Ирония + Приключения

В соавторстве с Павлом Ганжой

Щелк!

Сбитая метким плевком муха врезалась в стену и растеклась темным пятном по обоям. Почти вся стенка была заляпана отметинами - своеобразный мушиный мемориал, но свободное место еще оставалось. И мухи по офису летали, предоставляя Хлыщщу возможность упражняться в меткости. Он этим и занимался. А что прикажете делать отставному душелову?

Эх! Совсем недавно Хлыщщ был не абы кем, а старшим чертом третьего Круга Преисподней. А сегодня он… генеральный директор ООО «Благое единство», сокращенно – «БЕ». С одной стороны, вроде повышение, начальник, несколько местных балбесов-отморозков в подчинении, офис и прочее, а с другой – скука смертная, что характерно для Срединного мира. Балбесы-то местные заняты, бегают по городу, добрые дела творят, а тут… хоть мух плевками сбивай. Ну, не будет же черт сам людей к хорошим поступкам склонять! Это противоестественно!

А ведь раньше Хлыщщ занимался закупкой душ в разных мирах. Золотое времечко! Все было здорово до последнего случая, когда он провалил поручение Повелителя Ада и не сумел купить душу в Срединном мире. С трех попыток. Повелитель рассердился, и теперь Хлыщщ с подчиненными должен «отрезвлять общество Срединного мира и наставлять его на путь истинный». А отрезвлять и наставлять не хочется. Наоборот, есть желание пить и наставлять рога. Благо, что рога у Хлыщща очень симпатичные. И многим самкам нравятся.

Вот вернуться бы в прежние времена… Стоп! А почему бы и нет? Он вполне способен самостоятельно подыскать подходящего негодяя, купить у него душу, и - вуаля! Договор подписан, Повелитель убеждается, что низкий уровень продаж душ в Срединном мире для настоящего профи не помеха, и возвращает отличившегося черта на старую работу. Живую и нескучную.

Хлыщщ настолько взволновала посетившая голову идея, что он промазал по очередной мухе. Насекомое, радостно жужжа, взлетело к потолку и уселось на лампочке. Там муху и накрыл повторный «выстрел» черта. И лампочка уцелела. Добрый (ха-ха!) знак. Черт подскочил с кресла и, нервно подергивая хвостом, забегал по кабинету. Даже не обратив внимания на то, что его всегда безупречный костюмчик – непременный атрибут здешнего облика - слегка помят.

Решено! Он начинает поиск подходящей души. И без виртуальных излишеств. Хватило прошлого раза, когда после безобидного знакомства на одном из форумов местные борцы с извращенцами – нынешние подчиненные – в реале черта обманули, избили, обозвали педофилом (сволочи!) и чуть не… впрочем, неважно. Нет, никаких интернетов и социальных сетей. Ну ее – эту бесовщину! Лучше прямое и непосредственное общение с нормальными негодяями и мерзавцами.

А для начала неплохо прошвырнутся по городу - принюхаться. Заодно и копыта размять…

Перво-наперво надо задействовать сверхчутье, которое никогда не подводило, ну, вот, как хотя бы в прошлый раз… Хлыщщ поморщился и постарался наконец отогнать неприятные мысли. Не время и не место предаваться грусти, тем более что впереди – Перспектива, а прямо напротив него – первый кандидат…

Черт юркнул, приблизился, принюхался, чем вызвал у кандидата сначала недоумение, а затем резкую враждебность. Человек, которого обнюхивал инфернальный пришелец, был одет броско: в штанах-шароварах, в сдвинутой набок кепке, с огромным крестом поверх серого балахона. Типичный рэппер. От «музыканта» исходил концентрированный запах беды в смешении с ароматами воровства и гоп-стопничества.

- Те че надо? – Рэппер зыркнул из-под кепки угрожающе и, как мог, брутально.

- Да ничего, ничего… - Памятуя, как закончился последний разговор с молодыми землянами, черт решил бочком-бочком самоликвидироваться.

- Че ты на меня зыришь? – зло произнес меломан – и с нажимом добавил: - Ты че, гОмОдрил?

Хлыщщ улыбнулся и скрылся за углом.

Нет, этот не пойдет: слишком молод и агрессивен, а к тому же недостаточно плох. Вот был бы он годков на десять постарше… Хотя к тому времени он может излечиться от вредных привычек. Так, ладно, перейдем к следующему кандидату. Ну-ка, ну-ка… а это кто?

Очень большой и пузатый мужчина в синей форме прошел мимо. Он как-то недобро скосил глаза на начальника «БЕ», и Хлыщщ едва удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Точно! Он ведь все еще в этом щегольском наряде! Надо бы его сменить, а то современные жители Срединного мира странно на него реагируют. Везде им мерещатся извращенцы и преступники. С чего бы, интересно?

«Форменный» мужчина, со звездой майора на погонах и надписью «Полиция» на одежде, оглянулся. Остановился. Снял с пояса рацию и начал что-то в нее наговаривать.

Ухмыляясь во все лицо неизвестно кому, Хлыщщ нырнул в подворотню: тут безопаснее! Полицейские такие места обходят стороной. И правильно делают… Запах от ментов исходил, в целом, подходящий, но инстинкт самосохранения заставлял обходить их стороной. На всякий, знаете, случай…

«Что же делать?» - задумался Хлыщщ. Как вычислить подходящую кандидатуру? Да еще в столь опасном и густонаселенном городе. Казалось бы, это должно играть на руку служителю Ада – ан нет! Народ, привитый неверием – спасибо правительству! – не доверяет потусторонним существам. Даже обаятельным профессионалам вроде него, Хлыщща. И пытается всячески этим профессионалам навредить…

Черт чуть было нет впал в уныние, но вдруг… Вот оно! Вот тот запах, которого он ждал! Не жиденький, как у рэппера, и не чересчур густой, как у полицая. То, что надо. Правда, с неким оттенком? Принюхиваться не хотелось – все мысли Хлыщщ направил на то, чтобы поскорее разобраться с придуманным «заданием». Надо действовать, надо спешить! А то вернутся помощники, не найдут его на месте, и что тогда? Служитель дьявола отогнал и этих назойливых ментальных мух. И заодно успокоил себя тем, что отношения с беспредельщиками из Срединного мира у него сложились нормальные. Дружеские. Да братские, можно сказать! Вроде бы…

Запах тем временем удалялся.

Хлыщщ вылетел из подворотни так, словно бы встретил там чертоядную бездомную кошку-великана. Огибая людей, что недовольно покрикивали на него, когда он задевал их локтями, бывший душекрад несся навстречу своей судьбе. Он уже планировал, что выпрыгнет перед ней… правильно, как из-под земли. Как черт из коробочки. Смутит, озадачит ее – судьбу – и, воспользовавшись моментом, заговорит оной зубы. А потом…

Что-то мягкое прекратило течение мыслей и бег по асфальту. Чертовски сильно отпружинило отставного душекрада, отбросило, повалило на дорогу. Сразу раздался гомон недовольных голосов:

- Разлегся!

- Другого места не нашел!

- Пьянь подзаборная!

- Куда прешь?! – Последний возглас принадлежал судьбе.

Потирая ушибленное место – чуть пониже спины, - Хлыщщ поднял взгляд и увидел ее – точнее, его.

Толстый.

Лысый.

В костюме.

Представительный.

С хитро поблескивающими глазами.

Ну! Точно то, что надо! Ведь он, Хлыщщ, никогда не ошибается!

Таких типчиков, уверенных в собственном превосходстве – как умственном, так и физическом, - разводить одно удовольствие.

Толстяк заметил, что на него взирают, и, похоже, истолковал это по-своему. Недовольно хмыкнув, он подал руку, чтобы помочь черту подняться.

- Пршу прщения! – проговорил Хлыщщ в своей фирменной манере – и ослепительно улыбнулся. А после мысленно обругал себя: облик-то он так и не сменил. Вот же черт! Еще примут опять за какого-нибудь… гОмОдрила… когда уже все на мази: контакт установлен, жертва заинтересовалась…

Но то, чего опасался Хлыщщ, не произошло. Случилось другое.

- Приношу свои извинения, что ненароком сшиб вас. – И толстяк тоже улыбнулся, и тоже – ослепительно.

На мгновение это даже оторвало Хлыщща от реальности.

«Надо же, а мужик-то, кажется, - родственная душа. Как-то жаль такого облапошивать… Ну да ничего не попишешь: работа есть работа».

- Нет, это Вы меня извините.

- Не стоит…

Чтобы не заходить на очередной круг взаимных расшаркиваний, Хлыщщ откашлялся и спросил:

- Скажите, а вы никуда не спешите?..

…Собеседник никуда не спешил. Более того, сегодня он и не планировал ничем заниматься. Только-только в фирме, которую возглавлял толстяк, успешно закончились переговоры, и генеральный директор решил устроить для себя отдых. А заодно отметить подписание договора.

- Договора?! – вдохновился Хлыщщ. – Какая прелесть! Вам просто необходимо это обмыть.

Толстяк упираться не стал…

…- Хорошо пивко. - Толстяк поднял кружку разливного. - Меня, кстати, Никита зовут. Но лучше – просто Ник.

- Очень приятно, а я – Хл... кхе… - Хлыщщ закашлялся, сообразив, что чуть не спалился. Слишком расслабился.

- Как?!

- Кхе… Хлыщев, Петр Хлыщев.

- Хорошее имя. Давай сразу на «ты»? Не возражаешь.

- Нет, конечно.

- Молоток, Петро. Ну, - Толстяк шумно выдохнул, - сначала за знакомство!

- За знакомство!

Они чокнулись под давно знакомый обоим гул пивной. Хлыщщ выпил полкружки и решил потихоньку брать быка за рога. То есть собутыльника – за жабры. Пока он тепленький.

- Уф! Ник, а чем твоя фирма занимается?

- А так… всем помаленьку. Продаем, покупаем, информационные услуги, посредничество, то-се… На вот. - Толстяк сунул руку в карман, достал визитку и протянул Хлыщщу.

- Генеральный директор консалтингового агентства «РоКоКо», - прочитал черт и уважительно покивал. Умеют же современные жители Срединного мира умные слова применять. – Красивое название.

- Спасибо. Еще по одной?

- Конечно, - оживился Хлыщщ, - а можно и по две.

- И по водочке?

- Не возражаю!

- Приятно встретить родственную душу, черт возьми!

Хлыщщ невольно хихикнул над понятным лишь ему каламбуром и, дождавшись, когда официантка расставит кружки пива и графин с водкой, полюбопытствовал:

- Ник, а тебе по работе часто приходится договоры заключать?

- Петя, скажу тебе по секрету, как гендир гендиру, моя работа, по сути, в этом и состоит.

- То есть, ты подписывать договоры не боишься? – обрадовался черт.

- Ты шутишь? Нет, конечно. За разумный риск!

Выпили еще по одной. Потом еще по одной. И еще… кажется. Хлыщщ продолжил разговор на интересующую его тему:

- Значит, рискнуть не слабо?

- Спрашиваешь! Кто не рискует… ну, ты сам в курсе.

- Ох! – Даже хвост зачесался от предвкушения. - А если, допустим, исключительно гипотетически, что тебе предложили исполнить любую мечту. Не бесплатно, понятно, а, например, в обмен на душу… Согласился бы?

- Любую? А десять миллиардов?

- Хоть двадцать.

- С неограниченным бюджетом?

- Именно.

- Не вопрос. Согласился бы. В обмен на душу – считай, бесплатно.

- А не гипо… гипоте… гипопо… - Хлыщщ неожиданно обнаружил, что у него заплетается язык. То ли от волнения, то ли от пива с водкой. И заклинание отрезвления не припоминалось. - Уф! А если на самом деле – договор такой подписал бы…

- Договор – дело… ик… серьезное… - промычал Ник и назидательно ткнул соленым огучиком в направлении потолка. – Тут… ик… без юриста – никуда.

- А с ним?

- С кем?- удивился толстяк и вперил мутный взор в огурец.

- С юристом?

- Каким… ик… юристом?

- Ну, ты сказал, что без юриста никуда, а с юристом?

- А с юристом… ик… куда! - подтвердил Ник и рухнул мордой в салат.

Хлыщщ хотел было помочь потенциальному деловому партнеру и даже привстал, но стул предательски выскользнул из-под хвоста, и пол больно ударил в пятак…

…- И долго мы спать собираемся? – раскаленной иглой впился в мозг чей-то смутно знакомый голос. Черт вздрогнул, открыл глаза и простонал:

- Что?

- Хватит дрыхнуть, говорю!

Хлыщщ приподнял тяжеленную – тонн эдак двадцать – голову, осмотрелся и озадачился банальным, но классическим:

- Где я?

- В офисе у меня, в комнате отдыха диван продавливаешь, - пояснил кто-то.

Черт собрался с силами, перевернулся на бок и сел. Перед ним стоял вчерашний собутыльник… Ник вроде бы. Что-то Хлыщщ от него хотел… но вспомнить не мог. Так же как и заклинание от похмелья. И комнату, в которой находился… А тут еще голова трещит – даже чудится, что рога отваливаются. Слава Повелителю, невидимые для жителей Срединного мира. С трудом пошевелив языком, черт поинтересовался:

- А мы тут вчера пили?

- Заканчивали, - хмыкнул толстяк и протянул черту стакан. - На, глотни, полегчает.

Хлыщщ обреченно принял стакан и влил содержимое в пасть. А ведь и правда полегчало. Черт почуял тот самый памятный аромат и вспомнил, не все, но душу он хотел у толстяка купить - точно.

Словно почуяв мысли черта, Ник спросил:

- Про договор насчет желаний и продажи души ты серьезно говорил или трепался?

- Совершенно серьезно. А-а-а?.. - протянул Хлыщщ, не зная, как сформулировать вопрос о том, почему Ник ему поверил.

- Фокусы твои вчерашние убедили, - вновь продемонстрировал недюжинную проницательность Ник. – Особенно сто тысяч баксов, вытащенные из воздуха. Сильно! Я, кстати, сегодня их проверил – подлинные.

- И ты не против договор подписать? – боясь спугнуть удачу, осторожно закинул пробный камень черт.

- Нет, конечно. За сорок миллиардов я и почку продам – не то что душу. Только, как и обсуждали, договор будем составляться при участии моего юриста.

- Ага, - внутренне ликуя, согласился Хлыщщ. – А он не удивится тому, что договор… немного необычный.

- Да он такие сделки проворачивал, что и чертям не снились!

- Неужели? – усомнился один из тех, кому и не снилось.

- Точно! - Ник открыл дверь и позвал: - Яков Натанович, заходите.

В комнату протиснулся худощавый лысый человечек с бородкой и представился:

- Лейбович, юрист.

- Э-э-э… Петр Хлыщев.

- Все вопросы обсудите с Яков Натанычем, он – в курсе. Когда проект будет готов – меня позовете. – И толстяк выскользнул за дверь.

Черт не успел даже возразить. Ну ладно, юрист так юрист.

- Ну-с, приступим, - едва за Ником закрылась дверь, сказал Яков Натанович. Он забавно картавил и вообще был по-своему умильным «парнем». Юрист принялся выкладывать на стол какие-то бумажки. – Вопросов у нас очень много, поэтому не станем терять время. Сделка будет с отсроченными платежами, поскольку Никита Андреевич желает получать выплаты не единой суммой, а несколькими траншами. Кроме того, необходимо оговорить массу пунктов, начиная от сроков исполнения договора и заканчивая ответственностью сторон…

- Что ж, приступим…

…Спустя четыре часа Хлыщщ пожалел о том, что согласился на составление договора юристом. Лейбович вынес ему мозг. Полностью. График платежей, валюта, качество предоставляемого товара – души, порядок изменения договора и внесение дополнительных соглашений, бесчисленные права и обязанности, порядок урегулирования взаимных претензий… Условий сделки оказалось столько, что черт потерялся в этом океане разделов, пунктов и подпунктов. Хлыщщ пробовал отмахиваться от некоторых уточнений, мол, зачем обговаривать качество товара, ведь душа и в Срединном мире душа, чего ее описывать, а запах на бумаге не отразить, но адвокат лишь укоризненно смотрел и назидательно произносил:

- Батенька, в соглашении должно быть учтено все.

И гнул свою линию.

Когда на пятом часу обсуждения Яков Натанович осведомился о каком-то очередном маловажном пункте – вроде погоды на момент заключения сделки, - Хлыщщ не выдержал, взбеленился и даже нелитературно выругался. Можно даже сказать – парламентски.

- Зря шумите, сделка очень важная - на серьезную сумму. Тут даже запятые важны.

- Ладно, - сдался черт. – Давайте так: составляйте договор, а я завтра приду – прочитаю, и мы его с Ником подпишем. Идет?

- Хорошо. - Юрист недовольно поджал губы. – Сделаем по-вашему...

…На следующий день Хлыщщ пребывал в приподнятом настроении: как же, ведь с минуты на минуту будет завершена такая важная для него сделка! Он докажет Повелителю свою профпригодность. Избавится от этих агрессивных молокососов странной ориентации, что свалились ему на рога. И сможет снова беззаботно жить себе поживать – хотя в Аду используют слово «существовать», поскольку жизнь и смерть там понятия растяжимые.

- Ля-ля-ля-а, - напевая, черт постучал в дверь. – А ну его к черту. Можно? – осведомился он и, не дождавшись ответа, зашел внутрь.

Там его уже поджидали Ник с Яковом Натановичем. Рядом с ними, на столе, что-то возвышалось, но Хлыщщ не сразу понял что. Понял он это, только когда обменялся рукопожатиями с будущими партнерами и те синхронно кивнули ему на миниатюрную пирамиду. Хлыщщ присмотрелся и ахнул.

- Это что? Договор?!

- Абсолютно так, батенька.

Гендиректор с хвостом повернулся к юристу.

- Зачем надо было наваливать такую кучу? Я предполагал, что мы обойдемся двумя-тремя листками, а тут я вижу Останкинскую башню!

- Спокойно, Петр. – Ник положил руку черту на плечо. – Яков Натанович знает, что делает. Он юрист опытный.

- Но как ему удалось за ночь…

- Я же говорю, он опытный человек. Кроме того, у него были заготовки… В общем, неважно. Главное, договор составлен. Ну, ты же сам, кажется, просил, чтобы Яков Натанович обо всем позаботился? Вот он и позаботился. – Ник вновь ослепительно улыбнулся, а Хлыщщ опять обратил внимание на странную составляющую в запахе души этого человека.

«Наверное, так пахнет обаяние. Или честность. Что один черт!»

- Ну так не будем терять время – и приступим!

Черт ловким, давно отработанным движением извлек из-за пазухи ручку. Пока Ник находился рядом и ничего не подозревал, прислонил ручку к тыльной стороне кисти бизнесмена и нажал маленькую красную кнопку.

- Ай!

- Спокойно, Ник. – Теперь настала очередь Хлыщща улыбаться. – Я всего лишь набрал немного твоей крови – как раз столько, чтобы было чем подписать.

И передал ручку человеку.

Тот повертел ее перед глазами, усмехнулся-ухмыльнулся и, присев за стол, поставил подпись на договоре.

- Отлично! – Черт чуть не запрыгал на месте, но сдержался. – А теперь я.

Он выхватил ручку. Слегка поморщившись, набрал крови у себя и вывел заковыристую закорюку рядом с красивой и ровной подписью Ника.

- Ну вот, замечательно, - подытожил черт, убирая письменную принадлежность на место. – А теперь я заберу твою…

- Кхе-кхе, - откашлялся, привлекая к себе внимание, Ник. – Ты ничего не забыл, партнер?

- А? Что? – Хлыщщ, уже готовый к перемещению души, выглядел растерянным.

- По-моему, ты что-то забыл.

- Например, прочесть контракт, - подсказал Яков Натанович.

Отставной душелов непонимающе воззрился на двух людей. Потом хлопнул себя по лбу и рассмеялся.

- Конечно, какая же сделка без хорошей шутки!

- А никто и не шутит, - произнес Ник, и ни доли юмора Хлыщщ не расслышал в его голосе.

В горле отчего-то пересохло: черт ненавидел, когда такое происходило. Он рванулся к бумажной горе, насчитывавшей триста листов, не меньше, и стал рыться в ней.

- Пункт о продаже, - любезно подсказал толстяк.

Хлыщщ вернулся к оглавлению, просмотрел его, нашел нужный пункт, раскрыл его, прочел – и замер.

- Но… но… но…

- Вас что-то не устраивает, уважаемый? – поинтересовался Яков Натанович.

- Но… как это душа Никиты Преображенского переходит ко мне после смерти?! После моей смерти!!!

- Что вы возмущаетесь, милок: вы же сами подписали контракт.

- Но я же не знал… я не… гм. – Рогатый хитрец замолк. Весьма неприятная мысль билась в стенки черепа – мысль о том, что здесь и сейчас обдурили совсем не того, кого должны были! – Я протестую… - начал Хлыщщ, но Ник, изобразив на лице вечную скорбь, прервал его взмахом руки:

- Это можете обсудить с моим юристом. Но вряд ли он пойдет навстречу.

- Сие было бы крайне невыгодно, - картаво и категорично сказал Яков Натанович.

Хлыщщ сидел, ошарашенный. Руки на автомате листали договор, глаза вчитывались в исключительно мелкий, почти нечитабельный шрифт.

«По этому договору выходит, что я ему должен… СКОЛЬКО?!»

Черт вскочил с места.

- Плюс ежемесячные выплаты, - будто прочтя мысли Хлыщща, заметил Ник.

И как же теперь расплачиваться с бывшим «партнером»? Огромных усилий стоило достать те сто тысяч из воздуха. А если еще учесть, что на представителей Ада наложен лимит в создании денежных средств…

- Ах вы!.. – Не договорив, Хлыщщ бросился на довольных, широко улыбающихся людей, готовый разорвать их в клочья. Но этого сделать ему не удалось: словно бы из ниоткуда появились два мордатых двухметровых детины с мускулами, что твои арбузы, и положили пудовые ручищи на плечи разгневанному черту.

- Спокойно, товарищ, - пробасил один.

Второй смерил Хлыщща тяжелым взглядом, но промолчал.

- Я… я… не знаю ничего ни о каких условиях! Лично я отказываюсь платить! – пропищал тот, кто совсем недавно был душекрадом. – Это нечестно! Это обман! Подлог!

- А разве меня ты не собирался обмануть? – уточнил Ник.

- Не имеет значения!..

- Очень даже имеет. В общем, так: мне все равно, черт ты или обычный проходимец. Но если ты сумел достать те деньги, достанешь еще. Иначе…

Хлыщщ взглянул на каменное лицо одного из верзил – все стало понятно без слов.

- Но я же не могу умереть. Это нонсенс. Договор бессмыслен, а значит, недействителен. – Черт даже внутренне возликовал – решение найдено!

Однако он поторопился с выводами.

- Это ничего, - продолжил Ник. – Ты внимательно прочитал пункт о крови?

- Чиво? – совсем убито произнес Хлыщщ.

- Подписывать договор надо было чужой, заранее приготовленной кровью – во избежание заражения. А теперь, по твоей милости, мне придется сделать себе неприятный, болезненный укол.

Черт было ухмыльнулся, но следующие слова быстро вернули его в реальный мир:

- Однако гораздо неприятнее и болезненнее будет тебе, если ты откажешься платить. И если ты думаешь, что мы тебя из-под земли не достанем, то крупно ошибаешься.

- И не таких доставали, - глубочайшим басом произнес молчавший до того детина и подмигнул Хлыщщу. - Фирма «РоКоКо» веников не вяжет.

- Скажите хоть, что значит РоКоКо? – взмолился Хлыщщ.

- «Рога и Копыта Компани».

Черт едва не сполз под стол…

…«Да что же такое? – перетаскивая кирпичи, размышлял Хлыщщ. – Что за неудачи преследуют меня? Сначала те три попытки, теперь этот договор, из-за которого я вынужден подрабатывать аж на четырех работах! Так недолго и копыта отбросить!..»

- Эй, Хлыщщ! Ты че там замечтался? – проорал луженой глоткой прораб.

- Иду, иду.

Строительство дома… мытье полов по вызову… распространение листовок… и, стыдно сказать, активная пропаганда здорового образа существования в одной захолустной фирме… На что только не пойдешь, чтобы заработать лишний лимит на создание денег. Но это еще не все! Мало того, что заработанные деньги приходится отдавать бандитам и мироедам во главе с Преображенским, надо еще упрашивать Повелителя, чтобы он выдавал средств на проживание в Срединном мире. И возглавлять опостылевшее «БЕ». И держать рот на замке – чтобы дьявол не узнал. Потому что, если узнает…

Хотя, судя по хитрой, снисходительной и странноватой улыбке, которой Повелитель каждый раз встречал Хлыщща, владыке все известно. Но почему же он ничего не предпринимает?..

Задумавшись, черт уронил кирпич – прямо на ногу.

- Вот!.. - прокричал гендиректор, припомнив большинство созданий Ада.

Прораб – тоже, кстати, черт, но, черт возьми, меньшего звания! – громогласно загоготал. Затем махнул на Хлыщща рукой и отправился по своим делам.

Отставной душекрад плюхнулся прямо в кучу песка и, обхватив голову руками, погрузился в тяжкие думы.

А подумать было над чем… В частности, тот запах, что исходил от Ника. Похоже, черт раскрыл его тайну. Так пахнет не честность и не обаяние. Хитростью, жульем – вот чем там несло! И если бы от души Хлыщща не пахло тем же самым, он бы давным-давно обо всем догадался. Но вот же привык, принюхался – и даже более концентрированный аромат не определил…

В соавторстве с Павлом Ганжой

Под копытом что-то противно хлюпнуло. Хлыщщ посмотрел вниз и выругался:

- Черт! – Нога угодила в серую массу, судя по всему, помет какого-то животного.

Хлыщщ обтер копыто об траву и ухмыльнулся – себя помянул. Не к добру. Что, впрочем, хорошо. Для черта – хорошо. А для старшего черта третьего Круга Преисподней – тем более. Это вам не какой-нибудь мелкий демонишка или занюханный бесенок-истопник. Величина! Сам Повелитель с ним общается и даже доверяет выполнение ответственных поручений. Иногда – дважды в столетие. Можно сказать, правая рука Владыки Ада. Вот и сейчас Хлыщщ прибыл в Срединный мир не просто так, а по заданию Самого. Плевое заданьице, если честно. С трех попыток в любом крупном городе страны мало-мальски приличную душонку прикупить. Для специалиста дело ерундовое, а особенно – для матерого профессионала уровня Хлыщща. Да он три души купит, и не завалящих, а первостатейного качества! Цена-то им – стакан семечек в базарный день. И то если по оптовой цене брать. Правда, Повелитель строго-настрого приказал соблазнять грешников в конкретной стране Срединного мира, как ее там… забыл название. Что-то на «Р». Но заскоки высшего руководства критиковать – затея для неисправимых идиотов. И думать накладно.

Отогнав дурные мысли прочь, Хлыщщ трансформировал копыта в щегольские туфли, а заодно и весь облик поменял. Оглядел себя и остался довольным: неплохой фасончик. Модно, стильно, практично – в лучших традициях. Одно раздражало – едва уловимое «амбре» витало в воздухе, и обрызгивание туфель духами не помогло избавиться от запаха. Авось со временем выветрится.

Эх, давно он в Срединном мире не безобразничал. А тут ведь хорошо! Хлыщщ полюбовался серыми мрачными коробками домов, выбоинами на асфальте, приценился к редким суетливым пешеходам, пару раз хмыкнул при виде проезжающих автомобилей. Вот уж поистине дьявольское изобретение людишек – дымящие железные коробки на колесах. Удобное, полезное и убийственное. Надо предложить в Преисподней их активней использовать. Например, кишки на колеса наматывать или руль засовывать в… много мест интересных для таких упражнений есть. Да и здесь поозорничать не зазорно. Хлыщщ даже облизнулся от удовольствия, наглядно представив, как здорово можно развлечься. И мечтательно вздохнул, едва не хапнув порцию испорченного воздуха, но вовремя захлопнул пасть. Ладно, сначала работа, развлечения – потом.

- Что ж, за дело! – скомандовал себе черт и приступил к поиску потенциальных продавцов. Хотя чего их искать: вон, возле магазина унылый субчик трется – готовый кандидат. Мурло, конечно, замурзанное, небритое, одето неважно – рубашечка мятая, но душонка в наличии имеется вполне подходящая. И грехов не меньше, чем блох на собаке.

- Добрый день! – Хлыщщ «материализовался» рядом с унылым субчиком и растянул рот в доброжелательной («тьфу» тринадцать раз) улыбке. – Как поживаете?

- Че? – удивилось мурло, попутно обдав старшего черта изысканным ароматом перегара.

- Хороший денек сегодня, говорю. – Хлыщщ снова улыбнулся. – В такую погоду на природе бы посидеть, побеседовать с друзьями, закусить…

- А-а-а? – выдохнул мужик, насытив атмосферу еще одним неэкологичным выхлопом.

- Какой-то вы, батенька, не очень сообразительный, - посетовал черт и уточнил: - Выпить не хотите?

- Че? – продолжало упорствовать мурло.

- Уф-ф! – Хлыщщ понял: если он не изменит стиль общения, то убьет кучу времени. Этот талантливый индивид способен полоскать мозги до второго пришествия Повелителя, а такое промедление неблагоприятно отразится на репутации старшего черта и, не исключено, на целостности его организма – тоже. – Короче, рабочий класс, трубы горят? Горят. Могу обеспечить ежедневную выпивку – без похмелья. Надо только небольшой договорчик подписать.

«Рабочий класс» тупо смотрел на собеседника и молчал.

- Хорошо, перейдем к наглядной демонстрации. Смотри. - Хлыщщ ловко извлек из воздуха бутылку «Столичной» и повертел перед носом мужика. - Водка всегда будет. И не только водка. Что хочешь – коньяк, ром, спирт, пиво, вино, самогон. В любых количествах и что душе угодно. – Черт слегка хрюкнул, оценив невольный каламбур последних слов. - Усек?

Мужик пару раз моргнул, сглотнул слюну и прохрипел:

- А сам будешь?

- Что, пить? Нет – все твое.

- А че так? Брезгуешь?

- Да нет.

- «Технарь», что ли?

- Почему «технарь»? Нормальная водка – качественная! – оскорбился Хлыщщ. – Нет, если хочешь, я выпью. Вопрос в другом. Пьем – хоть до посинения, но сначала нам с тобой одну бумажку подписать надо. Вот, почитай.

В руке мужика образовался свиток с проектом соглашения о продаже души. Однако потенциальный продавец читать не стал, а отшвырнул свиток в сторону. Не коснувшись земли, бумага вспыхнула и исчезла.

- Не буду я ничего подписывать, нашел дебила! Подпишешь, а потом квартиру отметет, тварь! Пошел нахрен! – Обдав черта очередным выхлопом, мужик качнулся и пошел в сторону магазина.

- Что?! Куда?! – заверещал Хлыщщ, не сразу осознав, что рыбка срывается с крючка. - Не спеши, давай поговорим! Ты подумай, какие перспективы! И совсем без похмелья! – Черт догнал мужика и схватил его за плечо. – Да постой же!

- Тебе чего надо?!

- Погоди… - собираясь с мыслями, Хлыщщ встряхнул бутылкой, словно это был решающий аргумент.

Аргумент сработал.

- Еще и «технарь» подсовывает, гнида! – радостно просипел мужик, резко развернулся… а потом черт воспарил. И не успев удивиться этому, ведь левитацию не применял, воткнулся невидимыми рогами в землю. Глубоко – до потери ориентации…

Когда Хлыщщ очухался, несостоявшегося продавца души рядом уже не наблюдалось. Зато наблюдались головокружение (к сожалению, не от успехов) и ссадина под глазом.

- До чего неблагодарный народ! К нему со всей… кхе-кхе… душой, а он - в глаз, - пожаловался пространству Хлыщщ, на скорую руку рассасывая ссадину и ликвидируя головокружение. Первая попытка оформить сделку явно провалилась. Матерый профессионал чуть рога не пообломал… в прямом смысле слова. - Нет, ну их, алкашей, к чертовой матери. Они буйные и неадекватные какие-то. С интеллигентным контингентом работать буду.

Интеллигентный контингент обнаружился в ближайшем питейном заведении. Хотя, скорее, заседательном, поскольку дам там было не меньше, чем мужчин, а представительницы слабого пола часто думают, что «посидеть» означает именно посидеть. За столиком в глубине заведения, в одиночестве, расположилась высокая, неохватная, с грудью сорок пятого размера женщина и, вздыхая, оглядывалась. Стрельба глазами ни к чему не приводила, даже несмотря на более чем весомые достоинства и обширный внутренний мир дамы. Никак не улучшали ситуации и духи, непрошибаемым ароматом окружавшие ее и заставлявшие соседей по столикам ручьями пускать слезу. Мужики, тоскливо вертевшие в руках бокалы с вином и мечтавшие о пиве, замечали ту, которую невозможно не заметить, но из инстинкта самосохранения не решались приблизиться к «мечте поэта». Как известно, женщины в обществе кавалеров не всегда адекватно реагируют на других прелестниц, а уж если те ярче, люминесцентнее, то… В общем, никому не хотелось Третьей Мировой.

Но Хлыщщ был не совсем мужчиной – во всяком случае, не совсем обыкновенным: его не привлекали и не отпугивали цистерны тонального крема на лице, подведенные синим глаза, ярко-алые губы. Он не обращал внимания на фигуру, ему было наплевать на характер – главным в человеке для него была душа...

- Разрешите присесть? – вежливо осведомился Хлыщщ и, не дожидаясь ответа, мастерски подкрутив стул, элегантно плюхнулся на него.

Женщина скосила на него глаз, что сделало ее лицо еще люминесцентнее.

Хлыщщ – воспользовавшись своим тайным умением – прочел в глубине зрачков дамы интерес, который она не очень умело пыталась скрыть. Отлично! Как говорят на Земле, рыбка сама плывет в сети. Но брызнуть на рыльце пару капелек настойки с ферромонами не помешает…

- Что здесь делает столь интересная дама, да к тому же одна?

Обаятельно и отчасти плотоядно улыбнувшись, Хлыщщ подался в сторону упомянутой дамы и приобнял ее за плечи.

Глаза той заметались, как хорьки в норке, она занервничала. Похоже, к такому решительному приступу клиентка была не готова.

- Как вас зовут, прелестница?

- З… Зоя.

- Вот что, Зоя, дитя зноя, а не хлопнуть ли нам по рюмашке?

Хлыщщ снова растянул губы в почти демонической улыбке, щелкнул пальцами – и из воздуха на столе появилось дорогое вино в бокалах. Рядом материализовалась закуска. Рыба, салат, хлеб, соус…

Черт поднял наполненный дурманящей красной жидкостью бокал и предложил чокнуться, пояснив, что к сумасшествию эта фраза никакого отношения не имеет. Зоя усмехнулась, немного зажато, но уже не ища пути к отступлению. Взор женщины, не менее аппетитной, чем представленная на столе еда, сосредоточился целиком и полностью на Хлыщще. Отлично, процесс идет!..

- Здесь со своим нельзя, - сообщила Зоя, опустив глаза долу.

- Да мы чуть-чуть. И никто не заметит. Уверяю вас.

- Ну… тогда можно…если вы так говорите, - продолжая смущаться, ответствовала дама. Румянец залил ее километровые щеки.

Они пригубили вина и отведали рыбы. И все время Хлыщщ явственно ощущал, как растет градус в пределах невидимой защитной сферы, которую он сотворил. И речь шла не об алкоголе – это Зоя наконец начала проявлять интерес к красивому, щеголеватому мужчине, расположившемуся напротив.

- Вино бесподобно! – Женщина не отрываясь глядела в черные-пречерные зрачки черта.

Такая заинтересованность, с одной стороны, играла Хлыщщу на руку, но с другой… А впрочем, что за детские предрассудки у дипломированного, многоопытного жителя Ада? Отставить ненужный страх и продолжить приступ!

- Значит, вам понравилось?

- Да! Очень! – с придыханием сообщила Зоя. И придвинула стул ближе к Хлыщщовому.

- Э-э… - замялся тот.

- А вот скажите, - по-интимному, проникновенно произнесла женщина, - вы – такой симпатичный, умный, щедрый мужчина…

- Да?

- У вас есть жена?

- Нет, знаете, моя дорогая, я не по этой части…

- А-а-а… - разочарованно протянула Зоя. – Так вы того…

- Я не того! – чертовски разозлился Хлыщщ. – Вовсе не того!

- Ага, - зачем-то сказала собеседница. – Так, может…

Внезапно Хлыщщ почувствовал что-то мягкое и большое, касающееся его ноги. Он не стал заглядывать под стол – и так понял, что это была Зоина «ножка».

- Может? – переспросил ловец душ. Кажется, инициатива даже не утекала, а бурным потоком уносилась прочь.

- Может, мы с вами… ну, вы понимаете… познакомимся поближе? Я – привлекательна, вы – чертовски привлекательны, чего же зря время терять?

- Нет, вы не совсем правильно…

- А по-моему, совсем, очень даже совсем! – изголодавшаяся по мужскому вниманию Зоя подалась вперед, намереваясь обхватить ручищами-дубами стройного Хлыщща. – Я вам не верю! Я знаю, что вам нужно!

Черт резко вскочил из-за стола.

- Я… я вообще-то… - запинаясь, чего с ним отродясь – то есть много веков – не было, проговорил Хлыщщ. – Я хотел предложить вам бесплатную дорогую еду и неограниченное мужское внимание…

- Зачем мне внимание, когда у меня есть ты!!! – рыкнула Зоя и, поняв, что тянуться к черту бесполезно, неожиданно резво покинула свой стул.

Она надвигалась на Хлыщща неотвратимо, словно отрастившая ноги гора. Руки раскинуты в сторону, алчущее любви и ласки пламя беснуется в зрачках – и в глубине, и на поверхности, а губы…

Взглянув на губы, которые адски медленно раздвигались, готовясь впиться в него смертоносным поцелуем, Хлыщщ потерял остатки решительности. Мысли о лакомой душе вытеснил первобытный ужас, которого, по идее, он, как черт, не должен бы и знать. Это его все боятся, а не наоборот.

Но объясняться с приближающейся, неотвратимой опасностью бессмысленно, в подобных ситуациях выход один – бежать!

«Точнее, тактически верно передислоцироваться, - поправил себя Хлыщщ. – И побыстрее!»

Он развернулся и бросился наутек. С первого раза ничего не получилось, так как он врезался в созданную им же невидимую защитную сферу. В темпе развеяв ее и вновь представ перед посетителями заведения во всей красе, Хлыщщ, набрав третью космическую скорость, укушенным звездолетом понесся к выходу. Задевая стулья и столы, зарабатывая синяки, слушая возмущенное «Эй! Смотри, куда бежишь, псих!», раздававшееся отовсюду, и плотоядное «Вернись, петушок мой! Су-усли-ик!..», доносившееся сзади, черт преодолел бесконечные двадцать метров и оказался на улице.

«Быстрее! Отсюда! Скрыться!» - рваным рефреном звучали мысли.

И он скрылся – в ближайшей подворотне. Там было уютно и спокойно. Концентрация эмоций заметно повысилась, когда мимо пробежала Зоя, все еще выкрикивавшая ласковые прозвища и хищником озиравшаяся по сторонам. Однако безопасное укрытие пришлось вскорости покинуть: стайка бомжей, отчего-то не слишком довольная собственной жизнью и явно заинтересовавшаяся Хлыщщом, стала приближаться к нему. Слава богу… то есть, Повелителю слава, ловец душ не потерял ощущение реальности. Одна опасность сменяла другую – из огня да в полымя!.. Ну уж нет!

Взяв копыта в копыта, Хлыщщ немедленно ретировался.

На свежем воздухе было приятно, но крайне волнительно: а что, если Зоя вернется? Решив не дожидаться этого счастья, черт помчался в сторону автобусной остановки. Как жаль, что он так и не научился телепортироваться. Перемещения сквозь пространство очень полезны в подобных ситуациях. И портативный телепорт не захватил – просто не думал, что тот пригодится, а портал, запрограммированный перед вылетом на Землю, откроется только вечером. Пока есть время. Он должен, просто обязан заработать душу, хотя бы одну, хотя бы с третьей попытки! Осталась последняя возможность – ошибаться нельзя. Пораскинув мозгами, Хлыщщ решил сменить тактику. Бывалые игроки знают, что, когда игра не клеится, надо «переломить карту». А старший черт считал себя бывалым игроком. Не везет в реальности Срединного мира – значит, стоит зайти с другой стороны, например, из виртуальности. Благо, всеобщая компьютеризация проникла даже в Преисподнюю, и опытные темные сущности не брезговали отлавливать грешников в социальных сетях. И проще, и суеты – по минимуму. Грешники сами в «паутину» стремятся, с азартом и рвением. Нет, людям, придумавшим социальные сети, в Нижнем мире следует памятник поставить. Или даже чертову дюжину монументов.

Конспиративная квартира, специально снятая на случай непредвиденных обстоятельств, ждала его на другом краю Москвы, и Хлыщщ поспешил туда. Там есть выход в Интернет, по которому можно легко найти жертву и обработать ее.

Автобус, метро, потом снова автобус… На дорогу до квартиры Хлыщщ потратил четыре часа. И за это время не единожды помянул тихим злым словом бывшего мэра, в период правления которого проблема пресловутых столичных пробок обрела свой немыслимый размах. И пообещал что-то около шести с половиной сотен разнообразных развлечений смещенному градоначальнику, если тот ненароком попадет под его юрисдикцию.

В конце концов, поездка закончилась, и Хлыщщ переступил порог съемного жилья. Не откладывая дело в долгий ящик, черт уселся за компьютер.

Выбор потенциальных жертв в социальных сетях был огромным. К сожалению, параметры душ в виртуальном пространстве черти распознавали гораздо хуже, чем в реальности Срединного мира, и Хлыщщ едва не потерялся в море информации. Но все же «выплыл», хотя и пришлось изрядно повозиться. Старший черт перебрал более сотни кандидатов, пока не нашел обладателя подходящей по всем статьям души. Отрок четырнадцати лет, судя по коммам в чатах и на форумах - сексуально озабоченный (а кто бы сомневался!), агрессивный, злобный, склонный ко лжи и предательству. Самый цимус. С подростками, вообще, полномочным представителям Преисподней всегда работалось легко. Да и души в пубертатном периоде особенно привлекательны.

Кандидата звали Ваней, но он откликался также на никнейм Джон-Джон. Хлыщщ вступил в общение с озабоченным подростком, незатейливо представившись Кристиной. Как легко догадаться, девочка оказалась ровесницей Вани и – о, совпадение! - училась в соседней школе. А то, что интересы двух подростков тоже полностью совпадали, так это само собой. И хотя Хлыщщ торопился, опасаясь, что не успеет прикупить душу до открытия портала, подготовительную работу черт провел на совесть. Кристина очаровала Джон-Джона. А кто бы сомневался – фотография, которую Ване получил по «электронке», заставила бы пускать слюни даже пресыщенного развратника, не то что прыщавого подростка. И, естественно, Ваня готов был встретиться с новой виртуальной знакомой в реальности. В любое удобное время. Хоть завтра.

«Завтра» черта совершенно не устраивало, так же как и «послезавтра» или «на следующей неделе». Хлыщщ немного пококетничал, промариновал кандидата, а затем нехотя согласился на сегодня, надеясь, что Ваня никуда не денется с подводной лодки. Ваня и не делся. Договорились встретиться через час в парке неподалеку.

Выключив компьютер, искуситель вздохнул. Увы, но при всей своей способности к трансформации, принять облик девочки он не сможет - уровень пока не тот. Физиономию и фигуру еще сумеет изменить, но перенять женский голос, походку, пластику – не потянет. Такое под силу сущностям рангом не ниже демона. Что ж, придется идти на встречу в здешнем базовом облике. Разве что пачку фотографий «Кристины» стоит прихватить: если посулить Ване жаркие объятия красавицы – подросток не устоит. Главное, сразу его не спугнуть, а потом малец не отвертится. За шанс замутить с такой девахой любой пацан не то что душой – недавно подаренным ай-падом пожертвует. Вместе с ай-подом.

Мальца Хлыщщ приметил, едва зашел в парк. Тот нарезал круги возле памятника пионеру с горном. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, черт направился к вьюноше и сразу взял быка за рога. Вернее, мальца - за локоть, чтобы не убежал ненароком раньше положенного.

- Что?! – почувствовав прикосновение, самозваный Ромео едва не подпрыгнул, но не сумел – черт держал его крепко.

- Привет, Ваня. – Хлыщщ вежливо поздоровался и тут же сунул отроку пачку фотографий Кристины - авось отвлечется. А то еще, не дай Повелитель, орать начнет или убежать попытается. - Узнаешь? Присмотрись внимательно. Эта девочка может быть твоей подружкой. И не только подружкой. – Хлыщщ подмигнул отроку, отчего паренек снова чуть не подскочил.

- Вы кто?! А где Кристина?!

- Кристина не смогла прийти, меня попросила. Но таких Кристин у тебя могут быть десятки, да что там - сотни. И ребята в школе тебе будут завидовать, ты будешь самым крутым и классным. А надо всего лишь…

- Пройти с дяденькой в кустики? – не дал договорить раздавшийся сзади ироничный голос.

Черт резко развернулся и увидел несколько молодых людей спортивной наружности. С резиновыми дубинками в руках. И недоброго вида. Нет, против человеческой злобы и агрессии Хлыщщ, как и всякий нормальный черт, ничего никогда не имел, но именно сейчас ощутил себя… неуютно.

- Вы неправильно меня поняли…- проблеял представитель Преисподней, нутром ощущая надвигающиеся неприятности.

- А что тебя понимать, педофил недоделанный, сейчас в кустиках спрячемся, там и побеседуем о правильном и неправильном. - Стоявший ближе всех к черту мордастый спортсмен согнул дубинку. Трое остальных окружили Хлыщща, отрезая пути к отступлению. Отрок Иван ловко выскользнул из захвата и, отпрыгнув к мордастому, протянул фотографии.

- Олег, глянь.

- Так дядя, значит, не только по мальчикам, но и по девочкам, - хмыкнул мордастый. – Многостаночник. Молоток, Ванька, хорошо сработал. А гражданину придется вместо обычной профилактики двойную применить. И чего вам, педофилам, неймется-то?

Тут черт догадался, что он не первый, кого поймали эти молодчики. И что он сам угодил в ловушку, превратившись из охотника в жертву. Почему-то стало очень страшно.

- Я не педофил, это ошибка! – заверещал Хлыщщ и метнулся к памятнику пионеру, надеясь проскочить между спортсменами и монументом. Но не получилось. Один из парней ловко подсек копыто, и черт воткнулся рогами в землю. Второй раз за день. Мелькнула шальная мысль о том, что так часто бодаться с землей вредно для здоровья, но спокойно поразмышлять о пользе и вреде не дали. Сверху послышался голос мордатого:

- Ну и зачем дергаться? Будет почти не больно. И, может быть, тебе даже понравится...

Похоже, вольные мстители не заметили, что у их «подопечного» есть рога. Однако это уже не имело значения… Хлыщщ закрыл глаза, приготовившись к худшему.

- Эй, ребята, чё такое?

- Чё за фигня?!

- А? – Хлыщщ с опаской открыл один глаз. Грозных воздаятелей с дубинками он не заметил, зато увидел нечто яркое, светящееся и такое родное-близкое, пусть и голубоватого оттенка. Черт даже улыбнулся. Улыбка его стала еще шире, когда он понял, что о нем забыли.

По счастью, портал находился всего в двух-трех метрах от него – но до него надо было добраться…

- Хренотень какая-то. – Предводитель вооруженных дубинками молодцев подошел к зияющему входу в иной мир, сунул в «прорезь» руку, а потом долго и витиевато высказывал свое удивление в матерной форме.

Остальные тоже приблизились к «какой-то хренотени», обступили ее, стали обсуждать. Предатель и иуда Джон-Джон-Ваня вместе с ними.

- Глядите, оно сужается.

«Вот черт!» – подумал Хлыщщ.

И, пока все восхищались и изумлялись, он успел раскачаться до такой степени, что выдрал из земли рогами приличный кусман и сделал эффектное сальто. Это привлекло внимание двуличного Ивана, который тут же похлопал по плечу своего старшего товарища.

- Убегает! Убегает же, … … …!

- Ах, как нехорошо! Такой молодой, а такими словами ругаешься! – Хлыщщ покачал головой – а в следующую секунду вскочил на ноги и не раздумывая (на раздумья времени не оставалось!) прыгнул в портал, съежившийся уже до половины от первоначального размера. Черт оказался на спине у главаря мстителей и повалил того. С криками и руганью парочка скрылась в сверкающей «дыре».

- Э? Куда! А мы?! – загомонили оставшиеся по ту сторону и тотчас принялись прыгать в блистающий ссыхающийся круг…

…- Ну что ж, Хлыщщ, со своим заданием ты не справился. – Повелитель сделал паузу и обвел присутствующих взглядом. Огонь в его красных глазах полыхал как обычно, правда, черту казалось, что он видит в них странный блеск. Заинтригованный, а ещё по-прежнему слегка напуганный, Хлыщщ вслушивался в каждое слово дьявола. – А поскольку ты проштрафился, мне следует тебя наказать.

При слове «наказать» присутствующие как-то странно ухмыльнулись.

Хлыщщ чуть не поперхнулся, но сделал вид, что все в порядке.

- С другой стороны, - продолжал Повелитель, - ты доставил мне таких прекрасных новых агентов Срединного мира, что… в общем, очень ценные кадры. Сильные. Умные. Хитрые. Опытные. Беспринципные. Но при этом четко знающие грань, которую нельзя переходить. Со здоровым отношением к душе. Возможно, с их помощью нам удастся отрезвить общество.

Хлыщщ вылупился на Повелителя, не веря своим ушам.

- Да-да, мой дорогой слуга, отрезвить общество Срединного мира и наставить его на путь истинный. А все почему? Потому что современные политики, бизнесмены и иже с ними сделали населению такую прививку неверия, что даже самые опытные душекрады не способны урвать кусок. Вот как ты сегодня. Твой отчет заставил меня… м-м… поразмыслить. – И вновь что-то сверкнуло в глубине зрачков Повелителя, но лишь на миг. – И я подумал: если в Срединном мире все столь плохо, ему нужно помочь. Общеизвестно: когда царит порядок, люди охотнее жертвуют чем-то, чтобы стало еще лучше, - например, собственной душой. И легче придумывают себе всякие ужасы и глупости. Короче говоря, отныне ты – не черт, ловец душ, а первый добровольный – я подчеркиваю, добровольный… Или ты не согласен? Может, тебя подвесить за причинное место? Нет? Я не сомневался… Ты – первый добровольный посланец мира на Земле от Ада. Вместе с этими замечательными ребятами ты будешь следить за порядком в подведомственном городе, воспитывать в людях благие чувства, бороться с несправедливостью, с бандитами и прочей нечистью… именно что вроде тебя. Как долго? Ну, поработайте немного, а там посмотрим. И считай это привилегией! Тебя что-то не устраивает? Все в порядке? Тогда – аудиенция закончена. Дверь там. Ах да, выплаты – каждую последнюю пятницу месяца по итогам работы. До свидания.

Повелитель повернулся к окну, обратив взор на пещеру и хлещущий о ее каменный бок поток лавы.

Мстители вместе с Ваней и чертом, поклонившись, покинули просторный и богато обставленный кабинет. Щеголеватый бывший душелов непрестанно посматривал на своих спутников, а те косились на него, и взгляды их Хлыщщу совсем не нравились.

Когда члены новосозданной организации «Благое единство» (сокращенно: «БЕ») скрылись за дверью, странное свечение в глубине глаз Повелителя в третий раз проявило себя. Оно разгоралось все сильнее и сильнее, становилось ярче и ярче, а затем вспыхнуло и озарило кабинет. Тогда дьявол, наконец, вспомнив историю, красочно рассказанную Хлыщщом, согнулся пополам и зашелся в приступе хохота.

Решение отправить зарвавшегося черта на это испытание оказалось чертовски верным! Личный врач, видя, как сильно выматывается владыка Ада на работе, советовал ему поберечь нервы и всерьез задуматься о здоровье. Вот Повелитель и повеселился от души, во всех красках представляя себе злоключения подчиненного, а смех, как известно, повышает тонус и улучшает работоспособность. Мало того: теперь создана новая, экспериментальная организация «БЕ», руководителем которой назначен Хлыщщ. А с таким местечковым боссом можно не бояться ни хандры, ни синдрома хронической усталости. Уж в этом можно быть абсолютно уверенным!

Люди, радеющие о будущем (Понятно, что о своём, или вы полагаете, что кто-то или что-то, - например, всё население Земли вместе со Вселенной, - будет радеть именно о вашем будущем? А собственно, так оно и есть. Главное, верьте в это. Лежите себе дома на диванчике, - пока у вас есть дом и диванчик, - почёсывая бледной рученькой бледное пузико, и ожидайте. Вот-вот раздастся звонок! То Вселенная, переливаясь туманностями, фасоня скоплениями галактик, сверкая звёздным платьем и щеголяя внушительных размеров лучистой диадемой Геркулес-Северная Корона, в спешке прибыла распахнуть перед вами двери в мир вашей мечты) и потому к важным вещам подступающие обстоятельно, до того иногда обостряют данные качества, что покупают себе гроб загодя, могилу роют предусмотрительно, подбивают её досками кропотливо, чтобы не осыпалась, и накрывают тентом любяще, дабы не залило дождями. Внутри же сюрпризом в шоколадном яйце хранится могильный камень с предварительно начертанной эпитафией.

Один обстоятельный мальчик по совету весьма обстоятельного папы в семь лет придумал себе эпитафию. И не зря, надо сказать, не зря. В двенадцать лет мальчик умер… пережив папу на два года. “Всегда будь на шаг впереди”, - эпитафия на могиле 12-летнего мальчика. “Живи умело, планируя свои похороны”, - эпитафия на могиле его отца. Могилы их рядом. Менее практичные и дальновидные люди мрут и в более зрелом возрасте, вовсе не помышляя о подобных нюансах. И сочинять эпитафию приходиться уже другим. Иногда при их жизни. С иным человеком пообщаешься, и эпитафия к его надгробию складывается как-то сама собой, как по вдохновению.

Поэты, подрабатывающие сочинением эпитафий, склонны к долгим, неспешным прогулкам по кладбищам, а также к чтению любительских, поверхностных эпитафий, придуманных не ими, но обязательно с самодовольной либо брезгливой усмешкой. Усмешка зависит от возраста поэта: у молодых она посамодовольней, у старых - побрезгливей. Наименее востребованные поэты больше других тяготеют к затяжным кладбищенским променадам. Смешки их куда ехиднее и горше. Однако у каждого эпитафийца имеется своя и всегда очень стройная эпитафийная система. В ней учитываются все самые важные факторы для формирования эпитафии: возраст усопшего, его любимая ориентация, профессия, близкое окружение, рост, вес, количество детей, травм и растительности на теле, стиль одежды, причина смерти, предпочтения в еде, навык метания дротика, цвет глаз, уровень владения малярной кистью, эзотерические знания и многие другие параметры покойного. “Ни один серьёзный эпитафииц не приступит к созиданию надгробной надписи, пока не соберёт информации об умершем хотя бы на три тысячи слов, и только потом начнёт скрежещущий процесс творческих поисков”, – такое вот внушение делают старые эпитафийцы молодым.

Впрочем, тут методы разнятся. У некоторых заранее составлены целые таблицы вариантов эпитафий для того или иного случая. Правда, возраст влияет и здесь. С годами большинство факторов теряют свою важность, пока не остаётся один фактор, самый важный: смерть клиента. Рекорд принадлежит одному эпитафийцу, рано вкусившему славу, а зазнавшемуся ещё раньше. На вершине своей известности он требовал ответить на тысячу вопросов о покойнике. Иначе, вещал он, эпитафия никогда не станет точным отражением сущности усопшего, и прочитавшие эпитафию не смогут достоверно представить себе лежащего в земле, а вместо него, чего доброго, к оскорблению памяти усопшего, представят совсем другого, вполне ещё живого человека, наверняка, какого-нибудь мерзавца. В короткий срок поэт кубарем скатился со своей славной вершины. Он задавал слишком много вопросов. А может, ещё и потому, что вместо слова “эпитафия” он использовал малопонятное простым людям слово “слоган”. Другой оригинал называл эпитафии кричалками и призывами. Его быстро призвали к ответу. Кричал он долго.

Ну а проходимцы без зазрения совести заимствуют чужие эпитафии. Широкую огласку получил инцидент, когда одного похоронили рядом с другим, совершенно ему чуждым (однако фраза “Впервые его вижу!” здесь совсем не подходит хотя бы потому, что видеть там уже нечего), с разницей в 50 лет, и обоих под одинаковой эпитафией, вот этой: "Старайся быть оригинальным". Благодаря наглости жулика эта надпись встречалась на пятнадцати могилах относительно небольшого и относительно недавно основанного кладбища. На каждой 20-ой могиле, если быть точным.

Самые тёмные из поэтов, предпочитающие писать самую тёмную, самую лесную поэзию, подвергали критике даже цитаты из Девятибожьих текстов, использованные в качестве эпитафий, а когда им говорили, что это цитата из Девятибожьих текстов, они утверждали, что это не точная цитата, а когда им показывали оригинал, они заявляли, что это опечатка, а когда им показывали, что это исправленное переиздание, кричали, что перевод с мурргавмяурррынского в корне неверный, а когда им показывали, что переводил авторитетнейший знаток мурргавмяурррынского, визжали, обильно брызжа слюной на Девятибожьи тексты, что им некогда вести прения со всякими неучами, и стремительно уносились вдаль.

Кладбищенский остров служил естественной подставкой для внушительной коллекции эпитафий на самый прихотливый и самый невинный, я бы сказал, наивный вкус. Да, тяжко приходится жить людям, для которых эпитафии тёмный лес, а могильных камней на острове, как деревьев в лесу. Хейзозер, отправившийся с Зенниспаром в северную часть острова, где обосновался Кластер Победонос со знатью (о чём они знали) и находился синий кристалл (о чём они не знали), вдруг крепко заинтересовался чтением эпитафий. Самая странная, пожалуй, звучала так: “А что мне надо? Да только свет в оконце”. Была и такая: “Сейчас ты стоишь, но ляжешь, как и я”. И ещё: “Здесь был Бро”, “Любовь до гроба”, “Никакая эпитафия не выразит величия этого имени” (Имя усопшего: Никоко Макики), “Я готов встретиться с моим богом, но готов ли он к этой встрече?”, “Остановивший солнце, двинувший землю”, “Горьким словом моим посмеются”, “Истинно, истинно глаголю вам: аще пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесёт много плода”. Кто-то начертал на могиле рецепт пирога, вероятно, летального. На одном камне нарисовали восходящее солнце. Всякие были надписи. За чтением эпитафий особенно приятно поразмышлять о бренности бытия… Верхушки многих надгробий оплыли тёмной шапкой, надетой дождями и снегами. Порядочно могил не имели изгородей. Хватало и заброшенных. Они как бы расплылись, въелись в землю и скрылись в траве. А вот на прутьях одной из оград выплавили железные ноты. И то, и другое давно оржавело. Хейзозер обратил внимание задумавшегося Зенниспара на необычные вавилоны.

Книга: https://author.today/work/168329

И лишь теперь до него дошло, что “Не абыкнавеные десерентные ублюды из абыкнавеных вады, муки и сахора” не могла быть единственной книгой по кулинарии. У Бадабума аж внутри защекотало. От предвкушения того, сколько всего нового он может узнать, посетив библиотеку, в его животе запорхали бабочки.

Кстати, кто выдумал эту метафору, имел явные проблемы с избытком газов и, видать, часто шутил по поводу бабочек, а кто-то, имеющий явные проблемы с воображением, воспринял всерьёз и подхватил. Так-то приятного мало, когда скопления неких насекомых шевелятся у тебя в животе. Лучше уж такой вариант “сладкое дуновение тёплого ветерка обдуло мои сизые кишки”. Хотя тоже как-то не очень.

Ругая себя распоследними словами за безбожную тупость, будущий кулинарный гений и граф отправился в библиотеку. С этими гениями всегда так. В чём-то одном любого за пояс заткнут, а в остальном дураки дураками. Наверное, оттого у многих из них столь скверный характер. Так что сколько не учись, а дураком помрёшь. Однако это вовсе не значит, что не надо учиться, если, конечно, нет желания умереть пораньше.

Люди, у которых нет цели, запоминают информацию в лучшем случае как интересную. Люди, у которых есть цель, стараются использовать любую полученную информацию на её благо. Но что есть цель, как не суть человека? Что есть судьба человека, как не результат взаимодействий его сути с реальностью? Может, потому у одних судьба прямая, как лунная тропа, а у других запутанная, как котята в клубке ниток.

У Бадабума была суть, которую он выволок на свет божий из колюче-зелёных глубин шиповника. Открылась она ему, когда он открыл книгу "Не абыкнавеные десерентные ублюды из абыкнавеных вады, муки и сахора" (и соли; Модест любит много соли на сладкое!). И с тех пор взаимодействовал с реальностью только лишь исходя из своей сути. 16-летнего Бадабума, не проронив и капли пота (и сохранив всю соль в организме), в драке мог одолеть 13-летний шкет, подкованный, собственно, в драках. Но вот тот же 13-летний шкет вряд ли мог приготовить хотя бы карамель. Было бы достаточно для этого разбить кому-нибудь нос в лепёшку, тогда дело житейское. Измочалил клиенту харю до ярко выраженного лазурного оттенка - приготовил пышный торт! Сластёны наряду с подпорченными зубами и фигурами имели бы подпорченные лица, а зубов и того меньше. Потому каждый проводил время там, где чувствовал себя как рыба в воде. 13-летний пацан, подкованный в драках, на улице, а 16-летний Бадабум, подкованный в кулинарии, на кухне, совершая набеги на библиотеку. И иногда удирая от уличных пацанов.

Бадабум кроме кондитерства ничем не интересовался. Это имело свои недостатки. Однажды он изобрёл пиццу. Но тут же позабыл о ней, посчитав, что это какая-то тошнотворная чепуха (ему привиделась пицца с анчоусами, томатами и рахат-лукумом). Во второй раз пиццу изобретут гораздо позднее. И совсем в другой цивилизации. И на другой планете. В возрасте 17 лет Бадабум в первый и последний раз поцеловался. Скорее, из любопытства. Девушка, которая тоже целовалась впервые, потом несколько лет боролась с тяжкими комплексами после того, как её кавалер внезапно прервал поцелуй и предался обильной рвоте.

– Необходимы два яйца и мука! – выкрикивал кавалер странные фразы между приступами тошноты. – Как ты можешь целоваться без яиц и муки во рту?!

Бадабум раз и навсегда решил, что ему более по нраву месить тесто, чем… ухаживать за девушками. Ох уж эти гении, всё у них не как у людей. Всем девушек подавай, а этому тесто. Ну а та девушка перед тем, как, наконец-то, отважится на следующий поцелуй, робко спросила у нового наставника: “Милый, что ты хочешь положить мне в рот?”.

Книга "Сага о призраках: Живым здесь не место..." здесь: https://author.today/work/168329

Неизвестно, что за оранжевое масло хранилось у Рехнуссена в бутылке, но горело оно превосходно. Сковорода полыхала пламенем. Мясо, расставшись второпях с ледяными латами, значительно уменьшилось в размерах, почернело и обернулось углём. Над сковородой, на потолке, огонь быстро и умело рисовал своё видение мира, исключительно в чёрных тонах. Чапут схватил ведро с водой и облил сковороду. Сковорода демонически зашипела. Огонь, прихлопнутый водой как муха, умер. Чапут схватил чугунную посудину, ставшую жаровней, и с громыханием бросил её в железную раковину. Мяса незадачливому повару больше не хотелось.

Омрачившийся муслин для поднятия настроения вернулся к чемодану с деньгами. Поразмыслив ровно одно мгновение, он решительно взял несколько бумажек и, посомневавшись чуть-чуть, взял ещё.

- Пока хватит. - Денежная терапия оказала своё благотворное влияние. Чапут заметно повеселел. - Нужно купить еды, раз у этого подпольщика только труп в леднике, а одним трупом сыт не будешь. Так и скажу, еды у тебя не было, так не с голоду же подыхать, сидя на чемодане с деньгами?

Чапут оглядел себя. Заляпался маслом и сковородной копотью, как и потолок кухни. «Ничего, - подумал он, - одежда батрака чистой не бывает».

Не успев отойти достаточно далеко от дома, Чапут бросился назад. Он не мог вспомнить, все уголья затушились, не вспыхнет ли искра? Ему явилась картина бушующего пожара; комната, полная едкого дыма, и одинокий, беззащитный чемодан с деньгами среди безжалостного пламени, охватившего дом и принявшего очертания физиономии деда-фронтовика, раскрасневшегося от садисткого хохота. Чапут явственно услышал голос Рехнуссена: «Придется нам расстаться, сынок». Ещё он услышал холодный щелчок спускаемого предохранителя.

Проверив кухню, Чапут закопал чемодан на заднем дворе, благо под крыльцом лежала лопата. В самом деле, не оставлять же деньги под диваном, у всех на виду! Место захоронения сокровищ муслин замаскировал кучкой листвы, в которую воткнул сломанную ветку. Чапут почувствовал гордость за себя, что случалось с ним почти никогда. Улики сожжены, деньги спрятаны, и даже дом не сгорел.

Чапут старался выглядеть непринуждённо. В прохожих ему мерещились агенты военной полиции. В идущей навстречу толстушке в нежно-пурпурном коконе с ярко-красными воротником и рукавами. В сорванце, бегущем с приятелями через улицу. Мальчишка подозрительно оглянулся на него и слишком натужно рассмеялся шутке одного из товарищей. Шутка-то не смешная, чего смеяться?

Чапут зашёл в продуктовую лавку. Он опасливо поглядывал на улицу через витринное стекло. Протянул продавщице деньги. Дети почему-то не уходили. Куда скрылась толстушка в коконе? А это кто такой, в очках и бороде?! Провокатор?

Книга "Гимгилимы-2: С надеждой на возвращение!" здесь: https://author.today/work/121968

Смуглая кожа чернявой походила на светлый ирис. Волосы она заплела в толстую косу, перехваченную серебряным и алым шнурками. Носила чернявая костюм из штанов и куртки в бежевых и коричневых тонах. Прибывшие на остров обладали теми пропорциями, когда нельзя сказать о чрезмерной полноте или худобе. Разве рыжая в тех самых местах казалась немного посамковастей чернявой.

“Какие смазливые мордашки! – алчно подумал морально оголодавший по женской красоте Кикосец, вперивший очи в женщин. – А могут призраки вселяться в живых? Вселиться в любую из них – одно удовольствие! Мне очень хочется проверить это, очень хочется… Вот только никак.”.

– На последнем шабаше, подруга, – сказала рыжая недовольная кошка.

– На последнем ВЕСе, Всеобщем Ежегодном Совещании, или слёте, – мягко поправила чернявая. – Теперь это так называется. Звучит достаточно весомо, как говорит Улевида.

– И всё же шабаше, подруга. Или, так уж и быть, слёте. Если звать шабаш совещанием, шабаш не перестанет быть шабашом. На совещании совещаются, а не: пируют, напиваются, дерутся между собой, сплочённо призывают древних и могущественных бестий и духов и сплочённо дерутся с ними или уносятся с ними в неведомые реальности. А также не предаются сумбурно образованным оргиям, не приносят повальные жертвы (Авторский комментарий для читательского успокоения: В жертвы ведьмы повально приносят исключительно повальных козлов, самых вонючих, и повальных баранов, самых упёртых), не хвастаются новыми заклинаниями и не впадают в безумие и беспамятство на неопределённый срок. Вот Герусия Шабаша - другое дело. Тут тебе и совет, тут тебе и шабаш. И сотни лет всех всё устраивало! Не понимаю, зачем заменять это привычное, устоявшееся, звучное, точно отражающее суть и имеющее именно столько букв, сколько необходимо, название на это длиннющее, громоздкое, неуклюжее, глупое, безликое и именно потому столь весомое название? Оно если и весомо, то своей откровенной фальшью.

– А, вот как, – несколько отстранённо улыбнулась чернявая и, глядя куда-то мимо рыжей, с лёгкой прохладой поинтересовалась: – Так ты в прошлом году с тем хламагрудским колдуном, как бы сказать, снюха… слетелась на герусию и впала в безумие и беспамятство на неопределённый срок?

– Теперь это называется весомым совещанием, – передразнила рыжая, отвернулась от подруги, с небрежной быстротой расчесала волосы пятерней, и стала походить на всклокоченную и сердитую каракалу. Похоже, упоминание об этом инциденте из её личной картотеки северянке не понравилось. Впрочем, она тут же состроила мечтательное выражение и с нарочитой страстью продолжила: – Мы долго обменивались с ним мнениями. Колдун оказался весьма опытным в некоторых вопросах чародейства. Ему было что поведать мне, и я с удовольствием ознакомилась с некоторыми результатами его весьма увлекательных экспериментов.

И тут же бросила быстрый взгляд исподлобья на чернявую. Та сделала вид, что пропустила слова мимо ушей, внимательно рассматривая кончики ногтей.

Рыжая говорила с неизвестным Кикосецу акцентом, что-то явно и далеко северное. Женщина вроде и правильно произносила слова, но иногда корявила окончания. Лекции по иностранным языкам Ветрокрылый успешно прогуливал, отбрыкиваясь тем, что не считал себя достойным изучать иноязы, пока не выучит роднояз. Зенниспар полюбопытствовал: “Как же, милостивый сударь Ветрокрылый, одно мешает другому?”. "Это личное!", – выпалил Кикосец. "Личная лень?" – приподнял брови Зенниспар. "Личное - это личное", – тупо пояснил бард. Перед Зенниспаром он всегда пасовал, и за это ненавидел его и уважал.

Вот чернявая говорила безо всякого акцента. Разговаривали женщины на ригормортиском.

– Да, формально Улевидка смогла объединить наш ведьмачий сброд в некий синдикат, – недовольствовала рыжая. – И где она эдакое слово откопала? Она просто назвала наше сонмище союзом. Также можно назвать все пиратские шайки братством. От этого пираты братьями не станут. Мы и без синдиката прекрасно сосуществовали. В отличие от глупых эгоистичных людишек, мы достигли анархии: все были равны между собой и все равно уважали друг друга. Конфликты решала Герусия Шабаша, а в неё входили все уважаемые ведьмы, регулярно прилетавшие на шабаши и тем самым участвовавшие в общественной жизни ведьм. Герусия же заведовала Хасомом. Тут хочешь не хочешь, а будешь поддерживать дружбу с остальными ведьмами. А теперь фактически Хасом принадлежит Улевидке.

– Зря ты так, Аиша. Улевида хочет сделать нас ещё сильней, ещё сплочённей.

Анишка сощурила глаза.

– Ты же не веришь в это, Домческа?

Домческа вздохнула. Ей не хотелось выглядеть наивной перед Анишкой, но и уступать она не собиралась.

– А знаешь, верю. Ты наговариваешь на Улевиду. Признайся, ты сама дама амбициозная и была бы не прочь стать над нами главной, но вот только ты пофигистка. А теперь тебе завидно, что Улевида первой взяла быка за рога.

– Она всех вас, коров, за рога взяла, – огрызнулась Анишка. – Тем и воспользовалась, что все мы приросли к нашей Герусии, к шабашам, привыкли больше развлекаться, жить в своё удовольствие, заниматься привычными любимыми делами, во всём остальном отупели, обленились. А тут заявилась Улевидка из Тропоса, где и ведьм-то отродясь не рождалось, - слишком горячее, слишком тёплое солнце. А вот, гляди-ка, родилась и в Тропосе ведьма в кои-то веки. И какая! Само обаяние, само проницание и забота о бедных, беспомощных ведьмочках. Её козырь – умение вешать лапшу на уши. Ты не читала о жителях Тропоса, нет? А почитай. Харизма и стремление к власти у них в крови, а ещё они потенциальные лгуны. Я признаю, наша анархия застоялась, мы перестали развиваться, отставали от реальности, но Улевидка на капитанском мостике - это не выход к развитию, а вход в хорошо контролируемую узкую шахту под названием Неволя. Вот увидишь, ещё заставит налоги платить, как кородентка какая-нибудь. Комитеты с подставными партиями расплодит.

– Мы и сейчас приносим ежегодные дары в Хасом.

– Нам всем на пользу, и все мы брали из тех запасов по необходимости. Так было раньше. А теперь мы будем платить налоги в пользу Улевидки, которая мало того что хитра, так и ещё и умна. Всё произойдёт не сразу, а постепенно. Никто ничего и не заметит. А потом оглянуться не успеете, как будете называть Улевидку короденткой синдиката и думать, что это само собой разумеющееся платить ей налоги. Но сначала налоги будут называться добровольными взносами на развитие синдиката, а Улевидка главой ВЕСа. А знаешь, что произойдёт с теми ведьмами, кто не захочет входить в синдикат? Их будут топить в речках и сжигать на кострах, не признавая ведьмами, а значит не достойными творить колдовство. А затем эта тропоская ведьма...

– Все мы ведьмы.

– Она ведьма в плохом смысле. А затем эта тропоская ведьма…

– И как можно признать ведьму, умеющую читать заклинания, не ведьмой?

– Если захотеть, можно признать дерево богом, была бы причина. А затем эта тропоская ведьма...

– И что такого плохого стать частью чего-то, что обеспечит дополнительную защиту, пускай и за дополнительную плату? И уж лучше пускай она примет бразды правления, чем эти бразды захватит какая-нибудь ведьма из Блэр. У тех в крови одно безумие. И харизмы ноль. Есть, конечно, ещё матушка Ветровоск, Баба-яга…

– Да хватит меня перебивать! – взъерепенилась Айриша. – А затем эта тропоская ведьма… Уже забыла, что хотела сказать. Ай! – Анишка махнула рукой. – За всё надо платить, Домческа, за всё. Все эти споры - пустое. В спорах рождается не только истина, но и другие дурно пахнущие кучи. Пускай Улевидка вместе со своими ВЕСом и синдикатом катится в бездну. Отныне мне до всего этого нет дела. Я ведьма-анархистка, а не какая-то там синдикачка. Впредь ею и останусь. Я в состоянии сама о себе позаботиться. Пойдём лучше искупаемся. Смотри, милая, какая чудесная погодка!

Ничего чудесного в погодке не наблюдалось. Дул прохладный ветер, морща залив в мелкие волны. Вода в такие минуты особой теплотой не отличается. Да и выбираться потом мокрой на берег, под пронзительный ветер... Бррр! Однако синий Кикосец в кустах вовсю умолял ведьм решится на купание, потому что прежде чем они зайдут в воду, они, конечно же, сбросят одежды. Того самого уже никак, но хотя бы просто взглянуть, так сказать, получить чистое эстетическое наслаждение.

– А почему бы и не размяться, – улыбнулась Домческа. – С удовольствием!

И ведьмы, разувшись и раздевшись, нагими вошли в холодные воды залива, ничуть не смутившись ветром и явно не пригодной для купания температурой. Ну точно ведьмы! Кикосец настолько увлёкся любованием их телами, что потом ему пришлось чуть ли не заново сочинять песню.

Прошлая прода:

"Сага о призраках: Живым здесь не место..." - 66 (встреча с ведьмами)

Книга: https://author.today/work/168329

Каждый из нас по мере взросления фокусирует наружный прицел, выхватывая информацию из тумана реальности, и орудует лазером внутренней цензуры, выжигая ненужное. Только для одних процесс взросления естественный ход событий, а кому-то необходим толчок, и очень болезненный.

В свои 24 года Хейзозер слишком много думал о богах и о том, какое у него предназначение, вместо того, чтобы для начала постараться стать хорошим работником и приносить в семью больше денег, раз уж боги вручили ему кайло и зубило. Но Кладбищенский остров послужил тем самым толчком. Хейзозер заподозрил, что многое написанное в Девятибожии надо воспринимать не буквально, а иносказательно. Многое в книге - метафоры, иллюстрирующие принципы человеческого поведения, социального устройства и мировосприятия. Оставалось подобрать ключ к этим метафорам. А таким ключом мог послужить только опыт общения с людьми. Девятибожие являло собой собрание мудрости лучших представителей человечества, живших на протяжении сотни веков, если верить тексту. Этим представителям доводилось общаться с богами. Самое важное из этих разговоров и было запечатлено в священных текстах Девятибожия. И нигде не говорилось, что всё написанное основано на реальных событиях и последняя инстанция в поисках истины. Однако стиль Девятибожия отличается редкой рассудительностью и красноречием. Начать инстинктивно верить написанному очень легко.

Девятибожие - книжка, конечно, умная. Одна из тех редких книг, которые заставляют пошевелить мозгами и сознательно сравнить свой опыт с прочитанным. Но никакая книжка не сделает из плохого человека хорошего, из глупого - мудреца. Любая информация не более чем материал, из которого человек лепит то, что ему самому удобно лепить. Книга в лучшем случае отражение читательского мировоззрения, в худшем - окно в непроглядную тьму.

Раньше Хейзозер глубоко верил в богов и эта вера заставляла его верить в то, что он сам наставник богов и рано или поздно ему откроется его предназначение, естественно, великое. Зенниспар оказался прав. Хейзозеру было что обсудить с Кикосецом. Только вот Кикосец был прирождённый музыкант и поэт, хоть и ленивый. Для создания своего первого шедевра ему не хватило всей жизни и понадобилось околеть.

От всех этих размышлений Хейзозер чувствовал тотальное одиночество и внутренний разброд. Драконы, в реальности оказавшиеся кусками камня, в Девятибожие символизировали людей, которые своими словами и поступками сами себя уносят или в проклятый Энжахиму или в блаженный Эженату.

В Девятибожие не упоминалось ничего из того, что происходило с умершими на Кладбищенском острове. Хейзозер временно убедил себя в том, что это испытание, о котором живым знать не полагается, иначе бы попросту рехнулся. А раз это так, то и многое другое в Девятибожие (если не всё) следует воспринимать в переносном смысле, ведь откуда простым смертным знать о происхождении душ, о том, как устроены миры богов, об их быте, войнах и приключениях. Из разговоров с богами? Тогда почему о новых встречах с богами давненько ничего не слышно, хотя сами тексты Девятибожия очень древние. Когда книгу начали писать и когда закончили, об этом в ней ничего не сказано, но ей, по крайне мере, две тысячи лет. Неужто боги навсегда оставили человечество или же с ними что-то произошло? Но если Девятибожие следует воспринимать иносказательно, тогда получается, что богов и вовсе нет? Нет Эженату, нет Энжахиму? Вот это в Хейзозере было самое страшное противоречие, которое он никак не мог разрешить. Очень трудно отказаться от того, во что верил всю жизнь, даже после смерти. Невыносимо больно вдруг осознать, что ты совершенно одинок, привычной опоры больше нет и ты сам по себе. И внутри тебя, и вокруг тебя хаос, часть которого ты обязан упорядочить и подчинить себе. И если тебе, и правда, суждено сыграть великую роль в истории, ты должен сам прилагать к этому все усилия (желательно, тоже великие), всего себя посвятить своему призванию, а не ждать, пока боги или Вселенная соизволят подвести тебя за ручку. Процесс взросления запущен… Если кому и помогают боги, то только лучшим. И это боги естественного отбора.

Книга "Сага о призраках: Живым здесь не место...": https://author.today/reader/168329