Немножко воскресной философии
Прочитал пост Почему блогеры-милионники – потенциальная катастрофа для страны и ответы на него. В комментариях уже указали, что пост на самом деле пропаганда, можно было ничего не писать, но, чтобы чем-то заняться в ходе очередного локдауна, решил немножко пофилософствовать.
Начнем с того, что, по-моему, тему можно назвать и по-другому: „В чем смысл жизни?“ Ясно, что на этот вопрос нет ответа, и что на эту тему кто угодно может написать что угодно, и он будет прав.
Сообщение начинается со слов:
„Специалисты рынка труда отмечают тенденцию: современная молодежь в основной массе не хочет работать не только на производстве, но и в офисе. … Эксперты утверждают, что для молодых людей основные критерии труда сейчас — легкость, простота, «приятность», без каких-либо трудностей.»
Но разве это неправильно? По-моему, правильно! Да, труд создал человека (правда, некоторые с Энгельсом не согласны), но мне кажется, что человек не для того, чтобы трудиться, наоборот, она создан чтобы бездельничать, играться и – если у него есть задатки художника – чтобы самовыражаться. Но поскольку природа не дает ничего просто так, для удовлетворения базовых потребностей человеку надо было поднять задницу с земли и начать работать. Остальное история.
Проблема в другом – базовые потребности, которое заставляют человека трудиться, изменились, а с ними изменилось и мировоззрение не только молодежи, но и старших поколений. Если раньше человек трудился для того, чтобы не голодали он и его семья, сейчас в многих странах, в том числе и в России, никто не голодает, или почти никто (другое дело, что огромная масса народу питается неправильно). Поэтому вопрос «Зачем трудиться?» совсем правомочен.
Дальше читаем:
«Она отмечает, что и другие ее ровесники несмотря на профильное образование, не собираются работать бухгалтерами, кадровиками, педагогами, кассирами, секретарями.
Это, по общему мнению современной молодежи, тяжело, не интересно, скучно.»
Опуская ошибку в «не интересно», действительно можно задать вопрос: а что, на самом деле, такого привлекательного в работе бухгалтера (прошу прощения у бухгалтеров, но я не думаю, что они родились с желанием стать бухгалтерами, вернее, знаю только одного мальчика, но он только вымышленный персонаж в The Accountant). Что привлекательно в работе кассира, секретаря, или кадровика? У педагога, предполагаю, есть положительные моменты, они сами скажут.
В сообщении дальше написано:
«Отдельно Марина Никитина отметила и то, что не особенно хочется трудиться в коллективе, ведь люди бывают совершенно разными, с разными характерами, и в связи с этим довольно трудно создать friendly-обстановку. Мне сложно общаться с людьми, с которыми мы не на одной волне, я плохо переношу критику в своей адрес, замечания, упреки. Работать должно быть легко и в удовольствие. Зачем и кому нужно плохое настроение? И потом, если мою работу критикуют, то это очень сильно демотивирует, я буду долго восстанавливаться, приходить в себя, — говорит девушка.»
Со многим я согласен, за исключением выделенного фрагмента. В нормальной жизни мы выбираем социальную группу в которой чувствуем себя комфортно, на рабочем месте комфорта может быть, а может и не быть. Например, я тоже не люблю трудиться в коллективе. Помню ситуацию, когда нас шестеро сидело в одном офисе, типа опен-спейс. Просто ужас, всем не хочется работать в разное время: только начал что-то писать, очередной коллега заводит разговор ни о чем. И мы еще уважали друг друга. И также помню ситуации, когда меня назначали в команду с людьми, которые мне не нравились (или я им). Мы работали, но было этой friendly-обстановки.
Единственное, с чем не согласен, это отношение к критике. Я давним-давно понял, что без критики нет улучшения. Ожидать, что все всегда должны и будут одобрять твои поступки, свидетельствует об инфантильности, что ведет к разочарованию в жизни, а может привести и к серьезной депрессии.
Дальше:
«Владелица торговой точки по продаже корейской косметики Татьяна Вакарчук говорит, что те же студенты, еще не начав трудовой путь, пытаются выставлять свои условия: график, зарплата, какие-то бонусы вроде скидок на продукцию…. А вставать рано утром «не удобно» и «не прикольно», равно как и стоять смену в торговом центре, общаться с людьми, что-то им объяснять, продавать. При этом у меня в фирме продавцы помимо окладной части получают еще и процент от реализации.»
Очень смешно. А почему тем же студентам нельзя выставлять свои условия? Вы покупаете мое время и говорите, сколько вы готовы заплатить; я продаю это время и оглашаю стоимость этого товара. Когда достигнем равновесия сделка состоится. И да, вставать рано и стоять смену очень не прикольно. Без этого нет зарплаты, но тем не менее это не прикольно.
Процент от реализации, это мотивация? А что, если для меня мотивация освободить как можно больше времени для общения с девушкой(ами), для походов на природу, для компьютерных игр, наконец?
Должен сказать, что я постоянно разочаровываю работодателей, когда они жалуются на то, «какая молодежь пошла» и требуют от меня понимания. Тут недавно в одной поликлинике мне жаловались на молодого доктора, который отрабатывает свою смену и уходит минуту после ее окончания. "Он, видите ли, не хочет задерживаться на работе, и работать по совместительству тоже не хочет, и что нам делать, у нас нехватка персонала, можете ли вы как-то поговорить с ним?" Бред. Я сказал, что я доктора поддерживаю, у меня все еще хуже, например меня невозможно заставить ходит на субботник. Угрозы не работают, мотивации нет. Обиделись.
И потом то, что называется «деформированная реальность»:
«Современная молодежь не отличается надежностью и какой-то профессиональной порядочностью. За последний год в моих заведениях каждые два месяца студенты-официанты не выходят на смену без объяснения причин. Они просто не отвечают на звонки и не появляются на рабочем месте. Но еще лет пять назад картина была другая — молодые люди трудились со всей ответственностью, не боялись работы и зарабатывали, кстати, хорошо, ведь все знают, что официанта ноги кормят, — рассказал управляющий сети закусочных Вадим Терехов.»
Чего тут только нет! На первом месте, мой опыт с молодежью совсем другой: есть и надежность и профессиональная порядочность. Если мне требуется надежный сотрудник, выберу, как правило, молодого.
Вопрос, конечно, в том, кого мы считаем «молодежью». Айтишник в 20 лет? Хирург в 28 лет? Летчик на истребителе в 25 лет? Кто может сказать, что у них нет надежности и профессиональной порядочности? Но почему-то нам рассказывают про официантов, продавцов в торговых центрах и мастеров по санитарной обработке телефонов.
Выходит, что дело не в молодежи, а в том, что капитализм и мелкий бизнес не могут предложить молодым ничего интересного, а инструментов принуждения, типа голодания, у них больше нет. Вот и поднимают голос недовольные собственники ресторанов, парикмахерских и торговых точек.
Дальше снова перлы:
«Отдельно он отметил, что нынешним парням и девушкам достаточно малого во многом именно потому, что для того, чтобы получить больше, нужно и работать больше. Терехов привел пример: официант среднего возраста сознательно берется обслуживать больше столов в смену, он знает, что от этого зависит заработок, поэтому за день он может получить около 5 тысяч рублей. Его 18-летний коллега заработает раза в три меньше, поскольку и смену он себе выбивает короче, и столов обслуживает меньше. Ему не важно, что денег мало, ему важна «свобода» и нетяжелая работа.»
Чистой воды заблуждение. Коллега постарше работает больше только потому, что у него дочка не работает, внучке надо копить на первое сентября, жене надо ставить зубы в частной клинике, но никак не потому, что ему так хочется. Факторов принуждения у него масса. А 18-летний коллега понимает, что всех денег не заработаешь, что можно не покупать тринадцатый айфон и можно не брать кредит на новую машину. Ценности у него другие, и он довольствуется меньшим. Молодежь не глупая, они просто не понимают, зачем им больше денег, если для того, чтобы их заработать, надо перестать жить.
Посмотрите американские сериалы, где все работают очень много (это на самом деле факт) и где нет времени на личную жизнь. Результат – разводы, дети-наркоманы и так далее. Наконец, посмотрите вокруг себя: коллега живет в Королеве, работает в Москве. Два часа туда, два часа обратно, девять часов на работе. Подъем в 05.00, в лучшем случае дома в 18.00. Если нет пробок и если все идеально. Спать в 21.00. Что это за жизнь?
Т.е. молодежь очень четко понимает такие понятия как marginal costs и marginal revenue и сознательно ограничивает свои потребности, тем самым ограничивает время, которое нужно потратить на увеличение заработка.
Дальше вселенская мудрость:
«По мнению Терехова, привести молодежь в чувства может помочь нужда. Речь о том, что когда «сильно прижмет» придется променять свое «хочу» на «нужно» работодателя. Иными словами, если человеку станет нечего есть, то он, скорее всего, перестанет пытаться прогнуть мир и взрослых людей под себя и каким-то образом примирится с действительностью и необходимостью выжить.»
На первом месте, это уже оскорбление и очень хороший пример, как думают «взрослые люди». Капитальный пример подмены тезисов: это не молодые пытаются прогнуть молодежь под себя, а взрослые люди пытаются прогнуть молодежь. На втором месте, этот Терехов изобрел велосипед. Когда прижмет нужда, мы все меняем поведение, только вопрос в какую сторону. Когда надо было выживать, можно было снять галстук, надеть рабочий костюм и взять в руки лопату. Такое было в девяностые, такое случается в условиях большего кризиса. Что ожидает Терехов? Что государство создаст кризис, чтобы у него появились официанты, работающие по принуждению?
Терехов забыл, что любое принуждение может выстрелить в любую сторону. Молодежь просто уходит из организации, переезжает в другой город, республику, страну. Я сам, где только не жил и в каком окружении только не работал. Поэтому, его рецепт не более чем пустые слова.
Возвращаясь к смыслу жизни:
«Дочь моей подруги отказалась от мечты стать стоматологом только потому, что ей тяжело и не хочется учиться много лет, а потом много и тяжело работать, в то время как деньги на красивую, легкую жизнь нужны сейчас. В итоге она бросила медицинский вуз и сейчас занимается оформлением бровей и наращиванием ресниц, — приводит пример Волина.»
Снова отсутствие логики как раз у старшего поколения. Человек, у которого хватило ума поступить в медицинский ВУЗ, далеко не глупый. Девушка просто применила логику, к которой старшее поколение не привыкло. Если раньше статус в обществе определяли позиция, престижность профессии и так далее, сейчас мера успеха — это деньги. Богатая девушка, которая оформляет брови, это прежде всего богатая девушка. Если вы думаете, что зарабатывать наращивая клиентам ногти просто, кто вам мешает делать то же самое? А если для вас это недостойно занятие, то сидите без денег и занимайтесь чем-то достойным.
Богатая собственница косметического салона может поехать в Мадрид и зайти в Прадо, поехать в Барселону и послушать Анну Нетребко. Уважаемый, но бедный, учитель музыки может поехать в Ярославль посмотреть достопримечательности на свежем воздухе.
Есть, конечно и голос разума:
«Она утверждает, что «сытое» время сыграло свою роль: чтобы не голодать, не нужно предпринимать больших усилий, а статус, большие деньги, по их мнению, не стоят того, чтобы сутками торчать на работе, что-то придумывать, превозмогать себя.»
Это точно то, что и я говорю. Не стоят.
Но как только похвалил, сразу новые глупости вперемешку со здравым смыслом:
«Думаю, что если не взяться всерьез за воспитание подрастающих поколений, то нас ждут кадровый кризис хотя бы потому, что физически некому будет работать. Чего добьется человек, который в молодости жил сегодняшним днем, толком не работал, не развивался и делал все, чтобы ему было легко и по кайфу? Вероятно какой-то процент сегодняшних студентов с течением времени пересмотрит свои взгляды на жизнь, что-то осознает, но, поверьте, кардинально это ни на что не повлияет. А вот грамотная популяризация труда, карьеры, каких-то устремлений могут помочь в этом смысле.»
И как вы предлагаете взяться за воспитание подрастающих поколений? Возродить пионеров о октябрят? Кто этим будет заниматься? И о кризисе каких кадров вы говорите, об официантах и кассиров, или о конструкторов авиационной промышленности? Пустословие, не более.
В комментариях к посту тоже несколько наивностей:
« володя мрот в 12 000 даёт, вот это прекрасное далёко.»
«Если все повально начнут отказываться работать за копейки и терпеть всё это говно, то или работодатели задумаются и будут повышать зарплаты, улучшать условия и проч, или нахер всё рухнет.»
На МРОТ и зарплату прежде всего влияет рынок труда, не Володя и зачастую не и работодатели.
Есть некий набор философских вопросов, которыми все-таки следует заняться (у меня нет ответа, только вопросы):
• если все стараются стать блогерами, инфлуенсерами и заниматься ничем, то на какие средства они будут жить до достижения самоподдерживающего заработка, или до полного провала? Скорее всего, на деньги родителей, которые должны будут работать пока их чадо не работает. Если это так, это ненормально, но если такое имеет место быть, то почему в России родители этого терпят?
• понятно, что СМИ имеют огромное влияние на формирование общественного мнения. В том смысле понятно, почему условная Маша хочет стать блогером (блогеркой?), но непонятно, почему у Маши родители не воспитали способность смотреть, что произойдет в перспективе. Почему у нее отсутствует финансовая грамотность? Другими словами, почему Маша не понимает, что в один момент ей тоже стукнет 45. Как долго она может продолжать быть интересным блогером, если она добилась успеха? Сможет ли она за свой период активности и успеха заработать пол миллиона евро (180.000 евро на квартиру и текущие расходы, 60.000 в год на проживание, на 50 лет жизни), чтобы потом ничего не делать?
• что привело к тому, что идиократия берет верх? Почему откровенно тупые ролики в ТикТоке набирают столько просмотров? Кому может быть интересно быть подписчиком Ким Кардашиан (разве что Эллочке Людоедке)? Кому могут быть интересны селфи кого-угодно, например какой-то мадам с duck face?
• не пришло ли время разделения человечества на тех, у которых есть мозг, и на тех, у которых он не только есть, но и используется по назначению?
А работодателям вероятно придется тоже понять, что такое „нужда“:
• Ценности молодого поколения сильно, сильно отличаются от ценностей старшего. Не зарплатой единой живет человек. А у работодателей другого стимула нет.
• Работодатель может купить спину или мозги работника. За мозги плата отдельно. Но верность, приверженность бренду – забудьте!
• Вы на меня сегодня накричали – завтра я уволился.
• Молодежь не боится перемен.
• Молодежь не боится жить без детей (это плохо и я не поддерживаю, но факт есть факт).
• Молодежь не боится уехать в одиночку в голубую даль.
• Принуждать молодежь к чему-то не имеет смысла, это не работает.
Так что вообще можно посоветовать работодателям? Например:
• Если вы хотите, чтобы у вас работал персонал, которых вкалывает как Стаханов и довольствуется доской почета и значком, купите себе машину времени и отправляйтесь в прошлое,
• Если вы хотите, чтобы у вас работала грамотная, умная, современная молодежь, то вы должны стать грамотными, умными, современными руководителями.
• Начните со своих детей. Не покупайте им тринадцатый айфон, пускай заработают сами.
Созависимость, что такое и откуда она берется ?
Недавно прочла пост Обоюдное подчинение и то, что там описывал автор очень напомнило мне такое явление как созависимость. Тема, как по мне очень интересная, поэтому разбираемся с тем, что это такое и откуда оно берется: доступным языком и со схемами.
Созависимые люди проявляют две тенденции:
1. Растворяются в партнере, делают все, чтобы ему угодить, пренебрегают своими потребностями.
2. Доминируют, контроллируют абсолютно все, берут на себя ответсвенность за партнера и делают все, чтобы быть ему необходимым.
Контрзависмые люди наоборот избегают сближения и ситуаций в которых они были бы зависимы от других людей или другие люди от них.
Созависимость и контрзависимость формируются в детсве, когда мы наблюдаем модель поведения родителей. Рассмотрим пример.
Изначально у нас есть пара: парень и девушка. У них очень крепкие отношения (зеленый пример, где крепкая связь - это две полоски).
Девушка (чаще в отношениях созависимая именно девушка, а парень контрзависимый) начинает давать ему свою заботу, любовь и ее слишком много.
Она отдает всю себя, жертвует, так сказать, ради него.
Она хочет проводить с ним все время, постоянно говорить.
Если что-то не так и он отдаляется (а он отдаляется, потому что его эта чрезмерная забота и внимание душат и пугают), она начинает переживать, думать что-то что-то не так, хочет об этом говорить, проводить еще больше времени, начинает давать еще больше любви, чтобы отношения не угасли.
Парень при этом любит ее, но его вот эта чрезмерная забота и любовь пугают.
Ему нужно свободное время, свободное пространство, но при этом он чувствует вину за то, что она расстраивается, когда он отдаляется.
Из-за этого из отношений он не уходит, а продолжает делать так, чтобы она была счастлива:
проводит с ней время, уделяет внимание (я сейчас про те случаи, когда это именно постоянно и у них нет даже возможности провести время отдельно и/или с самим собой).
Отношения немного ослабевают, потому что парень чувствует себя истощенным от того, что отдает много ресурса (желтый пример, где одна полоска - обычная связь).
//важное примечание: также здесь на ослабевание связи могут влиять этапы отношений и кризисы, но это отдельная большая тема//
В общем, это все продолжается дальше, парень отдает ресурс, девушке его мало и связь у них становится слабой (красный пример, где слабая связь - пунктир).
В связи с этим пара боится потерять отношения и чтобы их укрепить они решают, что им нужен ребенок. //не всегда и не в 100% случаев, но мы рассмотрим именно такой вариант развития событий
Но, когда появляется ребенок, связь между родителями, увы, не укрепляется. Более того, связь у ребенка с матерью становится очень сильной (две полоски), потому что она этому ребенку отдает всю свою любовь, которую ей нужно реализовать и при этом ребенок, в силу того, что он маленький, конечно же, эту любовь берет и не отдаляется; а у ребенка с отцом связь слабая (пунктир).
В итоге, девочка, которая растет в этой семье перенимает модель поведения матери и становится созависимой. Она видит, что нужно давать любовь, внимание и этого всего много. И видит, что папа дистантный, что он отдален. В будущем такая девушка будет искать дистантного мужчину себе, потому что другой модели поведения она не видела.
________________________________
Где-то параллельно с этим есть такая же семья, но там рождается мальчик. Он, соответсвенно, перенимает паттерн поведения папы и становится дистантным.
________________________________
В конечном результате, дети находят друг друга и у них начинается все то же самое, потому как не осознавая выбирают себе партнеров таких, какими привыкли видеть родителей.
Система циклична.
Примечание: нет, схема не универсальная и нет, схема не применяется к каждой семье. Есть разные семьи, разные модели поведения партнеров и в зависимости от этого, схема меняется.
Эта конкретная схема отображает формирование созависимости и контрзависимости.
О театральных вузах или "частушечное дно"
Смотрю, что тема об Останкинской шараге, она же "высшая школа кино и телевидения " Останкино", все еще в топе.
В силу обстоятельств я, изначально по работе, столкнулся с этими частушечниками очень близко. Потом у меня одна за одной были дамы из этой сферы и они учились в разных "учебных" заведениях этой тематики. Я решил написать о них, чтобы, в том числе, скажем так, предостеречь родителей, чьи чада хотят стать актерами, актрисами, режиссерами. Вся эта частушечная тема пронизана пьянством, блядством со стороны преподов и итоговой бессмыслицей, так как пойти работать тому же актеру в РФ особо некуда, сфера построена на родственных связях, снимают только своих. Надо быть готовой за даже мизерную и копеечную по оплате роль на "пососать" и т.д.
Стоит начать с того, что, как я с удивлением узнал, стать частушечником, режиссёром и пр хотят очень многие, во все эти срати, вкгик, щуку, щепку гигантские конкурсы, причем, они практически целиком платные, про бюджет даже никто не помышляет, там уже все забито "сверхталантлвыми" детками действующих актеров. Уже с самого начала абитуриентам всячески пытаются показать, что, фигурально выражаясь, их место будет "у параши". Самое днище это РАТИ, далее ГИТИС, но далее по тексту "всрати". Одну из моих дам более всего поразило внутреннее убожество сего "учебного" заведения, по её словам таких деревянных полов, которые скрипят, как полы в домах дореволюционной остройки, она нигде не видела. Во всех этих щуках, щепах и пр абитуриентов запускают во внутрь, здесь же все стоят на улке. Пошел дождь-стойте мокрые, терпите на, оно того стоит на. Девочки все намалюются, для большей красоты, дождь все смоет. Потом, во всех этих заведениях вас должен прослушивать т.н. мастер курса, но им не до этого, вас слушают какие то непонятные бабки или студенты старших курсов. Все мои подруги сходились на том, что поступление отдавало некой профанацией. Тебя пытаются унизить, докопаться до внешнего вида, до голоса, до длины волос, разреза глаз. Все проходит в крайне унизительной атмосфере, причем, на платные места.
Конкурс гигантский, реально толпы народа выстаивали в очереди с 10 до 20, чтоб услышать, что им не место в этой светочи частушечного "искусства".
Из моих баб в "всрати" поступила лишь одна, само собой, на платный) говорила, что её место на бюджете заняла очень-преочень талантливая дочь многодетной мамки Порошиной. Давайте я вам расскажу о замечательных и очень талантливых "преподавателях". Был там такой Лечин или Лившин, тут скажу, что всего уже никто точно не помнит, могут ошибаться в фамилиях. Так вот он вел актерское мастерство. Представлял из себя смесь барда-шестидесятника и непризнанного поета. Отметился тем, что вечно не хотел или боялся идти домой. Боялся он мамку, т к жил у нее, именно не "с ней", а у нее, она там всем руководила. Так вот чтобы подольше посидеть вне лона семьи, он пел студентам свои, скажем так, песни. Он эти "песни" сам сочинял и пел часами, до 22-23, выходить было нельзя, так как препод намекал, что надо слушать, во избежание проблем. Частушки его прерывал охранник, который всех выгонял. Как то раз этот "преподаватель" Лившиц всех то ли полупригласил, то ли обязал прийти на свой концерт в какой то дк на окраине Москвы. Из интересного, кто пошел рассказали, что весь этот концерт талантливому исполнителю оплатила и организовала его мамка. Был в всрати некий Фигровский, весь в дешевых то ли серебряных, то ли оловянных побрякушках, производил впечатление гадалки или таролога, внешним видом. Вел он тоже актерское, запомнился всем левыми бесконечными историями о своих семьях и кинутых им детях. На вопрос, где он играл, внятного ответа никто не получил, какие то странные роли третьего планы в сериалах. Учился у Фигровского в этот момент некий А. Мельников, актер сериалов с ТНТ и стс. Этот парень был с Фигровским на одних и тех же кастингах, Мельникова брали, а Фигровского нет, даже в массовку не брали, от чего препод очень бесился. Еще в РАТИ был препод Арманд, многонационал. Про него ничего не скажу, кроме того, что он кидался в студенток стульями, вечно злился и ругался матом. Еще раз подмечу, что это все выпадало на долю тех, кто сам платит за свое обучение, не бюджет. Там, где учились дети известных актеров или еще кого, преподы лебезили, а иной раз просили "поговори с папой, может есть роль". Преподавательница по речи тоже играла много где, например, роли в таких выдающихся произведениях нашего времени, как "Слепая" и "Понять. Простить". Учила приблизительно так же талантливо, как и сняты эти шедевры. Был там и Виктюк, гомосек. Себе он отобрал одних парней, которые были в его вкусе, и двух девушек. Своих студентов он заставлял выходить встречать его из авто, под руки, кланяясь. Был он всегда разодет чисто петух, то в леопардовой шубе, то в чем то подобном. Само собой, в этом учебном заведении процветало вечное пьянство между студентами и преподами, некого препода вечно тянуло блевать, а другой один раз обоссался, шашни преподов со студентами и прочий зашквар. Причем, бухали и бухают ежедневно, по поводу и без. Для препода норма на свой ДР нажраться, как свинья, со своими студентами. Они, преподы, говорят типа "алкоголь снимает зажимы, а актеру важно быть раскрепощенным". И это же типа госвуз, явно ему ежегодно выделяют деньги на ремонт, но ремонта там нет много лет.
Продолжив тему гомосеков, перенесемся в щуку. Там был преподом-гомосек Олешко Александр. Этот гомосек не давал проходу парню-студенту, нормальному. Олешко подкатывал к нему в коридорах, на парах строил глазки, чуть ли не лапал. Со слов моей подруги, этому студенту, за благосклонность, скажем культурно, Олешко обещал протекцию в мхате или типа того. Представьте, вам лет 18, вы нормальный парень, а некий пидор вам не дает прохода, причем, вы за учебу еще и деньги платите. И да, в щуке тоже преподы склоняли к сожительству студенток, бухали вместе прямо в вузе.
Но если эти вузы дно, то кое что есть и ниже, что пробило дно)
Например, частушечная шарашка под названием "Театральный особняк". От особняка тут только название, само учреждение расположено в подвале. Преподов полтора человека, один из которых хрюшеподобный директор заведения. Заведение убогое, народу немного, но есть, моя подруга отходила туда неделю-две. Просто выкинутые деньги. Из интересного, они там ставят "спектакли", в которых главную мужскую роль вечно играет директор. Однажды студентка забыла обувь, вернулась вечером в "особняк", а там пьянка, проститутки, кто то голый бегает.
Пока все, следующий раз напишу про помойку под названием "тятр Спесивцева", это достойно отдельного рассказа.
Не место для сказок, 4 глава, 3 часть
Про подарки
На волне постов про подарки и празднование дней рождения вспомнилось мне детство, пришедшееся на 90-е годы.
Денег не было от слова "совсем", я не знаю как выкручивались мои родители, но всегда у меня были подарки на новый год и на день рождения и это были не канцелярия или одежда, а именно то, что мне хотелось.
Запомнился один из подарков на Новый год.
На утренники и прочие предновогодние мероприятия я ходила в белом праздничном платье, мама завивала мне волосы в красивые локоны, в итоге получалась девочка-принцесса, которой все вокруг восхищались.
Не помню по какому случаю, но зашли мы в магазинчик с бижутерией, и там увидели красивую диадему, которая делала образ полностью завершенным.
Но...в том же магазине я увидела и другое украшение - набор из кулона и сережек. Сейчас я понимаю, что они выглядели несколько вульгарно: серьги представляли собой огромные фиолетовые сердечки, над которыми были бантики из черной бархатной ткани, а кулон скорей представлял из себя чокер из той же бархатной ленты к которому было прикреплено такое же фиолетовое сердце. Но тогда этот комплект просто запал мне в сердце.
Мама склоняется к покупке диадемы, мне больше хочется комплект, но и диадема красивая и ее тоже хочется.
Мы купили диадему. И именно тогда я впервые услышала фразу: "Мы купили ее сейчас, но это как бы подарок на Новый год".
Когда я стала взрослой, я поняла, что с деньгами было совсем туго, и даже покупка диадемы была не предусмотрена бюджетом (она была достаточно дорогой), но тогда маленькая я была в шоке. Я спросила маму: "Но какой же это тогда подарок, если я его уже видела?"
Что ответила мне мама тогда я уже не помню. Помню только острое чувство несправедливости, ведь подарки каждый новый год были под елкой и это всегда был сюрприз. Я знала, что подарки дарят родители, а не Дед мороз, но я никогда не знала, что именно мне подарят, но знала, что это обязательно будет что-то мега-важное и нужное мне. Нужное не в плане "пригодится в школе". Даже не знаю как описать это чувство, я его давно уже не испытываю...Когда хочешь какую-то вещь, что она просто становится жизненно необходимой и мечтаешь о ней всей душой. И вот внутри появляется чувство, что вещь нужна. У меня было не так много таких вещей в жизни, некоторые из них я помню до сих пор и те, которые купили и те, которые не купили, некоторые я уже забыла, но тогда они были очень важны.
В общем, мне было очень больно и обидно, ведь это означало, что в этом новом году у меня не будет сюрприза под елкой. Диадема уже не казалась такой привлекательной и где-то в глубине души я злилась на эту вещь, ведь из-за нее не будет праздника с этим чувством волнения и предвкушения подарка. Глупо, да, но тогда я была всего-лишь маленькой девочкой.
И вот наступает новогодняя ночь. Настроения нет, ведь я знаю, что подарка для меня не будет, что я уже получила свой подарок.
Взрослые суетятся, накрывают на стол, я помогаю по мере сил и возможностей, но праздника мне не хочется...Правда к моменту, когда мы сели за стол мое настроение уже было скорее хорошим. Ведь Новый год в детстве все-равно чудо, даже если подарок был подарен заранее.
Часы бьют полночь, взрослые пьют шампанское и загадывают желание, я пью морс, но ничего не загадываю. И вот наступает момент вручения подарков. От моей грусти не осталось и следа! Я радуюсь каждому подарку, который получают члены семьи. Подарки, как обычно принято в нашей семье, вручают по старшинству: сначала бабушке с дедушкой, потом родителям, тетям, дядям, двоюродным сестрам и братьям. Как самая младшая я, по семейной традиции, получала подарок последней. Но тут я знала, что под елочкой для меня ничего не будет, и знала, что начнутся перешептывания среди родни мол, ребенку ничего не досталось. И в каком-то детском порыве я сбегала за своей диадемой, надела ее, встала под елку и заявила всем присутствующим: "А в этом году я получила подарок первая".
Папа посмотрел на меня и сказал одну фразу: "Ты ошибаешься". И тут мама достает из мешка коробочку в блестящей фольге и вручает мне. Я ничего не понимаю и не верю, я уже приняла тот факт, что мой подарок был вручен мне заранее. Сначала даже отказываюсь брать эту коробочку в руки, и говорю маме: "Но почему? Ведь у меня есть подарок?"
На что мама отвечает мне моими словами: "Но какой же это тогда подарок, если ты его уже видела?"
Я открываю коробочку и там лежит тот самый комплект из кулона и сережек, такой желанный, такой недосягаемый.
Это было настоящее чудо!
Потом, уже взрослой, я узнала, что папа брался за любую подработку, что мама брала дополнительные смены, чтобы просто накрыть стол на новый год. Что эта бижутерия по стоимости была равна маминой зарплате за неделю. Но это будет потом, спустя много лет, а тогда я чувствовала самое настоящее волшебство.
Огромное спасибо маме и папе, что несмотря на тяжелые жизненные обстоятельства, они могли и делали мое детство счастливым!
Не место для сказок, 4 глава, 2 часть
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
«Я совершенно нормальный парень» — интервью с Алексеем Пажитновым
Привет. Меня зовут Денис и я пишу книгу об истории русскоязычного геймдева. Для книги я беру интервью с разработчиками знаковых игр, первое интервью я взял у Алексея Пажитнова, создателя «Тетриса». Для этой записи в Pikabu я выбрал самые интересные моменты из двух интервью — надеюсь, вам понравится.
Как появился «Тетрис»
Это было примерно в 1982 году. В 79-м я закончил Московский авиационный институт и поступил через некоторое время в аспирантуру Вычислительного центра, где проходил практику и хотел работать. И вместо того, чтобы готовить диссертацию, как все нормальные люди, я начал валять дурака, играть во всякие игрушки. А поскольку мои занятия были ближе к hardware, чем к software, у меня в определённый момент появился компьютер, который с небольшой натяжкой, но можно было назвать персональным. Это была «Электроника-60» с кучей всяких рукодельных устройств, которые сотрудники лаборатории изготавливали сами и приспосабливали для своей работы. Я о нём попозже расскажу, если вас это интересует.
А сейчас я просто скажу, что начал составлять для этого компьютера всякие игрушки. И вот однажды я решил сделать игру по набору «Пентамино». Это не было особым заданием, всего лишь моё очередное развлечение. Я просто сел и принялся писать программу. Начал с манипуляций, которые можно было проводить над этими кусочками. Дело в том, что это была довольно хитрая задача для «Электроники-60», потому что у этого компьютера не было вообще никаких графических возможностей. В то время компьютеры использовались в основном для работы с текстом, поэтому средством интерфейса было то, что называется монитором.
Это был специально устроенный телевизор, который отображал только некую страничку текста, в нём можно было набрать любой символ ASCII. Всего 24 строки, в каждой по 80 символов — вот и все возможности. Звука тоже не было вообще. Чуть позже появились мониторы, которые, по-моему, могли «бибикнуть» один раз и всё. «Электроника-60» как раз из таких компьютеров. Поэтому изобразить на нём что-либо можно было только с помощью этих символов. Нарисовать хитрые символы в разных строках, а потом ещё ими геометрически манипулировать — та ещё задачка. Не бог весть какая сложная, но любопытная. И вот я начал её реализовывать. Я попробовал квадратики, но символа в виде простого заштрихованного квадрата на «Электронике-60» не было. Можно было просто взять звёздочки, только они мне не понравились — какими-то неквадратными получались.
В общем, я увидел, что открывающая и закрывающая скобки в строчке очень похожи на квадрат.
Я эти скобки ввёл и изобразил кусочки на экране, научился их двигать, переворачивать, вращать на 90 градусов. И эта процедура вращения на 90 градусов меня ужасно позабавила, кусочек словно становился живым.
Я тогда подумал, что, наверное, не стоит делать игру пошаговой, пусть она разворачивается в режиме реального времени: кусочки просто появляются, а игроку нужно быстро-быстро укладывать их в коробочку. Вот так и зародился концепт «Тетриса».
О работе в Вычислительном центре Академии наук
Вообще, авторское право существовало в очень ограниченном виде, и только для очень ограниченного круга сфер. У композиторов, писателей, поэтов и других творческих работников было так называемое авторское право. Права копирования тогда почти не существовало у нас, по-моему. Оно возникало только тогда, когда советский автор публиковался за границей, потому что такие вещи нужно было улаживать с нашим законодательством.
Впрочем, никто не знал в точности, как это всё происходило. Речь шла просто о деньгах — авторам полагались какие-то суммы. Однако этим я не интересовался, меня это не касалось. Кроме того, существовало патентное право. Только вот ещё на заре существования программного обеспечения на каком-то важном совещании было громко сказано, что программное обеспечение объектом патентного права не является. И это мне было очень на руку. Дело в том, что когда я окончил аспирантуру, для меня в Вычислительном центре не было ставки, но мне надо было устроиться на работу. И вот меня туда взяли в качестве эксперта-патентоведа. Такая должность была в любом академическом заведении. Я был рад, потому что в этой должности мне ничего не приходилось делать.
Как только у кого-нибудь возникал вопрос по поводу патентов, я просто говорил: программное обеспечение объектом патентного права не является, поэтому ничем не могу помочь (смеётся).
Я работал в лаборатории технической кибернетики при Вычислительном центре Академии наук. Он назывался вычислительным центром потому, что только там поначалу стояли компьютеры. Но, вообще, это был полноценный научно-исследовательский институт, который занимался исследованиями в области компьютерной техники и прикладных компьютерных технологий.
Академик Дородницын был тогда научным директором, и несколько лабораторий занимались довольно серьёзными исследованиями в области прикладной вычислительной математики. Они там, например, теорию ядерной зимы в своё время разрабатывали.
Честно говоря, я довольно быстро в этом всём разочаровался, потому что работа была связана в основном с прикладной математикой, эвристическими методами. Иначе говоря, с методом «тыка» и подбора. Касался он по большей части акустики, потому что речь — это акустическое явление. Нужно было искать резонансы, смотреть спектры звуков и так далее. Моя специальность и интересы были на стороне «чистой» математики. Я вынужден был этим заниматься, раз уж я туда пришёл и подписался. И всё же больше всего я любил возиться с компьютерами, заниматься всяким «хакерством» и играми, чем таким регулярным исследованием речи.
Но у меня в конце концов получилась кое-какая системка, которая полтора-два десятка устных приказов как-то да распознавала, пробовала на них реагировать. Только это была полная ерунда.
Я провёл три года в аспирантуре, но так и не написал диссертацию, поэтому меня потом подвязали на другие проекты. Я перешёл в другую лабораторию, начал заниматься компьютерной геометрией — это было интересно. Но наступили 80-е, наш отдел очень быстро коммерциализировался, и я перевёлся в лабораторию искусственного интеллекта. Меня уже знали как «ребусника», составителя игр, поэтому особо не грузили научными проблемами. Я в основном играми и занимался. Примерно такая у меня была карьера в Вычислительном центре.
Как «Тетрис» распространился по СССР
Я написал игру на «Электронике-60». После того, как она «задышала» и запустилась на компьютере — появился стаканчик, в который стали падать кусочки, — я всё никак не мог её закончить, потому что оторваться от этого занятия, как известно, совершенно невозможно (смеётся). Потом я в конце концов взял себя в руки, придумал счёт и скромненькое оформление для первой версии. Поскольку софта было в то время мало, у всех были разные дисплеи, память и устройства. У того один принтер, у этого другой. И так как software-рынка, как вы понимаете, в Советском Союзе не было и быть не могло, то люди образовывали сообщества: ходили друг к другу в гости, постоянно делились software, новостями. В общем, в определённый момент я эту версию отпустил. Кто-то списал её себе на дискету, а я ведь в то время уже писал на языке Pascal, то есть текст был оттранслирован. Менять его было бы крайне трудно, да и нужды в этом особой не было. В общем, пошёл он гулять по «Электроникам-60». Куда бы я ни пришёл за software или hardware, везде уже был стакан на экране и в него что-то сыпалось.
Да, тогда появилась машина PC, но мне она не понравилась. Я был очень занят своей «Электроникой-60», мы ведь с ней много чего делали: присоединяли разные устройства, писали дополнение к операционной системе, речь пробовали распознавать и так далее. У меня не было времени изучать другую дорогую и малодоступную систему, чтобы работать на новом компьютере. Нужно было получить серьёзную задачу на PC, чтобы во всё это погрузиться, только вот меня никто туда не звал. К тому же, на мой вкус, выглядела она больно яркой и совсем игрушечной. Не знаю почему. Ко мне подходили приятели, у которых стояла эта PC, и говорили, что надо бы «Тетрис» туда приспособить. Я отвечал, что надо бы, да только нет у меня на это ни желания, ни сил, ни ресурсов.
Главным моим аргументом было то, что IBM PC и «Электроника-60» не имели ни одного общего устройства. Невозможно было даже перекачать текст с «Электроники-60» на PC. У них были 5-дюймовые диски со своим форматом, а это значит, что надо было лезть в физический формат, чтобы написать особый драйвер для перекачивания. Никому это не было нужно.
По проводам тогда компьютеры ещё не соединялись. У PC даже, по-моему, не было последовательного интерфейса. Или он был, но ни у кого не было драйверов. Между компьютерами стояла глухая стена. Если нельзя даже текст перенести, не буду же я заново набивать полторы тысячи строк «Тетриса».
И тут появился Вадим Герасимов, мальчишка 15 лет. Над его школой шефствовал Вычислительный центр, поэтому он пришёл к нам на летнюю практику. Совершенно гениальный ребёнок! Просёк всю эту операционную систему — вроде тогда это была MS-DOS.
Все, кто работал с PC и сталкивался с трудностями, стояли в очереди, чтобы посоветоваться с Вадимчиком. Его потом и ко мне привели — сказали, что он сможет «Тетрис» мой импортировать на PC. Я тогда решил, что увиливать некуда, и дал свой текст. Подумал, может, через полгода у него всё же получится его перенабить, а пока можно заниматься своими делами. И каково же было моё удивление, когда буквально через пять дней «Тетрис» уже работал на системе Turbo Pascal!
Это была одна из первых удачных систем программирования на PC. Меня это в самом деле впечатлило, ведь Вадим рассёк формат моего 8-дюймового диска, нашёл подходящий дисковод, сумел перевести текст, разобраться в мелких несоответствиях Pascal и Turbo Pascal… В общем, игра запустилась, и это стало для меня большим сюрпризом. Мы тогда с Вадимом очень подружились: я сам не программировал, но тщательно его опекал, и вместе мы всерьёз занялись портированием «Тетриса». На PC ведь был красивый цветной экран — этим грех было не воспользоваться, чтобы сделать более-менее приличную версию игры. По крайней мере совместимую с теми играми, которые на PC уже были. Впрочем, у меня были свои дела, а он учился в школе и занимался другими интересными заданиями, поэтому работали мы медленно и никуда не торопились. Примерно через полгода, если не больше, была наконец готова цветная версия игры. Мы всё ещё использовали текстовый режим на дисплее PC, он в то время давал самую лучшую графику из всех возможных, но символами там были закрашенные квадратики — они получались идеальными, ведь разделения между строк не было. Американцы очень плотно использовали все графические возможности этого монитора.
Никто бы и не сказал, что это текстовый код. К сожалению, часть заштрихованных квадратиков находилась в нестандартной области таблицы символов ASCII, любители из разных стран совали туда свои алфавиты, поэтому использовать таблицу было ужасно муторно. Ненужные символы по-хитрому подгружались, и нужно было сначала залезть в систему, чтобы блокировать эту подгрузку. Или потом разбираться, какая подгрузка есть, и выбирать ту или иную часть таблицы. Потом ещё был какой-то чёрно-белый дисплей, и мы решили его поддерживать. В общем, было много мелких отвратительных технических деталей, связанных со спецификой PC в русских условиях. Таймер потом пришлось сильно подгонять. Другими словами, помимо чисто декоративной работы, у нас было несколько технических относительно серьёзных проблем, которые мы совместно решили. Это, конечно, заняло время, и та версия, которая в одно мгновение разошлась по малочисленным PC, появилась только через полгода.
Как «Тетрис» распространился по миру
Владельцы PC были более-менее связаны со странами народной демократии — с Венгрией, Болгарией, ГДР и так далее. В Болгарии тогда ведь вообще PC стали производить довольно быстро. «Тетрис» почти мгновенно «засорил» всю советскую зону, а оттуда легко пробрался и на Запад. Первым издателем игры был британец венгерского происхождения Роберт Стейн. Он увидел её в институте SZKI, как он потом рассказывал. Это что-то вроде Вычислительного центра, который занимался компьютерными проблемами в Будапеште. Стейн приезжал туда и смотрел, что у них есть из софта, — что-то покупал, что-то публиковал. Там увидел «Тетрис», он ему понравился.
По его словам, они хотели игру сначала перепрограммировать и без нас издать. Но мы, конечно, всё-таки поставили на неё «грозный» копирайт Вычислительного центра. В итоге Стейн отправил туда телекс, в котором говорилось, что он хочет лицензировать у нас игру за пару компьютеров. И опубликовать её на домашних компьютерах.
Телекс принесла женщина из иностранного отдела, а я тогда плохо говорил по-английски и ужасно испугался. Кое-как прочёл его и понял, что это про PC и про игру. Хотя никто меня особо не ругал за то, что я разработал игру, которая всем понравилась, официально в Вычислительном центре её не существовало, потому как никто не давал задание её писать. Поэтому формально отвечать на телекс иностранного издателя я ничего не мог. Неформально — пожалуйста.
В общем, кое-как я написал в телексе, мол, нам понравилось ваше предложение, будем рады заключить формальный контракт. Наверное, он интерпретировал это как полное согласие на лицензию и начал «Тетрис» публиковать. А мне потом пришлось мучиться и ходить по агентствам, чтобы заключить договор и содрать с него деньги.
В то время ни физическим, ни юридическим лицам нельзя было связываться с иностранными организациями. Такими договорами занимались только специально организованные агентства. Для министерства внешней торговли существовало несколько агентств, которые покупали и продавали за границей разные вещи. Я успел побывать во всех за те несколько месяцев, пока этим занимался. В Лицензинторге мне отказали, в ВАВТ я так и не попал, в другом месте сказали, чтобы я к ним вообще не лез. Где-то со мной так никто и не смог поговорить, все больно занятые были. А вот в «Электроноргтехнике» мне попался довольно симпатичный молодой парень, который с большим энтузиазмом взялся за мой «Тетрис». Я тогда успокоился, потому что дело было в руках у человека из «Элорга», а сам стал писать новые игры и заниматься другими делами.
Через некоторое время вдруг оказалось, что «Тетрис» уже издан, а я получил в свой адрес незначительные упрёки насчёт того, что написал неправильный телекс. Я и сказал тогда, что ответил как мог — можете, мол, сами посмотреть. Они мне объяснили, что написано-то правильно, но вот нельзя, чтобы человек неопытный общался, ведь мой ответ интерпретировали как зелёный свет на издание, а его ещё не получили.
В общем, тогда уже заварилась вся эта бизнес-каша, и в конце 88-го на всех PC в Америке и Европе вышла эта версия «Тетриса». Вот так обстояли дела.
Невольная эмиграция в США
Я ещё много интересовался психологией. В какой-то момент понял, что занятия по распознаванию речи — тупик, неверный выбор с самого начала. Меня просто подкупил хороший доступ к вычислительному устройству БЭСМ-6. В общем, я попробовал поискать занятие, которое хоть как-то отвечало бы моим игровым интересам и было бы легитимно в каком-то смысле.
Мне тогда пришла в голову мысль, что игра — продукт не совсем технический, а если он и имеет отношение к какой-либо науке, то, скорее всего, к психологии. Я пошёл к психологам, на психфак, к знакомым отца — тоже психологам — и говорю: «Ребят, я хороший программист, у меня есть доступ к компьютеру. Может, я могу для вас что-нибудь сделать? Методики там какие-нибудь или что вас интересует? Как психологию можно развивать с помощью компьютера?»
Разумеется, всех это интересовало. У меня появились две-три деловые завязки, мы в итоге компьютеризировали методики этих ребят. Я на это много сил положил, меня в сообществе компьютерных психологов полюбили и стали привечать. Вот так я познакомился со своим будущим партнёром по бизнесу Владимиром Похилько. Так получалось, что нас обоих куда-то приглашали создавать игры, и мы вместе с ним пару раз довольно удачно скооперировались. Нам понравилось друг с другом работать, он стал моим более-менее постоянным партнёром по играм. Очень изобретательный был человек, хорошо придумывал игры. И мы с ним начали работать почти над всеми проектами. Но «Тетрис» оставался только моим, как и ещё пара игр, а многие другие мы сделали с ним вместе.
Владимир очень настойчиво меня убеждал, что глупо сидеть бог знает где, когда вся компьютерная жизнь и игры в другом месте. Надо ведь по крайней мере поехать и посмотреть, кто в эти игры играет. Да и в принципе понять, как это всё устроено. Поэтому мы в какой-то момент решили приехать сюда и попробовать поработать. В основном хотелось познакомиться со своими пользователями и понять индустрию. Набраться опыта, в общем говоря. Мы уехали из СССР в январе 91-го года. За время нашего отсутствия эта страна перестала существовать — мы и оглянуться не успели. Конечно, нам только формально было некуда возвращаться, но уже не было той страны, которая выдала нам паспорта и отпустила на работу. И о возвращении мы не думали, потому как работы было выше крыши — именно за ней мы и приехали. Потом «зелёные карты» получили и жили-поживали.
Работа в Microsoft
Это были самые лучшие и самые продуктивные годы моей работы как геймдизайнера. Microsoft — компания практически с неограниченными ресурсами и с очень умным руководителем. В то время Microsoft руководил Билл Гейтс, благодаря чему и дух, и традиции компании были, безусловно, просто отличными. Я мог работать 365 дней в году в любое время дня и ночи — у меня всегда и при любых условиях был доступ к рабочему месту. И это было прекрасно. Они первые поняли, что софтверным проектом может совместно заниматься множество людей. Это колоссальное достижение, потому что программирование — это очень индивидуальный процесс.
То есть чтобы индустрия более-менее держалась, средний программист должен был в то время воспроизводить примерно тысячу строк в день, и в них не должно было быть ни одного неправильного символа.
Это очень тщательная и аккуратная работа, требующая больших усилий. Может быть, сейчас всё изменилось, но тогда дело обстояло именно так. Microsoft очень хорошо постаралась, чтобы умело сочетать куски кропотливой работы разных людей, в этом состоит большая её заслуга. Колоссальное достижение цивилизации, я считаю.
В этом Microsoft сделала удивительную вещь, я считаю, она действительно разграничила командирские и координационные функции. Там вообще есть такая должность, называется program manager — это человек, который координирует проекты. Её потом во многих компаниях скопировали. В некоторых она ещё называется project manager, иногда development manager. Кстати, оказывается, Microsoft чуть ли не единственная компания, где такой program manager не имеет никакой административной власти вообще. Другими словами, он не может ни штрафовать, ни наказывать, ни восхвалять, ни премировать — ничего.
Этим занимаются особые менеджеры по профессиональным цепочкам. Над проектом ведь работают разные специалисты — художники, программисты, писатели, временные тестировщики и так далее, пять-шесть служб одновременно. Сам program manager ими не командует, он только координирует их деятельность. Если кто-то плохо работает, менеджер должен пойти к начальнику и пожаловаться, а это уже очень серьёзные дела. На моей практике это случалось всего два-три раза за все семь лет. Всё потому, что в этой среде люди не ощущали давления непосредственно коллектива и сами охотно брались за задачи. Совершенно потрясающе. Я обожал Microsoft и с огромным удовольствием там работал, до сих пор вспоминаю эти годы с большой теплотой.
Любимые игры Алексея Пажитнова
Конечно, есть игры, в которые я играю регулярно на смартфоне, вот только их названий запомнить совершенно не могу. В одной из них, например, нужно элементы по три в ряд ставить в поле. Игра типичная, но она почему-то за меня зацепилась. Я уже, наверное, лет семь или восемь каждый день минут 15–20 в неё играю.
А недавно я абсолютно попал. Меня поглотила одна игра и держит до сих пор — уже почти месяц я не знаю, как от неё избавиться. Называется она Art of War: Legions, это игра в солдатики. Там надо собрать армию 7×7 из 49 взводов или рот, я не знаю, как их назвать. Каждое подразделение имеет свою специфику. Разработчики очень удачно соединили страсть коллекционировать с некоторым гранями и этими вещами. Во что я ещё играю? В «Тетрис» я регулярно играю, постоянно. А ещё иногда мы с приятелями делаем скромные головоломочки и складываем их в App Store. Нас трое, иногда поднанимаем кого-нибудь. Особо не светимся, я просто помогаю друзьям, и мне это нравится.
Я ребусник, люблю головоломки и позволяю себе раз в два месяца полазить по App Store в поисках чего-нибудь, что меня увлечёт. Хотя если честно, лазить там — одно расстройство, больно уж примитивные там вещи, а интересных мало.
Вот была Monument Valley — очень красивая головоломка, такая черно-белая. Или, например, очень неплохая игра Empires and Puzzles.
Я уже семь лет в неё играю каждое утро понемножку и достиг там уже всех высот, каких можно. Впрочем, я не испытываю к ней особо тёплых чувств, это скорее привычка.
Или вот The Witness — «Cвидетель». Это сборник головоломок, совмещённый с трёхмерной ходилкой. Вы ходите по какому-то пустому, но очень интересно организованному пространству и встречаете головоломные экраны, на которых должны решить головоломки. Причём головоломки в очень широком диапазоне, от предельно простых до очень сложных.
Реальная польза и мифический вред видеоигр
С одной стороны, «Тетрис» никогда напрямую ни в чём не обвиняли. Ведь эта явно математическая игра даёт вам ощущение того, что вы что-то строите, создаёте, нежели разрушаете. Хотя это, конечно же, всего лишь иллюзия.
С другой стороны, когда со мной говорят об играх, то непременно вспоминают какие-то связанные с ними опасности. Год от года эти настроения то усиливались, то ослаблялись, то снова усиливались и так далее.
Игры — уже часть культуры, поэтому разговоры об их пользе и вреде совершенно бесполезны. Этот вопрос был актуален давно, когда игры только появились. Тогда же было проведено исследование, которое показало, что никакой зависимости игры не вызывают. Они лишь могут повлиять на человека, уже имеющего психологические проблемы, — как, впрочем, и любая серьёзная деятельность. А то, что увлечение играми имеет для нормального человека негативные последствия, нигде, никак и никем не было подтверждено.
Какое-нибудь супержестокое кино может быть гораздо пагубнее игр, хотя я и в это не верю. Нормальный человек не может быть внушаем в этом плане — он просто посмотрит, ухмыльнётся, забудет и пойдёт жить дальше. А если человек был жесток, то таким и останется.
Последнее серьёзное исследование «Тетриса» было проведено в Оксфорде учёными-психологами, изучавшими посттравматический синдром. Было известно, что одна из главных причин этого синдрома состоит в так называемых флешбэках, то есть в навязчивых воспоминаниях о травмирующих сценах. У учёных возникла идея: вытеснив флешбэки, можно вылечить постравматический синдром. Так вот, оказалось, что «Тетрис» — это лучшая «вытеснялка», и учёные сделали медицинское устройство со специальной версией «Тетриса».
Один совет от нормального парня
Я совершенно нормальный парень, никакой не гений, не гуру, не да Винчи, спущенный со звёзд. Я много раз «вмазывался», я терпел много неудач, я делал и плохие игры, и хорошие, и удачные, и неудачные. Давать советы я ненавижу, особенно в такой творческой сфере, как разработка игр.
Поэтому совет я могу дать только один: слушайте себя.
Самые лучшие, самые важные вещи можно сделать, только если вы не стараетесь сделать так, как другие, но лучше. Старайтесь сделать так, чтобы вам самим трудно было оторваться от своей игры. Именно такой подход формирует серьёзного разработчика.
Полные интервью:
Это были самые лучшие и продуктивные годы моей работы как геймдизайнера.
Вы же видите, что я совершенно нормальный парень, а не Да Винчи, спущенный со звёзд.