30 августа 1877 года в виленском имении Дзержиново, в обедневшей дворянской семье родился Феликс Эдмундович Дзержинский.
Учитель Эдмунд Дзержинский воспитывал восьмерых детей в любви к католической вере и лютой ненависти к «москалям». Сегодня редко вспоминают, что отец «Рыцаря революции» преподавал математику, будущему гениальному драматургу Антону Чехову.
С 10 лет Феликс мечтал добраться до далекого острова Кубы и вступить там в «Общество Иисуса» (орден иезуитов). Однако в 16 лет его мать, вместе со своим духовником, отговорила сына от опрометчивого шага, после чего он навсегда утратил веру в Господа.
Позже Феликс вспоминал, что на следующее утро после разговора, он проснулся с твердым убеждением «Ксендзы врут, никакого Бога и в помине не было».
Высланный из Советской России на «философском пароходе» Николай Бердяев, которого Дзержинский допрашивал лично, дал Феликсу Эдмундовичу такую характеристику: «Думаю, что он не был плохим человеком, и даже по природе не был человеком жестоким. Это был фанатик. Производил впечатление человека одержимого. В нем было что-то жуткое. В прошлом он хотел стать католическим монахом и свою фанатическую веру перенес на коммунизм».
Лично меня всегда волновал вопрос, кем был сам господин Бердяев, заявлявший: «Бог во мне глубже меня самого. И не Бога я не приемлю, я мира Бога не приемлю».
Философ, не сомневавшийся в том что «нет религии выше истины», а «Царствие Божие придёт от творческого акта человека, от человеческой свободы» скорее сам был одержим гордыней и лживой идеей «СВОБОДНОЙ ВОЛИ».
В 18 лет Дзержинский занялся революционной борьбой. Этот польский кремень был настоящим сидельцем за народное дело, не отиравшимся в эмиграции и дважды бежавшим из-под охраны.
При царском режиме зэка Дзержинский «заработал» 11-летний тюремный стаж.
В 1917 году он был непосредственным участником подготовки «Октябрьского переворота». В то судьбоносное для нашей страны время в его задачу входило не только охранять «Смольный», но и обеспечить захват «Почты» и «Телеграфа».
7 декабря 1917 Ленин инициировал его назначение председателем «Всероссийской Чрезвычайной Комиссии» (ВЧК), призванной бороться с саботажниками, шкурами и контрреволюционерами.
В условиях борьбы не на жизнь, а на смерть чекисты получили право на «Красный террор», который, по сути, стал симметричным ответом на зверства творимые белогвардейцами.
«ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 5 сентября 1918 года
Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью, что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей, что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам, что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры.
Подписали: Народный Комиссар Юстиции Д. КУРСКИЙ
Народный Комиссар по Внутренним Делам Г. ПЕТРОВСКИЙ
Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров Вл. БОНЧ-БРУЕВИЧ».
Профессиональному революционеру Дзержинскому пришлось с нуля создавать структуру безопасности Советского государства. Феликс Эдмундович сам участвовал в задержаниях, обысках и допросах контрреволюционеров. Погружение в процесс было настолько мощным, что председатель ВЧК жил в своем рабочем кабинете, отгородив свой небольшой диванчик ширмой.
К концу 1920 года он курировал все спецслужбы РСФСР и возглавлял «Деткомиссию ВЦИК» по ликвидации беспризорности.
Вот что говорил Феликс Эдмундович о спасении детей ставших беспризорниками:
«Я хочу бросить некоторую часть моих личных сил, а главное, сил ВЧК, на борьбу с детской беспризорностью. Я уже говорил кое с кем, я хотел бы стать сам во главе этой комиссии, я хочу реально включить в работу аппарат ВЧК. К этому меня побуждает второе соображение: я думаю, что наш аппарат один из наиболее четко работающих. Его разветвления есть повсюду. С ним считаются. Его побаиваются. А между тем даже в таком деле, как спасение и снабжение детей, встречается и халатность и даже хищничество!
Мы все больше переходим к мирному строительству, я и думаю: отчего не использовать наш боевой аппарат для борьбы с такой бедой, как беспризорность?»
За пять лет работы Дзержинского во главе «Деткомиссии» количество беспризорников уменьшилось с 6 млн. до 500 тыс.
Неоднократно Петровский, Бухарин, Каменев и примкнувшие к ним товарищи предлагали упразднить «ВЧК» как организацию, вставшую выше Советов и партии, и раз за разом получали категоричный отказ Ленина.
Сегодня можно с уверенностью констатировать что в те лихие для России времена, вложить «карающий меч» революции в ножны пытались все те, кто проводил внутри РКП(б) курс заказанный западными кукловодами.
Дзержинский без колебаний одним из первых поддержал «Новую экономическую политику» предложенную «Ильичом». В конце XX века принцип Феликса Эдмундовича возьмут за основу проведения реформ китайские товарищи: «В Поднебесной допустим любой бизнес и торговля, при руководящей роли «Коммунистической партии Китая» в механизме госуправления и подавления любого инакомыслия».
Понимая, что у белогвардейцев и коллективного Запада не получилось одолеть красных в открытом бою, Дзержинский не сомневался, что англосаксы постараются подорвать страну изнутри, используя оставшихся в Советской России контрреволюционных недобитков.
Феликс Эдмундович безжалостно пресекал попытки ряда «центровых» большевиков с характерным либерально-западным душком, переподчинить все органы безопасности наркому юстиции Курскому.
После ликвидации в 1922 года «ВЧК» Дзержинский возглавил «Главное политическое управление» (ГПУ) и «Наркомат путей сообщения».
Он занял сторону Сталина в его борьбе против Троцкого и его приспешников. Позже иуда Бронштейн ехидно вспоминал, что «Железный Феликс» считал себя «недооцененным» Лениным большевиком.
По сути в партии были два человека способные играть ведущие роли в ЦК Дзержинский и Орджоникидзе. Оценив работоспособность, честность и потенциал этих верных партии людей Сталин включил их свою команду.
После смерти Ленина председатель «Высшего Совета Народного Хозяйства» Дзержинский продолжил политику вождя направленную на дальнейшее развитие в стране «НЭПа». Против ленинской либерально-экономической политики выступали науськиваемые Троцким, верные «иудины псы» Каменев и Зиновьев.
Троцкисты убеждали ЦК провести массовое раскулачивание русского мужика, перекачав все награбленное у крестьян в тяжелую индустрию. Слова Дзержинского и Сталина о том, что обдирание мужика как липки вызовет в стране если не крестьянскую войну, то массовые народные волнения, троцкисты злобно высмеивали.
20 июля 1926 года на пленуме ЦК посвященного вопросам развитию советской экономики Феликс Эдмундович обвинил Пятакова, в намеренной хаотизации возрождающейся советской промышленности, а Каменева в политиканстве и авантюризме.
Слова «Железного Феликса» сказанные в тот день, актуальны в нашей стране и сегодня:
«Неудержимое раздутие штатов, возникновение все новых и новых аппаратов, чудовищная бюрократизация всякого дела - горы бумаг и сотни тысяч писак; захваты больших зданий и помещений; автомобильная эпидемия; миллионы излишеств. Это легальное кормление и пожирание госимущества - этой саранчой. В придачу к этому неслыханное, бесстыдное взяточничество, хищения…
Если вы посмотрите на весь наш аппарат, если вы посмотрите на всю нашу систему управления, если вы посмотрите на наш неслыханный бюрократизм, на нашу неслыханную возню со всевозможными согласованиями, то от всего этого я прихожу прямо в ужас. Нельзя так работать!».
В принципе во время жарких словесных баталий именно Пятаков и Каменев довели чекиста до приступа, спровоцировавшего смерть.
Во время спора с троцкистскими выкормышами товарищу Дзержинскому стало плохо, и в тот же вечер он скончался от сердечной недостаточности. Сталин практически не сомневавшийся, что Дзержинского устранили по заданию Бронштейна, потребовал провести тщательное расследование обстоятельств смерти председателя «ОГПУ СССР».
Вопрос о том скольких соратников Сталина уничтожили троцкисты и сколько покушений совершили на Иосифа Виссарионовича, еще ждет качественного, непредвзятого исследования.
Перед смертью Феликс Эдмундович сражался за свой план экономического восстановления страны с колоритным наркомом финансов Григорием Яковлевичем Сокольниковым (Гирш Яковлевич Бриллиант). Троцкий протолкнул на ключевую должность этого человечка, даже несмотря на данную ему Лениным убийственную характеристику: «…наш милый, талантливый и ценнейший т. Сокольников в практике торговли ничего не смыслит. И он нас погубит, если ему дать ход».
Сокольников-Бриллиант пытался, как мог мешать Дзержинскому и Сталину поднимать страну из руин.
Однако при поддержке Сталина и Орджоникидзе «Железному Феликсу» удалось в буквальном смысле с потом и кровью пробить свой экспресс-план развития советской промышленности, заключавшийся в:
- проведении опережающими темпами индустриализации;
- создании мощной машиностроительной промышленности;
- выделении достаточного инвестиционного бюджета и обеспечении руководства развития индустриализации из единого центра;
- массовом строительстве крупных промышленных предприятий оснащенных передовым западным оборудованием.
Сталин и Дзержинский осознавали, что до начала финальной схватки за дальнейшее существование СССР у них оставалось крайне мало времени.
