим ходом с купеческим обозом добирались до самого Новгорода. Напрямик оно бы быстрее вышло, да с такой ношей, как у него, Кузьма рисковать не стал. По воде оно спокойней, служители тьмы проточную воду не любят и ничего на ней не почуют. А тутошней нечисти такой груз и даром не надобен.

В плетеном коробе за плечами, укрытый от любопытных глаз, покоился кожаный мешок. В нём — руки подколдунка, заключенные в деревянные колодки с вырезанными на них знаками Белобога. Пришлось изрядно потратить соли, чтобы груз не завонял. Деревенский староста Евпатий насыпал из общего запаса столько, сколько надо было.

Хоть и любопытствовал Кузьма, что изменилось с его прошлого визита в Новгород, но осторожности не утратил, и молодого парня, пытавшегося подкрасться к нему со спины, чтобы шутейно хлопнуть по плечам, он заметил заранее. В самый последний миг Кузьма шагнул в сторону — и шутник Ерёма-Лисий Хвост, не удержав равновесия, едва не растянулся на мостовой.

– Здорово, Ерёма! – Кузьма хлопнул его по плечу так, что парень слегка присел.

– Здравствуй, Кузьма, – рассмеялся светловолосый, сероглазый Ерёма. – Ну и как ты меня опять заметил?

– Сопишь слишком громко, когда близко подходишь, – то ли пошутил, то ли серьёзно ответил Кузьма.

– Учту. Но в следующий раз я тебя обязательно подловлю.

– А когда подловишь — знай, мне пора дом завести и где-нибудь тихо осесть.

Так, в непринуждённой болтовне, они свернули с оживлённой улицы в узкую улочку. Через несколько шагов она вывела их к подворью новгородского купца Пыни Доброхватова — богатого, влиятельного, да к тому же ещё и главы местной общины «возбраняющих».

Пыня встретил Кузьму как родного — крепко, по-братски, с объятиями и улыбкой. Крепкий, широкоплечий мужик, с сединой в чёрной бороде и такой лысиной, будто её специально выбелили. Ещё бы, не каждый день собрат по нелёгкому ремеслу наведывается из далёкого Мурома.

О деле говорили не сразу. Сперва Кузьма с дороги сходил в баню, отдохнул, обсох. А вечером уселся за стол с Пыней — на улице, под навесом.

Разговаривали неспешно, как положено добрым знакомым: кто где, что да как, кто жив, кто здоров. У обоих всё было хорошо, и это грело сердце.

Рассказал Кузьма и про то, как к нему обратились люди из деревни под Муромом. Явился к ним подколдунок и потребовал отдавать ему младенца раз в год, иначе угрожал истребить весь род. В доказательство силы он приморил всю птицу в деревне — до последнего воробья. А потом, через день, снова оживил.

Пыня же поведал, как выслеживали с самой зимы у Сабер-озера ведьму, что подселила к себе то ли двух, то ли трёх духов и начала кроваво куролесить где ни попадя. И только Ерёма Лисий Хвост — оборотень, перекидывающийся лисом, — смог вынюхать безумную тварь.

Выпили по малой чарке — за то, что голова подколдунка сгинула в болоте, а череп ведьмы был истолчен в порошок и скормлен рыбам в Варяжском море.

Пыня посулил назавтра поутру помочь с местом на корабле, что пойдёт по Волхову в Ладожское озеро, а оттуда Невой-протокой уже и в Варяжское море выйти, чтобы закончить Кузьмины труды с подколдунком.

Спустя два дня.

"Вот и сходил за кваском" - мысленно укорил себя Кузьма. Два выпотрошенных человеческих тела висели на косых распорках прямо во дворе перед избой. Хотел было Кузьма уйти по-тихому, тут бы своё дело исполнить, а об этом людям в деревне сообщить, да не вышло. Вернее сказать, вышел на крыльцо молодой парень невысокого росточка, в густо заляпанной кровью простой крестьянской одежде, улыбаясь открытой белозубой улыбкой. В измазанных по локоть в крови руках он держал меч.

Проходи! Проходи во двор, добрый человек! - приглашающе замахал парень, спускаясь с невысокого крыльца. - Я вот вышел из жилища, а то мы горницу испортим, всё забрызгаем там кровью.

"Двоедушник? Или отвара мухоморного опился?" - мысленно прикидывал Кузьма.

Проходи сюда! - улыбчивый парень уже шёл через двор к стоявшему посреди открытых ворот Кузьме. - На дворе-то кровь красивей! На открытом месте лучше! Был бы снег, ещё б прекрасней!!! - последнюю фразу он выкрикнул, кинувшись на Кузьму и высоко поднимая меч над головой для удара.

Секира не подвела. Встречным ударом слева Кузьма сбил удар безумца, надеялся выбить меч из рук, но не вышло.

Шаг вперёд и влево, пока сила разбега не даёт нападавшему остановиться, Кузьма успевает оказаться у него за спиной и ударить ещё раз. Разрубаемые позвонки громко хрустнули, брызнуло алым. Противник упал как подкошенный. Впрочем, боли он, видимо, совсем не чувствовал. Всё так же улыбаясь, попытался встать, хотя ноги и не держали. Даже попытался ткнуть Кузьму мечом, но тот не дал ему такой возможности, пинком в спину заставив мечника снова упасть плашмя, и сноровистым ударом перерубив ему шею. Двоедушник затих.

Настороженно оглядываясь по сторонам, он пинком откатил голову к тыну и, перевернув тело, рванул на нём рубаху. Так и есть: свежие татуировки с тайными символами Тьмы. Убитый был редкостным дурнем. Понадеявшись получить силу и воинское мастерство, он обратился к какому-то колдуну или ещё у кого вызнал, какие знаки надо нанести на себя, чтобы заключить такой договор. Только не учёл одного: Тьма берёт, ничего не давая взамен. Надеялся, что подселившаяся к нему душа будет душой опытного воина и будет поддерживать его в битве, но просчитался.

Внимательно оглядываясь и, более того, прислушиваясь, Кузьма пошёл к избе. "Влезла жаба в болото - сиди и не квакай" - мысленно вздохнул он. Дверь в избу была открыта, и везде было тихо. В избе возле печки обнаружилась связанная молодая женщина. На столе горшок, измазанный кровью, с кусками плоти внутри. Более ничего приметного в избе не нашлось. Кузьма вышел, осмотрел не торопясь небольшой сарай, где нашёл живую и здоровую козу. Обошёл дом вокруг, но ничего странного или опасного не приметил.

Только после этого вернулся в избу. Женщина, лежащая на полу, смотрела на него со страхом. Кузьма молча оттянул ей одно веко и смотрел глаз, потом другое. Достал из мелочной сумы амулет Белобога и одел ей на шею. Подождал немного. Ничего не произошло.

Я только посмотрю, нет ли на тебе знаков, - тихо сказал женщине Кузьма и аккуратно расстегнул несколько пуговиц на её рубахе. Никаких знаков, татуированных или резанных, на ней не было.

Путы её пришлось разрезать, столь сильно они были затянуты. На улицу Миляну-травницу пришлось нести на руках. Затекшие ноги не держали. Кое-как придя в себя, она поведала, что рано утром явились трое, все не местные. Один говорил с варяжским выговором. Все честь по чести, купили лекарственных трав и собрались было уходить. Но тут один выхватил меч и кинулся на спутников. Отчего и почему, она не знает. Была в огороде, когда всё случилось. До дома добежать не успела. Двоедушник говорил сам с собой на разные голоса и готовился к какому-то ритуалу, когда пришёл Кузьма. А квас он весь вылил, ему все кувшины нужны были для чего-то. Постыдную мысль пинать голову поверженного врага до самой деревни Кузьма отмёл как недостойную.

Приведя Миляну в деревню и рассказав старосте суть дела, Кузьма сразу же отправился на пристань, где остановился корабль купцов, с которым он шёл до Варяжского моря.


Нужно ли продолжение? Прошу высказываться.

Показать полностью
[моё] Авторский рассказ Продолжение следует Конкурс крипистори Сверхъестественное Ищу рассказ Проза Фэнтези Славянское фэнтези Тайны Длиннопост
8
IcyLegion
1 месяц назад

Подлинная красота⁠⁠

В современном мире очень сложно жить.

Есть определённые стандарты. Все вокруг диктуют тебе, как жить, как есть, как выглядеть, сколько надо зарабатывать. Больше всего соответствовать заданным критериям стараются женщины. Они портят свою естественную красоту, ищут состоятельных мужчин, чтобы не работать. Большинство таких девушек можно увидеть в интернете, если посмотреть, например, так называемые рилсы. Люди смотрят, новые стандарты входят в массы. Я против этого сумасшествия. Моя миссия — вернуть мир в нормальное, прежнее состояние.

Именно поэтому каждый вечер я выхожу на охоту. Всё просто: я действую по отработанной схеме, и последствия меня не волнуют. Вот и сейчас я стою и наблюдаю. Всё как обычно — очередная кукла записывает видео. Кукольное личико, огромные ресницы и две лепёшки на том месте, где должны быть губы. Короткое платье, вероятно, брендовая сумка и профессиональная камера. Я знаю эту куколку. Живёт в престижном районе с мужем, который старше её на 23 года. Муж на работе, куколка снимает видосы и иногда трахается с любовником. Он хорош, он ей нравится, но у него обычная работа и средняя зарплата, а значит куколка выбирает обеспеченную жизнь и состоятельного мужа. Ничего нового. Всё как обычно.

Она убирает камеру, вздыхает, стоит пару секунд, а потом направляется к дому. Мой выход. Бесшумно приближаюсь, она не успевает повернуться, прикладываю к носу тряпку с раствором, подхватываю тело.

В моём доме много места и много комнат. Есть даже специальная комната для гостей. Её я делала сама, обустраивала под себя, вложила в неё душу. Тут есть всё, что мне нужно: большой стол с ремнями, ножи, иглы, скальпели. Тут лежит куколка. Она скоро проснётся, надо подготовить всё необходимое.

Подхожу ближе к столу, надо подумать, с чего начать. Не могу отвести взгляд от двух лепёшек на лице, начну с них.

Замахиваюсь, втыкаю иглу в нижнюю губу. Куколка просыпается, глаза распахнуты в животном страхе. Она орёт, а я втыкаю иглу в верхнюю губу. На лице куколки кровь, ей больно, но я знаю, что делаю доброе дело.

Срываю с неё платье — сделанная грудь.

Прекрасно! У меня есть любимый нож. Профессионально вырезаю грудь, куколка стонет и мычит. Скоро я закончу.

Ниже — сделанная задница. Куколка воет, я вырезаю. Чувствую удовлетворение от того, что я делаю. Куколка больше не орёт. Жаль, ведь я сделала её естественной. Завтра новая охота, я верю, что смогу сделать этот мир лучше.

Показать полностью
Конкурс крипистори CreepyStory Авторский рассказ Текст
0
Посты не найдены
О нас
О Пикабу Контакты Реклама Сообщить об ошибке Сообщить о нарушении законодательства Отзывы и предложения Новости Пикабу Мобильное приложение RSS
Информация
Помощь Кодекс Пикабу Команда Пикабу Конфиденциальность Правила соцсети О рекомендациях О компании
Наши проекты
Блоги Работа Промокоды Игры Курсы
Партнёры
Промокоды Биг Гик Промокоды Lamoda Промокоды Мвидео Промокоды Яндекс Директ Промокоды Отелло Промокоды Aroma Butik Промокоды Яндекс Путешествия Постила Футбол сегодня
На информационном ресурсе Pikabu.ru применяются рекомендательные технологии