Угощение
Угощение . Фото А.О. Карелина. 1870-1880 гг.
Угощение . Фото А.О. Карелина. 1870-1880 гг.
Почему-то все стенающие по "России, которую мы потеряли", считают что при царях они бы обязательно рассекали на балах. О том, что на тот момент 95% богатств Империи принадлежало менее чем полупроценту населения и вероятность попадания в эту однудвусотую какая-то совсем смешная и они были бы в семьях вот этих вот девушек - плакальщики даже не догадываются.
Портрет молодицы, молодой замужней женщины, 24 лет. (Херсонская губ.). 1894 г.
"Баба", замужняя женщина 42 года. Полтавская область (Полтавская губ.). 1894
"Молодыця" молодая замужняя крестьянская женщина 22 года. Херсонская губ. 1894
Портрет молодой (14 лет) замужней женщины. Грузия, Онский р-он, город Они,1929 г.
Ну чего уж.. Думаю так - непосильный труд от зари до зари (не только Зулейха, однако), роды-беременности нон-стоп...
Но потеряли мы Россию-то, да... все коммуняки проклятые!
В 18 веке для защиты южных и кавказских рубежей Российской Империи основывались все новые поселения. Екатерина Великая повелела переселить на Терек часть казаков для укрепления новых линий обороны. В 1771 году переселенцы основали 5 новых станиц. Среди них была и станица Наурская.
Казачья станица на Кавказе – это практически полноправная крепость, потому что жили казаки- терцы с самого начала во враждебном окружении. И русско-турецкая война добавила напряженности в отношениях с местным населением. Поэтому станица Наурская была обнесена укрепленным валом с деревянной стеной и имела орудия.
Тёрские казаки в середине 19 века
Оборона Наурской станицы десятого июня 1774 года представляет собой один из тех подвигов, которые, не имей большого политического и военного значения, вместе с тем невольно останавливают на себе внимание и современников и потомства, поражая ум и воображение.
Была первая турецкая война, и Наурскую столицу обложило восьмитысячное скопище татар, кабардинцев и турок, под предводительством калги из рода крымских султанов. Строевые казаки еще не возвращались из похода, и дома оставались только старики, женщины, дети и легионная команда. У неприятеля был явный расчет захватить врасплох беззащитных жителей станицы, которая едва только устраивалась, хотя, правда, и была обнесена валом и снабжена орудиями. Неприятель не знал, однако же, с кем будет иметь дело — и встретил небывалое войско с небывалым оружием. 10 июня - Духов день и разряженные к празднику наурские казачки в красных сарафанах вышли на защиту родного города и отражали неприятельские приступы наряду с мужьями и братьями. Казачки разогревали смолу на кострах смолу, лили ее со стен на головы штурмующих. Сохранилось предание, что даже щи, варившиеся к обеду, шли у казаков на дело защиты.
Оборона Наура была первым случаем, когда от кавказской женщины понадобилась серьезная и опасная боевая служба. Впоследствии она уже не расставалась с ней и сроднилась, как с чем-то неизбежным среди суровой обстановки порубежного быта. Терские казачки не пугались ни свиста вражеских пуль, ни стрел, ни дикого рева и гика нападающих неприятелей. Вместе с казаками встречали они яростные атаки татар, защищались серпами, косили косами смельчаков, появлявшихся на земляном валу станицы. Чугунные пушки перевозили с места на место, смотря по тому, откуда усиливался приступ.
Семья тёрских казаков
Несколько отбитых штурмов дорого стоили татарам. Полагают, что их потеря простиралась до восьмисот человек и что большая часть ее пала на кабардинцев. В числе убитых кабардинцев был и один из известных владельцев, князь Кагока Татарханов, и тело его осталось на поле сражения. Уже одно это обстоятельство показывает, как сильно было смятение татар, считающих священным долгом выносить из боя тела убитых товарищей, а тем более вождей и предводителей.
Целый день длилась кровавая борьба за обладание Науром, и целый день, истомленные боем, наурцы ожидали выручки, но выручка не появлялась. Станица Червленная лежала всего в сорока верстах, но сообщение с ней было прервано.
Так прошел день десятого июня. Одиннадцатого с рассветом вновь загремели казацкие пушки, но к общему удивлению неприятель быстро стал отходить от станичных валов, и скоро беспорядочные толпы его скрылись из глаз изумленных наурцев. Никто не знал и не догадывался о настоящей причине столь поспешного отступления вражеского табора, и уже впоследствии только стали говорить, что снятием осады Наур обязан был казаку Перепорху, наведшему орудие прямо на высокий курган, где стояла ставка калги, и счастливым выстрелом убившего любимого племянника предводителя. В этой случайности враги увидели для себя дурное предзнаменование...
Тёрская казачка .
Спустя много лет после этого события, в 1838 году, казаки разрывали однажды станичный курган, и действительно нашли в земле человеческие кости, серебряный кувшин и золотые украшения с пояса и конской сбруи. Кто знает, быть может, это и были останки того человека, случайная смерть которого решила участь наурской осады.
Есть также легенда, что на заре одиннадцатого июня, в день памяти святых апостолов Варфоломея и Варнавы, два всадника на белых конях и в белой одежде проехали вдоль вражеского стана и навели на татар панический ужас. В ознаменование этого события в наурской церкви устроен даже придел во имя апостолов Варфоломея и Варнавы. "Это бабий праздник", — говорят о нем казаки, вспоминая славное участие, которое приняло в бою женское население станицы. Многие из представительниц славного дела получили медали за свой героизм и ратное мастерство.
Видная роль, выпавшая на долю женщины-казачки при защите Наура, была особенной причиной, почему кабардинцы долго не могли забыть позора своего поражения. Даже мирные из них старались не встречаться с моздокским казаком, боясь насмешек насчет того, "как Кабарда пошла воевать, да не управилась с казацкими бабами". Когда же приходилось встречать кого-нибудь из них с обожженным лицом, то казак и казачка не пропускали, бывало, случая позубоскалить над злополучным джигитом.
Казаки назвали эту памятную дату «бабий день» и не забывали отмечать ежегодно. В 20 веке в период Гражданской войны и большевистского расказачивания Терское казачество было уничтожено почти полностью. Только в наше время казачьи традиции и праздники начали постепенно возрождаться. По новому стилю этот день отмечается 24 июня как общий казачий праздник. Несмотря на то, что сегодня в Наурской живут в основном чеченцы, ежегодно туда приезжают делегации казаков праздновать День казачки.
Праздник идет по всем казачьим традициям: проводятся показательные соревнования по джигитовке, устраиваются концерты с исполнением казачьих песен и традиционной казачьей лезгинки – наурской.
У памятного камня, посвященного подвигу терских казачек при обороне Наурской, в наши дни
Источники:
Потто А.В. «Кавказская война» http://www.vehi.net/istoriya/potto/kavkaz/16.html
Подвиг казачек станицы Наурская https://pbs.twimg.com/media/DY2JXnuWkAAYQyA.jpg
https://yandex.ru/turbo?text=https://historical-fact.livejournal.com/131478.html
Шведка по отцу, Августа Карловна Сорокина (с 1914, после принятия православия - Генриетта Викторовна), родилась в Риге. Первый муж, Николай Осипович Сорокин, служил управляющим в товариществе мануфактур Коншина, в Серпухове - а в 1914 году по мобилизации ушел на фронт, в один из уланских полков офицером. Генриетта Сорокина поехала на фронт с мужем - сестрой милосердия.
В августе Николай Сорокин погибает, а Генриетта Викторовна будучи сестрой милосердия одной из частей 1-й армии генерала П.К.Ренненкампфа, попала в немецкий плен.
Находясь в плену, с огромным риском смогла взять у солдат и спрятать на себе знамя Либавского 6-го пехотного полка.
Освободившись из плена, Генриетта Викторовна прибыла в Петроград и представила спасённое полотнище в Трофейную Комиссию при Военно-походной Его Императорского Величества Канцелярии.
Более подробно излагал эту историю член Трофейной комиссии при Военно-Походной Его Императорского Величества Канцелярии К. Гейштор:
«Однажды… дежурный вахмистр, войдя в мой кабинет, доложил, что какая-то сестра милосердия желает говорить с Начальником Канцелярии.
Приказав ввести ее, я увидел перед собой молодую, лет 20 — 21 блондинку, слегка полную, в солдатской шинели и с косынкой на голове, а в правой руке — костыль. Я спросил ее фамилию и часть, а также откуда она приехала в Петроград. С легким иностранным акцентом она ответила, что она сестра милосердия из передового госпиталя Генриетта Сорокина и что она была ранена в боях армии генерала Ренненкампфа. …
Сестра сказала: «Отвернитесь на минуту», а когда она нас позвала, мы увидели на нашем большом круглом столе развернутое замечательно красивое знамя. На нем значились юбилейные даты и даты основания 6-го пехотного Либавского полка. Это было его юбилейное знамя…
6-й пехотный Либавский Принца Фридриха-Леопольда Прусского полк. 1904г.
В первую минуту мы оба опешили и затем Кнорринг спросил: «Скажите нам, как Вам досталось это знамя, и прошу Вас говорить только правду; Вы должны знать, что потеря знамени частью — это смерть ее».
Сестра стала рассказывать, что во время боя при Сольдау, при работе на перевязочном пункте, она была легко ранена в ногу. Знаменщик Ливанского полка, тяжело раненный в живот, сорвал с древка знамя, свернул его и тихо сказал: «Сестра, спаси знамя!» и с этими словами умер на ее руках. Этот простой рассказ, сделанный тихим ровным голосом, с легким иностранным акцентом, произвел на нас сильное впечатление.
Кнорринг сказал: «Ваш подвиг, сестра, согласно статуту, награждается орденом Святого Георгия, но эта награда Вам может быть пожалована только непосредственно Государем Императором». «Этого-то мне бы и хотелось», — отвечала сестра. На вопрос Кнорринга, как она сохранила знамя в целости, она сказала, что была подобрана немецкими санитарами и положена в госпиталь, где ей вынули пулю из ступни. Там она и пролежала, пока, на основании Женевской конвенции, ее не признали подлежащей эвакуации в Россию. На вопрос Кнорринга: «А немцы Вас осматривали и где же тогда было знамя?» — сестра ответила, что она знамя обернула вокруг бюста, чем и объяснялась ее полнота, на которую мы, вероятно, обратили внимание.
После ее ухода полковник Нарышкин позвал Кнорринга и меня, и, еще раз выслушав наш рассказ, сказал: «Подвиг сестры налицо. Либавский полк понес под Сольдау большие потери и был почти уничтожен. Несомненно, это его юбилейное знамя, но есть и „но“.
Как она сумела сохранить знамя в плену при известной всем немецкой бдительности? Ее рассказ о том, что умиравший знаменщик передал ей знамя, правдоподобен, но может быть дело проще — она нашла брошенное знамя и сорвав его с древка, спрятала. Может быть и еще иная версия — спасший знамя раненый и умиравший офицер или солдат передал ей уже в госпитале знамя, прося доставить его в Россию. Заметьте, что она непременно хочет иметь аудиенцию у Государя».
Через несколько дней пришел ответ князя Орлова, что по его докладу о спасении знамени. Государь наградил сестру Сорокину Георгиевскими крестами 1 — й и 2-й степеней. Пришедшая в Канцелярию, сестра была торжественно встречена и награждена орденами. Особой радости я у нее не заметил, и она даже спросила, будет ли принята Государем, на что тот ответил, что ввиду важных событий, Государь отбыл в действующую армию».
Продолжила служить в боевых частях. Кавалер Георгиевской медали всех четырёх степеней. Умерла в мае 1950 года, похоронена в Москве на Калитниковском кладбище.
"Мода на женский труд.
Это замечено многими. Частные конторы охотно пользуются женским трудом - перепиской, переводами и проч. Мужская молодежь жалуется, что женщины кое-где взялись даже за чертежные работы и, по-видимому, недурно справляются с этой новой задачей.
Дело, однако, не в одной частной инициативе: министерство путей сообщения возбуждает вопрос о привлечении женщин на службу при кассах железных дорог.
До сих пор, как известно, это было привилегией мужчин. И мужчин часто сердитых и раздражительных.
Не хочу сказать этим, что специально подобные характеры разыскивались, но как-то выходило само собой.
По поводу того, чтобы у железнодорожных касс вместо сердитых мужчин были несердитые женщины вряд ли что можно сказать против.
Скорпiонъ".
Биржевые ведомости. 1905, № 8620 (18 (31) янв.) Стр 3
Удостоверение проститутки на право работы на Нижегородской ярмарке на 1904−1905 годы. Фото: Википедия
Официально проституция в Российской империи была запрещена. В соответствии с законом запрещалось "открывать днем и ночью дом свой или наемный для непотребства, входить в оный и непотребством своим или непотребством иных снискивать себе пропитание". Но несмотря на все запреты, проституция существовала. Венерические заболевания были широко распространены среди населения (а главное, среди армии). Главной причиной этого была названа проституция, которую российское правительство решило если не искоренить, то хотя бы взять под контроль.
Целый ряд циркуляров, постановлений, узаконений, регламентирующих проституцию, фактически аннулировали статью закона, запрещавшую эту "древнейшую профессию". Фактически это положение продолжало существовать скорее как символ того, что правительство все же выступает против проституции, а все принятые документы носят временный характер. Кстати, все эти документы касались исключительно женщин. Большое количество мужчин-проститутов, точно так же распространявших сифилис, оставались вне внимания государства.
Первые "Правила содержательницам борделей" и "Правила для публичных женщин" были утверждены 29 мая 1844 года и предназначались для Санкт-Петербурга. Впоследствии эти правила, за неимением общероссийских, стали применяться и в остальных городах империи, и просуществовали они вплоть до начала XX века. В 1903-м было утверждено новое "Положение об организации надзора за проституцией в империи". Таким образом, организация и занятие проституцией в Российской империи под контролем местных властей были разрешены.
В соответствии с Правилами все проститутки, а также дома терпимости подлежали обязательному строгому надзору со стороны полиции. Но к концу XIX века специальные органы контроля в большинстве белорусских городов отсутствовали либо существовали только на бумаге.
Витебск принадлежал к числу немногих городов империи, в которых действовали Врачебно-полицейские комитеты. Такие же комитеты были организованы в Сенно, Горках, Лиде, Пинске, однако серьезной роли они не играли.
Только в двух городах, в Минске и Бобруйске, контролем над проституцией занимались непосредственно городские власти, а не полиция. В этих городах были созданы и действовали Городские санитарные комитеты. А Минск вообще был уникальным городом, в котором действовали специально разработанные "Обязательные постановления Минской городской думы о санитарном надзоре за проституцией".
Картина Николауса Кнюпфера "Сцена в борделе". Около 1650 года. Рейксмузей. Амстердам. Изображение: Википедия
Все проститутки делились на две категории и заносились соответственно в два разных списка. В один записывались проститутки, находившиеся в домах терпимости, в другой — так называемые проститутки-одиночки, работавшие самостоятельно. Когда сотрудники Санитарного комитета Минска заносили женщину в список, то записывали ее имя, фамилию, возраст, вероисповедание, место рождения, настоящее и прежнее место жительства, прошлые занятия, причины, заставившие заниматься проституцией, и "все остальные документы". На каждую проститутку заводилось личное дело.
Списки составлялись преимущественно на основании сведений, представленных полицией. В итоге от решения полицейского зависело, попадет ли женщина в список проституток. Результатом такого порядка стали многочисленные злоупотребления со стороны полицейских чиновников. Были случаи, когда невинных девушек арестовывали за "тайный разврат" по одному лишь подозрению полицейского чиновника (гродненские девушки легкого поведения называли его "контролером"). Опытные же проститутки со стажем могли годами откупаться от полиции и тайно заниматься проституцией.
В Минске даже действовала своя установленная такса. Пристав одного из районов города получал с каждой проститутки по три рубля в месяц.
В некоторых городах существовали специальные агенты, которые выслеживали подобных женщин. При Санитарном комитете в Минске состояло два таких агента. Один из них наблюдал за квартирами проституток и гостиницами, второй — за домами терпимости.
Но нередко женщины сами стремились попасть в списки проституток. Так, одна из жительниц Гродно написала следующее заявление:
"1913 года, апреля 5 дня. Я, нижеподписавшаяся гродненская мещанка Виктория Михайловна Манцевич, проживающая на Иерусалимской улице (теперь улица Антонова) в доме Переза, даю настоящую подписку господину гродненскому полицеймейстеру в том, что, не имея других средств к жизни, я занималась и буду заниматься проституцией, а потому прошу снабдить установленной книжкой".
Причина была очень проста — боязнь венерических заболеваний. А все проститутки были обязаны регулярно проходить медицинские осмотры (об эффективности и методике этих осмотров речь пойдет немного позже).
Кстати, в Российской империи налоги ни с проституток, ни с содержательниц борделей не взыскивались. Этот вопрос неоднократно обсуждался в российском правительстве. Но какие-либо сборы с проституток и содержательниц публичных домов были признаны, как это ни парадоксально, "недостойными правительства". Ведь это означало признание и легализацию проституции, которая вроде как была запрещена.
Обязательные постановления Минской городской думы о санитарном надзоре за проституцией. Минск, 1907 г. Фото: Национальный исторический архив Беларуси
Проститутки времен Российской империи у многих ассоциируются с "желтыми билетами", которые выдавались вместо паспортов. В правилах 1844 года о такой замене речи не шло. Тем не менее эта практика стала общераспространенной по всей империи. Но только в 1876-м было принято официальное решение о выдаче медицинских желтых билетов взамен паспортов.
В документах, которые фактически являлись медицинским (санитарным) билетом (или смотровой книжкой), указывались имя, возраст и место жительства женщины, а также данные о медицинских осмотрах. В Санкт-Петербурге, помимо этих сведений, в медицинские билеты женщин, работавших в домах терпимости, вносились чисто антропологические приметы: рост, лицо, волосы, глаза, нос, подбородок, рот, а также какие-либо особые приметы. А с началом Первой мировой войны в Минске всех проституток обязали иметь на своих билетах фотографии. Кстати, за билет проститутки должны были платить пять копеек серебром. Выходя из дому, женщина всегда должна была иметь при себе этот документ, который ограничивал ее личную свободу. Ведь с потерей паспорта она лишалась общегражданских документов, удостоверяющих личность.
Впрочем, без "желтого билета" проститутки могли стать жертвой ночных полицейских облав. Например, в начале ХХ века гродненская полиция не реже двух раз в месяц (а накануне праздников ежедневно) совершала внезапные ночные обходы улиц, городских садов, кабаков, трактиров, постоялых дворов и прочих мест. Все женщины, находящиеся в это время на улице и "навлекающие на себя явное подозрение в распутстве", арестовывались и затем подвергались принудительному медицинскому осмотру городовым врачом.
При этом российское правительство постаралось оградить права имущих классов — в документах подчеркивалось, что касается эта мера только "бродячих женщин". Т.е. все женщины из малоимущих и необеспеченных слоев населения рассматривались как потенциальные проститутки. Фактически полиция получила право только по одному внешнему виду определять, может эта женщина заниматься проституцией или нет. Единственной провинностью женщины в итоге была ее бедность.
Женщины, попавшиеся во время ночных полицейских облав, считались "взятыми по комиссии" и относились в особый разряд "комиссионных". Они вносились в отдельный список, где указывалось их место жительства, а над ними устанавливался строгий полицейский надзор. Если женщина вторично попадалась во время такой ночной облавы, то она уже заносилась в списки проституток с последующей выдачей санитарного билета.
Это была одна из самых грубых мер в Российской империи по надзору за проституцией. Только в 1903 году правительство решило отказаться от подобных действий.
Паспорт здоровья проститутки из города Вена. Фото: Татьяна Воронич
Чтобы предотвратить распространение венерических заболеваний, власти допрашивали мужчин, заболевших сифилисом. Те должны были указать женщин, заразивших их, после чего полиция доставляла последних на принудительное медицинское освидетельствование и лечение.
Но "дознание" заразившихся мужчин себя не оправдывало. Часто заболевшие либо преднамеренно укрывали женщин и не сообщали настоящих имен, либо вообще знали женщину только в лицо. А чтобы отделаться от надоедавших допросов, просто называли имя какой-либо знакомой всем проститутки, которая первая пришла на ум. В большинстве случаев девять из десяти женщин, осмотренных по показаниям солдат (главных клиентов городских проституток), оказывались здоровыми. Нередко на осмотр доставляли девственниц.
Сама постановка вопроса была унизительна для женщины. Ее обвиняли в распространении сифилиса всего лишь на основании показаний одного мужчины, который далеко не всегда отличался высокими моральными и нравственными качествами. Допрос заболевших женщин законом не был предусмотрен, а потому и не производился.
Фактически женщины, особенно из низших слоев горожан, оказывались в бесправном положении. Мужчина, заболевший сифилисом, мог указать на любую женщину как на заразившую его. В результате женщине нужно было доказывать полицейским чиновникам свою невиновность и непричастность к проституции. В противном случае она подвергалась принудительному гинекологическому осмотру в присутствии полицейского чиновника.
В 1876 году молодая минская мещанка Либа Шифринова обратилась к губернатору с жалобой на минского врача Бадера. Врач через полицию потребовал доставить Либу и ее сестру Софию на медицинское освидетельствование, обвинив их в том, что они тайно занимаются проституцией. По распоряжению губернатора было проведено расследование, и выяснилось, что названные девушки "непотребством не занимаются". Естественно, что подобные обвинения не могли не отразиться на социальном статусе женщины, на ее семье, на отношении к ней городского общества. Подобные обвинения бросали тень на моральный облик женщины.
Российское государство волновала не столько проблема торговли женским телом, сексуального рабства женщины, сколько распространение венерических болезней. Женщины выступали источником заразы, такой же, как брюшной тиф, холера. И меры, принимаемые для контроля над проституцией, приравнивались к мерам, принимаемым против распространения инфекционных болезней. По мнению российских властей, венерические болезни разносит "масса одиночной и бродячей проституции", женщины, торгующие своим телом, являются "заведомо заражающими других".
Список проституток города Игумен, июль 1878 года. Фото: Национальный исторический архив Беларуси
В 1912 году один из жителей Гродно узнал, что двое его взрослых сыновей имеют венерические заболевания. Он обратился к губернатору и попросил уменьшить количество проституток в городе. По его мнению, причиной заражения были проститутки, услугами которых пользовались его сыновья, а не поведение двух взрослых мужчин и уж тем более не само воспитание, которое этот гродненец дал своим детям.
Многие люди того времени считали, что раз у мужчины есть сексуальные желания, то для их удовлетворения он должен получить "чистую" женщину. Проститутки обязаны были следить за своим здоровьем. Если они обнаруживали у себя признаки заболевания, то, согласно правилам, не могли заниматься сексом. В отношении мужчин таких правил предусмотрено не было. То, что зачастую невинных и здоровых девушек заражают сами мужчины, даже не предполагалось. Об этом говорили только сами проститутки.
По правилам 1844 года следить за здоровьем мужчин должны были… сами проститутки. Публичные женщины обязывались "для предохранения себя от заражения… осматривать детородные части и покрывающее оные белье у посетителей". Правила 1903-го уже только рекомендовали подобные осмотры, говоря, что проститутки "имеют право осматривать половые органы и белье у посетителей прежде сообщения с ними".
Разумеется, обязательные медицинские осмотры мужчин, посещающих проституток, не были предусмотрены ни одним "циркуляром".
Кандидат исторических наук Татьяна Воронич
Недавно появилась интересная книга — «Жизнь «Ивана». Ее написала Ольга Петровна Семенова-Тян-Шанская, дочь знаменитого путешественника. Сама она не отправлялась в далекие экспедиции — объекты ее исследований жили в соседней деревне Гремячка Рязанской губернии, а многие из них всю жизнь служили в имении ее отца.
Ничего не скрывая и не приукрашивая, на протяжении многих лет Ольга Петровна скрупулезно записывала все, что имело отношение к крестьянскому быту, и собрала огромный массив сведений: устройство дома, инвентарь, еда, одежда, ход сельхозработ, урожайность разных культур, подробнейшие цены (начиная от стоимости каменного дома и до цены сечки для капусты), бюджет семьи, налоги, суды, болезни и лечение, суеверия и обычаи, и т.д.
Болезнь и ранняя смерть помешали Ольге Петровне закончить книгу, но и то, что сделано, имеет большую ценность для историка. «Жизнь «Ивана» вышла уже после ее смерти, в 1906 году, в т. 39 «Записок Императорского Русского географического общества». Позже была издана в 1914 году, но не получила широкой известности, а после войны и революции о ней совсем забыли. Переиздана в наши дни в 2010 году издательством «Ломоносовъ».
В книге множество полезного, но я выбрала то, что меня интересовало в первую очередь, — некоторые подробности о жизни женщин в русской деревне конца XIX века. Там много примечательного. (Цитируется в некотором сокращении, в квадратных скобках — мои примечания).
«Маленькие девочки ходят дома в одних холщовых, но только длинных рубахах, и непременно подпоясанные. Очень рано (лет с двух уже) стремятся к тому, чтобы подвязать платком голову. По праздникам на них надевается ситцевый сарафан. Девочки лет с десяти носят уже обыкновенно (даже и дома) шерстяную домотканую юбку.
Маленькие дети в крестьянском быту очень скоро развиваются. Это объясняется участием ребенка во всех почти работах и во всех событиях крестьянской жизни. Взрослые не стесняются все говорить при ребенке, напиваться и драться при нем. Нечего и говорить, что мальчик лет 7-12 и даже девочки этого возраста «ругаются». «Кобель», «сука», «сволочь», «блядь» — очень употребительные детьми ругательства.
Если отец бьет мать, ребенок, разумеется, жалеет мать, но не с той точки зрения, что отец не прав. Жалеет он мать потому, что «того и гляди, убьет ее батя». А лишиться матери — самое ужасное несчастье для ребенка. Мать уж будет биться как рыба об лед, а поднимет своих детей на ноги. Что же до отца, то он замечательно беспечно относится к своим детям-сиротам. Для него их как бы не существует, а мачехи бьют и обижают их.
Девочки лет 7-12 присматривают за младшими братьями и сестрами. Также они пасут скотину, а именно телят. Они помогают и в поле: берут картошку, полют, носят взрослым еду и питье во время полевой поры. Ходят за водой, полоскают белье, учатся шить и прясть, мять лен и коноплю.
Дети с малых лет присутствуют при сговорах, свадьбах. Они очень рано усваивают, что отец «хозяин», мать «хозяйка», отец главенствует над матерью. И всякий ребенок отлично понимает, что девочки будущие «невесты», а мальчики «женихи». В некоторых деревнях до сих пор [1890-е] держатся обычаи «просватывать» девочек лет 12-14 за соответствующих им по возрасту мальчиков. Теперь такие сговоры нередко расстраиваются, когда жених и невеста делаются взрослыми. А если нет, так «невеста» 14-15 лет и «жених» лет 16 начинают сожительствовать вместе до своего совершеннолетия.
Лет двадцать-тридцать тому назад [т.е. в 1860-70-х годах] выходили замуж лет 16-19, женились в 18-20. Гораздо реже выдавали девушек 15 лет. Хотя и опасным считалось засидеться в девках, на девушку смотрели в семье как на рабочую силу, а следовательно, не торопились сбыть с рук. Малого [т.е. парня] же потому торопились женить, что таким способом приобреталась для семьи лишняя рабочая сила.
Теперь [1890-е] выходят замуж лет 16-25, женятся же 18-27.
Встречи с будущим мужем или женой происходили обычно во время весенних или летних «улиц» или на вечеринках. «Улицы» начинались с воскресенья на Красной горке [вторая неделя после Пасхи] и длились вплоть до зимы, по всем праздникам, а иной раз и в будни. На них собирались девки со всей деревни и отчасти молодые бабы, особенно такие, у которых мужья в отсутствии. Начиналась «улица» в сумерки и длилась до часу-двух ночи. Зимой «улицы» заменялись «вечеринками», «вечорками» у какой-нибудь вдовы или одинокой солдатки, которая за освещение (фунт-два керосину) пускала парней и девок к себе в избу.
Наибольшим успехом у девок пользуются те «малые», которые «чисто ходят», то есть имеют жилетку, пиджак, сапоги бутылками и хороший картуз. Действует также на девок умение играть на гармонике, словца «вежливые или игривые» (у нас каждую девку теперь называют «барышней» на улице), некоторая ловкость.
Девок на улице любят веселых, таких, которые умеют плясать и за словом в карман не полезут. Всякая девушка имеет своего малого, с которым «стоит». Он дарит ее то бумажным платком, то дешевым кольцом или серьгами, то куском розового мыла, то гостинцами — подсолнухами, жамками, рожками. Девушки тоже иногда дарят парней гостинцами. Примечательно, что после «улицы» бабы и девушки провожают парня, а не наоборот; малый даже до порога избы не проводит девушку.
Обычно на таких «улицах» завязывались внебрачные связи, которые часто кончались браком. Хотя очень нередки случаи, когда бросают ту, «которую любили». Старшие нередко ругают и бьют дочерей за такие связи; малым же ничего за это не достается.
С «распутевыми» девками или бабами чинится иногда расправа. «Распутевой» называется такая девка или баба, у которой несколько любовников. Эти любовники сговариваются иногда поучить ее и, если она девка, мажут ей ворота дегтем, а если она баба, бьют ее. Побьют, затем подымут ей рубашку на голову, свяжут (так, что голова женщины как бы в мешке, а до пояса она голая) и пустят так по деревне.
Девка, у которой один любовник, уже не считается «распутевой», и ей ворота дегтем не мажут.
О женитьбе или замужестве первые заговаривают бабы, а не мужики; мужики только с ними соглашаются. Прежде всего стремились приобрести в дом «хозяйку» — рабочую силу. Плохим считалось, если сын гуляет с «никудашней девкой», то есть, плохо работающей. Не ценились также «хворые», болезненные невесты. Бывает, впрочем, что какие-нибудь 15-25 рублей, даваемые отцом за девкой, заменяли и здоровье, и ум, и доброе поведение…
Прежде за невестой никогда не брали денег. Брали за нею ее одежду: холсты, две-пять понев, четыре-шесть рубах, один или два ситцевых сарафана, постель и т.д. Хотя вообще на приданое смотрели мало, обращая главным образом внимание на здоровье и способность к работе.
Жених давал невесте «поклажу»: рублей 10-15 денег, овчинную шубу, поддевку из сукна, коты, валенки, пуда 2-4 муки, меру круп, 1-2 ведра водки.
Теперь же за невестой берут деньги (рублей 5-10), особенно если она отличается каким-нибудь недостатком: глуховата, или косая, или «стара», или есть про нее слухи, что она «гуляла».
Если молодой убедится в недевственности своей жены, тут же иногда чинит расправу: пинки ногою, щипки в живот и половые части. Один малый, женившийся не по доброй воле на «нечестной» девушке, за которой отец давал 15 рублей, так ее истязал после свадьбы, что цветущая девушка превратилась в больную на вид женщину. «Весь низ ей выщипал», — говорила ее мать. Мало того, запирал ее на целый день в маленьком амбарчике без пищи. На ночь тоже запирал ее на замок, а сам уходил к своей любовнице, какой-то вдове. Таскал за волосы, бил, чем попало. Унялся только, когда бедная женщина забеременела, — боялся, «как бы за тяжелую бабу в острог не попасть».
С молодой первое время бывают помягче, кормят получше, т.к. она вступила в новую семью. Поблажка состоит в прикармливании новой работницы, но только на три дня гуляния свадьбы. После работают, как другие.
Беременная жена делает все: справляет всю домашнюю работу, в поле вяжет, полет, молотит, берет конопли, сажает или копает картофель, вплоть до самых родов. Иная баба при начавшихся родовых схватках бежит домой, «как овченка»: приляжет во время схваток на землю, а как боли отпустят, опять бежит: «как овченка бежит, трясется».
Часто женихи и невесты физически еще весьма мало развиты. Вследствие этого первые дети родятся слабыми и обыкновенно не выживают. Молодые матери также очень часто «засыпают» детей, то есть придушивают нечаянно во сне.
Первого ребенка ждут еще более или менее радостно. Отец ждет сына, матери безразлично, кто будет ее первенький (считалось, что родить дочку — это себе, то есть, помощницу матери и няньку младшим детям).
Отец проявляет интерес и ко второму, и к третьему сыну. Матери же начинают обыкновенно тяготиться уже третьим ребенком. Если же баба начинает часто родить, в семье к этому относятся неодобрительно: «Обклалась детьми, как зайчиха. Хоть бы подохли они, твои щенки-то, трясет каждый год, опять щенка ошлепетила» и т.д.
Матери на третий и на четвертый день после родов встают и принимаются за домашнюю работу. Иногда даже на другой день после родов родильница уже затапливает печь сама. На работу в поле мать идет через пять-семь дней после родов, ребенка либо берет с собой, либо оставляет на попечение «старухи» или старшей сестры.
«По закону» муж имеет право спать с женой только после шести недель, когда родильница возьмет очистительную молитву. Но это редко бывает. После первого ребенка муж иногда поберегает жену, а уж после второго и третьего, конечно, нет. Если выпьет, то уже через неделю после родов начинает жить с женой, а нет, так недели через две-три.
Жену, конечно, не спрашивают о ее желаниях: «Аксинья, иди-ка сюда», — и все тут.
В трезвом виде муж бил жену редко, в пьяном — часто и чем попало. Бьют и палкой, и рогачом, и сапогами, кулаками, пинком. Таскают за косы через порог. В селе Мураевне был случай, что пьяница муж убил свою жену «за гульбу». Он замотал ее косы вокруг своей руки и бил головой о порог, о лавки и о стену, пока она не впала в бессознательное состояние, а через день умерла, не приходя в себя.
Если муж бьет жену и при этом сломает тот предмет из своего несложного инвентаря, которым чинил расправу, то ему гораздо более жалко этот предмет, чем избитую жену.
Пьяный муж бьет иногда жену, если она откажется исполнить какое-нибудь его приказание, лечь с ним спать и т.д. Я знала одного мужика, который любил, когда был пьяный, так издеваться над женой: «Становись на колени, клади голову на порог, моя воля, захочу — убью тебя!». И баба должна была беспрекословно класть свою голову на порог, а он заносил над ней топор, причем маленькие дети обыкновенно поднимали плач и крик. Тогда он произносил: «Детей жалко, а то бы не быть тебе живой», — и отпускал ее. Это называется «мудровать над женой».
Профессионального разврата не существует, но очень легко купить всякую бабу деньгами и подарком. Одна баба очень наивно признавалась: «Прижила себе на горе сына и всего-то за пустяк, за десять яблоков!». Бабы и девки очень любят ходить за яблоками в сады к съемщикам, меняя яблоки на яйца или на самое себя. Нынешним летом был такой случай, что двадцатилетний караульный яблоневого сада изнасиловал тринадцатилетнюю девочку — и мать этой девочки (очень, правда, бедная) помирилась с обидчиком за 3 рубля. Два дня или три после этого кричала эта бедная девочка, и такой испуганный, забитый вид сделался у нее.
Бывает часто и вытравление плода. Жена одного из помещиков помогала бабам при трудных родах, давая им пить настой казацкого можжевельника, который рос у нее в саду. С тех пор, как на деревне прознали про свойства этого растения, чьи-то невидимые руки постоянно обрывали все кусты можжевельника по ночам — очевидно, для целей вытравления, потому что родильницам помещик никогда не отказывал в настое.
Случаи убийства незаконнорожденных младенцев очень нередки. Родит баба или девка где-нибудь в клети одна, затем придушит маленького руками и бросит либо в воду с камнем на шее, либо в густой конопле, или где-нибудь в свином катухе зароет.
В Мураевне (большое село) почти каждый год находят одного, а то и двух мертвых младенцев. Но редко дознаются, чьи они. Крестьяне не любят дознаний, а если что и знают, то помалкивают: «Случился грех, а с кем — Бог его знает, мало ли их, девок, гуляют…». В Мураевне есть баба, которая за некоторое вознаграждение отвозит в воспитательный дом в Москву «гулевых детей» [незаконнорожденных]. К одному бездетному помещику пришла раз баба с предложением купить ее ребенка: «Слыхала я, что тебе дитё нужно, ну думаю, и толкнусь. Он у меня гулевой, а муж скоро приде [с заработков]…».
Надо принимать во внимание незаконных детей и солдаток, и просто замужних женщин. Незаконность таких детей часто известна только семье, и в ее недрах легко могут происходить такие убийства детей, которые невозможно вывести на чистую воду. Например, легко нарочно задушить маленького ребенка, навалившись на него якобы во сне.
В одной деревне (очень глухой) был такой случай: выдали замуж беременную девушку, чтобы скрыть грех. Сам муж был смирный и не попрекал жену, но родные не давали ей проходу и в конце концов заявили: «Чтобы ублюдка твоего не было. Умори его». Бедную женщину бил ее свекор, свекровь тоже не давала ей свободно вздохнуть. Наконец молодуха исполнила требование: наскребла спичечных головок в соску и ребенок умер. Она попала под суд, но была оправдана.
Старухи очень безжалостно и хладнокровно относятся к убийству незаконного «щенка», а молодые с усилием и надрывом убивают своих детей. Мужчины, если и догадываются о таких убийствах, то изображают собою «моя изба с краю, я ничего не знаю; бабы там чего-то путают, ну да бог с ними — мне-то что…».
Бюджет у мужа и жены в семье был раздельный. Мужу принадлежала вся усадьба, хлеб, лошади, свиньи, весь инвентарь. Жене — посуда, одежда, лен, куры, корова. Овцы — общее имущество, но бывали овцы «собинки» — частное имущество бабы, которое после ее смерти переходило дочери. Шерсть с овец делилась так: весенняя — бабам, осенняя — мужикам, которые не обязаны были снабжать баб теплой одеждой.
Если жена нанималась летом на работу поденно, плата принадлежала ей самой. Если сдельно — то чаще мужу. В таких случаях бабы часто отказывались работать даже в самую горячую пору, когда платилась высокая цена за уборку хлеба: «Мне-то что, пропадай его (мужнины) деньги пропадом».
Бывают и взаимные покражи у супругов. То муж выкрадет из жениного сундука деньги на кабак, то жена сворует у мужа муки или крупы, чтобы отдать в мелочную лавочку за мыло или ситец…»
БМ ругался только на фото, но без них никак :(
О том, почему Александр II недолюбливал курсисток, как правительство боролось с женскими ВУЗами и чем Гумилев разочаровал Одоевцеву, а также об особой породе литературных поганок “подахматовках”.
Преподавательский состав, справедливости ради, от учениц тоже не в восторге. Гумилев обнаруживает, что они не читали Шопенгаруэра, Ницше и Канта, зато все как одна пишут под Ахматову. «Я туфлю с левой ноги на правую ногу надела», — декламирует одна из девушек. «Ну и как? — спрашивает Гумилев. — Так и доковыляли домой? Или переобулись в ближайшей подворотне?».
Несмотря на капризы погоды, лето неумолимо приближается. Значит, занятия в спортивном зале или домашние тренировки получится заменить на активности под открытым небом. Собрали для вас товары, которые сделают уличные воркауты интереснее, увлекательнее и полезнее.
Мегамаркет дарит пикабушникам промокод килобайт. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
В компактную поясную сумку поместятся телефон, ключи, кошелек или другие нужные мелочи. Во время тренировки все это не гремит и не мешает, но всегда находится под рукой. Материал сумки прочный и влагонепроницаемый, вещи в ней защищены от повреждений, царапин или пота.
С фитнес-резинкой можно тренировать все группы мышц: руки, ноги, кор, ягодицы. А еще она облегчает подтягивания и помогает мягко растягиваться. В сети можно найти огромное количество роликов с упражнениями разной степени сложности. Нагрузка легко дозируется: новичкам подойдет резинка с сопротивлением до 23 кг, опытным атлетам — до 57 кг. При этом оборудование максимально компактно и поместится даже в небольшую сумку.
Для тех, кому надоели обычные тренировки. Слэклайн — это стропа шириной 50 мм, с помощью которой осваивают хождение по канату. Тренажер учит сохранять баланс, прокачивает координацию и концентрацию, а еще дает отличную нагрузку на спину, руки и ноги.
Настольный теннис — простой в освоении вид спорта, который отлично помогает размяться и тренирует скорость реакции. В комплект входят две ракетки, три мяча, сетка, накладка и чехол — все, что нужно, чтобы поиграть вечером во дворе с другом или устроить небольшие соревнования. Этот недорогой набор подойдет именно для развлечения и веселья, устанавливается почти на любой стол.
Еще один вид спорта, которым можно заниматься, даже не имея серьезной подготовки — бадминтон. С набором от Wish Steeltec вы сможете потренировать силу удара, побегать и просто хорошо провести время. Детали яркие, так что их трудно потерять даже на природе. Леска натянута прочно, ресурса ракеток должно хватить не на один сезон.
Фрисби воспринимается как простое пляжное развлечение. Тем не менее перекидывание друг другу тарелки задействует все группы мышц и развивает скорость реакции. Эта тарелка летит далеко и по понятной траектории — отличный снаряд для начала. Кстати, фрисби — это еще и ряд спортивных дисциплин со своими правилами и техническими сложностями, так что игра с друзьями может перерасти в серьезное увлечение.
Стильный мяч из износостойкой резины отлично подходит для уличных тренировок. Вы сможете поиграть компанией в баскетбол или стритбол или просто отработать броски. При производстве используется технология сбалансированного сцепления: это значит, что снаряд не сбежит от вас и будет двигаться по стабильной траектории.
Футбол — один из самых популярных в России видов спорта. Играя, можно отлично побегать, потренировать меткость и отработать взаимодействие в команде. Футбольный мяч Torres Striker выполнен из качественного полиуретана и резины и выдержит не один десяток матчей, не потеряв упругости. Отличная балансировка и оптимальный размер делают его подходящим как для взрослых, так и для подростков. Он достаточно тяжелый, почти как в профессиональном спорте, так что совсем малышам не понравится.
Пляжный или обычный волейбол? А может быть, пионербол, как в детском лагере? Мяч TORRES SIMPLE COLOR подойдет для любой из этих игр. Камера отлично держит давление, поэтому вам не придется постоянно подкачивать его, а качественные материалы (полиуретан и бутил) сохраняют все характеристики даже при интенсивном использовании.
Многоскоростной велосипед с рамой 19-го размера подойдет как мужчинам, так и женщинам. Это отличный вариант для новичков: модель доступная, удобная. Поможет понять, нравится ли вам велоспорт. Конструкция велосипеда позволяет ездить по дорогам разных типов, поэтому вы сможете перемещаться по городу или отправиться в поход. Есть складной механизм — велосипед с ним легко возить в машине, на электричке и просто хранить в кладовке.
Более продвинутая модель для тех, кто уже оценил прелесть движения на двух колесах. Геометрия велосипеда предполагает вертикальную посадку. Это обеспечивает более удобное положение тела, чем на других байках. В конструкции предусмотрены детали для комфорта и безопасности: пружинная вилка с ходом 100 мм, сервисная подводка тросов и дисковые гидравлические тормоза.
Если вы не фанат велоспорта, но хотите получить свою дозу физической нагрузки, перемещаясь по городу, выбирайте самокат. В модели PLANK Magic 200 есть регулировка руля по высоте, надежные тормоза и прочная увеличенная дека из алюминия. Когда вы катаетесь на самокате, работают мышцы ног, ягодиц, спины и живота, а заодно добираетесь, куда нужно. Если вы решите сделать паузу в тренировках, самокат легко складывается для хранения.
Любая активность на свежем воздухе требует хорошей обуви, специально сделанной для занятий спортом. Яркие кроссовки Hoka RINCON 3 с облегченным весом амортизируют, снижают нагрузку на суставы. Выраженный рельеф подошвы обеспечивает сцепление с поверхностью вне зависимости от того, где проходит тренировка: на специальной площадке, асфальте или грунте.
Легкие женские кроссовки из линейки Clifton подходят для занятий на твердых покрытиях. Дышащий сетчатый верх поддерживает вентиляцию стоп, чтобы можно было тренироваться даже в жару. Подошва из легкой пены EVA гасит силу ударов. Кроссовки беговые, подходят для тренировок на длинных дистанциях.
Во время занятий на свежем воздухе важно защитить голову от перегрева. С этим отлично справится легкая и светлая бейсболка — например, от GLHF. Она удобно сидит на голове, не сваливается и не отвлекает от занятий, благодаря сетке голова меньше потеет. Козырек жесткий и не мнется.
Не забудьте защитить кожу от солнца — чтобы не было мучительно больно на следующий день после тренировки под открытым небом. В этом поможет крем против пигментных пятен с сильной защитой от ультрафиолета SPF50. Водостойкая текстура легко наносится и быстро впитывается, действует два часа — потом крем нужно обновить.
Удобные и стильные солнцезащитные очки защищают глаза благодаря фильтру UV400, который поглощает до 99.99% ультрафиолета. Они выполнены из легких материалов и плотно прилегают к голове. Ударопрочные поликарбонатные линзы с антибликовым покрытием подходят для разных видов спорта.
Используйте промокод килобайт на Мегамаркете. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Реклама ООО «МАРКЕТПЛЕЙС» (агрегатор) (ОГРН: 1167746803180, ИНН: 9701048328), юридический адрес: 105082, г. Москва, ул. Спартаковская площадь, д. 16/15, стр. 6