Битва на реке Пьяне – знаковое событие в истории Московии
Во второй половине ХІV века, а именно с 1359 по 1380 годы, народ Золотой Орды погряз в распрях и братоубийстве. За время «Великой замятни» на престоле сменилось 25 ханов, а некоторые улусы даже попытались разбежаться по национальным квартирам! Люди как будто обезумели, утратив понимание того, что только вместе, триединый золотоордынский народ (тюрки, угро-финны и московиты) может предотвратить крупнейшую геополитическую катастрофу средних веков – распад Золотой Орды. Только опираясь на духовные скрепы исповедующие ислам тюрки, пребывающие в язычестве финно-угорские народы, и славяноязычные христиане-московиты могут поднять с колен великий Улус Джучи.
Одним из эпизодов «Великой замятни» стало сражение произошедшее на реке Пьяне 2 августа 1377 года. Во время борьбы за престол Великого хана Золотой Орды, хан Араб-шах Муззаффар, прозываемый в московских летописях ханом Арапшей, решил провести миротворческую операцию против Нижегородского княжества. Это был ответ на действие московско-нижегородской коалиции, которая годом ранее, в ходе подобной миротворческой миссии в Волжской Булгарии знатно пограбила и вернулась восвояси отягощенная большим гумконвоем, собранным непосильным ратным трудом.
Желая воспрепятствовать миротворческим усилиям хана Арапши, организаторы похода в Булгарию: князь Московский Дмитрий Иванович (прозванный впоследствии почему-то «Донским») и его тесть князь Суздальско-Нижегородский Дмитрий Константинович стали собирать войско для отпора братскому народу, ведомому Араб-шахом.
Оба князя Дмитрия, решили, что сражение с Арапшей ниже достоинства таких великих стратегов как они, и что бы всех переиграть назначили командующим своих ратей сына Дмитрия Константиновича – князя Ивана Дмитриевича.
Ему то и суждено было заложить основы великой боевой традиции московитов – самоотверженному пьянству. Вот как повествует о славном сражении по на Пьяне Симеоновская летопись (сочинение первой половины XVI в.).
«И собралось великое войско, и пошли они за реку за Пьяну. И пришла к ним весть о том, что царевич Арапша на Волчьей Воде. Они же повели себя беспечно, не помышляя об опасности: одни — доспехи свои на телеги сложили, а другие — держали их во вьюках, у иных сулицы оставались не насаженными на древко, а щиты и копья не приготовлены к бою были. А ездили все, расстегнув застежки и одежды с плеч спустив, разопрев от жары, ибо стояло знойное время. А если находили по зажитьям мед или пиво, то пили без меры, и напивались допьяна, и ездили пьяными. Поистине — за Пьяною пьяные! А старейшины, и князья их, и бояре старшие, и вельможи, и воеводы, те все разъехались, чтобы поохотиться, утеху себе устроили, словно они дома у себя были.
А в это самое время поганые князья мордовские подвели тайно рать татарскую из Мамаевой Орды на князей наших. А князья ничего не знали, и не было им никакой вести об этом. И когда дошли (наши) до Шипары, то поганые, быстро разделившись на пять полков, стремительно и неожиданно ударили в тыл нашим и стали безжалостно рубить, колоть и сечь. Наши же не успели приготовиться к бою и, не в силах ничего сделать, побежали к реке к Пьяне, а татары преследовали их и избивали.
И тогда убили князя Семена Михайловича и множество бояр. Князь же Иван Дмитриевич, жестоко преследуемый, прибежал в оторопи к реке Пьяне, бросился на коне в реку и утонул, и с ним утонули в реке многие бояре и воины и народа без числа погибло. Это несчастье свершилось второго августа, в день памяти святого мученика Стефана, в воскресенье, в шестом часу пополудни.
Татары же, одолев христиан, стали на костях и весь полон и все награбленные богатства здесь оставили, а сами пошли изгоном, не подавая вестей, на Нижний Новгород. У князя же Дмитрия Константиновича не было войск, чтобы выйти на бой с ними, и он побежал в Суздаль. А новгородские жители убежали на судах вверх по Волге к Городцу.
Татары же пришли к Нижнему Новгороду пятого августа, в среду, в день памяти святого мученика Евсигния, накануне Спасова дня, и оставшихся в городе людей перебили, а город весь, и церкви, и монастыри сожгли, и сгорело тогда в городе тридцать две церкви. Ушли же поганые иноплеменники из города в пятницу, разоряя нижегородские волости, сжигая села, и множество людей посекли, и бесчисленное количество женщин, и детей, и девиц повели в полон.
В том же году пришел прежде названный царевич Арапша, и повоевал, и пожег тогда Засурье».
