Часть 1. Заявление сестры
– Отдай ключи от дачи! Я там жить буду, пока квартиру не купишь мне! – раздался требовательный голос в прихожей.
Марина замерла с чашкой кофе, не донеся её до губ. В их квартиру, словно ураган, ворвалась Лариса – сестра мужа. Растрёпанная, с размазанной тушью под глазами и в помятом бежевом плаще.
– Ларис, ты чего? – Сергей выглянул из ванной с полотенцем на плечах, капли воды стекали по шее. – Что случилось-то?
– А то ты не знаешь! – она швырнула сумку на банкетку, отчего та жалобно скрипнула. – Этот козёл всё отсудил! Всё! Квартиру, машину... – Лариса разразилась рыданиями. – Я на улице теперь, понимаешь?
Марина поставила чашку на стол и незаметно выдохнула. Начинается. Опять драма, опять Лариса в роли жертвы. Интересно, на этот раз какую версию расскажет? Что муж-тиран отобрал всё нажитое или что коварные юристы обвели вокруг пальца?
– Погоди-погоди, – Сергей наконец-то вышел из ступора. – Присядь, расскажи по порядку.
– Чего рассказывать? – Лариса плюхнулась на банкетку рядом со своей сумкой. – Я же тебе говорила, что он документы какие-то мутные подсовывал. А я, дура, подписала! Думала, любит... Восемнадцать лет коту под хвост!
"Ага, значит, сегодня версия про мутные документы", – Марина отвернулась к окну, пряча усмешку.
– Слушай, сестрёнка, – Сергей присел рядом, – но ведь ты сама хотела развода. Говорила, что Димку с собой заберёшь, что...
– Димка! – Лариса вскочила, заметалась по прихожей. – Этот предатель к отцу переехал! Представляешь? Мой родной сын! Сказал, что я... что я его достала своим контролем! – она снова разрыдалась, на этот раз как-то надрывно, по-настоящему.
Марина почувствовала, как что-то ёкнуло в груди. Шестнадцатилетний Димка, вечно ссутулившийся, с длинной чёлкой, прячущей глаза... Он и правда в последнее время совсем замкнулся.
– Так, ладно, – Сергей потёр виски. – Давай чай попьём, подумаем...
– Нечего думать! – Лариса резко вытерла слёзы. – Дача ваша всё равно пустует, только на выходные приезжаете. А мне жить негде! Я твоя сестра или кто?
Марина развернулась так резко, что чуть не опрокинула чашку.
– Подожди-ка, – она впервые подала голос. – Какая дача? Наша дача - это наша дача. Мы там ремонт затеяли, мастерскую мою достраиваем...
– Ой, можно подумать! – Лариса скривилась. – Подвинется твоя мастерская! Не барыня – в городской квартире порисуешь.
– Лариса, – Марина почувствовала, как внутри всё закипает, – ты что несёшь? Какое "подвинется"? Это наш дом, мы его купили...
– Вы? – Лариса издала какой-то истерический смешок. – Милочка, это я Серёжке на первый взнос денег дала! Из своих, кровных! Так что имею право!
Марина перевела взгляд на мужа. Тот стоял, опустив голову, и молчал.
– Серёж? – тихо позвала она. – Это правда?
– Ну... да, – он наконец поднял глаза. – Лариса тогда помогла... Но мы же всё вернули!
– Конечно-конечно, – протянула Лариса. – Только вот долг платежом красен. А я теперь на улице.
В прихожей повисла тяжёлая тишина. Марина смотрела на мужа, тот – в пол, а Лариса переводила торжествующий взгляд с одного на другого.
– Нет, – твёрдо сказала Марина.
– Что "нет"? – вскинулась Лариса.
– Нет – значит нет. Ты не будешь жить на нашей даче.
– Серёжа! – Лариса повысила голос. – Скажи своей... жене, что она не имеет права так со мной разговаривать! Я тебя вырастила! После смерти родителей я горбатилась, чтобы ты в люди выбился!
Сергей дёрнулся как от удара. Марина знала это выражение его лица – когда старые шрамы начинают болеть.
– Лариса, хватит! – она шагнула вперёд. – Ты не можешь вечно давить на эту мозоль! Сергей давно вернул тебе всё – и деньгами, и заботой. Хватит спекулировать прошлым!
– Да как ты!.. – задохнулась от возмущения Лариса. – Да ты!.. Сначала окрутила его, а теперь указываешь? Да я...
– Хватит, – вдруг тихо, но твёрдо сказал Сергей.
Обе женщины замолчали, удивлённо глядя на него.
– Ларис, – он поднял голову, – ты же знаешь, я всегда помогу. Но... не так. Не криком, не шантажом. И Марина права – дача наша. Общая. Я не могу решать такие вопросы в одиночку.
– Вот значит как? – Лариса как-то сразу сгорбилась, постарела. – Значит, променял сестру на...
– Не начинай, – оборвал её Сергей. – Давай так: пойдём, поговорим спокойно. Подумаем, как тебе помочь. По-настоящему помочь, а не...
Звонок телефона разрезал воздух как нож. Лариса вздрогнула, достала мобильный из кармана.
– Дима, – прошептала она, глядя на экран. И вдруг снова расплакалась – но как-то иначе, беспомощно. – Сынок звонит... А я даже ответить боюсь.
Марина и Сергей переглянулись. День обещал быть долгим.
Часть 2. Корни проблемы
Марина заварила уже третий чайник. Лариса сидела на кухне, нервно крутя в руках телефон. Звонок Димы остался без ответа.
– Я ведь ради него всё, – она говорила тихо, будто самой себе. – Чтоб у него всё было. А он... он сказал, что я его душу.
Сергей примостился на подоконнике, его плечи были напряжены. Марина знала этот взгляд мужа – когда он проваливается в воспоминания.
– Слушай, Лар, – он потёр переносицу, – а помнишь, как ты мне в пятнадцать лет велосипед запретила? Сказала – опасно, убьёшься...
– Ну началось! – фыркнула Лариса. – То было другое! Ты после травмы...
– После царапины, – перебил её Сергей. – Обычной царапины. А ты три месяца меня со двора не выпускала. Всё "опасно" да "опасно".
Марина села рядом с золовкой, подвинула ей чашку с чаем:
– Лариса, может... может, стоит к психологу сходить? Вместе с Димой?
– Чего?! – Лариса отшатнулась. – К мозгоправу? Чтоб меня ненормальной записали?
– Да никто тебя... – начала Марина.
– Нет, ты посмотри! – Лариса вскочила. – Она ещё и учит! Сама-то без детей, а туда же – советы раздаёт!
Марина побелела. Сергей дёрнулся:
– Ларис, ты переходишь границы...
– Я? Границы? – она истерически рассмеялась. – Это вы все... все против меня! Дима, ты... – Лариса схватила сумку. – Ну и живите тут! А я... я сама справлюсь!
Она метнулась к выходу. Хлопнула входная дверь.
– Господи, – выдохнула Марина, – как с ней Димка-то жил...
Сергей сполз с подоконника, обнял жену:
– Прости за это всё. И за... ну, про детей...
– Да ладно, – Марина уткнулась ему в плечо. – Слушай, а может, правда надо что-то делать? Она же... она реально не в себе.
Звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть.
– Опять она? – прошептала Марина.
Но на пороге стоял Дима. Длинная чёлка, руки в карманах, взгляд в пол.
– Тёть Марин, дядь Серёж... мама у вас?
– Только что ушла, – Сергей впустил племянника. – Заходи. Рассказывай.
Дима прошёл на кухню, плюхнулся на стул:
– Она... она квартиру заложила. Ещё год назад. Говорила – бизнес начать хочет. А сама... – он замялся.
– Что сама? – тихо спросил Сергей.
– В казино спускала, – выдохнул Дима. – Я случайно узнал. Выписки её нашёл. Там... там огромные суммы, дядь Серёж.
Марина охнула. Сергей побледнел:
– Погоди... а как же суд? Муж? Документы эти...
– Нет никакого суда, – Дима наконец поднял глаза. – Отец давно всё знал. Пытался её вытащить, в клинику определить... А она сбежала. И меня забрать хотела. Но я... я не могу больше, понимаете?
В кухне повисла тяжёлая тишина. Где-то капала вода из крана – кап-кап, словно отсчитывая секунды.
– Так, – Сергей решительно встал. – Дим, у тебя есть её последний адрес?
– Марин, – Сергей повернулся к жене, – звони в клинику, ну ту, где твоя подруга работает. Психологом.
– Думаешь, она согласится? – Марина уже доставала телефон.
– Придётся, – Сергей стиснул зубы. – Иначе мы её реально потеряем.
Дима вдруг всхлипнул:
– Я не хотел... не хотел, чтоб так. Она же мама. Но я...
Марина обняла племянника за плечи:
– Тише, малыш. Тише. Мы что-нибудь придумаем.
За окном накрапывал дождь. Где-то там, в промозглом апрельском вечере, бродила женщина, потерявшая себя. Женщина, которая так и не смогла отпустить своих близких в свободное плавание. И теперь тонула сама.
Часть 3. Точка кипения
– Куда она подевалась? – Сергей нервно мерил шагами кухню. Прошло три часа с момента ухода Ларисы, телефон был недоступен.
Дима сидел, обхватив колени руками, и выглядел совсем ребёнком. Марина накинула ему на плечи плед:
– Может, к подругам поехала?
– К каким подругам? – парень горько усмехнулся. – Она всех распугала своими... проблемами. Последняя тётя Света год назад отвернулась, когда мама у неё денег назанимала и не отдала.
Звонок в дверь заставил всех подпрыгнуть.
– Я открою, – Марина поспешила в прихожую.
На пороге стояла соседка по даче – Анна Петровна. Встрёпанная, в наспех накинутом пальто:
– Мариночка! Там это... ваша родственница на даче буянит!
– Что?! – Сергей выскочил в коридор. – Как она туда попала?
– А запасные ключи! – всплеснула руками соседка. – Помните, вы нам оставляли, когда в отпуск уезжали? Она приехала, представилась сестрой, сказала – вы разрешили... А потом я смотрю – окна бьёт!
– Господи... – прошептала Марина. – Серёж, поехали скорее!
– Я с вами! – Дима вскочил.
– Нет, – твёрдо сказал Сергей. – Ты оставайся здесь. Мало ли что...
Дорога до дачи показалась бесконечной. Марина вцепилась в руль, то и дело поглядывая на мужа. Тот сидел бледный, с желваками на скулах.
– Знаешь, – вдруг сказал он, – я ведь всегда знал, что с ней что-то не так. Ещё в детстве. Но... закрывал глаза. Она же старалась как лучше...
– Нет, правда. Она после смерти родителей как с цепи сорвалась. Всё контролировать, всех опекать... А я молчал. Боялся её расстроить. Вот и домолчался.
Подъезжая к дачному посёлку, они увидели зарево.
– Нет... – выдохнул Сергей. – Гони!
На их участке полыхала мастерская. Языки пламени лизали недостроенную крышу, а на крыльце основного дома стояла Лариса с канистрой в руках.
– Не подходите! – закричала она, когда машина затормозила у ворот. – А то и дом спалю!
– Лариса, – Марина медленно вышла из машины, подняв руки, – давай поговорим...
– Нечего говорить! – в глазах золовки плескалось безумие. – Раз вы меня предали – ничего у вас не будет! Ни мастерской твоей, ни...
Дима. Каким-то образом он всё-таки добрался сюда. Стоял у калитки – прямой, решительный.
– Сынок... – Лариса пошатнулась. – Ты зачем...
– Хватит, мам. Опусти канистру. Ты же не такая. Ты просто больна. Тебе нужна помощь.
– Я? Больна? – она рассмеялась, но в смехе слышались слёзы. – Это вы все больные! Вы не понимаете! Я должна защищать вас, оберегать...
– От чего, мам? – Дима сделал шаг вперёд. – От жизни? От свободы? От счастья?
Сирены пожарных машин разрезали воздух – видимо, соседи вызвали. Лариса дёрнулась, канистра выпала из рук.
– Я так старалась... – прошептала она. – Так старалась быть хорошей...
Ноги у неё подкосились, и она осела на крыльцо. Сергей бросился к сестре, обнял:
– Тише, сестрёнка. Тише. Теперь всё будет по-другому.
Марина смотрела, как пожарные борются с огнём в мастерской. Странно, но она не чувствовала ни злости, ни отчаяния. Только бесконечную усталость и... облегчение? Теперь-то точно всё встанет на свои места.
Дима подошёл к ней, взял за руку:
– Тёть Марин... прости за мастерскую.
– Ерунда, – она сжала его ладонь. – Главное – твоя мама получит помощь. А мастерскую... новую построим. Вместе.
Часть 4. Примирение
Марина сидела на новой веранде дачного дома, задумчиво помешивая кофе. Свежий сентябрьский ветер играл занавесками, а в саду шуршали первые опавшие листья.
– Мам скоро привезут, – Дима выглянул из кухни. Он теперь часто называл Ларису "мам" вместо привычного раздражённого "мать".
– Думаешь, ей понравятся изменения? – Марина обвела взглядом участок.
Вместо сгоревшей мастерской теперь стояла просторная беседка – со столом для рисования, удобными креслами и полками для книг. "Место для всех" – так они решили её назвать.
– Должно понравиться, – Дима присел рядом. – Врач говорит, она стала... спокойнее. Приняла ситуацию.
Три месяца в клинике изменили Ларису. Регулярные сеансы с психотерапевтом, правильно подобранные лекарства... Она наконец-то призналась себе в игровой зависимости и начала бороться с навязчивым желанием контролировать близких.
Шорох гравия на дорожке возвестил о прибытии машины. Сергей помогал сестре выйти, поддерживая под руку. Она похудела, но выглядела... светлее, что ли.
– Здравствуйте, – Лариса остановилась у крыльца, неуверенно улыбнулась. – Можно к вам?
– Брось, мам, – Дима спустился, обнял её. – Свои же.
Марина заметила, как дрогнули губы золовки от этого простого "мам".
– Проходите, – она распахнула дверь. – Чай как раз готов. И пирог с яблоками – твой любимый, Лариса.
– Я... я не знаю, как... – Лариса замялась на пороге. – После всего, что я наделала...
– Слушай, – перебила её Марина, – давай без этого? Просто... просто попьём чаю. Как семья.
– Как семья, – эхом отозвалась Лариса. И вдруг улыбнулась – по-настоящему, как когда-то давно. – А знаете... я ведь записалась на курсы флористики. В клинике посоветовали найти хобби и...
– Серьёзно? – оживился Сергей. – А у нас как раз клумбы пустые. Может, что посоветуешь?
– Ой, тут главное не переборщить! – Лариса оживилась. – Вот если многолетники...
Она осеклась, испуганно глянув на остальных – не слишком ли командует? Но Марина уже достала блокнот:
– Рассказывай! Только учти – полный контроль над клумбами не отдам, – подмигнула она. – Максимум – творческое сотрудничество.
Все рассмеялись. А Лариса... Лариса впервые за долгие годы почувствовала, как отпускает этот тугой узел внутри. Ей больше не нужно было держать всё под контролем. Достаточно было просто... быть рядом.
– Знаете что? – вдруг сказал Дима. – А давайте сделаем здесь зимний сад! Ну, в беседке. Мам будет цветы выращивать, тёть Марин – рисовать...
– А я? – притворно возмутился Сергей.
– А ты, братик, – Лариса осторожно тронула его за руку, – будешь просто приходить сюда отдыхать. Без моих нравоучений. Идёт?
Сергей накрыл её ладонь своей:
– Идёт.
За окном кружились листья – красные, жёлтые, оранжевые. Осень раскрашивала мир всеми цветами, напоминая: иногда нужно отпустить старое, чтобы начать новую главу.
И в этой главе у каждого была своя роль, свой голос и своё место. Без права единоличного владения, но с обязательным условием – быть семьёй. Настоящей семьёй.
