Как я иду работать в море в Мурманске ч. 2
Пост задерживается, извините. Вот вам фото моряков уходящих сегодня на промысел
Пост задерживается, извините. Вот вам фото моряков уходящих сегодня на промысел
Весной 2023 года я наконец-то побывал на рыбалке, о которой мечтал, о которой так много где читал и слышал. Рыбалка в открытом северном море на треску.
Благо у меня родственники проживают в Кировске и Мурманске, да я и сам родился там. Поэтому я поехал на рыбалку уже с опытными рыбаками. Без хорошей команды и поддержки я бы наверное не решился на такую рыбалку. Не подготовленному человеку там делать нечего без опытной команды.
Перед рыбалкой мне сказали заехать в аптеку и купить таблетки от укачивания или от "морской болезни" по-другому. Я вроде человек, которого на лодке не укачивает, но решил послушаться совета. Опытным рыбакам виднее. И не зря. Дальше расскажу.
На Териберку мы добрались без происшествий: дорогу нигде не перемело, ехали почти по голому асфальту, ну где он был. Пейзажи красивые. Я был за рулём поэтому фоток с дороги нет.
Поселились мы в зимних палатках с электрическими обогревателями. Решили на рыбалку ехать с утра на целый день. Вечер подготовки так сказать. На фото вы можете видеть одну из снастей, которыми там ловят. Жаль не сфоткал блесну, точнее кусок трубы весом почти килограмм с огромным тройником, на которую мы ловили. Если сказать, что я был в шоке - это значит ничего не сказать. Я был в аху... А удилища там с тестами 600-1000 грамм)) У нас в рыболовных таких даже не продают. У многих катушки с электроприводом. Ох как я мечтал о такой катушке на самой рыбалке.
Вот и утро. Оделись, выпили кофе. Некоторые приняли таблетки успокаивающие (причём сильные) чему я сильно удивился. Я же закинул таблетки от укачивания на всякий случай. Вдруг не врут, что нужны. Когда вышли в море, то я понял зачем они пили успокоительные))) Когда по речки шли, то нормально было, но когда вышли в море где волны 2-5 метров, то тут моё очко сильно стало сжиматься с каждым плюхом. Лодочки наши 5 метровые явно не для моря созданы. Но я был капитаном нашего резинового судёнышка и страх показывать было нельзя.
Сразу скажу, что открытое море рядом с Териберкой - это пограничная зона, поэтому прежде чем поехать туда, надо зарегистрироваться у пограничников, взять паспорт с собой (ну или копию) и перед отходом в море - позвонить им и доложить сколько на борту людей и когда выход. После возвращения - отчитаться, что прибыли. Вот такие правила.
До обеда ветерок поддувал. Укачивало. И тут я понял для чего таблетки были куплены. Закинул ещё в себя - стало немного полегче. Море ближе к обеду успокоилось и у нас начался клёв. Это было счастьем поймать первую рыбку с килограмм. Оказалась самая маленькая, остальные примерно 3-10 кг. Опускаешь пилькер (блесна на треску) на дно: опускается примерно 5 минут, глубина 150-200 метров, потом поднимаешь минут 15, иногда по 2 рыбины вытаскивали.
Рядом красотища: горы, солнце, касатки плавают рядом. И тут на горизонте появляется большой катер погранцов. Которым очень не понравилось, чтобы так далеко в море ушли. Выписали нам штраф по 500 рублей на каждую лодку.
В общем вернулись на место ночлега довольные и очень усталые. Рыбы немеренно, но спина не разгибалась минут пять))). Отчитались о прибытии погранцам и стали потрошить рыбу. Нас в лодке было двое: на двоих поймали около 100 кг. Печень трески ел всё лето. Рыбой угостили всех родных и друзей.
В общем рыбалку на Баренцевом море я запомню на долго. Поеду ли я ещё раз туда? Не знаю, больно уж страшно выходить на таких маленьких лодочках в открытое море. Лучше заплатить и выехать на чём-то поболее. Также не забыть взять в аренду катушку с электроприводом.
Рыбалка - это моё любимое хобби. Если интересно, то расскажу как я ездил на рыбалку в Астрахань. Всем ни хвоста, ни чешуи. Ваш Дядя Слава.
Сидим, тихо-спокойно ловим треску. И вдруг этот друг всплывает и фыркает)
Их есть у нас! Красивая карта, целых три уровня и много жителей, которых надо осчастливить быстрым интернетом. Для этого придется немножко подумать, но оно того стоит: ведь тем, кто дойдет до конца, выдадим красивую награду в профиль!
«…Так прошел 1916 год. Наступил 1917 год. Зимой приехал нанимать рабочих Могучий Епимах на свои производственные объекты.
Я теперь уже с морскими делами знаком и нанялся в качестве рабочего на факторию Могучего в становище Восточная Лица. Мне уже шел пятнадцатый год а полных четырнадцать лет. Приказчиком, т.е. заведующим факторией был Анухин (?) Иван Алексеевич, салогреем был Вайванцев (?) Иван Федорович. Кроме того был ещё засольщик и повар, да еще два рабочих.
Становище Лица (фото Лейцингера Я.И.), конец XIX века
Становище Лица было небольшое расположено на берегу реки, а постройки все в уклоне горы. Становище небольшое, местных жителей мало, а больше все приезжих рыбаков, приехавших с нашего поморского берега. Были и из наших соседних деревень, как из Унежмы и другие.
Задача фактории была скупать рыбу у рыбаков. Ее обработать, засолить и отвозить к хозяину в Архангельск. А также попутно обработать тресковую печень и из ней выработать рыбий жир. Значит, на фактории были из производственных зданий: салогрейная с паровым котлом да склад для рыбы. Еще был магазин, где снабжались продовольствием и товарами рыбаки, а продавцом был зав факторией Анухин.
Нам зарплата была небольшая, но работали на хозяйских харчах: питались рыбой в основном, давали коровьего масла полфунта на неделю (двести грамм), а сахару фунт на две недели. Белый хлеб или баранки же приходится покупать на свои деньги. Помещения для жилья были хорошие теплые, так что жизнь протекала неплохо. Иногда приходилось работать по 10-12 часов в сутки, это тогда когда принято много рыбы. А во время штормов работали меньше, но ведь тогда определенной длины работы в день не было узаконено.
Но были дни и когда мало дела, особенности в выходные дни. И наша задача было в свободные выходные дни съездить в море и половить рыбы для себя, то есть заготовить и отправить домой. Но я исполнял обязанности рабочего и что прикажут, то и делаешь: тут и доставляешь рыбу в склад, и работаешь в салогрейной.
Вот в салогрейной как-то мы разговорились с дядей Иваном и он, между прочим, мне сказал что тепленный жир имеет очень хороший вкус, особенно если он ещё тёплый после обработки.
Вот как-то дядя Ваня (салогрей) оставил меня в салогрейной и поручил проследить: как остынет в котле тепленный жир, то сказать ему, но и самому его тоже вычерпать в бидоны, когда жир остоится от остатков после разогрева, тоесть от отходов.
Вот я смотрю жир уже остаивается, но еще теплый. Тут я вспомнил разговор с салогреем дядей Ваней и зачерпнул в ковшик немного жира попробовал выпить, и он показался мне вкусным. Я еще раз зачерпнул и выпил, и потянуло еще. Я же тут теперь сам хозяин и попил еще разик. После этого мне захотелось выпить воды, а вода-то течет ручейком с гор, а на горах то снег и вода холодновата, ну я и выпил и вдруг у меня в горле все сперло: ни дышать, ни кричать не могу, а потом приступил кашель и заблевал то есть вырвало , да кроме того позвало в уборную. Там как снял штаны, дак оттуда вырвалось один рыбий жир. Тот тут и не знаешь, что делать, стало легче, но чувствую плохо.
Надо сказать Ивану, но самому совестно. Вот я пришел в общежитие и сказал, что жир можно сливать. И одновременно рассказал и об этом случае. А он мне говорит: «не надо было пить холодной воды, но хорошо, что так прошло, а могло быть и хуже».
Но работа идет своим чередом. Теперь собрались уже порыбачить. Дело двинулось к осени, а рыбин то я для дома не наловил еще. Вот на выходной день, то есть на воскресенье договорились с приказчиком, что бы он нас отпустил. Взяли ярус, то есть тюков у унежемского рыбака наживили и поехали в море на лодке, но недалеко от берега.
Погода была хорошая. Вот забросили в море снасти, думаем, что подождем часов пять и будем доставать добычу. Ветер же все усиливается. Нас было трое: я, дядя Ваня и ещё один работник. Потом мы потянули снасти на море, а смотрю нас ветер все относит в море дальше от берега. Хотя снасти были направлены к берегу. Ярус бросить жалко ведь ещё чужой, да и рыбки попало. Вот все же ярус вытянули, но лодку уже волной стало заливать.
Опасность надвигалась. Вот мы двое гребем веслами к берегу, деда Иван правит лодкой и отливает воду из нее. Нас поливает волной да сверху еще мочит дождик. Мы промокли до нитки, но работаем, нажимаем. Движение к берегу идет медленно, ветер навстречу. Вдруг видим идет яла - паруса поднято половина. Мы кричим, что бы нас взяли, а они сами находятся в опасности. К нам и не завернули, хотя ехали близко, и нас в это время двинуло еще дальше в море. После мы узнали, что эта яла сама претерпела аварию.
Мы ведь с самого вечера и всю ночь боролись со штормом. Уже начало светать, а незаметно, что мы двинулись к берегу. На руках от гребли мозоли и стерли задницу почти, а дело к спасению не двигается. Потом ветер немного стал слабее, и стало видно, что лодка начала двигаться к берегу. Наконец-то и пристали к берегу, вышли из лодки отдохнуть. Теперь мы живы! Хотя еще до становища далеко. Но ведь беда в том, что утром надо выходить на работу в понедельник. У нас ни куска хлеба: поехали не на долго - дак взяли продуктов мало.
Когда приехали в становище, смотрим, приказчик Анухин ходит по причалу (по берегу) и нас ждет, а потом говорит: «вот беда – думал, что погибли. Как поднялась буря, дак я себе места не находил- все беспокоился, ведь вы могли погибнуть, а я виновен в том что вас отпустил».
Теперь принялись опять за свои дела: выполнять работу на фактории и больше на рыбалку не было желания ехать после того как перенесли это испытание. Рыбку все же пудов с десяток посолили и отправили на пароходе домой в деревню.
Подошла осень. Начали подготовку к отбытию на родину. Рыбу хозяйскую уложили в бочки - ту что была на фактории. Но так как раньше еще отправляли в Архангельск, то теперь то немного осталось. Теперь как придет пароход, надо отвезти рыбу на шнеке (большая лодка) на пароход. Потом отогнать шнеку обратно в становище и самим заехать на пароход - нас перевезут местные жители на лодке. Но не так дело делается, как думаешь - пока готовились к перевозке рыбы, ветер начал крепчать и подниматься шторм. Правда, мы к этому подготовились: когда завозим рыбу на шнеке к пароходу, то специально выпустили от берега веревку, чтобы при отгоне шнеки легче было добраться до берега. Но буря усилилась, обратно шнеку гнать нет возможности. Тогда приказчик Иван Алексеевич сказал, что бы обрубили снасти (шнека была прикреплена к пароходу) и, короче говоря, отпустить шнеку в море.
Теперь мы в пути. Поехали в Архангельск на пароходе под названием «Ломоносов».
Дело к ночи. Шторм усилился. Стало заливать волной в алюминаторы (окна у парохода). Раньше то там были резиновые прокладки дак хотя и поливало по ним водой, но в пароход во внутрь она не попадала. А ведь шла война и никто не обращал внимание на ремонты. Вот и стало заливать помещение третьего класса водой – но утекала по водопроводам в трюм парохода. На палубу выйти нет возможности - там заливает волной. Вот я вспомнил, что у меня там оставлен мешок с барахлом: ну там одежда, да еще кое-что. Пошел, чтобы взять, а пройти нет возможности. Вот думаю: и черт с ним, смоет дак ничего не сделаешь. Люди и обслуживающая пароходная команда по палубе проходила только держась за канат, протянутый для этого. Народ в третьем классе кто лежит - укачало море, кто отливает воду, а кто теряет терпение и все время ходит. А на море ночь и ничего не видно.
Потом так шлепнуло волной, что пробило над третьим классом сварку что с палубы, и вода массой хлынула в помещения. Некоторых пассажиров которые были не на нарах даже понесло с багажом. Груз же был уложен в люки не хорошо и весь смыло на один борт. Водопровод из третьего класса перекрыло чем то и теперь люди стали отливать воду ведрами. Встали в линию и из рук в руки подхватывали ведра с водой, а то нельзя было сидеть - вода поднялась в помещении до полметра и при качке она переливалась с борта на борт. Говорили, что вода появилась и в машинном отделении парохода и угрожала опасность.
Его же грузом посадило на один борт, и он наклонился здорово. Но хорошо, что на палубе в передней части были бочки с рыбьим жиром, дак кто-то из моряков разбили несколько бочек, и этот жир не дал второй волне рассыпаться на палубу - жир сглаживает россыпь волны.
Я это видел когда был на рыбьем промысле. Когда есть волна, которая накатывается и рассыпается и может залить рыбачью лодку, то рыбаки применяли жир так: что-либо намотать в рыбьем жиру (а у них всегда был запас в яле) и подвязать к передней части лодки (к носу). Это сбивает рассыпчатость волны и спасает от залива ялы водой. В море бывает так: накатываются волны, а потом одна из них очень большая (высокая) накатывается (ее называли девятой волной), а за ней вот вторая такая же. И если она накатится после девятой, а судно то еще не успевает отправится от первой, то судну грозит гибель.
Дак вот, когда выгрузили рыбьего жиру, вторую то волну от россыпи успокоили и она прошла гладью. И вот так мучились всю ночь, но к утру шторм стал стихать, а пароход уже начал подходить к Северной Двине. Я вышел на палубу - пароход так был скренен на бок, что с одного борта вода наливалась на палубу, а другой борт был высоко от воды так метров 4 или 5. Вот тогда я подумал: «как же не опрокинуло пароход на таком крене?». Да наверно так думал каждый, кто ехал на пароходе.
Вот добрались до Архангельска. А мой мешок сохранился, хотя был весь мокрый. Это тот, что был на палубе до бури. В Архангельске получили расчет за работу за лето и поехали домой…» (редактировано)
Мой комментарий:
Улыбнуло, конечно, вот это: «…Теперь мы живы! Хотя еще до становища далеко. Но ведь беда в том, что утром надо выходить на работу в понедельник». До этого в описании шторма подробности, которые говорят, что они находились на грани жизни и смерти: фактически сутки они провели в борьбе с бурей, которая их относила от берега в море, они были мокрые насквозь от дождя и морской воды, всю ночь они провели без отдыха, стирая в мозоли руки, и даже когда стало рассветать, ещё не было уверенности в близком спасении… И, божечки, он сокрушается, что опаздывает на работу в понедельник!)))
Напомню, что автор прадед моего мужа - и как же это похоже на моего супруга, с его ответственностью и пунктуальностью по отношению к работе! Это генно передаётся))
А ещё, когда читала про пароход во время шторма, то упорно ловила себя на кадрах из «Титаника». Личного опыта поездки на пароходах у меня не имеется и, за неимением живых картинок, мой мозг так выстроил ассоциативную цепочку: море, ночь, корабль терпящий бедствие… «Титаник»))
Потом тема с рыбьим жиром, который может помочь от разящей волны, конечно, вернул всё на свои места и я пошла гуглить фотку парохода «Ломоносов».
Кстати:
«ЛОМОНОСОВ», пассажирский пароход Товарищества Архангельско Мурманского срочного пароходства. Построен в Ньюкастле в 1891 на заводе «Добсон и Ко» (Великобритания) по заказу Товарищества. Грузоподъемность — 1180 т, длина — 225 футов, ширина — 30 футов, осадка — 18 футов, скорость макс. — 12,7 уз. (с грузом 350 т), мощность машин — 2х90 л. с. Принимал до 600 пасс., размещавшихся в каютах 3 х классов. Для конца XIX — начала XX вв. отличался комфортабельностью и повышенным вниманием к безопасности плавания. Осуществлял перевозки пассажиров и грузов вдоль Мурманского берега на линии Архангельск–Вардё (Норвегия).
Если я правильно посчитала, и фут примерно 0,3метра, то длина парохода всего 68,5 метра. Это меньше чем в среднем современные речные теплоходы.
Решила найти рецепт ухи из предыдущей части рукописи.
В группе VK Мурманского областного краеведческого музея была статья от 29.12.2021г.
где присутствует заметка из фондовой коллекции газет («Полярная правда» № 255 от 28.10.1965 г.) с рецептом:
«Уха по балкам. Готовится уха из свежей трески и её печени. Главное условие приготовления: подготовленная печень закладывается за 10-12 минут до окончания варки. Рецептура ухи: на одну весовую часть рыбы берутся две весовые части воды и доводятся до кипения. Рыба парная разделывается и опускается в кипящую воду. С момента закипания варка ухи продолжается 20-25 минут. Подготовленная сырая печень трески, т.е. очищенная от пленок и нарезанная кусочками, за 10-12 минут до окончания варки закладывается в кастрюлю вместе со специям. Уха готова!»
Главное помнить, то кусочки должны бросаться в кипящую воду по отдельности, чтобы рыбий жир "запечатывался" внутри и вся полезность вместе с ним))
«… Но если в море захватит буря тогда это не хорошо. Бывает так, что поднимается буря, а яруса тянут ещё много или еще мешает прилив. Ярус бросить жалко - его же надо делать новый, а это стоит денег. Может быть так, что лето (то есть добыча за лето) вся уходит на яруса и лето пропадает в пустую. Дак вот бывает так: рыбаки достают ярус до тех пор, пока можно, а это приводит иногда к гибели всего состава рыбаков. Это бывает, хотя не часто, но бывает.
А вообще в деревне редко бывает семья рыбаков без такого, что скажем, за время рыбачества не имеет случаев гибели, ну скажем в течении ста лет. А то бывает и чаще. И особенно много гибло в море людей работающих на парусных судах - как вот мой старший брат Григорий.
Вот как то раз, попали и мы в бурю в море. Ярус уже тянули, но ветер все крепчает и крепчает, а мы все тянем. Ведь жалко бросить. А потом стало заливать. Кузнецов кричит: «Яков Иваныч бросим ярус», а ему-то жалко и он говорит: «давай немного подтянем», а водой заливает ялу. Я хотя и отливаю, но справляться с ветром трудно. Потом уже хозяин видит, что я с отливом не справляюсь, тогда говорит: «ну ладно бросим, осталось пять тюков»
Подняли паруса, половину яруса оставили и поехали. А ветер-то не попутный, нас заливает. Вот мы воду отливаем теперь вдвоем, а хозяин правит. Ветер всё усиливается и сделался такой сильный, что у нас в яле сломило мачту. Теперь беда, но человек всё не сдается. Теперь в Захребетную не попадем. Спустились по ветру, так как приходится ехать на веслах. Но хорошо, что от берега были недалеко и заехали в становище Трящина.
Там людей жило мало всего две семьи, домов то было много, а людей мало.
Вот они увидели что яла пришла. Подошли к нам и, узнав наше положение, позвали обсушится. А мы все мокрые до нитки и холодно. Нас завели в дом раздели мокрое, дали сухое, напоили чайком, отдохнули. Мачту исправили, но погода все не утихает. Мы сходили в Захребетную и узнали, что много рыбаков не вернулось: тоже, как и мы попали в другие становища, а то и в пустые заливы. Теперь вот, хотя на улице шторм и не тепло, но рыба то портится, а у нас пудов 40. Хозяин жалеет, но все же пришлось ее выбросить за борт – не портилась, но хоть сами остались живы.
Во время штормов … теперь по становищам рыбаки отдыхают: кто пьет брагу, кто играет в карты в деньги.
Были и такие, которые в карты проигрывали все заработки и с моря выезжали «на губернаторе». То есть брали деньги в кредит у губернского управления, и на эти деньги выезжали домой.
Шторма в то лето были часто, но хорошо когда он идет в то время как находимся на берегу. Ну, а в море - это жди беды. Но нам поближе к осени еще раз пришлось испытать на себе действие шторма. Попали мы под его действие не далеко от большого острова Олений (так его название), дак укрылись под его защитой, но пришлось хватить горького до слёз и укрывались там двое суток. Когда ветер резко стих, то выбрались в становище без особых потерь. Правда эти двое суток работали без отдыха, да в это время и не думаешь об усталости, а надо себя спасать. Но зато после вспоминаешь - дак аж дрожь по телу проходит. Вот в октябре закончилась навигация, то есть рыбачество, и мы приехали домой. Я получил заработок восемнадцать рублей и пять пудов рыбы. Мать встретила молодого рыбака и надо понимать, что была рада что сын теперь начнёт свой рабочий путь…» (редактировано)
У меня нет фотографии Ивана Семёновича в таком возрасте, но я нашла в интернете фото неизвестного мальчика, который примерно подходит по возрасту и решила взять его для иллюстрации. Фото называлось: "Социализация поморских детей. Начало ХХ века".
Очень трогательно было читать о том как пришлось ребёнку 13 лет становиться главой семьи и уходить на всё лето на рыбный промысел. Даже для взрослых мужчин это тяжёлый и опасный опыт, что говорить о мальчишке, который до этого даже в море ни разу не был.
« … Мать так страдала о гибели семьи Григория. Да и второй-то брат ушел. Так я думал, что она умрет от горя. Я тоже все вспоминал Мишу, сына Григория, так как он был меня на год моложе и мы вместе играли.
Теперь после таких потерь в нашей семье осталось: отец, мать, сестра 14 лет, я девять лет и брат 5 лет. Отец часто стал болеть. Всё винил в этом службу в солдатах. Часто вспоминал как при строевых занятиях он допустил какую то ошибку и за это унтер офицер его начал бить. Потом бросил на землю и начал по груди топтать ногами и говорил: «наверное убил бы меня, но подошел федьфебель. А федьфебель-то был земляк из деревни Калгатиха. Вот он и остановил унтера и этим спас меня. А теперь вот болею, болит грудь. Наверное от этих побоев». Потом отец в 1915 году умер, а сестра вышла за муж. Вот мы и остались: мать уже под годами (52 года), мне 13 лет а брату Александру 9 лет. Вот теперь жизнь стала очень трудной - отца нет, а то всё же с моря привезет рыбы. Я хожу в школу. Из скота - лошадь и козы. Мать заготавливает сено да дрова. Я конечно ей помогаю но жить трудно.
Глава 2.
Первые труды.
Теперь вопрос встал так, что как-то надо искать выход из этого трудного положения.
Дело было в 1915 году время шло к весне. Вот мать мне и говорит: «Иван ведь что-то надо делать иначе мы умрём с голоду». А что делать я не знаю. Вот она как-то пришла и говорит: Иван я тебя наняла в зуйки к рыбаку Шайтанову Якову Ивановичу и заработаешь 30руб. за лето и пять пудов рыбы. Лето-то считалось у рыбаков с 1 мая до 15 октября.
Вот теперь уже Иван взрослый человек, можно сказать моряк и рыбак. Это гордо и в то же время страшновато, ведь надо работать у чужих людей. Мать велела сходить к хозяину и договориться окончательно.
Что такое значит зуек? Я знал что в мою обязанность входит: разобрать то есть развить и подготовить тюки (снасти рыбные - яруса) как приедут рыбаки с моря, а потом сварить свежую уху. А как опять будут собираться в море, то наживить тюки, конечно вместе с хозяевами. Но когда я пришел к хозяину, то после некоторых выясненных вопросов он сказал: «вот что Иван - ты будешь с нами ездить в море за третьего рыбака». На это я не мог ни возражать ни отвечать. Что будет - то будет, а работать-то надо, ведь нет ничего хорошего.
Пришла весна. И вот я с хозяином поехали в г.Онегу к первому рейсу парохода линии Онега – Архангельск. Хозяин Шайтанов там купил билеты, запас хлеба и стали ждать парохода. Ну, а потом посадил на пароход и едем в Архангельск. Это какое-то радостное ощущение: ведь первый раз на пароходе, да еще едем в такой город.
Оно конечно все как бы хорошо и поехали на Мурман на заработок, но этот заработок был тридцать рублей в лето. А ведь шла война с Германией и этот заработок был ничто. Во время промысла ехали из моря, и парусом под силой ветра сбило у меня шапку с головы (зимнюю ушанку). Пришлось купить новую - за неё заплатили два рубля пятьдесят копеек. Вот что можно было купить на заработок.
…..
На промысел то я пошел в 1916 году мне шел четырнадцатый год, еще мальчишка, а уже моряк-рыбак. Жизнь все же была трудная - ведь война. Во всех семействах были мужчины на войне, некоторых уже убили, а некоторые пришли домой инвалидами. Дак вот у нас в команде с Шайтановым, рыбачил кроме меня еще инвалид войны Кузнецов Алексей Павлович. У него не гнулась от ранения нога в колене работал он из четвертой части добычи рыбы: то есть три части получал хозяин, а он одну.
До Архангельска доехали хорошо, а там пересадка на другой пароход и на нем доехали до становища Захребетная, где место промысла. Когда ехали на пароходах, то пароход охраняли два военных трала (парохода). Я спросил по чему, а мне отвечают: «дак ведь война а в море появляются подводные германские лодки они топят наши пароходы вот для этого и охрана». После этого у меня сразу понизилось настроение, а вдруг потопят и наш пароход. Опять в семье горе, особенно матери. Но доехали благополучно.
Вот и становище Захребетная. Поселок небольшой, местных жителей мало (колонистов) все больше небольшие избушки приезжающих рыбаков, называемых рыбацкий стан. В этих избушках одно окно. Вместо кроватей для спанья нары. Есть для отопления чугунная печка. Где и готовили себе пищу, варили уху. Но поднимало настроение то, что я все же заработаю пять пудов рыбы. А это, если потреблять экономично, то на зиму хватит.
Тут с нами был ещё один - сын хозяина Саша, но он был младше меня на два года. Его отец взял с собой, как и все рыбаки возили своих сыновей, чтобы привыкали к рыбачеству.
Вот теперь и началось мое батрачество. Для того чтобы наживить ярус, надо было выловить неводом мелкой рыбёшки так называемой песчанки. Но пришли к промыслу рано, еще песчанка не ловилась. Так что пришлось идти на копку червей. Я первый раз - никакого понятия не имею. Мне, конечно, как копать показали и показали червя.
Надо накопать на ярус в десять пятнадцать тюков, а тюк состоит из трех стоянок (веревок) длиной 80 сажен (маховых). Это примерно тюк около 250 метров длиной, а на нем около трехсот крючков. Значит, червей надо копать много - червя одного хватит на два крючка.
Копку можно производить во время отлива морской воды. То есть, когда вода уходит и где мелко, берег обсыхает, вот тут и копают червей. Но когда вода начинает прибывать (прилив), берег затопляет и копать уже нельзя. Мы накопали мало, но прилив воды заставил отставить копку.
Приехали в становище – давай наживлять ярус, это я освоил скоро. Хозяин размотает тюк, и бросает нам по очереди крючки (они к веревке привязаны на тонкие веревочки), а мы должны наживить. И чтобы следующий очередной крючок наживлять ты был готов. Если же задержался, то сразу заработает петлёй веревки, разик удара по своей спине. Это конечно не обязательно, но если раз не успел, второй получить-то можешь.
Вот наживили десять тюков и поехали в море на большой лодке по названию «яла». Это большая лодка около двенадцати метров длинной. Парусная, то есть имеется парус. Кода ветер попутный, то лодка сама идет под парусом, но есть и весла для гребли. То есть, если нет ветра или он не попутный, то надо двигать ялу веслами.
Я же в море до этого не бывал, а там волны, лодку качает и кто не привык, то появляется морская болезнь: болит голова и человек рвет. Это испытал и я. Вот тут и думаю: «вот тебе и моряк». А работать-то надо, а я же не могу. Хозяин меня уговаривает: «Ничего Ванька, привыкнешь. Это в начале, с нами тоже так было». Он меня и после всё звал Ванькой, но я же был парень и мне было все равно. Второй раз уже меня укачало меньше, а потом привык, и морская болезнь от меня отстала, я вступил в права рыбака.
Бывало, поедем в море, если ветра нет, то гребем веслами, а хозяин стоит у руля и правит. В море на ловлю выезжали от берега примерно километров на пятнадцать. А если еще приходилось ехать вдоль берега, то уезжали далеко от становища.
Рыбаков-то в море много и бывает, что место занято и надо отъехать туда, где свободно можно поставить ярус. Если погода стоит хорошая и нет бури, то рыбаки не спят даже по несколько суток - все ездят в море, а там и отдыхают часа три – четыре, пока рыба клюет.
Да кроме того, если идет прилив то ярус при нем вытягать трудно и его достают столько при утекании прилива или отлива, так как ярус-то спускают глубоко примерно метров от 80 до 150, а то и ещё глубже.
Вот приступают тянуть ярус с рыбой: они двое с хозяином тянут, а я стою у руля, правлю и одним веслом подгребаю. А они, смотря по тому, что лодка отходит от яруса или наплывает на него, то крикнут «Ванька тяни руля» , то «Ванька толкай руля».
Вот осталось яруса не много, тогда подаётся команда «Ванька вари уху».
Рыбы иногда попадает пудов 100 иногда и больше, но бывает, что попадает и пудов 5 - это неудача. Получив команду «вари уху» я растапливаю печь и выбираю хорошую тушку пикши, а в месте с ним ещё тресковой печени. Печень мелко рублю на дощечке и как закипит уха, тогда по частям засыпаю печень. Она заваривается и жира не выпускает – вот тогда и уха на большой палец. Но бывает что тоже кладешь печень большими порциями и часть жиру на печени плавится за такую уху получишь от хозяина выговор.
Уху с печенкой называют уха по балкам.
Это уха очень вкусная и придает бодрость человеку…» (редактировано)
Сам не любитель порыбачить, всегда к этому мероприятию относился прохладно, но вот сейчас прям удивился.
Коллега у меня на глазах на обычный спиннинг вытянул этакого монстра.
Длина 1.32, вес 16,7 килограмм.
Баренцево море, рядом с островом Кильдин.
Было вкусно.
Север 2019 | Териберка | Морская рыбалка в Баренцевом море
Авторы видео - канал "Слабоумие и отвага" https://www.youtube.com/channel/UCDxZTr8R_J1uIETapHpj9Aw
Часть 1- О путешествиях на Русский север! #1
Часть 2- О путешествиях на Русский север! #2
Часть 3- О путешествиях на Русский север! #3
Часть 4- О путешествиях на Русский север! #4Выспаться, провести генеральную уборку, посмотреть все новые сериалы и позаниматься спортом. Потом расстроиться, что время прошло зря. Есть альтернатива: сесть за руль и махнуть в путешествие. Как минимум, его вы всегда будете вспоминать с улыбкой. Собрали несколько нестандартных маршрутов.