Таблетка для памяти
Объединенное зло. Немецкий, японский и финские офицеры в оккупированной советской Карелии, 1943 год.
Объединенное зло. Немецкий, японский и финские офицеры в оккупированной советской Карелии, 1943 год.
Мой прадед - Бошаков Василий Иванович, 1905 г.р., уроженец деревни Шокша, участник партизанского движения в Карелии. Награждён Орденом Красной Звезды. Первый секретарь Кондопожского подпольного ГК КП КФССР.
Осенью 1942 года при выполнении задания на оккупированной территории в с. Горное Шёлтозеро был схвачен финнами. Для допросов был доставлен в г. Медвежьегорск, где был расстрелян в ноябре этого же года. Повоевал не так много, но сделал для Победы всё что смог.
Письма которые писал своей семье:
Я Буду Помнить.
Вспомнилась история почему-то сегодня, которая произошла со мной году в 2017 летом. Видимо потому, что сейчас происходят странные дела в Европе по отношению к мемориалам 2 мировой.
Поехали мы в глухие карельские леса, в деревню Кестеньга проектировать мостик маленький по местной дороге,ведущей в За шеек. Остановились в самой деревне, в крайнем доме по улице. Заселялись уже поздновато вечерком, в сумерках. Дом был почти новый, хороший, светлый, но напротив дома мы заметили что-то напоминающее кладбище. С шутками и прибаутками конечно мы заселились и вспоминали, что так ещё никогда не ночевали, в таких местах. Но в общем-то были сильно уставшими с дороги и хотели спать, так что поужинали и легли, расположившись на втором этаже. Засыпалось, как и всегда на новом месте тяжеловато, но после долгой дороги всё же тело хотело отдохнуть и я заснул.
"Очнулся или пробудился" я на кровати, комната была залита солнечным светом, было хорошо и спокойно, на одной из свободных кроватей у окна сидел рядовой полностью по форме,даже с трехлинейкой, всё как положено, в такой опрятной, чистой, летней. На лицо довольно молодой лет 25 наверное или 30. Я чувствовал себя спокойно, как будто знаю его и спокойно мы так с ним поговорили, он спросил мол как мы живём сейчас, всё ли хорошо, спрашивал как будто мы его дети родные. Странно, что я не удивился его присутствию и тем более тому, что в комнате были только мы с ним. Поговорив так недолго, он встал и сказал, что ждут его друзья, что надо идти к ним.., оставив мне чувство надёжности и какого-то добра что-ли.
Я проснулся лёжа в кровати с пониманием того, что это был сон(или что-то типа этого), но состояние было спокойное и умиротворенное. Понимание того, что сейчас живу и дышу благодаря в том числе тому молодому человеку, что приходил. Утро было пасмурное и моросил дождик, я решил пройтись немного и разглядеть что же там, на другой стороне дороги. Оказалось что там братская могила времён ВОВ 1942 года....
Спасибо вам прапапы и прамамы наши, за то что мы живём, хочется, чтобы всё у вас было хорошо!
А еще получит ачивку в профиль. Рискнете?
Снимок сделан во время Свирско-Петрозаводской операции (21 июня 1944 — 9 августа 1944), в результате которой была освобождена большая часть Карело-Финской ССР, что послужило скорому выходу Финляндии из войны.
Сам город Петрозаводск был взят без боя 28.06.1944 силами 31-го отдельного батальона морской пехоты.
ФСБ России обнародовала имена причастных к геноциду жителей Карелии финнов.
В рассекреченных документах управления ФСБ России по Карелии содержится список из 54 финских военных преступников, ответственных за зверства и геноцид жителей Карелии в годы Великой Отечественной войны.
В перечне, составленном КГБ СССР в 1958 году, оказались министр обороны Финляндии тех лет Карл-Рудольф Валден, министр иностранных дел Рольф Виттинг, министр внутренних дел Тойво Хорелли, министр юстиции Оскари Лехтонен, глава финской женской военной организации «Лотта Свярд» Фанни Луукконен и председатель союза «Братьев по оружию» Пааво Талвелу.
В списке военных преступников — также начальники и служащие концлагерей, которые были созданы финнами в оккупированных районах Карелии. В документах упоминается Эриксон — руководитель Северного отделения «Русской освободительной армии» генерала Андрея Власова. Под его прикрытием работала Петрозаводская школа финской разведки.
Помимо списка фамилий, рассекречены протоколы допросов советских мирных граждан — узников финских концлагерей в Карелии. Как следует из показаний бывшего заключенного концлагеря № 2 в Петрозаводске Георгия Озерова, в 1942 году в штабе лагеря избили и застрелили двух 13-летних мальчиков, которые через проволоку ушли в город за хлебом.
Свидетельница Анна Демехина, содержавшаяся в другом петрозаводском концлагере, № 5, сообщила, что в лагере были невыносимые условия.
"Охрана лагеря состояла исключительно из палачей", — говорила она.
За малейшие нарушения узников, в том числе детей, зверски избивали и убивали из огнестрельного оружия. Демехина вспомнила имена финских офицеров, служивших в этом лагере, — Мойланен и Вейко Ламберен.
"В результате жестокого режима содержания, плохих жилищно-бытовых условий, от непосильной эксплуатации на тяжелых работах и от истощения в лагере царила неимоверная смертность граждан", — отмечал еще один свидетель, бывший узник концлагеря № 5 Алексей Неслухов.
Он добавил, что у него умерли две дочери и сын, детям было от двух до четырех лет.
Отмечается, что на территории Карело-Финской ССР финны создали около 14 концлагерей, где содержались в основном русские, белорусы и украинцы.
Хочу я вам братцы, историю одну рассказать.
Все мои истории настоящие, не придуманные, но конечно сдобренные моим восприятием и видением. Поэтому, если кто и обижается на них, что ж, я спорить и извинятся не буду.
Итак, был у меня друг, которого я знал с самого его детства.
Друг этот был умный. Видом невысокий но квадратный. И постоянно бравировал что он финн или даже швед, частичкой крови. А ежели не крови, то культурой и воспитанием.
Приехал он в наш городок с семьей из-под Петрозаводска, городка (или деревни) Сартовало.
Он был необычен тем, что постоянно выискивал недостатки нашей местности (древнее такое Подмосковье, далекое от Москвы) и высказывался, как у них, у полу-финнов все лучше устроено и продуманно.
Народ в нашей компании был простодушный и добрый, часами все терпеливо выслушивали какие мы русские дикие, недоразвитые, и кивали согласно.
Дело было в конце девяностых, начале нулевых –и заявить что ты не русский, было казырным ходом. Девушки начинали сразу давать, парни уважать. Страна была так унижена, что мы сами не верили в свою нормальность.
Но так случилось, что мы с ним, очень долго, и тесно пообщались. И вот итоги бесед:
… Он долго искал истоки своих нерусских корней, но выяснилось, что вся эта земля тысячу лет русская.
Правили там то шведы, то немцы, то финны. А местные русские постоянно приспосабливались.
Нет в нем несчастном финской крови.
Но русских он не любит, да и бабушка ему с детства рассказывала, про вторую мировую.
А вот сейчас прямая речь (память у меня хорошая, рассказываю точно).
Карелия –особый край. Тут тебе и леса низкорослые, где грибов и ягод телегами собирают, и земля хорошая, и климат для посевов неплох.
И с моря можно рыбу вести, и промысел.
Лень до моря –куча протоков и озер с рыбой.
И только хозяева меняются, частенько. Например, только недавно эти земли Россия опять вернула себе, в результате Зимней войны.
В деревне бабушки моего друга, всех звали Олафами и Греттами, но все разговаривали на чистом русском.
В 41 году, в деревню пришли немцы. Хоть и была деревня финская типа. Немцы базу какую-то устроили, обжились.
Бабушке было лет десять, она помнит веселье, праздники, шоколад. Немцы стояли 2 года. Многие переженихались. В их доме жил добрый ефрейтор, который с ней играл. А спать уходил к ее маме, ведь папа все два года жил в сарае.
Но однажды, кончился и шоколад и спокойствие.
Немцы в один день собрались, попрощались и уехали.
Бабушка долго плакала, провожала колонну мотоциклов, лошадей с повозками.
Но дни пошли своим чередом, папа перебрался с сарая опять в дом, прошла наверно неделя.
Бабушка (тогда напомню, ей было 10 лет не больше) выгоняла из огорода гусей.
И слышит шум.
Тут она впервые увидела русского.
Он стоял опираясь на прутяной забор, весь в рваной одежде. Пришел он со стороны леса и болот.
Тяжело дыша, от сказал на ее языке (потом она узнала, что это русский язык):
- Немцы где?
Бабушка завизжала и убежала в дом.
Потом и дальше из болота, шли и шли русские.
Они почти все были раненые, или в повязках, многие без обуви. Но каждый спрашивал: Где немцы?!
Никакого строя, песен, порядка.
Русские шли и шли, догонять немцев. Со звериной ненавистью и злобой.
В этой деревушке, они съели всех домашних зверей, коров и кур, пока шли.
Бабушка, потом выучилась, переехала в город, стала учительницей , но ненависть и презрение к русским, передала и сыновьям, и внуку, который мне это выплевывал.
Аргумент весомый –немцы за 2 года нас не тронули, а пришли русские, всех кур поубивали и съели. Звери!
Я говорю другу.
- А как ты думаешь, откуда они пришли? Пока они шли, они видели тысячи сожженных деревень, миллионы убитых женщин и детей.
И тут они пришли к вам в рай. Где вы все сытые и довольные. Потому что немцам прислуживали.
Они, если бы были французами или англичанами, убили всех вас.
Но они были всего лишь дикими русскими, поэтому они вас простили, и пошли дальше.
И знаете…
Никогда! Никогда, этот мой друг, больше не говорил, что он финн, или швед… Вот так.
А бабушка его кстати, жива, в Подмосковье живет сейчас. Пенсия у нее 60 тыщ, как у дитя войны и труженицы тыла.
В свой выходной выбрался на часок по грибы и покопать совместно на пару часов.
Жители Санкт-Петербурга и ЛО, особенно кто живёт в сторону Сосново, знают про урочище Котово «Липпола старое финское название».
Места для раскопок выбитые, только ленивый там не ходил с клюшкой.
Так вот, приехав на совершенно незнакомое мне место, «то есть просто ткнул пальцем в навигаторе где есть лесок». Пошёл грибы искать, так сказать. Машу клюшкой, копаю всякую Жбонъ, все грибы порезали грибники ещё утром, и тут сигнал! Сигнал был четкий и доносился прямо с глубины траншеи. Прибор у меня garret AT PRO, и уже третий год мне служит верой и правдой, но тут казус, сигнал звуковой есть, а на шкале нет ничего. Ещё раз осмотрел траншею, с одного угла она подвыбита «уже кто то копал». А по тому месту где был сигнал, проходит обсыпавшаяся тропинка. Принял решение копать. Сняв слой земли СМ30 глубиной я наткнулся на кромку предмета, вросшего в землю. Как сразу я понял это каска, и как оказалось, не частый СШ39 «трехклепка»
Докопав яму,
Я принял верное решение, и не ошибся с ним. Я начал шурфить траншею с самого начала. И находки не заставили себя долго ждать.
Первым выскочил флакон из под медицины.
Естественно я сразу вошёл в кураж, и вылез флакон из под ОКСИГЕНОЛА.
После него вылез ещё один флакон.
Тут уже начинало темнеть, и пора было заканчивать, вылезла чернильница Шведского производства (Фото из дома, на видео вконце)
Каску я помыл и удивился карельскому сохрану!
PS: об этом в следующем посте. А пока, наслаждайтесь видео, о том как это было.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Дисклеймер. Текст ниже не направлен на разжигание какой-либо вражды ил пропаганду нацизма. Это история Великой Отечественной войны без оценок и суждений.
История воистину богата сюрпризами. Известно, что преследование и массовое уничтожение евреев являлись одним из столпов политики нацистской Германии. Но у всех явлений есть яркие исключения.
Во время Второй мировой войны финские евреи несмотря на расцвет антисемитизма не подвергались массовому преследованию, несмотря на давление в этом вопросе, которое оказывала на Финляндию союзная ей Германия. Мало кто знает, что около 300 евреев воевали на стороне нацистов в финской армии во Второй Мировой войне.
Братья Гершовиц Сэмуэль, Изидор, Рафаэль и Бернард в форме финской армии. Эмблема с буквой «S» на рукаве у Бернарда (крайний слева) – это знак различия Финской Народной Вооружённой милиции.
Конечно же в финской армии не было отдельных еврейских частей. Но, например, в 24-м разведывательном батальоне евреи составляли большинство. Причиной этого было то, что в батальоне служили главным образом выходцы из южной части Финляндии, которые владели шведским языком, – он был родным для большинства евреев-жителей Хельсинки.
Еврейские солдаты 24-го батальона не чувствовали помех в соблюдении религиозных обрядов. Они построили полевую синагогу на фронте в восточной части Карелии, которую Финляндия заняла во время войны. Синагога располагалась в военной палатке, обшитой картоном и фанерой. В палатке был свиток Торы и по субботам там проходили молитвы, в которых принимали участие также и евреи из более отдалённых частей.
Трое евреев в Финляндии были удостоены ордена Железного Креста, но отказались от его ношения.
Один из них – Соломон Клаус, – командир роты 64-го пехотного полка вывел из окружения немецкий батальон. После тяжелых боев в Ухтуа командующий немецкой дивизией пришел в палатку Клауса поблагодарить его за проявленное мужество. Вот как впоследствии рассказывал об этом сам Клаус:
"Полковник Пилгрим поблагодарил нас за наши действия. Я пригласил его сесть, угостил кофе и армейским черным хлебом. Мы стали беседовать и тут он спросил, не из Прибалтики ли я родом. Мое немецкое произношение напомнило ему тамошний выговор. Я ответил, что родился в Финляндии, немецкий выучил в школе. Но мои родители эмигрировали в Финляндию из Латвии, округ Латгалия. И, не удержавшись, добавил, что мы, евреи, дома говорили на идиш, который напоминает немецкий язык. Тут все на меня уставились. Полковник встал, пожал мне руку и сказал: "Я лично ничего не имею против того, что вы еврей". Затем он воскликнул "Хайль Гитлер", отдал нам нацистское приветствие и вышел из палатки".
Майору медицинской службы Лео Скурнику, служившему в пехотном 53-м полку, было приказано наладить медицинское обслуживание частей (в том числе дивизии СС), окруженных в августе 1941 года Красной Армией под Киестинки. Скурник организовал эвакуацию раненых через реку Капустная, чем спас свыше 600 человек. По словам финского полковника Вольфа Халсти, Скурник не только оказывал медицинскую помощь раненым немецким солдатам, но и вытаскивал их с поля боя, подавая пример санитарам. Немцы отметили подвиг еврейского военного врача. После того как во время отступления он спас целый немецкий полевой госпиталь, его представили к Железному Кресту второй степени. Через генерала Скурник сообщил немцам, что, будучи еврейским офицером, отказывается от награды. Рассказывают, что майор Скорник заявил немцам: «Я вытру задницу вашим крестом».
Третья награда была вручена Дине Полякоф, служившей в женской добровольческой организации «Лота Свард». Члены организации «Лота» не носили оружия, а выполняли вспомогательные функции: работали медсёстрами, наблюдателями на пунктах слежения ПВО и т.п. Полякоф явилась на пункт вручения ордена в Центральный штаб, но не взяла его. Через несколько лет она эмигрировала в Израиль.
Дина Полякоф и её брат, капитан Мико Поляков.