КОГО БЕСЯТ ОТРЫВОЧНЫЕ ИСТОРИИ, ПОКА НЕ ЧИТАЙТЕ, ведь это только ПЕРВАЯ часть!
То, что читается за 3 минуты-пишется по 3 часа, а то, что за 5 минут - 5 часов. Поэтому я не вывожу сразу)
Продолжим серию постов о сексе рассказом с легким налетом White Power. В саму идеологию я углубляться не буду, потому что знаю ее лишь с одной стороны и не факт, что верной. Да и речь не об этом.
Кто блюет с романтики (а я практически одна из них), не советую к прочтению. Но я не могу без нежности говорить об этом человеке, которого я действительно сильно любила, несмотря ни на что. Возможно, единственного в этой жизни.
Вечная памятка: я дурная антисоциальная девушка и в своих историях не стремлюсь показать себя жертвой, а других героев злодеями.
ПРЕДЫСТОРИЯ: КАК МАМА УЧИЛА МЕНЯ ВОРОВАТЬ
Местный рынок в то время представлял собой совсем иное зрелище, нежели сегодня. Не было никаких цивильных застекленных павильончиков, никаких карт и чеков. То были цветные, пестрые развалы из полиэстровых палаток, прикрытых кусками полиэтилена в лучшем случае. Узкие проходики между рядами, где разойдутся всего два человека, снующая толпа, падающие манекены, кричащие мастурбеки и их дети вперемешку с условно русскими, ярко накрашенными торговками. Примерка на картонке за спиной у продавца, охлаждение асфальта водой из бутылки и бабка с тележкой, предлагающая колу-фанту-спрайт и пирожки торгашам. Единственное, рынок делился на продуктовую и вещевую части. На продуктовой было как-то потише, на вещевой – полный гомонящий бедлам.
Мама моя – женщина, социопатия которой с годами расцвела вместе с ее красотой. Чем она только не промышляла чтобы выжить – от воровства и перепродажи овощей до торговли душой и запрещенными веществами. Но то разговор отдельный. Смысл в том, что все ее аферы и предприятия – вещь недолговечная и доход не постоянен, поэтому периодами жрать было совершенно нечего. Но если кусок хлеба хотя бы могли обеспечить любовники, то ее женские потребности в трусах, косметике и шампуне – вовсе не всегда. Она за собой ОЧЕНЬ следила. Очень – не обозначает дорогих вещей, но полный комплект из шампуньки, мыла, крема, лака, косметики, колготок, духов должен быть – это факт. В подробности всего этого бабского углубляться не стану.
И вот настал такой момент, когда мы опять сидели впроголодь, а мама с ненавистью терла руки копеечным кремом от Свободы, запах которого ее откровенно бесил, потому что ее любимое мыло, которое не сушило кожу рук, давно закончилось. Решающим фактором стал момент, когда она в очередной раз попыталась разбавить свою засохшую тушь, а та уже не разбавилась. «Пойдем щас спиздим что-нибудь», - заключила, а вовсе не спросила она. Она вульгарно оделась, и мы отправились на рынок.
Мама положила мне в сумку свой кошелек и сказала сначала просто рядом с ней постоять. Мы подошли к открытой лавке, где валялась едва ли не горой куча хлама из карандашей для глаз, тушей, подводок и прочего. Она начала увлеченно что-то выбирать, перебирая эти груды и хохоча со смуглолицым торгашом известной национальности, который почти ничего не смыслил в помадах, но был увлечен ее обаянием и телом. Они смеялись, она периодически показывала мне то тот, то этот карандаш, спрашивая, нравится ли мне цвет.
В итоге выбрав две вещи, она потянулась к сумке, которая висела на моем плече, чтобы достать кошелек. Открыла, достала, вытащила купюру и протянула ее продавцу, попутно бегая глазами по лавке, чтобы забрать выбранные товары.
– А где? – удивленно спросила она.
– Только что тут лежали, - ответил он.
Они вместе стали искать по развалам, куда она отложила то, что ей понравилось, но так и не нашли.
– Я тебе в сумку случайно не кинула? – спросила она меня.
Я открыла сумку, но в ней было пусто.
– Нет – твердо сказала я и протянула ей открытую сумку.
Она залезла туда на секунду и подытожила – Нет.
В итоге продавец дал ей такие же новые товары, заключив, что, наверное, она сунула выбранное обратно в лоток, и дал сдачу. Я тогда еще подумала – и в чем прикол воровства, всё же в итоге куплено. Какое же было мое удивление, когда отойдя от лавки уже далеко, я открыла свою сумку, а там было предметов 8, включая тушь, две помады, подводку и прочее. Как и когда моя сумка оказалась набита косметикой я понять не могла. Мама прикурила и стала объяснять.
– Я положила тебе их туда в тот момент, когда ты протянула сумку, чтобы показать что она пустая.
– Но ведь ты все равно в итоге купила карандаш с помадой, – хмыкнула я.
– Ничего я не покупала, - ответила она.
– В смысле? – заморгала я.
– Ты видела, как я покупаю? Я протянула купюру, чтобы он увидел номинал, и сразу же спросила его, где выбранное. Он стал искать, деньги я убрала в карман, а он дал мне сдачу, решив, что забрал их.
– Почему он так решил то? Он же наверное помнил убирал он себе деньги или нет.
– Нужно делать все быстро. Протягиваешь далеко, почти в самые руки, улыбаешься-смотришь в глаза, сразу же меняешься в лице и задаешь вопрос громче, отводишь глаза возмущенно, чтобы он за тобой их повел. Ладно, в общем, хватит. Теперь давай ты спиздишь мне лаков. Выбирай темные – коричневый, бордовый, никакой бледной хуйни, никаких блесток. Вон негр стоит, у него самый большой выбор. Если ты не сможешь, то мне придется заплатить, помни об этом.
Я обернулась и, действительно, за прилавком в несколько рядов лаков для ногтей стоял натуральный высокий негр с термосом в руках. То, что он в России давно – было абсолютно понятно по выражению его лица. Это вам не те весельчаки на подпевке к диско-дэнс, давно уже вся сладость солнца и бананов выветрилась из его головы. Взгляд его был глубокий, лицо мудрое насколько возможно, зрачки нервозны, а ведь он еще молод.
Я испугалась. И, тем не менее, чудесным образом спиздила маме два лака тупо в рукав, пока она с ним разговаривала.
Такие походы были очень редки, но длились несколько лет. В основном я воровала очень хорошо, но пару раз меня схватили за руку и оба раза это были женщины. Лаки уже брали не у негра, потому что, завидя нас, он выбегал из-за прилавка и загораживал его спиной. Мама уссывалась при виде этой картины, а мне было грустновато. И, так как воровать мне так и не понравилось, я не подсела на этот азарт. Когда мамина жизнь устаканилась в другом криминальном русле, необходимость в этих походах отпала вовсе. Но, вместе с тем, она почти совсем забила на меня, а только ругалась и лайтово пИздила, когда я в очередной раз возвращалась под утро или заставала меня за резанием рук.
ВСТРЕЧА С ОЛЕГОМ: РЫНОК
В тот весенний денек мне нужно было ехать в МСХА на экзамен по математике, которую я никогда не знала. И так как препод мой был глубоко военным громкоголосым мужичарой, который люто ненавидел мою косуху (но, тем не менее, постоянно давал мне деньги и т.д. мдя…), я решила надеть простую кожаночку…точнее дермантиночку. В остальном как обычно – мартенс, чулки. Светило солнце. Дома находиться было невыносимо. Эти вечные скандалы и оры выводили меня из себя до панических атак, а мне и без того было тошно жить. Решила пойти побродить по привокзальному рынку, чтобы потом оттуда и поехать сразу. У меня была кое-какая мелочь, и я подумала зайти в лавку с цацками посмотреть кольца, что и сделала. Я не спешила, снимала посеребренные и серебряные кольца со стенда и вертела их в руках. Сняла и маленькое кольцо со звездой Давида, как вдруг где - то сзади над головой услышала «Ха, только это не бери!». Я обернулась и увидела его.
Олег был, сука, просто прекрасен (для меня). Несмотря на то, что я была в тусовке металлистов и панков, я никогда не питала ярой любви к длинноволосым парням и всегда в душе любила бритые головы, ну или хотяяяя бы виски. Парень, представший передо мной, был брит под тройку. Лицо у него было живым, бровь рассечена смычным белом шрамом, а взгляд был очень глубоким и ощутимо агрессивным, несмотря на дрожащую улыбку на один бок. Рост что-то типа 176-178, возраст около 35. Вот только он был скином. Тут к бабке не ходи – вся НС-атрибутика, от бомбера до голубых джинс с мартенс 1460, включая белые шнурки. И все бы ничего, но у меня за годы пребывания в неформальной тусовке выработался рефлекс страха перед скинхедами. Я знаю, что компашки скинов бывают разными, но та, к которой я привыкла в своем тусовочном месте относилась агрессивно не только к чуркам, но и к нам – неформалам. Они периодически устраивали набеги, пиздоша всех подряд, хотя сейчас, спустя некоторое время, я задумываюсь, не была ли это околофутбольная хуйня. Но неважно. Я все это говорю к тому, что, стоя у стеллажа с кольцами, вдруг стала очень рада, что сегодня не надела косуху и балахон. Хотя район был совсем другой…но мало ли.
Он улыбался, еле заметно ухмыляясь. Честно говоря, вся его живая мимика совсем не соответствовала его взгляду. Он смотрел очень пристально, серьезно и глубоко, не отводя взгляда ни на долю мгновения, от чего становилось жутко внутри. При этом рот его мог улыбаться и что-то говорить. Это очень странное сочетание. Наверное, именно таким взглядом хищники наблюдают за жертвой. Мне это понравилось.
- Ха, только это не бери!
- Да я и не думала. Смотрю просто, - промямлила я
- Бля, продают всякую погань, - вдруг изменившись в лице, рявкнул он в сторону продавщицы, вырвал у меня кольцо и кинул ей на прилавок с брошками. Она вздрогнула и спрятала кольцо в карман суетливо.
Я оглянулась вокруг и поняла, что он не один. Еще 2-3 пацана ошивалось у недалеких прилавков, рассматривая товар и продавцов, явно без намерений что-то покупать. Не желая ставить тетку с кольцами в неудобное положение, я пошла дальше, а скин стал обходить меня то слева, то справа, а то и вовсе спереди, идя спиной вперед-ко мне лицом, мешая мне передвигаться быстро.
- Чего передумала? Денег что ли нет, или я помешал? М? – говорил он с улыбкой.
Вот если бы он не улыбался, я бы очканула конкретно, тем более что, обернувшись, я увидела что и другие скины тоже теперь идут вслед за нами. Но он улыбался и почему – то мне не было страшно.
- Просто передумала. Опаздываю, - ответила я
- Далеко?
- В институт.
- Олег, - представился он и резко остановился передо мной, протянув руку.
- Lilitka8, - протянула руку и я, вынужденно остановившись.
Он ее сперва крепко пожал, а потом поцеловал едва-едва. Я немного опешила от этого жеста, но пошла дальше, обойдя его.
- Видел бляяяя, ха! – раздалось сзади дружное улюлюканье
- Что за институт? – идя рядом, спросил он меня, на секунду обернувшись к своим дружкам, и они как – то стихли.
- Тимирязевка
- Когда вернешься?
- А что вы хотели? – маленько страшась, спросила я.
- Да так.. (пауза) Ну пока. – внезапно попрощался он холодным тоном и пошел в обратную сторону, будто ничего и не было.
Я обернулась на него и увидела, что он яростно о чем-то спорит со своей шоблой. «Пиздец какой-то», - подумала я, но не могла не отметить, что он чертовски понравился мне. Непонятно почему.
КОЛЕЧКО
Промаявшись на занятиях и бродя из корпуса в корпус, я почему - то периодически вспоминала Олега. Конечно, это никакая не любовь с первого взгляда, так не бывает, но мне уже давно никто не нравился – все это было вынужденно, а тут прям будто подкатило настоящее. Сейчас я понимаю, что за ним стояло чувство уверенности. Вот в чем прелесть, ведь он не был каким-то невероятным красавчиком (да и кому нужны ебучие красавчики, для меня это антисексуальные персонажи). Из-за его резкого поведения и стремного взгляда на меня накатил покой. С таким, как мне казалось, жить совсем не страшно, а ведь именно жить я боялась до усрачки. Ежедневно. Слишком нервно было вокруг и внутри.
Препод как обычно дал мне денег на обратный билет, и я поехала домой. Смеркалось, я вышла на своей станции, преодолела подземный переход и пошла домой, покуривая, как вдруг услышала громкое:
- Гражданочка, документы ваши предъявите
Я вздрогнула - ментов не любит никто. Но то был не мент, а улыбающийся Олег и парочка его друзей. Я встала в ступоре, силясь понять, как он меня нашел и случайность ли это. Несмотря на сильную усталость, я была сдержанно рада увидеть его.
- Испугалась, хах. – слегка глумливо подметил он, - может тебя еще обыскать?
- Ну, обыщи – сказала я с нарочитой наглостью
Улыбка медленно сошла с его лица. Он хмыкнул, взял меня за запястье и развернул в воздухе спиной к себе. Быстро прохлопал по бокам с подмышек до колен и легонько подтолкнул вперед, как бы завершая обыск.
- Все очень интересное, хотя чего-то не хватает, - сказал он
- Например? – уже откровенно улыбалась я
- Например, вот этого, - начал он и протянул мне одно из колец, которое я днем видела на рынке. Одно из тех, что я брала в руки – простая тонкая ползущая ящерица (храню его до сих пор). Тогда - то я и поняла, что встреча не случайна.
- Держи, - он сунул мне кольцо с биркой в руку и похлопал по плечу так, будто я это кольцо, дура рассеянная, потеряла, а он нашел и вернул, как нормальный человек. Удивительно, с какой легкостью ему удавалось ставить себя выше людей, почти ничего не предпринимая. Либо это было сугубо мое впечатление.
- Это мне что ли? – спросила я, с ужасом осознав, что уже я сама иду за ним, догоняя, чтобы задать вопрос, а не он за мной.
- Тебе-тебе. Пошли. Где ты живешь? – протянул он мне руку
- Минут 15, а что? – машинально взяла его за руку
- А ты самая храбрая что ли, по ночам под мостами в такой юбке ходить?
- Ну вообще… - начала я
- Да ладно не отвечай, - заткнул он мне рот, - пошли погуляем может? Покажу кой-че.
- Давай, - тут же ответила я, сама себе удивившись.
Меня смущало многое всё. Во-первых, почему эти двое постоянно плетутся за нами и ничего не говорят, и меня он с ними не знакомит. Во-вторых, почему мне не страшно. Я не знала насколько он идейный, потому что течений у бритоголовых через край и все срут один другого за идеологию. Но, по крайней мере, весь его облик, включая поведение, отличался от привычного для меня дворового бонья, и лучше бы не стоило мне иметь с ними дел при любом раскладе. Тем более, в рамках своей субкультуры, о которой он еще и не знал – «не жили богато-нехуй начинать», как говорится. Но я… (разводит руками)... ну не ощущаю должного ужаса и нихрена себя не берегу.
Мы свернули в противоположную от моего дома сторону.
