Воспитанный демон
Реальная история изгнания демона. Пережила 67 обрядов экзорцизма. История Аннелизы Михель
Эта история относится к категории одержимости демонами, экзорцизма и прочей паранормальщины. По этому делу есть множество фото- и видеоматериалов. Многие из них здесь показаны не будут, просто потому что видеть их очень мерзко, неприятно и даже очень жутко. Поэтому, самых смелых приглашаю в телегарм-канал, где будут опубликованы данные материалы.
Аннелиза Михель родилась в 1952 году в баварской коммуне с населением чуть больше 3 тысяч человек. Её отец Йозеф Михель вырос в верующей семье. Три сестры его матери были монахинями, и мать желала, чтобы сын продолжил семейную традицию и стал священнослужителем. Йозеф же предпочёл карьеру плотника. Позднее он прошёл трудовую повинность в Имперской службе труда, затем в составе вермахта ушёл на западный фронт. Был военнопленным США, в 1945 году вернулся на родину и вскоре снова стал работать плотником.
Мать Аннелизы Анна окончила женскую гимназию и школу торговли. Работала в офисе своего отца, где и встретила Йозефа. Они поженились в 1950 году. К этому времени у Анны уже была дочь Марта 1948 года рождения. Она умерла в 1956 году от рака почки и была похоронена вне семейного участка на кладбище. Впоследствии Аннелиза считала появление незаконнорождённого ребёнка грехом своей матери и постоянно совершала покаяния за неё. Сама Анна так стыдилась своей внебрачной дочери, что на свадьбе с Йозефом закрывала лицо чёрной вуалью.
Аннелиза воспитывалась в строгости и была предана католической вере. Как сообщается, её родители были глубоко религиозны, отвергали реформы Второго Ватиканского Собора, целью которого было сделать христианскую религию более пригодной для современного общества, и сочувствовали экстремистским, даже сектантским католическим объединениям. Михель посещала мессу два раза в неделю, пела в церковном хоре и «пока другие дети её возраста бунтовали против власти и экспериментировали с сексом, она, пытаясь искупить грехи наркоманов и сбившихся с пути истинного священников, спала на голом полу в середине зимы».
Детство Аннелизы было счастливым, хотя она и росла слабым и болезненным ребёнком. Аннелиза любила играть на лесопилке отца, брала уроки игры на фортепиано и аккордеоне, хорошо училась и мечтала стать учительницей начальной школы. Помимо Марты, у неё были ещё три младшие сестры: Гертруда, Барбара и Росвита. В 1959 году Аннелиза поступила в начальную школу в Клингенберге, затем в шестом классе перешла в гимназию имени Карла Теодора Дальберга в Ашаффенбурге.
В 1968 году из-за спазма Аннелиза прикусила язык. Уже через год появились странные ночные приступы: Аннелиза из-за дизартрии не могла шевелиться, чувствовала тяжесть в груди, иногда теряла способность говорить и не могла позвать никого из близких. В 1969 году девушка проснулась из-за затруднённого дыхания и с полным параличом тела. Семейный доктор Герхард Фогт посоветовал родителям обратиться в больницу. Была произведена электроэнцефалограмма, которая не показала каких-либо изменений в мозгу Михель. Тем не менее, у неё была диагностирована височная эпилепсия. Девушку госпитализировали в начале февраля 1970 года с диагнозом туберкулёз.
В июне 1970 года Михель пережила третий припадок в больнице, где она на тот момент находилась. Ей были назначены противосудорожные препараты, в том числе фенитоин, которые не принесли должного результата. Тогда же она начала утверждать, что порой перед ней предстаёт «лицо Дьявола». В том же месяце ей был назначен аолепт, схожий по составу с аминазином и использующийся в лечении шизофрении и других психических расстройств. Несмотря на это, она продолжала пребывать в депрессивном состоянии. В 1973 году она начала галлюцинировать во время молитвы, ей слышались голоса, говорившие ей, что она проклята и будет «гнить в аду».
Лечение Михель в психиатрической больнице не помогало, и она все больше сомневалась в эффективности медицины. Будучи ревностной католичкой, она предположила, что стала жертвой одержимости. Позднее она совершила с другом семьи Теой Хайн паломничество в Сан-Джорджо-Пьячентино. Там Хайн пришла к выводу, что Михель одержима, потому как она не могла прикоснуться к распятию и отказывалась пить воду из святого лурдского источника. Вместе со своей семьёй Михель обратилась к нескольким священникам с просьбой провести изгнание демонов. Все они отказались и порекомендовали продолжать лечение. Как сообщили Михель, для экзорцизма необходимо разрешение епископа и абсолютная уверенность в одержимости больного.
В период между приступами Михель не подавала признаков психического расстройства и вела обычную жизнь. В 1973 году она окончила Вюрцбургский университет. Позднее однокурсники описали её как «замкнутую и крайне религиозную». В ноябре 1975 года она успешно прошла экзамены для получения Missio canonica — специального разрешения на выполнение образовательных функций от имени церкви.
Состояние Михель ухудшалось. Она разрывала одежду на теле, ела пауков и уголь, откусила голову мёртвой птице, слизывала собственную мочу с пола. Во время припадков она говорила на разных языках и называла себя Люцифером, Каином, Иудой, Нероном, Адольфом Гитлером и другими именами. По сообщениям окружения Михель, иногда демоны даже вступали в пререкания друг с другом, и казалось, что она говорит двумя разными голосами. В ноябре 1973 года ей был назначен карбамазепин. Высказываются мнения, что лечение было недостаточно продуманным и последовательным, в частности, дозы были слишком малы для излечения от столь серьёзного расстройства.
Точный диагноз Михель так и не был установлен. Есть мнение, что она могла страдать диссоциативным расстройством идентичности, отягощённым шизофренией, а припадки были вызваны хроническим стрессом. Хотя психиатрия того времени была не в состоянии излечить пациентку, но в какой-то степени контролировала заболевание. Михель умерла после того, как отказалась от лечения. Католический священник и исследователь паранормальных явлений Джон Даффи опубликовал в 2011 году книгу о Михель. Он написал, что на основе имеющихся данных можно с уверенностью сказать, что Аннелиза не была одержима. Священник-иезуит и врач-психиатр Ульрих Ниман сказал по поводу инцидента следующее: «Как врач я говорю, что не существует такого явления, как „одержимость“. На мой взгляд, эти пациенты душевнобольны. Я молюсь за них, но само по себе это не поможет. Вы должны работать с ними как психиатр. Но в то же время, когда пациент поступает из Восточной Европы и считает, что он одержим дьяволом, было бы ошибкой игнорировать его систему взглядов». Также было предположение, что, возможно, из-за фильма «Изгоняющий дьявола», который вышел на экраны в 1973 году (именно в то время, когда состояние Михель стало стремительно ухудшаться), она могла узнать о симптомах одержимости и подсознательно «настроила» себя на их проявление.
Антрополог и протестантка по вероисповеданию Гудман, опубликовавшая о Михель книгу «Аннелиза Михель и её демоны», была одной из тех, кто отстаивал версию об одержимости Аннелизы. В этой же книге она подвергла критике судебный процесс.
Первым священником, откликнувшемся на просьбы Михель, был Эрнст Альт. Он сказал, что девушка не похожа на страдающую эпилепсией, и посчитал, что она в действительности одержима. Михель надеялась на его помощь. В письме ему от 1975 года она писала: «Я никто, всё тщетно, что мне делать, я должна поправиться, молитесь за меня». В сентябре 1975 года епископ Йозеф Штангль на основании 1-го параграфа 1172-го канона Кодекса канонического права 1917 года дал разрешение Альту и другому священнику Арнольду или Вильгельму Ренцу на проведение экзорцизма, но велел держать обряды в тайне. Первый обряд был проведён 24 сентября. После этого Михель прекратила приём медицинских средств и полностью доверилась экзорцизму. Было совершено 67 обрядов за 10 месяцев. Они проводились с периодичностью один или два раза в неделю и длились до четырёх часов. 42 обряда были запечатлены на кинокамеру и позднее продемонстрированы в суде по делу о гибели Михель.
Утром 1 июля 1976 года Михель нашли мёртвой в постели. Когда Альту сообщили об этом, он сказал её родителям: «Очистившаяся от сатанинской силы душа Аннелизы понеслась к престолу Всевышнего».
Как показало вскрытие, гибель Михель не была напрямую вызвана экзорцизмом. В какой-то момент она решила, что её смерть неизбежна, и добровольно отказывалась от еды и питья. Михель считала, что её смерть будет искуплением за грехи молодого поколения и отступающих от канонов священнослужителей. Она надеялась, что люди, узнав о её судьбе, поверят в Бога. На момент смерти Михель весила всего около 30 кг при росте 166 см, страдала пневмонией, её коленные суставы были разорваны от постоянных коленопреклонений, а всё тело было в синяках и открытых ранах. В последние месяцы Михель даже не могла передвигаться без посторонней помощи. Её приходилось привязывать к кровати, чтобы она не наносила себе увечья.
По словам судьи Эймара Болендера, который вёл дело Михель, её смерть можно было предотвратить лечением даже за 10 дней до случившегося.
Обстоятельства смерти Михель были столь необычны, что следователям потребовалось два года разбирательств, прежде чем дело было передано в суд. Как позже признался прокурор Карл Штенгер, когда ему сообщили о деле по изгнанию демонов, он сначала принял это за розыгрыш со стороны коллег. Судебный процесс начался 30 марта 1978 года и широко освещался в прессе. Альту, Ренцу и родителям Михель были предъявлены обвинения в преступном бездействии, приведшем к причинению смерти по неосторожности. Для своей защиты родители Аннелизы наняли адвоката, священников защищали юристы, нанятые церковью. Представители обвинения требовали штрафа или другого соответствующего наказания лишь для священников, в то время как родителей, по их мнению, следовало лишь признать виновными. Это было объяснено тем, что Михели и так понесли наказание в виде потери дочери, и до экзорцизма они в течение нескольких лет пытались помочь Аннелизе традиционным лечением.
Врачи, свидетельствовавшие на разбирательстве, сказали, что Михель не была одержима, а страдала психиатрическими проблемами, усугублёнными эпилепсией и религиозной истерией. Защита ссылалась на Конституцию Германии, гарантирующую гражданам свободу вероисповедания. Ренц сказал, что был уверен в одержимости девушки. По словам Альта, он не подозревал о том, что Михель находится в столь тяжелом состоянии, а в противном случае он бы немедленно обратился за помощью. По некоторым данным, Альт обратился к доктору Ричарду Ротху, который сказал Михель: «не существует лекарства от дьявола, Аннелиза».
Все обвиняемые были признаны виновными, а вынесенный приговор был даже строже того, что требовало обвинение. Им было назначено наказание в виде шести месяцев тюремного заключения условно с испытательным сроком в 3 года.
Гибель Михель вызвала широкий резонанс в Германии и подняла вопрос о границах религиозной свободы. Многие немцы были обескуражены тем, что подобный случай мог произойти в современной европейской стране. Журналист Франц Бартель, освещавший инцидент в прессе, три десятилетия спустя сказал в интервью газете, что он все ещё поражён гибелью Михель и суеверностью её окружения. The Washington Post в статье от 2005 года отметила, что в настоящее время экзорцизм распространён шире, чем принято считать. Так, по данным профессора Клеменса Рихтера во Франции насчитывается до 70 практикующих экзорцистов. В прошедшем в 2005 году польском конгрессе, как сообщается, приняли участие 350 экзорцистов. Германия в этом плане составляет исключение: здесь действуют лишь два или три экзорциста, и они вынуждены совершать свои действия в тайне, пусть и с согласия епископов. Как пишет в своей статье известный скептик Брайан Даннинг, в настоящее время известны множества подобных случаев смертей после изгнания демонов.
Михель почитается у небольшой группы католиков как неофициальная святая, её могила является местом паломничества. После суда родители Михель обратились к властям с просьбой дать разрешение на эксгумацию дочери. Официальной причиной было указано то, что в спешке её похоронили в дешёвом гробу. Как позже выяснилось, монахиня-кармелитка из южной Баварии сказала Михелям, что ей было видение о нетленности останков Аннелизы. Согласно официальным отчётам, эта информация не подтвердилась. Впоследствии Альт заявил, что им не позволили лично присутствовать на эксгумации. После этого останки Михель были перезахоронены в дубовом гробу с оловянной отделкой. Также рядом с кладбищем отец Аннелизы возвёл небольшую часовню в память о дочери; родители девушки ходили туда молиться в течение всей жизни. Йозеф Михель умер в 1999 году. Мать Михель в 2005 году сказала в интервью, что не жалеет о проведённом экзорцизме и по сей день считает, что её дочь была одержима и умерла, искупая чужие грехи. В Клингенберге о Михель стараются не говорить, считая её смерть чёрной и постыдной страницей в истории города.
После смерти Михель группа немецких богословов сформировала комиссию по изменению обряда экзорцизма, и в 1984 году они обратились с соответствующими предложениями в Ватикан. Было предложено убрать те места, где экзорцист обращается непосредственно к дьяволу. Как следовало из аргументов членов комиссии, такая форма обращения может ещё больше убедить психически нездорового человека в собственной одержимости. На принятие решения ушло 15 лет. Обновлённое описание обряда отличалось значительными изменениями, но наиболее радикальные из предложенных изменений приняты не были.
В 2013 году дом, где проводились обряды, сгорел. Это возродило интерес к делу Михель и способствовало появлению новых спекуляций относительно его паранормального характера.
Испанский епископ отрекся от сана, влюбившись в писательницу эротических романов
52-летний испанский епископ Хавьер Новель отрекся от сана и отказался от своей должности в каталонской епархии Сольсона, влюбившись в психолога и писательницу эротических романов. 38-летняя разведенная Сильвия Кабальоль известна своей трилогией «Амнезия» и книгой «Ад похоти Гавриила». В своих романах Сильвия использует сатанинскую тематику.
Как сообщает Би-би-си, Новель в возрасте 41 года стал самым молодым епископом в Испании. Он поддерживал независимость Каталонии и отличался ультра-консервативными взглядами. Епископ выступал против абортов, однополых браков, эвтаназии.
Хавьер познакомился с писательницей, которая считается экспертом по сатанизму, после того, как начал изучать демонологию.
Об отречении от сана по личным причинам Новель сообщил Папе Римскому Франциску, и тот одобрил его решение. При этом многие испуганные коллеги Хавьера решили, что он, годами практикующий экзорцизм, сам стал одержим демонами.
Хавьер уехал жить с Сильвией в пригород Барселоны и хочет устроиться работать агрономом. Ожидают, что он попросит понтифика освободить его от обета безбрачия.
При этом Новель остается почетным епископом Сольсоны.
«Я влюбился и хочу все делать правильно. Это прекрасное призвание, но я вижу, что Господь хотел, чтобы я отказался от этого и завел большую семью», — пояснил свое решение священник.
Каким получилось новое «Заклятие» от Джеймса Вана – «По воле дьявола»
На HBO Max 4 июня (в наших кинотеатрах 10-го числа) вышло новое «Заклятие 3», которое теперь называется «По воле дьявола». Эд и Лоррейн Уоррены возвращаются к работе. Патрик Уилсон и Вера Фармига тоже на своих местах. Да и Джеймс Ван свое детище не бросает, следит за происходящим из кресла продюсера.
Третье «Заклятие» - еще одна реальная история, которую прикрасили киношники. В самом начале 80-х молодой мужчина совершил убийство, но в суде сказал, что в момент трагедии был одержим силами зла. Об этом и рассказ, только Ван и компания добавили сюда кучу дополнительных героев. Если совсем коротко, то во время очередного обряда экзорцизма демон перебрался из 8-летнего парнишки в ухажера его старшей сестры, который позже и схватился за нож.
Силами и талантами Вана «Заклятие» превратилось в отдельную вселенную. Пожалуй, она слабее, чем франшизы «Пила» и «Астрал», но все равно среди лучших жанровых разработок XXI века. Самый слабый фильм мира Уорренов - «Проклятие плачущей», который снял Майкл Чавес. Удивительно, что именно его Ван и взял для продолжения «Заклятия». Впрочем, режиссер работал под четким руководством продюсера. Так что это их общее детище.«Заклятие» самым серьезным образом сменило формулу повествования. Во-первых, теперь это не просто ужастик, а настоящий мистический детектив, где главным злом все же должен стать человек. Во-вторых, Эд Уоррен почти весь фильм ковыляет с палочкой и мало помогает супруге. Лоррейн вышла на первый план – это огромный плюс фильма. В-третьих, теперь в кадре нет семьи, над которой издевается нечто потустороннее. Получается, что перед нами совершенно другое «Заклятие». Это не оценка качества, просто факт.
Пугать Чавес толком так и не научился. Все знакомо и ожидаемо. Из тени обязательно выскочит какой-то чертик, некто с чудовищной силой забарабанит в двери, что-то скрипнет, что-то сломается, морги, подвалы и подземелья обязательно надо будет посетить. Поэтому серьезным образом напугаться не вышло, но было интересно последить за происходящем. Уоррены на коне, а Уилсон и Фармига продолжают быть отличными актерами. Вот только Вану пора подумать и свернуть франшизу «Заклятия» пока она не превратилась в останки «Пилы».
О новинках раздумываем в Telegram-канале «Первый ряд»
Вызывайте экзорциста
Подборочка VR-фейлов, но, по-моему, в них вселился бес :D
Последнее изгнание
С последнего изгнания прошло больше месяца и денег оставалось лишь на хлеб, но я предпочитаю скотч. Благо, что здесь, на его родине, проблем достать подобное не возникает.
Проклятые крестьяне, наверняка, жалеют о том, что молились о дожде неделю назад, ведь с тех пор он не прекращается ни на минуту. Теперь их посевы медленно тонут в безжалостной воде в то время, как мужики тонут в безжалостном вине.
Крыша моей лачуги прохудилась, и вода стекала на единственное кресло, отчего весь дом пропах мокрой псиной.
Холодный виски согревал ненамного лучше того дерьма, что Склиф называет чёрным чаем. Мне приходилось то и дело подбрасывать мебель и книги в огонь, но тот был ненасытен — прямо как мой компаньон.
«Проклятая дыра!»
Последние три дня я только и делаю, что слоняюсь из угла в угол, читаю и гоняю в голове одну и ту же мысль: «Почему?»
«Почему вся слава и деньги достаются Склифу? Он живёт в лучшей гостинице города, ест мясо, пьёт холодное вино и трогает горячих женщин. В то время как я вынужден дышать плесенью и дожидаться, пока моё тело окончательно умрёт от лихорадки! Нет, я конечно понимаю, что Склиф у нас — звезда шоу. Он, безусловно, отличный актёр: эти его горящие глаза, дымящееся распятие и та тарабарщина, что он изрыгает своим беззубым ртом — всё это производит впечатление на безграмотных чурбанов.
Я снова наполнил стакан, и, отломав ножку кресла, бросил её в затухающий камин.
«Да, он находит жертвы. Он видит людей насквозь, слышит их разговоры, он всегда точно знает, где больше заплатят. Но это я делаю всю работу!
Я вынужден теснить эти противные душонки из грязных тел их хозяев! Я ношусь по стенам и потолкам, цепляясь ногтями за камни и доски. А ведь детские пальцы такие слабые, разве это справедливо?!
Меня бьют, связывают, прижигают калёным железом, а потом появляется Склиф в своём белом платье. Он приносит «святую воду», которую набирает из колодца за домом, и распевает: «Ля-ля-ля тра-та-та» — поёт фальшивым голосом какую-то бессвязную чушь. Уверен, что он понятия не имеет что несёт. Если бы Склифа слышали носители языка, то изгнали бы его, а не меня.
А ведь так хорошо всё начиналось: деньги, бордели, молодые тела, я жил как герцог, а потом он решил потянуть одеяло на себя. Но я не намерен больше это терпеть, с меня хватит!» — мой кулак с грохотом опустился на стол так, что стакан подпрыгнул. Я выпил остатки пойла прямо из горла.
«Решено: никакого больше экзорцизма, пентаграмм, молитв и распятий! С меня хватит всей этой ерунды! Пускай Склиф ищет себе другого демона, а я найду себе новое тело — какого-нибудь самоубийцу. Обрету покой вместе с этим заплутавшим грешником, отправлюсь в горы, подальше от людей. Буду пасти овец и пить виски до тех пор, пока солнце не испепелит эту гнилую планету».
Тук-тук-тук...
— Кого там чёрт принёс?!
Шатаясь на нетвёрдых ногах, я дошёл до двери и открыл её. На пороге стоял Склиф. С его седой бороды на пол стекали холодные ручьи.
— У нас новое дело, — улыбался старик.
— Послушай, — начал я заплетающимся языком...
Но он не давал мне вставить слова: — Здешний аббат — просто находка!
— Склиф, я хочу сказать…
— Помолчи пожалуйста. Так вот. Этот тип принесёт мне, нам, кучу золота! Местные в нём души не чают, а моё начальство давно мечтает его сместить. Этот тип зазнался, он считает себя святым! Представляешь? Святее, чем я! — он истерично размахивал руками, но я не слушал.
— Я хочу уйти, — наконец сказал я так, что Склиф меня услышал.
— Уйти? Сейчас? Ты не имеешь права уходить сейчас, когда всё так хорошо!
— Я не спрашиваю твоего разрешения! — рявкнул я на него.
— Хорошо-хорошо! Ты можешь идти — это твоё право, но почему бы не заработать на дорожку немного денег?
— Ты платишь мне вшивые двадцать процентов!
— Давай так: я заплачу тебе пятьдесят и разбегаемся, договорились? — вид его был таким серьёзным, что я не мог учуять подвоха, даже мысли прочесть было невозможно.
— С чего вдруг такая щедрость?
— Я стану их новым аббатом! Мне не нужно будет больше заниматься этим. Ты сможешь уйти, а я останусь здесь. Устраивает?
Я попинал ногой косяк двери. Денег и правда не было, даже на дорогу.
— Чёрт с тобой, когда нужно идти?
— Сейчас, — широко улыбнулся он, и мы вышли в холодную сырую ночь.
— Это что за полудохлый сморчок? — смотрел я на скулящего во сне худого старика, который, казалось, мог умереть от сквозняка.
— Это твой новый дом! — радостно шептал Склиф. — Йосиф О`Шакпи. Наше начальство зовёт его просто — Йош. Тип много и красочно болтает, считает себя знатоком всего на свете, но реальных дел никогда не касался, для тебя — раз плюнуть.
Я смотрел на болезненную кожу старика с отвращением. Мне не хотелось лезть в его шкуру, но это было последнее дело, и я согласился.
Несмотря на слова Склифа, душа Йоша была не так проста и мне пришлось попотеть, но в итоге я заткнул его внутренний голос и приступил к тому, что мы с моим компаньоном называли балаганом.
Крики на выдуманном языке, безумные глаза и ползания по стене быстро сделали своё дело, и по городишку поползли слухи.
Охваченные ужасом люди не покидали домов. Их единственная защита от дьявола была повержена. Йош, в чьи руки они вверили свои души, был одержим. Меня силой привязали к кровати и провели несколько своих идиотских ритуалов. Я лишь смеялся и плевался желчью им в лицо.
Город собирались сжечь, но тут, как нельзя кстати, оказалось, что в местной гостинице проживает один святой отец, чьё имя и слава экзорциста известны на всю Европу.
Склифа доставили ко мне. Обойдя мою кровать с умным видом и деловито цокая языком, он, как обычно, заявил об уникальности случая и дороговизне обряда. Склиф произносил цифры, а я высчитывал свою долю и пускал слюни.
Вечером начался процесс изгнания. Меня привязали к деревянному кресту и установили под сводом здания, чётко посередине —для лучшей связи с небесами. Клоуны!
Нос царапал запах тающего воска и ладана. Весь храм был усеян горящими свечами, а десятки людей держались за руки и шептали молитву в унисон. Признаюсь, таких пышных проводов я не ожидал.
Наконец в зал вошёл Склиф. Его наряд блестел чистотой и был выглажен до последней морщинки. Священник выглядел трезвым и даже чересчур официальным — таким я его ещё не видел.
Он достал своё распятие и флягу, наполненную грязной водой из местного источника.
Началась моя любимая часть. Склиф что-то бормотал себе под нос, несколько раз вскрикивал, словно ему наступили на ногу, а потом началось странное:
— Назови своё имя, демон! — крикнул он мне.
Этого не было в сценарии, но я решил подыграть.
— Пошёл ты! А-у-у-э!
— Слушайся меня, слуга Сатаны, нечисть, тварь, которая пришла захватить души этих несчастных людей! — выл он противным голосом, а затем плеснул мне в лицо из фляги. Кожа моя зашипела, и я почувствовал ужасную резкую боль.
— Что за ...?! Какого хрена?!
— Имя!!! — наращивал громкость Склиф и снова плеснул мне в лицо водой.
Это было невозможно, я чувствовал невыносимую боль. Плоть дымилась, а сердце стучало в ушах.
— Что ты задумал, старик?! — взревел я.
— Я хочу знать, как тебя зовут, чтобы изгнать навеки! — с этими словами он направил на меня распятие, и я понял, что оно другое. Голова моя запрокинулась, из глотки вырвался истошный вопль, который был следствием моих душевных и физических страданий.
— Имя! — повторял этот разодетый попугай.
— Ты знаешь его! Чёртов ублюдок! Люди, эй вы! — обращался я к горожанам. — Он дурит вас! Послушайте, он просто хочет забрать ваши деньги, гоните его прочь, я оставлю в покое вашего аббата, умоляю!
— Тебе не обмануть нас, лучше просто назови имя и вали в ад! — кричали мне в ответ из толпы.
На лице Склифа сияла жестокая улыбка. Этот ублюдок победил. Он был их спасителем, а я не мог вырваться из тела, потому что рядом не было других. Склиф снова облил меня водой и начал читать молитву. Тело моё ломало, кровь сочилась наружу изо всех щелей.
— Имя!
— Аммок! Аммок!!! Ты, чёртов предатель! А теперь оставь меня в покое, ты обещал, что это последнее дело и я уйду!
Склиф замолчал. Онспокойно смотрел на мои мучения, а когда я успокоился, то он позволил прочесть его мысли:
— О, ты уйдёшь, я обещаю! Ты думал, что можно просто взять и кинуть меня?! Ты просто жалкий чертёнок, слабак! Мы могли стать богачами! Всё так хорошо начиналось. Мы заработали имя, стали популярны. Да, была пара провалов, но сейчас всё должно пойти в гору, а ты решил уйти.
— Мне не нравится эта работа! Я не хочу причинять боль людям! Ведь я знаю каково им — я всё чувствую, когда вселяюсь в них!
— Тогда почувствуй это!
Он снова заговорил. Из его рта вырывались слова неизвестной мне молитвы, где постоянно фигурировало моё имя. Я чувствовал, что сгораю заживо.
Люди радостно галдели, глядя на представление. Я чувствовал, что это конец, а потому решил, что нет смысла утаскивать за собой аббата и вышел из тела, которое тут же обмякло. Он жив, я знал. Склиф не успел нанести фатального разрушения. Мой дух устремился прочь из храма, но почему-то не под землю, а наверх, к куполу.
Я достиг свода и прошёл сквозь него.
Вечер был безветренным и тёплым. Снизу сотни факелов, словно светлячки, окружали храм, ожидая развязки. Но я больше не принимал участия в этом балагане. Меня несло в сторону горных вершин, туда, где не было ни единой души. Со мной говорил голос, но это был не Склиф. Он рассказал мне о том, что я спас святую душу, а та, взамен, спасла меня. Это был мой билет в спокойствие, которое я ощутил впервые за десятки прожитых лет. Я был свободен.
Александр Райн
Другие работы в социальных сетях:
группа в вк https://vk.com/alexrasskaz