Времена были тучные, нефть хлестала плотной маслянистой струей, доллар болтался где-то там внизу, на отметке 25, все дорогостоящие войны были свернуты, а до первых санкций еще было целое десятилетие. Элиты безумствовали и не знали как переплюнуть друг друга, а французский сыр продавался в обычном магазине у дома и стоил 400 рублей за килограмм.

Был у нас заказчик из русской сотни Форбс, из первой ее половины. Назовем его Господин А. Жил он на широкую ногу - то въезжал в тихий московский дворик нашего завода на новеньком Бентли, богатой горчично-коричневой расцветки, и доставая из багажника свежую картину Никаса Сафронова просил за час-другой смастерить к ней золотую подарочную табличку, то просил позолотить автомобильные диски к понедельнику. Разные причуды были у него, но была и одна явно выраженная страсть - он страсть как любил весы. Разные, в основном антикварные, с патиной времени, с чашечками и гирьками, с неординарными и очень серьезными на внешний вид, но смешными во времена уже появившихся смартфонов, архаичными механизмами измерения.

И дарил он эти свои весы всем и по разным поводам, но в этот раз видимо надо было взять особую высоту, и как влюбленнуму юноше невозможно и смертельно услышать нет, также и ему важно было закрыть какой-то очень большой контракт. Поэтому и весы были особые.

Заказ был таков - сделать из золота точную и работающую копию 200-летних английских колониальных весов. Весы эти были метра полтора высотой, а времени оставалось чуть меньше месяца.. Я не буду описывать процесс изготовления, скажу лишь что ранее, тяжелее 300-граммовых цыганских бус я ничего не делал. А спать весь этот месяц я уезжал часа в три ночи, в 10 часов утра уже опять работая.

Через месяц весы были готовы и блестели всеми своими 20-ю с копейками килограммами золота в шикарном московском офисе Господина А. Я мысленно готовился лечь спать на трое суток, когда секретарша Господина А предложила нам немного подождать. Надо заметить, что несмотря на 25 летнюю холеную молодость и вышколенную педантичность, свежестью лица она не могла похвастать. Как я понял позже, работала она каждый день и всю свою карьеру у Господина А в таком режиме, каком я провел этот месяц. Господин А выжимал людей, как узбекские лимоны и щедро платил им за это.

Какое то время секретарша шуршала телефонами, после чего объявила, что весы будут подарены Господину Б в неком городе Н, а соответственно нам надо научить их людей эти весы разбирать и собирать. Я, не доверяющий никому профессионал, и проживший с этими весами маленькую жизнь, возмутился заявлением, что косяки у сторонних сборщиков неизбежны. Полтора метра бережно наполированного золота, состоящего из нескольких десятков подогнанных деталей, нужно не только собрать, но и банально не залапать. Последнюю финишную неделю я работал в лайковых, не оставляющих отпечатки и даже микроцарапинки, перчатках, и был не только не уверен в других, но хорошо зная на своем опыте весь промискуитет (мягко переведу это как распутство) земной жизни, был уверен в провале этой операции. Весы не довезут или не соберут.

Меня услышали. Секретарша еще немного прошуршала и сказала что мы втроём (Николаич, я и мой помощник) можем вылететь за счет заказчика в город Н на сборку. Тут возмутился Николаич, выдвинув разумную версию, что нас с увесистым и металлическим багажом не очень охотно пропустят в рейсовый самолёт. Еще 2 часа чая, Эвиана и шуршаний и секретарша объявила что для нас, точнее для весов, и нас как приложению к ним, арендован небольшой такой частный самолётик.

В 2 ночи мы вышли из офиса Господина А, а в 4 часа, очень спокойно, почти без рамок и проверок паспортов, с улыбками девушек, еще милиционеров, а не полицейских, что особо контрастировало с остальным ведомством МВД, прошли через небольшую уютную проходную для частного небожителского авиафлота во Внуково.

Частный самолётик это прекрасно. Как потом я узнал, только аренда самолётика стоила Господину А 130 000 €. О стоимости весов я слышал лишь краем уха.

Утром следующего дня весы были доставлены и собраны в кабинете Господина Б, властелина колец, с высоты башни Саурона негласно повелевающем в не самой маленькой Российской губернии, и магната уже из первой десятки, если не из пятерки российского Форбса. Я работал под сверлящим взором четырех охранников, плотным квадратом обступившим меня, и было ощущение, что вырони я инструмент и сделай резкое неловкое движение поскользнувшись, мое тело упадет изрешеченным на пол раньше моей же отвертки. Хотя даже молекулы, едва уловимого запаха, из плотного и властного, преобладающего амброй, парфюма господина Б не было и в помине тут. Они охраняли от нас стены.

Нас накормили котлетами из конины, показали немножко владений, весьма современных и впечатляющих, и отправили на самолётике в Москву. Я проспал двое суток, и в понедельник был уже на заводе, чтобы приступить к очередному, полуфантастическому проекту, о котором расскажу в следующем разе. Работы у меня тогда было хоть отбавляй, зажиточные двухтысячные только начинались.

Буду рад услышать отзыв на это ювелирное чтиво. Ну и нажми стрелочку вверх, чтобы его досталось больше еще читающим людям.