А тем временем Винни-Пух, ничего не знающий о гармонии с самим собой, посетившей Ослика Иа, искал хвост.
Забыл тебе сказать, Кристофер, что день, в котором с Иа произошла трагедия, выдался чудесным. Маленькие прозрачные облачка весело играли на синем небе. Они то набегали на солнышко, словно хотели его закрыть, то поскорее убегали, чтобы дать и другим побаловаться. А солнце весело светило, не обращая на них никакого внимания, и сосна, которая носила свои иголки круглый год, не снимая, казалась старой и потрепанной рядом с березками, надевшими новые зеленые кружева.
Винни шагал мимо сосен и елок, шагал по склонам, заросшим можжевельником и репейником, шагал по крутым берегам ручьев и речек, шагал среди груд камней и снова среди зарослей и ничего этого не видел. Он думал о Великой Трагедии, случившейся сегодня с Иа. А также о тех умных и трудных словах про Психованную Соматику и Хвостатую Жалость К Себе, которые он смог сегодня произнести, ни разу не запнувшись!
Конечно, время от времени, прерывая картинки ожидавшего его триумфа, когда он расскажет Кристоферу Робину, как он исцелил старого Ослика, Винни пытался искать хвост. Пух заглядывал под корни деревьев и обшаривал кусты – ничего похожего на ослиный хвост, ну хотя бы на поросячий, не находилось. Так он только напугал мелкую пичужку, сидящую на ветке, да спугнул пару гусениц. Пух уже даже подумывал, а не сделать ли ему обманный хвост из пучка соломы и синей веревки, которая всегда была у Пятачка наготове на случай наводнения или цунами или какого другого Катаклизма… Он был уже готов повернуть в ту сторону леса, где жил постоянно готовый к Катаклизму Пятачок, как вдруг уперся своим лбом в ствол какого-то большого дерева.
Это было дерево, в котором жива Сова. Винни-Пух и не заметил, как в своих размышлениях зашел в самые чащобы Дремучего Леса, где и жила Великая Сплетница Сова.
«Если кто-нибудь что-нибудь о чем-нибудь знает, - сказал медвежонок про себя, - то это, конечно, Сова. Или я не Всезнающий Винни. А я - он, значит, все в порядке!»
Сова жила в «Каштане». Это был не дом, а настоящий замок, точнее она сама так считала. Но во всяком случае, так казалось медвежонку, потому что на двери был и звонок с кнопкой, и колокольчик со шнурком. Под звонком было прибито объявление:
«ПРОШУ НАЖАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ!»
А под колокольчиком другое объявление:
«ПРОШУ ПАДЕРГАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ»»
А над ними обоими третье объявление:
«ОВАЖАЙ ЧУЖИА ГРАНИЦА – НЕ ЗВАНИ!»
Первые два объявления написала Сова сама. Но последнее Кролик. Даже Сова, хотя она была очень-очень умная и умела читать и даже подписывать свое имя – «Сава», и то не сумела бы правильно написать такие трудные слова, как «ЧУЖИА ГРАНИЦА» и «ОВАЖАЙ». Кролик сказал, что с таким объявлением над дверью житься будет во много раз лучше.
Винни-Пух внимательно прочел оба объявления, сначала слева направо, а потом - на тот случай, если он что-нибудь пропустил, - справа налево. Затем для пущей верности он прочитал их сверху вниз. То ли сказалось его неумение читать, то ли читать нужно снизу вверх, но значение написанного осталось ему неясным. Поэтому он со всей силой нажал на кнопку звонка, для верности постучал лапой по двери, а потом еще подергал шнурок колокольчика и крикнул очень громким голосом:
- Сова! Открывай! Пришел Медведь.
Дверь открылась, и Сова выглянула наружу.
- Здравствуй, Пух, - сказала она. – Чего стучишь?
Нужно тебе сказать, Кристофер, что Сова была главной сплетницей в Дремучем лесу. Ни одно событие не обходилось без ее участия. Лесным жителям даже казалось, что она питалась не червячками, как положено сове, а новостями. Поэтому следующий ее вопрос был:
- Грустные и ужасные, - сказал Пух, - потому что Иа, мой старый клиент, потерял свой хвост. Теперь ему нечем отгонять Нехороших абьюзеров. А еще он потерял Хвостатую Жалость к себе, и теперь ему нечем отгонять мух… Или все наоборот, не помню…
Винни понял, что запутался в объяснении, но тут на выручку пришла сама Сова:
- Не поняла. Что плохого в том, что этот старый вечно ноющий Осел потерял жалость к себе? И причем тут мухи?
Сова тоже прошла двух-часовое обучение у Кролика, поэтому про то, что такое «абьюзеры», она не спросила. Винни понял, что Сова ничего не поняла, а поэтому нужно переходить на специальные слова, которым его обучил Кролик и значение которых Пух еще не понимал, а поэтому просто их зазубрил:
- Сова, не сочти за Манипуляцию, не хочу нарушать твои Границы, но если ты в Ресурсе, не могла бы ты сказать мне, как найти хвост?
- Ну, - сказала Сова, - обычное Врачевание Душ Чащобных на индивидуальных сессиях в таких случаях нижеследующее...
- Сес и Я? - сказал Пух. – Кто такой Сес? Я его не знаю, да зачем он мне?
- Нет никакого Сеса, - медленно, с расстановкой начала снова объяснять Сова. – Сессия – это просто разговор, понял?
- Понял, - отозвался медвежонок, - прости, ты же знаешь, в голове моей опилки и трудные слова я не сразу понимаю.
Сова приняла его извинения и важно продолжила:
- Во-первых, размести итоги сессии с Иа на своем аккаунте. Потом...
- Будь здорова, - сказал Винни-Пух, подняв лапу. - Так что мы должны сделать? Ты кашлянула, когда собиралась сказать.
- Нет, Сова, ты кашляла. Вот так – «кхкх».
- Прости, пожалуйста, Пух, но я не кашляла никак. Нельзя же кашлять и не знать, что ты кашлял, – возмутилась Сова. – В конце концов, твои замечания нарушают мои границы. Я вижу абьюзивные намерения в твоем поведении. Я начала говорить: сперва размести на аккаунте...
- Ну вот ты опять кашлянула! Будь здорова! - смиренно сказал Винни-Пух.
- А вот это уже скрытая агрессия в мой адрес! Не «кхкх», а на «аккаунте», - очень громко и внятно произнесла Сова!
- А, - потянул Винни, который понял от такого пояснения еще меньше.
И сова начала описывать, как бы она провела свою сессию с осликом Иа и что бы она сделала… Сова говорила и говорила какие-то ужасно длинные слова, и слова эти становились все длиннее и длиннее... Наконец она вернулась туда, откуда начала, и стала объяснять, что нужно написать на аккаунте.
- Вот например, мои объявления над моей дверью. Ты их видел, Пух?
Пух уже довольно давно говорил по очереди то "да", то "нет" на все, что бы ни сказала Сова, понимая все меньше. Да какое уж тут понимание, если тринадцать горшочков с медом уже час как звали его к себе… И так как в последний раз он говорил "да, да", то на этот раз он сказал: "Нет, нет, никогда!" - хотя не имел никакого понятия, о чем идет речь.
- Как, ты их не видел? - спросила Сова, явно удивившись. - Пойдем посмотрим на них.
Они вышли наружу. Пух посмотрел на звонок и на объявление под ним и взглянул на колокольчик и шнурок, который шел от него, и чем больше он смотрел на шнурок колокольчика, тем больше он чувствовал, что он где-то видел что-то очень похожее... Где-то совсем в другом месте, когда-то раньше...
- Он мне что-то напоминает, - медленно произнес Пух, а потом быстрее добавил, - но я не могу вспомнить, что. Где ты его взяла?
- Я как-то шла по лесу, а он висел на кустике, и я сперва подумала, что там кто-нибудь живет, и позвонила, но ничего не случилось. Потом я позвонила очень громко, а он оторвался, и, так как он, по-моему, был никому не нужен, я взяла его домой. Все было корректно с моей...
- Сова, - сказал Пух торжественно, - он очень нужен Иа. Моему клиенту, дорогому Иа. Без него он никогда не обретет себя. Не говоря уже о мухах. Он очень любил эту Хвостатую Жалость К Себе.
- Кого он любил, я не поняла. Шнурок или жалость к себе?
- Обоих, - грустно сказал Винни-Пух. – Он был привязан к ним обоим. Сова, можно взять у тебя молоток?
- Чтобы прибить шнурок на место. Для глубины вбивания Хвостатой Жалости К Себе в попу Осла.
С этими словами он снял шнурок с крючка и понес его хозяину, то есть Иа.
- Ура, - вскричал Кристофер!
- Не спеши радоваться, еще не все.
Торжественно заявившись на поляну к Иа с молотком в одной лапе и хвостом в другой, Пух сразу же принялся за дело. Один только взгляд на молоток подсказал Ослику, что на сей раз процесс Врачевания Души будет глубоким… Хвостатую Жалость К Себе в него будут вколачивать со всей медвежьей силой.
И он оказался прав. Винни-Пух неуклюже, как это и положено медведям, орудовал главным инструментом своей психо-терапевтической работы - молотком и все время промахивался. А пока он прибивал хвост, Ослик в перерывах между вскрикиваниями после каждого удара мимо, пытался понять, как изменилось его внутреннее Состояние. И чем глубже Винни вколачивал в него гвоздь, тем больше к Иа Приходило Великое Осознание:
В принципе, его состояние никак не изменилось. Ну, разве что теперь опять есть чем мух отгонять… Единственное изменение в себе, которое Иа обнаружил, это радость от того, что Винни наконец-то справился с хвостом и поспешно убежал подкрепиться.
- Так значит все было напрасно?
- Видишь ли, Кристофер… на самом деле жалость к себе Иа никогда и не терял. И с хвостом она никак не была связана.
- Значит, все это просто обман? – Кристофер чуть не заплакал. – Какая Страшная Сказка..
- Скорее игра, Кристофер. Я рассказал тебе эту сказку, чтобы ты понял, в какие игры играют некоторые, чтобы не становиться взрослыми.
- Тогда это очень Глупая Игра… - вынес свой вердикт Кристофер и зарылся с головой в одеяло.
Но результат все-таки был. После обширной разъяснительной беседы с Кроликом Винни наконец-то понял, что такое «аккаунт». И заведя его себе, опять-таки с помощью Кролика, Пух разместил на нем свой первый отчет о проделанной работе по Врачеванию Душ Чащобных, в данном случае Чащобной Души Осла. И ровно через сутки после происшествия с Иа все лесные жители могли прочитать самое большое объявление из всех, которые они когда-либо видели в Дремучем Лесу. Там золотой краской лапой Кролика было написано:
Кто Великий Псих и Терапевт?
Кто нашел Психованную Соматику?
