Он был одним из нас, 18-20 летних пацанов, живших в студенческом общежитии. Мы его называли Бугром, не потому что он верховодил, а потому что он выделялся своей добротой и искренностью, прямым словом и , хотя, под час его шалости переходили всякие границы, они не были злыми и пакостными для остальных. Эта бурная молодая кровь играла в его жилах подчас чересчур, и парень, выросший на молоке и сметане, заставлял многих удивляться тем акробатическим трюкам, которые он исполнял, будучи в приподнятом настроении. Однако, когда батя с родины привозил ему ящики с яблоками и банки с утиной тушенкой (а мы учились в 90-е, если кто понимает, что это значит), все общежитие ело яблоки и щи. После непонятных макарон казалось, что давно не было ничего вкуснее. Мы с ним прожили не так долго, в районе 2 лет, однако по прошествии 25 лет мне хочется вспомнить о нем, как о светлом и отзывчивом друге, брате, нашем настоящем Бугре.

Его нет с нами уже 5 лет, 4 года назад мы приехали в Подворголье к его родителям и тогда его отец рассказа о той нелепой автокатастрофе, которая отняла у них сына, а у нас друга.

Мы смотрели на библиотеку, затем вышли во дворе увидели бортовую «буханку», на которой привозили много лет назад яблоки и тушенку и у меня было искреннее ощущение, что он никуда не ушел, что он среди нас со своим горячим взглядом, с окающей быстрой речью, с длинными руками с широкими ладонями, обхватывающими тебя за спину и вприпрыжку несущими туда, где была наша светлая, незабываемая юность…

Меня тоже должно было не стать. Остался. Наверное, потому, что меня продолжают любить. Распиздяев любят все. Хотя я уже не такой, сам чувствую, но пока ещё не потерянный. Потому и задержала меня гражданка жизнь. Не может она подвести такое количество любящих меня людей. Спасибо им. Я подольше побуду.

Училище - реально мой дом второй. Захожу туда по некоторым вопросам и каждый раз погружение в память. А это таки кайфово.

Блядь! До чего прекрасное было время. Прекрасное моей молодостью. Свою морскую сущность я таки исполнил. Об этом не беспокоюсь. А вот предчувствие романтики, когда заселились в кубрике и надели первую морскую форму после колхоза, я не забуду никогда. Это было так здорово! И таки мотивировало на всё дальнейшее со мной происшедшее.

Потом у Декусара был ещё один срок, а потом и у меня, чисто по масти на груди – бакланка в оригинале, в смысле хулиганство, как и у Витька. Я освободился – он уже был дома. Встретились, как обычно, душевно. Не помню куда я тогда шёл, встретились возле его дома, он что-то нёс в руках, тут же бросил на землю, достал папиросу (у него всегда были с собой забитые) мы, курнули, поделились впечатлениями, снова продолжили корефаниться.

Вскоре у Вити умер отец, неожиданно очень. В тот вечер мы сожрали по пару ложек мака, курнули, собирались пойти в летний кинотеатр по соседству и тут такое…

Через полгода умер мой отец, так же неожиданно одномоментно. Потом Витёк стал убивать себя алкоголем. Он не был ханыгой, такой же, как я, запойный, мог по полгода-году не пить, работал сапожником, зарабатывал прилично, сошёлся с женщиной, родился сын, увлекался музыкой – качественная на то время техника Юпитер, не помню 202 или 201, я переписывал у него постоянно -  всё было прекрасно… кроме запоев, ими он рушил  всё. Жена ушла от него, уехала потом в Америку, забрала сына, сапожником тоже перестал работать, в запои уходил всё чаще… Временами пытался вырваться, я захаживал к нему, помогал морально держаться, насколько это получалось - но потом снова запой.

Умер он ожидаемо неожиданно. Все понимали, что так было должно случиться, но когда да, то, как удар молотком… Я попрощался с ним, он лежал в костюме, строгий, хотя в жизни таким не был, посмеяться, подурковать, поюморить – было с ним наше всё. Наверное, всех нас гроб делает официальней, Витю тоже.

Говорят – в жизни должно быть всего несколько настоящих друзей. Декусар – один из них. Не так давно умер его младший брат – сердце на фоне бухла. Мама пережила обоих сыновей. До сих пор ещё бегает тётя Лора, далеко за 80 уже, дай бог ей, пусть живёт, последняя из того поколения.

Я к чему? Вы…того… без земли пухом, без сентиментов – давно это было. Просто приснился сегодня Декусар, а я память помастурбировал, она, даже такая, в удовольствие.